Принц и кролик

Тэхён плохо запомнил дорогу домой, да и весь остаток вечера был словно подернут легкой дымкой. Окончательно очнулся, только когда осознал себя сжавшимся в комок, закутавшимся в одеяло, обложившимся подушками. Как ребенок, соорудивший себе домик из стульев и одеял и спрятавшийся в нем от монстра из-под кровати, ей богу. Не хотелось думать, не хотелось помнить, но кто бы его спросил. Мысли сами лезли в голову, прокручивая последние события перед глазами, мучая. Тогда, вылетев в коридор из спальни в доме Хосока, он сначала резво бросился искать своего…Кого? Похитителя? Насильника? А можно ли считать за насилие первоклассный отсос? Эти мысли заставили его застыть столбом. Кого он сейчас ищет и для чего? Как узнать, кто это был, если слышал он только тихий шепот да стоны? Дальше пошел уже спокойно и неторопливо, словно с ним совсем недавно совершенно ничего не произошло. Словно он - обычный гетеросексуальный парень, ни разу не получавший удовольствие от мужских ласк, да! Блять… Да что же это за мысли-то такие в голову лезут? Дом был пуст, судя по раздающимся голосам, песням и смеху, все до сих пор были во дворе около бассейна. Вот и пусть там будут, а он просто тихонько… — Тэ? Блять… Тэхён остановился и обернулся на знакомый голос, невольно навострив уши. Даже на секунду представить себе, что с ним такое мог сотворить Хо, не хотелось, но мало ли. Нужно подойти и поболтать. Хотя бы пару минут. И все сразу станет ясно. — Тэ, ты чего там застыл? — улыбающийся Хосок подошел ближе, держа в руках две бутылки пива. — Будешь? Тэхён посмотрел на алкоголь как на врага народа номер один и поежился. Он теперь не скоро притронется к этому адскому пойлу. — Спасибо, Хо, — он сейчас очень надеялся, что улыбка получилась натуральной, но брови друга приподнялись удивленно. Значит, не получилось. Черт. Надо было что-то срочно придумывать. — Я немного перепил. Вроде бы и отлежался, но все равно себя плохо чувствую. Он понимал, что тараторит и проглатывает часть букв, но ничего не мог с собой поделать. Слишком нервничал. — О, я помню ваш бирпонг с Чимом, — Хосок понимающе улыбнулся, — и потом я, кажется, видел у тебя в руках вискарь, а потом еще и текилу, да? Ох, Тэ. Тебе, наверное, и правда стоит поехать домой. Хорошо, что после этого всего ты еще на ногах держишься. Он ободряюще похлопал Тэхёна по плечу и двинулся на улицу к продолжавшей веселиться толпе. А Тэ облегченно вздохнул. Он внимательно слушал Хосока, вслушивался в интонации, и там, наверху, в спальне, это точно был не он. Ну что ж, минус один подозреваемый. — А ты не видел… — начал было Тэхён, но резко оборвал себя. — Чимин вроде был около бассейна, — все равно понял его правильно Хосок. — Проводить тебя к нему? — Нет, спасибо. Если увидишь его, и он спросит обо мне, то просто скажи, что я поехал домой, — улыбка явно была неловкой, но Тэхён сейчас был не в состоянии ни играть, ни даже держать лицо. — Я пойду, Хо. Спасибо большое за вечеринку, она, как всегда, полный отпад! Не забудь пригласить на следующую… — только ляпнув это, захотелось тут же вдарить себе же по лицу. «Придурок, что ты несешь? Так понравилось? Хочешь продолжения?» — Да не вопрос. Считай, что приглашение уже у тебя в кармане, Тэ! — голос друга сочился радостью. Хосоку и правда нравились эти шумные попойки, после которых, правда приходилось вызывать клининговую службу, в которой его бы уже тихо ненавидели, если бы не крайне щедрая оплата. А так, приезжали, улыбались и все также улыбаясь, правда при этом еще и умудряясь скрежетать зубами (Хосок лично слышал и потом долго ржал), доставали использованные презервативы и пустые и не