Когда поёт лира. Акт третий: Мистерия о бессмертном алхимике

      — Ну, как успехи?        Когда этот вопрос раздался у неё прямо над ухом в ещё минуту назад совершенно пустой кухне, Клара вздрогнула всем телом. Мысленно она порадовалась, что не успела воплотить свои намерения в жизнь, — иначе бы чашка, за которой она уже потянулась, оказалась бы на полу, разбитой вдребезги и, вероятно, поранив осколками её ноги.        Повернувшись на звук, Клара увидела прямо перед собой улыбающееся лицо Эрики Октавиан.        ...Немного успокоившись после своего срыва, Клара осознала, что для окончательного возвращения к душевному равновесию ей жизненно необходима чашечка тёплого чая. Единственное место, где его можно добыть, — кухня. Вот почему, едва убедившись, что на пути никого нет (что, учитывая одержимость Памелы своей обителью, было довольно необычно), Клара уверенно направилась к цели. И вот чайник уже поставлен, чайный пакетик — вытащен из коробки в шкафу, и лишь чашка пока ждёт своего часа на полке... именно в этот момент уединение Клары и оказалось прервано.        Сперва она даже не до конца поняла, что происходит. Присутствие Эрики настолько выбило её из колеи, что у неё ушла почти целая минута глядения ей в лицо, чтобы вернуть себе ощущение реальности... а едва оно вернулось, Клара отпрянула и с бешено колотящимся сердцем воскликнула:       — Не пугайте так, Эрика-сан!        Согнувшаяся для того, чтобы смотреть ей в лицо, Эрика наконец-то выпрямилась и, по-прежнему держа руки за спиной, невинно хихикнула.       — Да ла-адно тебе, Клара-тян! Признайся, ты ведь рада меня видеть — в конце концов, сложно не заскучать по настоящей главной героине этой истории!        Сделав такое заявление, Эрика самодовольно улыбнулась и подмигнула. Клара не сдержала кривой улыбки и огляделась.        Как она и предполагала по самому факту присутствия Эрики, обстановка на кухне изменилась. Если прежде всё, от аккуратно разложенных ингредиентов до расставленной в строгом порядке посуды, говорило о том, что совсем скоро законная хозяйка вернётся и примется готовить тут обед, то теперь стол в центре помещения превратился в настоящее поле брани — поле, где кто-то сражался с приготовлением десерта. Высокие горы тарелок были перепачканы в тесте и креме, на деревянной доске остались следы муки, а мерные стаканы, перемежающиеся с банками джема, до сих пор хранили на дне последние капли молока. Помимо этого, с появлением Эрики затихло радующее ухо гудение чайника, предвещающее порцию успокоительного напитка.        Впрочем, конечно, главным отличием в обстановке был заполнивший всё фиолетовый туман, окутавший мир безмолвием и неподвижностью и как бы отрезавший кухню от остального особняка... а также присутствие Эрики и Бернкастель, оказавшейся в углу помещения. Сложив руки за спиной и опершись лопатками на стену, Ведьма Чудес стояла как бы поодаль, но внимательно наблюдала за взаимодействием своей "фигуры" и своей соперницы. Встретившись глазами с Кларой, она кивнула в знак приветствия. Клара рассеянно кивнула в ответ.       — Надеюсь, ты не теряла времени зря и достаточно хорошо подумала над загадками, которые подбросила тебе Эрика в этой игре? — поинтересовалась Бернкастель, с хитрой улыбкой склонив голову набок.        Клара невольно напряглась: хоть тон Бернкастель был расслабленным, она догадывалась, что неправильный ответ легко может изменить настроение ведьмы. И, что самое неприятное, со всеми этими событиями у Клары совершенно вылетело из головы и думать о том, чтобы решать какие-то загадки.        Взгляд Клары забегал по кухне, пока она мысленно искала способ не разозлить ведьм и как-то отвлечь их внимание от главного.       — А вы выбрали интересный момент, чтобы поговорить об этом... — наконец, заметила она с немного нервной улыбкой и, подёрнув плечами, объяснила: — У вас была целая ночь, чтобы воспользоваться логичной опцией и явиться ко мне во сне, — и всё-таки именно сейчас...        То, как красноречиво цокнула Эрика, заставило Клару сжаться: попытка явно провалилась. А Эрика скрестила руки на груди и, окинув её презрительным взглядом, прохладно поинтересовалась:       — Ты действительно думаешь, что мы должны тратить на тебя наше время тогда, когда это удобно тебе, а не когда становится скучно нам? А ты, я смотрю, совершенно не учишься на своих ошибках! — она покачала головой. — Послушала бы хоть для разнообразия маму — подумала бы, прежде чем предъявлять претензии кому-то не своего калибра!        От напоминания о матери Клара вновь поёжилась, и её рука невольно потянулась к ленте платья, уже вновь крепко завязанной на шее как положено. Однако буквально в паре миллиметров её пальцы остановились. Эрика пронаблюдала за ней без каких-либо комментариев и хмыкнула. Развернувшись на каблуках, она прошла к столу — и, резким движением отодвинув разделочную доску, уверенно плюхнулась на столешницу, задев пышной юбкой пару стаканов и тем самым уронив их на пол. И пока она усаживалась поудобнее под звон бьющегося стекла, Бернкастель усмехнулась в кулак и, искоса глядя на Клару, заметила:       — Тебе повезло, что Эрика сейчас в хорошем настроении, — иначе бы за такую дерзость она могла попросить свою подругу устроить тебе перерыв от игры в море осколков лет так на сто! В любом случае, — Бернкастель прикрыла глаза, делая вид, что не заметила, как от её слов побледнела Клара, — к счастью, мы пришли сейчас именно за тем, чтобы развлечься, послушав твои рассуждения, так что готовы закрыть глаза на твою наглость.        