Корпорация «Темный властелин» (Evil Overlord, Inc.)

Тридцать шесть часов назад Мерлин решил, что пора здраво оценить сложившуюся ситуацию. Лучше поздно, чем никогда – тем более что как раз пришло время освобождать комнату в общежитии.   В активе имелся диплом с отличием сразу по двум специальностям: физике и метафизике, и плюс к этому достойная библиотека с редчайшими работами по рунической и ритуализированной магии, а также неплохими монографиями по хтонической мифологии и заклинаниям. В пассиве была всего одна позиция, зато какая! Долг за учебу. Причем таких размеров, что все активы просто терялись на его фоне.   Мерлин уселся на обочину, уперев локти в колени, и закрыл лицо руками. Голова раскалывалась.   Тридцать шесть часов назад, после импульсивной покупки редкого иллюстрированного экземпляра «Компендиума древних родословных и обрядов крови» – ха! он ухитрился-таки опередить Мюрдена, который наверняка тоже точил зуб на этот раритет – Мерлин заметил, что его банковский счет неприятно опустел.   Может, книгу покупать и не стоило, но такие издания на дороге не валялись. Да и потом, как можно было упустить шанс в последний раз воспользоваться студенческой скидкой!   Определенно, об этой покупке он не жалел.   Вот только… если подумать… может, все же следовало воздержаться от приобретения в довесок «Химического руководства Томпсона по эзотерическим соединениям», «Протогэльской лингвистики и синтаксиса» и дополненного издания Британской энциклопедии мифов, а вместо этого отложить что-нибудь на аренду.   Да, пожалуй, так и нужно было сделать.   Мерлин фыркнул и тут же пожалел об этом – в висках нещадно заломило.   Наверняка была куча других неразумных и невзвешенных действий, без которых можно было и обойтись. Тратить остатки своей небольшой аспирантской стипендии на закупку спиртного для вечеринки тоже, наверно, не стоило.   Вот только тридцать шесть часов назад Мерлин был до отвращения трезв и не готов в таком состоянии оценивать ситуацию, с которой сталкивался каждый студент после выпуска и прощания с «альма матер». Пустой банковский счет, нулевые перспективы найти работу, непосильный долг и отсутствие крыши над головой.   На тот момент напиться до чертиков и провести вечер в компании друзей с аналогичными проблемами, рыдая друг другу в жилетку, показалось хорошей идеей.   Теперь он мечтал только о смерти. Причем желательно как можно более скорой и – если повезет – безболезненной. За прошедшее время ситуация ни чуточки не улучшилась, только теперь ко всему прочему добавилось еще и похмелье, отягощенное угрызениями совести. Последнее, что он помнил – Фрейя принесла вторую бутылку абсента, который он решил запить пивом, разбавленным аконитом по рецепту Уилла.   А вот до этого...   До этого он, к сожалению, помнил все.        – Давайте, колитесь. Какая подработка вам запомнилась больше всего? – дикция Сефы оставляла желать лучшего, но настойчивости было хоть отбавляй. Сефа свернулась калачиком рядом с Фрейей. Обе уже дошли до нужной кондиции, и до сих пор не свалились с дивана на залитый не пойми чем ковер только потому, что подпирали друг друга. Текущее равновесие было крайне шатким, и Мерлин не готов был с уверенностью сказать, кто из девушек станет первой жертвой силы тяготения.   – Стажировка у Колдера. Однозначно, – Уилл вскрыл очередную банку с пивом, к которому предпочитал прикладываться в промежутках между стаканами граппы. – Он заставил меня опрашивать жертв фармацевтического скандала. Кто-то вскрыл упаковки с парацетамолом и впрыснул в них какую-то магическую хрень, от которой все покрывались гнойными прыщами.   – А, точно. Это было в новостях, – вставил Джилли. Он был, пожалуй, самым трезвым из них, но только потому, что пришел позже. Судя по скорости, с которой он опустошал стакан за стаканом, Джилли твердо намеревался наверстать упущенное в кратчайшие сроки. Он вообще был очень целеустремленный парень. – А что было не так с опросами?   – Прыщи так никуда и не делись, – фыркнул Мерлин.   Все сочувственно поморщились. Уилл кивнул и передернул плечами, явно заново переживая тот кошмар.   – Этот смрад меня до сих пор преследует, – сдавленно сказал он. – И во рту какой-то гадкий привкус.   Словно желая избавиться от него, он поспешно отхлебнул из банки.   – Работа машинисткой у Мактаггарта, – поделилась Фрейя сонным голосом. Ее всегда клонило в сон после экзаменов. – Маленький офис в подвале и куча извращенцев с липкими взглядами вокруг. Приходилось минимум четыре раза в день проходить мимо них. Больше, если приспичивало в туалет.   – Сочувствую, – Сефа похлопала Фрейю по плечу.   – А почему четыре раза? Ну… один раз туда, один обратно… – нахмурился Джилли.   – Лестница в кафетерий была в противоположном конце. А в офисе есть запрещалось.   – Понятно.   – Один раз я не удержалась и помочилась прямо в бутылку, – призналась Фрейя. – И, самое страшное, вообще забыла об этом. Небось, она все еще стоит там около мусорки рядом с использованными лентами для машинки.   – Фу, давай без подробностей! – взмолился Джилли.   – Мой личный кошмар – борьба с гигантским борщевиком, – выдавил Мордред.   Мерлин сочувственно вздохнул, но в итоге пиво попало не в то горло, и он закашлялся. Ему однажды довелось сражаться с этим исчадием Флоры, и тот теперь периодически снился ему в кошмарах. Это было одно из самых опасных растений, малейший контакт с которым оставлял на коже ожоги. Друидская магия защищала Мордреда от большинства ядов, но гигантский борщевик плевать хотел на какое-то там «большинство» и гордо занимал отдельную категорию. Судя по стеклянному взгляду Мордреда, досталось ему тогда по полной.   Огнем с борщевиком справиться было нереально – корни уходили глубоко под землю, не давая полностью уничтожить растения, а вот высокая температура превращала яд в летучие токсины и вдобавок способствовала распространению семян. Для уничтожения гигантского борщевика требовалась полная амуниция сапера, противогаз, защитные очки и перчатки, причем желательно с добавлением кевлара.   А еще нужно было копать, копать и еще раз копать. А когда земельные работы подойдут к концу, провести несколько часов на четвереньках, выискивая мельчайшие остаточные корешки, потому что даже одного хватало, чтобы эта зараза регенерировала во всей своей красе.   – Ну ты даешь! – восхитился Джилли. – И ты сам на это подписался? Как тебя вообще угораздило?   Мордред вздохнул.   – Профессор Ньютон посадил борщевик по периметру делянки с редкими травами, потому что студенты все время тырили у него ингредиенты для зелий. Он почему-то решил, что это отличная идея. Кто бы мог подумать, что ситуация выйдет из-под контроля. В общем, мне пообещали зачет автоматом и дать почитать «Гербологию и ритуалы древних друидов» Хестерфильда.   – Ты дешево продался, – заметил Мерлин, в библиотеке которого имелся собственный экземпляр. Стоило Мордреду попросить, он дал бы его почитать и так.   – Знай я, что у тебя он есть, точно бы не согласился, – Мордред пнул Мерлина, отхлебнул граппы и поморщился.   – Ну вы даете, – покачал головой Джилли. – Моя худшая подработка была у мадам Лакруа. Там было не так плохо, но она вечно норовила ущипнуть меня за задницу. Синяки сходили потом пару недель.   – Досталось же тебе! – в голосе Уилла не было ни капли сочувствия. Его бросила девушка, и он никак не мог найти новую, причем поиски продолжались уже три года. Уилл был симпатичным парнем, умел красиво ухаживать, но как только очередная пассия узнавала, что он оборотень, роман мгновенно подходил к концу. Наверно, даже у гигантского борщевика было больше шансов на личную жизнь.   Джилли это было прекрасно известно, и, будучи в глубине души добрым парнем, он решил не заострять на этом внимания.   – Да ты просто ревнуешь, – заявил он. – Мне хотя бы секс перепадает.   Мда… возможно, слухи о его доброте были несколько преувеличены.   После легкой перепалки Уилл и Джилли разошлись по разным углам, демонстративно игнорируя друг друга, и на какое-то время воцарилось молчание. Первой не выдержала Сефа.   – Мерлин, твоя очередь.   – Да с ним все и так понятно. Вот уж кто притягивает проблемы, как магнит, – заметил Уилл.   Мерлин попытался показать ему фак, но обнаружил, что рука отказывается подниматься. Пол с каждой минутой становился все мягче, и не было никакого желания двигаться. Да и потом, в чем-то Уилл был прав. Практически любая подработка Мерлина оборачивалась полной катастрофой. Если он решал раздавать листовки, то его маршрут пролегал через угодья агрессивных фермеров с огнестрелом, очень злых собак и плотоядных коров. Карьера ученика аптекаря закончилась приступом ярости великана-полукровки, который решил, что ему пытаются сбагрить некачественное зелье, и разгромил всю лавку. Даже такая рутинная работа, как инвентаризация запасов в супермаркете, закончилась нашествием цутигумо – существ, которым доступ в Британию вообще-то был заказан.   И это только подработки на первом курсе. Дальше все стало еще хуже.   Пожалуй, больше всего ему понравилось конвоирование шотландского келпи. Ну… если не принимать во внимание постоянные попытки его утопить в процессе транспортировки от одного озера к другому.   Иногда у Мерлина появлялось ощущение, что у судьбы к нему свои счеты, и пока он не искупит все прегрешения прошлых жизней, та от него не отстанет. С другой стороны, текущая ситуация в целом его вполне устраивала, невзирая на периодически случающиеся передряги.   – А какая у вас работа мечты? – сонно спросила Фрейя. Ее голос звучал чуть увереннее, чем раньше – похоже, она начала трезветь. Впрочем, это было ненадолго. По негласному правилу, стоило кому-то начать приходить в себя, как окружающие тут же совали ему в руку стакан с очередной горячительной бурдой.   – Отличный вопрос! – одобрительно заметила Сефа. – Давай с тебя и начнем.   Фрейя молчала так долго, что Мерлин даже приподнял голову, чтобы посмотреть, не уснула ли она. Но нет, девушка выпрямилась на диване и задумчиво прикусила губу, явно размышляя над ответом.   – Я бы хотела тренировать животных для киносъемок.   – Неплохо, – сказал Уилл, и Мерлин был с ним целиком согласен. Учитывая любовь Фрейи к всякого рода зверью, это был действительно отличный вариант. Еще у нее был редкий талант находить общий язык с волшебными существами и капризными магическими расами, но такое, как ни странно, монетизировать было сложнее.   Мерлин лениво пнул Уилла.   – Может, тебе пройти у нее курс дрессуры?   – Только за вкусняшки, – ухмыльнулся Уилл.   Фрейя скорчила гримасу.   – Нет уж, спасибо. Я работаю только с теми животными, в глазах которых есть проблески интеллекта.   Уилл возмущенно заворчал, а Сефа расхохоталась. Мерлин успокаивающе погладил Уилла по коленке.   – Не переживай, я никогда не сдам тебя в собачий приют.   – Все. Я вас официально ненавижу, – Уилл попытался надуться, но расплывающаяся улыбка свела попытку на нет.   – А я хочу быть флористом, – сказала Сефа. Выбранная профессия не имела ничего общего ни с одним из ее образований. Первоначально она пошла на французскую литературу, но буквально накануне защиты все бросила и решила получить диплом бухгалтера. Все объяснялось просто – сначала мать требовала от нее степени, которой можно было бы щеголять перед соседями, а потом передумала и начала настаивать на образовании, с которым у дочери «всегда будет хлеб с маслом». Сефа послушно меняла один диплом на другой, лишь бы мать не лишила ее наследства.   Наследство в их семье передавалось по женской линии и шло еще от прапрабабки дриады, безошибочно находившей в лесу скопления трюфелей, заботливо взращенных ее магией. Специфику своего наследства Сефа хранила в тайне даже от самых близких друзей. Эта информация, попади она не в те руки, означала, что она никогда не найдет работу, будет вынуждена заплатить гигантский штраф за то, что отказалась встать на учет как «сверхъестественная», и к тому же получит черный штамп Управления магического реестра в паспорте.   – Правда, что ли? – Мордред и не пытался скрыть своего удивления. – Слушай, но я же читал твои рассказы, и они очень клевые. Я был уверен, что ты будешь как минимум писателем. Карьеры флориста я от тебя не ожидал.   Сефа загадочно улыбнулась.   – А что такого? Отличный выбор, – встал на ее защиту Джилли.   Да, наверно, Мерлин был в их группе единственным, кто знал правду. Точнее, он выпалил ее при первой встрече, к огромному шоку Сефы. Она так никогда и не спросила у него, как он все выяснил, а для Мерлина это стало своего рода откровением – он неожиданно осознал, что некоторые из его знакомых имеют свои тайны в сочетании с вескими основаниями их хранить.   Собственно, как и он сам.   Так что он остался валяться на полу и предпринял героическую попытку отпить из стакана, шатко балансирующего у него на груди. Ему удалось сделать полглотка, прежде чем Уилл фыркнул, забрал у него стакан и вставил туда трубочку, испортив весь эксперимент.   – Слушай, я последний, кто будет тебя критиковать. Ты вообще видела мою комнату? – спросил Мордред. Вопрос был справедливым – вся компания время от времени наведывалась в квартиру Мордреда за теми или иными лекарственными травами, которых у того водилось в избытке. – Как любой уважающий себя друид, я фанат всего с листьями и корнями. Мне только дай пообниматься с очередным деревом.   – Подтверждаю, – важно кивнул Мерлин и закашлялся – спиртное попало не в то горло. Сефа смерила его подозрительным взглядом, который он решил игнорировать. Ну да, Мордред не упускал шанса обнять и саму Сефу, пусть даже и не отдавал себе отчет в собственной мотивации.   А может, он прекрасно знал, в чем дело, но умел хранить чужие тайны лучше самого Мерлина.   – А что насчет тебя, Мордред? – спросила Фрейя, пытаясь развеять напряжение.   – Со мной все просто. Я всегда хотел стать лекарем.   – Ну так и иди в медицинский, – предложила Фрейя. – У тебя и так максимально близкая специализация.   – Угу, там меня ждут с распростертыми объятиями, – мрачно сказал Мордред. – Со следующего года они закрывают доступ для всех с магическими способностями. Даже если меня сейчас и примут, то позже сделают все, чтобы исключить. Да и потом, по слухам, с этого года больницы больше не берут в штат магов. Это незаконно, но система против меня. Меня не то что врачом, медбратом не возьмут. Боже, да если я появлюсь у них на пороге и заявлю, что я целитель и могу снимать боль наложением рук, меня просто линчуют на месте.   Мордред с младых ногтей учился в друидской общине, где два года назад прошел инициацию. Изначально он выбрал в университете специализацию на ботанике, но ему быстро наскучило повторение уже пройденного, и он переключился на биологию. Когда и та ему надоела, он перешел на курсы для среднего медицинского персонала. Теоретически, он мог легко устроиться работать в клинику, но список доступных вакансий уменьшался день ото дня.   – Из тебя выйдет отличный целитель, – попыталась утешить его Фрейя, но утешение получилось так себе. Друидская магия давала Мордреду преимущество – знание ботаники означало, что он способен готовить зелья, превосходящие по эффективности стандартные препараты. Вот только для получения статуса целителя надо было сначала пройти стажировку у зарегистрированного практика, а их почти не осталось.   – Ты мне тогда офигительно помог с переломом, – признал Джилли.   – С каким переломом? – удивилась Сефа.   – Вот именно, – усмехнулся Джилли. Мордред смутился, покраснел и опустил глаза.   – Система прогнила насквозь! – решительно заявил Мерлин. Ну действительно – что за дурацкие правила не дают такому потрясающему лекарю как Мордред реализовать свои таланты?!   – Категорически согласен, – вставил Уилл. Потом он замолчал и, судя по всему, решил развлечься пинанием Мерлина под ребра. Мерлину было лень поворачиваться и устраивать разборки, поэтому он просто ждал, пока Уиллу не надоест. Наконец, тот оставил его в покое и мрачно сказал:   – А я бы хотел стать копом, как мой отец.   Воцарилось напряженное молчание, и Мерлин испытал умеренное желание провалиться сквозь пол, чтобы не участвовать в неминуемых дебатах. Будь желание сильным, пол бы послушно расступился под ним, потому что он был пьян, и в этом состоянии магия стремилась выполнить малейший его каприз. Вишенкой на торте было то, что при алкогольном опьянении у него были все шансы застрять на полдороге, что и случилось с ним однажды на первом курсе.   Всю жизнь он так тщательно скрывал свои магические таланты, что и теперь старался колдовать как можно меньше, чтобы не распугать (и не потерять) своих друзей.   Пытаясь загасить в зародыше неизбежную дискуссию, Мерлин стянул силой мысли диванную подушку и запустил ее вокруг комнаты. Та полетела пьяными зигзагами под общий смех.   Друзья Мерлина считали его телекинетиком. Это же было указано и в его регистрационной карте. Телекинез не считался волшебным даром – хотя большинство людей и не вдавались с такие тонкости – и на практике означал, что Мерлину не нужно было регистрировать никакие магические способности. Теоретически на него не распространялись даже самые жесткие законы, направленные против магов, волшебных существ и других рас, но на практике все было совсем иначе просто в силу человеческой глупости.   – Это тоже ужасно несправедливо! – заявила Сефа. – Если твой отец прекрасно справлялся с этой работой, то почему и тебе нельзя? Не то чтобы ты каждое полнолуние превращался в бешеного пса! Чертовы нормисы!   Мерлин схватил пролетавшую мимо подушку и зарылся с нее, чтобы не слышать одни и те же осточертевшие аргументы.   Как ни странно, в мире, где обычные немагические гомо сапиенсы составляли меньшинство, все, связанное с волшебством, подвергалось дискриминации.   По подсчетам экспертов, от шестидесяти до семидесяти пяти процентов населения обладало частичками нечеловеческой ДНК. В шестидесятые, когда такие исследования были популярны, некоторые теоретики проводили параллели между линиями крови и мифологическими эндемиками, специалисты по генеалогии выискивали связи между родовым древом и рандомными богами и полубогами, а статистики пришли к выводу, что даже значительные иммиграционные и эмиграционные потоки не оказали существенного воздействия на местные магические популяции.   В Великобритании доля населения с магическими способностями приближалась к семидесяти процентам. В Ирландии этот показатель был около девяноста, но все делали вид, что там тоже все нормально. Просто местные немного с прибабахом, только и всего.   И было совершенно непонятно, почему в какой-то момент происхождение и сверхъестественный статус стали причиной для гонений.   Страх обычных людей перед магами и волшебными существами рос год от года, и начиная с восьмидесятых стали вводиться все новые и новые ограничения. Как будто кто-то дернул некий рубильник, и о веках мирного сосуществования в одночасье забыли. Может, кому-то не повезло наткнуться на магического подонка, а потом страх и ненависть стали расходиться, как круги на воде, но это было просто тупо – зло существовало во все времена и не делало различий между цепочками ДНК.   Возможно, свою роль сыграло и сокращение финансирования определенных видов научных исследований. Ну и не будем забывать кликбейтные статьи, «утки» в газетах и смазливых ведущих новостей, которые не могли отличить ДНК от любой другой аббревиатуры.   Прежде чем сформировалась сколь-нибудь действенная оппозиция, уже были приняты законы, требующие обязательной регистрации волшебных существ и магов, запрещающие даже слабым волшебникам занимать государственные должности и ограничивающие их передвижение. В законах ничего не говорилось о запрете на образование, но это было только вопросом времени, ну а пока ряд колледжей спешно вводили новые правила и закрывали факультеты, занимающиеся исследованиями сверхъестественного.   Именно поэтому Мерлин вкалывал чуть ли не круглосуточно, чтобы получить свой диплом. Нужно было успеть до того, как его исключат под тем или иным предлогом, не дав закончить начатое. Ему пришлось брать двойную (а подчас и тройную) нагрузку и пожертвовать всем свободным временем, так что возможностей для поиска работы попросту не было. Повезло еще, что друзья по доброте душевной делились с ним кровом и едой – он просто не имел возможности вносить свою лепту ни в то, ни в другое.   По сравнению с остальными, его финансовая ситуация куда больше напоминала стихийное бедствие, чем незначительный кризис.   