Принц и кролик

      Возможно, планы в голове у Чонгука и были великими, практически наполеоновскими, вот только претворить их в жизнь было довольно сложно. Ну как вы себе это представляете? Схватить Тэхёна где-то прямо в университете? И что дальше? Затащить в аудиторию? В туалет? Звучит горячо, но это фу. Делать все нужно с чувством, с толком, с расстановкой. Как минимум без спешки, а значит и место должно быть и удобным, и безопасным. Самому быть застуканным Чонгуку было совсем не страшно. В конце концов, в его копилке косяков были вещи и позанимательнее, но вот подставлять Тэхёна хотелось в самую последнюю очередь. Точнее, примерно никогда. Как бы ни злился он на того за обидные слова. Тэхёна хотелось наказать, да, но не причинять боль, не портить его репутацию. Нет, в мечтах Чона все, что произойдет, должно принести только удовольствие. И тогда, может быть, его холодный принц все же изменит свою точку зрения, посмотрит на него с интересом, теплотой. Хотелось бы, чтобы с любовью, но Чонгук, несмотря на розовые очки, все же был реалистом. Да и цели проще достигать постепенно, не пытаясь сразу объять необъятное. Так что ему приходилось тихонько сидеть и ждать подходящего момента. Дни текли сквозь пальцы в обычном режиме: учеба, вечера с Юнги, сталкерство за любимым. Все как всегда. Самыми приятными были пятницы, дни, когда Тэхён ускользал от своих друзей и приезжал в то самое кафе на берегу озера, долго сидел в одиночестве и рисовал в планшете. Такой задумчивый, и такой прекрасный в этот момент, что у Чонгука перехватывало дыхание. Юнги, хотя Чон вернул ему после первой поездки байк в целости и сохранности, буквально без единой лишней пылинки, кататься на нем больше не разрешал под разными предлогами. А Чонгуку настолько понравилось нестись на мотоцикле за голубой ламбой, пряча счастливую улыбку за темным шлемом, что он купил себе собственный. Ему настолько хотелось быть ближе к Тэхёну, иметь с ним как можно больше общего, что он купил такой же байк как у Юнги — Kawasaki Ninja 650 — крутой и удобный как для езды в одиночестве, так и с пассажиром, вот только не чисто черный, как у соседа, а с голубыми вставками. Почти такого же цвета, как ламба любимого, но, к сожалению, недоступного парня. Но это пока. Пока недоступного. На данный момент пределом его мечтаний была трасса, байк и руки Тэ, крепко сжимающие его талию. Он даже наловчился фантомно их ощущать, когда гонял за городом по вечерам наедине с музыкой в шлеме.

***

— Привет, ребят! — звонкий голос раздался так внезапно, что вся троица невольно вздрогнула. Юнги и Намджун тут же поднялись со скамейки в университетском дворе, на которой они как обычно сидели втроем, заулыбались и принялись по очереди жать руку и хлопать по плечу подошедшего. Только Чонгук остался сидеть: они не были пока знакомы. Парень перед ним выглядел достаточно колоритно: ярко-красные волосы блестели на солнце, прихваченные на лбу зеленой повязкой, из-под синей куртки выглядывала желтая майка с нарисованным на ней цыпленком, стройные ноги обтягивали темно-красные джинсы. У Чона даже немного зарябило в глазах. Самое странное, что эти, казалось бы, несочетаемые вещи прекрасно смотрелись на незнакомце. А улыбка на его лице была даже ярче, чем цвета его шмоток. Да еще и под мышкой этот парень сжимал скейт. — Гук-и, знакомься! Это — Хосок, глава всех самых крутых вечеринок Тэджона последние несколько лет! — весело представил незнакомца Юнги. Чонгук поднялся и довольно вежливо поздоровался. Парень выглядел явно старше его, и хотя весь буквально излучал дружелюбие, лучше было сразу показать себя хорошим тонсеном. Он уже почти согнулся в приветственном поклоне, как на его