очень бутылки из самых неожиданных мест. Ну серьезно, какой шанс, что вы найдете почти полную бутылку бренди в барабане стиральной машины или гирлянду аккуратно завязанных на узелок гондонов, красиво развешанных на люстре? И это еще не самые странные или неприятные находки. Он даже как-то завел себе специальную папочку, куда скидывал фото самых интересных находок. И показывал ее на очередной тусе. Говорят, что был даже устроен тотализатор — кто сумеет отличиться круче всех, но он не был особенно популярным. Да и сам Хосок хоть и ржал, не сильно эту тему поддерживал. Молодежи ведь только дай волю — могут ненароком и сам дом снести. И будешь ночевать потом под кустиком. Боясь ляпнуть что-нибудь еще, Тэхён быстренько ретировался из гостеприимного дома. «Вот зачем я хотел спросить о Чимине? Что я собирался ему сказать?» — угрюмо думал он, бредя по улице и вяло пиная попадающиеся на пути камушки. — «Привет, Чим. Как отдыхаешь? Хорошо? Я вот тоже неплохо так. Даже почти потрахаться успел.» На этом моменте его нехило передернуло. На самом деле, он отлично знал, зачем хотел увидеться с Чимином, а главное, поговорить с ним. Он хотел устроить ему такую же проверку как Хосоку. Вот только… Он не имел права даже на секунду подумать, что Чимин способен на такое. Во-первых, он нормальный гетеросексуальный парень, а не какой-то там пидор. Во-вторых, он — друг. Причем, лучший друг. Это мог быть кто угодно, но только не Чимин! Так откуда же взялась эта мысль о проверке? Стало так стыдно и гадко от самого себя, что даже затошнило. Он остановился и огляделся по сторонам. Что ж, до дома Хосока уже довольно далеко, тут его точно никто уже не увидит и можно спокойно вызвать такси, не боясь с кем-то встретиться. Проверить-то, конечно, нужно по возможности всех, кто был на вечеринке. Но только не сегодня! И не сейчас! Дом. Кроватка (на этом слове его опять передернуло). Сон. Долгий здоровый сон точно сможет ему помочь. Он достал мобильник и открыл нужное приложение.

***

Чонгук продолжая довольно улыбаться, не спеша вызвал такси и лениво оглядывался по сторонам, коротая скучное ожидание. Вдали под фонарем мелькнула знакомая голубая макушка, и он прищурился, приглядываясь. Он стоял и спорил сам с собой: подойти или не подойти? Отменив машину, быстро направился в сторону парня, что стоял на обочине и почти совсем незаметно покачивался. Нестерпимо хотелось посмотреть, как после всего выглядит его принц: смущен, растерян, а вдруг, чем черт не шутит, доволен и расслаблен? Вот как можно устоять перед таким соблазном? Был мизерный шанс, что это вовсе и не Тэ, но Чон отбросил эти мысли. Любимые голубые волосы он узнает даже за километр, в темноте и с одним завязанным глазом. Действительно, на краю обочины мялся именно Тэхён. Его освещал свет стоящего рядом уличного фонаря, но лицо было в тени, поэтому Чонгук подошел ближе, желая разглядеть его во всех деталях. Увиденное не очень обрадовало: стандартный для его любимого покерфейс во всей его холодной красе. Неужели его принц так быстро пришел в себя, или же для него вообще все случившееся в спальне не имело значения? Ну нет, ему нужны эмоции его принца. — Оу, привет, Тэхён-и, — протянул он, старательно изображая опьянение. — А что это ты тут делаешь? — Чонгук, — как-то совсем загнанно прозвучало в ответ. — Ты не рад меня видеть, мой… — Чон чуть было не ляпнул «принц», но вовремя успел прикусить язык. Он вспомнил, что именно так называл Тэ сегодня вечером, и сдавать себя раньше времени не хотелось. — Хороший, — выкрутился он. — Какой я тебе хороший, Чон? Свали в туман, а. Вообще не до тебя сейчас. — Ты так говоришь, как будто с