Наконец-то устроившаяся со всем удобством Эрика энергично закивала. На её лице не осталось и следа прежней холодности — его осветила предвкушающая улыбка. "Как-то всё-таки от её перепадов настроения не очень комфортно..." — только и подумала Клара, внимательно наблюдая за ведьмой и стараясь предугадать, к чему быть готовой в следующий миг. А Эрика тем временем вскинула руку и горделиво объявила:       — Да-да, на твоё счастье, мы с леди Бернкастель были готовы к тому, что ты вновь бездарно потратишь время, так что решили тебя поддержать! Возрадуйся: пришло время второго раунда интеллектуальных игр! Пора бы разнообразить твою бессмысленную беготню, в конце концов, — добавила она, приоткрыв один глаз и подарив Кларе насмешливую улыбку.        Клара надулась.       — И вовсе она не бессмысленная... — проворчала она — и в ответ на скептические взгляды ведьм тут же пояснила: — Может, я не смогла вчера защитить Джесси-тян, но зато узнала кое-что новое о дяде Кенджи. Да и, — она отвела взгляд, — мне кажется, я в каком-то смысле немного ограничила круг подозреваемых.        Эти слова зажгли на бесстрастном лице Бернкастель некое подобие интереса.       — О, неужели? — насмешливо поинтересовалась она.        Клара быстро взглянула на неё и поджала губы, несколько обиженная её недоверием. А уже в следующий миг она вздохнула и, прикрыв глаза, объяснила:       — В прошлую нашу встречу мы с вами обсуждали, что Ямазаки-сан и мама — одни из самых подозрительных людей здесь. На этот же раз я провела вечер в компании этих двоих — таким образом, у них есть алиби на время примерно с половины восьмого до девяти. До этого я, как вы, вероятно, знаете, наблюдала, чтобы никто не прошёл к комнате близняшек, и покинула пост только тогда, когда услышала в коридоре голос Ямазаки-сана. Мама за этот короткий промежуток времени обогнать их с Мери-сан и оказаться в гостиной после убийства бы вряд ли успела — так что, получается, эти двое как минимум на смерть Джесси-тян вне подозрения. Да и, — она отвела взгляд, — вряд ли бы они успели оперативно убить тётю Цудзуру и Котобуки-сан. Учитывая их расположение, шанс был лишь с первой, как мне кажется, и в первую очередь у Ямазаки-сана, который остался в гостиной. Мама-то ушла оттуда с Мери-сан... Ну а во время ужина, до семи, все точно были живы, — заключила своё рассуждение Клара.        Выслушав её, Эрика возвела глаза к потолку и протяжно хмыкнула.       — Получается, Мияко и Сохей на первый терцет вне подозрений? — протянула она.        Клара одарила её быстрым взглядом.       — Я этого не говорила, — ответила она. — Я сказала только, что они не могли убить Джесси-тян и Котобуки-сан своими руками. Но, — она с серьёзным видом подняла палец вверх, — мы знаем, что у убийцы по правилам игры может быть сообщник, и ему ничто не мешает совершать убийства, пока главный злодей занят.        Услышав это, Бернкастель довольно улыбнулась.       — Рада, что ты не забываешь подобные детали, Клара, — прокомментировала она, и её кошачий хвост качнулся, выдавая её удовлетворение, — причём, пожалуй, скорее её порадовало то, что Клара упомянула "правила игры", чем её мысль о сообщнике.        А вот Эрика баловать её комплиментами сегодня, похоже, не была намерена. Болтая ногами, она упёрлась рукой в столешницу позади себя и, откинувшись назад, насмешливо поинтересовалась:       — О, и кто же тогда этот маленький злодей, мидбосс перед финальным боссом, а, госпожа детектив?        Клара вскинула бровь. "Мидбосс перед боссом? Не ожидала, что среди ведьм есть геймеры..." — рассеянно подумала она. Впрочем, в конце концов она решила не заострять на этом внимание и перейти к делу. Кивнув, Клара продолжала рассуждение.       — В этот раз — точно не тётя Цудзура, — уверенно объявила она. — Трюк с фальшивым убийством, конечно, никто не отменял, но, к счастью, я успела увидеть её труп и с уверенностью могу сказать: такое не подделаешь ("Удивительно, как быстро для меня увидеть труп стало "к счастью"..." — не удержалась от мысленного комментария Клара). Так что да, тётя чиста, так же, как и Джесси-тян с Котобуки-сан. Также по обговорённым ранее причинам можем исключить из списка маму и Ямазаки-сана, а также Мери-сан, которая была с нами... наверное.        Минутное колебание не укрылось от ведьм. Подавшись ближе, Эрика с неприкрытым любопытством спросила:       — И что значат эти сомнения? Хочешь сказать, — она поёрзала на своём месте, попутно толкнув очередную одну тарелку, из которой тут же на стол выплеснулось жидкое тесто, — что считаешь сообщницей Марибель?        Услышав это имя, Клара подняла на неё растерянный взгляд.       — Как вы её сейчас назвали?.. — смущённо переспросила она.        Эрика моргнула... а затем прикрыла рот ладонью и невинно хихикнула.       — Ой, извини — привычка со времён, когда мы только познакомились! — заявила она. Затем она помахала рукой и подначила: — И всё же?        "Со времён, когда только познакомились, значит?" — подумала Клара, одаривая Эрику задумчивым взглядом. Нетерпение и заинтригованность слишком ясно читались на её лице, и Клара поняла, что сейчас безопаснее всего будет удовлетворить её ответом, а не пытаться разобраться в её отношениях с Мери. Вот почему в конце концов она объяснила:       — Я просто подумала, что в теории мама и Мери-сан могли бы сговориться: Мери-сан убила бы Котобуки-сан ещё до спиритического сеанса где-нибудь у себя в комнате, затем они с мамой после, пока я ещё была в гостиной, очень быстро перенесли её в ванную, а потом одна из них, когда я уже вернулась к себе, вошла в комнату девочек, убила Джесси-тян и затем перенесла труп через мамин кабинет... а вторая за это время спокойно бы убила тётю Цудзуру. — Клара недолго помолчала, а затем пожала плечами и продолжала: — Конечно, это всё ужасно рискованно и трудно осуществить, но...        "Да и Мери-сан как минимум не убийца, учитывая, что после её смерти в прошлом мире убийства действительно продолжились; а сообщницей ей быть смысла нет — не после того, что она мне тогда говорила", — мысленно добавила Клара — но благоразумно оставила эти рассуждения при себе. Тем более, похоже, и без этого её теория ведьм... впечатлила.        Выслушав её с широко распахнутыми глазами, ещё некоторое время после того, как она затихла, Эрика и Бернкастель мерили её какими-то уж больно задумчивыми взглядами. Кларе уже даже начало становиться неуютно от подобного внимания. Однако когда она уже открыла рот, чтобы спросить, что не так, Эрика наконец-то нарушила эту странную неподвижность, выпрямившись и с чувством заявив:       — Жаль, что у нас ограничено количество партий, — я бы определённо отыграла игру, где сообщник — ты!.. Другое дело, что ты бы в большинстве таких миров накосячила и испортила всю схему, но-о...        Эрика отвела взгляд и усмехнулась. Клара вскинула одну бровь, даже не зная, как ей реагировать: благодарить за такое своеобразное признание её "плана" или всё-таки обижаться, что её считают настолько бездарной. В этот момент Бернкастель рассмеялась в кулак.       — Да, ты определённо не разочаровываешь, Клара! — воскликнула она. В ответ на смущение Клары она расслабленно улыбнулась и заметила: — После предыдущего мира ты определённо знаешь, что Мери не может быть убийцей, но всё-таки не исключаешь никаких возможностей — такая скрупулёзность заслуживает похвалы.        Эрика также беззаботно посмеялась.       — Да-да, как владелец игры, я даже могу подтвердить: Мери к убийствам не имеет никакого отношения! — заявила она — и, прищурившись, насмешливо добавила: — Стала бы я доверять такую важную роль фигуре из другого набора? Это так же глупо, как делать ставку на заведомо слабую карту из чужой колоды, которая выделяется уже рубашкой!        Эти аналогии не просто не разъяснили ситуацию для Клары, но лишь окончательно её запутали. "Ну, по крайней мере, похоже, что Мери-сан всё-таки стопроцентно не убийца, раз это подтвердила Эрика... — подумала она — и тут же мысленно добавила: — Если, конечно, ей в этом можно верить". Видя её сомнения, Бернкастель прикрыла глаза и произнесла:       — Будь уверена: Мери точно не может быть убийцей и даже сообщником — не такая у этой фигуры роль в этой игре. А вот остальные...        Она усмехнулась и выжидающе уставилась на Клару. Поняв, что это сигнал к продолжению рассуждений, Клара кивнула.       — Что ж, тогда стоит рассмотреть всех, — вновь заговорила она. — В прошлом мире тётя Цудзура как сообщница специально привлекла внимание к трупу дяди Такечи, чтобы его обнаружили вовремя. Здесь же у нас первым труп первого терцета обнаружил братец Сид... но я не думаю, что он мог действовать по той же схеме, — Клара уверенно мотнула головой. — Во-первых, боюсь, братец Сид не настолько умный, чтобы можно было вербовать его в качестве сообщника в принципе, — кривая усмешка. — Во-вторых, он слишком сильно привязан к Джесси-тян, чтобы участвовать в её убийстве или даже просто мириться с ним. Ну и в третьих... не думаю, что братец Сид в принципе стал бы слушать кого-то, кроме дяди Такечи. А дядя... То, что он не убийца, можно понять по тому, что он — первая жертва во втором мире. Тогда он может быть только сообщником, и, как мы из разговора с мамой поняли, ему это выгодно... но вряд ли бы он посвятил в эти дела сына? В любом случае, алиби у него нет. Так же, как и у всех слуг — они весь вечер ходили по разным делам и далеко не постоянно были в поле зрения друг друга. Мои братья, судя по всему, провели вечер в одной комнате вместе с братцем Сидом, а Элизабет-сан... Опять-таки, неясно, в какой момент она потеряла сознание. Возможно, у неё была возможность помочь убийце и убить Джесси-тян и Котобуки-сан.        