Юрфак

Надеясь на свои силы, ты ограничиваешь Моё могущество, Бог:

— Прости, — убийца в кружеве сложил ладони и стал тихо отпевать труп.

Запись третья: «Информатор королевы»

🔎

      — Пиздец.       Фраза прозвучала так сухо, что захотелось воды. Эндрю проснулся на кофейном мешке. Пытаясь размяться, он вытянул руки вверх, сдвинув лопатки. Приятный хруст — теперь он готов к предстоящему дню. В сарай поступали короткие лучи октябрьского солнца из находящихся под крышей окошками. Он огляделся: мешки, стремянка, строительные инструменты. Осознав, что понятия не имеет, где находится, Миньярд нащупал рацию, впившуюся в отлёжанный на кофейных зёрнах бок. Ловко включив её, то услышал шипение. Пальцы сами набрали конкретную станцию.       — Эндрю, срань ты Господня, где тебя носит?! — раздалось из трубки, всё также шипящей и с помехами.       — Я не знаю.       — Описывай.       — Какой-то сарай. О, — он говорил невозмутимо, будто лежать в непонятных местах — это его конёк, хотя, в неизвестной мере, так и было, — меня везут на органы, пока-пока.       Рация прекратила шипеть. Кевин сжал аппарат и со злостью кинул на соседнее сидение, пустующее и одинокое. У средства связи отлетела антенна, а оно само свалилось в ноги.       В окошко со стороны переднего пассажирского постучали. Аарон непонимающе посмотрел на коллегу и устало вздохнул. На своём родном заднем сидении уже примостился Ники, что-то помечая в папке с жалобами. Он иногда разбирал их, чтобы создавать видимость для начальства, что Эндрю учится на ошибках. Сегодня был ровно подобный день. Хэммик, когда внимательно посвящён в дело, то берёт всякую дрянь в рот. Кевин разблокировал дверь у переднего пассажирского, а затем развернулся и вынул шариковую ручку изо рта коллеги. Ники опомнился от синих зубов и мерзкого вкуса.       — Ты сегодня с нами?       — Так получилось.— Аарон аккуратно сел в машину и хлопнул дверью. Послышался грохот. Они переглянулись, криминалист даже перестал кашлять, — Трогайся, шофёр.       От отделения они поехали в тишине. Только тихое, еле-еле заметное возмущённое бормотание Ники в затылок раздражало сидящих спереди. Третий отдел почти всё время был в отпусках, потому что ничего не происходило. Октябрь оказался кровавым. Мясным. Противным. Впрочем, октябрь вышел весьма человечным. Совсем скоро уже подходил ноябрь. Кевин кинул взгляд на Аарона, смотрящего в боковое окно. День рождения.       — Как будешь праздновать? — Ники прочувствовал атмосферу.       — В ресторане в Вольфсбире.       — Один? — спросил Кевин, ожидая ответа.       — Вам всё расскажи.       — Устроим допрос с пристрастием. У нас на отдел выделен паяльник для особых молчунов.       — Знаете мою лаборантку? — Аарон сменил тон на более мягкий. Ники сразу стал паниковать внемую, Кевин продолжал держать безразличную мину.       — Та недопатологоанатом? Знаем.       — У нас что-то намечается.

