Чертёнок хочет поиграть

— Арс, — они снова сидели на лестнице возле разбитого окна и пили крюшон из тех же бокалов, которые, к большому удивлению Шастуна, ещё оставались целыми. Было уже достаточно поздно, половина двенадцатого, общежитие закрыто для посещения, поэтому молодые люди спокойно смогли расположиться по разным сторонам ступени и поставить синий тазик, который был наполовину пуст, между собой. В этот раз Антон решил пить по "правилам Попова", превратив свою обычную пьянку в какой-то аристократичный приём. Пил он размеренно, как учил сосед, чтобы посмаковать, почувствовать вкус, а не просто пропустить алкоголь через ротовую полость. И от этого ему казалось, что вставляет ещё сильнее. — М? — Попов, опершись правым локтём о бедро, крутил в руке полупустой бокал, смотря куда-то вниз. Шаст допился до стадии, когда хочется с кем-нибудь поговорить. Он повернул голову и посмотрел на Арсения: тот сидел, всё так же крутя бокал, и, казалось, был чем-то озадачен. — О чём ты думаешь? — не отводя от него взгляда, спрашивает шатен. Арс, почувствовав, что на него смотрят, повернул голову в сторону соседа. Зелёно-карие глаза Антона уже были слегка притуплены и затуманены, поэтому Попов решил, что тому уже нужно уменьшать размер порции. — О крюшоне, — отвечает он, опуская свой бокал на нижнюю ступень. — Не пизди, — Шастун снова делает глоток, медленно просаживает через зубы, будто он на курсах сомелье, и наконец глотает, но что-то вдруг идёт не по плану, и он закашливается. Арсений тихо смеётся. Ему кажется, что он сейчас внаглую спаивает это невинное существо, которое норовит вот-вот вырубиться, ударяясь головой о бетонную стену. Антон хороший. Нет, он, действительно, очень славный малый, когда сидит спокойно себе на лесенке и попивает крюшон из винного бокала, доставая Попова глупыми вопросами, которые кажутся детскими. Антон сам ведь ещё ребёнок. Обиделся на него из-за того, что его отселили к Диме из-за внезапного въезда брюнета. А тот случай с Журавлёвым, когда он около двух недель с ним не разговаривал? Ну детский сад, не иначе!