Договорив, Клара перевела дыхание. Да, выводы пока получались следующие: скорее всего, убийце уже на этом этапе требовался сообщник, и довольно много людей, в том числе те, кто выглядел подозрительно, твёрдого алиби не имели... к счастью, её братья к ним не относились. "Получается, они точно не убивали?.." — со смутной надеждой подумала она — и тут же одёрнула себя: нельзя так быстро хвататься за такие ненадёжные ниточки, когда вся её база до сих пор очень и очень шаткая. Например, не рановато ли она списала со счетов участников спиритического сеанса? Может, в короткий промежуток её сна (чёрт бы его побрал!) кто-то из них всё-таки успел помочь с убийством, например, Джессики? Комната той же Мияко очень даже имеет доступ к первому этажу — и к тайному подземелью, из которого, пусть очень окольно, можно выйти на улицу! Если она просто оставила кому-то ключи... А ещё комната Сохея находится рядом с комнатой Мери и Юкари — значит, труп Юкари можно было оставить у него, а потом он бы его перенёс — пусть и через весь второй этаж? И точно ли настолько безвылазно сидели в своей комнате её братья? Они втроём с Сидом не настолько хорошо ладят, чтобы долго находиться вместе без необходимости, в конце концов... Мучимая бесчисленными вопросами и сомнениями, Клара в конце концов совершенно выпала из реальности.       — И что ты планируешь делать дальше?        Вопрос вырвал Клару из задумчивости. Подняв рассеянный взгляд на Бернкастель, она обнаружила, что та внимательно смотрит на неё из своего угла. От этого цепкого взгляда пустых, почти что мёртвых глаз становилось неуютно, точно тебя сканировал компьютер, а не живое существо. Ощутив, как по коже пробегает холодок, Клара вновь опустила взгляд.       — Если честно... пока даже представить не могу, — после непродолжительного молчания призналась она. Ответное презрительные хмыканье заставило её покраснеть и пробормотать: — Конечно, я знаю, к кому стоит присмотреться, да и загадка Коппелиуса никуда не девается, но всё же мне надо немного подумать...        Эрика хихикнула.       — Можешь не торопиться: в моей игре рано или поздно непременно что-нибудь произойдёт, и это точно поможет тебе принять решение! — самодовольно заверила она, положив руку на сердце. А в следующий миг её улыбка стала издевательской, и она добавила: — Впрочем, очень может быть, что этим чем-то окажется второй терцет, в котором пострадает кто-то действительно важный для тебя!        И они с Бернкастель рассмеялись. Клару передёрнуло, но она ничего не сказала. "Вроде как Бернкастель должна быть моей союзницей, но, похоже, ей веселее издеваться надо мной, чем помогать..." — только и подумала она. А Эрика тем временем наконец-то отсмеялась. Резким движением закинув ногу на ногу, она уперлась руками в столешницу за собой и слегка откинула корпус назад, после чего абсолютно невозмутимо продолжала:       — А вообще, если тебе интересно моё мнение, я думаю, ты уже наметила курс в этой игре.        И замолкла. Клара одарила её вопросительным взглядом, но Эрика лишь загадочно улыбнулась. В ответ на обиженное фырканье Клары Бернкастель тяжело вздохнула и, изящным жестом поправив волосы, пояснила:       — Полагаю, Эрика имеет в виду то, как упорно ты дразнишь свою мать упоминаниями Шимоцуки Кенджи.        Клара слегка вздрогнула и одарила её задумчивым взглядом, краем глаза заметив, как Эрика кивнула. На некоторое время Клара задумалась... а затем также кивнула сама себе и под наблюдением пары ведьм медленно начала:       — Что ж, логично: дядя Кенджи явно был для мамы важным человеком, и с тем, что я узнала о нём вчера, разумно предположить, что он может быть как-то связан с происходящим... например, как мотив мамы устраивать все эти убийства — допустим, чтобы найти философский камень и воскресить его. А то и просто выполнить его последнюю волю, если они и правда оба этим интересовались. Да и Мери-сан в прошлом мире пришла к выводу, что он...        Едва эти слова сорвались с её губ, Клара резко побледнела и спешно оборвалась: в какой-то момент их беседы она практически начала воспринимать пару ведьм как воображаемых (и очень вредных) собеседниц, существующих в первую очередь для продвижения её мыслительного процесса, так что совсем забыла следить за тем, что говорит. "А ведь так можно и подставить Мери-сан!" — запоздало сообразила она, поднимая белое лицо и боясь увидеть реакцию ведьм. Однако когда их с Эрикой взгляды встретились, та только снисходительно усмехнулась.       — Уж не думаешь ли ты, что владелец игры не в курсе, что там говорила и делала одна из фигур на доске? — поинтересовалась она.        Клара смутилась. Наблюдая за ней, Эрика лишь негромко посмеялась.        Тем временем Бернкастель, всё это время не сводившая со своей фигуры внимательного, оценивающего взгляда, вздохнула — и, внезапно отделившись от стены, двинулась к Кларе. Та с лёгким недоумением проследила, как Ведьма Чудес вместо ходьбы парит через всю кухню в её направлении. А Бернкастель, оказавшись достаточно близко, зависла в воздухе так, чтобы смотреть на Клару сверху вниз, и, прикоснувшись к её щеке и глядя прямо в глаза, строго начала:       — Клара. Я надеюсь, что ты достаточно благоразумна, но всё-таки скажу тебе вот что: не слишком-то полагайся на Мери. Если ты привыкнешь к тому, что за тебя всё решают, то совершенно разучишься думать сама. А мне, — она презрительно хмыкнула, — бесполезная, не умеющая думать фигура не нужна.        