Чертёнок хочет поиграть

nesenya

Скажи, что ты не обижаешься на меня за вчерашнее

nesenya

Я правда не мог

nesenya

Чертёнок.

Но ни на эти, ни на последующие его сообщения собеседник не ответил, хотя они были прочитаны. Это настораживало и, в какой-то мере, раздражало. Он не сделал ничего смертельного. Он просто не смог выйти на связь предшествующим утром из-за проблем на работе. Он не мог просто взять и уйти, заявив ребятам, что у него очень важный разговор. В тот момент он не был очень важным.

nesenya

Почему ты игнорируешь меня?

Приложение показывало, что собеседник начал печатать ответ. Мужчина нервно стучал пальцами по задней панели телефона, слегка прикусывая костяшки на другой руке — ему сейчас было необходимо увидеть эти грёбаные слова, что всё хорошо либо плохо. Но ответа не было. Он печатал сорок секунд, минуту, три. И в итоге ничего. «Блять!» — телефон полетел на диван и, отскочив, ударился о стену. — Ты чего дебоширишь тут? — в помещении появляется один из участников команды. Он, прикрыв глаза, громко выдыхает и, проведя рукой по волосам, встаёт. Его взгляд направлен на пришедшего, который непонимающе на него смотрел в попытках понять, что приключилось. — Всё нормально, — телефон снова оказывается в его руках. За это время его голову посетило много различных вариантов, почему сейчас его сообщения прочитаны и оставлены без ответа. И все они никак не смахивали гнев с доброй души петербуржца.