🔎

      Труп мужчины преклонного возраста лежал на полу с пробитым затылком. Кровь образовывала лужицу, оставляла кривые подтёки на стене. Над мертвецом, иронично, висела перекошенная икона.       — Умер сегодня в полночь от удара тупым предметом по голове.       Жертвой оказался некий Отто Фабиан Энгель. Он руководил женским модным журналом, лидирующим в стране. Самый престижный в Германии каталог «Акселиан». Каждый человек, чья жизнь коснулась индустрии моды, знал, что работать даже стажёром было престижно, если тебя выбрал Энгель.       В роскошном доме загородом произошло убийство. Сейчас в живых там остались только его жена, кот и ребёнок.       — Софи, где Вы были во время убийства? — Ники, стараясь сделать успокаивающий тон, искоса подсматривал за действиями Кевина и Аарона. Капитан обходил многочисленные комнаты в поисках улик, Миньярд просвечивал ультрафиолетом икону. Святыня со скорбящими глазами была заляпана в крови, напоминающую струю одинокой слезы.       — Дома. Я готовилась ко сну на втором этаже и решила спуститься помолиться на ночь. А тут — он.       — Каким был Ваш муж в последнее время? Может, в подавленной состоянии или наоборот?       — Он был счастлив. Так, как никогда. В компании дела шли в гору, в церковь насобирали пожертвования, ещё и Аксель встал на путь истинный.       — Аксель?       — Это я.       В дверном проёме появилась фигура парня. Лет двадцать-двадцать пять, с короткими кофейными волосами и светлой кожей. Он был чуть выше и шире самого Ники, поэтому, когда он подошёл ближе, то криминалист сдерживался от подробного изучения потенциального подозреваемого. Даже две коллеги проводили его взглядом в спину. Они переглянулись, сойдясь на том, что он очень молод.       — Доминик Акселиан Энгель. Чем могу помочь?       — Вами уже заинтересован мой коллега, побеседуйте с ним и сотрудничайте со следствием, — парень кивнул и обратно пошёл к Кевину, который уже сидел в кресле, — Благодарю. Софи, а что насчёт предполагаемого наследства места директора компании?       — Завтра приедет нотариус и прочтёт завещание. Там же была не только должность в «Акселиане», — она заметно помрачнела.       — Получается, что Вы знаете содержание завещания. Кто-то ещё мог владеть этой информацией?       — Я не знаю всё завещание. Услышала только про акции и счёт в банке, но понятия не имею, кому они будут принадлежать. Отто ненавидел меня и сына.       — Настолько, что назвал компанию в его честь.       — Настолько, чтобы отправить его в исправительный религиозный лагерь, — Софи наклонилась ближе к криминалисту и прошептала: — Мой сын — гомосексуалист. Я была против лагеря, тогда Отто возненавидел и меня, мол, я поддерживаю срам и бельмо на глазу, порочащее его фамилию.       Аксель вернулся совершенно иным. Он молился и молился, пытаясь стереть грех с тела, разума и чести. На его руках кровоточили неизвестного происхождения полосы, а он как параноик боялся, что за ним следят. Сейчас мой сын прошёл курс психотерапии и сидит на таблетках. Я хочу принимать его, таким какой он есть. Не потому что так сказал кто-то, даже тот же Бог. Потому что он мой ребёнок. Любовь к нему сильнее, чем любовь к Богу.       — Я лишь хотела, чтобы Аксель был счастлив. Но для Отто была важна репутация. Поэтому, выставляя себя таким верующим семьянином, он терял себя.       — Давайте вернёмся ближе к теме. Кем мог быть предположительный наследник?       — Простите. Их было двое. Один из них Аксель, второй — какой-то Виктор Ланг, правая рука моего мужа. Только у нашего сына был выбор: либо он принимает условия отца и наследует состояние, либо становится свободным, но бедным. Сами понимаете, что он выбрал.       Отдалённо слышался разговор Кевина и Акселя. Тихий, спокойный, даже склонный быть похожим на допрос психопата. Аарон брал отпечатки пальцев, образцы слюны и крови, безразлично смотря в глаза парня.       На улице стала ужасная погода. Проливной дождь, своим ветром и напором гнущий ветви деревьев, серое небо, затянутое синими тучами, изредка грохот грома. Ники поёжился от внезапной холодрыги.       — Позвольте осмотреть дом, — произнёс Кевин, обращаясь к хозяйке, заканчивая расспрашивать Акселя.       — Конечно, делайте то, что нужно.       Женщина устало потёрла пальцем чашку с разводами. От неё пахло успокоительными, цветочным мылом для тела и тихой роскошью. На шее струилась тоненькая серебристая цепочка с крестом. Софи заправила за ухо каштановую прядь. Как только весь третий отдел вышел из столовой, то последнее, что увидел Ники — это как Аксель подбегает к матери и падает ей в ноги. Она плачет, закрывая руками лицо. Он уткнулся в материнские колени, спрятанные под длинной болотной юбкой, шепча что-то, что не было уловимо ухом.       Дом был богат, но скромен. Если не знать цену, можно думать, что здесь проживала семья чуть выше среднего класса. Заметив единожды иконы в золотых рамках и с драгоценностями, то начинаешь понимать, кто такой Отто Энгель. Фанатик. Тот, кто не верит в Бога. Тот, кто возомнил себя Богом. Считал вершителем судеб, Отцом человекоподобных, нашедшим путь праведный Сыном. Хотя он был немцем, который, имея огромные счета, жил в лесу с женой и сыном, молился Всевышнему, выкуривал сигарету для аппетита, выезжал изредка на охоту.       — Я знаю, что Софи и Акселиан в опасности, — сухо произнёс Кевин. Он заправил галстук в нагрудный карман и опёрся спиной к стене.       — С чего такая уверенность?       — Подумай: Завтра с утра будут читать завещание, самое лучшее время убить предположительных кандидатов на наследство — сейчас. Надо бы камер понатыкать.       — Пока думаем безосновательно на Виктора. Нужно было бы найти про него хоть что-то, однако, у нас же есть третий лишний.       — Эндрю больше не выходил на связь? — спросил полузаинтересованным тоном Аарон, фотографируя картины на стенах.       — Больше не выходил.       — Может он в беде.       — Скорее это беда в нём. У нас ещё работа, давайте хотя бы её выполним хорошо.       Дождь не прекращался. Был слышен вой ветра, берущего новые силы.