плече сжались чужие пальцы, и Хосок чуть ли не с ужасом в голосе воскликнул: — Эй, а ну прекрати мне тут! Я — Хосок, можешь называть меня Хо. И без всяких этих хёнов и прочей херни. Терпеть это не могу. Ты — друг моих друзей, а, значит, и мой тоже. Автоматом, — он рассмеялся, а Чонгук недоуменно уставился на главного поборника этикета — Юнги. — Хо с детства жил в Америке, и до сих пор не принял наши корейские заморочки. Так что не парься, и обращайся к нему, как захочется, — пожал плечами его сосед. — Расслабься, Гук-и. — Да, Гук-и, расслабься и получай удовольствие, — пошло подвигал бровями Хосок и обратился уже ко всем: — Я, собственно, чего подошел-то. Через неделю у меня как раз туса намечается, и вы все трое приглашены. Явка обязательна, с собой только хорошее настроение, все остальное, как обычно, будет на мне. — Хорошо, что в этом мире есть что-то неизменное. И я сейчас о тебе и твоих вечеринках, Хо, — довольно сощурился Намджун. — Живем один раз, бро! — воскликнул Хосок и, попрощавшись, вскочил на скейт и укатил с ветерком. — Надо будет выяснить, а мой принц там будет? — тут же задумчиво пробормотал Чонгук, а друзья только вздохнули. Ну разумеется, о чем еще может думать их младшенький? К тому же, явное предвкушение, написанное у него на лице, заставляло парней немного нервничать.

***

Уже на следующий день Чонгук убедился, что быть сталкером не только весело, интересно и захватывающе, но еще и крайне полезно. Ведь он умудрился застать Тэхёна и Чимина, когда в коридоре на них веселым вихрем налетел Хосок и точно так же позвал обоих на свою вечеринку. Чон чуть не сгрыз себе весь ноготь на большом пальце, пока Чимин уламывал его принца пойти. Так хотелось выскочить из-за угла, за которым он стоял, пока вел наблюдение, и тоже поучаствовать в уговорах! На холодном лице Тэхёна сначала была только скука, потом появилось раздражение, но чем настойчивее его уговаривали, тем очевиднее было, как медленно, но верно, тот сдается. И, наконец-то, вот оно! Легкий кивок головой и слабая улыбка, пусть и тронувшая только уголки капризных пухлых губ, но улыбка! Чонгук застыл, завороженный, как же ему нравится вид улыбающегося Тэхёна. Пусть хотя бы так, пусть не ему. Это все неважно. Он просто хотел, чтобы его принц улыбался и радовался. Чонгук чуть не взвизгнул от счастья и умотал на пары. Вот только все слова профессоров пролетали мимо его сознания, в голове был только этот легкий кивок и слабая улыбка.

***

Дни до часа икс тянулись и тянулись. Они казались просто нескончаемыми. Чонгук бы с удовольствием просто перевернул несколько страниц календаря или перевел стрелки часов, чтобы приблизить его, но увы. Это так не работало. Он весь извелся, сотни раз прокручивая в голове свой план по покорению личного Эвереста. Успел постичь и вершину уверенности, что все пройдет гладко, и глубину апатии и почти депрессии от мысли, что ничего не получится. Накрутил себя до такой степени, что перед вечеринкой смог вырубиться только под утро. В итоге проснулся только ближе к вечеру, и вот тут-то минуты и понеслись вскачь. Он метался по квартире, одновременно пытаясь одеться, умыться, ничего не забыть и суметь привести свое опухшее лицо с огромными синяками под глазами в приемлемый вид. Хотелось быть неотразимым. В конце концов, он довел своими метаниями обычно невозмутимого Юнги до того, что тот просто взял его за шкирку, усадил на кровать, рыкнув, что еще один забег между ванной и шкафом, и он просто сломает ему ногу. Под руководящий мат хёна дальнейшие сборы прошли быстро и гладко, и уже через полчаса Чонгук был намыт и побрит во всех местах, чисто на всякий случай, мало ли какое счастье привалит, а ты неподготовленный, самую