Рог+Копыта=Магия!

      Три дня в неделю у меня были тренировки в гвардейском отделении. Благо, с укрепляющими зельями собственного производства от ушибов и истощения я отходил за ночь. И, нет, я не боялся уничтожить себе организм — все эти зелья местных рецептур с моими небольшими улучшениями, а негативное воздействия я чистил раз в неделю старым добрым нирновским «Мистером Проппером». В итоге один день на неделю у меня уходил на то, чтобы с утра выпить бледно-молочную бурду в объёме пары литров, а потом блевать полдня, пока вся дрянь не выйдет из организма. Родители на это согласились, понимая, что лучше так, чем я буду ныть от безделья и творить фигню со скуки. Более того, моё зелье очистки хоть и мобилизовало весь организм до состояния форсажа, оно выводило все яды и токсины, что накапливались в нём.       Мама, кстати, так же пользовалась «Проппером», чистя организм. И вскоре я узнал, для чего — от неё поступил заказ нашему мастеру зелий на весьма примечательный набор. Если не вдаваться в подробности, то родители решились на ещё одного жеребёнка. Наверное, у них проскочила мысль, что со своим энтузиазмом я убьюсь до совершеннолетия… Мда… Впрочем, не вижу ничего плохого в том, что они решили перестраховаться, в надежде получить еще одного наследника. И, так как мама очищала организм от токсинов и мусора, то и цикл зелий для «сильных единорогов» можно было смело урезать вчетверо. Вернее, выкинуть из него все аналоги, ведь моя бурда выгоняет вообще всю дрянь за два-три приёма, когда местные аналоги сами по себе были токсичными и нагружали организм. Не то чтобы зелья были необходимы, но в паре сильных единорогов они помогут сохранить здоровье и маме и жеребёнку, что тянет силы из матери пока формируется внутри.       Ну а свободное время я проводил в библиотеке, изучая старые трактаты по магии за авторством именитых волшебников, половину из которых замочил Старсвирл Бородатый в свои молодые годы. В общем, продолжал учиться.       И чем дольше я познавал магию пони, тем больнее было моему мозгу. Дабы упростить себе задачу, я решился на эксперимент. Я вознамерился возвести в своей душе «Чертоги Разума». Увы, собственного интеллекта у меня сильно не хватает, чтобы исполнить такое исключительно на ментальном уровне. Зато есть чужой опыт и давно подготовленный аналог ритуала.       Как говорил наставник основы — этот способ весьма рискованный. Но у меня есть рабочий метод, я лишь перегнал его под местные реалии, для чего пришлось потратить неприлично много времени изучая крайне специфические заклинания понячьей магии. Пока никто не видел, я в своём кабинете перевёл на понячий манер несколько тёмных некромантических заклинаний, часть плетений из которых потребуются мне для того, чтобы врезаться в собственную душу. Мало приятного, но такова цена имбовой способности. Слишком много это времени заняло, но я решил перестраховаться несколько раз. Жаль только, придется делать это втихую… Подобное мне ни за что не разрешили бы исполнить.       Шифровался я как последняя скотина. Под огромным ковром из крашеного сена в бетоне был выдолблен огромнейший магический круг. Пришлось половину заклинания переводить в ритуальную магию, иначе бы мне не хватило контроля. Зато вышло спихнуть самую нестабильную часть заклинания на надежный магический круг, а самому управлять процессами попроще. Увы, именно это и заняло больше всего времени. Как минимум — пришлось выравнивать полы цементом, дабы никакая трещинка или стык не изувечили ритуал. Ремонт в кабинете обусловил тем, что меня раздражает сквозняк от старой кладки.        Для того чтобы усилить фокус на рисунок, выдолбленные полости я заполнил своей гашёной кровью. Ох, сколько сил ушло на то, чтобы отбить у своей крови запах! Иначе бы вонь стояла такая, будто в кабинете был филиал скотобойни! Но удалось убрать запах вытяжкой из пары редких травок.       