тобой сегодня что-то случилось. Я волнуюсь, детка. — Еще раз назовешь меня так, Чон, и тебе понадобятся новые зубы! Ничего со мной не случилось! Чонгук слушал голос, пропитанный злостью, но не обращал на нее никакого внимания. Потому что глаза его Тэ расширились, и в них читался настоящий страх. Только причина его была не ясна — это из-за того, что произошло сегодня или потому что боится, что кто-то может о случившемся догадаться? — Какие же у тебя глаза красивые, Тэ, — пробормотал он, придвигаясь еще ближе и всматриваясь в них. — Вот только почему они сейчас такие испуганные? Тихо, не дергайся! — рыкнул он на отшатнувшегося от его слов парня. — Просто скажи папочке, кто тебя обидел, и этому козлу не жить! Как же красиво смотрелся румянец, тут же появившийся на высоких скулах. Чонгук еле сдержал себя, чтобы не протянуть руку и не погладить их. Еле успел себя остановить. Тут же в голове пронеслись воспоминания, как и где он уже трогал сегодня любимого, и губы словно сами собой расползлись в довольной усмешке. — Я в порядке! Отстань от меня! Несмотря на явное недовольство в голосе, Тэхён послушно замер, больше не дергаясь. А Чонгука от его покорности повело, да так, что даже дыхание стало неровным. Он стоял, смотрел на опущенную голову своего любимого, видимо, тщательно рассматривающего свою обувь, и пытался успокоить собственное колотящееся сердце. В голове вовсю уже мелькали образы Тэ, стоящего перед ним на коленях, ластящегося, смотрящего с любовью и страстью. Мечты прервал нетерпеливый гудок подъехавшего такси. Немного тоскливо проводив взглядом тут же встрепенувшегося и быстро, насколько позволяли чуть заплетающиеся на ходу ноги, ускакавшего к машине парня, тяжело вздохнул и достал телефон. Посмотрел на экран, нашел нужное приложение, а потом плюнул и пошел домой пешком. Хотелось проветриться и подумать.

***

Тэхён натянул одеяло на голову и начал вспоминать встречу с Чонгуком. Как же сильно этот гад его бесил! Вот зачем он вообще подошел к нему сегодня? Поиздеваться? Не похоже. А это его «Просто скажи папочке, кто тебя обидел, и этому козлу не жить!» Да какой он к чертовой матери «папочка»? Хотя… Вспомнив крепкую фигуру, Тэхён тихо хмыкнул: «Этот реально может навалять кому угодно. Вот бы вычислить того гада, который сегодня… не важно, не хочу вспоминать. Так вот, вычислить, а потом попросить Чона устроить ему веселую жизнь. Было бы здорово.» Он в ужасе распахнул глаза. О чем он только что думал? Просить? Чон Чонгука? О помощи? У него сегодня через член мозги что ли высосали?! Он поежился, но продолжил вспоминать разговор. Приказ Чона реально подействовал на него. Причина была непонятна, но он действительно послушно замер, а потом смущенно опустил голову. Откуда взялось это самое смущение, самому было непонятно. Мысли тогда путались, да так сильно, что он забыл даже прислушиваться к голосу Чонгука. Хотелось просто свалить оттуда максимально быстро, гуляющий в голове алкоголь и навалившаяся вдруг усталость мешали думать, не то что анализировать чей-либо голос. «И все же. А не Чонгук ли был в той спальне? Не сходится. Тот вел себя так, будто и не знал, что я тоже был на этой вечеринке. Там было столько народа, сложно что-то утверждать. Да и все его слова… Нет, не похоже. Это точно был не он. Зная, Чонгука, если бы это было его рук дело, то он наверняка бы принялся насмехаться надо мной, ну или по крайней мере выглядел бы неприлично довольным. Но ничего такого не было. Обычный приставучий Чонгук, пытающийся подкатить. Все как всегда. Нет, это точно не он.» — уверенно кивнув сам себе, Тэхён улегся и мирно уснул. На душе почему-то стало спокойно.

