Чертёнок хочет поиграть

Антон не понимает, как можно влюбиться в двух парней одновременно. Он долго думает, мучает себя, пытается вслушаться в речи сердца, но так ничего и не решает. Но выбор делать нужно. Как сказал Артур: «На двух стульях не усидишь». И каждый этот стул является его опорой, незаменимой частичкой его души. Стоит отставить первый, так к нему вновь вернётся чувство жизненного одиночества, чувство, что рядом с ним никого нет, кто может удовлетворить гормональные желания, подставить дружеское (и не очень) плечо. Стоит отставить второй, так он лишится понимания со стороны. Ему кажется, что только nesenya способен его выслушать и понять, способен прочувствовать и как-то помочь просто словом. Он может залезть в душу, и Антон позволяет ему это делать: наверное, он просто больше никому не доверяет свои чувства и мысли, потому что боится осуждения и не хочет навязываться. Антон путается в себе и своих мыслях и не понимает своё отношение к Арсению. Как-то он упустил тот переход от «ненавистного педанта из комнаты напротив» к «человеку, которого я хочу поцеловать». Всё произошло слишком быстро. А может, не слишком? Может, были предпосылки, сигналы, флажочки, которые парень успешно пропустил? Он многое пропустил. Взять хотя бы тот случай, когда они только познакомились. Когда Серёжа привёл нового соседа знакомиться с парнями и Антон впервые его увидел. Столько ненависти в нём ещё не было: и вот это теперь будет жить с Матвиенко? «Это», как показалось молодому человеку, стояло и приторно милым, ужасно противным голоском верещало Макарову историю переселения, стреляя своими голубыми глазками по сторонам и попадая в самого Шастуна. Тот фыркает, скрещивая руки на груди, но взгляд не отводит, смотрит на своего нового знакомого с максимальным пренебрежением и будто бы пытается что-то рассмотреть в его глазах, выявить какую-то фальшь, но Арсений держится, не впускает его в свою душу, и «Титаник» агрессии и ненависти сталкивается о большой холодный айсберг. Затем Попова добавляют в чат их небольшой компании, куда входили только самые крутые люди общежития, с которыми можно было и потусить, и выпить, и просто по-соседски попросить немножечко еды на ужин. И Шастун, увидев уведомление о добавлении нового человека, вот совершенно не обрадовался: а какого, спрашивается, хуя в беседу добавили левого чела? И добавил Матвиенко. То есть Антон там себе места не находит, что его так внезапно переселили к Позову, а Серёге вообще насрать? Он уже и кого попало в чат дружеский добавляет, и знакомиться приводит так, будто на сватовство. А того ли Шаст другом называет? Найти страницу Арсения было нетрудно: у Серёги в «друзьях». И на этой странице ничего особенного молодой человек не обнаружил: дата рождения скрыта, образование скрыто, город скрыт. Ну ничего, короче, не было. Только куча фотографий. Стоит признаться, достаточно красивых и эстетичных. На них Арсений раскрывался с другой стороны: мягкий, элегантный, изящный мужчина смотрел на Шаста с экрана, с проникновенным невинным взглядом и различными наигранными эмоциями. А в костюме он ничего… И «ничего» он был на ещё нескольких фото, которые Шастун чуть ли не лайкал, как бы «оценивая работу фотографа». Попов был красив, очень красив, и отрицать у парня это ну никак не получалось. Арсений оказался весёлым и эрудированным человеком. Благодаря этому ему удалось вскоре сдружиться с Позовым, что участило случаи появления его в комнате Антона. Это ему абсолютно не нравилось, и однажды воронежец всё-таки выплеснул часть своих ярких эмоций при недолгом личном разговоре. Но в ответ кроме насмешки в голубых глазах, ехидной полуулыбки и неоднозначного кивка ничего не получил. Это стало последней каплей, и чаша ненависти полностью заполнилась. Но сдерживаться было трудно. Прошло уже больше года с момента их знакомства, а Шастун всё никак не может выкинуть из головы эту их первую встречу и все последующие. Когда Попов миловидно улыбался в знак приветствия, подходил и пытался заговорить, и как смешно и по-детски на это реагировал Антон: либо игнорировал, либо язвил, либо просто просил отстать. Тогда ему казалось, что это круто. Такая себе «подростковая дерзость». Только в двадцать с лишним лет. И иногда Арсений всё же мог чуть-чуть подтопить ледник в сердце Шастуна. Скажем, своими внезапными шутками, которые он выдавливал из себя во время тусовок. Они сидели в баре «Кутузов» своей четвёркой и спокойно себе разговаривали, пили пиво и просто отдыхали, и даже Антон в такие моменты старался не думать о ненависти к Попову и всей его противности. Только образа придерживаться нужно было, поэтому улыбки и смешки он скрывал за зевком или стаканом, но всё равно ловил косые взгляды сидящего напротив Поза. Но это ведь ничего не значит. Подумаешь, просто проявления каких-то тёплых дружеских чувств, пусть Антон Арсения другом никогда не считал и не будет. Даже сейчас они не друзья. Просто парни, которые целуются не по любви. А почему тогда? Нужно понять, что толкнуло Антона на тот поцелуй, первый. Он ведь сам его поцеловал на лестнице, когда узнал о похищении Позова, никто его не заставлял и не принуждал. Но и Попов же против особо не был, что самое странное. Может, его действительно толкнула обида на всё происходящее? Случился срыв, слёзы выдавить он не смог, вот и решил заткнуть эту душевную боль каким-то поцелуем. Ну подумаешь, поцелуй — он же ничего не значит! Этот поцелуй стал для Шастуна первой выкуренной сигаретой: обещал, что только попробует, а в итоге втянулся. Теперь же целовать Арсения стало такой себе привычкой, обыденным явлением и просто приятной вещью. С ним можно расслабиться, выпустить пар и хоть немного забыться. Но проблема тут в том, что есть ещё друг-петербуржец, который, можно сказать, активно борется за своё место под лёгочным стволом. И дело в том, что Антон, который ещё пару лет назад просто сгорал от желания кого-нибудь себе найти, запутался. Он стоит меж двух дорожек и пытается понять, в какую сторону ему двигаться. Не доходит до него никак, какой вариант лучше. Арсений или nesenya — третьего не дано, к сожалению. И вот проведя несколько дней в компании алкоголя и малознакомых людей, Шастун понял, как сильно ему не хватает петербуржца. Так ведь и жить было бы проще, зная, что его приятель просто чем-то занят и не может долго сидеть в Интернете, но... Антон огромный дурак, сам же и упустивший своё счастье, что было так близко: всего в двух минутах езды. Быть может, сейчас его мужчина общается с кем-то другим и уже договаривается о встрече, а ему суждено лишь терзать себя мыслями о своей глупости и об этой влюблённости в интернет-друга. И молодой человек решил вновь попытать счастье в третьем часу ночи, сидя в пустой тёмной комнате и попивая крепкий чай:

Чертёнок хочет поиграть

Слушай, я понимаю, что очень некрасиво себя повёл, но я действительно об этом жалею. Мне тебя очень не хватает.

Чертёнок хочет поиграть

Прекрати игнорировать

Чертёнок хочет поиграть

Ты думаешь, что сможешь меня проучить своим игнором?

Чертёнок хочет поиграть

Ты абсолютно прав, чёрт побери. Мне реально плохо без тебя.

Чертёнок хочет поиграть

Пусть ты и не писал мне всего четыре дня.

А далее молодой человек, как обычно не заперев дверь, выходит покурить, и уже стоя у окна двумя этажами выше, с грустью понимает, что чувствует себя одиноким, несмотря на такое количество людей под боком: Димка, Серёга, Макар, даже Арсений — уже четверо, и это не считая Иру с Оксаной, того же Щербакова и ещё нескольких парней с курса, с которыми он в любой момент может встретиться и посидеть за кружкой пива. Но ведь у всех его близких приятелей есть кто-то лучше: у Димы — Катя, у Макара — его новый (ну и первый в жизни) парень, имя которого Шасту так и не довелось узнать, даже Серёга сдружился с Арсением и уже его называет лучшим другом, а сам Арсений… про него до сих пор ничего нельзя сказать — Антон понимает, что даже не знает, есть ли у мужчины кто-нибудь на стороне, кого он целует и поддерживает в свободное от соседа время. Парень думает, что он в тупике. Нет, ну правда: в личной жизни у него всё сложно, особых интересов нет, даже по городу бродить ему не с кем, так ещё и учёба начинается только через полторы недели. Стоит начать готовиться к предстоящему экзамену, но сил и желания на это нет. Он чувствует себя одиноким. А как ещё это можно назвать? Ну вот даже поговорить не с кем, банально пожаловаться на всё происходящее в жизни и просто поговорить. Потому что у всех своя жизнь, свои друзья и интересы, времени на какого-то там Шастуна нет. Это совершенно нормально, но всё равно сильно бьёт по душе. Может, поговорить с Арсением? Эта мысль быстро вылетает из головы; сейчас глубокая ночь, а у того завтра очередная репетиция театральной постановки. Антон возвращается в комнату и проверяет соцсети, чтобы проверить, кто в сети, но так никого и не находит. Но он видит долгожданный ответ. nesenya Что ж, эти дни отдыха помогли мне понять, что я тоже погорячился. Мне не стоило так резко реагировать на сложившуюся ситуацию. nesenya Я просто разозлился, что не смог тебя увидеть. Думаю, ты знаешь, как много для меня значишь, поэтому эта встреча была так сильно важна для меня. Я сердился, обижался, вёл себя как вредный ребёнок. nesenya Извини меня за это. Антон с горяча хватает подушку и глухо визжит, обессиленно выдыхая и понимая, что этот момент сделал его раз в двести счастливее.