***

— Ну и я его, короче, вывел из зала, — Макаров, усмехнувшись, делает очередной глоток из стеклянной бутылки с этикеткой какой-то немецкой марки и кашляет куда-то в сторону. Они сидят на каменном парапете лицом к воде, свесив ноги вниз. Их не волнует, что от ветра холодная незамёрзшая вода изредка касается кроссовок, что к ним может подойти патруль и тактично указать на распитие алкогольных напитков. Они не знают, как вообще оказались в Мытищах и вышли на набережную, вроде бы, Яузы. Единственное, о чём думал Антон, — это то, что он по дороге потерял свою Тройку (пусть и с двумя рублями на счету) и на его телефоне было пятнадцать процентов зарядки. Зато рядом сидел Макар. Друг, проверенный временем и кучей курьёзных ситуаций. Друг, который сквозь расстояние и трудности остаётся лучшим. И сейчас Шастун был спокоен как никогда, чувствуя, что под боком сидит Илья и рассказывает историю про своего приятеля. Раньше они частенько так делали: сваливали куда-нибудь вдвоём на пару часиков и говорили, долго говорили о всякой фигне, будь то забавная ситуация с учёбы или грустная история отношений. Они доверяли друг другу всё, и сейчас Антону было до безумия стыдно осознавать, что он ничего не рассказал Макарову про свою ориентацию, которую сам принял относительно недавно, блядский сайт и таинственного "друга" по переписке. Он не знал, как всё это изложить. Он долго подбирал слова, продумывая всё от слова до слова, чтобы не проебаться. Он не исключал, что Илья может вспылить и дать в бубен за "неправильные возжелания". Но что-то ему подсказывало, что всё будет хорошо и без происшествий. Либо он просто верил в это из-за боязни потерять близкого человека. — Макар, — он повернул голову и посмотрел на товарища, который снова потягивал напиток из бутылки и смотрел на пролетающего мимо голубя. Он был расслаблен, этим и успокаивал. — Я, — отозвался молодой человек, поднимая глаза. Шатен вздохнул и открыл рот, чтобы начать признание, как вдруг его плеча коснулась тяжелая рука в сопровождении энергичного «Бу!». — Лёха, блять, — переведя дыхание, Макаров заглянул за плечо и увидел там сокурсника. Сейчас внутри Антона смешались два чувства: благодарности и гнева. С одной стороны, он был готов посвятить друга в дела своей личной жизни и устранить эту недоговорённость между ними, а с другой — очень очковал. И если сейчас рядом появился неугомонный Лёха, значит, так должно быть. — Привет, — он улыбнулся и протиснулся между ними, — а что это вы тут делаете? — А ты? — Шастун тоже не сдержал улыбки, глядя на товарища. Щербаков ему нравился этой своей энергичностью и вечным оптимизмом, который он излучал, казалось, постоянно. Не было ещё ни одной ситуации, даже проблемной, которую Лёшка не перевёл бы в шутку — у него всегда всё шло ровно. — А я ж тут работаю неподалёку, решил прогуляться. Смотрю – вы сидите, да и подошёл, — Алексей устремил свой взгляд на большую чёрную собаку, с которой гуляла какая-то женщина на противоположном берегу Яузы, и начал с интересом смотреть, как она играется с игрушкой, — видели вчерашний матч? — ЦСКА и Локомотива? — Макар протягивает свою бутылку пришедшему приятелю, который кивает в ответе на вопрос и ладонью делает отказ на предложение выпить. — Игра - пушка. Первый тайм подкачал, но это херь, учитывая, что Савин вывез пенальти. — Ну вот и я о том же. Абрамов нам с Нуром с утра мозг забивал своими недовольными воплями. Как хорошо, что я свалил. — Да это потому, что он поставил на победу ЦСКА, — усмехнулся Шаст, вспоминая, с каким довольным видом Иван выходил из букмекерской конторы пару дней назад, — и вроде немаленькую сумму. Футбол Антон любил с детства. Началось всё с обычных дворовых игр, куда, по традиции, сзывались все крутые (и не очень) районные пацаны. Они любили устраивать показные матчи для родителей, местных мужичков-алкоголиков и бабушек, что сидели на лавочках под деревьями и гладили уличных кошечек, на которых тратили часть своей пенсии. Вскоре эти игры забылись, а на смену им пришли посиделки у Макара дома напротив телевизора, когда показ футбола обрёл максимальную популярность под конец нулевых. Они обсуждали матчи, запоминали звёздные имена и просили родителей купить спортивный журнал или карточки с крутыми футболистами. Время шло, и через некоторое время юнцы нашли свою первую работу. Все заработанные деньги откладывали на покупку третьей "соньки", которую купили через