***

Полумрак комнаты был наполнен тихими, но полными наслаждения стонами. Чужие пальцы так приятно скользили по коже, очерчивая лопатки, пересчитывая позвонки, оглаживая ребра. Они двигались все ниже и ниже, пока не обхватили ягодицы. С губ слетел довольный выдох, и одновременно с ним, глухое, не менее довольное, порыкивание сзади. Пальцы сжали подушку, все тело задрожало в предвкушении. Любимые руки так крепко, но при этом нежно и правильно сминали кожу, покрывающуюся мурашками под их прикосновениями. — Ну давай же, не мучай меня, — шепотом. Казалось, что его не услышат, ведь это сложно — понять слова, произнесенные в подушку. Но нет, услышали или мысли прочитали. Иногда он был уверен, что его парень вполне способен на это. — Ты готовился? — тоже шепотом в ответ. — Я надеялся. И оказался прав. — Лучший, — с тихим стоном. И вот уже знакомые пальцы сильно разводят ягодицы, и первое касание языка, самое яркое — широкий мазок от давно поджавшихся яичек и до самого копчика. Пришлось закусить край подушки зубами, быть тихим в такие моменты — просто выше его сил. Слишком приятно ощущать умелый язык любимого. А тот продолжал неспеша вылизывать, раз за разом проходясь по уже пульсирующему в ожидании входу, играясь, распаляя. Он невольно подался назад, сильнее вжимаясь в любимое лицо. Приятно, да, но ведь хочется большего. Негромкий смешок в темноте, и горячий язык медленно раздвигает стеночки, толкаясь внутрь, только чтобы тут же выскользнуть обратно. Как же хочется заорать, заставить двигаться быстрее, но нельзя. — Такой покорный сегодня, детка. Руки назад. Невозможно идти против требовательного голоса. Пальцы мгновенно отцепились от подушки и впились в ягодицы, раздвигая их в стороны и давая как можно больше доступа. И тут же реакция, от которой ведет так сильно, что немного кружится голова: — Мой умница. Идеальный. Сложно сказать, от чего приятнее: от присоединившихся к такому умелому языку пальцев, которые уже нашли внутри бугорок и теперь осторожно массируют его, заставляя все тело трепетать, или от похвалы чуть хриплым, полным довольства голосом. Член плотно прижат к простыням, с головки от возбуждения так сильно течет, что под ним наверняка уже большое мокрое пятно. Тереться о него неприятно, и ноги тут же фиксируют сильные руки, не давая двигаться, заставляя замереть на месте. Грызть подушку уже давно надоело, хочется криками наполнить комнату. Показать, насколько же ему нравится то, что с ним делают. Пытка все продолжалась, такая сладкая и нежная, а хотелось хоть немного грубости, хоть немного пожестче. Он попытался выгнуться, прижаться еще плотнее, ощутить все еще ярче. Не дали. За трепыхания тут же прилетел шлепок по ягодице, такой звонкий, что заставил вздрогнуть. Место удара охватило жаром от прилившей крови, совсем не больно, наоборот, возбуждение, итак сводящее с ума, только усилилось. — Пожалуйста… — немного жалобно. Тихий хмык в ответ. Не обидный, нет. Скорее довольный. — Ты сам напросился, малыш. О да, вот он — тот момент, когда в обычно спокойном голосе прорезается рычание. Шелест рвущейся обертки презерватива, щелчок открывающейся крышки. Секунды свободы, пока на длинный красивый член и собственную промежность льется прохладная смазка. Успеть вскинуть бедра, вставая на колени, оставить грудь лежать на простынях, изогнуться как можно сильнее, повернуть голову в сторону и скосить глаза, чтобы попытаться увидеть любимого. Успел. Первое прикосновение крупной головки, пока еще дразняще