чуточку накрашен и одет. Его руки слегка подрагивали, пока он аккуратно прятал во внутренний карман куртки наручники с мягкой отделкой и повязку на глаза. Учитывая мандраж Чона и желание Юнги нажраться сегодня до состояния полного нестояния, решили ехать к Хосоку на такси. Дорога заняла всего минут пятнадцать, но даже за это короткое время Чонгук успел перенервничать и успокоиться пару раз. Такси остановилось у высокого кованного забора, за которым возвышалось массивное двухэтажное здание. — Вот это домина! — восхищенно выдохнул Чонгук. — И Хо живет тут один? — Так получилось, — Юнги потянул его в сторону ворот, параллельно рассказывая: — Родители Хо переехали в Америку задолго до его рождения, у них там были какие-то терки со старшим поколением, я не особо в курсе. Два года назад умерла бабушка Хо, которой, собственно, и принадлежал этот дом, а также огромный бизнес на территории Кореи. Условия получения наследства были очень жесткими — возвращение внука на родину предков, так сказать, получение высшего образования в Корее и далее — пост генерального в корпорации. Ни сам Хо, ни его родители, разумеется, не собирались все это просрать, но и покидать собственную компанию в Штатах тоже. Так что они отправили сыночка сюда, в свободное плавание. Ему осталось три года вольной жизни, пока за него пашут заместители, а он только проверяет все пару раз в месяц. Вот он и отрывается на всю катушку, пока может. Бабла у Хо почти неограниченное количество, его реально никто не контролирует, так что не парься ни о чем и не считай себя должным. Хосок сам все оплачивает, это его условие. Единственное, о чем он просит, это вести себя так, чтобы полиция не нагрянула. Все остальное разрешено. Рядом с воротами оказалась открытая калитка, в которую они и зашли. Дальше дорожка, выложенная плиткой вела до самого дома, с такой же распахнутой как и калитка входной дверью. Громкая музыка была слышна уже на улице, а как только они вошли, буквально ударила по барабанным перепонкам. Перед ними оказалась огромная гостиная, заполненная веселящейся молодежью. Все были настолько поглощены собственным весельем, что на новоприбывших почти никто даже не обернулся. — Тут весь универ, что ли? — прокричал Чонгук Юнги в ухо, чтобы тот хоть что-то смог расслышать. — Половина, я думаю, — так же громко и прямо в ухо проорал ему хён в ответ, а потом, не собираясь больше надрывать голосовые связки, потащил куда-то. Как оказалось, в сторону кухни, на всех поверхностях которой стояли разнокалиберные бутылки на любой вкус и цвет. Юнги оставил Чона разглядывать все это великолепие, а сам рванул к холодильнику, уже через пару секунд выуживая из него запотевшую бутылку пива. Чон очень хотел бы сейчас успокоиться и уже почти потянулся к бутылке с вискарем, но его рука замерла в воздухе. В голове пронеслась мысль, что напиться и просрать такой шанс, который может выпасть ему сегодня, было бы просто непростительно. Так что он тоже достал себе бутылочку пива, которым был под завязку забит холодильник, и пошел искать того, ради кого он сюда приехал. Он ожидал чего угодно, но только не Чимина и Тэхёна, играющих в бирпонг. Они стояли около стола, уставленного пластиковыми стаканчиками и по очереди кидали в них шарики. Судя по раскрасневшимся щекам Пака и количеству пустой тары около него, его Тэ играл весьма неплохо. Чонгук подошел поближе. Оказалось, что около Тэхёна большинство стаканчиков тоже были опустошены, вот только по его лицу было сложно понять — пьян он или нет. Как обычно спокойное, с ровным карамельным тоном. Чон посмотрел и пропал. Он понимал, что пялится, что так нельзя делать, особенно в помещении, полном людей, но ничего