рекордно короткий срок. По сей день они проводят время за просмотром футбола и игрой в новенький плейстейшен Илюхи, на который, опять же, помогал собирать Антон для совместной эксплуатации. — Кстати, мой кореш сказал, что вчера болельщики Коней разнесли трибуну, — Антон опустил взгляд на свои покрасневшие руки, рассматривая, будто впервые, каждое кольцо и браслет. — Животные, бл, — процедил рядом сидящий Лёша. В этот момент раздался завывающий свист. Стоило Шастуну повернуться на звук, как он заметил, что людная улица вмиг опустела. Стало тихо, и от реки несло прохладой, так что молодой человек резко почувствовал себя не очень комфортно. В его глаза попалась небольшая компания, вырулившая из-за большого дерева, которая и являлась источником свиста. В руках одного, человека не самой приятной наружности, была видавшая виды бита, а на правой руке, по всей видимости, главаря, поблёскивал кастет. И все эти люди были одеты весьма странно: вроде спортивно, вроде по-домашнему, даже несмотря на то, что на улице холодный декабрь. Кто-то был в трениках и толстовке, кто-то толстовке предпочёл олимпийку, кто-то вообще был в джинсах и свитере, но всё это в комплекте с типа адидасовскими зимними куртками, как и подобает чётким пацанам. Шатену вдруг показалось, что его флешбекнуло в десятые годы, когда воронежский Машмет был заполнен такими типами. — Слышь, Вася, ты чё на Коней гонишь? — эхом разнёсся по улице неприятный мужской голос. — С какой целью интересуешься? — Щербаков, видимо, решил взять контроль над ситуацией, поэтому, качнув головой, встал с парапета и сделал пару шагов навстречу интересующемуся гражданину. — Для себя интересуюсь, — сплюнув, молодой человек в чёрном потрёпанном худи, вид на который открывался из-за растёгнутой куртки, подошёл ближе, — ты вообще кто по жизни? — Я тебя не знаю. Боковым зрением Антон заметил, как напрягся Макаров. На его шее уже пульсировала жилка, а ладони сжимались в кулаки. Они поднялись и встали за говорящими, чтобы, если что, подоспеть на помощь. Хотя от одной лишь мысли об этой помощи Шаст смеялся у себя в голове. Ладно Макар, а он-то какой помощник? — Ну так давай познакомимся. Шастун ещё раз осмотрел территорию разборок: улица пустая, но до них доносятся тихие женские голоса, детский лепет и хохот мужичков с детской площадки, до которой чапать и чапать. Двое из компании, самые опасные на первый взгляд парни, стояли в сторонке и разминали руки, заранее готовясь к драке. Чувак с битой, казалось, был приближённым главаря, иначе его пафосное поведение было не объяснить: он стоял рядом со своим боссом и с ухмылкой глядел на воронежцев, как бы показывая, что он здесь если не царь, то царевич точно. Антон начал понимать, что история затягивается, когда Лёха не дал ответ на вопрос, а стоящий напротив "пахан" нахмурился. Что-то определённо будет. Повисло небольшое молчание, и всё это время парни сверлили друг друга взглядами, а уже через некоторое время глава компании, видимо, сделав какие-то выводы, более-менее доброжелательно ухмыльнулся и снял с руки уже чутка облезший кастет. — Западло с пацанами побазарить? — районный авторитет кинул вещицу себе за спину. — Ты меня в чём-то обвиняешь? На лице Щербакова сохранялось подозрительное спокойствие. Он, похоже, за время жизни в московском эксклаве набрался достаточно опыта в разговоре с такими компаниями. Чувствуется, что эта самая компания уже была готова пойти в атаку, но пока не было повода: пахан указ не давал, а для наезда слева причин и не было — нападать без повода считается диким даже для них. — Поведение у тебя, брателло, лоховское. Коней животными кличешь. Не по понятиям это. — Ну что поделаешь, если они действительно животные, — он пожал плечами. — А чё такой дерзкий? — опонент сделал шаг вперёд, практически упираясь грудью в блондина. — Чем меньше у человека зубов, тем он лучше фильтрует базар, да? — Не знаю, — Шаст с Макаром переглянулись, — хочешь проверить? — Опа, а вот за такой базар уже нужно пояснить, — он ударил Лёху под дых. В этот момент Антон заметил, что на него несётся уже начавший замахиваться чувак с битой, которую он резко схватил и дёрнул на себя, заставляя малогабаритного товарища гопника слегка поддаться вперёд. Затем он его оттолкнул, а гопник, не устояв, упал на асфальт, проехавшись по нему ладонями. «Ты чё, шерсть, попутал?» — доносится до него сзади, а далее его ударяют по голове чем-то