Сокровище

Заснуть после всего случившегося удаётся, но совсем ненадолго. Каким бы спокойным и непоколебимым человеком ни был Хонджун, стресс всё же даёт о себе знать. Когда он просыпается уже четвёртый раз за последние два часа, решение просто закинуться обезболом и продолжить бодрствовать буквально само напрашивается. Планов на остаток дня нет никаких, поэтому мозг, вполне ожидаемо, решает прокрутить ещё с десяток раз тот злополучный выстрел. Пак Сонхва – самый удивительный человек, который оказывался на пути Хонджуна. Такой же смертный, как и все остальные, совершает такие же ошибки и влезает в странные передряги, но готов из кожи вон вылезти, чтобы что-то кому-то доказать. Он ничего не говорит просто так, если даёт обещание, то ставит жизнь на кон, и даже если есть более мирный выход из ситуации выбирает пожёстче, тот, при котором продемонстрирует себя с лучшей стороны. Добивается всего он принципиально сам, игнорируя все риски, строит из себя всемогущего и не показывает собственные слабости. Прямо как сегодня, когда давал Хонджуну выходной. Поступок, безусловно, крайне благородный, учитывая, насколько помотало его работника, но совершенно тупой, если взять в расчёт то, что в клубе ровно один бармен. Возможно, за такие идеи ему придётся поплатиться, зная все нюансы острого характера Сонхва, но ближе к вечеру Хонджун всё же подготавливается к выходу на очередную смену. Во-первых, ему ведь так и не удалось надолго уснуть, во-вторых, он действительно считает, что не менее уставший Сонхва заслужил сегодня избавиться хоть от одной своей проблемы. Да, это меньшее, что может сделать Хонджун, но любая мелочь лучше, чем совсем ничего. Особенно в ситуации, когда он действительно хочет выразить свою благодарность. Оказавшись в «Вандерлэнде», он тихо идёт к раздевалке по длинному коридору и надеется, что встретится с Сонхва немного позже. Хочется, чтобы подобный «сюрприз» раскрылся не сразу, да и в целом Хонджун ещё не придумал, с чего будет начинать диалог и как себя оправдает. Он натягивает на себя привычную форму, которая уже успела полюбиться, и увлечённо поправляет укладку, рассматривая себя в зеркале. Сейчас, пока есть время, можно попробовать сложить в кучу всё, что хочется сказать Сонхва, потому что седьмое чувство явно подсказывает, что диалог может стать не последним по значимости. Длится этот мыслительный процесс несколько минут, после чего его прерывает громкий хлопок одной из дверей в коридоре. Сначала это почти не тревожит Хонджуна, но, когда до ушей доносится знакомое «Крис, чёрт возьми, куда ты делся?» – бармен напрягается. Эти недовольные крики невозможно спутать ни с чем, и попасться под руку такому Сонхва явно не входило в его планы. Выбирать тут не приходится, и вертеться сейчас придётся на ходу. Звук тяжёлых шагов постепенно приближается, бежать отсюда слишком глупо, и уже через секунду дверь в раздевалку резко открывается. – Да ладно, – роняет Сонхва, удивлённо глядя на Хонджуна. – Это, конечно, не то, что я искал, но так даже интереснее. Байкер переступает порог комнаты и, закрыв за собой дверь, подходит ближе. Он останавливается примерно в метре от бармена и облокачивается об один из шкафчиков, скрещивая руки на груди. – Я же попросил остаться дома, почему ты здесь? – Сонхва говорит намного тише и даже почти спокойно, что очень удивляет Хонджуна. – Я знаю, что я единственный бармен в клубе, и я не хотел усложнять тебе жизнь, – довольно честно отвечает он, глядя куда-то в сторону. – К тому же я отдохнул днём, поэтому вполне могу работать. – Ты всегда отвергаешь заботу? – отрезает байкер в ту же секунду, как заканчивает Хонджун. – Я не приму её от человека, которому эта забота нужна больше. На самом деле, бармен имел слегка другие планы, но что-то ему подсказало, что правильнее пойти ва-банк именно так. Да, он выстроил определённые догадки о личности Сонхва, но он не может быть ни в чём уверен. Такая фраза способна сыграть по-разному, и исход диалога сейчас явно под вопросом. Оба замолкают, а Сонхва резко отворачивается. Это действие нужно, чтобы выиграть несколько секунд и сообразить, как лучше ответить. Ему нужно отстоять собственную правоту и защитить свой образ, которому не свойственно мягкое поведение. На другой чаше весов – человек, которого не хочется задеть грубым словом и прямолинейными фразами. Фразами, без которых Сонхва не умеет. – Откуда ты знаешь, что