не мог с собой поделать. Его буквально размазало просто от вида огромных карих глаз в обрамлении длинных ресниц, полных губ, особенно когда те обхватывали очередной стаканчик с алкоголем. О собственной бутылке пива в руках Чонгук совершенно забыл. Вспомнил только после того, как Тэ наклонился, прицеливаясь очередной раз, и вот тут Чону срочно захотелось выпить. В горле настолько пересохло от вида обтянувших какие-то просто бесконечные стройные ноги и потрясающе подтянутую попу джинсов, что пришлось практически присосаться к так удачно оказавшейся в руках бутылке. Чон забился в огромное кресло в углу и сосредоточился на самом приятном из всего для себя сейчас возможного — процессе созерцания Тэхёна. Тот был так близко, буквально в паре метров, и одновременно так недостижимо далеко. Игра подходила к концу, и Тэ ощутимо покачнулся. Значит, все же пьян, просто это незаметно. Что ж, пора потихоньку начинать действовать. Покидать свой наблюдательный пост не хотелось, но другого варианта не было. Чонгук отправился на поиски хозяина дома. Тот нашелся сам и совершенно неожиданно. Музыка в гостиной чуть стихла и раздался его громкий веселый голос: — Народ! Проводим последние относительно теплые деньки! Берем куртки или хотя бы кофты и вперед к бассейну! Чур в него не нырять! Больничные расходы я точно брать на себя не намерен, как и вылавливать вас из воды! Для нас там уже пожарили мясо, посуда и все необходимое уже на месте. Руки в ноги и вперед! Погнали! Толпа зашевелилась и с радостными криками устремилась на выход, и Чонгук еле успел перехватить Хосока, прежде чем и тот выскользнул вместе с остальными. — Хён, — начал он вежливо, но под строгим взглядом тут же исправился: — Хо, у меня к тебе просьба. Я тут впервые, порядков не знаю… — Мелкий, ну чего ты мямлишь, — улыбнулся Хосок и потрепал его по волосам. — Давай быстрее рожай, чего тебе надобно. — Комнату… — Чонгук скромно опустил глазки долу и чуть ли не начал ковырять полы носком кроссовка. — Нашел себе пару на вечер? А ты молодец, прям парень не промах. Не вопрос. Моя комната закрыта, ты в нее при всем желании не попадешь. Так что просто поднимись на второй этаж. У свободных комнат в двери торчит ключ. В закрытые лучше не суйся, а то мало ли, что там можно увидеть, — Хосок не выдержал и заржал. — И да, если что, у меня там везде очень хорошая шумоизоляция, так что можете себя не сдерживать, — подмигнув напоследок, ушел на улицу к остальным. А Чонгук побежал на второй этаж, чтобы застолбить для себя и своей мечты апартаменты. Свободная комната нашлась почти сразу, и то ли действительно тут было все настолько хорошо с шумоизоляцией, то ли люди вели себя тихо, то ли просто еще никого на этаже не было, но в коридоре было слышно только музыку, продолжающую играть в гостиной, и никаких посторонних смущающих звуков. Чонгук вошел и запер за собой дверь. Достал все из куртки, а саму ее бросил куда-то в угол, не до нее сейчас. Кровать была именно такой, как надо: с высокой резной металлической спинкой, к которой так удобно было прикрепить наручники. Рядом на тумбочку Чонгук уложил повязку на глаза и, чисто на всякий случай, бутылочку смазки и пару презервативов. Он правда не планировал сегодня ничего такого, но всегда лучше перебдеть, чем недобдеть. Оглядев дело рук своих, остался полностью доволен и пошел искать главного героя сегодняшнего развлечения. Он покрутился около бассейна, где народ вовсю зажигал, а Хосок стоял и орал на парочку придурков, которые все же умудрились в тот рухнуть. Почти сразу же увидел Чимина, с кем-то весело болтающего, но вот голубой макушки нигде не наблюдалось. Неужели он все просрал и Тэ уже уехал домой? Да быть такого не