Кто-то – похоже, что Уилл, – вырвал у Мерлина подушку, в которую тот уткнулся, и глаза с непривычки заслезились от яркого света.   – Дискуссия окончена, – сообщил Уилл и улыбнулся, явно не понимая, почему Мерлина так бесит тема магической политики. По общему мнению, тот просто не должен был ощущать ее в полной мере. Формально, у него имелся совершенно обычный человеческий дар, никак не связанный с хаотичной последовательностью аминокислот в ДНК.   – Ну и чудненько, – кисло сказал Мерлин, чувствуя себя последним мудаком. С одной стороны, у его друзей был веский повод завидовать тому, что общие ограничения его не касались. С другой, он был последним трусом, боявшимся признаться им, что все прекрасно понимает, ненавидит текущие законы не меньше их и ничем от них не отличается. С третьей, не было никакого смысла загоняться, если никто из них никак не мог повлиять на сложившуюся ситуацию – ни один из его друзей не имел юридического образования или влиятельных связей. С четвертой…   С четвертой стороны, он фантастически сильно напился. Перед глазами плавали цветные круги, и Мерлин прикладывал колоссальные усилия, чтобы те не материализовались наяву. Не стоило забывать, что если его способности станут достоянием общественности, жить ему останется считанные дни.   – Так что насчет тебя, Мерлин? Какую работу ты хотел бы заполучить? – спросила Сефа.   Мерлин пожал плечами.   Он не имел ни малейшего представления. Физика была вполне почтенной областью, и он мог освоить практически любое направление, но поскольку его больше всего интересовали энергетические поля и метафизические взаимодействия, вариантов оставалось с гулькин нос. Нужно было выбирать прикладную область, а не сферу, позволяющую лучше понять собственные способности, но теперь жалеть о сделанном выборе было уже поздно.   – Ну же, колись, – в голосе Уилла слышалась улыбка. – Помнишь, о чем мы мечтали еще в детстве. Что ты мне тогда говорил?   – Это была твоя мечта, а не моя, – Мерлин закатил глаза и тут же об этом пожалел. Количество кругов утроилось, и все они отчаянно стремились водить хороводы вокруг дивана. – Да и потом, я практически уверен, что такой профессии, как Темный властелин, не существует.   Воцарилось молчание. Возможно, все вспоминали последний раз, когда очередной Темный властелин чуть не захватил Лондон. Тогда потребовалось три истребителя, взвод пехоты и супер-секретное оружие (о котором знал абсолютно каждый) – нуль-пространственная бомба.   Мерлин стиснул зубы, взял спятившие круги под контроль и повернул голову, чтобы посмотреть на друзей. Уилл ухмылялся, потому что для него история с Темным властелином была всего лишь детской шуткой. Сефа сидела с задумчивым выражением лица, Фрейя, похоже, спала, Мордред щурился на лампочку, а Джилли копался в ящике с растаявшим льдом в поисках последней банки пива.   И тут друзья решили его удивить.   – А было бы круто, – пробормотала Фрейя.   – Из тебя вышел бы отличный Темный властелин, – заулыбалась Сефа.   – Но ты же знаешь, что для карьеры Темного властелина тебе придется быть плохим парнем, да? – уточнил Джилли, задумчиво рассматривая недопитую бутылку абсента. Он взял ее в руки, и Фрейя резко очнулась от полудремы, потребовав свою порцию.   – Я верю в Мерля, – расхохотался Уилл. – Вы просто не видели, что с ним бывает, если вывести его из себя. Помните, что стало с Мюрденом, когда тот саботировал его эксперименты в прошлом году?   – Я тут ни при чем, – слабо возразил Мерлин. И вообще, он просто сделал баланс измерительных сфер более чувствительным, чем обычно (так было надо для эксперимента), и использовал летучую горючую жидкость, которая была удобнее, так как обладала меньшей вязкостью и плотностью, чем вода. И потом, у Мюрдена были гены огненного элементаля, так что ожоги обязательно заживут. Со временем.   Друзья о чем-то зашептались.   – Только подумайте, – подлил Уилл масла в огонь, – как все было бы круто, если бы Мерлин стал Темным властелином!   Мерлин снова призвал к себе подушку и зарылся в нее, пытаясь не поддаваться панике.   Уилл не отставал.   – К тому же не будет никаких проблем с тем, что он колдун.   Проклятье!   – Разумеется, так как я не колдую! – рявкнул Мерлин, вот только он и в трезвом состоянии не умел нормально врать, а сейчас это получалось откровенно фигово. – Умоляю, налейте мне чего-нибудь еще.           – Так, вроде все, – Уилл присел на обочину рядом с Мерлином. Он был очень «слишком»: слишком весел, слишком бодр и слишком отвратительно трезв. – Готов?! Чем быстрее мы закинем твое барахло, тем быстрее поедем за барахлом Мордреда. Аренда грузовика закончится через три часа, и у меня нет ни малейшего желания доплачивать.   – Угу, – внес свой интеллектуальный вклад Мерлин.   – Вы должны это увидеть! – закричала Сефа, перебегая дорогу. Она уже упаковала свои пожитки и сейчас помогала Фрейе загрузить вещи в ее небольшую машину. Уилл и Джилли уже переехали в дом, который они собирались снимать вшестером, но Джилли куда-то запропастился, а Мордред все еще был в своей комнате, пытаясь понять, какие растения ни в коем случае нельзя было перевозить друг с другом и какие из них будут особо капризны при транспортировке.   Мерлин смутно помнил его причитания, что Хельгу надо держать подальше от Томаса, а разросшийся плющ начинал капризничать, если подпорка меняла угол больше чем на десять градусов. Для его похмелья Мордред был чрезмерно деятелен, и чувство самосохранения заставило Мерлина спрятался в ближайшей подсобке, где его и нашла Фрейя, тут же придумавшая для него кучу занятий – совершенно непосильных в его текущем состоянии.   – Умоляю, не так громко. Пожалуйста.   – Не ворчи, – чуть тише сказала Сефа, пристраиваясь на обочине с другой стороны от Мерлина и подсовывая свой телефон ему под нос. Экран был слишком ярким; Мерлин крепко зажмурился и выждал несколько секунд, пока тот снова не почернел.   – Почему у вас нет похмелья? Это несправедливо! – пожаловался он.   – Я же оборотень, – пожал плечами Уилл.   – А у меня иммунитет к болезням, терзающим простых смертных, – улыбнулась Сефа и чуть прищурилась, словно ожидая, что Мерлин сейчас выпалит, что к простым смертным она и не относится. Мерлин хранил молчание, и Сефа снова ткнула ему свой телефон. – Да посмотри же!   – Очень мило. Изумительный черный экран…   – Да нет же, придурок! – Сефа нажала кнопку внизу, и экран ярко вспыхнул.   – Боже! – застонал Мерлин, закрывая глаза руками.   Вокруг него началась какая-то суета. Уилл сильно ткнул его в бок, а Сефа издала высокий визг, вызвавший у Мерлина желание забуриться под землю и не вылезать как минимум до конца похмелья.   – Да ты шутишь?! – завопил Уилл, расхохотался и с силой хлопнул Мерлина по спине. Головная боль от такого обращения только усилилась, и Мерлин порадовался, что провел в обнимку с унитазом большую часть ночи, так что желудок уже распрощался со всем своим содержимым и не мог больше ничем поделиться с окружающими. – Признаю, был неправ. Кто бы мог подумать, что это сработает?!   – В чем ты был неправ? – слабо спросил Мерлин и приоткрыл один глаз, надеясь, что лучший друг сжалится и объяснит, что вообще происходит.   – В целом. Ну ты понял. А, вот и Фрейя! Ей, похоже, надо помочь с чемоданами.   Уилл смотрел куда-то вверх, в сторону третьего этажа. Мерлин перевел туда взгляд и проклял про себя усовершенствованный слух Уилла. Вместе с его невероятным метаболизмом и иммунитетом от похмелья.   Уилл отправился на помощь Фрейе, а Мерлин наконец-то посмотрел на экран телефона, который Сефа продолжала совать ему под нос.   Интернет-браузер. Светло-серый фон. Крупный темно-синий шрифт. Куча гиперссылок. Потом какой-то черный текст на белом фоне. А, точно! Сайт с объявлениями.   Корпорация «Темный властелин» готова к приему заказов! КТВ, недавно открывшая свое отделение в центре Лондона, рассматривает интересные предложения в рамках своей политики по стремительному развитию бизнеса. В настоящее время д-р М, глава корпорации и почетный Темный властелин, не заинтересован в захвате мира, пока штат не будет полностью укомплектован, но готов помогать лондонцам решать любые проблемы, улаживать споры и содействовать миру, счастью и процветанию всех заинтересованных лиц. Вы можете связаться с д-ром М по адресу DrM.EvilOverlordInc@gmail.com. Если ваше предложение покажется нам интересным, мы обязательно вам ответим. Посредников просьба не беспокоить. Предложения сторонних услуг рассматриваться не будут.   Мерлин потер глаза и перечитал объявление. Потом еще раз. Ясности не прибавилось. Он перевел мутный взгляд на Сефу, которая только что не подпрыгивала на месте, и выдавил:   – Что это?   – Идею придумал Джилли, а объявление писала я. Ну, еще Фрейя помогала. А вот от Уилла толку вообще не было. Круто получилось, правда? Супер-официально и профессионально!   – Я не…   – И это еще не все! – Сефа выхватила телефон у него из рук, открыла приложение с электронной почтой и сунула телефон ему обратно.   На экране был почтовый ящик доктора М из корпорации «Темный властелин». Во входящих была куча новых сообщений. Сефа вытянула руку и прокрутила экран вниз – десятки писем сменяли друг друга, и прямо на глазах у Мерлина в почте появилось еще три новых письма.   – Что это? – спросил Мерлин еще раз.   – Поздравляю! – глаза Сефы горели. – Ты теперь Темный властелин и пользуешься огромным спросом.   – Но… – беспомощно пролепетал Мерлин в спину Сефы, которая бросилась через дорогу, выхватила большую коробку из рук нагруженной Фрейи и потащила к машине, – я же не… и вообще… да и потом…   Проще было сдаться.   Я же не маг. И вообще, не владею магией. Да и потом, вы же знаете, я только телекинетик, причем посредственный – все это была ложь, и к тому же его никто не слушал.   Судя по всему, шило выпало из чертового мешка, и у него теперь начинались новые проблемы, на фоне которых меркли все предыдущие. Мерлин бы не удивился, если бы правительственные агенты прямо сейчас выскочили из-за угла, скрутили его и утащили в какой-нибудь супер-секретный центр на вивисекцию.   Тяжело вздохнув, он открыл самое первое письмо.   Многоуважаемый Темный властелин! Очень надеюсь, что ваш бизнес не является незаконным. Мой сосед постоянно слушает музыку по ночам на полной громкости. Обычно я не имею ничего против – у него неплохой вкус – но на эти выходные приезжает моя мама. Если она решит, что я не живу в тихом спокойном районе, то заставит переезжать. Готова заплатить пятьдесят фунтов, если вы убедите моего соседа не шуметь в эти выходные. Просьба воздержаться от убийства и любого другого кровопролития. Если по итогам убеждения все обойдется без полиции, то с меня премия.   Мерлин фыркнул. Потом задумался. У него на счету и пятидесяти фунтов не было, и эта сумма очень пригодилась бы в качестве его вклада в аренду. Нужно было всего ничего – убедить какого-то парня прикрутить громкость у проигрывателя на пару дней. Если вежливые аргументы не сработают, всегда можно прибегнуть к угрозам, но тогда придется брать с собой Уилла и делиться с ним. С другой стороны… даже в этом случае двадцать пять фунтов будут чистой прибылью.   Мерлин лениво прикинул, какая должна быть зарплата у полноценного Темного властелина, но тут же себя одернул.   Он – Темный властелин?!   Ни за какие коврижки!  

*****

  В десяти милях от Мерлина в одном из нескольких глубоких подвалов здания МИ-5 младший аналитик Артур Пендрагон задавался тем же самым вопросом.   Интересно, сколько зарабатывает Темный властелин?   Он пришел к выводу, что вряд ли эта должность хорошо оплачивалась. Прибыль от первоначальных инвестиций явно была околонулевой. О доходности активов и речи не шло. Что же до доли в прибыли от продажи собственного бренда или сувениров, то она была возможна только если Темный властелин ухитрялся прославиться, добившись существенного прогресса в деле захвата мира. Вот при таком раскладе доход, конечно, становился колоссальным. Там уже можно было клепать пластиковые фигурки, делать видеоигры, выпускать фильмы, публиковать откровенные автобиографии...   Хотя, пожалуй, личное удовлетворение от того, что весь мир под твоей пятой, в случае Темных властелинов перевешивало любые финансовые выгоды.   Давным-давно очень (даже очень-очень) юный Артур мечтал о том, чтобы стать Темным властелином. Он носился по роскошному парку усадьбы Пендрагонов, повязав на плечи ярко-красный плед, и карал любое создание (обычно старшую сестру), которое вставало на пути его планов по покорению вселенной. Отца эти выходки скорее забавляли, и он не уставал баловать его, следя за тем, чтобы у Артура было достаточно игрушечных солдатиков. Увы, бедолаг постоянно приходилось заменять, когда Артур ухитрялся на них наступить (совершенно случайно!), закопать глубоко под розовыми кустами (потому что это была экспедиция в Преисподнюю!) или расплавить, используя стратегически расположенные увеличительные стекла и солнечный свет – потрясающе редкий ингредиент, почти не встречающийся на Туманном Альбионе.   Оглядываясь назад, Артур отдавал себе отчет, что выражение «не по годами развит» не про его детство. Вот «избалован» и «уверен, что все сойдет с рук» –  более точные характеристики.   Он повзрослел, но тайная любовь к Темным властелинам никуда не делась.   В его коллекции были все доступные автобиографии и обзоры, вырезки из газет и записи выступлений по телевидению и радио.   В подростковом возрасте он начал всерьез изучать схемы становления Темных властелинов и решил придумать собственный план по захвату мира. Тот факт, что он не владел магией (что являлось практически обязательным требованием для большинства Темных властелинов) и не был волшебным существом, способным уничтожать непокорных одним только взглядом, его ни чуточки не смущал. Просто надо было разработать план, учитывающий эти незначительные недостатки.   А потом произошел взлет Корнелиуса Сигана, и Артур следил за его успехами, затаив дыхание. Коррумпированное правительство должно было вот-вот пасть, еще немного, и грубияны и тупицы будут приструнены, а все желающие строить новый лучший мир наконец-то смогут занять достойные места в обществе и реализовать свои мечты. Артур подготовил свое резюме, включив туда приблизительный перечень вопросов, которыми хотел бы заняться, и общий список идей по улучшению общества на случай, если у Сигана окажется бедная фантазия.   Письмо осталось неотправленным, потому что через две недели после первого появления Корнелиуса Сигана Артур увидел своими глазами, насколько далеко нынешнее беспринципное правительство готово было зайти, чтобы сохранить статус-кво.   Хотя потери среди гражданских были минимальными, на севере Лондона до сих пор хватало остаточных эффектов нуль-пространственной бомбы, чтобы Артур внутренне содрогался каждый раз, когда ехал на поезде в имение своего деда.   После того, как Корнелиус Сиган прекратил свое существование, Артур тщательно спрятал свой Стратегический план Темного властелина. Он даже снял со стен плакаты и раздал все книги, кроме самых полезных.   Но это не означало, что он отказался от идеи по захвату мира. Просто настало время разработать новый план. Если Корнелиус Сиган со всеми его способностями не смог противостоять правительству, то что может сделать обычный человек? Такой, как Артур?   Над этим он думал очень и очень долго.   Так появился новый план, первым этапом в котором значилось проникновение в ряды МИ-5.   В любой момент времени в Британии существовало в среднем около тридцати потенциальных Темных властелинов. Из них добрая половина была психами без каких-либо реальных способностей. Таких ставили под наблюдение (на всякий случай) и оставляли в покое. Из пятнадцати оставшихся, десять были мелкими сошками, претендующими на статус «Темного властелина» в местечковом масштабе. В их случае наблюдение было чуть более тщательным, и начинающих полевых агентов обычно направляли следить за ними в рамках программы стажировки.   Для некоторых из этих агентов подобное задание становилось первым и последним, если те были достаточно глупы, чтобы попасться. Подобные потери обычно списывались как естественная кадровая убыль.   Из пяти оставшихся потенциальных Темных властелинов все обладали умеренными магическими способностями и влиянием, достаточным, чтобы взять их на карандаш. По стандартной процедуре, если искомое «взятие на карандаш» происходило до того, как они достигали определенной точки по шкале де Гелдера, их арестовывали, сажали в тюрьму и...   Как говорят в таких случаях, «больше их никто никогда не видел».   Артур вздохнул. Он поправил очки, огляделся, оценивая, кто еще составляет ему компанию в подвале этим чудесным ранним утром, не увидел никого, кто представлял бы какой-либо интерес, и вернулся к работе.   В теореме де Гелдера имелось столько же статистических переменных для определения того, где на шкале «Темных властелинов» находился тот или иной индивид, сколько и в формуле Дрейка, позволяющей оценить вероятность встретить инопланетную жизнь во вселенной. Переменные де Гелдера опирались на специфику образа жизни и основные формирующие события: текущее место в общей социально-экономической иерархии, воспитание, образование, культурный бэкграунд, близость к источникам сверхъестественного и т.д. Существовали огромные таблицы с перекрестными ссылками и готовыми статистическими детерминантами, полученными по итогам сотен тысяч часов кропотливой исследовательской работы.   Вот только сейчас все эти расчеты были признаны устаревшими и бессмысленными. Принятие закона «О регистрации магов и волшебных существ» (или попросту Закона о магах) повлекло за собой новую эру. Все рожденные после 1991 года вносились в систему и постоянно отслеживались. Разумеется, были и несогласные. Те, кто родился раньше и отказался добровольно регистрироваться «на благо нации», а также те, кто воспользовался теми или иными лазейками, существовавшими в тот короткий период, когда Закон о магах уже был принят, но вспомогательная система, гарантирующая его применение, еще не была развернута. Несмотря на это, данный закон был крайне эффективен в вопросах идентификации потенциальных Темных властелинов.   Хотя лазеек становилось все меньше по мере принятия очередной редакции закона и общего ужесточения его применения, исключения все же попадались.   Именно для таких случаев и требовался Артур.   Хотя в настоящее время его отдел был намного меньше, чем лет двадцать назад, он все еще играл важную роль в поисках хитрецов, сумевших обойти Закон о магах, а также тех, кто изначально не подпадал под критерии Темного властелина, но начинал подпадать под них позже под влиянием тех или иных обстоятельств.   Термином «Темный властелин» в отделе обычно не пользовались. Руководство предпочитало называть таких людей «Злонамеренными лицами, одаренными магически». Аббревиатура ЗЛОМ была совершенно чудовищна, и Артур отказывался использовать ее из принципа.   Однако любые ярлыки были глубоко вторичны. Артуру было наплевать на них при любом раскладе, потому что он просто не должен был застрять в должности младшего аналитика в несчастном подвале МИ-5.   По его тщательно продуманному плану, МИ-5 должен был пасть к его ногам, и самого Артура должны были назначить либо одним из лучших секретных агентов, либо серым кардиналом, контролирующим статус-кво.   Увы, он слишком поздно выяснил, что при вступлении в силу Закона о магах его отец совершил непростительную ошибку.   Утер Пендрагон просто взял и внес Артура в Реестр.   Артур обнаружил это совершенно случайно, когда ему было уже почти тридцать, и на одном из традиционных воскресных ужинов в кругу семьи он в очередной раз начал жаловаться об отсутствии карьерного роста.   – Может, все дело в том, что ты вечно повышаешь голос и вредничаешь? – предположила Моргана, ковыряясь вилкой в не до конца размороженных наггетсах. Повар уволился рано утром без объяснения причин, а читать инструкции на упаковке было занятием, недостойным Пендрагонов.   – Имей в виду, мне когда-нибудь выдадут лицензию на убийство, так что на твоем месте я бы был поосторожнее с версиями, – мрачно ответил Артур.   Утер пилил ножом свой наггетс с упорством, достойным лучшего применения. Тяжело вздохнув, видимо, осознавая безуспешность этого увлекательного занятия, он кротко попросил Артура быть вежливее со своей сестрой и добавил:   – Если подумать, то, возможно, все дело в новом законе, который запрещает карьерный рост в государственных учреждениях лицам, связанным со сверхъестественным.   – Что?! – Артур был настолько поражен, что даже ругаться не было сил. Подумать только! Все тщательно продуманные планы по завоеванию мира пошли псу под хвост потому, что его собственному отцу вздумалось в кои-то веки соблюсти закон!   Да, он пострадал не один – Моргана тоже была зарегистрирована, причем давно, так как ее способности скрыть было невозможно. Вот только это было слабым утешением. Отличный, грандиозный план нужно было переписывать с нуля.   Утер зарегистрировал его как плод магического ритуала, который, судя по всему, не придал ему никаких особых способностей. Но важен был сам факт регистрации, поскольку внимание обращали именно на него. Неясность потенциала и полное отсутствие каких-либо явных способностей никак не влияли на решение руководства, раз за разом отказывавшего ему в повышении.   Артур швырнул на стол карандаш, который машинально вертел в руках, снял очки и растер лицо руками. В попытках хоть как-то себя развлечь он уже который день бился над расчетами, позволяющими улучшить формулу де Гелдера. Средства для саморазвлечения, как и его терпение, понемногу иссякали. Вот уже четыре года он сидел за этим самым столом, занимаясь примерно одним и тем же. Практически все, устроившиеся одновременно с ним, уже перевелись в другие отделы и постепенно добились повышения, получив допуск к полевой работе.   Ну или написали заявления об увольнении.   (Ага, будто это так просто – взять и уволиться из МИ-5 с концами. Когда Артур был в особо минорном настроении, он продумывал планы возможного побега из этой чертовой конторы, вот только побег означал капитуляцию, а он еще не был готов пойти на это).   И раз уж сотрудники переводились в другие отделы, а никого новенького после Артура так и не взяли, то наверняка ему должны были хотя бы присвоить должность старшего аналитика? Щаз! Даже это мини-повышение ему так и не дали.   Со временем Артур понял вдобавок еще и то, что все оставшиеся в отделе были предпенсионного возраста и ближайшие лет десять планировали просто досидеть свой срок, не делая ровным счетом ничего.   Сам он был не таким и не собирался сидеть сложа руки. Он работал с полной самоотдачей, и Артура невероятно бесило, что хотя его труд и отмечали, никаких поощрений никто не предлагал.   У него было прекрасное образование, позволяющее полностью поменять сферу деятельности. Он мог пойти в политику, сделать военную карьеру, заняться пиаром… После выпуска он прошел еще несколько компьютерных курсов, которые тоже закончил с отличием. У него была прекрасная физическая форма, он стрелял лучше, чем большинство полевых агентов, и неизменно первым проходил полосу препятствий. Вот только, невзирая на это все, он никак не мог выбраться из чертового подвала.   – Ну поймите, – успокаивающе говорил его начальник Монмут. – Вы для нас бесценный актив, господин Пендрагон. Даже не представляю, что бы мы без вас делали.   У Артура ушла пара лет, чтобы перевести эту речь на человеческий язык. За это время он подрастерял былую наивность и приобрел цинизм, который ужасно раздражал его друзей, зато наконец-то все понял.   Это означало: сядь и заткнись.   Это означало: прекрати высовываться.   Это означало: ты останешься здесь и если попробуешь хоть пикнуть, мы засадим тебя за решетку, поскольку ты волшебная тварь, с которой мы раньше не сталкивались и которую с большим интересом готовы изучать в лабораторных условиях.   (Артур был уверен, что никогда не простит отца за предательство. Кто в текущие прогрессивные времена в здравом уме прибегал к магии, чтобы зачать ребенка, когда есть куча более эффективных средств?! Господи, даже ЭКО частично покрывалось страховкой! Не говоря уже о других методах. Использование доноров яйцеклеток признавалось сомнительной практикой, но при этом было законным. И потом, всегда оставалось усыновление. Дофига детей просто мечтали оказаться в нормальной любящей семье.   И не то чтобы Пендрагоны были бедны и не могли позволить себе ни один из этих вариантов. Артур до сих пор не мог понять, что двигало его отцом, когда тот решил пойти к практикующей ведьме вместо дипломированного врача. Как и не мог смириться с невыносимой ситуацией, в которую его поставил Утер.   Без ложной скромности, Артур считал себя гением уже за то, что нашел способ стать Темным властелином, не владея не каплей магии. Вот только это было решительно невозможно провернуть, пока его имя значилось в чертовом реестре).   И, наконец, официальные эвфемизмы имели еще одно значение: ты и дальше будешь заниматься перекладыванием скрепок, потому что так легче всего держать тебя под наблюдением.   Артур недовольно хмыкнул. Он не был уверен, что поблизости нет микрофонов, записывающих каждый его вздох, поэтому ограничился мысленным: «И с чего я решил, что работать на МИ-5 – отличная мысль?!»   Первым, рефлекторным, ответом было: «Да ладно, нормальная работа!»   Вторым: «Ну это же один из моих планов по захвату мира!»   – Выглядишь недовольным, – заметил Гвейн Грин, заходя в закуток к Артуру и пристраивая задницу у него на столе.   Гвейн неизменно предпочитал сидеть именно на столе, а не на стуле в углу, специально предназначенном для подобных визитов. Он выглядел очаровательным канальей, как и подобало агенту его ранга. Костюм от Диор был подогнан по фигуре и скрывал арсенал, с которым Гвейн отказывался расставаться даже в относительно безопасных стенах МИ-5. Верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, открывая значительную часть волосатой груди. Артур очень старался не опускать взгляд, но это было непросто, когда Гвейн практически тыкал своей растительностью ему в лицо.   На искомой груди болтался неизменный блестящий медальон. Он выглядел как совершенная дешевка, вечно запутывался в курчавых волосах Гвейна, но тот нежно его любил, хвастаясь всем подряд, что это таинственный и совершенно незаконный артефакт, зачарованный так, чтобы ни одна пуля не попала Гвейну в задницу.   Насколько Артуру было известно, в Гвейна действительно не раз стреляли, но его пятая точка неизменно оставалась в целости и сохранности, так что может медальон и не был обычной побрякушкой.   – Решаю сложную задачу, а ты меня отвлекаешь. С чего мне быть довольным? – фыркнул Артур, не готовый признать истинные причины своего плохого настроения. Даже если микрофонов поблизости и не было, Гвейну доверять тоже не стоило.   Гвейн не был ни младшим, ни старшим полевым агентом, довольствуясь чем-то посередине. Благодаря своему месту в общей иерархии, он редко получал сложные задания, но при этом избегал и рутинной работы. В результате у него была куча свободного времени, которое он проводил, ошиваясь в офисе МИ-5 и оживленно болтая с каждым, кто был готов уделить ему хоть сколько-нибудь внимания. Он обожал сплетни, и Артур был не настолько глуп, чтобы давать повод для разговоров о себе.   – Брысь! – скомандовал Артур, вырывая папку у Гвейна и убирая ее от греха подальше. Он выхватил еще две из загребущих рук наглеца, прикрыл свои работы третьей и столкнул Гвейна со стола, когда тот потянулся к его монитору. – Не поверишь, но у тебя нет допуска, чтобы здесь находиться.   – Принцесса, не вредничай! – Гвейн устроился обратно на столе. – Ну разумеется, у меня есть допуск. Я…   – Обычный агент под прикрытием, – закончил Артур. Он забрал свои очки у Гвейна прежде, чем тот успел их примерить. – А я – аналитик, занимающийся секретными разработками. Так что прекрати оставлять отпечатки пальцев на моих документах и займись тем, что у тебя так хорошо получается. Исчезни.   Гвейн солнечно улыбнулся, ни капельки не обескураженный таким приемом. Сколько бы раз Артур ни давал ему от ворот поворот, Гвейн только удваивал усилия и старался навещать его как минимум раз в день, если у него не было своих заданий. Стоило заявить ему: «Ты не в моем вкусе», как Гвейн воспринимал это как вызов и реагировал неизменным: «До поры».   – Думал, тебе будет любопытно узнать, что Галахад получил повышение, – заметил Гвейн, с интересом разглядывая собственный маникюр.   – Галахад… – повторил Артур и бросил на стол папку, которую собирался убрать в ящик. Из нее выпало несколько страниц, но они легли вверх ногами, и в любом случае, как показала практика, Гвейн был не в состоянии прочитать математические формулы.   Нет, но какая ирония!   Галахад был неплохим парнем. Средние результаты, едва позволившие ему вступить в ряды МИ-5. Административная работа, связанная с подготовкой отчетов. Ему повезло найти связь между двумя отдельными делами, и когда он довел свои умозаключения до сведения руководства, то его повысили до младшего агента и перевели в один из отделов, занимающихся иностранными угрозами. Вот только кроме везения в активе Галахада не было ничего. И уж точно ни грамма острого интеллекта, так необходимого в подобной работе.   Ну, если не считать активом то, что он не был зарегистрирован как чертово сверхъестественное создание. Уж Артуру ли не знать! Он прошерстил все досье Галахада и знал его чуть ли не наизусть.   – И куда его перевели?   – Допустили к полевой работе, – невинно сказал Гвейн, сопроводив слова хитрой ухмылкой. Он явно надеялся добиться от Артура какой-то реакции, но тот не собирался идти у него на поводу.   – Очень рад за него. – Артур вернулся к сортировке файлов. – И слезь со стола, еще раз прошу.   Увы, Гвейн и не думал слезать. Наоборот, он поерзал, устраиваясь поудобнее, и заодно уронил на пол пару папок и помял три страницы с формулами. А еще опрокинул стакан с ручками, и Артур смирился с тем, что прибираться придется уже после ухода назойливого гостя.   Гвейн обиженно надулся, когда Артур откинулся в кресле и смерил его спокойным взглядом, но решил легко не сдаваться.   – Завтра у него начало обучения.   – Его будут обучать?! Да ты шутишь! – не выдержал Артур, слишком поздно поняв, что попался на удочку. Гвейн счастливо улыбнулся, добившись заветной реакции, но Артур был уверен, что не он один чувствует сейчас досаду. Считалось само собой разумеющимся, что любой агент изначально обязан соответствовать ряду критериев, чтобы не терять чужое время и не расходовать попусту деньги налогоплательщиков. – А тебя это не бесит?   – О, невероятно! – заявил Гвейн, но его беззаботный вид противоречил собственным словам. На мгновение его лицо стало серьезным – ну или, по крайней мере, настолько серьезным, насколько это было возможно для Гвейна. Он наклонился вперед и интимно прошептал: – Ну же, я пытаюсь тебе помочь, мог бы и оценить.     – Очень ценю, – холодно сказал Артур, снимая очки. Он потер глаза – близорукость у него была совсем небольшая, и обычно он вообще не заморачивался с очками, но вот уже несколько дней его преследовала головная боль, а те немного помогали. – Даже не знаю, как я смог бы выжить без доступа к последним сплетням. Ты совершенно незаменим.   – Не тупи, – покачал головой Гвейн и слез со стола. Еще несколько папок спикировало на пол, но он гордо проигнорировал образовавшийся беспорядок. – Галахад создает прецедент. Если даже такой простак, как он, может стать полевым агентом, найдя крошечную связь, которая в итоге окажется пустышкой, то у парня с твоей головой на плечах тоже есть все шансы.   – Ну конечно! – кисло сказал Артур. Ах, если бы все было так просто! У Галахада было преимущество над ним. Всего одно, но его было достаточно. Он не был зарегистрирован.   Гвейн тяжело вздохнул и нацепил вежливую улыбку – обычно он использовал ее, когда не хотел, чтобы окружающие видели, что он в ярости.   – Ладно, давай. Мне пора работать.   – Угу, скатертью дорога, – рассеянно ответил Артур, с горечью глядя на груду валяющихся на полу папок. А ведь все было так старательно разложено!   – Увидимся в баре, и даже не смей мне отказывать! – заявил Гвейн, стоя на пороге, но Артур его уже не слушал, ожесточенно занимаясь устранением хаоса в своем уютном закутке.   Он залез под стол, выискивая последнюю ручку, закатившуюся к самой стене, когда услышал знакомый писк и замер, не веря своим ушам. Наверняка это был просто звуковой сигнал на чьем-то телефоне. Вот только в секретный отдел нельзя было проносить телефоны, и хотя данное правило постоянно нарушалось, все нарушители старались хотя бы ставить технику в виброрежим.   Пиииик!   Стремясь быстрее вылезти из-под стола, Артур чуть не приложился головой о столешницу. Чертыхаясь, он выпрямился и уставился на экран монитора. Там, прямо по центру, красовалось уведомление от одной из его собственных программ.   Пиииик!   Артур подтащил кресло, плюхнулся на него и отключил звуковой сигнал. Свернув пару окон и вбив несколько команд, он наконец-то выцепил требуемую программу.   ПОИСК ПО КЛЮЧЕВЫМ СЛОВАМ: ТЕМНЫЙ, ВЛАСТЕЛИН   Он помедлил.   В приступе скуки Артур написал небольшой алгоритм, который подключил к сканирующему программному обеспечению, просматривающему все общедоступные электронные площадки на предмет возможных индикаторов угроз. Насколько было известно широкой общественности, подобное сканирование не проводилось, так что нельзя сказать, что его контора вообще и Артур в частности выступали в качестве Большого брата. Ну а раз общий поиск все равно шел, Артур не видел ничего зазорного в том, чтобы добавить несколько ключевых слов, представлявших для него особый интерес. Всего пара строк в общей программе – и он получал оповещения наряду с другими отделами, которые и знать не знали о нем.   По большей части, ключевые слова встречались в контексте, никак не связанном с потенциальными угрозами. Каждый день появлялись все новые сайты, посвященные Темным властелинам. Люди постоянно обновляли страницы по Темным властелинам в Википедии – даже Артур этим занимался, хотя всегда делал это с личного терминала с кучей масок и подсетей, не позволявших отследить источник информации. В блогах тоже то и дело упоминались Темные властелины. Различные кретины использовали вариации ника «Темный властелин», когда регистрировались в видеоиграх или на сайтах. Новостные СМИ были хуже всего: все, вплоть до обозревателей моды, злоупотребляли этим словосочетанием, применяя его направо и налево.   Артур не жаловался на память, и ему не надо было смотреть в отчет за прошлую неделю, чтобы знать, что за один день было 1 089 случаев, когда слова «Темный» и «Властелин» встречались в одном предложении. При этом 260 396 раз использовалось слово «Темный»; 4 502 раза – «Властелин», и аж 231 раз «Темный пластелин» - как выяснил Артур, последнее было ошибкой автокоррекции, возникшей по итогам последнего патча. Тогда было как раз начало апреля, и кто-то счел подобный патч прекрасным пранком.   Были и другие слова – кодовые обозначения самопровозглашенных Темных властелинов, которые звучали, скорее, как имена злодеев из дешевых комиксов. Если Темному властелину присваивалось кодовое обозначение, это автоматически повышало уровень его угрозы, и Артур передавал дело вышестоящему начальству. Но на практике повод для беспокойства появлялся крайне редко, потому что стоило отследить источник информации и применить пару хакерских приемов, как выяснялось, что просто кто-то решил написать свою автобиографию (и страдал от мании величия), роман (с героями, наделенными всеми возможными суперспособностями) или просто фанфик на актуальную тему.   (Лучшие фанфики Артур сохранял в избранное, запароленное так, чтобы никто никогда до него не добрался (даже Моргана). Пусть на такое чтиво многие и смотрели свысока, но фанфики по большей части были лучше, чем некоторые эротические романы, официально представленные в магазинах).   Невзирая на то, что ключевые слова редко конвертировались в фактическую угрозу, Артур прилежно проверял каждый отдельный случай. Он помечал их как безвредные, но все равно испытывал чувство досады, когда к нему приходили бумажные отчеты спустя целый месяц после того, как слова засвечивались в сети. А что если за это время нужно было бы остановить начинающего Темного властелина? За один месяц предприимчивый Темный властелин вполне мог развернуть свою деятельность и начать сеять хаос в масштабах, которыми ранее отличился только Корнелиус Сиган.   Именно на такой случай и нужна была его программа – она немедленно сообщала Артуру, когда соответствующее словосочетание появлялось вместе с другими ключевыми словами. Программу он разработал сам, и она была только в общих чертах основана на уравнении де Гелдера, а в основном опиралась на то, что сам он назвал теоремой Пендрагона. Артур придерживался скромного, но объективного мнения, что его теорема выявляла начинающих Темных властелинов куда лучше алгоритма, используемого в рамках Закона о магии.   Артур еще некоторое внимание изучал уведомление на экране, а потом открыл сводку текущих угроз МИ-5.   Ничего.   На случай если его программа была уж слишком эффективной, Артур подождал несколько минут прежде чем обновить сводку.   По-прежнему ничего.   – Так, ладно, – сказал Артур и открыл конфиденциальный протокол, которому определенно не было места на его терминале, так как это противоречило длиннющему списку правил кибербезопасности, но сейчас ему было наплевать на все эти правила вместе взятые.   Ключевые слова привели Артура на сайт с объявлениями. Оглянувшись через плечо, чтобы убедиться, что его коллеги, включая Гвейна, находятся вне зоны досягаемости, Артур сделал глубокий вдох и открыл ссылку в браузере.   Корпорация «Темный властелин» готова к приему заказов!   Артур фыркнул. Такое раньше еще никто не пробовал. Не то чтобы на его веку было много Темных властелинов, но Артур тщательно изучил всю информацию о прошлых явлениях, которая была в их отделе. Это было что-то новенькое.   КТВ, недавно открывшая свое отделение в центре Лондона, рассматривает интересные предложения в рамках своей политики по стремительному развитию бизнеса. В настоящее время д-р М, глава корпорации и почетный Темный властелин, не заинтересован в захвате мира, пока штат не будет полностью укомплектован, но готов помогать лондонцам решать любые проблемы, улаживать споры и содействовать миру, счастью и процветанию всех заинтересованных лиц.   – Так, ладно, – повторил Артур, сделал скриншот и сохранил его в одну из скрытых папок на съемном диске, который, вообще-то, не имел права проносить на рабочее место. Потом он перечитал объявление, на этот раз обращая внимание на подтекст.   … недавно открывшая свое отделение…   Кем бы ни был этот Темный властелин, он, похоже, только приступал к работе. Будь Артур на его месте, он точно начинал бы не с форумов и электронных объявлений. Большинство нормальных людей – по крайней мере, самые вменяемые категории, – в таких случаях сразу подозревали мошенничество и решали держаться подальше. Некоторые объявления могли даже выступать как скрытые проклятиям, но, похоже, не в этом случае.   … рассматривает интересные предложения…   Начинающие Темные властелины обычно имели стартовый капитал, достаточный, чтобы протянуть, пока не появятся другие источники финансирования захвата мира. Этот, похоже, начинал с нуля и был гол как сокол.   … политики по стремительному развитию бизнеса… штат не … полностью укомплектован…   Разумеется, Темные властелины ничего из себя не представляли без своих миньонов и приспешников. Вот только формулировка звучала неоднозначно, и Артур несколько раз перечитал этот кусок, не будучи уверенным, что правильно все понял. Неужели этот Темный властелин собирался нанимать себе персонал? Обычно вспомогательная система уже шла в комплекте. Так было меньше шансов, что в святая святых проникнут шпионы или правительственные агенты.   д-р М, глава корпорации и почетный Темный властелин – это было даже скромно, по сравнению с цветистыми формулировками, которые предпочитали такого рода преступники. Предложение помощи было странным выбором, как и стремление решать любые проблемы, улаживать споры и содействовать миру, счастью и процветанию всех заинтересованных лиц.   Артур откинулся в кресле, не уверенный, что понимает, с чем именно столкнулся.   В конце концов, он нахмурился, пододвинул к себе клавиатуру и начал отслеживать, откуда было подано объявление. Его пальцы порхали по клавишам, глаза не отрывались от монитора, а с лица не сходила презрительная усмешка.   – Что, в наши дни никто уже не знает, как работают Темные властелины? О времена, о нравы!  

