Новый Рассвет

Однажды Великий Магистр Ордена Часов Попятного Времени Маба Калох, прогуливаясь по необъятным просторам своей резиденции, приметил группу Послушников, что увлечённо о чём-то спорили в дальнем углу зала.        Не сдержав любопытства, Великий Магистр незаметно приблизился к ним, на ходу прислушиваясь к беседе.       Быстро поняв в чём суть дела, Маба с трудом сдержал рвущийся наружу смех, и уже не таясь прошествовал к спорщикам, что при виде Великого Магистра моментально струхнули, оборвав до того весьма жаркий разговор. — Так это ты у нас — несчастный влюблённый? — прямо обратившись к одному из Послушников, Маба невольно выбрал тон погрознее, исключительно смеха ради. — Д-да, В-велик-кий М-магситр… — полузадушено прошептал тот, с животным ужасом в глазах поглядывая по сторонам, то ли в поисках спасения, то ли в надежде, что всё происходящее окажется лишь дурным сном. Смилостивившись над непутёвым учеником Маба мягко продолжил: — Тогда навсегда запомни одну простую вещь, что ещё не раз убережёт твоё молодое и глупое сердце от боли и разочарований. Любовь — многогранна и необъятна, и потому её очень легко спутать с иными сильными порывами души. Особенно с той разновидностью жадности, которую так часто и называют «любовью». Что кричит во всё горло: «Хочу, моё!!!». Тогда как настоящая любовь говорит: «Боже, как прекрасно, что это есть! — спрашивает. — Можно я буду рядом? — и всегда слышит настоящий ответ». Вроде бы очевидная разница, но мало кто её понимает: у любви даже «хочу» бескорыстное, не взять себе, а отдать себя, если вдруг окажется надо. А если не надо, не отдавать, это тоже важный момент: назойливая щедрость — та же жадность, только вывернутая наизнанку, но не изменившая сути, ничего хорошего в ней нет. Закончив свой монолог и не проронив более ни слова, Маба исчез из зала, ровно как и из Мира. Такие разговоры всегда выбивали его из колеи.       Что тут скажешь, вопреки досужим домыслам, у Великих Магистров тоже в груди билось вполне себе живое сердце, что когда-то успело познать на себе всю прекрасную жестокость юности и присущее ей желание разбиться в дребезги, на осколки, лишь бы услышать несколько заветных, наполненных мистической силой слов. И несмотря на прожитые годы, некоторые шрамы так и остались красоваться рубцами на нежной коже. Как напоминание о былом и несбывшимся.

***

— Прошу вас, сделайте лицо попроще. — тихий шёпот де Монморанси вырвал меня из тяжких раздумий, в глубокую пучину которых я невольно пал, оглядываясь по сторонам. Не сказать что вид просторного, богато украшенного зала, так и лоснящегося золотом и алым бархатом, может с первого взгляда вогнать меня в уныние. Комната как комната, благо в моём фамильном замке были и побольше, и богаче убранством. Нет, в тоску меня вгоняло содержание сего места. — Разве мы уже не перешли на «ты»? — сознательно увиливая от ответа, спросил я попутно стараясь исполнить пожелание дамы, прогнав из глаз скорбную тризну по впустую потраченному времени. Получалось откровенно так себе. — На подобного рода мероприятиях даже супруги нередко обращаются друг к другу подчёркнуто нейтрально. — поудобнее ухватившись за подставленный мною локоть, леди чинно повела меня по длинной ковровой дорожке, то и дело отвечая на едва заметные кивки и даже не таящиеся поклоны, что изливались на неё, как из рога изобилия. — Подобное считается знаком уважения к прочим гостям, которых излишние проявления привязанности может смутить и поставить в неловкое положение. — А ещё так гораздо удобнее флиртовать с чужими жёнами. — в тон магичке ответил я, безрезультатно стараясь думать о чём-то хорошем и возвышенном. Например о той груде дел, что я был вынужден бросить, чтобы явиться сюда. — Слава Магии, наши отношения на порядок крепче каких-то там уз брака, так что я могу с чистой совестью уйти в тень и ни о чём не волноваться, зная, что успех нашего небольшого мероприятия в надёжных руках! Аккуратные, но острые коготки сильнее впились в рукава белоснежного камзола, в которой я вынужден был облачился по случаю светского визита.       