Зарисовки по Клинку. Новый Год

      Неуютную тишину, царящую в доме, нарушает лишь мерный стук ножа об разделочную доску — Обанай режет фрукты. Закончив, он добавляет их в кастрюльку на плите. Бездумно наблюдает, как в подогревающемся вишневом соке плавают кружки яблока и апельсина, несколько звездочек бадьяна и палочек корицы. Кухня наполняется чудесным ароматом, только Обанаю на это плевать. Он выключает конфорку, выждав около получаса, наливает в кружку глинтвейн и перемещается в спальню. Одинокий вечер обещает быть скучным. Зато ты, должно быть, сейчас вовсю веселишься с коллегами в ресторане, думает Обанай.              Патологическая ревность доставляет неудобства самому Обанаю, он бы и рад от нее избавиться, но не знает как. Едва к тебе приближается какой-нибудь мужчина, пускай и с совершенно невинными намерениями, глаза застилает красная пелена, на этого несчастного сыпятся, в лучшем случае, оскорбления, бывает, идут в ход и кулаки. В таких ситуациях ты испытываешь неловкость, даже стыд. Однако Обанай никогда не трогает тебя, порой ты пугаешься, как он обожествляет тебя.       Как-то раз, после очередной вспышки ревности, ты срываешься и, не выбирая выражений, высказываешь своему возлюбленному все недовольство. Поначалу он прибегает к объяснениям своего поведения, но когда ты небрежно от них отмахиваешься, повышает тон. Между вами разражается скандал, громкий и отвратительный. Со зла ты выпаливаешь, что бросишь его, если так будет продолжаться. Замерев на секунду, Обанай судорожно обнимает тебя, страшась того, что ты претворишь свою угрозу в жизнь, клянется держать себя в руках. Ты отвечаешь, что это его последний шанс.       Несколько недель проходят в напряжении, ты ослабляешь бдительность, только когда замечаешь старания Обаная. В ваш дом возвращается идиллия. Пока одним декабрьским вечером ты не сообщаешь своему мужчине, что скоро идешь праздновать Новый год с другими сотрудниками вашей организации. Ты ожидаешь, что Обанай воспротивится или предложит пойти с тобой. Ничего из этого не происходит.       — То есть, ты и слова не скажешь по этому поводу? — удивляешься ты.       — Что ты хочешь от меня услышать? — тихо произносит он. — Ты ясно дала понять, чем закончатся наши отношения, если я не усмирю свою ревность.       Ты чувствуешь легкий укол вины, но от своего ультиматума не откажешься.       — Я лишь хочу, чтобы ты доверял мне и не воспринимал каждого посмотревшего на меня мужчину как соперника, — вздыхаешь ты.       — Я пытаюсь, — отвечает твой любимый.       — Просто помни, у тебя соперников нет и быть не может, — ты мягко обнимаешь его. — Обанааай, — стонешь ты, когда он увлекает тебя в постель.              На самом деле, отпустить тебя на новогодний корпоратив стоит ему огромных моральных сил, однако он слишком дорожит вашей любовью, чтобы рискнуть попросить тебя остаться. Сидя на вашей постели, Обанай смотрит в одну точку и медленно попивает свой напиток, не ощущая его вкуса.       Гнетущую атмосферу разрывает оглушительная мелодия звонка. Вздрогнув от внезапности, Обанай берет телефон, не успевает сказать даже «алло», как холодеет от твоего голоса, в котором отчетливо заметна паника:       — Обанай, пожалуйста, забери меня!       — Сейчас, моя дорогая.       Не задавая никаких вопросов, он обувается, накидывает на себя куртку и выбегает из дома. Обанай с трудом сдерживает желание вдавить педаль газа в пол, отгоняя мрачные мысли о том, что же с тобой стряслось.       В ресторане до омерзения шумно — музыка включена на полную мощь, на ее фоне слышен хохот подвыпивших людей. Обанай брезгливо морщится, подобные сборища он терпеть не может. Он набирает твой номер:       — Где ты?       — В туалете.       — Жди. Я уже тут.       Завидев своего любимого мужчину, ты бросаешься к нему. Он крепко сжимает тебя в объятиях.       — Что произошло? — переходит сразу к делу Обанай.       — Один коллега пристал ко мне, — признаешься ты. — Я пыталась от него отвязаться, говорила, что занята, но все бесполезно, поэтому я спряталась тут.       — Мне избить его? Или провести разъяснительную беседу? — старается сдержать рвущийся наружу гнев Обанай.       Его предложения невольно вызывают у тебя улыбку.       — Раньше ты бы спрашивать не стал, — замечаешь ты.       — Я не позволю себе так глупо потерять тебя, — серьезно произносит он.       — Обанай, — ты мягко дотрагиваешься до его щеки кончиками пальцев. — Ты потрясающий.       Ты приникаешь к его губам, желая сгладить неприятное впечатление от вечера поцелуями с мужчиной, которого бесконечно любишь. Обанай без колебаний отвечает тебе. Вы увлекаетесь: он ласкает твою грудь через платье, ты машинально потираешься о его член.       Пускай туалетная комната в дорогом ресторане сверкает чистотой, в обычных обстоятельствах идея заняться сексом в таком месте никогда бы не пришла в голову ни тебе, ни Обанаю. Вы предпочитаете уединение вашей спальни с по-королевски огромной удобной кроватью.       — Хочешь, отложим до дома, — предлагает твой возлюбленный.       От его хриплого голоса твое тело охватывает сладкая дрожь. Он, как и ты, распален желанием близости, ты видишь это в его разноцветных глазах. Ты молча берешь его руку и касаешься ею своей влажной промежности. Зрачки Обаная расширяются от возбуждения.       — Не будет откладывать, — озвучивает он вашу общую мысль, ты согласно киваешь.       Он убирает твою руку, отодвигает стринги, проскальзывает пальцами в лоно, вновь впивается в твои губы.       Твой возлюбленный отстраняется от тебя, когда ты уже на грани оргазма. Твое недовольство сменяется восторгом — ты чувствуешь, как член входит в твое влагалище. Обанай закидывает твои ноги себе на талию, проникая глубже в тебя, покрывает твою шею грубыми поцелуями, после которых наверняка останутся засосы, сдвигает вниз лиф твоего платья, накрывая ртом сосок и лаская его языком. Обанай вбивается в тебя резко и быстро, его заводит риск быть застуканными твоими коллегами, особенно нахалом, который к тебе приставал. Ты вовсе не задумываешься о том, как к твоему поведению отнесутся те, с кем ты долгое время работаешь бок о бок, если увидят вас в провокационной позе. Для тебя весь мир перестал существовать с того момента, как соприкоснулись ваши губы.       Потерявшись в удовольствии, ты тихонько стонешь имя своего мужчины. Вцепившись в его рубашку, ты кончаешь. Пребывая во власти блаженства, ты даже не замечаешь, как у вас появляется зритель. В отличие от Обаная, внимательности которого можно позавидовать. Закрыв своей курткой твое тело, чтобы этот наглец не видел твои прелести, он злобно шипит:       — Вон!       Его не нужно просить дважды, он мигом испаряется. Это оказывается тот самый коллега, который посмел тебя домогаться. Он бы оценил твоего избранника как хилого слабого хлюпика, если бы не его обещающие смерть змеиные глаза и мрачная аура. Такой молча убьет, переступит через труп и спокойно пойдет дальше по своим делам.       С одной стороны, твой неудавшийся поклонник рад, что так легко отделался. С другой же, стоя в коридоре и слушая твои чудесные стоны наслаждения, он хочет оказаться на его месте.       Тем временем, пока ты извиваешься во втором оргазме, Обанай изливается внутрь.       Ты только сейчас замечаешь, что он даже куртку не снял. Какой стыд. На твоих щеках расцветает румянец.       — Поздно краснеть, любовь моя, — чуть запыхавшись, говорит твой возлюбленный, выходя из тебя и поправляя твое белье.       — Обанай, — беспомощно произносишь ты. Он нежно оглаживает твое смущенное лицо.       — Желаешь вернуться на свою вечеринку? — усмехается он.       — Не язви, — ты шлепаешь его по груди. Обанай ловит твою руку и целует в ладонь. — Давай уедем отсюда, — просишь ты.       — Конечно, любимая.       — С тобой все хорошо? — спрашивает Обанай, ненадолго переводя взгляд с дороги на тебя.       — Теперь да, — отвечаешь ты, садясь боком на своем пассажирском кресле, чтобы любоваться профилем Обаная.       