Когда поёт лира. Акт третий: Мистерия о бессмертном алхимике

      — ...Вы сказали, — говорила Клара, покачивая чашку в руке и задумчиво наблюдая, как переливается от одного края в другой чай, — что я могу спокойно порассуждать, но, если честно... боюсь, я даже не представляю, с чего мне начать.        Услышав это, Эрика, уже успевшая сесть нормально и приняться за шоколадный торт, возвела глаза к потолку и с задумчивым хмыканьем нарисовала в воздухе ложкой круг. Бернкастель перевела заинтересованный взгляд с Клары на Эрику, не менее заинтригованная ответом. Наконец, Эрика посмотрела на Клару и, широко улыбнувшись, радостно предложила:       — Ну, начни с середины? Будет весело! — добавила она и, подцепив ложкой кусочек торта, отправила его в рот.        Никакого самообладания Клары бы не хватило, чтобы скрыть вызванный подобным ответом скептицизм. Зато Бернкастель, похоже, совет Эрики позабавил: хихиканье, раздавшееся с её стороны, было, без всякого сомнения, благодушным. Отпив чаю и расслабленно махнув хвостом, Ведьма Чудес прикрыла глаза и заметила:       — Полагаю, как твой союзник, тут я могу тебе кое в чём немного подсобить. Например, — продолжала она, под заинтересованным взглядом Клары отставляя чашку на стол и, расправив юбку, складывая руки на коленях, — можно начать с вопроса Эрики. Она, разумеется, дразнила тебя, и сдержаться было действительно трудно, но... на самом деле, тебе и правда не было смысла так суетиться и переживать: всё-таки это была не первая твоя смерть.        Судя по самодовольной улыбке, с которой Бернкастель наблюдала шок Клары, она добивалась от неё именно такой реакции; да и Эрика уж больно неприлично фыркнула, глядя на её растерянное лицо. А Клара не могла ничего поделать со своими эмоциями. Может, другие впечатления ненадолго и перебили ужас, но факт оставался фактом: она действительно умерла. На неё упала тяжёлая люстра, ранив, нет, раздавив её, пробив острыми частями тело и разможив голову, Клара до сих пор помнила ту ужасную, хоть и кратковременную боль, и... о боги, какое же кровавое месиво, наверное, найдут в их и без того не слишком-то дружелюбной гостиной, и прежде "подпорченной" наличием двух трупов... Да уж, полицейским в этой ситуации не позавидуешь.        Своих самых дорогих людей с упомянутыми трупами Клара постаралась не отождествлять, дабы не сойти с ума окончательно.        И всё-таки сейчас не время поддаваться эмоциям. Кто знает, когда ещё представится шанс спокойно подумать?        Клара потрясла головой и, бросив быстрый взгляд на уже начатое пирожное перед собой (его растерзанные "внутренности" вызвали у неё ассоциации с собственным раздавленным трупом, и она с трудом сдержала рвотный позыв), отставила чай на стол.       — Я, уже умирала? Когда? — наконец, выдавила она, поднимая глаза на Бернкастель.        Ведьмы переглянулись — и тут же прыснули. На непонимающий взгляд Клары Эрика, покачав ложкой, с усмешкой заметила:       — А я-то надеялась, что ты сложишь два и два гораздо быстрее... Неужели я переоценила твои логические способности? А ты точно сможешь преступника раскрыть, а?        И, нагло глядя Кларе в глаза, облизнула измазанную кремом ложку. Клару покорёжило подобное поведение, но она ничего не сказала. Бернкастель, как-то разочарованно вздохнув, взяла с тарелки печенье и добавила:       — Ты действительно ещё не поняла, Клара? Как бы ещё ты смогла сменить осколок, кроме как умерев?        И покачала головой. Клару пробрала дрожь. На ум тут же пришёл их последний диалог с Мери. "А ведь она и правда сделала это потому, что собиралась перейти в следующий мир..." — вспомнила она — и её пальцы слегка задрожали. Почувствовав острую необходимость успокоиться, она быстро взяла чашку и отпила чаю. Разлившееся внутри тепло действительно помогло ей немного привести мысли в порядок — и уже в следующий миг более ровным, пусть и выражающим откровенное недоумение тоном она продолжала:       — Погодите, пусть это и звучит логично, но я совершенно не помню чего-то подобного в конце первого мира. То есть, во время разговора с вами, Бернкастель-сан, я ещё определённо была жива... Получается, когда я согласилась, вы меня убили?        За такое предположение она удостоилась презрительного взгляда Бернкастель. Эрика же отреагировала более бурно: уже успевшая откусить очередной кусок торта, она торопливо прикрыла рот оперативно переданным Урсулой платочком и громко зафырчала. Отсмеявшись таким странным образом, она отдала платок Урсуле и, качая головой, переспросила:       — Леди Бернкастель — и убила тебя? Умоляю, Клара: мы, ведьмы, не вмешиваемся в происходящее на доске напрямую! Мы существуем вне и над ней — так что всё, что с тобой произошло, исключительно результат действий преступника или кого-то другого из фигур! Хоть тебя самой.       — К тому же, — наконец присоединилась к ней Бернкастель, — я бы на твоём месте не была так уверена в своих воспоминаниях того времени, Клара.        От подобного заявления Клара нахмурилась... но очень быстро складка между её бровей разгладилась. "А ведь верно! Мне ещё тогда кое-что казалось странным, — подумала она. — Я имею в виду, что за чертовщину я тогда видела на кладбище? Духов? Да и... — она опустила глаза и сглотнула, — мой второй мир кое-что дал понять: труп застреленного человека на самом деле выглядит не так, как тогда выглядел Лев. К тому же..."       — Этот странный запах... — невольно продолжила она свои рассуждения вслух. Ощутив на себе заинтересованные взгляды ведьм, она заговорила уже увереннее: — Тогда, в конце, ещё до кладбища, я почувствовала странный сладковатый запах. Тот самый, который я чувствовала и во втором мире, у дверей лаборатории. Учитывая, как мне было плохо, когда я там этого "газа" надышалась, я не могу быть уверена в собственных ощущениях с тех пор, как начала его чувствовать. Я ведь, — она невесело усмехнулась, — понятия не имею, что это было вообще. Может, у этой штуки галлюциногенный эффект? Может, я тогда, в склепе, надышалась этой дряни и стала видеть странные сны? В конце концов, там же гроб рядом, путь в подземелье и всё такое...        Клара с тяжёлым вздохом откинулась в кресле. А был ли тогда вообще мёртв Лев? Был ли смысл в "контракте" с Бернкастель? И... была ли тогда Бернкастель?        Словно прочитав все её мысли по лицу, Бернкастель склонила голову набок и насмешливо поинтересовалась:       — Уж не считаешь ли ты, что и я тогда была плодом твоих галлюцинаций?        Клара слегка вздрогнула: тон Ведьмы Чудес был игривым, но в прищуренных глазах блеснул опасный огонёк. Смутившись, она низко опустила голову и, чуть помявшись, неуверенно начала:       — Н-нет, раз уж я встречала вас после этого в условиях, когда никакого запаха не было, да и сижу тут сейчас, это вряд ли так... но... — Клара сглотнула: она явно ступала на тонкий лёд. — Что если, скажем, это странное, ирреальное состояние было... условием встречи с вами?        От такого заявления обе ведьмы удивлённо моргнули. А в следующий миг Бернкастель с заинтересованным видом подалась вперёд.       — О, и что ты хочешь этим сказать?        Клара неопределённо махнула рукой.       — Я о том, что даже мама не раз говорила, что для встречи с мистическим нужны... особые условия. Например, она иногда с друзьями проводит спиритические сеансы, и всегда из комнаты, где это происходит, сильный запах ароматических свечей. Или вот у... — Она запнулась, наткнувшись на полные любопытства взгляды ведьм, и, опустив голову, смущённо закончила: — Нет, ничего.        Эрика выслушала её с заинтересованным видом... и, едва Клара себя оборвала, неожиданно рассмеялась. На косой взгляд Бернкастель и осторожный — Клары, Эрика хлопнула в ладоши и, с умным видом покивав, заявила:       — Ну, ты не так уж неправа, думая так! Изменённые состояния психики действительно приближают вас, людей, к нам, высшим сущностям, чьё существование лежит вне ваших границ. Например, Дельфийский оракул в Древней Греции: ты знала, что там, на горе, где стоял храм, обнаружили какой-то газ? И, получается, пифии впадали в транс и давали свои предсказания, надышавшись этим газом. Но! — Эрика подняла палец вверх. — Это ещё не значит, что они не устанавливали какую-то связь с богами, верно? Из той же оперы, — продолжала она, с самодовольным видом прикрывая глаза, — пример с приступами эпилепсии из твоего любимого Достоевского, который ты сейчас постеснялась назвать.        Сказав это, Эрика негромко посмеялась себе под нос. По спине Клары прошла волна тока: насколько хорошо эта ведьма знает её, что так легко угадывает, какие именно примеры она собиралась давать? А Эрика, совершенно не замечая её состояния, откинулась в кресле и продолжала:       — В любом случае, ты с этим размытием границ реальности, — по какой-то причине на этих словах она хихикнула, — совершенно запуталась, что было, а чего не было. Но не волнуйся: сегодня у меня хорошее настроение, так что я помогу тебе немного распутаться! И для начала... — она кашлянула в кулак. — Я гарантирую, что Мизунохара Лев действительно тогда был мёртв. И ты и правда выбралась и нашла его труп, пусть твоё восприятие его исказилось.        Когда Эрика произносила роковое утверждение о смерти Льва, случилось нечто странное: стоило ей открыть рот, как освещение резко окрасилось алым — а над её головой, параллельно словам, прямо в воздухе вырисовывался повторяющий их текст. Едва она договорила, всё настолько же быстро исчезло. Клара растерянно моргнула и покосилась на Бернкастель: та не выглядела хоть сколько-нибудь удивлённой или впечатлённой зрелищем. Вот почему Кларе в конечном итоге пришлось самой осторожно уточнить:       — Эрика-сан, эм... что это только что было?..        Рот Эрики растянулся в довольной улыбке, точно она только и ждала этого вопроса. Скрестив руки на груди, она с гордым видом объявила:       — Это — моя красная правда! Красная правда — абсолютная истина, которая точно правдива в рамках игры, — милостиво объяснила она, видя, что Кларе название феномена не сильно помогло. — Ей может пользоваться только владелец игры, доподлинно знающий, что именно в ней происходит. Красным текстом нельзя соврать. Я позаимствовала эту фишку из одной чужой игры. Круто, да?        Клара скептически нахмурилась.       — Но как я могу верить, что вы и правда не можете ей врать?        Эрика закатила глаза.       — Потому что это физически невозможно! — ответила она и, в задумчивости потерев подбородок, пробормотала: — На чём бы мне это продемонстрировать... О! — её взгляд упал на стоящую рядом Урсулу, и она ударила кулаком о раскрытую ладонь. — Вот, смотри: Урсула с первого раза сможет правильно назвать твоё и...        