🔎

      Жан клеил новые свежие этикетки на одинаковые бордовые бутылки. В баре пустовало. Для зарплаты приходилось придумывать себе занятость, поэтому парень неспешно отрезал скотч. Он мог благодарить Всевышнего за то, что выбрался из того ужаса, а теперь беззаботно работает в баре. Но Бога не было рядом.       — Где он?       Раздалось вместе со скрипом двери. На улице шёл проливной дождь, стеной окатывающий всех неспрятавшихся. Через порог шагнул невысокий помятый мужчина, выжимающий из рубашки с длинным рукавом воду, слегка обнажая тело. Со взъерошенных блондинистых волос стекали капли, падая на плечи. Мужчина поёжился.       — Начальника не будет весь месяц. Какое у Вас к нему дело?       — Никакого.— он небрежно сел у барной стойки, — Налей чего-то. Сушняк мучит.       — Вода сойдёт? — Жан отвернулся, когда увидел короткий кивок, — Я Вас видел паrу rаз. Вы же полицейский, веrно?       — У Вас какие-то проблемы с законом, Господин?       — Скоrее с некомпетентными полицейскими.       — Поверьте на слово, я лучший в своей отрасли.— замолчав, будто бы раздумывая, он продолжил: — Эндрю.       — Иво.       Они мысленно сошлись на том, что рукопожатие было бы лишним. Бармен поставил перед Миньярдом прозрачный стакан воды, оставляя мокрый след на стойке. Он достал розовую тряпку, лежавшую неподалёку, и вытер лишнюю воду, не замечая на себе пристальный взгляд.       — Любите заметать следы?       — Это моя rабота. Когда убоrщик не выходит на связь, то я выполняю гrязные поrучения.       — Например, такие, как покушение на полицейского.— Миньярд невинно улыбнулся, замечая, как до Иво доходит осознание диалога.       — Я не понимаю о чём Вы говоrите, — Жан попытался сделать ломанный английский, скосить под дурака, притвориться, что ничего не знает.       Но нет. Моро погряз в криминале почти что с рождения. А в отравляющей дружбе он варится около пятнадцати лет. Эндрю молча пожал плечами. Он потрогал затылок, ощущая спутанные и склеенные кровью волосы. Жан внимательно проследил за этим жестом, замечая испачканные руки. Дверь вновь отворилась.       — Иво! — раздался мужской голос с непонятным акцентом, — В глаза уже не узнаёт нашего завсегдатая. Иди, стаканы мой, я договорюсь.       Пожилой, но бодрый мужчина подсел к Эндрю за барную стойку, отгоняя бармена куда подальше. Азиат, с залысиной и возрастной полнотой. К нему в шершавые руки сразу прилетел стакан с тёмно-красной жидкостью. Кисловатый запах напоминал гранат.       — Гранатовый сок весьма полезен для мужского здоровья.— сказал тот, заметив равнодушного мужчину сбоку, — Конг. Являюсь заменой Господина Джостена на время его отсутствия.       — Будем знакомы, — Эндрю потянулся к брюкам, желая достать удостоверение. Его там не оказалось, поэтому он сделал вид, что так и было задумано. Держа что-то воображаемо прямоугольное, он продолжил: — Миньярд. Старший сержант в делах уголовного розыска.       — Старший? — Конг искренне удивился, — Видимо, так и работают наши хранители порядка.       — Кто из Вас прятал меня в сарае.       — Я думаю возникло недопонимание. Прошу пройти в переговорную, дорогой клиент.       Старик опустошил одним махом стакан, кривясь от кислоты концентрированного сока, а затем жестом позвал в переговорную — скрытый кабинет, куда всегда уходил Нил после окончания смены. Эндрю кинул взгляд на бармена: Иво находился в раздражении, скрытом, пассивном. Это заставило легонько улыбнуться. Кудряшка Сью

но в серых светлых глазах читалось ответное

Джонни Доу

      Одним присутствием он мог заставлять людей беситься. Прямотой, бестактностью, грубостью. Миньярд не боится обижать и задевать чувства людей, потому что когда-то они вытрепали, износили, выбросили его. На слова, эмоции, ценности, морали — на всё всем было плевать. Пока ты светленький дистрофик им важно твоё тело, не более. Теперь он работает в полиции, безупречно расследует каждое убийство. Теперь Эндрю не маленький стеснительный мальчик, теряющий всякую надежду. Он — взрослый циничный мужчина с лицензией на оружие и широкими зрачками.       Дверь за ними захлопнулась.       Переговорной оказалась уборная, не имеющая никаких гендерных принадлежностей. Конг взял швабру и подпёр ею дверь. Бежать некуда. Оппонент был гораздо больше, шире, толще, чем сам Эндрю, поэтому вступать в бой было бессмысленно.       — Давай, Конг.       — Предлагаю замять инцидент. Это моя оплошность, поэтому говори, чего желаешь: деньги, дрянь, власть. Всё, что есть.       Свет лампочки тускло мерцал под потолком. Где-то капала тихая вода с не отремонтированной трубы. На кафельном полу растеклась лужа. Пахло хлоркой и моющим средством. Конг продолжал ждать ответ, скрестив руки на груди. «Интересно, как там эти придурки без меня?» — подумал Эндрю, сразу вспомнив Капитана по излюбленной позе.