***

Это было почти четырнадцать месяцев назад. В один прекрасный день, в последнюю пятницу октября, Арсению Попову, живущему в общежитии уже как две недели, посчастливилось познакомиться с Дмитрием Журавлёвым. Дмитрий уже оканчивал вуз, когда Матвиенко был на первом курсе и только-только заселился в общежитие. Познакомились они как раз в общаге: случайно столкнулись у комнатки коменданта во время обсуждения гуляния на день первокурсника. Разговорились, начали общаться и, как итог, сдружились. Вскоре молодого человека в определённом кругу лиц уже знали как великого помощника — человека, который за относительно небольшую плату занимался курсовыми. С Шастуном и Позовым Дмитрия тоже познакомил Серёжа в следующем году; как выяснилось немного позже, с Антоном у них была невероятная совместимость по характеру и стилю жизни, они разобщались и, в общем-то, тоже стали дружить. Помнится даже, Матвиенко как-то дулся на тогдашнего соседа по комнате целых два часа, так как тот много времени проводил с этим Журавлёвым, и после разговора даже заявил, что тот, действительно, клёвый чувак и с ним приятно общаться. В ту самую октябрьскую пятницу Шастун не хотел с ним видеться из-за сильной навязчивости со стороны друга по поводу дня рождения парня с другого факультета, на который он идти не собирался, а соскучившийся по студенческим тусовкам Дима, наоборот, очень даже собирался и хотел затащить туда и Антона, которому больше ничего не оставалось, кроме как не отвечать на звонки и сообщения, делая вид, будто занят или просто не видит. Даже в беседу общежития написал, что, если его будет искать Журавлёв, пусть говорят, что ничего о местонахождении не знают и вообще с утра не видели. И когда Журавлёв подошёл ко входу в общежитие и увидел там группу курящих, состоящую из знакомых лиц, и задал вопрос про Антона, все уже держали в голове заготовленный ответ: — Не, Дим, не видел его сегодня, — и первым его озвучил Сабуров, после вновь затягиваясь. Подобный ответ он услышал и от Абрамова, и от Щербакова, который вышел из здания через несколько минут. Хотел уж было зайти сам и проверить комнату: вахтёрша его всегда любила за вежливость, доброту и порядочность, поэтому огромного труда пройти через неё не потребуется. Стоило мужчине вновь осмотреть двор, как вдруг на глаза попадается Попов, который стоял неподалёку и говорил по телефону. — Молодой человек, — и он, дождавшись конца разговора, подходит ближе,— Вы знаете Антона Шастуна? — Знаю, — телефон отправляется обратно в карман чёрных джинсов, — а что такое? По идее его должно насторожить, что к нему на улице просто подошёл неизвестный тип и спросил про Антона, но Арс-то видел, как этот самый тип несколько минут назад подходил к Нурлану и тот спокойно с ним разговаривал, даже обращаясь по имени, поэтому всё нормально: это не маньяк-убийца или коллектор, а просто какой-то чувак из знакомых соседа. — А Вы видели его сегодня? — Видел, — честно отвечает Арсений, которого в этот общажный чат, куда Шастун кидал предупреждение, никто не добавлял, — он сейчас у Макарова в восемьдесят шестой должен быть. — Благодарю, — мужчина протягивает руку. — Дмитрий. — Арсений, — Попов сдержанно улыбается, пожимая её. Чтобы попасть в общежитие, Журавлёву пришлось минут десять рассказывать вахтёрше о своей жизни после окончания института и выслушивать её радостные вопли. Он, добравшись до комнаты Ильи и, действительно, найдя в ней Антона, начал расспрашивать его про эти избегания, длившиеся уже без малого пять часов. Разговор прошёл уже в коридоре, но вполне спокойно, а в конце потерянный, но найденный шатен спросил, кто же его выдал. После ухода Журавлёва вернувшийся в комнату Попов услышал очень много благодарных слов в свой адрес. — Ну я же не знал! — брюнет невинно вскидывает брови, срываясь на жалобный полукрик, перебивая тем самым Антона, который ввалился к нему в комнату без всякого стука и прочих действий, положенных по правилам приличия. — А нельзя хоть чуть-чуть головой своей безмозглой думать? — Шастун говорил громко, еле-еле подавляя желание закричать. Его сейчас не волновало, знал ли сосед или нет, он просто был разозлён, что тот, и так занявший его место (хоть и честно: Шаст переехал к человеку со своего курса), берёт и так его подставляет. Был бы Антон чуть смелее, решительнее и увереннее в своих силах — точно б всёк. Но пока он принял одно очень взрослое и мудрое решение: молодой человек не разговаривал с ним несколько дней, которые плавно перерастали в недели. Он был в обиде. Попов даже два раза извинялся — ни привета от него, ни ответа. Это были лучшие две недели в жизни долговязого обиженного парня и совсем непонятные две недели по мнению Арсения Попова.