*****

  Восемь.   Именно столько резюме, заточенных под разные вакансии, Мерлин разослал в тридцать два кадровых агентства. По иронии судьбы, ровно столько же заявлений он заполнил для небольших местных подработок.   Ни одного ответа он пока не получил, но отчаиваться было рано. Он чувствовал себя ужасно неловко от того, что был вынужден злоупотреблять добротой своих друзей, но те только фыркали и уверяли, что выставят на улицу, как только решат, что не в состоянии его содержать. Вместо арендной платы за месяц с него взяли обещание вспомнить о них при распределении руководящих должностей в корпорации «Темный властелин». Разумеется, после того, как та станет законным и прибыльным бизнесом.   Такое обещание Мерлин давал с легкостью. Он был абсолютно уверен, что ни за какие коврижки не впишется в данное предприятие.   Корпорация «Темный властелин», ага, конечно!   Мерлин открыл холодильник и столкнулся с уже привычным хаосом. На полках плотными рядами стояли странные несъедобные продукты, купленные Сефой в попытках привить друзьям страсть к здоровому питанию, а также вклад Фрейи в разведение пищевой плесени и надкусанная мясная пицца, которую Уилл заказал накануне вечером. Наконец, Мерлин нашел, что искал – последний кусок кофейного торта, премию за его первую и единственную работу в качестве Темного властелина.   Если бы у него удосужились спросить, то он бы поклялся, что его заставили взять этот заказ силой. Всему были виной слова Уилла «да ладно, что тут такого?», прагматичное замечание Сефы «любые деньги не лишние», оброненное Джилли «я был бы не прочь посмотреть на тебя в деле» и грустная Фрейя, заметившая «бедная девочка, она, наверно, уже готова спятить от этого шума».   Уговорить соседа прикрутить звук на одни выходные оказалось невероятно легкой задачей. Это был обычный работяга, снимавший стресс прослушиванием любимой музыки на максимальной громкости. Когда Мерлин объяснил ситуацию, тот воскликнул:   – Мама – это святое! Да без проблем! Соседка могла бы и сама прийти и попросить. Я же нормальный мужик, все понимаю.   Подавляющее большинство людей, включая ветеранов военных кампаний, могли бы сказать, что вполне разделяют замешательство девушки. Не каждый был готов вот так взять и высказать претензии человеку, если в том сто двадцать килограмм веса, он покрыт татуировками с ног до головы и выглядит так, словно собирается на чемпионат по бодибилдингу. Может, он и был обычным работягой, но рост под два метра, телосложение тяжелого танка и вечно мрачное выражение лица обычно заставляют окружающих всеми силами избегать диалогов, не говоря уже о просьбах. Даже если он и был «нормальным мужиком», далеко не каждый готов был проверять истинность этого утверждения на практике.   – Думаю, она просто немного стеснительная.   А вот это было явным преуменьшением. Девушка открыла дверь, когда Мерлин в нее постучал, потом хранила молчание почти полчаса, но ослепительно улыбнулась, когда он неуклюже предложил приступить к решению проблемы, поскольку к тому времени люстра уже начала раскачиваться, а громыхание басов заставляло тарелки подпрыгивать на полках.   Все прошло так гладко, что Мерлин вышел оттуда со ста фунтами вместо пятидесяти, а торт стал приятным бонусом, когда работяга-бодибилдер пошел вместе с ним, чтобы поболтать со своей симпатичной соседкой. Мерлин провел там еще полчаса, выступая в качестве посредника, но, уходя, был уверен почти на сто процентов, что когда мама приедет с визитом, ее познакомят с новым бойфрендом.   С тех пор он избегал заходить на почту, указанную в объявлении, твердо решив игнорировать новорожденную корпорацию в надежде, что все само как-нибудь рассосется.   Вот только от собственных мыслей деваться было некуда. Мерлин не мог отрицать, что ему понравилось помогать другим – пусть и с такой мелочью, как жалоба на шум за стеной. И ведь ему даже не пришлось использовать магию! Да и потом, поступило столько писем с просьбами, так может стоит помочь кому-то еще?   В конце концов, он твердо решил, что просто будет обходиться без магии. Да и потом, ему нужны были деньги. Нельзя бесконечно пользоваться добротой друзей. Именно это и заставило его наконец-то открыть почтовую программу. Это, и ничего иного.   И уж, разумеется, он не находил ничего привлекательного в концепции Темного властелина. Нет-нет!   Во входящих оказалось намного меньше писем, чем было изначально. Сефа вызвалась мониторить почту, удаляя спам и нежелательные сообщения, помечая звездочкой интересные заказы и выделяя разными цветами письма по схеме, объяснение которой Мерлин тут же выкинул из головы.   Нежелательных сообщений оказалось огромное количество – от пожеланий сдохнуть в муках до дикпиков разной степени четкости.   Уилл предложил заняться подобными письмами лично, сопроводив просьбу зубастой улыбкой. Эффект улыбки был чуть смазан застрявшим в зубах листиком шпината, но Мерлин все равно оценил широту жеста.           – Не понимаю, почему мы возвращаемся к этому разговору, – устало сказал Мерлин друзьям пару дней назад. – Я этим заниматься не собираюсь.   – Извини за очевидную ремарку, но ты этим уже занялся, – заметил Мордред.   – Тогда был нулевой риск попасться. Мне даже магия не потребовалась.   – Угу. И ты не приглушил звук, когда пришел в гости к меломану, чтобы хотя бы слышать собственный голос? А то припоминаю твоего соседа по общежитию, который вечно жаловался, что у проигрывателя постоянно убавляется громкость. Причем, что интересно, он менял проигрыватели раз пять, а проблема оставалась, – сказал Уилл.   – Заткнись, – проворчал Мерлин. – Нет никаких доказательств, что это был я.   – Ну разумеется, – протянул Уилл и хлопнул Мерлина по плечу. – Я в тебе не сомневаюсь. Как и в том, что ты за это возьмешься. И имей в виду, мы все тебя поддерживаем.             Тяжело вздохнув, Мерлин начал просматривать сотни сообщений, параллельно расправляясь с кофейным тортом. В итоге выбор свелся к трем заданиям – все они были помечены звездочкой, выделены зеленым и указаны как срочные. Мерлин вяло подумал, не стоит ли сделать таблицу, чтобы структурировать запросы, но отмел эту мысль – если друзья об этом узнают, то решат, что он всерьез решил взяться за карьеру Темного властелина.   Проклятье, он не для того получал степени по физике и метафизике. Его ждала карьера консультанта или, на крайний случай, преподавателя. В итоге он наверняка сделает какое-нибудь колоссальное открытие, объединив воедино магическое и немагическое, и будет удостоен Нобелевской премии. В чем именно будет заключаться открытие, Мерлин еще не решил, но не сомневался, что это будет что-то совершенно гениальное.   И главное – он совершенно не подходил на роль Темного властелина.   Ну, если не считать того, что она была как специально для него создана.   В глубине души, там, где никто этого никогда не увидит, Мерлин разражался маньяческим хохотом каждый раз, когда Джилли или Фрейя называли его Темным властелином. Всю свою жизнь он мечтал дать магии свободу, призвать с неба вереницы багровых молний и упиваться тем, как все его критики и конкуренты (Мюрден в первую очередь) будут валяться у него в ногах, умоляя о пощаде. Жаль, что его мама никогда бы такое не одобрила.   Ну и в тюрьму не хотелось. А срок в таком случае светил пожизненный – считалось, что сильным волшебникам не место на свободе.   – Начни с магазина, – предложил Уилл, бесшумно подходя со спины.   Мерлин дернулся от неожиданности и приложил руку к груди, стараясь унять бешеное сердцебиение.   – Откуда ты вообще взялся?   – Пришел с работы.   На Уилле был заляпанный смазкой комбинезон, и оставалось только надеяться, что Фрейя не застанет его в опасной близости от драгоценного пледа своей бабки, бережно накинутого на спинку обшарпанного дивана, купленного за бесценок на гаражной распродаже.   В полицейскую академию Уиллу путь был заказан, но другие, не столь щепетильные работодатели, были не прочь воспользоваться силой оборотня. Ему повезло устроиться в гараж старика Фергюсона, где он выполнял грязную работу, получал зарплату неофициально, зато спокойно мог брать отгулы на несколько дней, чтобы разобраться с полнолунием.   – И вообще, ты какой-то некачественный Темный властелин, – продолжил Уилл. – Тебе же полагается всегда быть начеку. Нельзя терять бдительность ни на секунду!   Мерлин в ответ только жалобно застонал. Подобных нотаций ему хватало и от Джилли.   Джилли был совершенно одержим идеей создания надлежащей коммерческой базы. Насколько Мерлину было известно, он все свое время просиживал в окружении компьютеров, создавая сайт корпорации «Темный властелин», каталог ее товаров и услуг и бизнес-аккаунты в социальных сетях. Вполне возможно, в свободное время он делал еще какую-то удаленную работу, чтобы оправдать зарплату от своего настоящего работодателя, но Мерлин старался не задавать лишних вопросов.   – Ладно, забей! – поменял тему Уилл. – Лучше возьми заказ.   Вот для этого и был нужен лучший друг! Мерлин был ужасно признателен Уиллу, потому что тот всегда знал, когда нужно оставить его в покое.   – Как работа? – поинтересовался он.   – Отстой, – ответил Уилл, не вдаваясь в подробности. Он наклонился вперед, полностью игнорируя концепцию личных границ, и просмотрел отобранные Мерлином задания. – Так… Я передумал, магазин подождет. Возьмись лучше за это.   Будем очень признательны, если вы сможете нам помочь. Мой сын стал плохо учиться в школе, разругался с друзьями и не разговаривает ни с матерью, ни со мной. То ли он принимает наркотики, то ли связался с плохой компанией… не знаем, что и думать! Вчера утром Навин потерял сознание, но врачи говорят, что с ним все в порядке.   – Им надо не ко мне, а в полицию. Или к психиатру. Я такими вещами не занимаюсь, – заявил Мерлин. – Это явно вне моей компетенции.   – Ты же Темный властелин! – возмутилась Сефа, входя в комнату. Она бросила сумочку на пол и устроилась в кресле, которое кто-то удачно выкинул на помойку как раз тогда, когда они обустраивались. – Заруби себе на носу – нет вопросов вне твоей компетенции. Ты способен решить любые проблемы!   На ней был настоящий деловой костюм, который она купила в секонд-хэнде и подогнала по фигуре. Из всей их компании она была единственной, чья подработка в университете могла в перспективе стать чем-то большим, и Сефа выкладывалась по полной. Поскольку фактическая карьера означала, что Сефа сможет их всех содержать, пока они не найдут нормальную работу, то все поддерживали ее по максимуму.   – Ну что ты такое говоришь?– Мерлин очень старался не рассмеяться.   Какое-то время Сефа молчала. Мерлин бросил на Уилла обеспокоенный взгляд, но тот покачал головой, явно тоже не понимая, в чем дело. Потом девушка поджала губы, прищурилась и ткнула пальцем в сторону Мерлина.   – Ты! Именно ты профинансируешь мой цветочный магазин.   – Ну… – Мерлин замер на месте. Сефа не отличалась особо устрашающей комплекцией, но на арене появился Перст Судного дня, и лучше с ней было не связываться. На банковском счете Мерлина было ровно четырнадцать фунтов и тридцать два пенса. О финансировании магазина речи не шло, но Сефе вполне можно было и подыграть, потому что с Перстом Судного дня шутить не стоило. – Хорошо?   Сефа расслабилась и, к счастью, опустила Перст.   – Отлично. Да, отлично. В обмен я готова взять на себя всю бухгалтерию.   Мерлин рискнул еще раз бросить косой взгляд на Уилла, но тот явно был обескуражен ничуть не меньше его. Несколько растений Мордреда, хаотично расставленных на узком подоконнике (в качестве временной меры, пока для них не сделают нормальные полки), зацепились побегами за дешевые тюлевые занавески и спешно передвинули свои горшки к стене, уходя с линии огня. Мерлин с улыбкой наблюдал за их судорожной эвакуацией, пока до него не дошло, что если растения так боятся дриады-полукровки, то и ему есть чего опасаться.   Он тут же резко закивал, соглашаясь с любым предложением Сефы.   – Ну а теперь, когда это решено, давай разберемся еще раз, – заявила она. – Ты – Темный властелин. Ты можешь справиться со всем, чем угодно. Ты не имеешь права отказываться от работы, потому что на кону стоит репутация корпорации. А поскольку ты вообще ничего не смыслишь в коммерческих вопросах, хотя бы один из нас будет неизменно тебя сопровождать, чтобы не допустить никакой благотворительности.   Мерлин пытался найти какие-нибудь аргументы в свою защиту, но не смог. Сефа была в чем-то права, он действительно не очень разбирался в коммерции. Он просто хотел помогать людям. Вот только в данном случае вопрос все же был вне его компетенции. Мерлин поднял телефон и постучал пальцем по экрану.   – Может и так, но эта работа вообще не для меня! Я очень сочувствую этому мужику, но его сын либо наркоман, либо алкоголик, либо сильно болен. Я не доктор…   – Ну, строго говоря, докторская степень у тебя есть, – прервал его Уилл.   – Хорошо, я не врач, не социальный работник, не психиатр, а всего лишь метафизик, – продолжил Мерлин, кисло глядя на Уилла. Он сделал паузу, ожидая, что тот снова вклинится, но Уилл сделал широкий жест рукой, разрешая продолжить. – Я ничем не могу помочь.   – Ты же волшебник, – его тирада не произвела на Сефу никакого впечатления. – Волшебники могут абсолютно все.   – Нет, это не так. Вот совсем ни чуточки не так, – сказал Мерлин. Если бы он был всемогущим, то уж точно спас бы свою мать, когда та умерла на операционном столе после автокатастрофы. Или не дал убить отца прямо на пороге их дома. Мерлин тяжело вздохнул, игнорируя сочувственный взгляд Уилла.   – Ну почти все, – не сдавалась Сефа. Так как она была не в курсе его прошлого, не было смысла злиться на нее. – Ты можешь найти спрятанные наркотики или алкоголь и убедить родителей отдать его в клинику. Если он болен, так и скажи им, и пусть отвезут сына в больницу. Тебе нельзя делать только одно – ни при каких обстоятельствах ты не должен признавать, что не можешь помочь. Ты – Темный властелин. Ты способен сделать все, что угодно, и должен заставить людей верить в это, или наша затея обречена на провал.   Мерлин уткнулся лицом в ладони и чуть не выбил при этом глаз краем телефона. Потом до него вдруг дошли слова Сефы, он выпрямился и мороз пробежал у него по коже.   – Так, подожди! Я же не волшебник!! Я просто не умею…   Уилл фыркнул. Сефа посмотрела на Мерлина так, словно ее терпение было на исходе.   – Прости, Эмс, но мы в курсе, – сказал Уилл. – Уже очень и очень давно.   Сефа кивнула.   – Я же оборотень, если ты помнишь. Я задал тебе прямой вопрос еще когда нам было двенадцать, ты соврал, но я решил, что у тебя есть для этого свои причины.   «Я тебя чувствую», – одними губами беззвучно обозначила Сефа. До Мерлина дошло – она же дриада. А дриады всегда были чувствительны к магии.   – Но я никакой не волшебник, – по инерции продолжал протестовать Мерлин, чувствуя при этом, насколько неубедительно звучит собственный голос.   Именно в этот момент в комнату вошел Джилли.   – О, привет! – повернулся к нему Уилл. – Ты в курсе насчет Эмса?   – А что с ним? – спросил Джилли. Он выглядел помятым, словно вступил в неравную битву с кроватью и проиграл. Рубашка была вывернута наизнанку, волосы растрепаны, и испещренные смайликами пижамные штаны только добавляли облику изюминки.   – Расскажи Мерлину, каким образом ты напиваешься, – попросила Сефа.   – Чрезмерное употребление алкоголя? – предположил Мерлин, потому что именно этот способ обычно считался стандартным, даже если Уиллу приходилось разбавлять пиво концентратом аконита, чтобы добиться нужного эффекта.   – Да нет, благодаря тебе, – сонно сказал Джилли. Потом, похоже, сонливость чуть развеялась, потому что он решил уточнить: – А-а-а, все дело в том, что он маг, но уверен, что мы об этом не знаем?   – Господи, – других слов у Мерлина не было. – Но как?!   – Вопрос генетики, – пожал плечами Джилли. Он подошел и завалился на диван рядом с Мерлином. – Моя мамочка говорит, что моя прапрапрабабка ухитрилась поразвлекаться с инкубом. Наш род чуть не прекратился, пока мы не поняли, что нам требуются особые источники энергии, без которых мы умираем от голода. Моя младшая сестра питается фломастерами, так что мне еще повезло. В моем случае нужна магия. Никаких расходов, легко найти, и не надо потом выковыривать кусочки пластика из зубов.   Мерлин покачал головой. Насколько ему было известно, Джилли не был зарегистрирован как волшебное существо, зато у него была судимость за взлом с целью кражи предметов, предположительно наделенных магическими свойствами. Обвинений в хранении незаконных артефактов при этом не было, потому что когда у него все конфисковывали, проверка показывала, что никаких особых свойств у похищенного нет. Внезапно ему стало ясно многое, что раньше смущало его в Джилли.   – И ты пьянеешь от магии? – уточнил Мерлин, все еще не готовый признать, что друзья давно знали его самый страшный секрет, а Джилли ухитрялся нажираться магией, а не пивом, просто сидя рядом во время их совместных попоек.   – Когда ты в бешенстве, то излучаешь охренительное количество неконтролируемой магии,– усмехнулся Джилли. – Минут пять в твоей компании – и я никакой.   Мерлин уставился на него в ужасе.   – Да все мы это знаем, – Уилл похлопал его по плечу.   – И будем хранить твою тайну, – добавила Сефа, но, подумав, уточнила: – Хотя, пожалуй, теперь уже недолго осталось.   Именно в этот момент домой ввалился Мордред, чуть не растянувшийся в коридоре на хаотично разбросанной обуви. До гостиной он добрался не в лучшем расположении духа и остановился на пороге, озирая друзей, сидевших в напряженном молчании.   – Что у нас тут? Мерлин наконец-то узнал, что владеет магией?   – А я владею? – нервно уточнил Мерлин.   Мордред, будучи последней скотиной, достал телефон, сделал фото и тут же кому-то отправил.   – Фрейя будет вне себя, что все пропустила.   – Кстати, у меня идея, – сказала Сефа. – Мордред прекрасно разбирается во всем, связанном с медициной. Он отправится с тобой.   – Куда отправлюсь?   Уилл забрал у Мерлина телефон и передал Мордреду. Экран уже погас, но, похоже, все были в курсе не только секретов Мерлина, но и его пароля, потому что Мордред небрежно вывел телефон из спящего режима и быстро обошел все имеющиеся протоколы безопасности.   Мерлин грустно посмотрел на свой телефон. Видимо, если ему требовалась приватность, надо было придумать что-то новенькое. С другой стороны, терять ему было уже нечего. Он щелкнул пальцами, телефон исчез из рук Мордреда и оказался у Мерлина.   – Руки прочь от чужого имущества, – спокойно сказал он.   – О, круто! – наглядная иллюстрация его способностей ничуть не смутила Сефу.   – Эй! – возмущенно воскликнул Джилли. – А нельзя предупреждать в следующий раз? У меня чувство, словно меня лишили обеда.   Уилл фыркнул и подмигнул Мерлину. Мерлин не очень понял, в чем заключалась шутка, но его друг был чему-то ужасно рад, и сейчас не время было разбираться, в чем дело.   Мордред пару секунд с отвращением разглядывал свои пустые руки, а потом вздохнул:   – Ладно, пошли. Раньше начнем – раньше закончим.   – Я никуда не иду, – заявил Мерлин.   – Разумеется нет. Не в этой рубашке, – сказала Сефа, встала и прошла на второй этаж. Там хлопнула дверь – похоже, как раз в его спальню.   – На обратном пути можете взять что-нибудь на ужин, – предложил Джилли, и его желудок предательски заурчал, поддерживая это предложение.   – Без проблем. Я вполне могу закатить пир на нас всех на четырнадцать фунтов и тридцать два пенса, – саркастически заметил Мерлин.   – И правда можешь? – с надеждой спросил Джилли.   – Ну конечно же нет.   – Но у тебя же есть магия! Разве нельзя сотворить еще денег?   – Кажется, это уже пробовали, – встрял Уилл. – Того чувака арестовали, потому что купюры исчезли через пару часов. И номера банкнот совпадали. Эмс, а ты можешь делать разные и долгоиграющие купюры?   – Сегодня Эмс вернется с наличными и своей долей арендной платы, – заявила Сефа, кидая Мерлину пару темных брюк и рубашку.   У Мерлина было неприятное чувство, что друзья уже много лет строили коварные планы у него за спиной. Он, может, и был номинальным Темным властелином, но события развивались слишком стремительно, и он никак не мог угнаться за остальными.   – Уилл, иди и принеси свой кожаный пиджак, он будет нашему Темному властелину как раз, – распорядилась Сефа, после чего встала перед Мерлином, скрестив руки, явно готовая дать отпор в случае любых возражений.   Мерлин взял одежду и тяжело вздохнул.   – Ненавижу вас всех! – объявил он и пошел в ванную переодеваться.         Почти час спустя, на другом конце Лондона, Мордред оценивающе осматривал район, где жили Навин и его родители. Густые зеленые газоны, большие тенистые деревья, свежеподметенный тротуар… не говоря уже о том, что каждая припаркованная здесь машина стоила баснословных денег. Мерлин заметил по крайней мере один «феррари».   (Вообще-то Мерлин не разбирался в машинах. От своего главного эксперта по этому вопросу – Уилла – он узнал, что разница между «миникупером» и «роллс-ройсом» заключалась в том, что один из них был достаточно мал, чтобы поместиться в багажнике другого. «Феррари» Мерлин смог опознать только потому, что тот был ярко-красным и выглядел в точности как на плакате, закрывающем дыру в стене в комнате Уилла).   – И что, действительно все знают? – спросил Мерлин, потому что это не давало ему покоя. Он-то считал себя самым умным, прячась все эти годы, а оказалось, что с самого начала был у всех на виду.   – Угу, – кивнул Мордред, разглядывая дом, где жил их клиент.   – Даже…   – Угу.   – Боже, какой я кретин! А почему я до сих пор не в тюрьме?   Мордред перевел на него изумленный взгляд, но вместо ответа кивнул на дом.   – Полагаю, они могут себе нас позволить. Надо утроить вознаграждение, – решительно сказал он и направился к входной двери.   – Да ты прям добрый самаритянин! – саркастически бросил ему вслед Мерлин.   – Аренда. Продукты, – Мордред был лаконичен. Он дернул Мерлина к себе так, что они стали плечом к плечу, и постучался.   Дверь открыл маленький мальчик лет восьми-девяти. У него были огромные грустные карие глаза, голубая пижама, испещренная изображениями Супермена, и тапочки с Бэтменом, которые явно были ему велики размера на четыре.   – Привет, – улыбнулся Мордред. Мальчик развернулся и бросился куда-то в дом, оставив дверь открытой.   Мерлин посмотрел на Мордреда и пожал плечами. Не успели они решить, что делать дальше, как из комнаты дальше по коридору вышла семейная пара.   – Добрый вечер, – поздоровался мужчина. Низкорослая женщина стояла на цыпочках у него за спиной и с любопытством смотрела на нежданных гостей поверх плеча мужа.   – Здравствуйте. Извините за поздний визит, – ответил Мордред. Мерлин был в шоке – вежливым он видел своего друга впервые. – Я помощник доктора М из КТВ. Мы получили ваше письмо с описанием интересной проблемы и хотели бы предложить свои услуги.   Пара переглянулась, понимая друг друга без слов, как это часто делают люди, давно живущие вместе, после чего их пригласили пройти в дом.   Спустя чашку ароматного чая, два печенья (на каждого) и не меньше пятнадцати минут неловкого разговора о погоде, господин Рамантан объяснил ситуацию со своим заблудшим сыном, который загулял настолько, что уже четвертый раз за неделю опаздывал на семейный ужин.   Было ли это необычно? Да!   Были ли у него причины для опоздания? Нет!   Знали ли они, ест ли он вообще? Нет!   Их сын сейчас один или с кем-то? Без понятия.   – Ну… – нахмурившись, протянул Мордред, – ситуация, конечно, печальная. Мы не можем сказать ничего определенного, не говоря уже о том, чтобы решить проблему, пока не поговорим с самим Навином.   Мерлину отчаянно не хватало попкорна. Мордред в своем обычном режиме был очень скуп на слова, а сейчас тянул время, как мог. Интересно, может, так называемый «персонал» его корпорации решил ввести почасовые ставки?   – Но вы же придете еще, да?– спросил господин Рамантан, подаваясь вперед. В его глазах не было просьбы, нет. В них царило отчаяние, и Мерлин посерьезнел – ситуация явно была хуже, чем показалась ему на первый взгляд. – А что насчет доктора М? Мы можем рассчитывать на его визит?   – Доктор М – очень занятой человек, – ответил Мордред после некоторой паузы. Он хотел было продолжить, но господин Рамантан его перебил.   – Но мы же можем назначить встречу с ним, да? И прийти туда с Навином?   Мерлин краем глаза заметил какое-то движение в дверном проеме. Это был тот самый мальчик, который их встретил, младший брат Навина. Мерлин помахал ему рукой. Мальчик спрятался за угол и больше не выходил.   – Многоуважаемые господин и госпожа Рамантан, надеюсь, вы понимаете, что об официальной встрече и речи быть не может. Наибольший приоритет для нас имеет безопасность персонала корпорации в целом, и доктора М в частности. Он совершенно незаменим, а если правительство прознает, что он собирается посетить ваш дом в определенный день в определенное время, они попытаются схватить его. И это невзирая на то, что его задача просто содействовать миру, счастью и процветанию, – грустно сказал Мордред.   Мерлин неверяще посмотрел на него. Эта тирада явно была хорошо отрепетирована. Он еще раз поразился изворотливости своих друзей, которые, похоже, продумали все возможные варианты.   – Да-да, конечно, – закивал господин Рамантан. Жена схватила его за руку и быстро начала говорить что-то на их родном тамильском. Он чуть помедлил, успокаивающе погладил ее по волосам и повернулся к Мордреду. – Я все понимаю. Мы все понимаем. Но мы никогда не выдадим…   Его прервал шум на улице, а потом входная дверь с грохотом распахнулась, и дом наполнился звуками хохота и топота ног.   – О нет, – и без того бледная кожа Мордреда приобрела зеленоватый оттенок.   Мерлин видел его таким только один раз, когда тот вернулся из леса, куда совершал друидское паломничество с несколькими учениками. Они собирались посетить  какую-то уэльскую святыню, но, придя на место, обнаружили, что ее осквернили какие-то недоучки, решившие попробовать на практике пару заклинаний из найденной в библиотеке книги.   (Как по Мерлину, книгам по темной магии вообще было не место в публичной библиотеке. Когда Мордред вернулся в Уэльс уже один, чтобы провести ритуал очищения, Мерлин увязался за ним под предлогом оказания моральной поддержки. Та книга стала частью его личной коллекции, скрытая от посторонних глаз тремя различными маскирующими заклинаниями).   Дом вряд ли относился к категории освященных мест. Мерлину потребовалась целая секунда, чтобы понять, в чем дело. В его оправдание, он подавлял и прятал свою магию слишком долго, и перестал на нее полагаться. Стоило закрыть глаза и сосредоточиться на движениях астральных тел, как он сразу обнаружил искомое. Как раз в тот момент, когда оно повернуло за угол и вошло в комнату.   На семейных фотографиях, развешанных над камином и по стенам гостиной, Навин Рамантан был угловатым подростком с вьющимися волосами, приплюснутым носом и ослепительной улыбкой. Тот Навин Рамантан, который, шатаясь, шел сейчас ему навстречу, отличался нездоровой бледностью и неестественной худобой. Немытые волосы паклей свисали на плечи, а улыбка поблекла и больше походила на кривую усмешку.   – Здрасьте всем! – заявил он, кривляясь. Его рука собственнически покоилась на плечах существа, стоящего рядом как ни в чем не бывало.   Внешность у существа была человекоподобная, а рост чуть ниже Навина, который сам был Мерлину едва по плечо. Соблазнительные выпуклости во всех нужных местах, густые каштановые волосы, тяжелая грудь, которая еле помещалась в топе с большим вырезом…   Интересно, Мерлину показалось, или грудь действительно неожиданно уменьшилась на пару размеров?   Слишком короткая юбка – больше смахивающая на широкий пояс – и кружевной жакет явно не по погоде…   Что-то было не так. Мерлин нахмурился. Существо расплылось в улыбке, и… Стоп! Волосы же только что были каштановые, так почему они стали светлыми?   Внешность постоянно менялась, словно была не в состоянии остановиться на чем-то одном. Светлые волосы, массивная нижняя челюсть, широкие плечи и карие глаза…   По коже существа словно прошла рябь…   Светлые волосы, массивная нижняя челюсть, широкие плечи, голубые глаза и большая грудь…   Снова эта рябь...   Мерлин прищурился, пытаясь понять, что происходит. Сначала он подумал, что все дело в сбое наведенного гламура, но только до тех пор, пока не ощутил пальцы Мордреда, судорожно вцепившиеся ему в руку. Друг завороженно смотрел на постоянно меняющееся существо, и в глазах его светилось обожание.   Ах, вот в чем дело!   На лице госпожи Рамантан было написано недоумение в сочетании с натужной любезностью. Господин Рамантан сидел, приоткрыв рот, и не прилагал никаких усилий, чтобы скрыть эрекцию, оттопыривающую ширинку.   Да, все понятно.   Мерлин холодно улыбнулся.   – Ну привет, – поздоровался он.   Существо нахмурилось, и внешность стала меняться все чаще, каждый раз все больше приближаясь к тому, что Мерлин считал своим идеалом. Вот только добиться совершенства мешала одна деталь, из-за которой все усилия рассыпались прахом.   – На колени! – гневно прошипело оно (или, скорее, она). В глазах загорелись багровые искры, верхняя губа вздернулась вверх, обнажив острые зубы, и Мерлин скорее почувствовал, чем увидел, попытку Мордреда сопротивляться приказу, но в итоге его колени подломились, и друг оказался на полу. Господин Рамантан опередил друида на долю секунды, но тут же упал в обморок – сила повеления была для него слишком велика.   – Почему ты еще не на коленях?! – в глазах существа застыло недоумение.   – Просто я гей, – радостно сообщил Мерлин.   Суккуба отскочила от Навина, толкнув его вперед как живой щит. Энергетически истощенный и ослабленный за долгие дни контакта, Навин пошатнулся и упал, словно марионетка, у которой обрезали струны. Мерлин не стал на него отвлекаться. Стоило суккубе сделать шаг в сторону двери, он выбросил руку вперед в повелительном жесте, и его магия пригвоздила ее на месте.   – Уже уходишь? – ласково спросил Мерлин. – Мы же только познакомились.   – Пусти! – ее низкий голос должен был быть соблазнительным, но Мерлина он раздражал, как скрип ногтей по классной доске.   Мерлин подумал, что мог бы ее отпустить. Вот только потом она обязательно вернется. Было совершенно очевидно, что Навин был полностью под ее контролем, и сейчас, когда жертва уже не в силах сопротивляться, суккубе не нужно будет прилагать особых усилий, чтобы закончить трапезу. Ни один демон не откажется от угощения после того, как приложил столько усилий, чтобы его заполучить. Нельзя было позволить ей убить Навина, а потом перейти к следующей жертве, но что мог сделать сам Мерлин?   Интересно, были ли какие-то секретные планерки в его корпорации, на которых решались подобные вопросы? Быстрый взгляд на ошеломленного, но постепенно приходящего в себя Мордреда, и Мерлин понял, что от него требуется.   В конце концов, он был доктором М, Темным властелином.   Только он мог принять подобное решение. Только на его плечах лежал груз ответственности.   (Господи всемилостивый! Да не был он никаким доктором М, Темным властелином. Что он вообще тут делал, черт побери?!)   Мерлин сглотнул. Был огромный соблазн смалодушничать. Но если привлечь государство, то суккубе достанется намного сильнее, как и Рамантанам. Правительство не видело особой разницы между злонамеренными сверхъестественными существами и их жертвами.   Почувствовав чужие сомнения, суккуба растянула губы в соблазнительной улыбке.   – Ну же, отпусти меня, – проворковала она. – Я больше не буду, честно!   Мерлин фыркнул, и улыбка померкла. Он чуть задумался, припоминая слова ритуала.   – В соответствии со статьей семьдесят семь Хартии Тенебрис и силами, данными мне девятью небесными правящими сущностями Альбиона, я, как Страж Земли, признаю тебя виновной в нарушении законов, запрещающих наносить вред людям. Ты забрала то, что тебе не принадлежит, и обязана вернуть это прежде, чем будешь изгнана.   – Он отдал все по своей воле! – возмутилась суккуба.   – Да ладно тебе, – парировал Мерлин. – Парень несовершеннолетний. Даже если он и дал согласие, по закону оно не имеет силы. И потом, согласие, данное под принуждением – любым принуждением – признается ничтожным. И на Земле, и в любом другом мире твои действия расцениваются не иначе как преступление.   Он еще не договорил, а его магия уже нанесла удар. Суккуба исчезла.           – Страж Земли? Ты серьезно? – спросил его потом Мордред, когда они оказались на улице. – Звучит невероятно выпендрежно.   – Выбора не было, – вздохнул Мерлин. – Таковы правила. И потом, мне пришлось принять эту чертову клятву, если я хотел прочитать Хартию Тенебрис, без которой мне не светил зачет по факультативу на третьем курсе. Как я понял, Стражами становятся раз и навсегда. Но согласись – круто же!   Мордред усмехнулся. Он расплатился с продавцом, и сунул в руки Мерлина пакет с тайской едой.   – Ты же понимаешь, что это повод издеваться над тобой в обозримом будущем?   – Да, – вздохнул Мерлин. – Спокойной жизни явно пришел конец.    