И вот, всё было готово. Даже накопители магии с моей маной в виде кристаллов были расставлены по точкам фокуса. Проводить ритуал надо было быстро — не думаю, что противотелепортационные чары и подпирающий дверь шкаф долго протянут под осадой родителей.       Проверив всё в последний раз, отложил книгу с заклинанием в сторону и вошёл в центр ритуального круга. У меня не больше пяти минут. Такую вспышку магии не проигнорируют, а потому, сняв с рога кольцо-ограничитель, откинул его на стол и начал нагонять магию в рог.       Словно по команде, магический круг вспыхнул бледно-розовым, в сознании распустился целый фейверк многомерного ритуала-заклинания, которое я едва сподобился удержать и направить. Магические кристаллы ярко вспыхнули и разрушились, отдавая накопленный заряд магии и в моей голове распустились целые композиции разнообразных элементов заклинаний с десятками оттенков магии. Благодаря правильной компоновки ритуала, магия не конфликтовала, она гармонично переплеталась, созвучно прорастала друг в друга, формируя невероятно мощную иллюзию-основу.       Минута. Кривой медный браслет на моей левой ноге вздрогнул и нагрелся, оповещая о том, что родители попытались телепортироваться, но их выкинуло за пределами кабинета на заранее установленные мною якоря. Кто сказал, что я не могу пользоваться деталями заклинания которое не могу самолично исполнить? Увы, это означало, что времени у меня ещё меньше. Три минуты — максимум.       Иллюзия сформирована. Ноты-плетения подхватили пустую иллюзию и погрузили в моё тело. Мертвенно-бледные жгуты заклинания вырвались из точек фокуса вокруг внутреннего центрального круга-фокуса и потянулись к душе. Я как мог подгонял ритуал, напитывая его даже слишком сильно, но и это было просчитано. Еще немного, и некромантические инструменты рассекут верхние слои души и протащат туда ядро заклинания, но…       В один момент случилось сразу несколько вещей. Первое — дверь-таки не выдержала. Бедный шкаф вместе с остатками двери разорвало на ошмётки, благо эту дробину остановил кинетический барьер вокруг ритуального круга и в кабинет ворвались родители с отрядом стражи. Я же, стоял на задних ногах, дабы дать доступ ритуалу к грудной клетке, к тому участку души, что был наиболее подходящим для этого.       Некромантические жгуты будто ждали этого момента, рассекли мою душу и приткнули ядро заклинания, от чего я не сдержал крик боли. Но даже сквозь агонию я смог различить в своем голосе подгармонику, от которой пришёл в настоящий ужас — будто демоничность основы никуда не делась… Это ввело в ступор всех в кабинете — во взгляде родителей читалось неверие вперемешку с ужасом.       — Не… мешайте… — Удалось сквозь боль выдавить, слава конским яблокам, своим нормальным голосом, но…       Вспышка магии. Не снаружи, не от вломившихся родителей, не от гвардейцев. Изнутри. Что-то пошло не так, и одна из оболочек души в одно мгновение сгорела, высвобождая невероятное количество анимы, что срезонировала с окружающей магией, центром которой являлось моё тело. Произошёл магический взрыв там, где бледные жгуты касались моего тела, от чего ритуал мгновенно прервался, а высвободившаяся энергия снесла всех с ног. Я же выключился от удара затылком о каменную стену.       В себя пришел я уже в госпитале. Болело всё. Только эта боль была не физической. Болела моя изуродованная душа. И унять эту боль не было никаких шансов — на роге висит особо крупная шина, пробить которую я не смог с наскока, а ноги скованы кандалами из черного железа. Да и сам я привязан цепями к кровати. Мне оставалось только лежать, дрожать от боли и хныкать, когда очередной участок души пытается регенерировать.

