Чертёнок хочет поиграть

— Да не прижимайся ты, — в очередной раз произносит Шастун. — Ты это мне говоришь? Они едут по практически пустой дороге, не спуская глаз с машины Кутузова, и внезапно достигают первой остановки в упомянутом Женькой списке. Арсений паркуется примерно в семи метрах от объекта наблюдения, всё так же не заглушая мотор. Антон вышел сразу же, как последний человек компании скрылся за дверью какого-то заведения, чтобы проверить багажник на наличие канистры с бензином. На длительный прогрев автомобиля уходит приличное количество топлива, поэтому, чтобы не заглохнуть посреди дороги, необходимо иметь при себе запас. И да, Стас, по всей видимости, всё предусмотревший, закинул в багаж целых две десятилитровых канистры. Молодой человек подходит к окну со стороны водительского сидения и стучит в просьбе приспустить стекло. Далее, когда его просьбу выполнили, спрашивает, достаточно ли сейчас бензина. Следующие пять минут они занимались пополнением бака; через ещё двенадцать минут ожидания из заведения вышли двое и сели в машину, заводясь. Парни внимательно, но осторожно смотрят на выход, дожидаясь остальных. Через несколько минут выходит и Кутузов-младший со своим дружком-соратником, но садиться они не спешат. Главарь, что-то активно рассказывая, то и дело вертится по сторонам и осматривается и, видимо, боковым зрением замечая два силуэта в заведённой машине, начинает разворачиваться. Арсений показывает быстроту своей реакции и мигом притягивает Антона к себе, обхватывая обеими ладонями его лицо и чуть надавливая, как бы прося развернуться и закрыть обзор. Шастун просьбу-то выполнил, но как только приготовился открыть рот для резких высказываний, тут же отогнал это желание, посмотрев в глаза напротив. Внезапно у него перехватывает дыхание и всевозможные мысли сами собой отлетают, а возникают какие-то непонятные чувства. Сейчас для него существует только этот мужчина рядом, его красивое лицо и завораживающие, глубокие глаза. Похоже, что сейчас он даже не может понять, что ему нужно лишь переждать и потерпеть, а не смотреть на губы этого чёртового Попова с желанием поцеловать. Но этот чёртов Попов всё делает сам, а молодой человек, главное, совсем не против. Арсений поглаживает его левую скулу и целует медленно и ненавязчиво, чтобы просто насладиться этим моментом без всякой животной страсти и прочей экспрессии. Просто мягкий поцелуй, от которого по всему организму разливается тепло. Обычное душевное тепло, согревающее получше каминного огня. Арс отстраняется через несколько секунд (а может и их десятков — наслаждение затмило всё), замечая, что машина Кутузова начала отъезжать. Было непонятно, просекли их или нет, но он всё равно нажал на газ и быстро начал набирать скорость, пока на пассажирском сидении пытался прийти в себя Шастун. Тот не мог поверить, что это снова случилось. Но он был благодарен, что первым начал Арсений, потому что себе точно бы не простил. Теперь это не его переживания, не его головная боль. Ему придётся только лишь жить с мыслью, что ему понравилось целоваться с Поповым. — И зачем? — негромко спрашивает шатен, когда они выехали на третье транспортное кольцо. — Конспирация, — ухмыляется, гад. — Херовая конспирация, — и снова недовольно бурчит. — А тебе говорили, что ты очень милый, когда пытаешься казаться злым и недовольным? — Пошёл в жопу. Раздаётся задорный смех. Шастун уже хотел достать телефон и настрочить товарищу, но осознал, что сейчас это точно будет неуместно. Он следит за Кутузовским авто и всё пытается понять, куда они сейчас едут. Одно можно сказать точно — скоро они встанут. И они встали быстрее, чем ожидалось. Ну а что тут говорить: день тридцать первого декабря, третье транспортное кольцо, предновогодняя суета и куча машин. — Что делать-то будем? — негромко говорит Шаст, поворачивая голову к соседу. — А нам нужно что-то делать? — тот по-лисьи улыбается, даже не смотря в его сторону. — А тебя ничего не смущает? — А что должно смущать? Антону хочется долбануть по торпеду и выйти из машины, но ситуация, увы, не позволяет. — Да ладно тебе, Шаст, будь проще. Ну было и было, что уж тут говорить. Забыли. — Не могу я забыть. — Значит, не хочешь забывать. Значит, для тебя это что-то значит. — А ты? — А что я? — Ты забыл? — Я? Не-а. И теперь Шастуну оставалось лишь думать, что это могло означать.