Клара сглотнула: угроза в тоне Бернкастель слышалась слишком отчётливо, а она после всего случившегося не была достаточно уверена... собственно, ни в чём. Как минимум — не в себе. Уж явно не настолько, чтобы с ней спорить.        Видя её растерянность, Эрика хихикнула.       — Да уж, совет тебе точно пригодится, учитывая, что в прошлом мире половину загадки стихотворения за тебя решил Лаэрт! — заявила она, совершенно не помогая ситуации.        Клара покраснела. Она быстро взглянула на Эрику — но тут же отвела глаза, чтобы не видеть ни её, ни по-прежнему внимательно изучающую её Бернкастель, и пробурчала:       — Э-это было просто эффективное использование ресурсов...        Эрика возвела глаза к потолку и, приложив палец к щеке, протяжно хмыкнула. Затем она пожала плечами. Бернкастель же окинула Клару насмешливым взглядом.       — Если ты решила рассматривать его, как ресурс, то тогда нечего было так убиваться, когда он выполнил свою работу и эффективно защитил тебя! — издевательски заметила она — и, видя, как побледнела от этого замечания Клара, иронически добавила: — Но ты, кажется, изначально вступила в игру, чтобы спасти семью, а не использовать, разве нет?        Сказав это, Бернкастель наконец-то убрала руку от лица Клары. Перестав ощущать её прикосновение, та автоматически положила свою ладонь на щёку и закусила нижнюю губу. Как бы Кларе ни хотелось это отрицать, замечание Бернкастель задело её за живое. Кого она на самом деле хотела спасать? Кого ей следует защищать? Действительно ли она правильно поступала, оставляя свои задачи другим людям? Сердце неприятно сжалось от ощущения, что всё это время она коренным образом ошибалась... ощущения, которое на самом деле уже некоторое время грызло её на краю сознания.        Из груди Клары вырвался тяжёлый вздох. Невольно она свела брови на переносице и прикрыла глаза... а мгновение спустя широко распахнула их, возвращённая в реальность из тяжёлых мыслей неожиданным вмешательством.       — Вот вы где, Клара-сан. Как вы себя чувствуете?        Вопрос, полный искреннего беспокойства — и заданный кем-то, кто явно не являлся ведьмой. Быстро подняв взгляд на говорящего, растерянная Клара обнаружила, что вновь оказалась в своём мире: из воздуха исчез тот странный фиолетовый туман, вернув в атмосферу живость, гудение чайника и запах свежего мяса и овощей, а на столе в центре не осталось и следа муки, джема и гор посуды — лишь аккуратно сложенные ингредиенты для обеда, ждущие своей очереди. А напротив Клары вместо Бернкастель стояла Мери, склонившись к ней совсем близко и участливо заглядывая ей в лицо, — та самая Мери, которую они только-только обсуждали с парой ведьм. Тёмные очки сейчас не скрывали её глаз — аксессуар Мери сжимала в правой руке, которой упиралась в колени. Видя растерянность Клары, она невесело усмехнулась.       — Разговоры с ведьмами всегда утомительны, да? — произнесла она. — То они издеваются, то смеются над вещами, которые только им кажутся весёлыми...        Чайник за спиной Клары громко щёлкнул, возвещая о завершении своей работы. С такого близкого расстояния каждое слово Мери скользило лёгким дыханием по губам, отчего Клара в конце концов в смущении отступила на пару шагов, одновременно оставляя чайные принадлежности позади. Мери на это лишь невозмутимо выпрямилась, не сводя с неё внимательного взгляда. А Клара, прижав руки к груди, окинула оценивающим взглядом уже её: абсолютно спокойная, Мери стояла, придерживая левой рукой под локоть правую, и выглядела так, словно сейчас будничным тоном сказала совершенно естественную вещь, а не нечто, относящееся к другой стороне. Клара невольно хмыкнула.       — А с чего вы так уверены, что у меня произошёл разговор с ведьмами? — почти что с вызовом поинтересовалась она. — По моему состоянию к выводу пришли, да? Ну так у меня, если не забыли, и без того поводов для раздражения хватает...        На нервах ответ получился чуть более резким, чем Кларе хотелось, но Мери, казалось, он вовсе не задел. Невозмутимо прикрыв глаза, она пожала плечами и просто согласилась:       — И правда: полагаю, не каждый день общение с Мияко-сан у вас доходит до чего-то... подобного, — на этих словах её губы всё-таки изломились в кривой улыбке. — К тому же, как я могу судить, Лаэрт-сан вас чем-то разозлил... да и, чего греха таить, на меня лично вы, кажется, тоже обижены. Мой "уход" в прошлый раз вас настолько травмировал?        От этого участливого вопроса в сочетании с виноватой улыбкой Мери в памяти Клары живо всплыли впечатления от "русской рулетки". Красный, обагривший собой всё вокруг: красная стена, по которой стекала кровь вперемешку с мозгами и осколками черепа, красное платье, красные, растянутые в жуткую улыбку губы... Клару передёрнуло, и она не сдержала фырканья.       — В следующий раз, когда будете предлагать кому-то дружбу, советую не стреляться у него на глазах! — ответила она, убирая руки за спину и обиженно отворачиваясь. Затем она всё-таки скосила глаза на смущённую Мери и недовольно пробурчала: — Ещё и улыбаться при этом — вы и правда думали, что я после этого с вами смогу нормально общаться?..        