Пекло

      Самым странным для Антона было обнаружить себя через 3 часа на том же месте у окна. И абсолютно не помнить эти 3 часа. В голове пустота. За окном тишина. Даже птиц не слышно. Ни птиц, ни насекомых. Всё вымерло? Или они решили попрятаться по дуплам и норам в ожидании конца этого кошмара. А может они все улетели и покинули планету совсем? Животным же свойственно предчувствовать наводнения и землетрясения. Здесь, то же самое. Только бежать пришлось с самой Земли. Потому что масштаб катастрофы в разы больше.        Поднявшись с пола, парень бросил взгляд на часы. Цифры на дисплее сменяли себя, но для Антона уже не имели никакого значения. Теперь не надо никуда спешить, потому что никто не ждёт. Ведь все сейчас там, под окном, смотрят на солнце. И среди них Оля, стоит и смотрит безжизненными белёсыми глазами.        Внутри что-то обрывается.        Они больше не увидят друг друга. Они больше не смогут пойти в кино. Не смогут почитать вместе книги. Не порисуют в раскрасках. Не покатаются на роликах. Не сходят на фестиваль красок холи. Она не возьмёт его за руку. Он не погладит её по голове. Не коснётся её светлых волос. Не сожмёт её в крепких объятиях. Он больше не увидит её яркой улыбки и не услышит её звонкого смеха. Она больше никогда не заплачет. Не обидится и не разозлится. Они больше никогда не поговорят. Не сыграют в дурака. Не поужинают за одним столом. Не посмотрят вместе телевизор. А она так любила мультики. Своих принцесс и фей, мультфильмы про пони и кукол, про шпионок и супер героев. Какие-то хранила на дисках, какие-то смотрела в прямом эфире. Антон помнит, как сестра не приходила есть, когда засматривалась на персонажей, и, как часто мама переключала на свои любимые сериалы, а папа на новости.        Теперь телик больше никто не включит. Будет стоять, пылиться и в родительской квартире, и в Антоновой. Бесполезный ящик.       Бесполезный... ящик?        Петров неуверенными шагами выходит из своей комнаты и направляется в гостиную. Начинает искать пульт на диване, кофейном столике, комодах, но так и не находит. Плюнув на это, художник, на полусогнутых, едва держащих его, ногах, подходит к телевизору и нажимает кнопку, что отзывается звонким щёлканьем. Старый выпуклый экран загорается голубым, затем идут помехи, и обычно, после них появляется картинка. Но в этот раз ничего не произошло. Помехи и белый шум так и не сменились новостями.        Что происходит?        Сев прям там, в метре от телевизора, который он выключил за ненадобностью, Антон полез в телефон, в гугл, в новостные ленты, но ничего не нашёл.        Водя пальцем по сенсорному экрану, Петров натыкается на видео новостей, датируемое сегодняшними 8 утра. Интернет работает отвратительно, поэтому видео открывается не сразу и очень долго грузит.        Начинается заставка новостей, и на третьей секунде виснет. В комнате образуется тишина. На экране появляется белое колёсико загрузки. Через мучительно долгих 15 секунд видео возобновляется.        «Здравствуйте». – единственное, что успевает сказать ведущая новостей перед тем, как опять зависнуть.        Антон зарывается пальцами в волосы и глубоко вздыхает.        «Боже, дай мне терпения».        «В эфире программа Новости. Сегодня утром..» – слова снова обрываются, и в тишине Петров начинает слышать, как тикают часы на кухне. Облокотившись спиной о кофейный столик и откинув на него голову, парень устремляет взгляд в потолок.        «..люди по всему миру обнаружили ближайшую к нашей план..» – продолжила женщина, и в голове неосознанно пронеслось: «А ещё больше воды можно было добавить? Это же так важно. Не сказать просто "Солнце" и донести информацию, а потянуть эфирное время», – паника и потерянность ушли на второй план, уступая место нервозности и раздражённости.        «..ете звезду – Солнце, замеревшей над своими головами. В сети поднял..»        Тик. Так. Тик. Так. Тик. Так. Пришло горькое осознание, что Антон теряет время.        «..ся шум: “Неужели это конец света?„. Проанализировав посты в соцсетях удалось вычислить, что..» – телефон пиликнул, оповестив о малом количестве заряда. Художник поднялся с пола и побрёл в свою комнату, но, подключив мобильник к зарядному, проценты продолжили уменьшаться. В груди волной поднялось чувство тревоги.        3%  — Почему ты не работаешь? – зашептал юноша, вытащил вилку из розетки и снова включил, но заряд так и не пошёл вверх.        