может! Так хотелось побежать к Паку и вытрясти у него, где сейчас Тэхён. Хотелось, да. Но он понимал, что это будет полным провалом. Поэтому окинул еще раз взглядом двор и отправился обратно в дом, на поиски. Неожиданно, Тэ оказался на самом видном месте: он полулежал в том самом кресле, из которого еще недавно следил за ним Чонгук. Его глаза были прикрыты, поза полностью расслаблена. Чонгук подошел и осторожно дотронулся до его плеча. Никакой реакции. Тогда он потянул его за руку, заставляя встать. Тэхён замотал головой и забормотал: — Чимин-и, нет. Я не буду больше пить. Я просто не могу. Не заставляй меня. Вот это номер. Чимин специально споил его принца? И с какой целью? Обалдевший Чон тихо прошептал, благо музыка теперь орала только у бассейна и в гостиной было относительно тихо: — Я не заставляю. Пойдем, приляжешь, отдохнешь, придешь в себя. Пойдем, мой Тэ. — Я не дойду никуда, меня ноги не держат, — капризным тоном ответили ему, так и не открыв глаза. — Тогда я тебя донесу, хочешь? — у Чона внутри все узлом скрутило только при одной мысли, что ему можно будет поднять Тэ на ручки, обнять и донести как принцессу до кровати. На этом слове мысли он оборвал, со стояком носить довольно крупного парня точно неудобно. Не дай бог уронит еще. — Хочу, — тот даже протянул руки, чтобы его поскорее взяли на ручки, но потом запнулся. — А ты дотащишь? Пак Чимин, если ты меня где-то уронишь, то не друг ты мне больше. Тэхён говорил, запинаясь, проглатывая буквы, и даже не пытался открыть глаза и посмотреть на своего собеседника. Чон в эту секунду реально был готов молиться на Пака и его любовь к алкоголю. — Я тебя никогда и ни за что не уроню, — сказал Чон уверенно, подхватывая наконец своего принца на руки, и тихонько добавил: — мой принц.

***

Пока он бережно и аккуратно нес свою драгоценную ношу на второй этаж, Тэхёна, видимо укачало и он окончательно вырубился. Но Чонгуку это было только на руку и позволило спокойно и неторопливо раздеть свое чудо до боксеров, пока что позволяя себе облизывать его только взглядом, пристегнуть руки к кровати, проверив, что ничего не жмет, не натирает, и вообще достаточно удобно. Закрывать глаза повязкой не хотелось больше всего, ведь она скрывала почти половину любимого прекрасного лица, но пришлось. Чон понимал, что когда тот очнется, вряд ли обрадуется происходящему. Он немного подождал, пытаясь унять собственное возбуждение, но идея с треском провалилась. Прямо перед ним на простыне лежало прекрасное стройное тело. Кожа карамельного цвета просто умоляла попробовать ее на вкус. Ему казалось, что она будет непременно сладкой и вкусной. Выдержка лопнула как воздушный шарик, и он не в состоянии больше сдерживаться на пробу мазнул языком по чужой груди. Реально вкусная, чуть солоноватая, но для Чона она сейчас казалась самым изысканным десертом. Попробовав всего раз, он уже больше не мог остановиться, Тэхёна хотелось облизать всего, с головы и до ног, не оставляя без внимания ни единого миллиметра. Вскоре и этого стало мало, и он начал нежно прикусывать кожу, тут же зализывая места укусов. Она так мило краснела от его действий, следы казались прекрасным узором, хотелось разрисовать так всего Тэ, поставить на нем свои метки, чтобы все знали — тут занято! После одного из укусов Тэхён выгнулся и застонал. Боже, что это был за звук, такой низкий, как мурчание большой кошки. Очень большой, вроде тигра или пантеры. Чонгук даже подвис ненадолго, пытаясь понять, кого же больше из кошачьих напоминает ему его принц. Из размышлений его выдернул начавший дергаться в своих путах Тэхён, он ощупывал наручники пальцами, видимо, в недоумении, но пока хотя бы не кричал, и то хорошо. Чонгук