гладящей, всегда сводит с ума, с самого первого раза. Как же его парень любит с ним играться. И пусть он сам постоянно хнычет и торопит, они оба знают, что нужно именно так. Потому что происходящее обоих сводит с ума. С приоткрытых губ вместе с прерывистым дыханием сорвался первый громкий стон от ощущения медленного и плавного проникновения. Любимые руки сжали талию, контролируя, иначе он давно бы уже сам толкнулся назад, сходу насаживаясь до основания. Слишком сильно хотелось ощутить заполненность, так сильно, что в уголках глаз собрались первые слезы. Но его парень иногда чересчур заботливый, кажется, готов скорее оторвать себе руки или член, но не причинить ни толики неприятных ощущений. И вот он наконец-то полностью заполнен. Изнутри так приятно распирает, идеально надавливая на простату. Вот бы время замерло. Вот бы остаться в этом моменте навсегда. Он с удовольствием бы на такое согласился. Как долго они пробыли неподвижно? Секунды, минуты, часы? Невозможно понять. — Двигайся, пожалуйста, — мольба сорвалась помимо воли. И его сразу же послушались. Член медленно выскользнул из него, заставляя недовольно нахмурить брови, но только для того, чтобы с силой вернуться обратно. Теперь спальню заполняли громкие вскрики в такт звукам шлепков кожи о кожу. Самые правильные звуки. Они лучше любой самой красивой мелодии. По крайней мере, он так считает. А еще тяжелое дыхание любимого и его хриплые стоны. Вот она — настоящая музыка! — Сильнее! — голос потихоньку начал хрипеть. — Как скажешь, любовь моя, — тут же в ответ. И вновь его сразу же послушались. Все его просьбы всегда выполняются вот так — сразу, без споров, возражений. Они уже давно вместе, но это до сих пор поражает. Так просто не бывает. Не бывает таких идеальных людей. Но он есть — его любимый, его счастье, смысл его жизни. Толчки стали резкими, именно такими как надо. Член с силой врывался внутрь, раздвигая нежные стенки, проезжая по такой чувствительной сейчас простате, заставляя хрипеть сорванным от криков голосом. Но все равно чего-то не хватало. — Как же в тебе хорошо, любимый, — хриплый рык сзади. Вот оно! Вот то, чего не доставало. — Ты так идеально меня принимаешь. Сожми еще чуть сильнее, милый, давай. Я уверен, что ты сможешь. И да, он старается, чтобы услышать наполненный наслаждением стон, вслед за которым ритм толчков еще больше ускоряется. Даже хрипеть уже больше нет сил, голос сорван окончательно. От удовольствия поджались пальчики на ногах, а на руках вцепились в простыни. — Да, мой ангел. Кончи для меня. Самый лучший, идеальный, единственный. Его тело всегда такое послушное для этого голоса. Внизу живота образовался горячий ком, который вот-вот взорвется. Громкий стон сзади, ощущение пульсирующей плоти глубоко внутри собственного тела, и вот он — взрыв. Его словно омыло горячей волной с ног до головы, дыхание перехватило, перед глазами все потемнело и замелькали цветные пятна. Изливаясь на простыню, забился, пытаясь то ли спрятаться от слишком сильного наслаждения, то ли в попытках ощутить его еще ярче. Любимый дождался, пока его тело перестанет дрожать, и только после этого выскользнул из него и тяжело рухнул рядом, тут же прижимая к своей груди и гладя по голове. Мягкие губы прижались ко лбу в нежном поцелуе. — Люблю тебя. — Я тоже тебя очень люблю, — голос действительно сорван. Получилось только едва слышно это просипеть, но его как всегда услышали и поняли. — Ты еще не устал скрываться? — Устал… Но пока пусть будет так. — Как скажешь.