Обвинения окончательно вогнали Мери в краску, и она низко опустила голову и, прижав руки к груди (пальцы сжали кулон на шее) и старательно отводя взгляд в сторону, попыталась оправдаться неуклюжим:       — Н-ну уж простите, я не специально... улыбка — это было нервное... Стрелять себе в голову — это страшно, между прочим, — уже твёрже заключила она, вновь поднимая взгляд на Клару, сведя брови домиком и при этом забавно надув щёки.        При виде такого выражения Клара не сдержала беззлобного смешка: сердиться было уже просто невозможно. Да и, собственно, не хотелось: хоть игры с револьвером и оставили у неё неприятное впечатление, в целом Клара не могла ничего поделать с тем фактом, что Мери вызывала у неё тёплые чувства. Почти как Юкари... Её помощь всё-таки хотелось принять — особенно теперь, когда она вела себя настолько невинно.        Или хотя бы выслушать.        Почувствовав её настроение, Мери заметно расслабилась.       — Что до моего вывода про ведьм, — уже гораздо спокойнее продолжала она, — на самом деле, всё гораздо проще. Я, — она свободной рукой указала на свой глаз, — вижу остатки присутствия их мира в этом. В конце концов, я с детства обладала способностью видеть границы между мирами.        Объяснившись так, Мери невозмутимо пожала плечами. А в следующий миг её взгляд скользнул по стоящему рядом с ней на столе чайнику... но, не особенно задерживая на нём внимание, Мери довольно быстро переключилась на газовую плиту чуть дальше. Клара проследила за движениями её глаз... и нахмурилась, осознав одну вещь.       — Погодите-ка, Мери-сан, — заговорила она, в то время как Мери, оглядев кухню, уверенно прошла мимо неё к холодильнику. — Получается, вы в точно знаете, действительно ли в Лунной гавани есть духи? И, значит, вчера во время спиритического сеанса...        Не оборачиваясь к ней, успевшая открыть холодильник и заглянуть внутрь Мери невесело усмехнулась.       — Вы и правда думаете, что кто-нибудь пустил бы меня в эту игру с таким читом? — поинтересовалась она, вытаскивая бутылку молока. Окинув её придирчивым взглядом, она кивнула сама себе — а затем повернулась к Кларе, слегка растерявшейся от очередного образца геймерского сленга от неожиданной личности, и, демонстративно потряся очками, заявила: — У меня на деле хватает ограничений, чтобы не портить дамам "веселье"!        И, вздохнув, закрыла холодильник и направилась к плите. Пропустив её, Клара пронаблюдала, как она наливает молоко в удобно оказавшуюся там маленькую кастрюльку, а затем зажигает огонь. А Мери, ощущая её взгляд на себе, продолжала:       — Впрочем, хоть я не могу вам помочь с помощью своей способности, я всё ещё могу как-то подсобить в ситуациях вроде вчерашней — или хотя бы поддержать морально! В конце концов, надо же мне извиниться за мой "перформанс" из прошлого мира...        С этими словами Мери невесело улыбнулась и открыла один из кухонных шкафчиков — но, пробежавшись взглядом по содержимому и не обнаружив искомого, тут же закрыла и проверила соседний. Там её ждала удача — и вот уже в её руках банка сухого какао-порошка. С лёгким недоумением проследив за её действиями, Клара склонила голову набок и заметила:       — Ну, не могу отрицать, что вы мне не раз помогали по мелочи и не только. И, — она отвела взгляд и слегка покраснела, — я до сих пор вас ни разу за это не поблагодарила. Спасибо. Но всё же... — она нахмурилась и вновь взглянула на Мери, — можно поинтересоваться, что вы сейчас делаете, Мери-сан?        Мери, как раз отставившая какао на стол, застыла. Пару секунд она мерила Клару задумчивым взглядом — а затем перевела его на банку, выглядя при этом так, словно видела её впервые, а не вытащила из шкафчика сама же буквально минуту назад. Наконец, она пожала плечами и, смущённо улыбнувшись, просто ответила:       — Как я и сказала, хотела вас морально поддержать. Я прекрасно понимаю, как непросто бороться в одиночку... и как непросто видеть любимых людей мёртвыми. Не знаю, насколько вы любите сладкое, — она отвела взгляд, и её губы тронула слабая ностальгическая улыбка, — но, думаю, чашечка какао поможет вернуть немного душевного спокойствия. Мне в тяжёлой ситуации в своё время чуть-чуть помогло. Хотя, пожалуй, тут больше даже сыграло роль тепло, которым со мной хотел поделиться человек, угостивший меня им.        Сказав это, Мери замолкла и сосредоточенно уставилась на греющееся на самом маленьком огне молоко — пожалуй, даже немного чересчур сосредоточенно. "Мне кажется, или она покраснела?.." — подумала Клара, тщетно пытаясь разглядеть в кухонном освещении её лицо. Впрочем, Клара не могла сказать, что забота Мери ей не приятна. Кажется, раньше для неё нечто подобное делали разве что братья — тот же Лев, помнится, грел для неё горячие напитки, когда ей было грустно... но он в принципе чаще мыслил в "кухонных" понятиях как человек, нередко бывающий в подобных местах.        И всё-таки при всей трогательности заботы от Мери, у Клары оставалось к ней достаточно много вопросов.        Положив ладонь на стол, Клара опёрлась на неё и, не сводя задумчивого взгляда с Мери, полностью поглощённой наблюдением за молоком, после непродолжительного молчания сказала:       — А вообще вы были правы: со мной действительно только что говорили Бернкастель-сан и Эрика-сан. И, — продолжала она в ответ на вопросительный взгляд Мери, — мы в том числе обсуждали вас.        