с интересом следил за его движениями и не смог удержать смешок, когда Тэхён, наткнувшись на замок разочарованно застонал. Однако смех тут же застыл, как только Тэ сильно дернулся. Черт, он же так пораниться может! — Что происходит? — голос его принца прозвучал хрипло и невнятно. — Мой холодный принц очнулся? — постарался как можно тише, но при этом соблазнительно прошептать Чонгук. Последнее, чего он сейчас хотел бы, это чтобы его узнали. — Ты кто такой?! Как я тут оказался?! Какого хрена тут, блять, вообще происходит?! Ну вот, а Чонгук только обрадовался, что обошлось без криков, и на тебе. — Ну чего ты так разнервничался? То стонешь, то вопишь. Ты уж определись, — Чонгук решил, что лучшим вариантом прекратить вопли будет удовольствие и медленно, оставляя по пути поцелуи, начал спускаться все ниже и ниже. Можно было бы, конечно, попробовать успокоить Тэ словами, но тут были нюансы. Во-первых, он сейчас был не в том состоянии, чтобы адекватно подбирать слова. Собственный член стоял настолько сильно, что ширинка вот-вот грозилась просто лопнуть от напора. Во-вторых, слишком много болтать было опасно. Сейчас он не хотел, чтобы его голос узнали. Еще не время. Только было замерший Тэхён снова забился, пытаясь вырваться. Чонгук мгновенно оседлал его ноги, не позволяя себя ударить. Всего пара минут яростных попыток освободиться, и парень под ним замер, тяжело дыша. — Ты успокоился, мой холодный принц? — прошептал ему прямо в ухо Чонгук, настороженно следя за выражением его лица, за становившемся все тяжелее дыханием, вот только оно не было похоже на возбужденное, скорее Тэхён задыхался. — Кто ты и чего тебе от меня надо? — раздался тихий голос в ответ. Чонгук решил, что в данной ситуации нужно отвлечь как от явно накатывающей на парня паники, так и от неудобных вопросов, на которые он не собирался сегодня отвечать. Он только тихонько усмехнулся и проложил цепочку поцелуев по длинной вкусной шее, ненадолго задержался на ключицах, и продолжил спускаться все ниже. Его рука осторожно обхватила через белье до сих пор полностью стоящий член Тэ. «Нет, любимый, ты можешь продолжать доказывать мне, что ты гомофобный натурал. Можешь сколько угодно кричать, что презираешь меня и таких как я. Что тебе противны мои прикосновения. Вот только ты уже явно понял, что с тобой парень, а член-то стоит! Так что кричи, обзывайся, ругай, хоть ударь, но меня ты больше не обманешь», — думал он, аккуратно пробираясь пальцами под резинку чужих трусов и наслаждаясь тихим стоном, сорвавшимся с манящих пухлых губ. Трусы Тэ дико раздражали, хоть и были уже стянуты. Чону просто хотелось видеть под собой полностью обнаженного, доступного его взглядам и прикосновениям принца. Пусть и ненадолго, но чужая нагота под собой давала иллюзию обладания. Пусть призрачную, но лучше так, чем ничего. А теперь с новым знанием, что не такие уж и жесткие у Тэхёна на самом деле установки в голове, он в лепешку расшибется, но добьется его чувств. Он постарался максимально быстро подняться с ног парня, почти молниеносно стянул с него белье, чтобы Ким не успел среагировать и начать брыкаться, и тут же вернулся в позу наездницы. Господи, как бы он хотел полноценно обкатать своего принца! Так, стоп, не стоит сейчас об этом думать. Сегодня такое будет чересчур для его солнца, тот и так только перестал задыхаться и вроде бы немного успокоился и смирился с происходящим. Хотя нет, не смирился, вон, опять вопить пытается. — Ч-что ты делаешь? Пожалуйста, перестань… Не на-а-а-ах! — Тэхён подавился стоном, когда язык Чонгука прошелся по его головке, слизывая выступившую смазку, а потом насадился на его член сразу до середины, стараясь максимально втянуть