***

Через полчаса этой увлекательной езды с частыми остановками они выезжают с ТТК, и молодой человек быстренько пишет Шеминову, что они мчат куда-то в сторону Химок по Ленинградскому шоссе. В это время в машине снова стоит гробовая тишина. Шатен смотрит по сторонам, чтобы отвлечься от дурных мыслей, но всё никак не получалось. Хотелось поговорить на абсолютно рандомные темы, лишь бы эта тишина не нагнетала. — Всё, выехали за МКАД, — будто бы читает его мысли Попов. — Через минут пять набирай Стаса, я так думаю, мы заканчиваем маршрут. — Я не понимаю, куда мы едем. — Мне так кажется, в лес. Скорее всего, его держат в какой-нибудь старой хижине где-то в глубине. — В какой лес? — Антон открыл карту и увидел, что у них есть несколько вариантов: либо Химкинский, либо какой-то маленький лесок по другую сторону, либо лес между Химками и Зеленоградом. Арсений озадаченно хмыкнул, увидев ситуацию на карте, и сказал пока что никому не звонить: они по-прежнему едут прямо, не планируя куда-либо сворачивать. — Что-то я волнуюсь, — спустя ещё несколько минут пути Антон снова решил заговорить. — Меня не отпускает мысль, что что-то может пойти не так. Что мы можем их упустить, что они нас заметят, и всё будет испорчено. Мне уже просто хочется поскорее забрать Диму и жить спокойно. — Да ладно тебе, — Попов улыбнулся, кидая быстрый взгляд в сторону, — всё будет хорошо. И сейчас всё круто идёт. Мы вот уже сколько километров махнули, оставаясь не замеченными, и уже всё к концу клонится. Скоро приедем, ребята подтянутся, а вместе мы сила, — он снова смотрит на соседа и видит его поникший взгляд, поэтому кладёт свою ладонь поверх чужой, обадривающе сжимая. — Антон, ну не накручивай себя. Скоро мы сможем выдохнуть спокойно. Через несколько минут стало ясно, что они едут в Зеленоград. Остановка произошла недалеко от торгового центра, вокруг которого, помимо трассы, был лес. Кутузовская машина заехала в глубь, скрываясь среди пушистых ёлок со снежными шубами, а Арсений встал недалеко от заезженной лесной дороги, но так, чтобы их не было видно с проезжей части. Геолокация была отправлена Стасу. — И что теперь? — Антон, отстёгивая ремень безопасности, перевёл взгляд на мужчину. — Ждать здесь, по всей видимости. Мы же не можем вдвоём за ними идти, правильно?