Он кладет руку на твое колено, уверенно скользит выше, задевая край подола платья. Ты расстегиваешь свое пальто, с готовностью раздвигаешь бедра, чувствуешь, как пальцы оттягивают промокшее насквозь белье, проникают в истекающее семенем и влагой лоно.       Автомобиль движется рывками, благо, в столь позднее время почти нет других машин. Ты толкаешься навстречу ласкам Обаная, беззастенчиво стонешь его имя. Сдавив его руку, ты с криком кончаешь и обмякаешь на сиденье.       — Давай поскорее домой, — дрожащим шепотом говоришь ты.       — Угу, — прибавляет скорости Обанай.              Прежде сторонница добираться на работу самостоятельно, ты соглашаешься, чтобы утром после корпоратива тебя довез Обанай. Вы страстно целуетесь, не желая разлучаться, но все же приходится.       В офисе женщины, которые наблюдали ваше прощание в машине, любопытствуют, что это был за мужчина и куда ты вчера внезапно исчезла. Ты мечтательно улыбаешься, пропускаешь мимо ушей половину вопросов, на остальные отвечаешь размыто. Твое внимание больше привлекает елочка из кристаллов, которую в своей лаборатории вырастил для тебя Обанай и вручил прошлой ночью со словами, что не видит смысла ждать Нового года. Поделка очень красивая, насыщенного зеленого цвета с красными и золотистыми шариками, и уникальная, совсем не похожая на те, что продаются в магазинах. Ты ставишь ее в самый центр стола.       Вечером Обанай везет тебя на главную площадь города. Взявшись за руки, вы неспешно прогуливаетесь, наслаждаясь атмосферой грядущего праздника. На улице холодает, и вы согреваетесь горячим шоколадом из ближайшего ларька.       — Выходи за меня замуж, — будничным тоном говорит Обанай.       Ты едва не роняешь стаканчик с напитком, растерянно смотришь на своего возлюбленного. В его глазах отражаются огоньки гирлянд. «Красиво», — невпопад думаешь ты.       — Ты не хочешь? Не готова? — спрашивает он.       — Нет, я… эээ… — лепечешь ты. Несколько раз глубоко вздохнув, ты успокаиваешься. — Просто я надеялась, что ты сделаешь предложение не в честь праздника. Это выглядит как подарок для меня, хотя не должно.       — Мое предложение никак не связано с Новым годом, — Обанай достает из кармана брюк коробочку, задумчиво вертит ее. — Я купил тебе кольцо через две недели после нашего знакомства, — ты изумленно охаешь. — Я ждал, когда ты решишь, что я именно тот мужчина, с которым ты пожелаешь связать свою жизнь.       — Я давно так решила, — слабо произносишь ты, до сих пор ошеломленная его признанием.       — Это неправда, — качает головой Обанай. — Я видел, как иногда ты пугалась меня.       — Ты относился ко мне чуть ли не как к богине, — поясняешь ты.       — Ты и есть моя богиня, — подмигивает он. — Если честно, я не понимаю, почему ты не ушла от меня, когда впервые столкнулась с моей нездоровой ревностью, — Обанай вновь серьезен.       — Ты ни разу не причинил мне боли и не манипулировал мной, — замечаешь ты. — Хотя твое поведение в отношении мужчин, которых ты почему-то воспринимал как соперников, действительно выходило за грани нормального. Я рада, что оно теперь в прошлом.       Обанай сжимает коробочку в кулаке, отворачивается от тебя, рассеянно глядя на темное небо.       — Или не в прошлом? — он пожимает плечами. — Обанай, — зовешь его ты, — ответь мне, пожалуйста.       — Я не знаю, — сдается он. — Вчера мне хотелось прибить того урода, который клеился к тебе, — выпаливает он, тут же сокрушаясь своей вспышке раздражения.       — Он это заслужил, — отвечаешь ты. — С другой стороны, наверное, стоит сказать ему спасибо за то, чем все в итоге закончилось, — при воспоминании о вашей спонтанной близости ты мягко улыбаешься.       — Развратница, — шепчет Обанай, приобнимая тебя за талию, расслабляясь от того, что ты не злишься на него.       — Только для тебя, — ты легонько чмокаешь его в губы. — Я хочу, чтобы ты надел мне кольцо дома, в нашей спальне.       Вы торопливо покидаете городскую площадь.