Договорить ей было не суждено: как только она попыталась произнести слово "имя", символы в воздухе вдруг пошли трещинами — и ровно в тот момент, как они разлетелись тысячей осколков, у Эрики перехватило дыхание и она согнулась пополам. В следующие несколько мгновений Клара в беспокойстве наблюдала, как она, точно в агонии, жадно хватает ртом воздух, в то время как вокруг неё суетится Урсула, причитая, что "не стоило так себя мучить".        А уже пару секунд спустя Эрика выпрямилась и как ни в чём не бывало с самодовольным видом поинтересовалась:       — Ну что, убедилась? Твой брат был мёртв. Будь благодарна: дальше я тебе подсказки красным давать не планирую, это была всего лишь моя минутная прихоть, — добавила она.        Клара выслушала её, но ничего не сказала. Настроение этой ведьмы поменялось как-то уж слишком резко, и это... немного напрягало. Да и вообще вся она — напрягала. Бернкастель, конечно, была холоднее, но за показным дружелюбием Эрики Клара слишком ясно различала что-то не менее опасное, чем любая холодность. Было в ней что-то очень... хаотичное. Как в Мияко. Да, точно, прямо как в её матери — та тоже всегда благодушно улыбалась, и необходимо было крайне внимательно следить за мельчайшими движениями её тона или изменениями в прищуре глаз, чтобы понять, когда за этой обычной улыбкой скрывается холодная ярость и очередной приказ. Вот и в Эрике как будто скрывалось... большее.        В конце концов, по какой-то же причине она стала "владельцем игры" и поддерживала убийцу.        Решив не слишком углубляться в мотивы поведения Эрики, Клара постаралась сосредоточиться на своей задаче.       — В общем, благодаря вашему, кхем, "красному" и всему прочему я могу быть уверена в реальности двух вещей в конце первого мира: братец Лев был мёртв и я, раз смогла "сменить осколок", тоже умерла... причём не до конца ясно как: может, отравилась каким-то газом, а может, вышла на улицу невовремя, не соображая, и стала лёгкой жертвой для убийцы. Да и братец Лев, получается, неизвестно как умер...        Клара ненадолго замолчала, уставившись в одну точку и игнорируя обиженное ворчание Эрики на тему её недостаточной благодарности за красную правду. Внезапно она нахмурилась и продолжала:       — А ведь скорее всего ещё одна вещь в этом эпизоде правда: труп Джесси-тян пропал. Я имею в виду, — она подняла голову, — мы можем это с уверенностью предполагать потому, что он и во второй раз в конце исчез. Значит, — она опустила глаза и уверенно заключила: — Скорее всего, он для чего-то понадобился убийце. Для "двоих идентичных"?        Бернкастель приподняла уголок губ в удовлетворённой улыбке: ход рассуждений Клары ей нравился.       — Если её и правда забрал убийца, то каким именно образом? — поинтересовалась она, склонив голову набок.        Клара ненадолго задумалась — а затем уверенно объявила:       — Не думаю, что это было трудно, учитывая, что там рядом тайный ход в склепе. Утащить в подземные коридоры... Хотя... — на её лице отразилось сомнение. — Склеп ведь был закрыт, когда мы пришли туда с братцем Львом... и с братцем Лаэртом тоже... Получается, у убийцы был ключ? Или... дубликат маминого?        "В первом случае подозрение падает на маму, которая могла бы зачем-нибудь заранее этим озаботиться, или на слуг и Элизабет-сан — у них вполне могли быть ключи на такой случай, особенно у живущей тут Элизабет-сан..."        От воспоминаний об Элизабет Клара помрачнела. Эта женщина, определённо, была слишком загадочной, и к ней у Клары было очень много вопросов. В первом мире Элизабет словно специально дразнила Клару, показывая, что всё знает, да и в начале второго... но почему-то после убийств её, за редким исключением, практически не было в поле зрения Клары. Почему она так себя ведёт? Кто она на самом деле и какие цели преследует?        Клара с тяжёлым вздохом покачала головой.       — В любом случае, раз уж мы вспомнили про "двоих идентичных", стоит, наверное, наконец-то вернуться к началу, — произнесла она и, отломив кусочек пирожного и отправив его в рот, продолжала: — А именно — к первому терцету.        И проглотила пирожное. Проследив за тем, как она запивает его чаем, Эрика облокотилась на правую руку и с заинтересованным видом спросила:       — И как, есть озарения?        Клара приложила палец к губам.       — Ну, в первом мире жертвами были Джесси-тян, братец Сид и тётя Цудзура, а во втором — Кора-тян, дядя Такечи и Ямазаки-сан. Если пытаться искать связь в выборе жертв, самым очевидным будет то, что обязательно должен умереть кто-то из близняшек, что логично стыкуется с важностью идентичных. А ещё умирают члены семьи тёти Цудзуры — но тут пока неясно, насколько это совпадение. Впрочем, — она помрачнела, — тётя Цудзура ведь была сообщницей...       — И что ты думаешь на этот счёт? — вдруг поинтересовалась Бернкастель.        Клара одарила её быстрым взглядом: по всей видимости, Бернкастель вовсе не интересовали её чувства — ей хотелось знать, что она думает про отношение тёти к преступлению, про степень её замешанности. Прекрасно прочитав эти мысли по бесстрастному лицу Ведьмы Чудес, Клара вздохнула и, откинувшись в кресле, призналась:       — Честно говоря, я в замешательстве. Вы говорили, что убийца всегда один, — однако, если тётя Цудзура была сообщницей во втором мире, то в первом — не верю. Не верю, что её труп можно было подделать так, чтобы братец Лев не заметил фальшивки. Ладно, допустим, был расчёт на его близорукость (но как бы кто-то рассчитал, что именно он будет проверять пирс?), но уж братец Лаэрт с дядей Такечи точно бы заметили, когда "забрали" братца Льва по пути домой! Так что я считаю, что она точно была тогда мертва и никак не могла быть сообщницей.        