***

Четыре дня назад. — Ну что, очнулся? — раздался грубый мужской голос над ухом, стоило Диме разлепить веки. Глаза болезненно слезились, затылок неприятно покалывал, а в районе рёбер было какое-то адское пекло, будто по ним безостановочно долбили железными трубами. Его тянуло к полу, словно якорь к морскому дну, дышать было трудновато. Он зажмурился, потёр веки и вновь их распахнул, фокусируя взгляд. Тут же понял, что находится в каком-то холодном сыром месте, что явно не было общежитием или квартирой Кати, к которой он и ехал. Над ним стоял какой-то непонятный мужчина в грязной одежде и с дебильной ухмылкой, которая, пожалуй, была присуща всем представителям преступного мира, пережившим лихие девяностые годы. — Эй, ты! — Позов ударил незнакомца по ноге и понял, что вторая его рука пристёгнута наручниками к старой ледяной трубе. — Где мои очки? — Полегче, — его схватили за ворот куртки и чуть подняли над полом, — советую тебе не рыпаться – плохо будет. С негромким хлопком он опустился обратно на холодный бетон, а затем этот мужчина кинул ему очки. Тогда уже Дима смог осмотреться. Он находится в хорошо освещённом помещении, которое представляет из себя голую комнату: грязные кирпичные стены, серый бетонный пол, двери вообще не было, а возле окна стоял небольшой обшарпанный столик, на котором лежат какие-то бумажки и пачка сигарет. Сейчас, кстати, резко захотелось курить. Возле выхода стоят двое мужчин: тот, что выходил на контакт, был постарше и на вид менее адекватный, а второй был примерно возраста самого Поза, может, чуть помладше. — Что я здесь делаю? В ответ он ничего не получил. В голове начали восстанавливаться события. Позов проснулся рано: к девяти утра он не только успел сделать все утренние дела, но и прочесть пару стихотворений Маяковского за лишней чашечкой сваренного кофе. Получив от Кати сообщение с адресом, мужчина потрепал спящего Антона по голове и выдвинулся к ней. Погода была хорошая, а температура значительно выше обычного, поэтому он решил прогуляться. Всего полчаса прогулки на свежем воздухе, и до девушки он доберётся уже полностью проснувшимся, а значит, будет весёлым и активным, а значит, сможет ей помочь. Предварительно посмотрев по картам расположение нужного дома, молодой человек решил по пути зайти в кофейню, чтобы купить любимый напиток своей возлюбленной и немного её порадовать. Он двигался по живописным улицам столицы, постоянно смотря на все красивые здания по сторонам, будто является только-только приехавшим туристом и видит Москву впервые. Катю, конечно, тоже очень сильно хотелось увидеть, но по времени у него ограничений нет, да и она понимающе его не торопила. К тому же, этим можно сократить время сегодняшней встречи и увеличить число следующих. В поле зрения попадает нужное заведение, и Дима ускоряется, но внезапно его грубо толкают куда-то в сторону, и он, не устояв на ногах, падает, замечая перед глазами кирпичную стену. Пытается подняться, но его откидывает дальше ещё одним толчком. — Что происходит?! — он повышает голос, но за это тут же получает тяжёлым носом армейских берцов. — А я ведь тебя предупреждал, Позов, — он с последних сил приподнимает голову и видит перед собой ухмыляющегося Кутузова, своего злейшего врага и, можно сказать, конкурента. — Глупый ты мужик: сказали же тебе не трогать Катеньку, а ты всё лезешь и лезешь. Ну вот и получай теперь по заслугам. Ещё один удар — и вырубается. — Где Кутузов? Мне нужно с ним поговорить, — но в ответ ничего не получает. — А вы немногословны. Ну воды хоть дайте. Мужчина, удалившись на некоторое время, приносит с собой бутылку воды и кидает её Позову. Молодой человек, утолив жажду, попытался настроиться на размышления о ситуации, но голова максимально неприятно покалывала и говорила, что придётся просто смириться. Сейчас стояла большая обида на всё происходящее. Скоро Новый год, время чудес, у него были огромные планы на этот праздник. Как Новый год встретишь, так его и проведёшь, да? Значит, по всей видимости, ему придётся весь следующий год провести в компании вонючих мужиков в каких-то развалинах. М-м, перспективы.