Чертёнок хочет поиграть

Ты даже представить себе не можешь, насколько я рад вновь читать твои сообщения

Чертёнок хочет поиграть

Веришь, нет, но все эти дни твоего молчания я не мог найти себе места

Чертёнок хочет поиграть

Всё без тебя не так

nesenya Очень лестно nesenya Я тоже по тебе скучал, милый Шаст понимает, что сейчас сидит и глупо улыбается, пытаясь подобрать нужные слова. Хочется сказать самые красивые и самые тёплые, что только можно придумать, хочется прямо сейчас сорваться и улететь в Питер, хочется просто быть рядом с этим мужчиной.

Чертёнок хочет поиграть

Ты можешь говорить?

— Привет! — он вновь расплывается в глупой улыбке, как только устанавливается соединение. — Доброй ночи, — молодой человек поправляет футболку и опускает крышку своего ноутбука чуть пониже. — Рассказывай. — О! Как ты угадал, что я сочинил оду? Петербуржец по-доброму хмыкнул: — Знаешь, всего увиденного в переписке мне хватило, спасибо. Хочу узнать, что же всё-таки послужило причиной твоего побега. Антон замялся. Нужно сказать правду, но ведь реальная причина далеко не веская, и он бы обиделся ещё сильнее, будь на месте петербуржца. Поэтому нужно импровизировать. — Да у друга со здоровьем временные проблемы, сейчас отлёживается, попросил приехать, помочь. Ему-то и позвонить больше некому было, в Москве у него других близких нет. Ну не мог я ему отказать. Боже, как тупо это звучало. Поубедительнее нельзя было придумать? Хотя куда там убедительней: это самая правдоподобная ложь в его жизни, да и друг с временными проблемами тоже реальный — его сосед по комнате, который сейчас наслаждается компанией любимой девушки. — Благородно. Надеюсь, твоя помощь была полезной. — Улавливаю странные нотки в голосе. Ты до сих пор злишься. Недолгая пауза, в течение которой Шастун успел встать и включить чайник. Он стоит, держит в руке его ручку и понимает, что сейчас трудно говорить о чём-то нейтральном, ибо везде есть какие-то отсылки к той неприятной ситуации. И это всё очень удручает. — Я не злюсь, — наконец раздаётся в ответ. — Просто, понимаешь… сложно реагировать как-то иначе, когда твой любимый человек просто берёт и сбегает с места встречи. «Я понимаю», — шепчет Антон и, устало прикрыв глаза на несколько секунд, возвращается обратно. — Ты в Питере? — Нет, ещё в Москве. Пришлось задержаться по некоторым причинам. Я бы мог предложить попробовать встретиться вновь, но не думаю, что это будет уместно. И сердце вновь начинает тарабанить с неистовой силой, точно как впервые. — Это уместно. — Придёшь? — Прибегу. Петербуржец вновь замолчал. Это молчание длилось уже с минуту, но Шастун «перебивать» не собирался: он терпеливо ждал начала действий и нервно покусывал нижнюю губу. — Тогда завтра в пять у Большого Театра. Молодой человек запутался в своих эмоциях: он вроде рад, что аж улыбается во все тридцать два, а вроде и не рад, что показывает какой-то нервный сердечный ритм. Уже завтра это случится… Кажется, похожие слова уже звучали, но теперь этому суждено сбыться.