2%        Петров метнулся к выключателю на стене и попробовал включить основной свет в комнате, но лампочка не загорелась. Отключили электричество.       1%        И перед тем как экран погас из телефона раздалось: «..светило перестало двигаться в 18:07 по Москве».        0%  — Нет. Нет-нет-нет. Стой. Куда? – Антон кинулся к мобильнику, зажал кнопку включения, но тот не отреагировал, ни через минуту, ни через две, ни через три.        Всё пропало.        Глаза забегали по комнате в поисках решения проблемы. Кровать, тумбочка, зарядник, книжный шкаф, рабочий стол. Что из этого может помочь?        Где-то должен быть повербанк.        Бросившись к столу, Петров начал выдвигать ящики, в которые не заглядывал, бог знает сколько времени. В верхнем нужной вещи не оказалось. В среднем тоже. Нижний оказался завален какими-то бумажками. Художник перебрал всё, но ничего не нашёл.        Ринувшись к книжному шкафу, парень начал шарить по полкам, между книгами, но сразу понял, что идея провальная. Перешёл к гардеробу.        Стал перебирать вещи. Бывает же такое, что случайно оставишь, а потом не вспомнишь. Может где-то в кармане толстовки? Нету. Стоит проверить сумку, с которой Антон обычно ходит гулять. В большом отделе нет. В отделах поменьше тоже.        «Да что ж такое?»        Главное – память стёрла всё подчистую. Где повербанк был последний раз, Антон не скажет даже под пытками. Потому что не помнит.        Проверив другие сумки и у себя под подушкой, юноша потерянно сел на кровать. В голове зазвучал голос Оли: «Жаль на потерянные вещи нельзя позвонить».       «Может, оставил у родителей, когда приходил в гости?».        Если так, то придётся выйти на улицу, а там...       «Господи, дай мне сил».        Делать нечего. Надо идти.        С трудом поднявшись, собрав сумку, и подойдя к своей двери, Антон заметил, как у него дрожат руки. Игнорированное чувство страха давало о себе знать. Художник пытался об этом не думать, потому что не хотел признавать. Он боится возвращаться на улицу. Ему жутко. Но других средств связи, кроме телефона у него нет.        Собрав волю в кулак, Петров дёрнул за ручку и вышел в тамбур. Снова обулся, снова закрыл на ключ квартиру, снова вышел на лестничную площадку. Такое странное чувство. Он уже так сегодня делал. И в нём так же было это чувство тревоги. Но теперь всё намного хуже.        Выйдя из подъезда, парень огляделся по сторонам.        Никого.        Видимо, Антон удачлив и никак иначе.       Жаль только, что до дома родителей придётся добираться пешком и всякими закоулками, чтобы не увидели. Антон даже представить боится, что эти "освещённые" могут с ним сделать, если увидят, догонят и схватят.        Построив в голове маршрут, юноша сдвинулся с места. На улице всё также жарко. Пробежав до соседнего дома, Петров пошёл вдоль подъездов, всё время оборачиваясь назад. Будто сейчас из-за угла дома вывернет один из белоглазых и погонится за ним, выставив перед собой свои посеревшие когтистые руки. Антон не знает, какие у них руки и не хочет знать, но представляет их именно такими.        Расслабляться нельзя. Ни за что. Весь, как на иголках, художник дважды пересёк улицу, прошёлся по парку, перебегая от куста к кусту, и обогнул в общей сложности двадцать домов. Ключи от родительской квартиры всё это время он сжимал в руке, боясь потерять по дороге. Уйдя дальше от центра города, где было главное скопление людей, Петров стал внимательнее всматриваться в улицы.        А улицы пустовали. Затаились, будто молча наблюдали за Антоном. Следили за каждым его шагом. Как хищник, решивший напасть со спины. И Антон этот взгляд ощущал. Казалось, ещё чуть-чуть и в нём прожгут дыру. Из-за странного чувства, будто его сверлит взглядом целый город и само небо, тревога в груди поднялась, словно заполняя собой лёгкие, и заставила задыхаться, сжимая лямку сумки сильнее. От стресса скрутило живот. Ком в горле больше не получалось сглотнуть. Во рту пересохло.        Когда за поворотом показалось нужное здание, Антон прибавил шагу и сжал ключи покрепче. Между его домом и родительским 4 минуты на машине, 6 автобусных остановок или полчаса ходьбы. Но учитывая, что пришлось идти окольными путями, времени это заняло больше. Перебежав улицу и подойдя в подъезду, Антон поднёс чип к домофону, но тот не издал ни звука.        И здесь свет отключили.        