━┈ ☆-★-✮-★-☆ ┈━

      Эта неделя в жизни Литл Гема была самой страшной. Принц ни с того ни с сего отчебучил такое, что большинство единорогов отказываются даже посещать то крыло замка, где он находится. Эманации чёрной магии не дают многим пони находиться даже близко к тому, что осталось от кабинета его высочества.       Если бы не выходной, Литл Гем бы сам поседел от страха. Но даже так, отсыпаясь в казарме при крепости, он ощутил часть эманаций от того чёрного заклинания. Непонятно, хорошо или плохо то, что заклинание принца сорвалось? Расшифровка его книги заклинаний если что-то и дала, то их высочества не спешили делиться информацией даже со знатью.       И вот, в госпиталь пришли их высочества. Принц очнулся уже сутки как, но лекари к нему не подходили. Сам принц ничего не просил и никого не звал, лишь жалобно скулил и дрожал, будто от боли, хотя внешних ран у него не было, а сильные ушибы давно залечили зельями и магией.       Кремовый единорог с рыжей гривой сидел внутри помещения госпиталя, хоть и в углу, не сводя взгляда с маленького принца, как и трое других стражников. То, что у принца раздвоился голос скрыть не удалось. От того страхи перед тем, что его высочество — кошмар, вспыхнули с новой силой.       Гэлакси и Орион совершенно не по царски помялись у входа, слыша постанывания Агамемнона, и собравшись с духом, отправили всех стражей наружу. Всех, кроме незадачливого стражника, приставленного лично к принцу. Как сказал потом сам принц: «Чтобы знал, какого идиота ему приходится сторожить».       — Агамемнон? — Орион подошёл к койке первым.       — Добейте… — Голос маленького принца был сух и особенно жалостлив. — Просто добейте… Как же больно…       — Не говори так, сынок. — Гелакси обошла кровать с другой стороны. — Что болит?       — Душа… Моя душа… — Задыхаясь от очередной вспышки боли выдавил он. — Я повредил душу…       — Что ты вообще хотел сделать? Что это за ритуал? — Ушки их высочеств прильнули к головам.       — «Чертоги»… очень… нужная… сила… У-угх-х-х! — Агамемнона снова скрутило от фантомных болей, от чего цепи с громким звоном натянулись, а Литл Гем понял, что принца сковали не потому, что его боятся, а потому, что в припадке, он мог навредить себе. — Хотел… «Чертоги Разума». Иллюзия… Хранение воспоминаний… Ничего не забыть… Что-то сорвалось… Но не в ритуале… Ритуал — идеален… моя душа… я… что-то… не учёл… Нет… всё учел… Все шаги… Но почему… Как же больно… целый слой сгорел…       — Чем мы можем помочь? Есть ли способ?..       — Нет! — Агамемнон взбрыкнул. — Вы не сделаете этого!       — Что? — Их высочества вздрогнули и переглянулись.       — Я не… Не использую ЭТО! НИ ЗА ЧТО!       Вскрикнув, принц со всей дури ударил шиной на роге об изголовье кровати, от чего замок на той сломался и он тут же закрутил заклинание, после вспышки магии обмяк. Королева тут же подбежала к сыну и наложив заклинание, с облегчением выдохнула.       — Спит. — Констатировала она и без сил опустилась на круп.       — Что же он с собой сделал…       — Что бы он ни делал, заклинание пошло не так, и сорвалось. Ты и сам читал его выкладки. Я лишь надеюсь, что это произошло не по нашей вине.       — Читал. И не думаю, что это из-за нас. Он всё учел. Вообще всё. Но это не объясняет тот его крик.       — Не объясняет. Зато я видела, как он впал в ужас, когда сам услышал... Это.       — Как думаешь, он нам расскажет?       — Если он сможет излечить свои раны.       — Если. — Орион безнадёжно покачал головой. — Его знания в этом направлении за пределами наших. Здесь мы ему не помощники.