Клара не была до конца уверена, какой именно реакции ожидала от Мери, но точно явно не этой: выслушав её, Мери поджала губы — и, вновь отвернувшись к молоку и с тяжёлым вздохом опустив плечи, внезапно утомлённо поинтересовалась:       — И что опять Эри про меня наговорила?        Клара вскинула бровь: подобное сокращение имени владелицы игры в очередной раз доказывало, что этих двоих связывают гораздо более долгие отношения, тянущиеся ещё со времён, когда никакой "игры" в Лунной гавани не было. Пару секунд она поколебалась — а затем осторожно начала:       — Да так, вместе с Бернкастель-сан советовала на вас не слишком полагаться и называла вас "фигурой из другого набора"... — заметив, что Мери от этого "отчёта" слегка расслабилась, она всё-таки отважилась уточнить: — А вы давно знакомы, Мери-сан? Ну, с Эрикой-сан...        Мери склонила голову набок и наградила её задумчивым взглядом искоса.       — Эри — младшая сестра моей хорошей подруги, тоже ведьмы, — наконец ответила она — и, вновь отвернувшись, негромко добавила: — И она любит делать странные комментарии о моей фигуре. Впрочем, с Эри мы никогда не были близки. Её лучше знает другой мой приятель, с чьей сестрой она когда-то хорошо общалась...        По мере того, как она говорила, брови Клары приподнимались всё выше и выше — пока, наконец, смятение от услышанного не заставило её осторожно заметить:       — Вас послушаешь, так у вас очень... своеобразные друзья, Мери-сан. На фоне ведьм и любительниц русской рулетки даже мама не кажется кем-то особенно выдающимся...        При упоминании Мияко Мери неожиданно помрачнела. Клара даже растерялась, когда она, не глядя на неё, тихо, но жёстко заявила:       — Боюсь, при всём моём взаимном интересе к Мияко-сан, после случившегося сегодня я бы ни за что не смогла считать её своим другом. Какими бы безумными ни были мои знакомые, есть те границы, которые, по моему мнению, пересекать нельзя.        На этих словах её пальцы, слегка касающиеся столешницы перед плитой, сжались, скользнув по гладкой поверхности. Клара выслушала её с удивлением, но ничего не сказала — однако её рука против воли коснулась ленты на шее, и она не смогла не сглотнуть. Чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота, Клара помотала головой, отгоняя ненужные воспоминания, — и, чтобы перевести тему и немного от них отвлечься, тоном дружеского подтрунивания поинтересовалась:       — Хотите сказать, что и та история про друга-привидение, которую вы мне во втором мире рассказали, — реальный пример вашего "безумного" знакомого?        Одарив её неожиданно серьёзным взглядом, Мери поджала губы.       — И вовсе он не безумный... — обиженно проворчала она. — Он — один из моих самых близких людей после Ренко и семьи, и он очень, очень хороший... и... — Она неожиданно сконфузилась. Чуть подумав, она отвернулась и после недолгой паузы пробормотала: — Хотя вообще-то это он показал мне, как правильно стреляться, так что...        От этого заявления брови Клары вновь поползли вверх — и, чувствуя, что с картиной мира Мери определённо что-то в большей степени не так, чем с её собственной, в конце концов она уставилась на неё со сложным выражением. А память тем временем принялась услужливо подбрасывать всякие примеры того, как Мери говорила невероятно странные вещи таким тоном, что не было понятно, серьёзна она или шутит... Наконец, совершенно потерявшись, Клара подняла на неё глаза и рассеянно спросила первое, что пришло на ум:       — А может, вы ещё и про схему наших семейных отношений говорили неиронично?..        На самом деле, Клара сомневалась, что Мери вообще это помнит: этот разговор происходил у них ещё в первом мире, на лестнице, и даже тогда хватало вещей, которые могли перекрыть впечатления от этого иронического ответа на вопрос Лаэрта о содержимом сумочки, — удивительно, что сама Клара по какой-то причине его не забыла! Однако Мери в ответ смерила её уж больно серьёзным взглядом... а затем, отвернувшись, открыла свою сумочку и принялась там что-то искать. Клара успела заметить футляр для очков и даже рукоять пистолета — при виде последнего она невольно сглотнула, вновь вспомнив кровавый финал их разговора под конец второго мира...        А в следующий миг у неё в руках оказалась бумажка, исписанная небрежным почерком, — бумажка, на которой были выведены имена членов семьи Мизунохара и гостей, соединённые разными стрелочками.        Некоторое время Клара бессмысленно глядела на этот листок, не зная, что и думать. В какой-то момент из её груди вырвался странный звук, что-то между фырканьем и хрюканьем, — а уже пару секунд спустя она зажала рот ладонью, приглушая рвущийся наружу смех.        Клара не могла точно сказать, что именно её так развеселило. Тот факт, что все эти странные фразы Мери, казавшиеся нелепыми шутками, оказались правдой? То, что она в принципе носила в сумочке "шпаргалку", чтобы не запутаться в членах семьи Мизунохара? Её комментарии насчёт их связей, заботливо выведенные на листке? А может, Кларе было весело оттого, с какой невозмутимостью Мери протянула эту бумажку ей? В любом случае, по какой-то причине у Клары на душе стало легко-легко — так легко, как ей не было, наверное, с тех пор как Лаэрт в прошлом мире играл ей на гитаре.        