Выслушав её, Бернкастель хмыкнула. Бросив быстрый взгляд на Урсулу, она жестом потребовала долить ей чаю — и, когда Урсула оказалась рядом с ней с чайником и воздух наполнился ароматом сливы, Бернкастель заметила:       — Здесь нет никакого противоречия. В конце концов, о сообщниках речи никогда не шло. В такой ситуации они всегда переменная; преступник же, стоящий за всеми убийствами, ставший их импульсом, — та постоянная, которую тебе нужно найти.        Едва она договорила, Клара кивнула, давая понять, что приняла её слова к сведению. Невольно её взгляд скосился на Эрику. Та, поймав его, неожиданно замахала рукой.       — Нет-нет, и не надейся: я ничего комментировать не буду! — заявила она и, хмыкнув, добавила: — У нас тут серьёзная игра, а не младшая школа, чтобы правильность ответов учитель подтверждал!        Кривая улыбка сама собой запросилась на губы Клары, однако спорить она не стала. Вместо этого она вздохнула, и её взгляд опустился в чашку: на самом дне оставалась жалкая пара глотков.        Очередной вздох опередил внезапно возникший в поле её зрения носик фарфорового чайника — и вот уже чашка вновь оказалась до краёв заполнена терпким эрл греем. Подняв глаза, Клара встретилась взглядом с Урсулой. Та в ответ подарила ей ободряющую улыбку. "А она, хоть и жутковато выглядит, в отличие от своей госпожи, кажется, не такая уж плохая..." — подумалось Кларе, в то время как Урсула отвечала на её благодарность лёгким поклоном.        Проводив Урсулу взглядом до её места за креслом Эрики, Клара взяла в руки чашку и, прикрыв глаза, заговорила вновь.       — Что ж, тогда для начала попробуем исходить из того, что в первом мире тётя Цудзура не была сообщницей и действительно умерла.        Клара приподняла веки и скосила глаза на Бернкастель. Одобрительная улыбка ведьмы показала, что той понравилось это "для начала", предполагающее и другие варианты. Клара продолжала увереннее.       — Итак, что мы знаем про первый терцет первого мира? Братец Сид был жив около десяти вечера, но не вернулся после этого в комнату, тётя Цудзура была жива с утра, когда вышла выпить свои таблетки, а потом, опять же, не вернулась. С Джесси-тян время могло быть любое. Если предположить, что их с Корой-тян и Элизабет-сан усыпили целенаправленно, время убийства в их случае не так принципиально — в конце концов, во втором мире мы не добудились их до самого утра... В этом случае Элизабет-сан вряд ли притворялась, — чуть подумав, заметила в сторону Клара. — Мы ведь видели, как она очнулась после того, как её вырубили перед вторым терцетом второго мира... Так вот, первый терцет, — вернулась к теме она, откашлявшись в кулак. — Думаю, в случае смерти братца Сида мы можем быть уверены в алиби нескольких человек.       — О, и кого же? — Эрика с заинтересованным видом подняла голову от своего торта.        Клара наконец-то отпила чай, подостывший до приемлемой температуры (впрочем, он, кажется, изначально таким был... привычная логика вещей в этом мире всё-таки не работала).       — Моих братьев и Мери-сан с Котобуки-сан: если Элизабет-сан ещё могла в какой-то момент сама принять снотворное, чтобы избежать подозрений, или что-то подобное, то эти пары людей живут в одной комнате и наверняка бы сообщили другим о странных перемещениях второго.        Объяснив так своё заявление, Клара сделала ещё один глоток. Разлившееся в груди тепло было связано не с одним лишь чаем. "Да, они в таком случае точно не могли убить Сида, — с облегчением думала она, глядя на так и не доеденное пирожное. А уже в следующий миг она нахмурилась. — Но расслабляться рано: Лев писал, что тётя Цудзура как сообщница убивала людей, так что этим в то время мог заняться гипотетический сообщник".       — Что до остальных, — продолжала она, — алиби нет больше ни у кого, даже у живущих в одной комнате слуг — эти допоздна занимаются делами по дому и вряд ли следили друг за другом... Разве что дядя Такечи, пожалуй, вне подозрения, — чуть подумав, поправилась она. — Я верю, что он не мог убить сына. Да и тогда он ещё был с тётей Цудзурой...       — Неплохо — ты сузила круг подозреваемых, — произнесла Бернкастель, отпив чаю. Затем она взяла печенье и поинтересовалась: — Что с утром?        Клара замялась.       — М-м, тут уже ничего не понятно — нет никаких ограничений, и даже вечерние алиби уже неактуальны, — наконец, признала она. Прочувствовав разочарование во взглядах ведьм, она поспешила перейти к следующему моменту: — Зато во втором мире есть ясность! Тётя Цудзура убила дядю Такечи, а затем, выждав нужное время, привлекла внимание остальных к комнате. А труп, возможно, как-нибудь спустила из окна, как я и предполагала. Она же помогла с трюком по "появлению" Коры-тян перед крыльцом: в нужный момент сняла покрывало и отвязала верёвки у окна в коридоре, которые я нашла. Мы ведь не знаем, выходила она под каким-либо предлогом из комнаты, где все ждали, или нет...        "А я могла бы это знать, если бы осталась с ними!" — мысленно вставила она, слегка досадуя на свою оплошность. Впрочем, вспомнив, что она в это время добыла довольно ценную информацию, она немного успокоилась.        Выслушав её, Бернкастель с одобрительным видом кивнула.       — Тогда что с третьим трупом? — поинтересовалась она таким дразнящим тоном, точно за ним скрывался какой-то секрет, ей давным-давно известный.        