щеки, сделать как можно приятнее. Чонгук натурально сходил с ума. Это был далеко не первый минет в его жизни, но впервые ему настолько нравилось дарить кому-то удовольствие. Собственный член в штанах буквально молил о внимании к себе, но Чону было плевать. Под ним дрожало и выгибалось тело Тэхёна. Бедра его любимого дергались в попытках получить ещё больше кайфа. С губ непрерывным потоком слетали сладкие стоны. Эта картина была настолько завораживающей, что хотелось только увеличить его наслаждения. Тэхён просто не имеет право забыть минуты на этой кровати, в его объятиях, они должны быть выжжены в его памяти навечно, должны преследовать его по ночам и в душе. Чонгук усилил напор и позволил чужому члену полностью погрузиться в собственное горло и задержаться там пока хватает воздуха. Снялся, почти полностью выпуская член изо рта и лизнул головку, а потом опять до упора вниз, ощущая как распирает горло, перекрывает дыхание. Но это не важно, он готов вообще разучиться дышать, если Тэ это будет нужно. Готов позволить делать с собой что угодно. Тэхён двинул бедрами, толкаясь самостоятельно, и Чонгук одобрительно замычал. Наконец-то Тэ проявил инициативу. Это еще одна маленькая победа! Чон расслабился, показывая, что готов ко всему, Тэхён это понял и тут же начал двигаться сам. Влажные хлюпающие звуки сводили с ума, Тэ толкался все резче, и это было потрясающе приятно. Видеть, как распахивается его рот от удовольствия, как из него льются хриплые стоны, все еще так сильно напоминающие Чону мурчание крупной кошки, как по груди и шее медленно скользят капельки пота, прочерчивая мокрые дорожки по карамельной, покрытой его собственными укусами коже. От этого всего можно было просто сойти с ума. На особенно сильном толчке в свой рот, Чонгук все же подавился, горло на члене сильно сжалось, сдавливая таранящую его головку и выбивая из Тэхёна громкий стон, на грани крика. Тело его принца скрутило судорогой, и Чон почувствовал теплую струю спермы, бьющую ему прямо в горло. В ту же секунду его и самого накрыло, оргазм прошил с головы до самых пальчиков ног, самый сильный и яркий в его жизни. Все еще дрожа от удовольствия, он осторожно снялся с члена и, тяжело дыша, попытался откашляться. Дал себе буквально минуту, чтобы прийти в себя и полюбоваться на полностью расслабленного, тяжело дышащего и все еще дрожащего от наслаждения парня под собой. Хотелось… Много чего хотелось, но он понимал, что у него нет на это времени. Сейчас Тэ придет в себя и начнется пиздец. Так что надо побыстрее драпать отсюда. Вот его принц успокоится, обдумает все, тогда уже и признаваться можно будет. Не сегодня точно. — До скорой встречи, мой сладкий холодный принц, — прошептал он на ухо Тэхёну, сунул в его руку ключ от наручников, быстро подхватил футболку и куртку и выскочил из комнаты. В соседней двери торчал ключ, он быстро влетел в пустое помещение и прижался ухом к щели между неплотно прикрытым полотном и косяком, которую специально оставил. Какое-то время было тихо, потом был звук распахнувшейся двери и чьи-то шаги по коридору. Еще пара минут, и Чонгук решился рискнуть и вернуться в ту комнату. Тэхёна там уже не было, расстегнутые наручники и повязка на глаза сиротливо лежали на кровати. Сбитая простынь и смятая подушка — вот все, что напоминало о произошедшем тут совсем недавно. Он аккуратно все собрал и положил во внутренний карман куртки. В штанах было мокро и противно, вот только не было никакого желания обращать на это внимание. Сверкая счастливой улыбкой, он отправился домой. И только выйдя за ворота дома понял, что за весь вечер, за исключением совместного приезда, так и не пересекся с Юнги. Где же пропадал его хён?