Всё происходящее казалось сном. На улице нет людей. Солнце своего положения не меняет. И Антон зачем-то идёт к родителям. Жаль только, что всё реально.        Юноша дёрнул за ручку, и дверь послушно открылась, впуская парня в прохладный подъезд. Родители живут на 6 этаже. Что-то внутри запаниковало, стоило подумать о подъёме на лифте, поэтому Петров, не сопротивляясь этому чувству, свернул на лестницу. Но подняться на 6 этаж оказалось гораздо сложнее, чем на свой 7, и Антон прекрасно понимает почему. Уже на 4 этаже он начал задыхаться и выбиваться из сил, а на 6 так и вовсе сел на ступеньки, потому что ноги подкосились. Но родительская квартира была совсем рядом, поэтому, быстро передохнув, художник поднялся и подошёл к двери.        Здесь квартиры построены по-другому, поэтому никакого тамбура нет. Плюс это или минус – Антон пока не понял. Попав внутрь, он решил осмотреться. Его вдруг посетила мысль, что если старшие Петровы тоже освещены солнцем, а они точно освещены, то могут быть в своей квартире. Обойдя все комнаты, Антон никого не нашёл. Значит куда-то вышли. Тогда точно освещены. Если бы не были, они бы позвонили в первые же минуты этого апокалипсиса.        Повербанк нашёлся сразу. Он лежал на столе в комнате Оли. Наверно ждал, пока за ним придут. Или сестра, найдя, положила на стол, чтобы позже вернуть его брату.        Достав из сумки прихваченные с собой телефон и зарядное, Антон подключил провод к портативному аккумулятору и с облегчением выдохнул, когда сенсорный экран загорелся. Всё это время на подкорке мозга был страх того, что повербанк может оказаться разряжен, и тогда весь путь будет напрасным. Но опасения не оправдались.        «Слава богу»        Но бога ли стоит благодарить? Особенно после начавшегося конца света. Ответ нашёлся в ранее незамеченной записке, что лежала у Оли на столе.  Заправить кровать  Умыться  Позавтракать  Сходить в душ Высушить волосы Погладить одежду        С виду обычный список дел, который сестра выполняла перед важными для неё встречами и мероприятиями. Но два последних пункта заставляют Антона заледенеть.  Зарядить повербанк до 100% Взять повербанк с собой        В грудной клетке потеплело. Щемящее чувство закололо внутри. Сердце разбилось в дребезги, и вскоре мир поплыл.  — Глупая, – сняв очки, парень утирает ладонью слёзы, и глухо шепчет над чужим столом, – Оля, ты такая глупенькая. Дурашка.        «Лучше бы проспала. Лучше бы заболела. Лучше бы дома сидела. Может сейчас бы ты была здесь. Рядом».       Сложив телефон и портативный аккумулятор в сумку, Антон принял решение вернуться домой. Здесь ему было не по себе. Заглянув в холодильник, парень решил забрать большую часть продуктов. Свет же отключили. Если это никто в скором времени не съест, оно пропадёт.        Взял всё, что можно есть в сыром виде. Сосиски, колбаса, хлеб, батон, какие-то печенья и булочки, спрятанные в шкафчике над раковиной. В сумку также полетели бутылка молока, бутылка воды, сыр, морковка, огурцы, яблоки, груши, бананы, консервированные горох, кукуруза и тушёнка. Рыбу он не любил, поэтому консервы с ней брать не стал.        Немало продуктов пришлось оставить. Например, виноград Антон счёл не настолько сытным, чтобы он занимал место в сумке. Всякими соусами, типо майонеза, кетчупа, горчицы – не наешься. Сумка и так уже переполнена. Лишнюю тяжесть тащить ни к чему. Сырую картошку он есть не готов, также как и лук. Яйца оставил, потому что точно разобьёт, пока будет идти домой. С молочкой Антон не очень дружил, поэтому такие продукты, как сливочное масло, творог и кефир, решил не брать. Однако сметану всё же взял с собой.        В сумке места не хватило. Половину продуктов пришлось отсыпать в пакет, который нашёлся среди других своих братьев в огромном пакете, между дверью на кухню и стеной. Прихватив с собой на всяких случай спички и парочку лекарств из аптечки, Антон выдвинулся домой.        Уже дома, разложив продукты и упав на кровать, Петров смог выдохнуть. Он вымотался. Надо поспать. Однако, пролежав на каждом боку по часу, сон так и не пришёл. Атмосферу нагнетало солнце за окном, что рыжими пятнами гуляло по стене. Глаза сами открывались и убегали в направлении окна.        Уснуть получилось с трудом, ведь светило не сдвинулось с места даже спустя 8 часов с момента пробуждения Антона.        А если бы парень знал, что за сюрприз его будет ждать после того, как он проснётся, то тем более не стал бы ложиться. Просто не смог бы уснуть.