***

— Антош, тебе уже хватит, — брюнет забирает у Шастуна полупустой бокал с крюшоном, который тот явно намеревался допить. Антона, казалось, вообще сейчас рядом не было: он парил в облаках своих мыслей, пил белый чай с единорожками и совсем не думал о лестнице. Все его мысли сейчас были заняты им — таинственным петербуржцем из переписок. Молодому человеку сейчас больше всего хотелось поговорить с ним, насладиться его тихим голосом и утонуть в океане приятных слов. А ещё он хотел бы лежать в объятиях своего мужика, а не сидеть с Поповым на лестнице и пить какую-то бурду. Только вот было несколько «но». Во-первых, пить какую-то бурду на лестнице Шаст сам его позвал. Во-вторых, мужика у него не было, и обнимать его тоже некому. — Отведи меня в комнату, — бурчит шатен, хватаясь за перила и поднимаясь. Вёл его Арс бережно и аккуратно, чтобы тот не упал и ничего себе не повредил. Взял ответственность, короче. А Шастун лишь благодарно ему кивал, сжимая ткань рубашки на его предплечье. Схватился он крепко, но упасть всё равно боялся, осознавая, что сильно пьян. — Спасибо, — они были меж двух комнат. Антон стоял, опершись о стену со своей стороны и смотрел на Попова, который искал свои ключи. Когда дверь в сто пятнадцатую была открыта, Арсений повернулся, чтобы оценить состояние соседа. Тот ещё несколько секунд шкрябал ключом в замке, пытаясь угадать, в какую сторону этот ключ нужно поворачивать. — Арс, — вяло позвал его Антон, уже переступивший порог своей комнаты. — М? — Ты крутой, — он тянет дверь на себя, — правда. Попов остаётся в коридоре в полном недоумении.

Чертёнок хочет поиграть Ты можешь говорить? Это очень срочно.

Это всё, что было сейчас нужно. Разговор с неизвестным другом был для него как глоток воздуха. Хотелось высказаться, выплакаться и просто протрезветь, чтобы заполнить организм этим наркотиком, который превратился в наркотик чересчур быстро и слегка навязчиво. nesenya Прости, солнце, я не смогу. Не сейчас.

***

Шастун был чрезмерно благодарен Арсению, что тот вчера сунул ему в руки этот синий тазик с недопитым крюшоном. Сейчас он был в тему. Голова гудела, в горле было сухо, а в помещении довольно душно и жарко. Открыв окно, молодой человек получил отрезвляющий поток ветра в лицо и повернулся на сто градусов к этому самому тазу, который Дима, пришедший где-то в час ночи, переставил со стола, где Шаст его и оставил, в холодильник. И Диме он сейчас был благодарен не меньше. — Ты как? — Позов встретил его у комнаты, когда молодой человек, принимая живительную влагу из ёмкости, вышел из неё. — Херово, — буркнул он в ответ, сунув в руки друга пустой тазик. — Я сварю тебе кофе, — Дмитрий, оценив масштаб катастрофы, зашёл в комнату, чтобы захватить всё необходимое. Шастун постучал в дверь комнаты напротив, и ему открыл Серёга. Тот сначала отметил, как прекрасен сегодня Антон, а потом поинтересовался целью визита. Попова он не нашёл. Матвиенко сказал, что тот ещё утром куда-то свалил, отмытый, отбритый и в отглаженном костюме. «Либо на свиданку, — предположил Серый, — либо на работу устраиваться, других вариантов нет». Антон, вяло поздоровавшись с парнями с этажа, дотащил своё тело до кухни, где Поз уже вовсю варил кофе. Пришлось в который раз убедиться, какой он идеальный друг: так за него даже сестра не переживала никогда. — Когда ты успел-то? — усмехнулся Дмитрий, когда Шастун плюхнулся на один из табуретов, стоящих возле стола. — Вечером. И снова Позов проявил себя как хороший друг: он помнил, что его сосед по комнате терпеть не может горячий кофе, поэтому всегда, когда варил для него (хотя это было редко), давал напитку немного подостыть. Сейчас же ему пришлось открыть окно и высунуть турку на свежий воздух, чтобы кофе чуть-чуть охладилось за небольшое количество времени. — Ты пил один? — молодой человек покачал головой. — С кем? — С Арсом. Дима хотел что-то сказать, но, понимающе кивнув, лишь перелил напиток в кружку и протянул другу. Тот выдавил из себя некое подобие улыбки и сделал глоток. Нащупав в кармане треников мобильный, который по-быстрому прихватил, вставши с кровати, он достал его и увидел уведомления из Скайпа, который только из-за этой чёртовой переписки и держал. nesenya Извини, что не смог уделить тебе время ночью nesenya Всё же хорошо? nesenya Чертёнок? nesenya Дай мне знать, что ты в порядке nesenya Ты же в порядке? Пролистав чуть выше, Антон увидел то самое сообщение, которое написал сразу же после возвращения в комнату. В голову вернулись события этой ночи. Он попрощался с Арсением, ввалился в пустую комнату и быстро настрочил сообщение другу по переписке; тогда ему хотелось выговориться и рассказать много чего интересного, раскрыть истинного себя. Ответ последовал почти сразу — через три-четыре минуты. Шастун написал ответное сообщение и только собирался отправить, как дверь открылась. На пороге стоял Попов с крюшоном. «Что?» — непонимающе спросил шатен, глядя на пришедшего. «Я думаю, — Арсений впихнул ему в руки ёмкость, улыбнувшись. — это пригодится».