***

— Где Серёжа? — это был первый вопрос, который задали приехавшим ребятам. — Они с Катей едут сюда на такси, скоро будут. Прошло ещё двадцать минут, когда к ним подъехал тонированный бус, а из него вышли сотрудники правоохранительных органов, Стас и Лёша с Ильёй. Последние, залезши в машину к парням, в один голос начали рассказывать о том, что происходило параллельно их слежке. Оказывается, они вышли из общежития немногим позже Арсения и Антона и на автобусе поехали в участок на Пречистенку, чтобы организовать автобус и пару человек по связям Шеминова. На сборы потребовалось где-то полтора часа, а потом Матвиенко поехал за Катей, которая ещё вчера твёрдо и решительно заявила, что хочет поехать в этот чёртов лес вместе со всеми. Народу у них и так много было, конечно, но сотрудники полиции сказали, что ничего страшного и губительного в этом нет, если уж каждый будет при деле. А волнение и готовность помочь — тоже хорошее дело. Ну а далее они двинулись на Сухаревскую, где подхватили Стаса, и уже по указаниям Шастуна поехали в Зеленоградский лес. Через минут десять подъехала легковая служебная машина, и все должностные лица ушли в глубь леса, чтобы отыскать это загадочное построение, где и держат бедного Позова. — А чё вы все такие кислые, я понять не могу? — спустя несколько минут молчания Щербакову уже порядком это надоело, так что он решил разрядить обстановку. — Никто ж ещё не умер, всё круто. Где-то там Диман наш, его скоро спасут, к нам приведут. Ну или принесут. Будем праздновать Новый год и спокойно выдыхать, что всё кончилось. Антон молча вздохнул и продолжил курить, а Попов, отправляя сообщение Матвиенко, устало выдохнул и ответил: — Только это и радует, знаешь ли. А вообще, я вам скажу, мне даже нравятся эти наши коллективные вылазки. Из нас получилась крутая команда, не находите? Все так резко сплотились в кротчайшие сроки, отношения у нас как-то наладились, — метнул короткий взгляд на Шаста. — А сейчас главное, чтобы с Димой всё хорошо было. — Кстати, — в разговор вступил Макаров, — может, "Скорую" на всякий случай вызвать? Мы ж не знаем, насколько сильно его там били, в каком он состоянии. — Но мы не можем знать точно, когда потребуется помощь, — подключился и Станислав. — Пока они выйдут на банду, пока найдут удобный момент для задержания. Кстати, кому-то нужно идти за ними, чтобы, в случае чего, Димку дотащить сюда. А потом, мне так кажется, мы его сами в больницу довезём. Она далеко, знает кто? — Ну минут двадцать езды, — ответил Лёха, — если будут пробки на Ленинградке – все тридцать. В это время Попов сообщил, что Серёжа с Катей стоят в пробке ещё на въезде на МКАД, так что будут не совсем уж и скоро. Тем временем на часах было начало шестого, а на улице уже темно. Парни решили снова разделиться. Стас с Лёшей остались ждать ребят, а остальные двинулись в глубь леса. На самом деле, хотели пойти только Илья и Арсений, но Шаст решил, что слушать разговор Шеминова и Щербакова о машинах совсем не интересно, поэтому и поплёлся за ними. Из-за обилия снега было трудновато двигаться, а делать это нужно было медленно и неспеша, так что шли они аккуратно, стараясь не издавать лишних звуков. Мало ли что. — Не так я себе представлял новогодний вечер, — после очередного удара головой о еловую ветвь пробурчал Макаров. — Щас бы в Воронеж. — Ага, куда-нибудь на вписку на Машмет, — в смешке Антона слышался сарказм. Арсений тоже решил вмешаться: — Ой, да что вы такие недовольные? Вы же не просто так здесь по сугробам лазиете, а ради Димы. Представьте, каково ему там сейчас. Они бродят по этому лесу, следуя по следам от колёс машины, и всё никак не могут добраться до группы. Лес оказался не таким уж и маленьким, как все думали, но вскоре удача была на их стороне: они вышли на группу, а через