━┈ ☆-★-✮-★-☆ ┈━

      От боли не удалось сбежать даже в сон. Стало только хуже. Перед глазами проносились смазанные картинки пропитанные натуральным безумием, от чего меня постоянно мутило. К тому же, я всё это время находился в пограничном состоянии. Боль сводила с ума, моментами, накатывало настолько сильно, что хотелось сдаться, нырнуть в пучины этих ледяных кровавых игл, что выворачивают сознание на изнанку, и перестать быть. К чему бы это привело? Отправление на реинкарнацию? Возможно. Но, тогда я потеряю всё. Родителей. Сестрёнку. Да, того же Гема, хоть там ничего и не было. Да и Маркус тоже цепляет, хоть и грифон. Вернее, потому, что не пони. Не хотелось бы их потерять. Не хотелось бы так глупо просрать свою первую жизнь.       Потому я держался. Я был заперт в своей голове, было больно, я кричал, но изо всех сил не давал своему сознанию угаснуть. И со временем, это дало свои плоды — боль стала стихать. И не потому, что я привык. К душевным ранам невозможно привыкнуть — это в них самое страшное. Только терпеть.       Не знаю, сколько прошло времени с тех пор как я погрузил свой разум в сон, но краем сознания стал подмечать, как постепенно становится легче. Когда ко мне начало возвращаться ощущение времени, кошмарные образы стали более различимыми, от чего становилось только страшнее. Увы, суть моих видений я не улавливал, лишь намерение — жажда разорвать ненавистное. Тупая ярость, жгучий гнев и потаённый азарт. Но… откуда? Это не память основы, это я точно знаю! За десять лет я изучил всю память и не давал ей угасать, а то, что мне всплывает в область внимания… не моё. Я не узнаю эти искаженные образы и эту безумную ярость!       Пробуждение было не из приятных. Судя по тому, как вокруг меня начали суетиться, то для окружающих это было неожиданностью. Значит, мой сон продлевали заклинаниями и кто-то накосячил.       Не успел я продрать глаза, как в меня прилетело заклинание, которое я благодаря вбитым мамой урокам, тут же задиспеллил.       — Ох! — Кто-то удивлённо вздохнул совсем рядом.       — Не надо, боль терпима… — Просипел я вконец севшим голосом.       — Выше высочество! Как вы себя чувствуете? — Судя по голосу… Да, кажется, это Мунвалкер, ученик Маналинк. Единственный жеребец, которого та пустила к себе в ученики по своей воле. Меня же ей просто навязали.       — Отвратительно. — Перевернулся на спину и вытянул передние ноги из-под одеяла. Цепи с меня сняли, судя по ощущениям, уже давно. — Но я сейчас хотя бы соображать могу.       — Вот, попейте… — Мне под нос сунули кружку с соломинкой-травинкой. Не став выёживаться, тут же присосался к источнику живительной влаги.       — Спасибо. — Откинулся обратно на подушку.       Ощущения во всём теле просто омерзительные. Но это не идет ни в какое сравнение с тем, что было раньше. Судя по всему душа регенерирует, и это хорошо. Нужно лишь вытерпеть то, что осталось. С этим я уж как-нибудь справлюсь. Главное — здесь нет кошмаров…       — Сколько я провалялся?       — Тридцать шесть с половиной дней. — Тут же ответил темно-серый понь с апельсиновой гривой.       — Значит, придётся учиться заново ходить. — Вздохнул я, отчетливо различая слабость в мышцах.       Ну, могло быть и хуже. Я мог пролежать лет пять, и вместо пары дней, реабилитация заняла бы пару лет из-за атрофии мышц.       Через полчаса пришла мама. Она сразу выгнала всех из госпиталя. Только вот, говорить не о чем. Вернее, ни она, ни я не можем начать этот треклятый разговор.       — Прости, мам… — Всё же выдавил я из себя.       Вместо ответа она подошла к кровати сбоку и осторожно стукнула копытом мою тупую голову.       — Ау. — Фальшиво выдал я, отчего мы оба улыбнулись.       — Как ты?       — Лучше.       — Больно?       — Не так сильно. Раны на душе заживают.       — Что пошло не так? — После недолгого молчания она все же спросила.       — Я не знаю. В момент рассечения души… что-то случилось. Но это невозможно.       — Почему?       — Уничтожить слой души… это может сделать только обладатель души. И то, только зная, как это делается. Но я бы не стал прерывать ритуал — всё шло правильно.       — Тот твой крик…       — Я не знаю что это было… Я… будто заголосил как тот… чьим куском я был. У него тоже голос двоился, но…       — Но, что?       — Это невозможно, мам. Это эффект тональности демонической маны, демонической сути, которую я не унаследовал. Говоря проще — другим голосам неоткуда взяться. — Я задумчиво свёл копыта вместе и постукал ими. Пригляделся и поморщился — черный лак начал слезать кусками.       — И все же это было. — Подметила она.       — Это-то меня и пугает… — Опустил лапки по бокам от своей тушки.