Элла также сменила привычный костюм, на длинное приталенное платье, с весьма эффектным, но непреходящим в откровенную вульгарность, вырезом на спине, но осталась верна себе, отдав предпочтение тёмно-синему, в этот раз сочетая тот с редкими вкраплениями белого и золотого цветов, хоть и в куда меньших пропорциях, что позволяло нам весьма уместно смотреться бок о бок. — Неужели вы задумали бросить меня здесь одну, почтеннейший Начальник Малого Тайного Сыскного Войска? — одним тоном категорично дав понять, что положительный ответ тут даже не подразумевается, девушка вновь мазнула по мне взглядом и не скрывая раздражения, вперемешку с чем-то отдалённо похожим на принятие неизбежного, куда тише добавила. — Хотя бы постарайся сделать вид, что тебе хоть сколько-то не наплевать на этот бал и всех на нём собравшихся. В противном случае весь наш визит рискует оказаться просто пустой тратой времени. — О… — И даже не смейте отвечать, что он и так уже ей является. — усилив нажим крохотной, на фоне моей фигуры, ладошки, магеса свела вместе точёные брови, одним взглядом передавая всю глубину охватившего её негодования. — Тебе прекрасно известно, что поддержка Рода Крант критично важна для скорейшей реализации тобой же намеченных планов. Без одобрения графини столь крупный и амбициозный проект просто не претворить в жизнь. По крайней, мере не выходя с ней на прямую конфронтацию, что, по твоим же словам: «Недопустимо в текущих реалиях». Потому извольте наконец принять достойный вид и собраться. Тем более, скоро время первого танца. Мысленно ещё раз прокляв всё и вся, я постарался воскресить в памяти те немногие моменты, когда я действительно наслаждался подобными променадами. Воспоминания отозвались охотно, хоть и царапнув струны души застарелой тоской.       Нацепив на лицо самую фальшивую из моих искренних улыбок, я, смею надееться, весьма галантно, подал Элле руку, сопроводив ту положенной по этикету церемониальной фразой: — Леди, не соизволите ли вы подарить мне танец? Великая Магеса на мгновение сделала вид, что задумалась, явно припоминая мне всё наболевшее, но спустя секунду всё же соизволила величественно кивнуть, вложив свою ладонь в мою.       Аккуратно ту сжав, я без промедлений повёл свою спутницу в центр бального зала, где уже понемногу собирались другие пары, пока приглашённый оркестр завершал последние приготовления перед началом преставления.       Чтож, раз уж вечер обещает быть долгим, стоит хотя бы попытаться получить от него удовольствие.

***

Во всех мирах аристократия — это преимущественно потомственные военные, чьи предки были достаточно сильны и удачливы, для того чтобы сыскать на полях сражений не только славную смерть, но и богатые трофеи, лёгшие в фундамент будущего величия их потомков. Фиор в этом плане не был исключением.       Большинство видных аристократических семей королевства вели длинную летопись своих побед и свершений, стараясь пополнять ту новыми деяниями каждое последующее поколение. И как бы странно это не звучало, именно аристократы положили начало Эпохе Орденов.       Всё дело в том, что несмотря на общие парадигмы и параллели, магическая составляющая этого Мира диктует свои правила, искажая известные законы и нормы поведения куда ей нужно. Так, стоит осознавать, что в Земном Крае магический потенциал зачастую значит гораздо больше, чем длинная вереница предков и голубизна крови. Ведь магия — это сила, а сила — синоним власти. Те кто сумел забраться на вершину прекрасно это понимали, а потому не гнушались принимать к себе в семьи и кланы людей со стороны, тем самым усиливая свои ряды свежей и могущественной кровью.       Далее история разнится от места к месту. Кого-то не устроили условия и постоянное принижение перед равными по силе, но превосходящими в статусе. Кто-то, на благодатной почве родовых секретов и личных библиотек, сумел развиться настолько стремительно и полно, что чужая воля ему стала просто не указ. Иные семьи настолько увлеклись подбором подающих надежды, но пришлых магов, что сами не заметили, как родственные узы для них отошли на второй, а то и третий план. В любом случае, каждый из вышеописанных сценариев вёл к одному исходу — формированию коалиции магов, несвязанных между собой ничем, кроме общей магической традиции и убеждений.       