*****

  Через семьдесят два часа после того, как Артур получил то злосчастное уведомление, он мог с уверенностью сказать, что очень близок к установлению личности доктора М.   Разумеется, он работал из дома. Меньше всего на свете ему хотелось, чтобы лавры достались кому-то другому. Как только – рано или поздно – до него дойдет официальный отчет о поиске по тем ключевым словам, которые его изначально заинтересовали, всегда можно будет воспроизвести полученные результаты на своем рабочем месте в МИ-5. И раз уж даже Галахад смог получить повышение, обнаружив случайную связь между двумя отчетами, то и Артура ждала та же судьба. И к черту эту несчастную регистрацию!   Первоначальное объявление было размещено с IP адреса университета, то есть, скорее всего, его автором был кто-то из студентов. Уже поэтому многие прекратили бы расследование, списав все на пранкеров, но Артур был дотошнее, поэтому взломал электронную почту, указанную в объявлении.   Почта была создана почти в одно время с объявлением через тот же университетский сервер. Артур решил было, что зашел в тупик, но потом заметил, что в почтовый ящик заходило несколько пользователей. Сначала со своих мобильных устройств, а позднее – через разные компьютерные терминалы, имеющие общий IP адрес, принадлежащий одному из самых дешевых лондонских интернет-провайдеров. Сетевая защита телефонной компании и провайдера сдалась на милость Артура сразу, после чего он получил телефонные номера, адреса и имена всех, кто имел доступ к местному вайфаю.   Какое-то время Артур всерьез рассматривал версию, что в этот раз в качестве Темного властелина может выступать несколько человек с различными способностями, но в конце концов от нее отказался. Из всех источников, до которых он смог добраться, следовало, что на вызов всегда приезжал кто-то один, максимум двое.   Да и потом, на троне было только одно место.   Это было одной из аксиом официального рукописного руководства для Темных властелинов. Раритетного манускрипта, в отношении которого правительство делало все, чтобы тот не стал достоянием общественности. Артур сумел заполучить собственный экземпляр задолго до начала своей карьеры в МИ-5, пользуясь исключительно нелегальными каналами и старательно заметая следы.   (Владение манускриптом каралось автоматическим пожизненным заключением в тюрьме Уандсворта. На счастье, сейчас Артур мог использовать свою должность и допуск как карточку «Выход из тюрьмы». А вот стоило кому-то прознать, что экземпляр попал в руки пятнадцатилетнего подростка, и у него были бы серьезные проблемы).   Скорее всего, один из тех, кто имел доступ к почте, и был искомым Темным властелином, а остальные являлись его приспешниками.   Сефа Уэллборн проверяла почту чаще всего. Как понял Артур, именно она занималась систематизацией входящих писем. Сообщения троллей помечались как спам, на странные нелогичные запросы следовал стандартный официальный ответ, а остальные письма ранжировались в зависимости от важности (или сложности заказов – Артур еще не разобрался). Те обращения, которые нравились ей больше всего, помечались флажком, при этом, похоже, Сефа руководствовалась исключительно личными предпочтениями, а не практическими соображениями.   Фрейя Хантингтон проверяла почту почти так же часто, как Сефа, хотя ее подход к чтению и анализу был не настолько структурированным, и нередко она сводила все труды Сефы на нет.   Джилли Дауэрти заходил в почту с непредсказуемыми интервалами – иногда несколько раз в час, а иногда с перерывами в несколько дней. Артур никак не мог разобраться в его алгоритме, пока не обнаружил компьютер Джилли в сети с отдельным IP адресом и не понял, что тот исследует рынок, опираясь на полученные письма, и одновременно дорабатывает сайт КТВ.   Уильям Гримм и Мордред Олдхэм заходили в почту примерно с одинаковой периодичностью, при этом не проводили с письмами никаких операций, и нередко читали одно и то же письмо несколько раз. Выбираемые ими послания обычно относились к числу наиболее диких, так что, скорее всего, их целью было просто поразвлечься. И их можно было понять. Некоторые предложения руки и сердца были просто уморительными, как и большинство присланных дикпиков.   (Автор одного письма ухитрился совместить дикпик и предложение брака, и Артур никогда не простит Сефу за то, что та удалила письмо только через полчаса после его прочтения. Предложение было чудовищным, пестрело грамматическими и орфографическими ошибками и сопровождалось фотографией эрегированного члена, который просто не мог принадлежать представителю человеческой расы).   Самым загадочным было поведение Мерлина Эмриса, который ни разу не заходил в почтовый ящик вплоть до одного прекрасного дня, когда провел несколько часов, планомерно знакомясь с каждым письмом кроме тех, которые были помечены флажком на удаление. После того знаменательного дня Эмрис начал регулярно проверять почту, заходя в нее один-два раза в день.   Что интересно, на следующий день после того, как Мерлин Эмрис проверял почту, он снова заходил в те же письма и переносил их в папку «Выполненные заказы».   Он был единственным, кто это делал.   Артур был вне себя от восторга, когда установил этот факт. Если именно Мерлин Эмрис выполнял заказы, то, значит, он и являлся Темным властелином. Впрочем, Артур решил не торопиться с выводами, пока у него не будет дополнительных доказательств. В группе был как минимум еще один человек, имя которого начиналось с буквы «М», не говоря уже о том, что использование псевдонимов в таком бизнесе было само собой разумеющимся.   Разобравшись с почтой, Артур решил проверить, был ли хоть кто-то из этой группы зарегистрирован.   Как показали исследования самого Артура, Темные властелины любили окружать себя людьми и нелюдями со сверхъестественными способностями. При этом они становились уязвимы, потому что зачастую доверенные приспешники решали вонзить им нож в спину, чтобы самим сесть на трон, но все же это считалось безопаснее, чем пускать во внутренний круг людей без способностей. Те, как правило, не разделяли ценностей Темных властелинов или испытывали по отношению к ним такой ужас, что вероятность предательства с их стороны была несоизмеримо выше.   На первый взгляд все окружение доктора М было нормальным, но Артур начал осторожно (чтобы не вызвать подозрений) раскапывать их подноготную.   Сефа не была зарегистрирована, но потребовалось всего несколько минут, чтобы проследить ее род до известного семейства дриад. Полнокровные дриады были опасными злобными существами, не останавливающимися ни перед чем, когда их территория была под угрозой, но все другие предки Сефы были людьми. Если у нее и были способности, то существенно ослабленные, и она точно не годилась на роль загадочного доктора М.   Мордред был зарегистрированным друидом, и хотя у друидов сложилась совершенно неоправданная репутация хитрых манипуляторов, из их рядов Темные властелины не выходили ни разу. В истории было множество примеров кровожадных друидов, не чуравшихся убийств, но, как правило, все их кровавые деяния сводились к обязательному ритуалу по восстановлению магического равновесия и задабриванию злобных и мстительных богов и богинь. С тех пор как в 1628 году отменили Закон об освобождении друидов от ответственности, целью которого было разрешить друидам любые действия, направленные на сохранение равновесия, убийства во имя друидических ритуалов сократились почти до нуля.   («Почти» – потому что некоторые друиды были чудовищно старомодны).   Так что хотя вероятность того, что Мордред и есть доктор М, была ненулевой, она была очень и очень низка, и Артур продолжал свое расследование.   Протоколы судебных разбирательств с участием Джилли – строго конфиденциальные, поскольку речь шла о несовершеннолетнем, – оказались занимательным чтением, но в его роду не было никаких волшебных существ. Он не был зарегистрирован в каком-то конкретном качестве, но подростковая тяга к магическим предметам вряд ли исчезла с возрастом, даже если аресты и пошли на убыль с тех пор, как Джилли поступил в университет. Скорее всего, он просто научился не попадаться.   Если Джилли стал лучше заметать следы, то вполне возможно, что он и принял решение добиться в жизни чего-то большего. Если он не владел магией, ему достаточно было заполучить мощный магический артефакт, дарующий сверхспособности своим владельцам. Вот только это было практически невозможно. Правительство в свое время приложило огромные усилия, чтобы изъять из оборота все артефакты, представляющие малейшую угрозу для общества.   Это вовсе не означало, что в мире не осталось артефактов, способных вызвать апокалипсис, но Артур предпочитал пользоваться бритвой Оккама и не множить сущее без необходимости. На всякий случай он все же оставил Джилли в списке, поставив рядом с его именем жирный вопросительный знак.   Мерлин Эмрис, недавно получивший степени по физике и метафизике, был самым перспективным кандидатом. У него была солидная научная база и, вдобавок, подходящий инициал. И хотя технически он подходил под требования к Темному властелину, Артур не был до конца убежден, что тот является искомым доктором М. Исследования Эмриса носили вполне невинный характер, и все его публикации относились к областям, никак не соотносящимся с мировым господством. Более того, сопоставление его стиля письма с размещенным объявлением дало корреляцию всего в одиннадцать процентов, так что текст несомненно писал не он.   Мерлин был зарегистрирован, но радость Артура была недолговечной, так как тот оказался всего лишь слабым телекинетиком. Подобные способности вообще не относились к волшебным дарам и проявлялись у обычных людей как генетическая аномалия.   Несмотря на то, что телекинез не подпадал под Закон о магии, многие предпочитали перестраховываться, и в базе фиксировались любые отклонения от нормы. В любом случае, регистрация Мерлина в качестве телекинетика была совершенно обычным делом.   А вот в случае с оборотнями обойти Закон о магии было невозможно. Уилл пробивался по базе сразу, причем с дополнительными тегами «Опасен для людей», «Протоколы карантина в полнолуние» и «Потенциальный разносчик клещей».   (Артур смутно припомнил, что в Парламент как-то пытались протащить закон, требующий от оборотней носить ошейники от блох, но это было таким абсурдным примером угнетения отдельно взятого вида, что проект провалился с треском. Ходили слухи, что один из одиозных членов Парламента планирует повторно выдвинуть этот закон осенью, но потом выяснилось, что он сам являлся оборотнем, и дело запуталось окончательно).   Оборотни отличались природной харизмой, но по натуре были чистыми хаотиками, без контроля, необходимого для любого уважающего себя Темного властелина. Так что Уилла Артур вычеркнул сразу. Аналогичная участь постигла Фрейю, которая была зарегистрирована и подпадала сразу под несколько категорий, большинство из которых были связаны с животными и взаимодействием с ними. Судя по всему, никто не мог точно сказать, к какой группе она относится, но общее направление ее способностей вопросов не вызывало.   Компания подобралась самая разношерстная, и Артур не сомневался, что этими шестерыми дело не ограничивается, но они явно составляли круг особо приближенных.   С доктором М ясности по-прежнему не было. Если бы от Артура требовалось немедленно выбрать одну кандидатуру, он поставил бы на Мерлина Эмриса, но нужны были убедительные доказательства.   Он подумал было отправиться в свой второй офис, где установил самое современное оборудование. Там были лучшие вычислительные мощности, полностью независимая сеть и самая совершенная защита. В детстве Артур мечтал стать крутым хакером, и воплотил мечту в реальность, как только у него появилась такая возможность. Он мог написать алгоритм, просчитывающий соответствующие вероятности для каждого члена этой небольшой группы. Тогда личность М станет установить еще проще.   Артур вздохнул и покачал головой. Это было бы неспортивно. В кои-то годы на горизонте появился вызов, и его надо было принять достойно – победить самому, не полагаясь на чудеса техники.   Он откинулся в кресле, снял очки, протер их подолом рубашки, после чего водрузил обратно на нос и начал пристально изучать Фейсбук, разные страницы которого были открыты перед ним на двух огромных мониторах.   – Ощущение, что тебе снова десять лет, – фыркнула Моргана. – Чудовищные пижамные брюки в клетку, рубашка, заляпанная соусом от очередной пиццы, пустые упаковки из-под чипсов и огромная бутылка ядовито-зеленой газировки. Насколько помню, это всегда были твои излюбленные аксессуары, когда тебя накрывало в очередной раз.   Моргана ЛеФэй-Пендрагон выглядела безупречно. Черная юбка-карандаш, белая шелковая блузка, облегающая точеную фигуру, и практичные туфли-лодочки. Строгий деловой стиль, которым неизменно отличалась одна из партнеров юридической фирме «Аглейн, Дюбуа и ЛеФэй-Пендрагон». Лишь считанные единицы удостаивались чести лицезреть ее в излюбленной одежде: мягких фланелевых клетчатых рубашках, растянутых джинсах и плюшевых розовых тапочках с кроличьими ушами.   – Не тебе критиковать, – отмахнулся Артур. Да, он был неравнодушен к чипсам и газировке, но не то чтобы у Морганы не было собственных слабостей. Ее ахиллесовой пятой был горький бельгийский шоколад и невероятно сложные японские роботы. Как раз недавно Артур чуть мозги себе не вывихнул, протаскивая очередного через хитросплетения таможни.   Моргана приподняла бровь и окинула его выразительным взглядом.   – И вообще, мне уже почти тридцать, если ты не заметила, – надулся Артур, поспешно закрывая все окна на компьютере, чтобы не дать Моргане посмотреть, чем он занимается. И только после этого он опустил взгляд на рубашку. Точно! Там расплывалось предательское красное пятно. Артур попытался было его оттереть, но поздно – кетчуп засох и намертво въелся в ткань. – И, между прочим, я заказывал кальцоне, а не пиццу!   – Не вижу особой разницы, – легкомысленно отмахнулась Моргана и зашла в его святая святых, не дожидаясь приглашения. Впрочем, как и всегда.   – Ты в курсе, что у тебя нет допуска, чтобы здесь находиться? У меня тут куча секретных материалов, – пожаловался Артур, порадовавшись про себя, что решил не уходить в свое основное компьютерное убежище. Еще не хватало, чтобы о нем проведала Моргана!   (Хотя она почти наверняка о нем знала. Любопытства ей было не занимать, и в ее распоряжении были все инструменты для его удовлетворения. С другой стороны, есть разница между тем, чтобы знать о его тайном офисе и побывать там лично. Последнее ей еще ни разу не удавалось).   – Если у тебя тут есть секретные материалы, я последняя, кто хочет о них знать, – парировала Моргана. – Но как твоя старшая сестра, считаю своим долгом отметить, что лучше хранить такое в своей спальне, желательно в прикроватной тумбочке. Если ты опустился до того, чтобы держать «материалы» в офисе, это многое говорит о тебе и твоей жизни. И ничего хорошего.   Артур мрачно зыркнул в ответ и продемонстрировал средний палец.   – Зачем ты вообще сюда пришла? И как сюда попала? Я же менял замки и точно не давал тебе ключ! У Леона ключа тоже нет. Отец заявится сюда только под угрозой шантажа, так что лишних экземпляров я не делал.   – Мне было видение о том, где хранятся дубликаты, – Моргана пожала плечами, словно это было самим собой разумеющимся. Артур страдальчески вздохнул. Конечно, он не забыл, что его сестра была наделена магией, как и ее мать, используя чары, хрустальные шары и чаши с водой, чтобы увидеть прошлое, настоящее и будущее. Просто… На этот раз он был почти уверен, что ему удалось заблокировать ее дар. – А из другого видения я узнала, что ты все равно не откроешь дверь, поэтому решила сэкономить время нам обоим.   – И мы возвращаемся к первому вопросу. Зачем ты вообще сюда пришла?   – Посмотреть, как ты тут. Ты все равно не ответил бы на все мои сообщения, и в целях...   – Экономии времени, я понял, – закатил глаза Артур. – Ты вообще используешь свой дар для чего-то полезного?   Моргана хищно улыбнулась. «Полезное» всегда было для нее вопросом точки зрения. Ближайшее будущее и мелочи, прямо относящиеся к ней, приходили краткими вспышками или видениями, похожими на сон наяву. Когда же требовалась более существенная информация, например, выиграет ли она дело в суде (и каким образом ей это удастся), Моргана утверждала, что ей требовались сложные изматывающие ритуалы, к которым она предпочитала прибегать, только если это было совершенно необходимо.   (Артур как-то раз спросил ее про лотерейные билеты. Всего один раз! Он до сих пор не был уверен, что у сестры не было десятка счетов в оффшорах с тайными выигрышами, пусть даже она, как и он, не нуждалась в деньгах. «Старые деньги» в случае их семьи превращались в какую-то совершенно баснословную сумму, и успешное построение Утером Пендрагоном собственной медиа-империи лишь усугубило этот факт).   – Тебя отец подослал? – подозрительно спросил Артур.   Моргана прошла к лежащему в углу матрасу – Артур никак не мог собраться с духом и выкинуть эту память о студенческих временах – и попыталась устроиться на нем поудобнее. Артур грустно вздохнул. Пожалуй, контакт с сестрой и ее ядовитой аурой все же станет поводом избавиться от этой реликвии прошлого.   – Ты просто теряешь время в МИ-5. Твоя работа совершенно бессмысленна, а зарплата почти такая же, как у клерков, сортирующих почту.   – Вот не надо! – возмутился Артур. – На три грейда выше!   Моргана вздернула идеально выщипанную бровь. Артур ответил на это своим лучшим невозмутимым покерфейсом, который неизменно вызывал у нее подозрения. При всех своих магических талантах сестра обычно либо не могла предугадать, что он планирует, либо предвидела его действия, но совершенно не понимала мотивацию. Чего-то среднего почти не случалось, а Моргана ненавидела неопределенность. Опытным путем Артур установил, что притворная невозмутимость была лучшим способом взбесить сестру достаточно, чтобы та решила оставить его в покое.   – Хотя подожди, – сказала Моргана после паузы. – Так вот в чем дело…   – Ну разумеется, – страдальчески вздохнул Артур, барабаня пальцами по столу. – Очередное видение, да? Не томи. Что на этот раз? Я даю тебе пинок под зад и выставляю на улицу?   Моргана пробормотала под нос что-то явно нелестное и подобралась, готовясь к нападению. Артур напрягся, но в то же время не мог не признать, что раздраженная сестра ему нравится больше – так она быстрее переходила к делу.   – Тебе уже двадцать девять, – голос Морганы приобрел холодные ритмичные интонации, которые Артур в порядке самосохранения всегда стремился побыстрее выкинуть из головы и которые из-за этого каждый раз огорошивали как в первый. – У тебя работа без малейших перспектив и шансов на повышение. Ты запираешься здесь и не общаешься ни с семьей, ни с друзьями, пока мы не вытаскиваем тебя силой. За последние четыре года ты даже ни разу не был на свидании.   Артур поморщился. Он отдавал себе отчет в каждом факте, и считал их просто недостойными внимания. Хотя если сложить все вместе, картина действительно складывалась печальная. С другой стороны, не Моргане было читать ему нотации, так что он сложил руки на груди и собрал весь сарказм, на который был способен.   – Ладно тебе. Мы же родственники. Не надо меня жалеть, режь правду-матку.   Сестра поджала губы.   – Зачем ты это с собой делаешь?   Артур хотел было начать оправдываться, но тут же прикусил язык. По большому счету, оправдываться было не за что. Моргана была совершенно права и в то же время ошибалась. И вообще, если говорить о тупиковой работе, то младший аналитик в МИ-5 было не худшей строчкой в резюме. Не то чтобы ему было кого впечатлять, но все же. Друзья считали, что он просто обрабатывает данные, отец рассматривал его как мелкого чиновника, а Моргана… даже не обладая необходимым допуском, как всегда, ухитрилась узнать правду.   (Очень сложно жить спокойно, когда твоя сестра ведьма).   – Не понимаю, каких слов ты от меня ждешь, – в конце концов выдавил Артур.   – Я прекрасно знаю, чего ты добиваешься, – сказала Моргана и разочарованно покачала головой. – Ты спрятал все свои книги, выкинул плакаты и отдал в утиль свой любимый черный плащ. Но ты никогда не переставал мечтать, да?   (Ей не нужно было уточнять, о чем шла речь. Именно Моргана каждый год покупала ему на Рождество и день рождения подарки, связанные с Темными властелинами. В прошлом году это была найденная на Ебэе плюшевая игрушка, призванная изображать Корнелиуса Сигана, и упаковка немецкого пива «Темный властелин».   Игрушка не имела с Сиганом ничего общего, а вот пиво оказалось вполне недурственным. Артур потом прилично инвестировал в эту частную пивоварню через подставных лиц).   