Охота на серафима

Наши дни, Пентаграмм-сити

Порностудия 21:45

      Шаги в коридоре приближаются, заставляя Энжела дернуться, оторваться от лучшего занятия за последние сутки: пялиться на своё отражение. Съемка сильно утомила, хотелось немного выдохнуть, прежде чем отправиться домой. Вместо того, чтобы поступить по-умному, по-быстрому собраться и свалить, он сидит и пялится на себя. Как же ненавистно то, что смотрит на него из зеркала. Розовое уродливое существо, которое больше похоже на нелепую обглоданную сахарную вату. Энжел часто ассоциирует себя с очень дорогой мелкой собачкой. Выкрашенным пуделем, которого хозяин таскает по выставкам, задирает хвост и демонстрирует судьям, как хороша его игрушка. Сраный Валентино. Сколько лет этот ублюдок держит его на поводке?              Вал втекает в маленькое пространство гримерной, приближается со спины. Холодные жесткие лапы обхватили плечи и предплечья. Валентино склонился, рядом с лицом Энжела возникла его ехидная мерзкая рожа, сверкнул золотой зуб, повеяло тошнотворно-приторным запашком - он ненавидит все в этом существе. Как он пахнет, одевается, говорит, смеется, злится, трахается. Валентино – единственный триггер для Энжела в этом проклятом городе.       - Моя детка прихорашивается? - ласково интересуется он, целует в шею, цепляет зубами кожу и мех, отчего по телу пробегает холодок. Энжел с трудом удержал себя на месте, чтобы не дернуться, не уйти от такого контакта. Оказывается, что без дорожки терпеть и воспринимать все происходящее в его жизни почти невыносимо. По спине бегут мурашки, в горле сворачивается тугой комок. - Сегодня отработал на двести процентов, Энжи, - руки опутывают будто водорослями, неприятной тиной, ситуация сразу заставляет внутренне напрячься. Приготовиться.       «Отъебись-отъебись-отъебись. Отойди, не трогай, не смотри,» - бегущей строкой проносится в голове. Энжел собирается с силами и глупо хихикает.       - Не могу по-другому, когда ты смотришь, - выдыхает в ответ томно и гладит щеку мотылька, поворачивает голову, чмокает его холодную кожу. Настолько отвратительно, что хочется блевать, хочется впиться в его щеку, вырвать из нее кусок плоти и убежать. Прямо сейчас. - Сам знаешь, как ты влияешь на меня, папочка, - Вал смеётся, мягко поглаживает по спине раскрытой ладонью, довольный таким ответом. Энжел тянется за пудреницей и розовой пуховкой и подавшись вперед, все же уходит от прикосновений.       «Как же от тебя воняет,» - натянутая улыбка, прикрытые глаза. Энжелу казалось, что Валентино ушел прежде, чем выключилась камера во время съемки. Не надо было тупить, надо было съебываться. Этому уебку точно что-то нужно, иначе бы даже не заглянул в эту хренову гримерку.       - Поторопись, лапуля, машина уже подъехала, ждём только тебя, - Вал отстраняется, выдыхает струю густого дыма. Спина Энжела, болезненно выпрямленная расслабилась, стоило мужчине оказаться немного дальше, и плечи опустились вниз. - Вечер будет потрясным. Спешл вышел пиздатым, и сегодняшняя туса будет отличным напоминанием сучкам, кто тут творит искусство.       - А? - Энжел вопросительно вздернул бровь и повернулся, уперев локоть одной из рук в спинку стула. - Ам... Вал, мы на сегодня все отсняли, хочешь подкинуть меня до дома? - лукаво тянет, посмеивается и наивно надеется, что неловкость сойдет на нет. Но по лицу Валентино понимает, что ставка не сыграла. Улыбка сходит на нет, но уже в следующую секунду мотылек извергает надменный смешок:       - Сосёшь ты лучше, чем шутишь, лапуля, - Вал безразлично отмахивается, приспуская очки, и глядит поверх линз-сердечек. - Ты в последнее время стал больше юзать, да? Давай-ка осади маленько, ладно? - этот тон... Делано-заботливый, но Энжел знает, что за ним обычно скрывается. Напряжение возвращается, ступня под стулом нервно затряслась, Энжел зажимает ее второй, больно кусает губу изнутри, замирает кроликом под лисьим взглядом, снова натянуто улыбается:       - Эй, вообще-то, я уже пару дней не...       - Энжи, - Валентино тяжело вздохнул. - Детка, ты будешь мне пиздеть? Опять? - вопрос остро повис в воздухе. Воцарилась тишина. Энжел чувствует, как заколотилось сердце. В висках бухает пульс. Он смотрит куда угодно, только не в глаза. Что хочет услышать этот выродок? Мышцы в теле точно струны, натянутые до едва не звенящего предела. Нога дрыгается непроизвольно, судорогой сводит внезапно и пронзительно, и Энжел первым рвёт тишину, болезненно выдыхает, чувствуя, что не может шевельнуть ступней, он потянулся рукой вниз, чтобы помассировать ее, но замер на полпути. Вал шагнул в его сторону.       - Ебать, ты че думаешь, я не вижу, как тебя пидорасит, Даст?! - свист пощёчины рассёк воздух, лицо обжигает болью.       Энжел растерянно хватается за щеку, его накрывает ознобом, потряхивает почти заметно для чужого глаза. Волоски по телу встают дыбом. Энжел теряется, хочет что-то сказать, но буквы не формируются в слова.       - Мы с тобой с утра обо всем поговорили, обкашляли все вопросики, а теперь ты занюхнул, и как всегда пытаешься слиться? - затылок стянуло. Рука Валентино в волосах, режущий взгляд, поджатые губы. В голове скрипят шестеренки: в ускоренной съемке проносится весь день с самого начала. Он судорожно пытается вспомнить, когда и что наобещал своему боссу. Утро-утро-утро. Опоздал, выпил кофе, пока ему наводили марафет, посплетничал с коллегами по цеху. Кто-то из режиссёров спросил, где Валентино. Тогда Энжел этого не знал. Да, он не знал. А почему? Потому что Вал завалился со своей новой фавориткой посреди процесса. Энжел точно помнит, потому что это произошло в перерыве между сценами и обсудить ее со своей крысиной стайкой он смог только во время следующего брейка. Блять! Да они с Валом вообще не разговаривали сегодня, он в этом уверен на сто процентов. Или на семьдесят?.. На семьдесят же?..       - Сраный торчок, - с силой Вал толкает куда-то вперед, быстро и чертовски больно. Энжел упал, ударился плечом и заскулил. Это место ныло после укуса кого-то из партнеров по фильму. Он жмурится и смаргивает подступающие слезы, трет ушибленное плечо, нервно сглатывает. Валентино в бешенстве заметался по комнате, опрокинул стойку с одеждой, схватил вазу с цветами и швырнул в стену. Энжел замер. Эта тяжелая хрент пролетела в сантиметре от головы. - Чего тебе не хватает, Даст? Я что, так мало для тебя делаю? Сука тупая! - загрохотало. Пинком Валентино опрокинул диван. - Неблагодарная шалава! - рычит, хватает маленький столик, где минуту назад стояла ваза, предмет мебели отправляется по той же траектории. Энжел закрывает голову руками, отскакивает, Стол глухо ударяется о стену, также глухо, как звуки в голове Энжела. Внутренняя паника нарастает. Ненависть уступает место страху и стыду. - Безмозглый наркоман, - слова звучат так ядовито, так злобно, Энжел собирает крупицы самообладания, выставляет вперед ладони:       - Милый, д-давай успокоимся, это какое-то тупое недоразумение, эй, посмотри на меня, - отползая чуть дальше, Энжел кутается в розовый халат. Пальцы больно сводит, судорога в ноге не отпускает. Энжел по стенке поднимается на ноги, старается говорить так ласково и нежно, будто все еще лелеет надежду успокоить, разобраться в ситуации. Он скрещивает на груди руки, вторую пару прижимает к холодной розовой стене, чтобы ладони перестали гореть. - М-может я чего-то не помню? Вал, послушай, сегодня ведь был такой загруженный день, ха-ха, я... Я мог забегаться, - глаза Энжела нервно бегают, стараясь поймать выражение лица, отследить эмоции мотылька, понять, слушают ли его вообще.       - Жалуешься подружкам в своем сраном отеле, как тебе здесь плохо, сука? - Валентино замер, глядя сверху вниз. - Как к тебе тут хуево относятся, не дают вдоволь ширяться, бухать, платят неебические бабки за то, за что ты, просто имеешь симпатичную мордашку и две средне занятные дырки? А может расскажешь им еще и о том, что не понимаешь, хорошего отношения? Как тебе идея? - удар каблуком ботинка в колено, Энжел сорвался, заорал от боли. Нога подкосилась, он снова стекаетна пол, слезы застилают глаза пеленой. Миссия провалена, не прокатило. Энжел чувствует, как к горлу подкатывает желчь: от боли, от страха, отчаяния и беспомощности, его сейчас вырвет.       - Вал, пожалуйста, - надрывно шепчет, стараясь удержать порыв рвоты. Тело реагирует само, не слушается, хочет избавиться от стресса хотя бы так. Вал подошел, подался вперед, Энжел попытался отстраниться, но цепкие пальцы вновь хватают за волосы, Валентино бьёт по лицу наотмашь, разбивает печаткой перстня уголок рта, отшвыривает в угол, как лёгонькую тряпичную куклу, и Энжел забивается в него, хочет слиться с комнатой, скребет ногтями по краске, всхлипывает, зажимает рот. Он знает - Валентино любит смотреть на такое состояние. Знает, как сукин сын упивается властью, превосходством, Энжел не доставит ему удовольствия больше, чем уже есть.       - Что пожалуйста, сука? Что, блять, пожалуйста?! - Энжел жадно хватает воздух сквозь ладони, чувствует бурлящее омерзение к себе, когда желчь течет с губ по пальцам, капает на халат. Главное - сглотнуть жгучее, кислое, оно режет гортань и нёбо, жжет, вызывает еще один спазм в желудке. Глаза в пол, голова болтается на шее. Энжел старается сжаться до минимальных размеров, крупные слезы падают на пушистую ткань, оставляют разводы. Он сжимает руки поверх них, мусолит полы халата. Вокруг шеи тяжелеет - смыкается розовое кольцо. Валентино резко дергает к себе, вплотную, сжимает пальцами щеки и смотрит неотрывно, затягивается, выдыхает в лицо дым.       Энжел закашлялся, поморщился и резко, прерывисто вдохнул несколько раз, ноги еле держат, места ударов невыносимо горят, всё содрогается, как в лихорадке.       - Я вытащил тебя, тупорылую шлюху, из очка, с самого днища, давал тебе все, о чем ты просил: внимание, свободу, деньги, шмотки, наркоту, которую ты так любишь, - ладонь Валентино расслабляется, ложится на щеку, скользит по скуле, но через миг опускается на беззащитное горло. Валентино вжимает в стену, придушивает, усиливает хватку посекундно. Энжел слабо затрепыхался, одной парой рук вцепился в пальцы Вала на шее, второй попытался отстранить от себя мотылька. Зачем?       «Давай, ублюдок, еще немного, давай,» - веки наливаются свинцом, смыкаются.       - В-вал, давай успокоимся? Вал, прошу тебя, - слабо просит Энжел, но кусает язык. Так близко к грани. Пусть сломает, раздавит, разрушит, умирать-то уже не впервой, может этот раз будет более удачным?       - Так каждый раз, Даст, каждый ебаный раз! Ты захотел съебаться, я что тебя держал? Я принял твой выбор. Но тебе так похуй на мои старания, на мои чувства, и это после всего, что между нами было, - очередная пощёчина откидывает голову Энжела, ударяет затылком о стену, демон мычит, но двигаться нет сил, и вдруг душащие лапы исчезают . Энжел жадно хватает ртом воздух, широко открывает глаза, ищет Вала взглядом. Мужчина стоит полубоком, прикрывает рот, тяжело дышит.       «Паскуда,» - и снова вниз, на пол, обнимает себя, прячет лицо в коленях. Почему, заходя так далеко, этот уёбок не может довести дело до конца? Ха-ха, если умереть в аду мучеником, можно ли попасть он в рай? Если да, нужно отправить весточку Принцессе и Хаску. Да, чтобы она передала ему привет и чмокнула в щечку.       - Я же по-хорошему попросил поехать со мной на вечеринку в честь этого спешла, и ты согласился, но как только выключили камеру, решил свалить, когда нас уже ждут. Я реально заслуживаю такого отношения, Энжи? Посмотри, до чего ты меня доводишь, - произносит Вал и разводит руками.       «Пошел ты нахуй,» - крутится в черепной коробке, когда Вал снова вырывает его из приятных мыслей.       - Сам ведь знаешь, как на меня действуешь, почему тебе так нравится меня мучить? Ты хоть представляешь, как мне хуево, когда приходится орать на тебя? - приблизился, опустился на корточки, тон сделался мягче. Валентино берет его за руки, сжимает в своих. - Я не хочу делать тебе больно, детка, зачем ты постоянно меня провоцируешь?       - Прости пожалуйста, Вал, - губы дрожат, голос срывается, когда мотылёк вдруг становится таким ласковым. - Прости, я так замотался, дай мне пять минут, ладно? Я не знаю, как это вылетело у меня из головы, - Энжел инертно дергается вперед, цепляется за чужие ладони, которые уже не кажутся такими отвратительными. Сколько раз Энжел велся на эту байку? Не посчитать. Ему больно, стыдно, ему нужно, чтобы сейчас кто-то был рядом.       - Знаешь что? - Валентино тискает пальцы Энжела, берет за плечи и гладит. - Не надо, если у тебя появились планы поважнее, не надо никуда ехать, я что-нибудь придумаю, - Вал выдыхает и отворачивается.       - Нет-нет-нет, Вал, послушай, - Энжел тараторит, быстро дышит, судорожно вытирает мокрое лицо, - я быстро соберусь, все нормально, поедем вместе. Вал, каплю времени, хорошо? - Энжел не отпускает, держит крепче, стараясь уцепиться за это ощущение важности.       - Не надо делать одолжений. Я же сказал, разберусь. Давай, собирайся и езжай отдыхать, выглядишь дерьмово. Блять, я сраный монстр, что я наделал, Энжи, - пальцы Вала подрагивают, гладят разбитые скулы и губы. - Это может и жесткая подстава, Энжел, и мне теперь придется рвать задницу, чтобы выкрутиться, но я справлюсь. Не первый раз, - Валентино дергает кистями, пытается вывернуться из хватки Энжела, но тот не отпускает, прихватывает ладонями за лицо.       «Не отворачивайся. Пожалуйста, не уходи сейчас. Я все сделаю, я исправлюсь, пожалуйста, не уходи.»       - Вал, правда, жди меня в машине, хорошо? Я быстро, - Валентино улыбнулся, и Энжел ощутил, как все внутри резко расслабилось. Он обмяк, прижался затылком к стене и зашипел, чувствуя, как ушиб заныл. Вал молчит и коротко целует в губы. Энжел впечатался в него, он впитывает эту ласку, она нужна, как воздух здесь и сейчас.       - Я рад, что «мы» для тебя еще хоть что-то значим, детка, - шепчет Валентино на выдохе. - Ты знаешь, что я готов на все ради тебя, знаешь, как ты мне дорог, и все, что я говорю - только ради того, чтобы потом тебе же было лучше, да?       - Прости меня, Вал, т-ты прав, - Энжел обнимает его, прячет в плече лицо и чувствует крепкие объятия в ответ, чувствует поцелуй в висок.       - Я жду внизу, поторопись, хорошо? - Валентино отстранился, и волна озноба накатила снова. Вал подает ему руку, помогает подняться, и Энжел всхлипывает, тянется к нему, льнет, прижимается щекой к приятному меху ворота. - О, детка, ты такой милый, - нежно говорит Вал, тихо смеется. - Соскучился? Мы так редко видимся в последнее время. - Ну все, давай, успокаивайся, - Вал подбирает пух рукава под пальцы и мягко вытирает заплаканное лицо. - Слёзы тебе совсем не идут, улыбнёшься для меня?       Энжел набрал воздуха в грудь, медленно выдохнул и с улыбкой посмотрел в лицо мотылька.       - Ты звезда, детка, - еще один короткий поцелуй, и снова холод.       Валентино исчез в проёме двери.       Энжел упал на пол, прижался к холодной плитке лбом. Обнял себя, подтягивая ноги к груди. Беззвучные рыдания сотрясают все внутри, ладонь сжимается в кулак, бессильно бьет ледяной мрамор.       - С-сука. Сука-сука-сука, - шипит еле слышно, зарывается руками в волосы. Энжел валится на бок, на спину, следы ударов пульсируют. Он смотрит в потолок, сам обхватывает шею давит пальцами. Дышать становится сложно, закрыть глаза, надавить посильнее и...       Резкий приступ кашля заставляет сесть, вновь рвано хватать воздух. Блять. Придется ехать. Энжел поднялся на негнущихся ногах, подошел к зеркалу. Из отражения на него смотрит нечто поломанное, ничтожное, раздавленное. Энжел зажал в ладони расческу и расхерачил сраную стекляшку. Он бил до тех пор, пока осколки не захрустели под ногами и лишь потом кинул свое орудие на пол, рухнул на стул и закрыл руками лицо. Нужно собраться. Без зеркала. Охуенно. Вторая пара рук тянется к косметичке. Там должна быть эта маленькая хрень, в которую и пол-лица не разглядишь. Нужно выглядеть потрясно.       Может, он так сильно устал, что уговор с Валом просто выскользнул где-то по пути к вечеру?