Клара нахмурилась.       — Ямазаки-сан? — переспросила она. — Ну-у, он всегда один, так что не думаю, что были особые проблемы с его убийством... разве что...        Она запнулась: внезапно ей на ум пришла одна не очень приятная мысль. Несколько секунд Клара молчала, под заинтересованными взглядами ведьм обдумывая её. Наконец, она подняла голову и произнесла:       — А ведь мы ни в этом, ни в первом мире не видели его труп... То есть, что-то такое видели, конечно — но мы же оба раза определяли его по косвенным признакам. По кольцам что на отрубленных кистях, что у обгорелого. А во втором мире, — она опустила глаза в пол, — мы благодаря тёте Цудзуре убедились, что труп в котельной легко подделать — точнее, замаскировать чужой под нужный.        И вновь затихла, впав в задумчивость. Эрика некоторое время наблюдала за ней, жуя торт. Наконец, она доела этот кусок — и, жестом потребовав у Урсулы ещё один, насмешливо заметила:       — Что-то ты не выглядишь очень довольной подобной перспективой. Не помню, чтобы ты была такой уж фанаткой этого толстячка. Разве этот вариант, — она издевательски прищурилась в ответ на вопросительно-смущённый взгляд Клары, — не лучше, чем если бы убийцей оказался кто-то из твоих близких? Скажем, какой-нибудь из твоих драгоценных братьев?        От подобного откровенного намёка Клара окончательно стушевалась. Конечно, она была бы рада, если бы Лев и Лаэрт оказались никак не замешаны в убийствах, и некоторые моменты действительно подтверждали их невиновность, но...        Но слова Юкари из второго мира не давали ей покоя.       — Нет, этот вариант и правда лучше, — заговорила Клара, опуская глаза. А в следующий миг она сглотнула и, подняв взгляд, уверенно продолжала: — Но в таком случае чего-то очень сильно не хватает. А именно — мотива. Я знаю Ямазаки-сана уже три года, я понимаю, что он сумасшедший оккультист и может верить в существование философского камня, духов и необходимости ритуала, но... Я не уверена, что этого достаточно, чтобы он организовал настолько безумные убийства ради этого. Если он действительно верит в духов, то не логично ли оставить всю работу им? Если же нет... чего он добивается в таком случае?        Слушая её и глядя исключительно на свою закуску, Бернкастель с задумчивым видом прокрутила печенье в пальцах вытянутой руки. Затем она быстрым движением отправила его в рот и, пережевав, пожала плечами.       — Если ты не уверена, то, как говорил мой знакомый, не стоит думать над этим слишком долго — заработаешь головную боль, — заявила она. Её рука потянулась к чашке, и она продолжала: — Лучше сосредоточься на объективных фактах. Если тебе не даёт покоя его исчезнувший труп, можешь попытаться вспомнить, не было ли в течение этих двух игр других подобных случаев.        Клара в удивлении моргнула. "А ведь верно: кто-то ещё, кажется, был!" — подумала она — и возвела глаза к потолку и потёрла подбородок, припоминая. Спустя некоторое время она перевела взгляд на ведьм и объявила:       — Да, были и другие: мы, например, ни разу не видели трупа Памелы-сан — она постоянно исчезает в третьем терцете. Да и трупы мамы, если подумать... — Клара отвела взгляд. — В первый раз она была без головы и сидела в кресле — кто гарантирует, что это был не труп Памелы-сан, одетый в её одежду? Во второй же братец Лев писал, что в котле сгорела она, и обосновал это достаточно убедительно, но... по факту же ничто не мешало опять же подменить труп тёти Цудзуры трупом Памелы-сан? Это, конечно, с учётом участия тёти Цудзуры менее убедительно, чем, скажем, подмена трупа Ямазаки-сана в первом мире трупом дяди Такечи, но мало ли... вон, Котобуки-сан же ей пришлось убить? Хотя, — Клара нахмурилась, — если убийства организовала действительно мама, то вряд ли бы тётя Цудзура стала с ней сотрудничать... по крайней мере, добровольно — а на добровольность намекает выбор жертв... да и их взаимодействие во втором мире...        Клара с тяжёлым вздохом откинулась на спинку кресла и, положив затылок на неё, уставилась в бесконечный потолок. Хоть ей и представили это "чаепитие у ведьм" как возможность поразмышлять в спокойной обстановке, на деле ей не удалось расслабиться ни на секунду. И подозрительные, довольные происходящим сотрапезницы здесь были лишь половиной беды; гораздо больше на неё давила сама необходимость думать и рассуждать на тему убийств, и не просто убийств, а произошедших в её семье. Это оказалось психологически гораздо тяжелее, чем она себе представляла: мало того, что её мозг в принципе был недостаточно заточен под решение детективных загадок, так ещё и факт, что она буквально подозревала родных, кого знала с детства или просто достаточно близко... В таком случае было бы легче подозревать Юкари или Мери, с которыми она познакомилась буквально вчера, — но обе эти женщины были ей слишком... симпатичны для подобного.        В этой ситуации оставалось лишь стиснуть зубы и продолжать рассуждать под гнётом собственных эмоций, которые ей уже просто некуда было убирать.        Думая о разном, Клара неожиданно слегка вздрогнула и моргнула, привлекая к себе внимание начинавших скучать ведьм. И, в то время как они набросились на зрелище, как стервятники, Клара выпрямилась и заявила:       — А ведь в убийстве в котельной тоже есть кое-что, что меня зацепило в обоих мирах. Осколки стекла на полу. Что это такое? Наверняка же важное — во втором они появились только после убийства, в конце концов... Что же могли там разбить и главное, для чего?        