━┈ ☆-★-✮-★-☆ ┈━

      Родители даже ругаться не стали. Просто… как-то изменилось отношение ко мне. То есть, я понял, что они поняли, что я им не доверяю… и это их задело. Я извинялся. Много раз, искренне, но осадочек остался. Да еще и то многоголосье… тьфу! Такое ощущение, что я действительно проклят за то, что родился…       А дальше была реабилитация. С передвижением от точки до точки поначалу помогали стражники. Видя моё состояние дрожащего от слабости, истощенного, исхудавшего недоросля, которого к полу притягивают собственные золотые регалии, некоторые из стражников молча подставляли бок, о который я время от времени с благодарностью опирался. Чаще всего это был Литл Гем. Из-за слабости, я больше не пытался подгадывать свои прогулки с ним, да и вообще лишний раз не показывал носа из своей комнаты. На это сильно обижалась Селестия, а потому частенько пробиралась ко мне с требованиями что-нибудь ей почитать. Ну, хоть кто-то не смотрит на меня косо. А ведь даже Гем старательно не отсвечивает, будто и не было тех лет, что я пытался растормошить его природное понячье любопытство.       По поводу провалившегося ритуала родители пустили слушок, что я практиковал какое-то заклинание нацеленное на поиск и уничтожение кошмаров. Они ведь бывают не только высшими, которые считаются «угрозой уровня мстителей», но и обычными и мелкими, и иногда способны проскакивать в реальность. В итоге пустили слушок о том, что я одного такого выследил, но тот попытался мной овладеть и я ударил ритуалом по себе же. В общем, пугливые поняхи историю скушали. Вот только, я стал чаще выходить в пони вместе с Маналинк, которая у нас так-то в качестве лакмусовой бумажки на кошмары. Кстати, разнос от неё я получил капитальный, вплоть до угрозы отпилить мне рог тупой кочергой, если я еще раз попытаюсь вытворить нечто подобное без её ведома. В общем, волнуется она.       Немного позже, обдумав произошедшее, я понял, что мог упустить в ритуале. Мне очень не хватало умений «воли», благодаря которым я мог бы наблюдать за процессом, так сказать, всецело и корректировать любое воздействие. Сам ритуал я проработал тщательно, да вот только не учел, что живые существа обладают поразительной изменчивостью. То есть, собирая магией информацию о своей душе, я мог просто опоздать и моя душа немного, но изменилась бы. Не критично, с точки зрения обывателя, но критически важно в тонкой настройке ритуала.       Большинство занятий ввиду моего состояния нестояния пришлось отложить. Вместо этого, я занялся сперва ремонтом своего кабинета, который был практически разрушен — не спасли даже кинетические щиты — их смяло волной рванувшей анимы. А потом я засел за чертежами своих боевых артефактов.       Сперва я думал сделать целый комплект с различными функциями, но обдумав всё хорошенько, спустил в унитаз все прочие идеи. В итоге остался только магический меч. Всё остальное без инициации «воли» и «Чертогов разума» бесполезно.       Вот за этой идеей я засел капитально. И да, теперь стражники сидели внутри моего кабинета. На всякий случай. Отец «немножко» обиделся. Благо, хоть в своей комнате у меня ещё имеется некоторая степень уединённости… Впрочем, если бы там сидел Литл Гем, я был бы и не против, но это был бы слишком явный фаворитизм, и поползли бы совершенно лишние слухи… Хотя… С моей репутацией, уже, честно говоря, плевать.       Возвращаясь к артефакту — это будет джедайский меч. Да, я решил сделать то, что не смог сделать основа! А всё благодаря понячьей магии. Благодаря массе свободного времени, я смог всецело погрузиться в изучение артефакторики. И нет лучшего учителя в этом деле, чем постоянная практика.       Так как в кабинете все еще полный бардак, а новую мебель мне обещали только после зимы, я перенес уцелевшее в свои покои, благо широкий стол позволял разложить книги и инструменты.       