тяжёлым. Илья, с максимальной силой откинув от себя самого здорового из компании, бросился в сторону друга, хватая биту и кидая её Щербакову, который уже почти оседлал главаря банды, который на деле оказался не таким уж и крутым, как пытался показать своим видом. Взяв уделавшего Шастуна мужика за шею, Макаров нехило так приложил его о своё колено и тот, выронив окровавленный кирпич, рухнул на асфальт. Молодой человек схватил этот кирпич и замахнулся в сторону подходящего чувака, когда-то бывшего с битой, и тот подходить не стал. Он перевёл взгляд на Щербакова и заметил, что «пахан» уже почти-почти был в отключке, а на лице Лёхи было крови не меньше, чем на кирпиче, асфальте и Антоне. Внезапно разделся вой сирен полицейской машины, и следов от четверых человек не осталось. Кроме отключенного Антона, Щербакова с разбитым носом и Макара с кучей ссадин на руках. Последний склонился над другом и, пару раз дав ему пощёчину, проверил пульс. — Так, ребятки, что это вы тут делаете? — вдруг из-за того же злополучного дерева выходит Павел Алексеевич Воля, их любимейший преподаватель стиховедения и анализа литературных форм. Его выражение лица сменилось, стоило ему заметить кровь на парнях и асфальте в радиусе пяти метров. — Здрасьте, Павел Алексеич, — Лёша, скинув куртку, снял рубашку и начал вытирать ею своё лицо, которое, похоже, главный товарищ гопник не пощадил, — а мы тут гуляем, смотрим на пейзажи вечерних Мытищ. — Я вижу, — мужчина подходит ближе и осматривает Шастуна, — он живой? — Живой, — Макаров бросает кровавый кирпич в воду, за ним отправляется бита и кастет, которые уважаемые люди впопыхах забыли захватить. — Поднимайте его и идите за мной, — торопливо говорит Воля, при этом сохраняя своё привычное спокойствие, и двигается к новой многоэтажке. Мимо вахтёрши они проходят быстро, чтобы не вызывать лишних вопросов, а вот в лифт заходить было сложнее: затолкнуть эту троицу было достаточно проблематично из-за роста Антона, который сейчас находился на плече верного друга. Как только все четверо оказались в небольшой квартире преподавателя, Павел велел затащить шатена на диван, а сам достал из шкафа аптечку. Шастуна они привели в сознание с помощью нашатырного спирта и сразу же начали спрашивать о его самочувствии. Спустя пару-тройку вопросов Павел Алексеевич пришёл к выводу, что ему необходимо немножко отдохнуть, а уже после ехать в ближайший травмпункт, и дал выпить снотворное. Через несколько минут юноша заснул, и Воля с Макаровым начали обрабатывать тому голову, по которой один из представителей культурного общества нехило проехался кирпичом. Илья снова предложил вызвать скорую помощь и отвезти Антона на рентген, но мужчина твёрдо решил, что нужно немного подождать. И пока это «немножко» длилось, остальные трое отправились на кухню пить чай-кофе за разговорами, чтобы как-то убить время. — Павел Алексеевич, а как Вы нас нашли-то? — этот вопрос в голове Макара крутился ещё с того момента, когда Воля только появился в поле зрения. — Услышал, как местные ребятки убегают от сирены, — маска хладнокровия, казалось, сейчас была немножко приспущена, — ну и решил проверить, мало ли что. Как оказалось, не зря. Из-за чего всё началось? — Да мы сидели, про футбол говорили, матч вчерашний обсуждали, — странно, но сейчас Щербаков был серьёзным настолько, будто перед ним сидит не преподаватель, который и ему поставил тройку автоматом некоторое время назад, а президент России, — ну они и оскорбились, что я назвал ЦСКА животными. Затем начали меня «на масть проверять», вопросами завалили. Я держался-держался, да и не сдержался в выражениях, ну и началась драка. Потом поворачиваюсь — Антоха уже в отрубе. Павел смотрел в одну точку и гладил висок двумя пальцами, будто пытаясь прийти к какому-то выводу. И пришёл: — Ну вот это они на пустом месте начали: Паровозы-то реально круче, — улыбнулся мужчина, и оба студента впали в лёгкий ступор при виде доброй улыбки с каплей смешка. Их обоих сейчас смущал тот факт, что они находятся в Мытищах, так ещё в квартире преподавателя, сидят у него на кухне и пьют чай. Складывалось впечатление, будто им всё равно, что в соседней комнате сейчас спит их сокурсник с разбитой головой. — Знаешь что, Алексей, — Воля принёс аптечку и поставил её на стол, отодвинув свою чашку, — теперь займёмся тобой и твоим носом. — Моему носу уже ничего не поможет, — усмехнулся Щербаков, опуская голову.