Были и исключения. Так некоторые древние и знатные рода не только не растворились в круговороте орденских интриг и борьбы за власть, но и сильно выиграли с этого, создав вокруг себя костяк из могущественных чародеев, что поколениями, с самого рождения, уже состояли в конкретном Ордене, приобщаясь к его секретам и тайнам с молоком матери. Такие Рода держали свои коалиции в ежовых рукавицах, жёстко следя за вертикалью власти, и не давая никому даже малейшей возможности перехватить контроль над их детищем. Все важные должности наследовались, хоть и нередко не по прямой линии, а для того чтобы ни у кого не возникло сомнений в достойности очередного кандидата, подготовка действительно шла чуть ли не с пелёнок.       Разумеется, при таком жёстком отборе брак неминуем, так что перегоревшие и неоправдавшиеся надежд либо отсылались вон, в провинциальные резиденции, откуда в столицу тёк тонкий ручеёк перспективных неофитов, назначались на менее значимые должности или просто исчезали с глаз долой, прямиком в вечное забвение. Всё зависело исключительно от традиций конкретного Ордена и личного отношения со стороны правящей верхушки к каждому конкретному неудачнику.       Однако всё это было верно исключительно для столичной аристократии и столичных же Орденов, тесно переплетённых между собой паутиной интриг и заговоров, связанных веками раздоров, противоречий и общих интересов. В провинции, как не посмотри, дела обстояли проще.       Вдали от метрополии аристократы, зачастую, стояли особняком от Орденских формировании. Этому во многом способствовал тот факт, что местные коалиции магов банально не обладали таким уровнем знаний и могущества, коим могли похвастаться жители столицы.       На окраинах Ордена формировались либо изгнанными по разным причинам Магистрами из дальних герцогств, что решили осесть подальше от родных краёв. Либо действительно талантливыми и способными самоучками, которых, по какой-то причине, проглядели вербовщики всех прочих фракций, начиная от Рунных Рыцарей и Орденских глашатаев, заканчивая аристократическими дружинами и частными формированиями.       Из десяти таких вот самоучек реального успеха добивался хорошо если один-два, и лишь единицы доживали до того момента, когда их сборище могло начать именовать себя настоящим Магическим Орденом.       Тут я конечно лукавлю. Говорить о себе такие группки магов могли всё что угодно, но вот рассматривать их как реальную силу никто и не думал, и это во многом спасает их от угрозы тотального уничтожения. Ведь принцип того, что паровозы нужно давить, пока они ещё чайники, в этом мире был хорошо известен.       Новый Орден это, как не крути, ещё один конкурент за ресурсы, материальные и людские. Неважно представляешь ты другую коалицию, ходишь под королевским знаменем или носишь аристократический герб — неподконтрольная никому группировка магов это последнее, что ты бы захотел увидеть на своей земле. Так что неудивительно, что отношения между центрами сил всегда натянутые, и любые изменения на шахматной доске вызывают лишь настороженность и опаску.       Я говорю это всё потому, что по меркам того же Герцогства Сомбрас, на северном берегу которого и раскинулся Харгеон, наше формирование было, мягко говоря… странное.       Для большинства мы всего лишь переформатированный Орден Набегающей Волны, что сумел, каким-то образом, уничтожить прочих конкурентов и полностью подмять под себя город. Но для меньшей части людей и в особенности магов, расклад совершенно иной.       Все кто знает реальное положение дел в Харгеоне, прекрасно понимали простую истину — ни одно из осевших там формирований не могло уничтожить другое, не подставившись под удар третьего. На то, собственно, и был расчёт — взаимное сдерживание и полное нивелирование угрозы с этой стороны для тех, кто держит реальную власть в герцогстве. То есть аристократических семей — из самых видных рядов которых можно выделить тех же Крантов, устроивших этот вечер, Сомбрасов, Айндлеров и пару других знатных фамилий, но эти, если верить Элле, имели решающее значение. Две графские и одна герцогские семьи, определяющие политику всего Северного Фиора. И, так получилось, что мы для них стали словно кость в горле.       