мне… – Прекрати, – Хонджун неожиданно перебивает и продолжает: – ты же знаешь, что я всё видел. Сонхва смотрит с лёгким непониманием в глазах и ждёт объяснения, в глубине души надеясь получить не тот ответ, который услышит через секунду. – Ты всегда стараешься казаться сильнее остальных, каждое твоё действие подчёркивает превосходство над другими, – Хонджун смотрит на него в ответ и понижает голос, – но в конце концов пули ранят тебя так же, как и любого человека. – Но сейчас всё нормально, – Сонхва пытается перевести тему разговора, буквально хватаясь за обрывок фразы, чтобы сместить фокус внимания на что угодно, кроме главного. – Реальность не такая, какой ты её рисуешь, – продолжает утягивать глубже Хонджун, глядя прямо в глаза байкеру, и делает небольшой шаг навстречу. – Ты ведь не такой, каким кажешься, а этот образ – лишь защитная оболочка. Я прав? – Ты хочешь сказать, что внутри я слабый и беспомощный, каким был несколько часов назад? – впервые голос Сонхва заметно вздрагивает, а в горле встаёт ком, потому что когда-то давно он стал таким, чтобы не казаться бессильным и ничтожным, а сейчас тот, кому байкер всеми силами пытается понравиться, заметил в нём другую сторону. У Хонджуна внутри всё сжимается, потому что мокрый блеск в чужих глазах он ожидал увидеть меньше всего. Он догадывается, что просто многого не знает и явно задел за живое. Именно этим он и рисковал, начиная такой разговор. Он чувствует недопонимание. Сонхва не хочет оступаться ещё раз и показывать лишнее. Он слишком часто грешил этим в прошлом, и сейчас он вновь на грани. Отсюда будто нет выхода, поэтому приходится стыдливо опустить голову. Это совсем не помогает, и, возможно, делает только хуже. Говорить сейчас явно нечего. Единственный, кто может сдвинуть это с мёртвой точки сейчас – Хонджун. Он всё ещё хочет хоть немного облегчить жизнь Сонхва, и, если честно, он был бы рад стать для него кем-то, на кого можно положиться. Это одно из тех странных и пугающих заключений, к которым он пришёл за последние сутки. Хонджун слегка наклоняется и с трудом заглядывает в чужие глаза, глупо улыбаясь. – Слабый человек ни за что не смог бы поймать пулю и спасти чью-то жизнь, – он выпрямляется и делает шаг назад, после чего продолжает: – Ты многое скрываешь и держишь в себе, защищаясь от мира, и это по-своему сильная позиция. Я не настаиваю, но мне бы хотелось узнать настоящего тебя. У Сонхва не просто обрывается что-то внутри, он будто ломается целиком и полностью. Ломается во второй раз. Это всё оголяет старые раны, погружает в омут сомнений и страха. В его жизни не было такого много лет. Сонхва делает пару глубоких вдохов и уже открыто вытирает скопившиеся в уголках глаз слёзы. Он резко вскидывает голову и довольно привычно улыбается, будто ничего не произошло. – Я подумаю над этим, – тихо говорит байкер и вновь ударяется здоровым плечом об шкафчик, прижимаясь к нему. – Как рука? – неожиданно спрашивает Хонджун, чтобы поскорее отойти от тяжёлой темы. – Сильно болит? – Терпимо, я привык, – произносит Сонхва, оценивающе глядя на неё. – Скоро правда нужно перевязывать, вот это будет проблемно сделать. Как только он замолкает, ему на руку ложится ладонь подошедшего Хонджуна. У Сонхва по коже пробегают мурашки, и он слегка вздрагивает, отчего бармен улыбается. – Могу помочь, если хочешь, – Хонджун проводит большим пальцем по рубашке, ощущая под ней шершавый бинт, и убирает руку. – Я не привык принимать помощь, особенно если её предлагает не мембер «СМН», – Сонхва натягивает неуверенную улыбку и пожимает плечами, – прости. – Всё нормально, я понимаю, – Хонджун как-то по-доброму кивает и направляется к двери. – Я пойду тогда, скоро открываемся. Сонхва не успевает ответить, потому что хлопок раздаётся практически тут же. Он остаётся в раздевалке совсем один, что вновь погружает в ненавистные воспоминания. Он делает пару шагов назад, и, когда вместо шкафчиков сбоку оказывается стена, оборачивается и ударяется об неё спиной. Анализировать истоки поведения уже очень сложно. Сонхва запутался во всём, в чём только мог, и совершенно не представляет, как выбраться из этого лабиринта. Ему понятно только то, что он бесповоротно влюблён, возможно, в первый и последний раз в жизни, и в голове хочет согреться мысль о том, что это и есть его единственный шанс. – Всё обязательно будет хорошо, – чуть слышно шепчет Сонхва, стирая бегущую по щеке слезу.