Артур потер подбородок, что было огромным психологическим просчетом. Поймав себя на этом, он поспешно сложил руки на груди.   – Понятия не имею, о чем ты, – заявил он.   Моргана по-птичьи склонила голову. Артур пожал плечами – ну да, он был неубедителен, но попробовать стоило.   – Хочу тебе кое-что сказать, – в голосе сестры прорезалась непривычная теплота.   – Я весь внимание.   – И мне нужно, чтобы ты отнесся к моим словам серьезно.   – Говорю же – я весь внимание, – Артуру стало ужасно любопытно. Моргана обычно держала свои видения при себе, и поскольку, как правило, те так или иначе относились к ней самой, Артур относился к этому философски. Если уж она решила чем-то поделиться, то такое редкое событие нужно было отметить.   – Ты зашел в тупик.   Артур откинулся в кресле, не скрывая разочарования. А он-то надеялся, что с ним поделятся видениями будущего! Все свелось к банальному сестринскому участию, а не к помощи в захвате мира.   Ну разумеется он был в тупике! Более того, они это только что обсуждали. Он ждал какого-то продолжения, но Моргана замолчала.   Артур развел руками.   – Не понимаю.   – Ты в зоне комфорта. У тебя нет мотивации. Работа не представляет для тебя вызова. Пока ты держишься в заданных рамках, ты ничем не рискуешь. Ты избегаешь близости, и нет никаких шансов, что кто-то еще может узнать о твоих... склонностях.   Артур поерзал в кресле. Он бросил взгляд на часы. Может, у Морганы найдутся другие дела, и та его покинет?   – Артур, Артур! – Моргана подалась вперед, словно стараясь до него дотянуться. На всякий случай Артур отъехал в кресле подальше. – Тебе совершенно необходимо выбраться из этого тупика.   – Моргана, – вздохнул Артур. Он начал растирать лицо, совершенно забыв, что нацепил очки, и чуть не сбросил их на пол. Недовольно рассматривая пятна жира, оставшиеся на линзах, он снял очки и положил их на стол. – Я не…   – Пожалуйста.   Как и всегда, Моргана точно знала, как его заткнуть.   За всю свою жизнь она о чем-то просила всего четыре раза. Первый – когда захотела получить водительское удостоверение, второй – когда ей надо было на ночной концерт, третий – чтобы поехать одной в Таиланд, а четвертый – когда умоляла отца дать Леону шанс, потому что собиралась выйти за него замуж. И вот сейчас был пятый.   Просьба потрясла его настолько, что он наконец-то обратил внимания на то, что должен был заметить с самого начала. Моргана выглядела не так, как обычно. Ее идеальные кудри были не такими уж и идеальными, а их обычный блеск чуть потускнел. Безупречный макияж не был безупречным. Если присмотреться, было видно, где она не смогла замазать синяки под глазами, а где добавила слишком много румян, чтобы компенсировать впалость щек. Сестра осунулась, и юбка стала висеть на талии слишком свободно, да и блузка облегала фигуру не так плотно, как обычно.   – Тебе снова снятся кошмары, – тихо сказал Артур. Моргана дернулась и отвела взгляд.   Мысли неслись в голове Артура, не успевая друг за другом.   Видящих было так мало, что Артуру и его отцу потребовалось очень много времени, чтобы понять, что сны и видения Морганы были кусочками будущего. Хотя этот дар и был наследным, мать Морганы никогда не делилась с дочерью информацией, а, получив развод, сбежала в Италию и отказалась выходить на связь. Не то чтобы тут к ней испытывали теплые чувства и хотели возобновить отношения. Именно Артуру удалось понять, что именно не так с его сестрой, а когда они смогли установить, в чем заключался ее дар, то дальше проблемы свелись по большей части к отработке контроля.   Все стало проще. Хотя, конечно, в чем-то и сложнее, но это уже было неизбежно.   Зарегистрировав Моргану и классифицировав ее дар максимально неточным образом, Утер спас ее от участи, которая неизбежно ждала любого среднего видящего. При всей своей показной нелюбви к магическому сообществу и сверхъестественному в целом, правительство было жадным, и вовсе не прочь использовать это самое сообщество и сверхъестественное для достижения собственных неблаговидных целей.   Несмотря на низкие показатели Морганы, государственные эксперты всех мастей паслись у них дома на постоянной основе вплоть до ее совершеннолетия. Считалось, что основной магический потенциал закладывается именно в подростковом периоде, поэтому ее проверяли снова и снова.   Моргана быстро научилась обманывать систему, подтверждая свой низкий магический потенциал с заламыванием рук и неизменными отчаянными стараниями пройти тесты, которые заваливала раз за разом. Когда ей исполнилось двадцать, визиты стали все реже, а после тридцати поток экспертов окончательно иссяк – магический дар уже не развивался в столь преклонном возрасте.   При этом на самом деле Моргана была самой сильной видящей за последнее столетие или даже тысячелетие и была уверена, что Артур не подозревает о ее способностях. Ну или знала правду, но предпочитала делать вид, что не знает. На самом деле ей не нужны были никакие ритуалы, чтобы увидеть будущее в малейших подробностях. Достаточно было просто желания, а желания у нее было предостаточно. Планы правительства и угроза, которую те представляли для их небольшой семьи, стали более чем достаточной мотивацией.   (А вот Артур не представлял ни для кого особого интереса. По крайней мере, насколько ему было известно. Либо в соответствующих органах сидели достаточно умные люди, которые понимали, что магическое зачатие еще не делает из него мага или волшебное существо, либо просто никто не хотел связываться с непонятным. Все это вовсе не означало, что за ним никто не наблюдал, и Артур с самого детства научился играть роль обычного максимально безобидного человека. У него были на то свои причины).   Желание сопровождалось дисциплиной, а та – контролем, который неизбежно приводил к подавлению дара. Мелкие видения редко бывали полезны (хотя Моргана быстро научилась предугадывать погоду лучше любых синоптиков), но сам факт их наличия означал, что способности искали выхода.   Кошмары же представляли собой максимально сильные, концентрированные видения, которые не исчезали до тех пор, пока она не делала в настоящем что-то такое, что позволяло разрулить проблему в будущем.   Раз Моргана пришла к нему сегодня, значит, была уверена, что Артур сможет ей как-то помочь.   Первый раз, когда его сестре приснился кошмар, она снова и снова описывала в красках то, что, по ее словам, вот-вот должно было произойти. Утер, их отец, прислушался к ней, усовершенствовал систему безопасности, нанял дополнительных телохранителей и поменял свой график. Этого оказалось достаточно, чтобы кошмар ушел безвозвратно. Может, тогда преступники отказались от похищения. А может, никакого похищения и не планировалось. Вот только в прошлом на Утера уже были покушения, и лучше было подстраховаться и сделать так, чтобы кошмары Морганы не возвращались. Хотя бы на какое-то время.   Для Пендрагонов быстро стало само собой разумеющимся действовать так, чтобы менять события и уклоняться от потенциально опасного будущего. Утер больше всего на свете хотел защитить свою дочь и по возможности избавить ее от боли. Артур помогал изо всех сил, поскольку планирование было его сильной стороной и он ужасно боялся потерять еще кого-то из их и без того небольшой семьи. Иногда планы срабатывали. В других случаях, что бы они ни предпринимали, этого было недостаточно. Но так или иначе они делали все возможное.   За первым кошмаром последовали другие. Артур помнил, как стоял в дверях, судорожно сжимая ручку, и бессильно смотрел, как его сестра мечется по кровати, выкрикивая какие-то имена и моля о помощи, пока отец безуспешно пытается ее разбудить. Кошмары длились неделями, и даже всемогущий медиа магнат Утер Пендрагон ничего не мог сделать, чтобы изменить поворотную точку, на которой основывались видения Морганы.   Однако в конце концов кошмары стали не такими интенсивными. К тому моменту Утер возглавил самую крупную теле- и радиовещательную компанию Великобритании и стал пожинать плоды своего успеха. Моргана использовала полученное образование, опыт и все возрастающее влияние своей юридической фирмы, чтобы задавить в зародыше все, что с чем не мог справиться Утер. Артуру долгое время не находилось применения, но со временем и он внес свой вклад.   Именно Артур понял, что судьбу подчас можно просто обмануть, в точности воспроизводя события из видения, но изменив при этом результат. Был и еще один вариант – просто дать событиям произойти, а потом все исправить. Так или иначе, но он достиг невероятного мастерства в обеспечении того, чтобы окончательный исход событий становился вполне приемлемым.   Артур подкатил к Моргане на кресле, взял ее за руку и мягко спросил:   – Можешь мне все рассказать?   Когда сестра подняла на него глаза, ее взгляд был тусклым и чуть расфокусированным – как и каждый раз, когда она пыталась стряхнуть остатки особо настойчивого кошмара. В глазах стояли слезы, и если они решат пролиться, то макияжу конец. Осознавая это, Моргана предприняла героическую попытку собраться с силами, в процессе судорожно стиснув его руку.   – Ты не должен этого допустить!   – Ну хорошо, – успокаивающе сказал Артур. Сейчас было не время для вопросов. Стоило подождать, и ответы не замедлят себя ждать.   – Что-то происходит. Что-то очень, очень плохое. Я не могу… – ее голос оборвался, и Артур кивнул. Он не стал давить. «Очень, очень плохое» на языке Морганы означало, что будет много смертей, а любой рассказ об увиденном заставлял ее переживать это еще раз.   – Продолжай, – попросил Артур, игнорируя острые ногти, вонзившиеся ему в ладонь.   – Я вижу тебя там. Ты пытаешься все остановить. Но хаос везде. Он везде, Артур! У меня нет сил смотреть. Я просыпаюсь прежде, чем вижу конец.   Холодок пробежал у Артура по спине. Интересно, так ли чувствовали себя люди, утверждавшие, что кто-то ходит по их могиле. В голосе Морганы слышался смертельный приговор.   Он вдруг понял, что уже начинает мысленно готовиться к неизбежному. Артур всегда знал, что худшие видения Морганы связаны со смертями, просто на этот раз ему самому выпало выступить в главной роли.   – Я… я не хочу терять тебя, – голос Морганы был хриплым, словно она долго рыдала. – Но…   – Но победа важнее жизни одного человека, – отстраненно сказал Артур.   Она видела, как он умирает. Причем, судя по всему, весьма впечатляющим образом, и после того, как попытался совершить какой-то подвиг. О чем бы ни шла речь, это явно была достойная смерть.   Что ж, значит это опять один из тех случаев. То видение, когда Артуру придется продумать, как именно обхитрить судьбу в надежде изменить результат. Но такое можно было сделать, только зная все досконально.   Он взял сестру за обе руки и даже не моргнул, когда в ладонь вонзилось уже десять отточенных ногтей.   – А теперь рассказывай все. До мельчайших подробностей.   На полный рассказ ушло несколько часов. В процессе были уничтожены остатки ядовито-зеленой газировки (вместе с водкой, которую Артур хранил в морозилке) и приготовленная им яичница с беконом. К тому моменту, когда Артур проводил сестру до такси, в голове у него начал формироваться план.   Для его реализации было совершенно необходимо сделать две вещи.   Первое – выбраться из тупика.   И второе – смириться с тем, что как бы ни был он готов взять на себя роль, отведенную ему в видениях Морганы, в одиночку он не справится.      

*****

  – Семнадцать хороших отзывов на Yelp!, – отчитался Джилли, не отрываясь от экрана сотового. – Это только за эту неделю, а не всего.   – Стоп! Головокружение от успехов ему не нужно, – Уилл выхватил телефон из рук друга. Джилли недоуменно заморгал, а его пальцы еще какое-то время судорожно подергивались, словно продолжая набивать сообщения. – Лучше вот это! Восемь плохих отзывов! Так… что тут… Нам надо быть внимательнее к клиентам. Мы слишком долго отвечаем.   – Я тут ни при чем! – возмутилась Сефа. – Я разбираю входящие почти сразу.   – Я тоже ни при чем! Я вообще в почту не захожу, – вставила Фрейя. Под раздраженным взглядом Сефы, она пожала плечами, – Ну… больше не захожу. Теперь вот точно перестану! Честно!!!   – Вы же все равно не даете мне отвечать или назначать встречи, – пожаловался Мерлин.   – Ради твоей же безопасности, дружище, – сказал Уилл. – Не надо, чтобы правительство разузнало, где и когда ты будешь. Тюремное заключение не относится к целям нашей корпорации.   – Очень на это надеюсь, – Мерлин отхлебнул пива. Вкус был просто потрясающим. Поскольку он заказал свой обычный сорт, похоже, дело было не в напитке, а в очень симпатичном чеке за последнюю работу. Милая старушка готова была на все, чтобы найти свою любимую собаку. Будь Мерлин один, у него духу не хватило бы брать с нее деньги, но в тот день к нему приставили Фрейю, и та не только использовала свой дар, чтобы успокоить найденного пса, но и не упустила возможности выставить счет по максимуму.   Мерлин до сих пор не мог поверить, насколько Фрейя могла быть жесткой и хладнокровной. Он-то думал, что та будет полна сочувствия, столкнувшись с потерей любимого домашнего животного, но нет! Каждый день позволял узнать нечто новое о его друзьях.   (Например, как сильно линял Уилл, даже если не перекидывался в волка. Мерлин был вынужден наложить заклинание на сток, потому что душ постоянно засорялся. Стиралка тоже все время забивалась шерстью, и пришлось изобрести систему магической самоочистки. Заметим, за это ему не только не заплатили, но и спасибо не сказали).   – Нужно будет написать на сайте сообщение о высоком спросе и возможных задержках с ответом. Тогда всегда можно будет сказать, что мы предупреждали, – пальцы Джилли снова вхолостую заскребли по воздуху. Он не выдержал, выхватил свой телефон обратно и начал быстро печатать какую-то заметку.   Уилл пошел к бару заказать еще пива для всех. Отмечать так отмечать. К столику подошла официантка и принесла несколько тарелок с картошкой фри. Мерлин в рекордные сроки смел половину своей порции и только потом заметил косые взгляды Сефы и Фрейи.   – Да что не так? Очень тяжелая работа, между прочим. Я проголодался!   Были дни, когда ему казалось, что за несколько часов он чаще пользовался магией, чем за всю свою прошлую жизнь. И ведь не то чтобы раньше он полностью отказывался от волшебства, нет! Просто не выставлял его напоказ или скрывал дополнительными чарами. Когда публичная демонстрация талантов казалась неотвратимой, он научился маскировать магию под обычный телекинез. Вот только сейчас их заказы требовали более агрессивного использования волшебства, которое уже нельзя было списать на что-то иное. Тут сомнений не оставалось – Мерлин просто применял чистую неразбавленную магию, причем в огромных количествах.   Самое страшное, что он начал все чаще полагаться на нее. Хотя бы потому, что с ней все проблемы решались в разы быстрее.   – Знаешь, – задумчиво протянула Сефа, – по-моему, нам не хватает масштаба. Ты берешь слишком мелкие заказы. Раз уж вызвался быть Темным властелином, надо соответствовать. Нужно больше публичности и рекламы.   – Мне кажется, с публичностью у нас все нормально, – пробормотал Мерлин, вытирая пальцы салфеткой и принимая у Уилла новый бокал с пивом.   – Электронных объявлений недостаточно, – тот пихнул Мерлина в бок, заставляя подвинуться, и плюхнулся рядом.   На самом деле Уиллу и так хватило бы места, просто он любил занимать его как можно больше. Мерлин благодарил судьбу, что не был дома, когда тот сцепился с Сефой, решая, кому из них достанется самая большая спальня. Обошлось без кровопролития только потому, что Уилл не мог позволить больший вклад в аренду со своей серой зарплаты. Вот только если он продолжит все чаще ходить с Мерлином на заказы и забирать часть гонорара, новые пререкания по поводу спальни не заставят себя ждать.   – Надо бы нанять специалиста по связям с общественностью, – предложила Фрейя.   – И не смотрите на меня! – заявил Джилли, хотя никто на него и не смотрел. – Я умею только добавлять на сайт красивые картинки и баннеры.   – Мы это очень ценим, – Сефа похлопала его по руке. – Но Фрейя права. Мы начали действовать наугад, и все пока складывается очень неплохо. Теперь нам нужен нормальный бизнес-план. Им я займусь, а вот с маркетингом у нас затык. Нужно поработать над имиджем, и в данном случае я имею в виду не только отзывы на Yelp!.   – Но у нас нет денег, чтобы кого-то нанять, – заметил Мерлин, ударяя по руке Уилла, который потянулся к его картошке. Уилл зарычал на него, Мерлин рыкнул в ответ, пододвинул тарелку поближе и демонстративно нарисовал светящуюся золотую линию, огораживающую его часть стола. Оборотень фыркнул, снова потянулся к картошке, но наткнулся на невидимый барьер.   – Ай! – Уилл потряс рукой, но поскольку сдаваться было не в его привычках, попытал счастья еще раз. На этот раз он ободрал костяшки, надул губы и начал печально следить, как кожа заживает на глазах, подстегиваемая магической генетикой. Сефа поперхнулась пивом. Джилли даже не отвлекся от телефона, где опять что-то ожесточенно набирал. Фрейя покачала головой и пробормотала: «Некоторые собаки просто необучаемы».   В этот момент к ним присоединился Мордред, даже не снявший костюм медбрата после работы. Его волосы свалялись в птичье гнездо, щеки раскраснелись, глаза горели нездоровым огнем, и в целом он выглядел так, словно готов был уйти в запой, если бы не неминуемая следующая смена.   – Что я пропустил?   – Меня ранили,– Уилл продемонстрировал ему руку так, как собаки иногда поднимают раненную лапу. Сефа истерично расхохоталась, и Мерлин на всякий случай отодвинул стакан с пивом подальше от нее. Похоже, ей было достаточно.   – Бедняжка, – Мордред втиснулся на скамью рядом с Уиллом. – А что-то важное было?   – Нам нужен эксперт по связям с общественностью, – сообщила Фрейя.   – И это по-прежнему не я, – сказал Джилли.   – Да знаем мы! – Фрейя закатила глаза.   – И специалист по маркетингу, – добавила Сефа, вытирая выступившие от смеха слезы.   – Причем желательно готовый работать бесплатно, как вы, – уточнил Мерлин. – С деньгами у нас все еще не очень.   – Ладно, пойду за пивом, – внес свой вклад Мордред и направился к бару. Уилл тут же раскинулся на освободившемся месте.   – Мне тоже надо добавки, – нахмурилась Сефа, не найдя свой бокал.   – Закажи Сефе воды! – крикнул Мерлин в спину Мордреду и ойкнул, получив пинок под столом.   – И парацетамол Мерлину, – добавил Уилл. Мордред кивнул, показывая, что все услышал, но в баре было громко, а он уже отошел достаточно далеко, так что Мерлин сильно сомневался, что от него будет толк.   – И вовсе мы не работаем бесплатно! – возразила Фрейя. – Мы ожидаем вознаграждения за потраченное время и силы. Просто оно будет потом, когда ты сможешь себе его позволить.   – Так, Фрейе берем еще пиццу с собой, – сказал Мерлин. Фрейя просияла. – Кому что еще нужно?   – Мне нужно твое фото для профиля, – проворчал Джилли.   – Не откажусь от твоей картошки, – Уилл осторожно постучал пальцами по золотому барьеру, который не думал исчезать.   – Цветочный магазин, – напомнила Сефа.   – Да-да, конечно, – вздохнул Мерлин. – Джилли, если найдешь фотографа, который не будет делать из меня полного идиота, то так и быть. Уилл, что до тебя, то иди и купи собственную порцию, обжора!   – Знаете, – сказал Мордред, возвращаясь к столу с большим бокалом темного пива для себя, бутылкой воды для Сефы и без единой таблетки парацетамола для Мерлина, – у меня есть на примете человек, которому можно доверить маркетинг.   – И кто это? – недовольно спросила Сефа, разглядывая бутылку.   – Местный парень. Сегодня пришел в больницу, покрытый синяками с ног до головы. Когда я спросил, что случилось, он смущенно признался, что у него дома живет привидение, которое пытается затащить его в черную дыру, стоит ему лечь спать. Он совершенно уверен, что это просто кошмар или разыгравшееся воображение, вот только не может объяснить синяки. Мне показался вполне приятным. У него небольшое рекламное агентство пополам с другом, но они только начинают, и пока мало клиентов.   – Как они называются? – спросил Джилли, открывая браузер на телефоне.   – У меня идея получше, – похоже, Мордред смирился с тем, что в покое его тут не оставят. – Могу сегодня отвести Мерлина к нему. Денег у парня особо нет, но обменяемся услугами – с нас охота за привидением, с него маркетинг. Пойдет?   Мерлин пристально посмотрел на Мордреда. Тот не выглядел особо обеспокоенным, и вполне возможно, что все так и было – просто несчастная жертва полтергейста. С призраками обычно было разобраться легче легкого.   – Мне нравится, – улыбнулась Сефа и потянула Джилли за руку. – Можно придумать систему бартера для тех, у кого есть нужные нам навыки. Расширим базу и, может, даже наймем подрядчиков, чтобы те брали мелкие задания. А потом можно будет торговать франшизой!   