      Чего хотел бы Миньярд?

      Он бы хотел быть выше по званию, потому что это его нынешний смысл жизни.       Он бы хотел быть услышанным, увиденным, прочувствованным.       Он бы хотел убить всех тех, кто наносил ему шрамы.       Он бы хотел умереть сам, если следовать предыдущему желанию.       Идеальная смерть — передоз. Умереть так, чтобы нашедшим тебя было мерзко от осознания, что делают наркотики с человеческим разумом. Умереть так, чтобы остаться одному. Умереть, отправившись в плохую поездку, захлебнувшись в рвоте, слюне и предсмертных последних слезах.       — Эй, — Конг пощёлкал пальцами перед носом, выводя из загонов, растущих с новой скоростью, — так что?       — Дай мне номер Нила.

      Нил хуже бэд-трипа. Нил хуже коктейля из рвоты, слюны и слёз. Потому что он умением слышать обнажает чёрную мёртвую душу, до которой обычными наркотиками не добраться.

🔎

      — Всё осмотрели, — принёс заключение Ники, заходя вместе с судмедэкспертом до Кевина. Тот утешал Софи, решившую открыть альбом с фотографиями.       — Кев, там на твою машину дерево упало, — шуточно произнёс Аарон, после чего Капитан подорвался с места и прилип к мокрому и холодному окну. От осознания он медленно повернулся на двух коллег-гиен, недовольно одаривая взглядом.       Погода была весьма нешуточной.Кевин понимал, что это было бы опасно ехать обратно в город через лес на его тарантайке. Смотря на беззаботных друзей он успокаивал себя. Они решили до приезда бригады, которая заберёт труп, пока накрыть Отто белой ненужной тканью. Выглядело стрёмно, но лучше, чем просто он будет валяться и попадать под ноги.       — Вы не против, что мы здесь находимся? Сами, наверное, понимаете, что это вынужденная мера.       — Мне так даже спокойнее. Спасибо Вам.       — Кев, надо переговорить, — Ники кивнул на дверь, намекая, что надо обсудить что-то очень секретное.       Громыхнула молния, заливая белым светом небо. От неожиданности и громкости все содрогнулись. Дэй, поспешив, скрылся вместе с криминалистом, оставляя равнодушного Миньярда с потенциальными свидетелями. Тот решил присесть рядом с женщиной, не зная, с чего начать разговор.       — Что такое?       — Следов взлома не было обнаружено, следовательно, убийца либо был в доме, либо его добровольно впустили.       — Софи говорила, что они никого не ожидали. Домработница была давно уволена.       — Софи может не знать, кто это ходит молиться на ночь с её мужем. Особенно, когда он такой верующий, — Кевин кинул взгляд с читаемым вопрос «Что ты имеешь в виду?», — Проповеди читает, доводя до оргазмирования ближайшие пять кварталов.       — Было бы славно, будь у нас кто-то, кто съездил к нему в офис, — они переглянулись, вспоминая про Эндрю.       — Связи нет, — Ники расстроенно посмотрел на телефон-раскладушку. Сбоку висел брелок из цветных бусин.       — Моя рация в машине без антенны.       — Моя тоже сломана, совсем забыл про это.       Тишина. Им следовало бы лучше обходиться с оборудованием, перед тем, как ворчать на доисторические технологии в отделении.       Аарон держал рацию, ожидая ответа с той стороны от Эрика или Кейтлин. От второй ожидание было более нервным. Неожиданно послышалось шипение и кряхтение. Раздался голос Клозе, необычно взволнованный:       — Аарон, что произошло?       — Рация только у меня. Что-то узнали? Я выслал информацию.       — … едет к вам…       — Что?       — …он… уже…       Рация перестала шипеть. Прогремела очередная молния, в доме выбило пробки. Свет люстры сразу погас, оставляя в темноте тусклое моргание рации. Неожиданно Софи прижалась к руке судмедэксперта, а в дверях вновь появилось два высоких силуэта. Женщина тряслась от страха, Аарон замер, не зная, что делать. Казалось, что он тоже трясся, но не от страха грозы. От нахлынувших воспоминаний, переданных от одного только касания.       — Кевин, иди чинить электричество.       — Почему я?       — Если хочешь, чтобы трупов было двое — велком. Я не хочу умирать от удара током,— Ники сразу подсел на диван, обнимая Аарона за вторую руку.       Кевин закатил глаза, благо, этого в темноте не видно. Он потянулся, а затем скрылся за массивными дверьми. Минута. Дэй вернулся, высунув одну лишь голову, что не могло не напугать:       — Где щиток?       — В подвале. Он около выхода на задний двор, — ответил Аксель, ощущая на своей руке чужую. Ники не терял зря времени. Энгель смахнул его, будто навязчивую муху.       Кевин кивнул и пошёл наощупь, пока глаза не привыкли к темноте. Единственным источником света оказались окна с мелькающими молниями и зажжённые свечи, попадающиеся изредка на полках. Он взял одну, с ароматом клёна. Поздний вечер. Диск луны выходил из-за полупрозрачной тучи, озаряя цветочный сад на заднем дворе. Проходя мимо, мужчина нашёл лестницу ведущую вниз к двери. Мрачное и тёмное место, зачастую становящееся местом преступления.       Спускаясь, Кевин прислушался. Скрип — он обернулся, воск в свече колыхнулся. За ним кто-то следовал. По пятам, на цыпочках, тенью. Был кто-то третий. Как в Божьей троице. «Не мог же Отто воскреснуть», — пронеслось в голове ворохом мыслей. Думать о таком даже стыдно, будучи капитаном. Он открыл ведущую в подвал дверь и вошёл внутрь, наткнувшись головой об дверной проём. Сзади тоже что-то охнуло.       — Кто ты?       Ответа, по понятной причине, не последовало. Переглядки с темнотой доводят до нарушения психики. Поэтому дверь закрылась.       Кевин нашёл щиток и пощёлкал что-то наугад. Вверх-вниз-вниз-вверх-вниз. Что-то отвалилось и упало в ноги. Воск потёк по руке, ошпаривая пару пальцев. Свет внезапно включился, моргая пару раз.       — Что же тут у нас.       Он огляделся. Коробки, шкафы, старая мебель. Ноги и интерес тянули дальше, вглубь. Подвал не был чем-то страшным или жутким. Обычное помещение для барахла.