***

Кажется, что с предыдущей смены прошла целая вечность. У Хонджуна никогда в жизни не было настолько насыщенных суток, как эти, поэтому работа для него становится своеобразным отдыхом. Как минимум она помогает отключиться от мира и расслабить вскипевший уже сотню раз мозг. Он с головой погружается в рецепты коктейлей и всё прочее, забивая мысли бесполезными разговорами с клиентами. Удивительно, что когда-то Хонджуну всё это давалось с большим трудом, а сейчас подобные занятия приносят явно положительные эмоции. Цель была такой: не вспоминать о том, что случилось в раздевалке, но мало кого волновало её достижение. Когда проходит около половины смены, телефон в фартуке начинает вибрировать. «Как смена проходит? Сильно занят?» – два сообщения, которые красуются на экране его телефона. Правда теперь, когда бояться больше нечего, контакт всё же подписан. «Как всегда, а что такое? Я всегда тут занят, если честно…» – быстро отвечает Хонджун. «Можешь ко мне зайти?» – прилетает неожиданная фраза, которая заставляет бармена буквально протереть глаза. Ещё больше удивляет продолжение, которое приходит спустя пару секунд: «Пожалуйста» «Что-то случилось? Сейчас самый разгар смены», – продолжает диалог Хонджун, потому что действительно не представляет, каким образом должен бросить бар. «Скажи Крису, что отойдёшь, он разберётся. Это важно» Больше Хонджун не пытается искать отговорки или что-то в таком духе. Тем более Крис очень кстати оказывается близко, поэтому ему удаётся сразу же покинуть зал заведения. По абсолютно непонятной причине к нужному кабинету он направляется почти бегом. Когда в комнате раздаётся тихий стук, Сонхва бросает телефон на край стола. Дверь тут же открывается, и на пороге появляется Хонджун. Он сталкивается с пристальным взглядом тёмных глаз напротив и сам не замечает, как глупо замирает на месте. – Когда-нибудь ты перестанешь останавливаться на пороге, заходя в мой кабинет, – с улыбкой произносит Сонхва, постукивая ногтями по столу. В этот момент Хонджун будто оживает, подходит ближе и присаживается напротив. Он ставит локти на стол и кладёт подбородок на ладони, заинтересованно глядя на байкера. – И зачем же позвал? – Хонджун слегка наклоняет голову и почему-то фокусирует взгляд на руке парня. Сонхва лишь тихо смеётся и встаёт с места. Он молча подходит к двери и продолжает говорить лишь после того, как защёлкивает замок. – Я тут подумал... – Сонхва, опускает голову и быстрым шагом возвращается на место. Хонджун наблюдает за каждым движением байкера и не перебивает. Он чувствует, что происходящее сейчас явно нелегко даётся Сонхва, потому что вся его уверенность мигом куда-то пропала. Он будто боится сказать что-то лишнее или ошибиться в чём-либо, и любые выпады со стороны сделают только хуже. А ещё Хонджун с удивлением понимает, что теперь его не напрягает ни закрытая дверь, ни пистолет на поясе парня. Они вновь сидят друг напротив друга, но поддерживать зрительный контакт сейчас не удаётся. Сонхва открывает один из ящиков под столом и увлечённо начинает что-то там искать. Вскоре в его руках появляется маленькая аптечка, которую он неуверенно двигает ближе к Хонджуну. – Поможешь? – Сонхва говорит почти шёпотом и, наконец, поднимает глаза. Такой взгляд, полный переживаний, явно не свойственен этому человеку. – Конечно, я же сам предложил, – тут же кивает Хонджун и радостно улыбается, хотя признаёт, что до последнего не ожидал этого. Услышав положительный ответ, Сонхва смущённо прикусывает губу. Хонджун тянется к аптечке, но не может не цепляться косым взглядом за байкера. Они сидят тут лишь пару минут, но уже сейчас он видит, что это не тот Сонхва, к которому он привык. Это даже не тот Сонхва, с которым он говорил пару часов назад. Всё резко изменилось. Хонджун сразу начинает разглядывать содержимое ящичка, но вновь отвлекается, потому что замечает чужие ладони на чёрных пуговицах рубашки. Его внимание невольно приковывается к изящным пальцам, а спустя пару секунд взгляд поднимается к тонкому чокеру, обрамляющему шею. Сонхва всего лишь сбрасывает с правой руки мешающую рубашку, чтобы открыть повреждённое место, а Хонджун нервно сглатывает. Байкер пододвигается