Чертёнок хочет поиграть Да, всё в норме

Чертёнок хочет поиграть Прости, что потревожил

***

Арсений встал по первому будильнику. Никаких последствий ночных крюшонных посиделок: он был свеж и практически бодр. Через два с половиной часа ему нужно быть в театре на Таганке, где будет очередная репетиция комедии Гоголя «Игроки», так как уже через четыре недели ему предстоит сыграть помещика Ихарева. Это его первая роль, его первая постановка. В театр он попал благодаря Павлу Алексеевичу. Именно Павел тогда заметил его на занятиях по сценической практике на основе театрального искусства, отметив, что у Попова очень хорошие данные. Спустя месяц этих похождений в актовый зал, где студенты занимались часами, Воля принял решение помочь парню развиваться. Станислав Шеминов был его хорошим приятелем и, по совместительству, являлся режиссёром-постановщиком в одном не особо большом, но довольно-таки популярном театре на Таганской. — О-о, Арс, ты вовремя! — радостно воскликнул Стас, как только Арсений появился в зале. Молодой человек перевёл взгляд на наручные часы: до репетиции оставалось тридцать семь минут. Виной этому раннему прибытию стал шестьдесят третий автобус, который сегодня мчал с невероятной скоростью. — Мы как раз планировали прогнаться по восьмому явлению. Одиннадцатая страница. Пока Дениса нет, давайте вдвоём. Пташенчук! Пташенчук, иди сюда! Попов открыл сценарий. Его текста здесь было мало, поэтому, скорее всего, дополнительная прогонка этой сцены нужна как раз Сашке, который играл центральную роль Степана Утешительного. Александр вышел из-за кулис со своим текстом, который кинул у края сцены и помог на неё по-быстрому забраться Арсению, подав руку. Шеминов обозначил старт. — Это непостижимо! — воскликнул брюнет, мысленно строя дальнейший разговор, заранее подбирая нужную интонацию. — Феномен, феномен! — подхватил второй, настраивая себя на погружение в персонажа. — И как я подумаю, что при этом ещё нужны познания, основанные на остроте глаз, внимательное изученье крапа… Роль Попову досталась главная. Сначала он был безмерно рад, что его первый раз будет в главной роли, но этой радости пришёл конец после осознания, что сценарий будет немаленький, а некоторые реплики довольно долгие. Будь это основной сферой его деятельности, он бы посвящал театру всего себя, он бы жил в нём, как тот же Сашка, не вылезающий из сценариев и не покидая гримёрной. — Так, Арс, давай ещё раз, — Шеминов поменял местоположение, подойдя к сцене. — Это выглядит слишком мрачно. Попробуй чуть веселей и мечтательнее, сделай это задумчиво. — Да куда ещё задумчивее? Кажется, он сойдёт с ума.