Клара протяжно хмыкнула и, подчинившись заботливому кивку Урсулы и старательно игнорируя испытующие взгляды ведьм, взяла в руки чашку чая. Сделав глоток, она рассеянно застыла с поднесённой к лицу чашкой... и вдруг шумно втянула ноздрями ароматный пар.        В следующие пару секунд ведьмы наблюдали забавные изменения её мимики: сначала Клара нахмурилась; затем — отвела руки с чашкой чуть дальше от себя и вгляделась в своё отражение в золотисто-коричневой глади чая; наконец, её лицо прояснилось осознанием. Быстро отставив чашку на стол, Клара воодушевлённо подалась вперёд и объявила:       — А что если там разбили склянку с каким-нибудь средством, приглушающим запах? В конце концов, — принялась за объяснение она, — оба раза мы находили труп в котельной именно благодаря запаху горелого мяса, до этого даже не заглядывая туда, особенно в первом мире — но не мог ли убийца как-то контролировать, как-то "оттянуть" этот момент? Звучит логично — в конце концов, я слышала что-то про подобные устранители запахов. А разбил он склянку потому, что она уже была не нужна, уже пора было, чтобы мы нашли труп! А содержимое либо быстро испарилось, либо просто впиталось в землю.        Бернкастель кивнула и удовлетворённо улыбнулась.       — С таким объяснением ты решаешь ещё и вопрос времени в первом осколке, — заметила она. — В конце концов, даже если и тогда у убийцы был сообщник, было бы непросто провернуть всё начиная с третьего терцета.        Клара моргнула.       — Верно, — согласилась она. — Элизабет-сан, вон, у нас буквально из-под носа увели — куда уж тут возиться с другими трупами!        "Её трупа, кстати, я тогда так и не увидела, — вспомнила она. — Из-за Лаэрта. У меня нет поводов в нём сомневаться, не после второго мира, — Клара сглотнула: перед глазами живо предстала картина израненного, пронзённого осколками стекла Лаэрта, — но... Учитывая, что мы все были вместе, Элизабет-сан мог похитить либо кто-то из "пропавших" — дядя Такечи, Памела-сан, Кора-тян (вряд ли), — либо подделавшие труп — Ямазаки-сан, мама, Хитклиф-сан, Каин-кун? Последних было сложновато проверить, насколько я поняла, — либо... Либо Элизабет-сан "похитила" себя сама, инсценировав всё тогда. В таком случае... получается, Лаэрт — её сообщник, попытавшийся её покрывать? Но видели же её Лев и Котобуки-сан... уж они-то вряд ли бы стали лгать... Эх, надо было хоть одним глазком глянуть, пока мы на кладбище сбегали, да голова другим была забита!.."        Подосадовав так на саму себя, Клара цокнула и наконец-то вернулась к пирожному. Ей надо было немного прийти в себя и привести мысли в порядок.        Вот только за своими размышлениями она несколько забылась и перестала следить, какую часть рассуждений она вела вслух, а какую — только у себя в голове. А вот ведьмы в этом отношении были вполне себе внимательны — в конце концов, её теории их развлекали... вернее, её теории служили в первую очередь тому, чтобы развлекать их.        Вот почему её "затишье" их не радовало.        Наблюдая за тем, как Клара разделяет ложкой остатки пирожного на примерно равные порции, чтобы удобнее было их отправлять в рот, Эрика скрестила руки на груди и недовольно хмыкнула.       — Эй, ты случайно не забыла, что мы тебя пригласили рассуждать об убийствах, а не тортики кушать? — обиженно поинтересовалась она. Когда Клара подняла на неё растерянный взгляд (с ложкой во рту, должно быть, она выглядела довольно нелепо), Эрика жестоко улыбнулась и добавила: — Если твои теории покажутся нам скучными, мы и сразу в осколок тебя выгнать можем!       — Не злоупотребляй гостеприимством Эрики, — вторила ей Бернкастель, со скучающим видом откусывая печенье.        Клара сглотнула, и кусок стал в горле комом от осознания: она сейчас буквально находится на милости у этих ведьм. "И другого шанса действительно может не представиться!" — напомнила себе она, чувствуя, как на лбу выступает холодный пот. Кое-как проглотив злосчастное пирожное, она смущённо потупила взгляд и пробормотала:       — Приношу свои извинения: я не заметила, что мои рассуждения полностью ушли в мысли... В любом случае! — повысив голос, она тяжело вздохнула и потянулась к чаю с намерением промочить горло. — Про что именно вы хотите услышать мои рассуждения теперь? Признаться, в моей голове они скачут туда-сюда и одну тему выцепить сложно, — добавила она, отпив чаю, и уважительно взглянула на Эрику.        Та вскинула одну бровь, и Клара не была уверена, насколько страшную катастрофу ей это сулит. Она ждала в волнении, всеми силами сдерживая дрожь в пальцах и ради этого настолько крепко вцепилась в чашку, что даже начала беспокоиться, не разобьётся ли та у неё в руках. Наконец, Эрика быстро переглянулась с Бернкастель — и, прикрыв глаза и вздохнув, скучающим тоном предложила:       — Ну, переходи ко второму терцету, раз про первый уже поговорила.        Клара не сдержала облегчённой улыбки: хоть Эрика и не выглядела довольной, судя по всему, гроза миновала. Быстро поблагодарив её, Клара с готовностью ухватилась за её предложение.       — Второй терцет, значит? — переспросила она. — Что ж, начну, пожалуй, с того, что знаю точно. Во втором мире братца Сида убила тётя Цудзура, это факт — скорее всего, именно после этого они с братцем Лаэртом встретились в холле и началась вся беготня. Значит, Котобуки-сан... — она невольно запнулась на этом имени, — Котобуки-сан, получается, она убила до этого, когда они были вместе в комнате. Никуда Котобуки-сан не пропадала — её задушила тётя Цудзура, а затем... хм, как же она избавилась от трупа?        