      Мятый матрас, свежие зажженные свечи, вино.

      «Кто-то был романтиком. Трахаться в подвале — апогей страсти», — подумал Кевин, осматривая место для свиданий. Рядом с вином стояли чистые бокалы. В одном из них было что-то порошкообразное. Капитан ухмыльнулся, радуясь находке. Он присел на корточки, желая взять улику.       — Ни с места.       От внезапности Дэй вздрогнул, нервно обернувшись. Он случайно завалился на матрас, смотря на следившего за ним человека сверху вниз.       — Настолько мне не доверяешь?       — Тебя долго не было, — невозмутимо сказал Миньярд, — может, Ники был прав насчёт двух трупов.       — Их там плюс три будет.— раздражённо пробубнел Кевин и расслабился на матрасе, откинув голову, — Не желаешь присоединиться?       — Я попросил нас приютить на одну ночь, Софи выделила гостевую комнату. Хочешь — валяйся сам в грязном подвале, я предпочту постель.       — Правда? — он оценил взгляд Аарона на сарказм. Результат удивил, — Тогда завтра изучим это место получше. Я нашёл это.       Он демонстративно поболтал бокалом с коричневым порошком, проследив за внимательным взглядом коллеги. Миньярд не понял намёка и кивнул на дверь, намекая уходить.       Со светом дом был уютнее.

🔎

      — Как же скучно-о-о, — протянул Эндрю, развалившись в кресле. Рядом с ним, на кофейном столике, стоял стакан с кофе, сваренный Кевином рано утром. Он приехал на такси за деньги своего любимого Капитана.       Эту ночь третий отдел провёл втроём. Как оказалось, под гостевой комнатой предполагалась обычная комната с двуспальной кроватью. Кевин никогда не забудет эту холодную ночёвку.       — Валетом лежали? — с издёвкой поинтересовался старший сержант, перегибаясь через широкий подлокотник.       — Всей карточной колодой.       Ники пинает ногами во сне, Аарон отбирает все одеяла и обнимает их, хотя в комнатах было не особо тепло. Кевин заснул только под утро, переползая на жёсткий диван. Поэтому Дэй был очень недовольным. Никто никому не пожелал доброго утра.       — Я заодно съездил в компанию и поднял документацию. Выяснилось кое-что интересное.       — Связь появилась. Эрик выслал все денежные операции, совершённые картой Отто.— Ники читал скинутый файл, — Он еженедельно выделял несколько тысяч евро в фонд «Эвтаназия». Замечательное названием, правда?       — Я слышал про него, — произнёс Эндрю, — очень хотелось бы узнать, что там забыл наш труп.       — Почему ты всё всегда знаешь?       Старший сержант внимательно посмотрел на Кевина, получая сонный недовольный взгляд.