пару метров от них увидели и, можно сказать, руководителей этой операции. Подойдя к одному из главных полицейских, парни негромко начали расспрашивать его об обстановке. — Несколько молодых людей то и дело выходят на улицу, о чём-то разговаривая. Мы не можем пока что подобраться ближе, только сразу брать. По предварительным данным, их там пятеро или шестеро, не считая заложника. Ждём несколько минут, и приступаем. Вы заходите в конце, через несколько минут после нас. И сейчас эти минуты тянулись дольше, чем во время шестой пары в пятницу. Уже совсем скоро парни стояли у входа в старое полуразрушенное здание и считали секунды. Первый десяток, второй, третий… Ещё с минуту они выжидали, а затем осторожно вошли. Первым шёл Арсений, который, увидев большое скопление людей в соседней комнате, двинулся дальше по коридору, где, по его логике, и должен был находиться Дима. И это действительно так: он сидит у стены, устало прикрыв глаза и тяжело дыша, но, услышав движения рядом, резко распахивает веки. — Чёрт, что же они с тобой тут делали, — Попов опустился перед пленником на колени и взял в свои ладони его лицо. — Ты в порядке? — В полном, — криво улыбнулся Позов. — Нужно свозить тебя на осмотр в больницу. Ты потерпишь немного? — А куда я денусь? — он потряс рукой, прикованной наручниками к старой батарее. — Мне очень интересно, как вы собрались меня отсюда доставать. Мужчины переглянулись. Илья подошёл ближе, схватил цепь и проверил её на прочность, затем устремляя взгляд на батарею. Дёрнул её несколько раз: — Не, вырвать мы её точно не сможем. Стены хоть и староваты, но, думаю, прочные. Хороший кирпич. Здесь бы болгарочкой пройтись. — А ты думаешь, мы сейчас и болгарку достанем, токарный станок у белок одолжим, да и сварочный аппарат ещё в кустах поищем? — вступил Шастун. — Подождите, — Арсений поднялся с колен, — мы же проезжали торговый центр. Там должен быть строительный магазин. Поехали! — и вышел, похлопав Макарова по плечу в зазывающем жесте. Тот двинулся следом, а Антон плюхнулся на пол рядом с другом. — Ну, Димка, рассказывай. — Нет, лучше ты мне расскажи! Как Катя? Что она говорила по этому поводу? Кутузов её не тронул? Парень улыбнулся: — Она с нами была. Волновалась очень, переживала, всячески помогала. Хорошая у тебя девчонка. Она скоро будет здесь, кстати. Серёга её сейчас сопровождает. — Здесь?! — ошарашенно вскрикнул Позов, тут же об этом пожалев: боль в груди давала о себе знать. — Она не должна видеть меня в таком состоянии! — А ты что, принц заморский, чтобы всегда красивым и идеальным быть? — усмехнулся. — Это же отлично: увидишь свою ненаглядную, порадуешься хоть. Новый год вместе встретите, проведёте тоже вместе. Идиллия. Через несколько секунд молчания, когда надоело просто слушать разговоры полицейских и Кутузовской банды, Дмитрий поворачивает голову к другу: — А ты, Шаст? — А что я? — глаза в глаза. — Что у тебя с… тем парнем? По телу пробежала дрожь, на лбу появилась испарина. Сердце застучало в бешеном ритме, понимая, что вопрос застал его врасплох. — О чем ты говоришь? Нужно всё отрицать. — Прости, Антон, я не должен был этого делать: я случайно прочитал твою переписку с каким-то мужчиной. Вы встречаетесь? Отрицать уже не получится. Нужно что-то делать. Выкручиваться? Не умеет врать. Сказать правду? Это безопасно вообще? — Я не уверен, что должен тебе это всё рассказывать, — Дима нахмурился. — Но нет, мы не встречаемся. — А ты хотел бы? — Дима! — пришлось повысить голос. — Никогда больше не задавай таких вопросов. Далее они вновь молчали. Позов крутил в руке бутылку с водой, осознавая, что сказал много чего лишнего, а Антон не мог найти себе места. Он ходил по комнате, то и дело выходя за её пределы и разведывая обстановку, нервно покусывая губы. Отвратительная ситуация.