Клара задумчиво потёрла подбородок. Бернкастель пожала плечами.       — Может, передала убийце, который уже нёс вторую близняшку. А может, опять сыграла твоя теория окон, — безразлично предположила она и отпила чаю.        Клара криво улыбнулась: от подобного равнодушия ей стало неуютно. И всё-таки, помня свою роль местной "тамады", она постаралась сосредоточиться на деле.       — Точно, братец Лев же так и написал в своём письме. Что до первого мира, — продолжала она, — мы по большей части знаем о случившемся со слов Ямазаки-сана: он сказал, что сначала они не нашли Мери-сан (а она, как мы знаем, ушла гулять без него), — Клара не сдержала горькой улыбки при воспоминании о разговоре с Мери, — а затем, когда они пришли к комнате Мери-сан, пропал Каин-кун. Если помнить, что произошло во втором мире, ситуация может быть ровно такой же: Ямазаки-сан просто солгал, а на деле убил и Мери-сан, когда она вернулась в библиотеку, и Каина-куна, когда они искали Мери-сан. В таком случае, раз у него, судя по дальнейшим событиям, был ключ (а возможность оставить записку и ключ в гостиной у него была, когда они с Памелой-сан пришли), он мог избавиться от трупа Каина-куна через окно, передав его кому-то на улице. Если всё сделать аккуратно, благодаря расположению окон суета не слишком привлечёт внимание находящихся в гостиной, особенно если это подгадать под момент игры в ширитори, — заключила она.        Выслушав её, Бернкастель сдержанно поаплодировала.       — Получается, ты убедилась, что убийца — Ямазаки Сохей? — насмешливо поинтересовалась она.        Клара нахмурилась, слишком хорошо уловив эту насмешку, и осторожно покачала головой.       — Необязательно, — ответила она. — В конце концов, ровно тем же занималась во втором мире тётя Цудзура. Так что не исключено, что Ямазаки-сан в первом мире — всего лишь сообщник, а не главный организатор... Но, конечно, присмотреться к нему не помешает, — добавила она после недолгих размышлений.        На секунду глаза Бернкастель распахнулись чуть шире. А уже в следующий миг она ухмыльнулась и, слегка наклонив голову вбок, протянула:       — Хо-о... а я недооценила твои интеллектуальные способности. Молодец, Клара.        На такую "похвалу" Клара могла лишь криво улыбнуться и быстро кивнуть в знак... благодарности? Впрочем, это было не более чем формальность, проявление вежливости.        Тем временем Эрика поставила локти на стол (Урсула как раз убрала её опустевшую тарелку) и, подперев лицо руками, как бы невзначай напомнила:       — Это всё, конечно, замечательно, но ты кое-кого во втором терцете забыла.        Клара моргнула и уверенно мотнула головой.       — Нет, Хитклифа-сана я не забыла, — медленно начала она. — Но разве с ним есть особые проблемы? Его ведь нашли в том овраге, куда, судя по карте подземелий, есть выход из коридоров... Разве что... — между её бровей пролегла задумчивая складка. — Как он вообще там всё-таки оказался? Да, в теории, его могли убить у мамы в комнате одновременно с ней, потому что голова вряд ли за пять минут отрезается, но... Если он вышел сам, понятно, как получился трюк с исчезновением Каина-куна, — нужно же, чтобы кто-то его к иве отнёс!.. если его надо было нести, конечно, — добавила она.        Эрика склонила голову набок.       — О, а есть сомнения? — дразнящим тоном поинтересовалась она.        Клара поджала губы: что-то в интонации Эрики её конкретно задело. И всё же под в каком-то смысле ободрительным взглядом Бернкастель Клара сумела собраться и, прикрыв глаза, спокойно ответить:       — Ну, я сама труп не видела, да и, судя по объяснениям моих братьев, его в принципе близко не разглядывали. В таком случае всегда есть шанс на ошибку — и более высокий шанс на успех обмана, чем в случае с тётей Цудзурой. Но, — она медленно приподняла веки и отвела взгляд в сторону, — я сейчас вспомнила кое-что, что кажется мне подозрительным в отношении мамы и Хитклифа-сана.        Говоря это, краем глаза Клара глядела на круглые леденцы, лежащие горкой в одной из тарелок. Да, круглые маленькие шарики — и как она сразу об этом не подумала?        Подняв лицо навстречу заинтересованным взглядам ведьм, Клара уверенно объяснила:       — Я говорю о том случае со скатившимся со второго этажа шариком. Если братец Лаэрт и правда не врал и это не очередной его прикол, то скинуть этот шарик с лестницы могли только мама и Хитклиф-сан, находящиеся на втором этаже. Зачем — вопрос отдельный, но, учитывая странность самого факта, думаю, это просто не может не иметь отношения к происходящему!        Выслушав её с задумчивым видом, Бернкастель неожиданно снисходительно улыбнулась.       — По-твоему, это единственный вариант? — уточнила она.        Клара нахмурилась и ненадолго задумалась.       — Пожалуй, нет, — наконец ответила она. — Мы знаем, что попасть на второй этаж есть два способа: по лестнице в холле и через тайный ход в мамином кабинете. Первый тогда был недоступен, так как в холле находились мы с Элизабет-сан и Корой-тян — незамеченным мимо не пройдёшь. Тогда остаётся вариант кабинета... и тут есть два пути: либо через тайный ход из подземелий, для чего, если мама и Хитклиф-сан были в кабинете, даже не нужно беспокоить присутствующих внизу и в теории можно как-то тихо пробраться (хотя скрип лестницы, конечно...)