максимально близко и кладёт руку на стол, после чего Хонджун сразу тянется к испачканному кровью бинту. Неожиданно на его запястье ложится холодная ладонь. – Ты уверен? – Сонхва всё же поднимает голову и встречается со взглядом бармена. – Там правда зрелище не из приятных. – В обморок не упаду, не переживай, – смеётся Хонджун и аккуратно развязывает узелок на бинте. Он переключает всё внимание на раненую руку и осторожно разматывает бинт, а Сонхва улыбается и не может отвести от него взгляд. Бармен чувствует это, но старается не подавать вида, молча выполняя свою работу. Вскоре Хонджун откладывает окровавленные бинты в сторону и вновь видит ту самую рану. К собственному удивлению, он даже не вздрагивает и лишь достаёт из аптечки всё необходимое. Делать это в тишине не слишком приятно, поэтому он всё же решает завести какой-нибудь диалог. – Не так уж и страшно принимать чужую помощь, не так ли? – Хонджун спрашивает, не отвлекаясь от перевязки и даже не ожидая какого-либо ответа. Просто это приятнее, чем сидеть молча. – Страшно, очень, – тихо отвечает Сонхва, всё так же глядя на лицо бармена. – Жизнь приучила к недоверию и самостоятельности. Эти слова больно режут по ушам, и Хонджуну становится ещё тяжелее. Каждая подобная фраза ведёт к огромному запутанному клубку под кодовым названием «прошлое». – Я всё ещё не настаиваю, но я правда хотел бы узнать… – Я расскажу, но в другой раз, – уверенно перебивает Сонхва, – и в другом месте. – Ты настолько мне доверяешь? – недоумевающий Хонджун поднимает взгляд на Сонхва, чуть сильнее сжимая его руку. Он безусловно рад, что подобное происходит, но он явно не ожидал что это случится так быстро. – Я просто даю миру последний шанс и надеюсь, что не ошибаюсь. На лице Сонхва вновь появляется счастливая улыбка, и Хонджун ловит её взглядом. Он возвращается к руке, с которой почти закончил, тянется за бинтом и решает, что такая улыбка идёт байкеру намного больше, чем надменный взгляд. Сонхва тем временем запоминает тепло его рук и старается как можно чётче уложить эту картину у себя в памяти. Завязав аккуратный узелок, Хонджун проводит ладонью по руке парня, но резко останавливается на определённом месте. – А это откуда? – бармен указывает на хорошо заметный шрам на предплечье. – Огнестрельное, – ожидаемо отвечает Сонхва. – У тебя правда пять ранений? – с интересом уточняет Хонджун. – Два огнестрельных на правой руке, два на левой ноге и ножевое в бок, – перечисляет Сонхва и улыбается, загибая пальцы. – Ты запомнил, когда об этом говорил Сан? – Мне показалось, что это важный факт, – признаётся Хонджун. Он с удивлением смотрит на байкера, что вызывает у того лёгкий смех, и задаёт новый вопрос: – А тот что… на лице? – Это просто напоминание о моей ничтожности, я не считаю его боевым ранением, – без малейшего смущения выдаёт Сонхва. Прямолинейность действительно его конёк. – Если захочешь – узнаешь и об этом. – Хорошо… – протягивает Хонджун и запоминает, что об этом явно нужно будет поинтересоваться при случае. – Выходит, что все остальные из-за клуба? – Из-за ранений на ноге я стал вице-президентом, а другие два были получены при крупных операциях. Да, четыре шрама принадлежат «СМН», – Сонхва замолкает на несколько секунд, после чего продолжает, приложив указательный палец свободной руки к бинту: – А этот, пятый шрам, станет твоим. Хонджун тут же опускает голову и убирает ладонь с руки байкера. Его слова и действия смущают, каждый раз демонстрируя всё более открытые намёки. Скоро от этого не получится убегать, поэтому после сегодняшней ночи у бармена появится новое задание: понять, кто для него Сонхва. – Я пойду, там бар всё ещё без меня, – произносит Хонджун и встаёт с места. – Спасибо, что пришёл, – Сонхва кивает и провожает бармена взглядом. Дверной замок щёлкает, и байкер вновь остаётся один. Хонджун уходит, забирая с собой ощущение далёкой молодости, когда были времена «до СМН». Это был тот мир, где можно было что-то чувствовать и иметь чуть больше эмоций, чем ненависть и агрессия. Больше нет сил тянуть и притворяться, да и в чём смысл скрывать, если всё и так очевидно? Возможно, его уже поняли без слов, но точки над «i» всё же следует расставить.