      Не задавай вопросы, если знаешь ответы

      Прозвучал звук сообщения. Эрик скинул ещё документацию. Отто зарабатывал больше. И ту разницу между получаемыми и полученными деньгами он отдавал в фонд.       Они ждали семейного нотариуса, чтобы узнать содержание завещания. На кухне пахло вязкой овсяной кашей с ягодами. Софи вертелась в столовой, пытаясь красиво накрыть стол на пять человек. Это было странным: иметь такой дом и в то же время не нанять ни одной служанки. Всё делали Софи и Аксель.       — Госпожа Энгель, Вы не думали обзавестись прислугой? — начал разговор Аарон, опираясь спиной на дверцу серого холодильника.       — Я бы хотела, понимаете, самой трудно следить за таким домом. Но мой муж был категорически против.— она взяла за раз три тарелки, — Помогите, пожалуйста.       — Спасибо Вам большое, что приютили нас.— Миньярд взял ещё две и пошёл за домохозяйкой, — Почему Отто был против? Религия не позволяет?       — Он был сам по себе параноиком. Думал, что вокруг одни враги. Не знаю, с чем это могло быть связано, — Софи говорила бездумно. Но на последнем предложении запнулась и замолкла. Аарон с интересом наблюдал за изменением эмоций, — С Акселем было точно также.       — Только ему вовремя помогли.       Они затихли.       — Мам, через час приедет Господин Фельд, — в комнате возник Аксель. Он был в полосатом растянутом свитере.       — Дорогой, позови гостей к столу.       Аарон проследил за Акселианом. Тот сделал пару шагов, удаляясь вглубь дома.       Его махровые чёрные тапочки оставили кровавые следы.

🔎

      — Боже, наконец-то вы в отделе, — Эрик откинулся в кресле Кевина, устало обмякнув. Младший сержант работал всю ночь сверхурочно. Зевнув, — Чур часть зарплаты Эндрю — моя.       На диване разлёгся Кевин, поджав длинные ноги. В своих рабочих креслах были Ники и Эндрю. Хэммик читал новости про «Акселиан», Миньярд играл в карты на компьютере.       — Нашёл что-то?       — Я проверил насквозь телефон Отто. В звонках можно отследить закономерность, в которой есть одно достаточно важные звенья.       Клозе встал и прошёл к деревянной доске на стене.       — Я бы выделил одно звено — «Эвтаназия», — сказал Эндрю, не отрывая взгляд от карт.       — Ты погоди. У нескольких людей есть смысл убивать Отто. Первый — Виктор Ланг. Если судить по завещанию, то именно ему наследуется весь карьерный путь Энгеля и пару акций. Второй — неизвестный основоположник «Эвтаназии», которому достались пару счетов в банке. Дом загородом остался Акселю, но от незнания он тоже мог убить отца, чтобы получить состояние.       — Надо бы разузнать про фонд. Может, под видом обычного гражданина проникнуть и влиться в среду? — предположил Ники, видя энтузиазм программиста.       — Кто будет этим счастливчиком?       Все, кроме Кевина, единогласно посмотрели на Ники. Тот, пытавшись возразить, открыл рот для возмущения, но в этот же момент постучались. Дверь незамедлительно открылась, появилась рыжая голова лаборантки.       — Результаты, — сделав пару шагов, Маккензи поняла, что их Капитан спит, поэтому продолжила более тихим голосом, — показали, что порошок в бокале — снотворное, которое перестали продавать десять лет назад из-за вызываемой зависимости. Оно заставляет человека «подсесть на сон», если говорить ненаучным языком.       — Матрас, подвал, снотворное, — перечислил Эндрю вслух, раздумывая, что происходило в доме, — Говорите, что Отто никого не водил в дом?       — Не было обнаружено посторонних следов.       — Так кого Господин Энгель в подвале раскладывал? Там только его отпечатки.       Эндрю отвлёкся от компьютера. Со взглядом «Что бы вы без меня делали?» он достал из-под стола большой пакет с чем-то чёрным. На него вопросительно уставились все, даже непонимающий ничего Кевин, которого разбудили громкие разговоры.       — Я тапок украл у Акселя. Там кровь. Проверь чья, — Эндрю швырнул перед собой улику. Он особенно жёстко относился к Кэйтлин, но не из какой-то ненависти к женскому полу, нет, всё до боли просто: Аарон. Его однофамилец. «Одноеблиец», — добавил мысленно старший сержант. Лишь существование патологоанатома делало из отдела с одним влюблённым идиотом — отдел с двумя влюблёнными идиотами, причём невзаимно, — Кажется, этот Отто только на словах добропорядочный гражданин.       — Я не договорил. В рабочем компьютере Отто я нашёл сайт с недействующей ссылкой. Название нам уже может быть знакомо — «Мёрфи».       — «Мёрфи», — повторил Ники. Осознание пришло быстро, — Мы имеем дело с мафией?! Снова?!       — Ну, как сказать, — Эрик стушевался, — Отто имел.       — А потом поимели его.— Миньярд встал из-за стола и размял плечи, — Я съезжу в эту секту.