Мерлин решил не вслушиваться дальше. Франшиза, ага! Вот уж кто точно спятил. Он не был большим специалистом в этом вопросе, но точно знал, что по масштабу они и близко не на нужном уровне.   – Охота на привидений – это круто! Можно мне с вами? – спросил Уилл.   – Однозначно нет, – сказал Мордред. – Ты им просто обоссышь порог, как в прошлый раз.   – Вот не надо, не было такого! И вообще, не моя вина, что эта нечисть появилась как из-под земли…   – С привидениями это бывает, – вставил Мордред.   – … и я чуточку испугался. Если бы ты был там, ты бы тоже побежал за сменными штанами.   Мерлин допил пиво и потянулся к бутылке с водой, которую Сефа так и не открыла. Разбираться с привидениями лучше было на трезвую голову, лишних штанов у него точно не было.   Он понял, во что вляпался, сильно позже – уже после того как Мордред допил свою пинту, все съели еще по порции картошки, а потом поехали в клинику, где Мордред разузнал на ресепшене домашний адрес пациента.         – Ну… – Мерлин почесал в затылке, – это точно не привидение.   Мордред страдальчески вздохнул.   – Я слишком мало выпил, чтобы с таким связываться.   Мерлин бросил на него косой взгляд, готовясь упрекнуть в непрофессионализме, но потом подумал и понял, что друг в чем-то прав.   – Нам обоим не помешало бы что покрепче.   Дом был вполне милым. Не считая того, что он был окружен призрачной пеленой, из которой тут и там торчали щупальца, видимые только для тех, кто умел читать ауры. Щупальца бешено дергались во все стороны, кидаясь на любые движущиеся цели, и изредка обретали плоть в достаточной степени, чтобы потревожить листву хилого деревца на соседнем участке. Собака бешено лаяла где-то дальше по улице. Похоже, ей не нравилась давящая тьма, ощущавшаяся в этом районе.   Щупальца не принадлежали какому-то обычному разумному чудовищу. Это был просто след темного ритуала, который кто-то сподобился провести тут какое-то время назад. Причем, похоже, достаточно давно, потому что вряд ли тентакли смогли бы так вымахать за короткий срок. Будь существо разумным, Мерлин бы взял паузу, отправился в библиотеку и перечитал Лавкрафта, чтобы освежить в голове мифологию по Ктулху. Но это? Это, может, и уступало Ктулху, но ненамного, и никакие книги тут точно не помогли бы.   – Именно поэтому я еще в студенческие годы подписывал петицию, чтобы оккультную литературу изъяли из оборота, – грустно сказал Мерлин. – Даже если автор посвящает отдельную главу правильному замыканию кругов или надежному развеиванию следов черной магии, эту часть никто не читает. Или там куча ошибок, что тоже не редкость. Если черная магия остается, то она разъедает круг, и происходит подобная чертовщина. И это случается каждый, сука, раз! Просто безответственно…   – Ты себя сейчас специально накручиваешь? – поинтересовался Мордред. – Я это уже слышал и неоднократно. И еще раз повторю для особо глухих – я слишком мало выпил, чтобы с таким связываться, и уж точно не нализался настолько, чтобы спокойно выслушать твою очередную лекцию.   Мерлин замолчал, дернул себя за ухо, чтобы как-то снять раздражение, и ткнул пальцем в сторону дома.   – Отлично. Иди и постучи в дверь.   Надо отдать Мордреду должное – он даже прошел по прямой, хотя было видно, что ему ужасно хочется уворачиваться от бесплотных щупальцев, раз за разом проходящих сквозь него. Где-то его можно было понять. В конечном итоге подобные конструкты становились достаточно реальными, чтобы в буквальном смысле сожрать целый город. Мерлин диву дался, как можно было так запустить ситуацию в самом Лондоне.   Дверь открыл обычный человек, без грамма магии, что уже многое объясняло. Любое сверхъестественное существо уже смылось бы отсюда куда подальше или как-то решило проблему.   Но все же Мерлин решил проверить.   – Ты тут снимаешь, да?   Выяснилось, что договор аренды не предусматривает расторжения и заключен на полгода, причем осталось еще целых четыре месяца. Все это рассказал очень измученный Ланс Дюлак, который даже не удивился их позднему визиту – дело близилось к полуночи, – а просто поставил чайник и достал две кружки в дополнение к своей.   Мордред был прав – Ланс оказался отличным парнем. Не каждый сумеет быть вежливым, увидев на пороге незваных гостей, да еще и в столь поздний час. К тому же, Ланс был очень ничего, что тоже говорило в его пользу.   Мерлин совершенно непрофессионально отметил широкие плечи, мышцы, ходившие под рубашкой, и полоску кожи, выглядывающую над низко сидящими пижамными брюками. Но потом увидел синяки под глазами, заметил одеяла и подушку на диване в гостиной и вспомнил, что они, в общем-то, пришли по делу.   – Ты планируешь возвращать депозит? – поинтересовался Мордред, многозначительно глядя на Мерлина. Не то чтобы Мерлин специально наносил ущерб чужому имуществу. Просто то, чему он наносил ущерб, имело обыкновение не жалеть окружающую обстановку.   – Об этом уже поздно говорить, – вздохнул Ланс. Чайник засвистел, он разлил кипяток в кружки и потом какое-то время просто тупо смотрел на них, пока до него не дошло, что надо бы положить чайные пакетики. Заварив чай, он поставил кружки на поднос и предложил гостям. – В спальне полный беспредел. Краска отходит от стен, на ковре в центре огромное пятно, а оконную раму я чинил уже четыре раза, и пора делать это в пятый.   – Ясно, – сказал Мордред и снова многозначительно посмотрел на Мерлина. Мерлин не очень понял, что означает этот взгляд – «Я слишком мало выпил» или «Помоги бедолаге» – но в любом случае все ложилось на его плечи.   – Ты живешь один? – спросил Мерлин.   – Угу, – сказал Ланс, плюхаясь на один из стульев. Какое-то время он молчал, закрыв лицо руками, потом потер виски и продолжил. – В этом проклятом месте иначе не выходит.   – Чувствую, тебе надо облегчить душу, – заметил Мордред. Мерлин приложил друга локтем по ребрам, давая понять, что не все хотят делиться неприятными воспоминаниями. Мордред возмущенно посмотрел на него, но потом, похоже, осознал, насколько был бестактен, и смутился.   – Я снимал вместе с еще одним парнем, – сказал Ланс. Либо он был настолько вежлив, что готов выполнять даже просьбы пьяных незнакомцев, либо настолько устал, чтобы обратить внимание на чужую бестактность. Скорее всего, и то, и другое. – Он долго не продержался.   – Он жив, да? – решил уточнить Мерлин.   – О чем ты? – недоуменно посмотрел на него Ланс. – Жив, конечно. Что ты, ничего такого! Просто он заглянул в мою спальню в неподходящее время, увидел черную дыру в полу и психанул.   – Аааа, – протянул Мерлин. – Ну, думаю, его можно понять.   – Наверно, – вздохнул Ланс. – Не то чтобы в другой спальне были проблемы. Только в моей. Впрочем, неважно. Больше двух недель никто еще не продержался. Мне приходится брать деньги из и без того маленького капитала нашей компании, чтобы покрыть вторую половину аренды. Как только договор истечет, я тут же съеду, но пока… скажем так, мне непросто.   Откуда-то со второго этажа раздался леденящий душу вопль. Из тех, что проникают в самое сердце и еще долго снятся по ночам в кошмарах. Мерлин и Мордред в равной степени оценили исполнение, если считать надлежащей оценкой расширенные от ужаса глаза и взгляд в потолок. Ланс даже не дернулся, продолжая флегматично окунать пакетик с заваркой в свою кружку.   – Да… неудобно получается, – голос Мордреда чуть дрожал. Мерлин заподозрил, что тяжелая поступь на втором этаже, сопровождаемая бряцаньем цепей, заставила друга протрезветь в рекордные сроки.   – Как вообще местный совет такое пропустил? – поинтересовался Мерлин, скрестив руки на груди. Он не принимал участие в поисках дома, достаточно большого для их компании – этим занимались Сефа и Джилли. Уже сильно позже его ознакомили с правилами проживания и все уши прожужжали тем, как им повезло, что хозяин спокойно отнесся к сверхъестественным арендаторам. Поскольку сейчас все больше районов проводили политику «Скажи нет магии», выселяя всех мало-мальски одаренных, найти хоть что-то уже было чудом. Невозможно представить, что местный совет разрешил сдавать в аренду жилье, в котором было что-то не так.   В данном случае «не так» было вообще все.   Мордред заинтересованно прищурился. Ланс очнулся от дремы и уставился на Мерлина так, словно увидел его впервые.   – Арендодатель обязан был обеспечить чистоту магического фона прежде чем выставлять квартиру в аренду. Здесь же район без магии, верно? – спросил Мерлин.   – Да, верно, – медленно сказал Ланс.   Написанное на лице Мордреда удивление начало немного раздражать, и Мерлин нахмурился.   – Что такого? Я слушаю, что мне говорят.   – Ага, конечно.   – Просто не сразу доходит, если я при этом думаю о чем-то своем. Но в конечном итоге доходит, не беспокойся.   Мерлин рассеянно достал чайный пакетик из своей кружки. Ланс, как завороженный, смотрел на сверкающую золотистую ленту, которая, повинуясь мановению руки, старательно отжала из пакетика все до последней капли, после чего отправила его в последний путь в мусорку. Большинство нормисов нервничали при виде магии, но только не Ланс. Он, напротив, был в полном восторге, отчего ему хотелось помочь еще больше.   – Ну смотри, что бы это ни было, оно тут уже очень давно. Точно больше года, но вряд ли больше двух. Ты же, как я понял, здесь уже пару месяцев, – сказал Мерлин. – До тебя арендаторы были?   – Ну… – Ланс задумался. – Вроде да. Кажется, у кого-то была аренда на год, но он расторгнул ее досрочно, потеряв деньги. Про других не знаю.   Мерлин выразительно посмотрел на Мордреда, но тот явно отказывался понимать намеки. Увы, у друидов были свои отношения с магией. Но баланс-балансом, а практической стороной пренебрегать тоже не следовало.   – Я еще не был у тебя в комнате, но думаю, что понимаю, с чем столкнулся, – сообщил Мерлин. Призрачные щупальца, опутывающие дом и пытающиеся материализоваться, не оставляли большого простора для догадок. – Если тебя или кого-то еще убедили снять эту квартиру, то только благодаря тому, что магия была замаскирована. Чем бы тут не пользовались – иллюзией, подавляющими чарами или реликварием – черную магию удалось сдержать на короткий срок, достаточный, чтобы найти арендаторов. Поверить не могу! Это так безответственно…   – Где живет твой арендодатель? – спросил Мордред, грубо суя в руки Мерлина кружку с чаем. Пришлось прервать тираду и вцепиться в кружку, чтобы горячая жидкость не облила всю рубашку.   – Тут рядом, на углу.   Мерлин отхлебнул чай и пробормотал под нос несколько ругательств в адрес жадных кретинов, не задумывающихся о последствиях. Он не сразу заметил, что его окликает Мордред.   – Что тебе?   – «Что тебе?» – спародировал друг и фыркнул. Потом развел руками и показал через плечо. – Темный властелин круче вредных арендодателей. Иди и разберись с ним. Дом на углу, – Мордред повернулся к Лансу. – Как его зовут?   – Норрис Ньют.   Дальше Мерлин уже не слушал, не было необходимости. Мордред был прав. Как бы глупо ни звучал этот титул, но Темный властелин действительно круче вредных арендодателей. И не так уж важно, был ли Мерлин Темным властелином на самом деле. Произошедшее было неправильным, неэтичным, преступным и совершенно незаконным. Да и потом, ужасно приятно найти настоящего виновника и засунуть ему эти лавкрафтовские щупальца в задницу. Причем без смазки.   Пара минут – и Мерлин уже был у искомого дома. Он постучал в дверь, используя магию, чтобы точно не остаться неуслышанным. Каждый стук гулом отдавался во всем доме, не давая жильцам ни малейшего шанса на сон. Внутри зажегся свет, кто-то выглянул из окна, потом послышалось громкое перешептывание, и в конце концов дверь открылась.   – Что тут вообще происходит? Если вы немедленно не прекратите, я вызову полицию!   – Добрый вечер, – холодно поздоровался Мерлин. – Вы Норрис Ньют?   – Ньютон, – поправил Норрис Ньют, скрестив пухлые руки на своем округлом животе. На нем был халат, из-под которого выглядывали шелковые пижамные брюки и кожаные тапочки. За спиной стояла не менее пухлая жена, волосы которой были завиты на бигуди.   – Превосходно! – Мерлин зубасто улыбнулся, и Норрис Ньют, предчувствуя недоброе, сделал шаг назад. – Я доктор М из корпорации «Темный властелин». Я бы дал вам свою визитную карточку, но как клиент вы меня не интересуете. По правде говоря, я вами очень недоволен, и сейчас объясню, почему. Пройдемте-ка.   Он развернулся и пошел обратно, по направлению к дому Ланса, даже не проверяя, последовал ли за ним Норрис. У того все равно не было выбора – магия Мерлина обняла его за плечи и настойчиво потянула следом.   – Знаете, я целом за справедливость, – сообщил Мерлин, стараясь держать свой голос максимально нейтральным, что было непросто, так как он давно не чувствовал такого раздражения. – Понимаю, что есть хорошие и плохие арендаторы, точно так же, как есть нормальные арендодатели и потерявшие последние капли совести жадные идиоты.   Небрежный взмах рукой – и магия подтянула перепуганного Норриса так, что тот оказался вровень с Мерлиным, который проникновенно посмотрел ему в глаза, давая понять, что все последние эпитеты были в его адрес.   – Не понимаю, о чем вы! Пустите! Немедленно прекратите! – возмутился Норрис.   Мерлин взял его за плечи и встряхнул несколько раз – может, чуть резче, чем изначально собирался – и Норрис замолчал.   – Просто хочу привлечь ваше внимание, – сказал Мерлин, останавливаясь перед жилищем Ланса. Сам Ланс стоял в дверях и был вне себя от волнения, Мордреда нигде не было видно. – Не спорю, некоторое время назад у вас были плохие арендаторы. Скорее всего, какая-то молодежь. Вы были рады, когда они съехали, пока не поняли, что именно вам оставили.   – Так вот, господин Ньют, у вас был выбор. Вы могли пойти в местный совет и озвучить свою проблему. Понимаю, что не все любят туда обращаться, вопросов нет. Но в таком случае всегда можно попросить помощи у специалистов. В полиции есть целый отдел, занимающийся такого рода вещами. Если бы они не справились, есть и специальные службы магического обеззараживания. Но вам же хотелось сэкономить, так? – Норрис Ньют возмущенно забулькал, но не выдал ничего членораздельного. Мерлин подождал какое-то время и продолжил. – Вы покрасили спальню, постелили новый ковер, купили – возможно, на распродаже – яркие занавески. А потом, чтобы скрыть основную проблему, спрятали в уголке какой-нибудь амулет.   Мерлин пошел на второй этаж, таща за собой сопротивляющегося Норриса.   – Понимаю, чем вы руководствовались. Это быстро, дешево и легко. Вот только еще и глупо. Невероятно, чертовски глупо!   Мерлину не требовалось спрашивать дорогу, чтобы найти искомую спальню. На втором этаже было всего три двери. Одна была приоткрыта, и за ней виднелась ванная. Дверь справа была перекошена, по краям виднелись следы черной копоти, а внизу сквозь щель между дверью и полом было видно, как внутри комнаты пульсирует что-то темно-фиолетовое. Стоило Мерлину направиться к этой двери, как Норрис жалобно запищал.   – Чтоб вы знали, – продолжал Мерлин как ни в чем не бывало, – такие средства хороши только на короткий срок. Например, вы всегда можете закрыть дыру в стене картиной, но раньше или позже кто-то отодвинет ее, и все вскроется. Тут то же самое. Амулет замаскировал проблему, но ничего не сделал для ее решения. По мере того, как он терял силы, черная магия напитывала комнату все больше. Скорее всего, амулет даже вызвал своего рода цепную реакцию, так что текущая ситуация во многом ваших рук дело, но не будем об этом.   У Мерлина не было ни малейшего желания трогать ручку двери, поэтому он воспользовался магией. Дверь распахнулась с такой силой, словно по дому прошел ураганный ветер, и ударилась о стену. Удивляться не приходилось – на полу в центре комнаты виднелась огромная, метра два, дыра, в которой клубилась тьма, жадно всасывающая воздух.   Мерлин почувствовал слабый толчок совершенно не магического происхождения. Волосы и одежда чуть зашевелились под влиянием небольшого притяжения, но оно было мягким, почти неощутимым. В самой спальне ситуация была совершенно иной. Стянутая в центр мебель частью уже исчезла в дыре, а другая часть готовилась вот-вот последовать за ней. Черные щупальца, похожие на те, что виднелись на подходе к дому, яростно хлестали по всем поверхностям, оставляя за собой вмятины. Один из ящиков выпрыгнул из шкафа и полетел в центр дыры навстречу своей судьбе, по дороге теряя аккуратно сложенные в нем штаны.   (Мерлин услышал откуда-то из-за спины сдавленный всхрюк, но приложил усилия, чтобы не обернуться. Если он сейчас встретится с Мордредом глазами, то они оба начнут истерически ржать, а это совершенно не вписывалось в образ Темного властелина. Но подумать только… кто-то набрался смелости и купил пижамные штаны Хаффлпаффа. С барсучьей мордочкой впереди, выступающей, словно хобот слона. Некоторые вещи Мерлин предпочел бы не знать о своем новом знакомом).   Мерлин перевел мрачный взгляд Темного властелина на Норриса, и на брюках последнего расплылось подозрительное пятно.   (Мерлин с ужасом подумал, что если все это дойдет до Сефы, то от него потребуют стать более ужасающим Темным властелином. В данном случае его явно переиграла черная дыра, близкой встречи с которой арендодатель боялся больше всего в жизни).   Норрис разрыдался.   – Нет! Умоляю, только не это! Я все, все сделаю. И больше не буду! Мне очень, очень жаль!!   Мерлин вздохнул. Ланс смотрел на них широко распахнутыми глазами и приоткрыл было рот, явно собираясь запротестовать, но потом передумал. Мордред стоял чуть позади, прислонившись к стене, с чашкой чая в руках и явно наслаждался ситуацией.   – И вы готовы на все? – решил уточнить Мерлин.   – Боже, да, разумеется! Только не бросайте меня туда! Все, что пожелаете…   – Отлично, потому что у меня есть ряд требований, – Мерлин начал загибать пальцы. – Во-первых, аренда господина Дюлака должна быть снижена в два раза. Он хороший человек и не заслужил ничего из того, что вы ему тут устроили. Во-вторых, вы должны оплатить ремонт в спальне, причем надлежащее качество ремонта будет определять сам господин Дюлак. Если господин Дюлак решит жить здесь и дальше, пониженная ставка арендной платы будет действовать бессрочно, пока он не решит съехать. Возражения есть?   – Нет, что вы! Клянусь, все так и будет!   – Прекрасно. Тогда еще две вещи, – добавил Мерлин и щелкнул пальцами перед лицом Норриса, чтобы привлечь его внимание. Махнув рукой в стороной открытой двери спальни, он сообщил: – Вы оплатите мой гонорар за устранение этого бардака. Когда я закончу, мой друг-друид…   Мерлин развернул Норриса в ту сторону, где стоял Мордред, отсалютовавший тому чашкой чая.   – … очистит тут ауру и убедится, что подобного не повторится. Его гонорар вы тоже оплатите.   – Да, да! Только отпустите! Клянусь!   Магия Мерлина перестала держать Норриса, и тот немедленно развернутся и бросился бежать по коридору, врезавшись при этом в Мордреда (который пролил чай на свою униформу). На лестнице он споткнулся, чуть не упал и удержался на ногах только потому, что всем весом повис на перилах.   – Да, и господин Ньют… – в голосе Мерлина было столько льда, что тот буквально заморозил Норриса почище любой магии. – Когда вы получите счет от нашей корпорации, рекомендую оплатить его без промедления. У нас есть специалист по взысканию долгов, и вам точно не хочется с ним встречаться.   Норрис что-то пискнул и вылетел через входную дверь.   Мерлин выдохнул и наконец-то дал волю хохоту, который сдерживал уже давно. Наверно, с момента появления хаффлпаффского гардероба. Он еще злился из-за идиотов, которые заварили всю эту кашу, и жадного арендодателя, пытавшегося выцыганить деньги до последнего, но абсурдность ситуации взяла свое.   – Признай, ты получил удовольствие, – сказал Мордред, безуспешно пытаясь промокнуть форму бумажным платком.   – Ну разве что самую малость, – ответил Мерлин.   «Да ладно, тебе, – вставил его внутренний голос. – Это было офигенно!»   Мерлин помрачнел. Он не был Темным властелином. Не был, и точка!   Мерлин вытер выступившие от смеха слезы и покосился на Ланса. Он очень надеялся, что не напугал своего нового знакомого. Судя по восторженному взгляду, тот и не думал бояться.   – Если ты с этим справишься, – Ланс ткнул пальцем в сторону щупалец, которые нежно обвивали дверной косяк, – да еще и заставишь Ньюта снизить аренду, клянусь, что назову первого сына твоим именем.   – Не смей! Мерлин – ужасное имя для ребенка. Мне ли не знать? – поморщился Мерлин. – Лучше сделай кое-что другое. Почему бы вам с Мордредом не пойти вниз и не обсудить все без меня, пока я тут навожу порядок?