Самой сложной деталью меча стала батарейка. Так как технология полностью магическая, то и хранилище для меня было вполне приличным — магический кристалл. Да вот только далеко не все камушки подходили своей энергоёмкостью, но, благо, запас таковых имелся и я смог наложить нужные чары, расширяющие его резерв в десятки раз. Просто затем, чтобы энергии в мече хватило хотя бы на полчаса боя.       Полторы недели я практически безвылазно провёл в своей комнате. Выбирался только на завтрак, а обед с ужином обычно пропускал. Я шкурой чувствовал недобрые взгляды окружающих и совсем не горел желанием ощущать это раз за разом, осознав, что вот раньше-то было ещё не так плохо.       Так же, чувствуя как закрывается Литл Гем, я полностью забил на музицирование. Да и вообще, постарался вычистить из головы всю привязанность к стражнику. Ведь мир на нём клином не сошелся. Подумаешь, запах понравился. Не велика проблема. Вон, новый способный ученик Маналинк — вполне симпатичный жеребец, да и пегаски мне строят глазки. К тому же, гон еще не скоро, и я зазря так парюсь лишний раз.       За эти полторы недели я смог разработать чары для кристаллов и доработать их форму огранки — бочонки с клиньями сверху и углублениями снизу, чтобы их можно было набирать в ряд. В одну рукоять как раз влезает четыре таких бочонка и каждого, в теории, должно хватать на десять минут непрерывной работы. Но как будет на практике, еще надо будет проверить.       Тут же и пригодились мои игрушки — деревянные руки. С такими мелкими деталями мой телекинез начинает чудить, а потому пришлось задействовать оказавшиеся бесполезными поделки.       На каучуковом коврике лежат электрумовые детали — части цилиндрического корпуса, испещренные каналами магической гравировки. Над всем этим хламом парил в облачке телекинеза центральный цилиндр, к которому из разных кучек подлетали маленькие детальки, и деревянные пальцы с большой осторожностью вставляли части на свои места, радуя слух сухими щелчками правильной установки подогнанных деталей.       Вокруг центрального цилиндра вскоре нарос второй слой из сплава золота и драгоценных камней, что несли в себе часть общих чар. Осмотрев идеально собранный центральный логический узел, я быстро собрал часть внешнего корпуса, фиксируя детали на своем месте.       Навершие трубки раскрылось четырьмя лепестками. Осматриваю сложный механизм снова и деревянная рука вытягивает из ящика стола довольно крупный камень огранённый в шар. Кристалл фокусировки. Как и в оригинале, для того, чтобы закольцевать поток плазмы, требуется достаточно прочный и вместительный камень, в роли которого у меня выступает не кайбер кристалл, но кварц высокой чистоты. После нанесения чар на кристалл, внутри распустился причудливый цветок вкраплений, что будут преломлять и направлять магию так как мне надо. Линзой для фокусировки выступал особым способом вырезанный и отполированный сапфир. Дорого-богато, но и оружие ведь нерядовое.       Собирая свою поделку, я наконец смог отделаться от подавленного состояния. Более того, я с не малым предвкушением устанавливал детальки на их законные места. Да, даже то, что дверь в мою комнату тихонько приоткрыли, я заметил не сразу. По привычке установленный на столе фонарь неплохо отражал в стекле то, что творилось у меня за спиной, так что, любопытную мордашку Гема я всё же приметил.       Настроение определенно подскочило почти под потолок. Когда лепестки защелкнулись, фиксируя линзу, я был почти счастлив. Перевернув рукоять меча, телекинезом открутил электрумовый колпачок и осторожно установил в полость трубки четыре кристаллических бочонка. Навернув колпачок обратно, до характерного щелчка, я перевернул меч обратно, эмиттером вверх и принялся крутить кольца на рукоятке, выставляя режим работы.       Уже предвкушая результат, я поёрзал крупом на стуле и, поцокав копытами друг о дружку на удачу, задержав дыхание, я нажал телекинезом на скрытую в корпусе кнопку.       Обзор перекрыл защитный кинетический барьер, а следом меня оглушило взрывом и скинуло со стула на пол.