🔎

      — Скажи код.       Эндрю в гражданской одежде стоял второй час в каком-то переулке у двери с глазком без стекла. Он называл любые слова, которые приходили в голову.       — Сколопендра.       — Скажи код, — устало произнёс стоящий за дверью. «Их уже двое сменилось», — понял по голосу бодрый Миньярд, продолжая измываться над охранником.       Время текло алым закатом к вечеру. Краем уха можно было услышать разговоры людей, песни, пляски. Эндрю засомневался насчёт секты, хотя, мало какие сейчас сектанты. Может очеловечились в край. «И в эту дыру Отто сливал несколько сотен тысяч евро?»— подумал мужчина. Он пожалел, что надел сегодня весеннее чёрное пальто, пытаясь согреть руки. Серое худи, мешковатые джинсы. Миньярд был похож на карлика-вуайериста, ошивающегося в тёмном закоулке. Вдруг его посетила одна мысль, которую он сразу же решил её проверить:       — Мёрфи?       На том конце промолчали. Спустя пару секунд дверь открылась, мужчину встретила рыжая женщина в длинной юбке. За ней, и вправду, были сидящие по кругу люди, ведущие беседы. И музыка.       — От кого ты?       — Отто. Знаете такого?       — Вы — Господин Ланг? — она сразу изменилась в лице. Подобрела, — Что ж Вы раньше не сказали!       Женщина взяла Эндрю под руку и довела в круг. Люди разного возраста, разной национальности. Но их объединяло одно — кулон на груди. Это заинтересовало. Эндрю сразу приметил и запомнил.       Выбеленные стены, грязный деревянный пол. Двенадцать занятых стульев.       Тринадцатый стоял пустой.       На него сразу посадили ЛжеВиктора. Вокруг его одарили заинтересованные взгляды. Среди них можно было выделить одну особу. Высокая девушка с пустыми безжизненными глазами. Она выглядела инородно среди сегмента присутствующих.       — Меня зовут Ева, я основательница «Эвтаназии». Это место — собрание людей со схожими религиозными взглядами на жизнь, — она перевела внимание на сидящего отдельно Эндрю, — Мой сооснователь, Виктор, решил почтить наши сессии своим присутствием, давайте поприветствуем его, друзья.       В кабинете прогремели аплодисменты. Миньярд складывал пазлы из услышанного. Ева не знает в лицо Виктора, который получил наследие Отто, но знает Отто. Но при этом Энгель спонсировал «Эвтаназию».       Ещё, Эндрю отметил как крепко держит его плечо Ева.