***

Когда Позов заходил в подъезд, ему казалось, что сердце вот-вот упадёт в пятки из-за большого волнения. Это далеко не первое их свидание, но оно должно пройти не менее идеально, чем в прошлые разы — именно это и вторил себе молодой человек. — Привет, — Екатерина встретила его с сияющей улыбкой, и это было первое, что привело Диму в восторг. Она вышла, заперла дверь на ключ и, убрав его в карман пальто, посмотрела на молодого человека. Тот протянул ей цветы, что девушка с улыбкой приняла, жестом показал, что она может пройти вперёд, и, дождавшись, когда она сделает первые шаги на лестнице, двинулся следом. Когда встал вопрос о вариантах времяпрепровождения, Позов предложил сходить в кино на какой-то новый российский фильм, а после посидеть в кафе и попить кофе, наслаждаясь предновогодней атмосферой Москвы. — По-моему, у меня новый любимый актёр, — просияла Добрачёва, как только молодые люди покинули здание кинотеатра и двинулись в сторону кофейни, адрес которой Дмитрий нашёл в интернете за несколько минут до конца фильма. — Мне уже начинать ревновать тебя к Чеботарёву? — мягко улыбнулся Позов, глядя на довольную девушку. — Ой, Дим, ну не прибедняйся, — та мельком посмотрела ему в глаза, — ты же знаешь, что кроме тебя моё сердце никто не сможет завоевать по-настоящему. И в этот момент Дима почувствовал себя самым счастливым человеком в Москве, потому что услышал эти слова, сказанные от чистого сердца, впервые из уст Кати. Он видел, как искренны её глаза, которые сейчас говорили всё и без слов. Катя была хорошей, невероятно хорошей девушкой, ради которой он был готов на всё. Он не слушал, что говорит ему Витька Кутузов и его «банда» практически каждую неделю за общежитием — он знал их наизусть, но прислушиваться не собирался. Он не хотел отпускать свою первую настоящую любовь. Они, как и планировали, сидели в тёплом помещении какого-то кафе, пили кофе и ели мороженое, создавая идеальный баланс между едой, погодой и ими двумя. Складывалось ощущение, что Катя — именно та, которую он ждал всю жизнь. Та, что предназначена ему судьбой. — Мне нужна твоя помощь, — обсуждение фильма вскоре было закончено, — до июня я должна пошить коллекцию одежды, как и на женщин, так и на мужчин. Только мне не с кого брать мерки, делать эскизы с опором на внешность. Мне нужна модель... и я хочу, чтобы ею стал ты. — Почему именно я? — он не собирался отказывать возлюбленной или утверждать, что вообще не подходит на роль модели; он просто хотел это услышать. — Ну, ты.. — она замялась, — ты мне нравишься. Позов, заметив, что девушка окончательно смутилась, взял её ладонь в свою и восторженно улыбнулся. Когда она посмотрела на него снова, внутри опять всё перевернулось, и он понял, что пора. — Я могу говорить о нас как о паре? Через полчаса молодые люди двигались по дощатому мостику в сторону дома Екатерины. Они успели обсудить ситуацию между ними и решить, в какое время Добрачёва завтра может позвонить своему парню, чтобы тот приехал к ней для начала работы над проектом. На прощание Катя поцеловала его в щёку, но Поз, взяв ситуацию в свои руки, притянул её к себе и поцеловал уже по-настоящему — в губы. В общежитие он вернулся уже через двадцать минут, и первое, что он сделал, — проверил обстановку в комнате. Как выяснилось, все поверхности, покрытые сейчас пылью, ждали слегка мокрую тряпочку, которой по ним быстренько прошёлся Дима. Он поднял ноутбук Шаста, оставленный на столе перед уходом, и тот от прикосновений загорелся, а на экране появилась открытая вкладка переписки. Дмитрий понимал, что сейчас ему нужно либо отставить ноутбук в сторону, либо выключить его, чтобы не разряжать дальше. Он понимал, что сейчас ему вообще не нужно читать входящие сообщения. Понимал, но не смог ничего с собой поделать. И вот теперь его любопытство заставило его задуматься обо всех прошедших событиях: он вспоминал поведение своего друга во время неоднозначных ситуаций, какие-то намёки на нетрадиционные предпочтения в отношениях. Но ничего. Может, ему показалось? Может, в его прошлых сообщениях не было никакого флирта? Что-то вновь ему подсказывало, что нужно предпринять что-либо во избежание неприятной ситуации. Он, скорее всего, только что разрушил то, что Антон строил недолгое, но время. Нужно брать ситуацию в свои руки. Поступил очередной вопрос, и Дима начал печатать ответ. Нужно ответить максимально нейтрально, чтобы и сбавить пыл собеседника, и разрешить скрытый межличностный конфликт.

Чертёнок хочет поиграть

Всё хорошо

«А вдруг нет?» — тут же пронеслось в голове мужчины, и текст был стёрт.

Чертёнок хочет поиграть

Не могу говорить

«Это уже совсем глупо», — это он тоже стёр. nesenya Долго это будет продолжаться? Позов решил, что продолжаться это будет до прихода Шастуна. Вот так вот просто: заварил всё он, Димка, а расхлёбывать, как всегда, ничего не подозревающему Антону. Главное, ему об этом сказать. Но как он открыто скажет, что рылся в чужой переписке и немножечко игнорит чувака по ту сторону? Шаст возвращается примерно через час после, и за это время Поз перебрал невероятную кучу вариантов, как бы всё исправить и вывести на нормальную воду. Но ни к чему это не привело, в такой пиздецкой сиутации даже его интеллект не поможет. Хотя в чём-то очень даже поможет: Дмитрий решил идти в наступление. Он повернулся и хотел уж было задать роковой вопрос, но, увидев состояние соседа по комнате, потерял дар речи.