Нет, никаких препятствий лично я, или кто-либо ещё под моим началом, им не чинил. Мы вообще пока что остерегались лезть дальше окрестностей самого Харгеона, лишь немного прощупывая положение дел окрестных поселений. Но в том и была проблема. Мы ничего не делали: не объявляли о себе как об официальном Ордене, не зарились на чужие владения, не пытались подмять под себе окрестные баронства, не создавали ответвлений и представительств в других городах. Мы просто копили силы и экономические мощности, понемногу наращивая качественное превосходство за счёт доступного централизованного обучения магии, создавая независимый город-полис, что, мягко говоря, сильно нервировало соседей.       Ведь я уже говорил — в одиночку Набегающая Волна не смогла бы утвердить своё превосходство, и для стороннего наблюдателя моментально наклёвывается вывод — кто-то ей в этом помог. И вот здесь уже начинаются трудности.       Я сдержал некогда данное Энсо слово, окружив свою маленькую и пока ещё не особо могущественную кучку таким ворохом слухов и пересудов, что вычленить из них реальный факт стало просто невозможно. Все попытки неизбежно тонули под ворохом дезинформации и новых сведений, что уже давно жили своей жизнью. Мне только и оставалось что подкидывать порой новую пищу для любителей потрепать языками, да ненавязчиво пресекать излишне увлёкшихся.       Подобная неопределённость, с одной стороны, служила хорошей защитой, с другой она же сильно накаляла обстановку в герцогстве, что нам было отнюдь не на руку.        Собственно, для этого и был собран этот вечер — официальное представление Харгеона на политической арене. Излишне поспешное, на мой взгляд, всё же я бы подождал ещё хотя бы лет десять, и уже потом, имея прочную основу под ногами, вышел бы на контакт с сильными мира сего. Но леди де Монморанси считала иначе, сумев убедить в правоте своей позиции ещё и Энсо, так что мне не оставалось ничего иного, кроме как принять их точку зрения и согласиться.       Закончив последнее па я изобразил вежливый поклон, благодаря свою партнёршу за танец, получив в ответ изящный реверанс. На этом, пока что, официальная программа вечера подходила к концу, как минимум до третьего танца, но уловив направленное на себя внимание, я понял, что так просто мне сегодня не отделаться.       Забегая вперёд могу сразу сказать, что графиня Лиона де Крант выглядела просто прелестно. Магия и поколения селекции, наряду с обширными возможностями, воплотили в себе недостижимый иными способами идеал: большие глаза, высокие скулы, пышные, сверкающие в свете хрустальных ламп, золотистые волосы, тонкий, изящный подбородок и хорошо очерченная линия полных губ, не оставляли и шанса усомниться в высоком происхождении женщины. А пышное алое платье довершало образ, не скрывая недостатки, но лишь подчёркивая многочисленные достоинства и красоту его обладательницы.       Отдаю графине должное — она была прекрасна, причём явно об этом знала и всячески старалась выделить. Возможно именно поэтому на фоне Эллы смотрелась несколько блекло. Не хочу быть понятым превратно, обе девушки по праву могли разбивать сердца кавалеров целыми пачками, но хорошо знакомая мне магесса гораздо менее была зациклена на своём облике, отдавая предпочтение скорее утончённой практичности, из-за чего в памяти её естественный образ оставался дольше, когда как леди Крант явно делала ставку на яркость и первое впечатление.       Как бы то ни было, поняв что её интерес заметили, хозяйка вечера адресовала мне лукавую улыбку, после чего вернулась к прерванной ранее беседе, но продолжая следить за ней краем глаза я понял, что не ошибся. Медленно, чинно, обходя всех гостей вечера, леди Крант, меж тем, всё равно целенаправленно двигалась в нашу сторону, и пусть это и займёт у неё порядочно времени, учитывая количество приглашённых вельмож и размеры зала, сомнений в том, что в конечном итоге она добьётся желаемого, не было.       