🔎

      — Евангелина Мариц, тридцать пять лет, незамужняя, детей нет. Родилась в столице, перебралась в Виндерхакен делать бизнес. Возглавила нелегальный фонд, якобы на строительство церкви. Связалась с Отто, стала его любовницей, метила на наследство. Вдруг возник какой-то Виктор.       — Надеюсь, этому придурку хватило мозгов не представиться Виктором. Если убийца Ева — она сразу же избавиться от Ланга.       — Но, а если наоборот? — вмешался судмедэксперт в дискуссию Ники и Кевина.       — Виктор хочет убить Еву?       — «Убей или будь убитым» — тебе ли в уголовной полиции не знать эту фразу?       — Меня волнует другое: что там с Эндрю? — Эрик подал голос из-под вороха документов, — Он не отвечает четвёртый час. Может, его вообще уже убили. Чья была идея отправить к христианам с промытыми мозгами нашего идиота?       — Моя.       Голос Эндрю раздался словно гром среди ясного неба. Все в комнате обернулись на него. Тот невозмутимо закутался в пальто, а затем прошёл до своего рабочего стола, плюхнувшись в кресло. Старший сержант кивнул на дверь:       — Я и без вашей заботы нашёл убийцу. Сидит в допросной.       Кевин незамедлительно ринулся к двери, громко открыв, а затем и захлопнув её с грохотом. За ним следом выбежал Ники, осознавший ситуацию: предполагаемый убийца сидит в допросной один, без всякого сопровождения. После разговора с Эндрю всякий захочет сдохнуть. В кабинете остались Эрик, спящий лицом на клавиатуре и собирающийся уйти Аарон. Линзы очков блеснули.       — Тебе кофе сделать?       — Живее.       — С пенкой? — он словил злой взгляд брата, который вымерз в октябрьский вечер, — Жди, идиот.       В допросной было три человека. Это сбило с толку: Евангелина, Виктор и третье неизвестное лицо. Как раз-таки оно сидело на стуле, пока другие два на холодном полу. Мариц и Ланг прожгли озлобленными глазами Капитана. Следователь сел напротив.       — Ваше имя?       — Кристина Ланг. Я жена Виктора.       — И кто из них убил Отто? — тихо спросил Кевин у Ники. Тот пожал плечами.       — Я убила. Я виновна в его смерти. Он хотел завалить меня в постель, напоив снотворным, а я ударила его по голове.       — Чем?       — Дверной ручкой, которую оторвала от ведущей в подвал двери.       Дверь в кабинет открылась. Зашёл завёрнутый в красный шарф от Эрика Эндрю, на которого уже целилась плеваться закованная в наручники Ева. Тот невозмутимо пил кофе из кружки с надписью «Для лучшего калеки».       — Ну, догадались, кто убил Энгеля, Великого знатока женской моды? — он отсербнул с противным звуком жидкость. Виктор скривился, — Я вам троих пёр, думаете, для шутки?       — А что?       — На самом деле да — для шутки. Прошу, проведите в нашу комфортную комнату ожидания всех подозреваемых, — сказал Миньярд, намекая на обезьянник, — и приведите настоящего убийцу.       Отто Энгель был действительно акулой бизнеса. Держал столько лет на плаву «Акселиан», нанимая только лучших работников. Он никогда не ошибался. Ну, кроме того, что так и не решился сходить полечить мозги. Сначала сам прошёл исправительный лагерь, затем отправил туда юродивого сына. Ударившись в религию, он тронулся, пытаясь скрыть тайные порочные желания.       Его возбуждали люди, находящиеся в бессознательном состоянии.       Поэтому, своих любовников он либо насильно вырубал силой, либо поил снотворным, которое запретили кучу лет назад. В один из таких очередных разов, проводя по тайным ходам в подвал, жертва выстояла жестокий коктейль и Отто принялся её душить руками. Тут-то появляется второй человек, который спас жертву насилия, убив Энгеля.       Осознав то, что они сделали и любовница, и спаситель решили перетащить его наверх, чтобы отвести подозрения от настоящего места преступления. Испачкав кровью икону и стены, вымыв бокалы и засыпав туда свежее снотворное, они подумали, что избавились от улик. Но они не учли одного: снотворное настолько старое, что у него изменились свойства. Оно выветривается из крови не за пару часов, а за пару дней.       — Мы не брали кровь ни у Евы, ни у Виктора, ни у его жены.       — Зато вспомните у кого брали, — Эндрю перевёл взгляд на заходящего, — Давно не виделись, Акселиан, как там твой парень?       Акселиан был отправлен в религиозный лагерь в целях исправления сексуальной девиации. Там он познакомился с Себастьяном Фельдом — младшим сыном их семейного нотариуса, который был в особых отношениях с Отто. Андрогинная внешность и симпатичное телосложение — вкусы нашего старика Энгеля. Аксель и Себастьян стали встречаться. А затем, в одну тёмную ночь, когда Энгель Младший молился на ночь, то услышал странные звуки из-под ног. Спустился в подвал, увидел первую внебрачную ночь своего отца и парня. Ударил иконой, снятой со стены в целях безопасности.       Избавившись от следов, он ушёл по тем же тайным проходам. А затем строил из себя страдальца, шепча матери, что ты это его убил.       — Откуда Вы знаете?       — Тебе следует пересмотреть вкус на парней, а то он прямо как у папашки.— Эндрю поставил кружку на стол и откинулся на спинку стула, складывая руки на груди. Подумав, он приблизился к Акселю, — Знал, что твоему Себастьяну достаточно дозы, чтобы рассказать мне всё прямо на сектантской оргии?       — Вы! Да я! — Аксель стал заикаться. На него разочарованно смотрел Ники, так и не вкусивший молодой плод. Кевин держал за спиной наручники, думая, как покруче сказать коронную фразу.       — Кевин.       — Что?       — Фас, — Эндрю гаденько усмехнулся, — хотя, постой. Помимо Себастьяна и Акселя также получат свои сроки и Ева, участвующая в незаконной организации, и Виктор, промышляющий мошенничеством на протяжении десяти лет. Даже Кристина получит штраф за ложные показания. Теперь, Кев, фас.       Эндрю встал со стула, слыша краем уха звон наручников. Он устал. Это было самое долгое дело за последнее время. Миньярд не особо чувствовал рук, что так и не согрелись за время нахождения в участке.       Свобода.       На телефоне прозвенел звук входящего сообщения. Эндрю присмотрелся: Неизвестный: «Сегодня не придёшь? =( Уже скучаю по твоим историям =* ».       — Нил? Что за нахуй? Неизвестный: «это от конга, не отвечай».       — Это уже точно Нил.       Эндрю вышел из отделения, пытаясь успеть на последний автобус.       И не заметил, что за ним вёлся хвост.