Тяжесть наконец-то ненадолго отступила, и в мысли вернулась ясность — и всё это было заслугой Мери. Пожалуй, даже в том, как она заботливо решила приготовить ей какао (и сейчас как-то слишком серьёзно и внимательно смотрела на уже закипающее молоко — а она точно умела готовить в принципе?..), не заключалось такой силы, как в банальном беззаботном разговоре с ней. Ответы на вопросы, странноватые, но забавные замечания, эта готовность поделиться записями, в конце концов, — во всём этом ощущалась поддержка, и Клара чувствовала, как душевные силы возвращаются к ней. "Только главное не слишком увлекаться — это всего лишь передышка для восполнения сил на личный бой", — напомнила себе она, когда её взгляд упал на стол в центре кухни — тот самый, где не так давно сидела Эрика.        Тем временем Мери наконец-то решила, что пришло время превращать кипящее ("Она и правда до этого довела?..") молоко в какао. Взяв лежащую тут же ложку, она открутила крышку с банки, зачерпнула порошок... и неожиданно застыла, не донеся его до молока. Заметив её заминку, Клара с вопросительным видом склонила голову набок. А Мери нахмурилась и, продолжая сосредоточенно смотреть на какао-порошок в ложке, не глядя выключила огонь на плите.       — Кажется, вам всё-таки не стоит сегодня пить какао, Клара-сан, — серьёзно произнесла она.        Тут уже настала очередь Клары хмурить брови. Лёгкий настрой мигом рассеялся, уступив место тревоге. Сложив схему Мери, Клара приблизилась к ней и также настороженно всмотрелась в какао-порошок. Мери с готовностью протянула ложку ближе к ней, демонстрируя содержимое.        Сначала Клара не поняла, что именно привлекло внимание Мери. Однако по мере того, как она всматривалась в горку коричневой пудры, её глаза всё отчётливее выхватывали среди приятного шоколадного цвета странные белые вкрапления. Клара нахмурилась. По текстуре они отличались от остальной массы — больше, чем перемолотый порошок, они напоминали... раскрошенную твёрдую массу? Но чего именно? И, главное, почему именно здесь, в какао?.. Кажется, с ним было связано...       — ...Что это вы тут делаете?        От неожиданного обращения Клара и Мери, слишком сосредоточенные на странной находке, почти синхронно вздрогнули и резко развернулись. В проёме двери, соединяющей кухню с холлом, стояла законная хозяйка этого места. Скрестив руки на груди, Памела окинула пару "гостий" подозрительным взглядом — и, не дождавшись ответа, направилась к ним с ворчливым:       — И вот, значит, где ты пряталась, негодница... её братья там чуть не с ума сходят, а она, значит, на кухне... И всё-таки чем вы тут вообще занимаетесь?        Последний вопрос она задала, уже приблизившись к ним практически вплотную. Мери, на чьём лице сохранялось задумчивое выражение, а в руке по-прежнему находилась ложка (пусть часть порошка из неё успела рассыпаться при вздрагивании), вместо ответа отошла в сторону, как бы демонстрируя открытую банку какао. В ответ на нахмуренные в недоумении брови Памелы Клара кивнула на банку и объяснила:       — Мы хотели попить какао, но, похоже, его кто-то отравил... ну, как минимум подсыпал что-то подозрительное, — поправилась она, видя, как побледнела от её слов Памела.        Объяснение, впрочем, не слишком-то её успокоило: белая, как мел, Памела несколько секунд смотрела на банку почти что с ужасом — а затем подняла глаза на Клару и Мери и беспомощно пролепетала:       — А ведь они какао... каждый вечер... И я им вчера...        И затихла, совершенно потерянная. А пока она стояла, положив ладонь на лоб и заметно дрожа, Мери приложила кулак к губам и, окинув её задумчивым взглядом, вдруг поинтересовалась:       — Кстати, Памела-сан, насколько я понимаю, вы в рабочее время почти всегда на кухне. Но где же вы были всё это время, пока мы с Кларой-сан тут находились?        На этот вопрос Памела отреагировала... странно. Вздрогнув, она быстро и как-то испуганно посмотрела на Мери — и, встретившись с её спокойным взглядом, поёжилась. Очень быстро она отвела глаза и, как будто бы случайно, но крайне удачно наткнувшись ими на стоящую тут же Клару, махнула рукой и чересчур спешно и запальчиво ответила:       — Так вот её искала со всеми! Можно подумать, — уже увереннее продолжала она, почти что с вызовом поворачиваясь к Мери, — вы не видели, какой переполох устроили Лаэрт-кун и Лев-кун, когда Клара-тян сбежала!        И торжествующе хмыкнула. Мери склонила голову набок, но ничего не сказала. Клара же...        Клара, конечно, обратила внимание на странное поведение Памелы, но... эти странности меркли перед тем, что она, кажется, только что получила ответ к одной глобальной загадке. "Теперь бы понять, заметила ли эти странные белые гранулы она или нет..." — подумала Клара, хмурясь. Потому что если ответ положительный... ситуация становилась ещё более тревожной.        Однако одно было очевидно: Элизабет Лавенцу и близняшек усыпили именно при помощи этого напитка. В конце концов... как Элизабет сама призналась в прошлом мире, чашка какао перед сном — их неизменный ритуал.