Так собственно оно и случилось. По прошествии получаса, когда я, отдавая дань правилам хорошего тона, пригласил на танец явно смущающуюся от такого внимания молодую девчушку, кажется дочку одного из местных баронов, после чего вновь встретился в чём-то отдалённо похожем на вальс с Последней Волной, взор Лионы де Крант пал и на нас: — Элла! — сходу задав неформальный тон общения, графиня манерно приобняла волшебницу, ещё сильнее выходя за принятые рамки приличия, но вместе с тем давая всем окружающим понять, что отвлекать её сейчас чревато. Как интересно. — Дорогая, мы так давно не виделись! Я уже и не надеялась, что ты почтишь меня своим визитом! А подруги, между прочим, так не поступают! — Прости, Лиа. — куда более сдержанно, но всё равно доверительно отозвалась магесса. — Слишком много дел в последнее время навалилось, некогда отдыхать. — Да уж наслышана! — всплеснув руками, рассмеялась та и хитро стрельнув в меня глазами, спросила. — Представишь меня своему спутнику? А то от радости я совсем всё позабыла. Как бы он не подумал чего плохого! — Конечно. Лиа — это Илиодор Байгод, мой хороший друг и герцог княжества Кеттари. Илиодор — это моя давняя подруга, графиня Лиона де Крант. — Рад познакомиться с вами, незабвенная. — коснувшись губами воздуха над протянутой рукой, взял я слово, заодно поддерживая некогда созданную легенду своего спорного происхождения. — Но вынужден поправить нашу прекрасную рассказчицу. Я — бывший герцог, а ныне же простой, скромный предприниматель. — Вот оно как! — что интересно, любопытство, которым полыхнула хозяйка бала, было искренним и не наигранным, чего не скажешь об удивлении. — Должно быть у вас за спиной очень занимательная история, мэтр Байгод. — Прошу вас, просто — Илиодор. — Тогда и вы зовите меня просто — Лиона. — блеснув улыбкой, графиня сделала неопределённый жест рукой. В этот момент я невольно перешёл на магическое зрение, оценивая потенциал новой знакомой.       И то что я увидел было… удовлетворительным. Пик B или же самый низ А ранга, кому как удобнее. Та же аномалия развития ядра, отсутствие ярко выраженной склонности к какой-либо стихии. Как не посмотри, но увиденное откровенно не тянуло на тот образ, который всё это время рисовала передо мной Элла.       Не просто так среди трёх выделенных мною фамилий первыми мы пришли именно к де Крант. Графиня, что вот уже пятнадцать лет вполне себе официально возглавляла свой род, была гласным лидером целого объединения мелких, независимых феодалов, представляя их интересы в большой политике.       Крайне занятное достижение, учитывая её личную силу. Но если знать, что у графини есть младший брат — S ранг, три племянника — каждый крепкий А ранг, с потенциалом в S, и ещё десяток родственников разной степени могущества, которые, по заверениям той же Эллы, в ней души не чаяли, подобное переставало казаться невозможным. Напротив, наличие крепкого боевого звена и хорошего стратега у руля, коим, очевидно, и была леди де Крант, обеспечивало её семье стабильность, процветание и крайне крепкие политические позиции. И это я ещё не брал во внимание многочисленных друзей, должников и вассалов графини. Как не крути — знакомство полезное.        Леди всё продолжала что-то лепетать, явно общаясь с моей спутницей на своей волне. Когда как я предпочёл дать дамам возможность наговориться, как вдруг Лиона вновь изящно махнула рукой… и я невольно подобрался, уловив знакомые эманации.       Губы невольно тронула улыбка. Графиня де Крант — любима семьёй, уважаема союзниками, почитаема в народе... А я ведь почти поверил.       Чтож, по крайней мере на предстоящих переговорах у меня точно будет козырь, ведь Миры меняются, цивилизации восстают и обращаются в пепел, а менталистов и эмпатов как сторонятся, так и продолжают обходить седьмой дорогой. Особенно если всё это время они скрывали то, кем являются на самом деле.