* * *

      Басы увесисто бьют по мозгам, огромное пространство зала надсадно пульсирует. Музыка, словно кровь, прокачивается через огромное сердце - диджейский пульт. Народу много: сбившись стайками, адские твари обсуждают какие-то свои очень важные дела. Оказавшись в этом месте, Энжел ощутил себя разморенным и вымотанным, в голове нарастало гудение. В машине, по пути сюда, Валентино был таким ласковым и мягким, они уютно тискались на заднем сидении, иэтот мудак снова извинялся, ссал в уши о том, что такого больше не повторится. Ничего нового и необычного, но Энжелу нужен был этот резкий «взлет» эмоциональных качелей, ему нужно было почувствовать себя лучше, немного взбодриться, прежде чем окунуться в атмосферу этого гадюшника. Он был уверен еще в машине, что «взлет» подействует, как чашка кофе. На деле же стало стократ хуже, демона будто вырвали из теплой постели и бросили в бассейн. Главное сейчас - нацепить правильную маску, оказавшись на помосте неоновой душной сцены местного балагана, под шквалом десятка взглядов. Восхищенные, зовущие, осуждающие, разочарованные, завистливые. Спектр отношения к нему всегда был чрезмерно широким, но Энжел, как в жизни, так и во смерти знал, как себя держать.       Они ловят овации, свист, аплодисменты. Энжел прижимается боком к Валентино, собственнически кладет ладонь на его грудь и снисходительно улыбается. Шлет воздушный поцелуй продюсерам, смотрящим на него, прихватывает Вала за руку на своем плече.       - Правда стоило поехать? - воркует Валентино, невзначай повернув голову в его сторону.       - Оу, это что, фонтан с шампанским? - Энжел игнорирует выпад спутника, отвлекается слету на произведение искусства в виде высокой пирамиды из блюдец для игристого, полных шипучей розовой жидкости. Надо выпить и прямо сейчас, лимит трезвости на сегодня превышен, а эта сраная пирамида выглядит такой сексуальной! Энжел подался в сторону вожделенной амброзии, но рука Вала удержала его на месте, заставляя закатить глаза. Дерьмо, там уже трутся несколько его коллег! Эти сучки пьют, как лошади, нужно отделаться от мотылька поскорее. Вал снова начинает заводиться, Энжел чувствует.       - М-м, осади мистер красавчик, я быстренько возьму нам выпить и вернусь к тебе, окей? - Энжел уставился на Валентино, похлопал глазками, закусил губу и игриво сделал ножкой «оп», оторвав ее от пола, заботливо поправил ворот шубы, потянул к себе мужчину и поцеловал. - Ты, как всегда прав, тут потрясающе, - шепчет Энж, отстраняясь.       - Посмотри-ка, кажется, кто-то в распиздатом настроении, и нахуя вообще было ломать комедию? - мотылёк недовольно цыкает, но потихоньку успокаивается. Энжел напрягает весь свой неприлично трезвый мозг, чтобы контролировать эмоции и мимику. Еще одного срыва он уже не выдержит.       - Я правда был очень не прав, милый. Давай расслабимся и охуенно проведем этот вечер? Oh, don Valentino, Sei tutto per me, - ладони Энжела скользнули на рёбра, вторая пара обхватили за плечи. - Sono pazzo di te, - томно, почти лирически. Медленный долгий поцелуй, - Il nostro amore è la cosa più importante nella mia vita, - и вот тут уже Валентино поплыл. Энжел понимает по тому, как дрожит ус, не прикрытый шляпой. По началу, когда у них все было хорошо, Вал узнал, что Энжел говорит по-итальянски и его это безумно возбуждало. Мотылёк даже выучил пару фраз, которые сейчас так сладко льются с губ Энжела.       - Быстро, - оторвавшись от его губ, Валентино отводит взгляд. Энжел лукаво смеется.       - Как скажешь, Coglione, - впрочем, Энжел не шибко многому его научил. Даже такие маленькие игры грели его проданную душонку, и улыбка в такие моменты была вполне искренней. Он отстраняется, поднимает кисть, перебирает пальцами, кокетливо прощаясь, - Vaffancúlo, piccolo cazzo, - Энжел ощутил, как подскочило настроение от одного лишь вида этого глупого выражения на лице Вала. Какой же он все-таки тупой. Хах, если не искать каких-то плюсов в таких-то взаимоотношениях, каких-то маленьких радостей - вздерёшься быстрее, чем тебя забьет до смерти этот сраный фрик.       Отойдя на приличное расстояние, он прыснул в ладонь.       - Еблуша блять, - закатил глаза и ворвался в общество знакомых актеров, одной парой рук агрессивно выхватывая два блюдца с верхнего яруса. Одно из них в секунду оказалось опрокинутым в демона. Пузырьки приятно щекочут в горле и носоглотке, Энжел блаженно выдыхает и приветствует группку знакомых:       - Здарова сучки, у всех все на месте? - спрашивает весело, свободными руками обнимает двоих самых приятных ему коллег. - Сказал бы, что отпадно выглядите, но я вроде как на искуплении и... врать не буду, короче, - шутливо говорит он, вызывая смешки и язвительные ответы в сторону своей остроты.       - У-у, миссис Валентино решил почтить нас своим присутствием? - протянула желчно Эсса Холл, стоящая неподалеку. Эта стерва очень зря сейчас его драконит. Не надо ей открывать свой поганый рот. День выдался дерьмовым, вечер еще хуже. так что Энжел выпускает из объятий знакомых, складывает нижнюю пару рук на поясе, отшвыривает блюдечко, глухо разбившееся о мрамор пола:       - Послушай, кисонька моя, - по-сучьи сложил губы, вздернул бровь и поджал пальцы на поднятой верхней ладони. - Вот не надо осуждать мистера Валентино только лишь за то, что он предпочитает «Мишлен» жирным дешевым бургерам с сухими булками и заветренной котлетой... – три щелчка пальцами вкупе с движением головой и плечами. - Не нравится моя компания? Пиздуй к неудачницам в угол позора, ага? Хотя нет, подожди, можешь остаться, и когда мой охуенный мужик посмотрит на нас вместе, то поймет, кто здесь свежее сочное хорошо прожаренное блюдо «Мишлен». Для пущей ясности, сучка, я говорю о себе, - он обвел указательным пальцем свое лицо, и на миг воцарилась неловкая тишина.       - Упс, кажется, я сделал это снова, - Энжел невинно улыбается, прикрыв рот ладонью, и коллеги рядом покатились со смеху.       - О-оу, кто-то обосрался, - хохочет миловидная демонесса, притершись к плечу Энжела. Эсса позеленела от возмущения. Она явно не ожидала столь агрессивной реакции, так что лишь злобно скрипнула зубами и уцокала на своих каблуках в толпу прочих гостей.       - Девочка не умеет выбирать соперников, - довольно пропел Энжел и опрокинул второе блюдце игристого. - Так, у меня есть ровно две минуты на свежие сплетни, - он вертит головой. - Давайте-давайте, наваливайте!       Удивительно, какое количество информации мозг способен воспринять и обработать за две минуты. Держа по бокалу в каждой руке, Энжел почти летел к дивану расцветкой под зебру, где устроился Вал пока что один. Он говорил по телефону, и Энжел фурией приблизился к нему сзади, вложил в его руку один из бокалов, второй поставил на столик рядом. Обнял за шею и с трудом дождался, пока мотылёк закончит пиздеть.       - Вал-вал-вал, - тараторит, перемахивает ноги через спинку, плюхается рядом с мотыльком. - Я тебе сейчас такое расскажу, ты просто охуеешь, - Валентино поднес свой алкоголь к губам, сделал глоток и склонил голову к плечу Энжела, пока тот выворачивал свежие, горячие новости о чужом грязном белье, романах и интригах, происходящих на порно-студии в режиме реального времени. Сейчас со стороны эти двое даже могут показаться подобием какой-то адекватной пары. Вал выдавал смешки, цокал языком, иногда уточнял подробности. Они мало о чем могут поговорить нормально, и когда повод появляется, то выясняется, что вместе осуждать общих знакомых очень приятно. Но внимания Вала не хватает надолго, Энжел не выдал и половины, а мотылёк уже лишь местами поглядывал на него и скроллил что-то в телефоне. Запал сходит на нет, Энжел замолкает, выдыхает, понимая, что его уже не слушают.       Тишина затягивается, но не надолго. К ним подсаживаются еще несколько демонов. Вот на кого у Валентино есть ресурс, интерес, эмоции. Этот ублюдок становится душой компании.       Энжел чувствует себя лишним, сидит, подобрав голень под бедро, держит самое заносчивое выражение лица из своего арсенала, гладит по плечу Вала и смотрит на прочих тварей. Накатывает усталость, тело тяжелеет, мысли о сегодняшнем скандале возвращаются бумерангом. Он колупает свои пальцы коготками, выпадает из атмосферы, пытается выдрать заусенец около когтя на большом пальце. И все по новой: самобичевание, тревога, желание свалить, неприязнь и презрение к мотыльку. Сраный заусенец никак не сковыривается, в голове на повторе мысль о том, чтобы отгрызть его, но Энжел с ней борется. Это слишком интимно. Время течет очень медленно, трек сменяется треком. Валентино совсем ушел в тупую болтовню и фактически не замечает присутствия Энжела. Может потанцевать или пойти в туалет разобраться с этой штукой на пальце? Черт, да, прямо сейчас! Он спускает ногу вниз и хочет встать, но по закону подлости Вал резко вспоминает о его существовании.       - Детка, у меня к тебе просьба.       «Да бля-я-ять!» - Энжел улыбается, чувствует руку Вала на бедре и позволяет ему увести себя в сторону.       - Глянь туда, Энжи, видишь этого парня? - Валентино показывает кивком в сторону какого-то незнакомого чепушилы. Энжел рассматривает существо, похожее на большую кошку. Не как Хаск - больше, с пылающей гривой вокруг морды. - Этот владыка хочет в наш клуб инвесторов, и мне нужно, чтобы он был доволен и сговорчив, так что сделай одолжение, - Валентино гаденько улыбается, и Энжел только хочет что-то сказать, как слышит, что в кармане завибрировал телефон. Он бегло пытается понять, кто может ему звонить, достает гаджет и делает это очень зря. Принцесса. Вот, с кем с утра он точно разговаривал, и кому он действительно обещал прийти. Дерьмо. Чувство вины снова липко охватывает изнутри, но кажется, что сейчас довольно оправданно.       - Даст? - голос Вала рокочет, мурашки бегут по спине Энжела, он сбрасывает трубку и прячет телефон.       - Все будет в лучшем виде, Вал, ты ведь меня знаешь, - Энжел подмигивает, в который раз настроение придавливает к плинтусу, но Валентино этого не замечает, лишь шлепая его по бедру.       - Умница, - безразлично добавляет он и спешно возвращается к гостям, снова бросает Энжела в одиночестве. Минутное замешательство. Скандал или грустное личико Чарли? Нужно сделать все по-быстрому.       Вглядывается в силуэт оверлорда, о котором говорил мотылёк. Какого хрена? Энжел едва ли не всех, обитающих в этом поганом бизнесе, знает поголовно. Приходится понаблюдать некоторое время. Повадки, манеры, язык тела. Но в его нынешнем состоянии это все бесполезно. Белый шум в голове - и больше ни черта. Энжел отслеживает момент, когда незнакомец остается один и прет напролом, проходит мимо пирамиды с алкоголем, он прихватил один бокал, но использовать его по назначению не собирался. Энжел решает все на ходу и совершенно случайно натыкается на владыку, растерянно хлопает на него глазами, плеснув вино на одежду большого кота.       - Ох! Мне так неловко, мистер... О, дьявол, - медленно поднять глаза и посмотреть из-под ресниц, чуть прикусить губу, поймать взгляд владыки: злость сменяется заинтересованностью. - Мы не знакомы, а я знаю всех местных красавчиков.       - Ничего, это просто шмотки, - выдает оверлорд и очаровательно улыбается. - Энжел Даст, верно? Я наслышан о тебе. Можешь звать меня Белл, - протянул ладонь для рукопожатия, одно это уже смутило, но сейчас так похуй. Энжел мягко подает свою лапку, но не для пожатия - для поцелуя. Большой кот щурится, ведется на этот жест.       Энжел флиртует, жёстко флиртует, строит глазки, улыбается, искрометно шутит, он делает это так отчаянно, торопится, будто опаздывает на поезд. Есть ли нужда, когда владыка ведется даже слишком легко? Ведется, но не торопится, говна кусок. Это начинает нервировать. Энжел ловит себя в моменте, когда на него накатывает паническая атака. Особенно, когда его пытаются втянуть в беседу о боссе. Вдвоем они уже перетекли в укромное место, и как назло поблизости никого, кто смог бы отвлечь внимание этого странного типа.       «Ты даже не представляешь, лапа, какой он уёбок. Даже. Не. Представляешь,» - сосчитать про себя до десяти, медленно выдохнуть носом, чтобы не поддаться острому желанию вскочить и вылететь из зала, пореветь в лифте, поймать такси и домой. Под одеяло, в кокон, где наконец-то никто не будет трогать, никто не будет трахать ему мозг и даже пытаться с ним заговорить. Где будет маленький сладкий Наггетс, по которому Энжел так соскучился. Сейчас бы потискать его пузико и вырубиться.       -...Вал особенный, он просто чувствует, понимаешь? Даже в круге похоти не найдешь такого мастера, - они разговаривают разговоры. Энжел намекает, как может, на то, что как бы есть вариант продолжить совсем по-другому, куда интереснее, но владыка будто вынюхивает, присматривается. Он нагло закидывает ноги на колени мужчине, откидывается на подлокотник диванчика спиной, расположившись совсем по-хозяйски.       - Ха-ха, даже для лести звучит слишком хорошо, - выдает Бел, склоняя морду набок. - Моргни дважды, если тебе нужна помощь, - Энжел истерично засмеялся и прильнул к крупной ладони на своей щеке. - Я слышал, что VVV - не самые стабильные партнеры, понимаешь? А ты, как лицо компании должен знать, стоит ли связываться с этим дерьмом, может поделишься с дядей Беллом, малыш?       - Нет, без шуток, твои вложения здесь будут в полной безопасности, с дедлайнами и исполнительностью у нас проблем никогда не было, а про эти ваши душные цифры и все такое лучше поговори с Воксом или Валом, тут я не помощник - Энжел подмигивает, ластится, снова ловит лукавый прищур мужчины.       - Что ж, спасибо за информацию. Ладно, может просто поболтаем? Про дела в таком месте, - он цокает языком, покачивает головой. - К тому же, я только сейчас понял, что даже если что-то не так, то было бы странно с моей стороны пытаться вытянуть информацию у того, кем владеет объект моего интереса, - Энжел замер и посмотрел на владыку.       - Пф, пф, - тут же зафыркал он, неловко засмеялся. - Да с чего ты взял? - возмущенно спрашивает он.       - Мне всегда было интересно, что чувствуешь, когда продаешь душу? И почему? - продолжает давить он. Энжел медленно пересаживается на колени, прижимается к бедру бедром.       - Слепое обожание порой подталкивает к безумным поступкам, - так, Энтони, тебе просто необходимо успокоиться. Яйца в кулак. Итак уже подставился. - Которые приводят к тому, что он указывает тебе, перед кем раздвинуть ноги, верно?       «Сука,» - Энжел приподнял бровь и положил ладонь на грудь мужчины, прижался щекой к плечу.              - Мы, конечно, можем поговорить об этом, либо же ты можешь просто насладиться охуенным подгоном, - усмехается он. - Вал не разбрасывается бриллиантами, знаешь? - шепчет на ухо, касается острого кончика, чувствуя нежную шерсть под пальцами. Слышит утробное мурчание. Энжел аккуратно почесывает за ухом, тискает, наглаживает и чувствует, наконец, что его обнимают.       - Кто знает, котик, может за пределами этого зала я окажусь тебе не по бабкам? - повернул его голову к себе и поцеловал. Глубоко, с напором. Не хватало еще, чтобы всякие пидорасы в душу казенную лезли.       - О, вау, со мной еще никто так борзо не общался. Самоуверенность зашкаливает? Или, может, самовлюблённость? - ухмыляется, снова этот лукавый прищур, но Энжел больше не теряется.       - Слушай, папаша, - жарко выдыхает Энжел. - Вот есть Пикап, и есть Бентли. Ты скажешь, что Пикап лучше Бентли? - владыка затрясся в смехе от такого ответа. - Ну так вот, Я - Бентли, милый, - выдыхает он. - Не нравлюсь? Может тебе рассказать значение слова вкус? Ох, если так, не трать мое время, - говорит он и одним слитым движением встает с диванчика, но и шагу сделать не успевает - его тянут обратно.       - А ты умеешь убеждать.

* * *

      - ...И все же, - лежа в постели, Бел курит, глядит в потолок. Энжел пригрелся около большой теплой туши, переводя дыхание. Не столько после секса - довольно средненького, кстати говоря - сколько от этого уебского, по всем параметрам, дня. Лежать и не двигаться - вот, чего он хочет, но когда любовник снова открывает рот, Энжел не выдерживает и коротко закатывает глаза. Что ж, они все такие пиздливые сегодня?       - Скажешь, тебе никогда не хотелось свободу обратно? - ухмыляется, выпускает серый дым, Энжел приподнимается, перехватывает сигарету, затягивается, выдыхая, ощущает, как дым прижигает легкие и горло, он жмурится от удовольствия.       - Меня все устраивает, - заносчиво выдает Энжел. - Но чисто гипотетически, даже если бы я захотел, то это было бы невозможно, дурной ты, что ли? Все знают, что нельзя разорвать контракт.       - Правда? Ты уверен? - повернувшись набок, кот уставился в лицо Энжелу, что продолжал цедить сигарету. Демон легкомысленно пожал плечами. - Я слышал, что есть один способ. Грязный, неприятный, но все же есть, - ухмыляется и забирает сигарету обратно. Энжел ощутил внутреннее напряжение, которое стянуло все его существо враз. Он обратился в одно сплошное ухо. Потянулся вперед, мягко завалил владыку на спину, устроился сверху на на груди и принялся перебирать мягкую шерсть, пропуская сквозь пальцы. Залез рукой под подбородок, почесывая, комнату наполнило мурчанием.       - Пиздеж, - выдает Энжел с ухмылкой. - Если бы был способ, плевать какой, думаешь, владыки бы сейчас существовали? - ухмыляется Энжел. - Некем владеть, кроме одержимых извращенцев, вроде меня, - посмеивается, косит взгляд на кота, желваки в челюсти ходят. Скажи, что за байка, давай, сука, скажи. Плевать, как, что для этого надо сделать, если есть вариант избавиться от Валентинов его жизни, то Энжелу надо. Хотя бы попробовать.       - Да нет, - отозвался Бел. - Грешники слишком тупы и беспомощны для того, чтобы дерзнуть, и пойти на нечто такое, - продолжает заманивать, пока Энжел обдает его ласками. - А те, у кого не получилось - не расскажут по определенным причинам. Ну знаешь, малыш... Смерть?       - Ха-ха, какой-нибудь кровавый ритуал или типа того?       - А что, тебе интересно? - грудь кота заходила под шерстью и кожей, когда ладони демона стали касаться откровеннее, он сжал талию Энжела, и тот в ответ поерзал на бедрах, услышав жаркий выдох.       - Мне интересно, сможешь ли ты пойти на второй раунд, котик, - воркует Энжел. - А касательной этой хуйни, мне кажется, тебе гораздо интереснее рассказать, чем мне услышать, - его валят на спину, Энжел обхватывает любовника руками и глядит хитрые глаза напротив.