... либо просто — через дверь кабинета.        Эрика хмыкнула. Взяв в левую руку чашку, она сделала правой неопределённый широкий жест и заметила:       — По-твоему, твоя мать стала бы впускать кого-то в свой кабинет, где она забаррикадировалась?        Клара задумчиво возвела глаза к потолку.       — Ну-у, если она была соучастницей — да, — наконец, ответила она, пожимая плечами. — В таком случае самые подозрительные — те, кто был тогда в библиотеке: Ямазаки-сан, Мери-сан, Каин-кун и Памела-сан... они, насколько я по их рассказам поняла, быстро по разным частям нашего "лабиринта" разошлись и упустили друг друга из виду. А ещё двое оставшихся из этой четвёрки могли оставить ту записку в гостиной позже, как я уже говорила про Ямазаки-сана, плюс бросить там какую-нибудь штуку, чтобы всех усыпить. Явно же не естественным путём остальные там сознание потеряли к третьему терцету.        Эрика вдруг насмешливо фыркнула.       — И что именно они там, по-твоему, бросили? Бомбочку с усыпляющим газом? И это бы реально никто не заметил и оно бы подействовало? — иронически поинтересовалась она.        Ответом ей были обиженный взгляд и поджатые губы Клары.       — А почему нет? — с вызовом спросила она. — Там же была духотища страшная, окна закрыты, плюс дядя Такечи надымил. К тому же, это объясняет, зачем было разбивать в итоге окно — чтобы подозрительный запах выветрился!        Эрика некоторое время смотрела на неё с непроницаемым выражением лица, и Клара в какой-то момент даже слегка смутилась. Наконец, владелица игры отставила нетронутую чашку чая на стол, подалась вперёд, положила ногу на ногу и, поставив локоть на колено и подперев лицо ладонью, начала:       — Что ж, раз ты дошла до третьего терцета, давай-ка я задам тебе всего один вопрос по нему. Допустим, пропажу Памелы и Корделии из гостиной ты объяснила — но что ты скажешь о третьем исчезнувшем, том, кого со случая в гостиной до конца игры мы больше так и не увидели?        Клара одарила её долгим заинтересованным взглядом. Что-то в самой формулировке вопроса насторожило её, что-то задело, но Клара никак не могла ухватить суть своего беспокойства. Вот почему в конце концов ей оставалось только вздохнуть и, сложив руки на коленях, ответить:       — Насколько я помню, вся беготня до кабинета мамы началась после того, как братец Лаэрт вспомнил, что дядя Такечи должен был исследовать направление, где в итоге обнаружился труп Хитклифа-сана. И, если дядя Такечи пришёл к выводу, что без своего "сторожевого пса" мама беззащитна, он в праведном желании отомстить за братца Сида мог пойти к ней... Тогда именно он и убил её и отрезал ей голову. Впрочем, — Клара опустила сосредоточенный взгляд в чашку; в отражении на мутной поверхности она с таким выражением показалась себе какой-то чужой, — то, что голову мы не нашли, пожалуй, говорит скорее в пользу того, что он не замешан в последнем, а то и вовсе пришёл, так сказать, "на готовое".        Бернкастель, потянувшаяся было за очередным печеньем, подняла на неё заинтересованный взгляд.       — О, и что именно заставляет тебя так думать? — поинтересовалась она.       — То, что голову логичнее всего тогда было прятать в тайном ходе в тайном ходе — ну, том, через который я во втором мире в подземелье попала, — без промедления ответила Клара. — Оттуда, кажется, чувствовался ещё сильный запах крови... В любом случае, о нём дядя Такечи вряд ли знал, да и незачем ему было бы прятать мамину голову. В таком случае, вероятно, его либо опередили (особенно если на самом деле "мама" — это мёртвая Памела в её одежде), либо его застали за преступлением, убили и потом просто закинули в тайный ход вместе с головой.        Заключив так своё рассуждение, Клара бросила задумчивый взгляд на чашку чая перед собой. Недолго поколебавшись, Клара взяла её обеими руками — и залпом допила весь чай. Она и сама не была до конца уверена, почему решила сделать это именно сейчас и именно так: из необходимости ли промочить горло перед очередным длинным монологом или из предчувствия, что потом возможности допить у неё уже не будет. В любом случае, пару секунд спустя она отставила пустую чашку на стол и, вдохнув, заговорила:       — Так вот, дальше: четвёртый терцет...        И тут же ойкнула, ощутив слабый удар в районе правого виска. Автоматически схватившись ладонью за "травмированную" часть головы, Клара быстро обернулась к вероятному источнику "атаки" — но обнаружила лишь всю ту же сиреневую бездну, заполненную сверкающими осколками. Разве что... ей показалось, или на секунду в воздухе мелькнула какая-то чёрная дыра с ярко-красной точкой в центре?        В следующий миг взгляд Клары автоматически опустился на "снаряд". Там улов был более ощутимый: на обивке кресла у её бедра лежало нечто мелкое желтовато-белого цвета и неопределённой формы. Несколько секунд Клара хмурилась, пытаясь понять, что это вообще такое, — а затем наконец-то осторожно взяла предмет пальцами и с удивлением произнесла:       — Попкорн?..        Услышав это, заметно заскучавшая Эрика резко оживилась. Практически развалившаяся в своём кресле, она одним движением приняла вертикальное положение и с плохо скрытым удовольствием воскликнула:       — О, кажется, твоё время вышло: почтенные ведьмы Сената заскучали!        Клара быстро вскинула голову и, тупо уставившись на Эрику, растерянно захлопала глазами.       — ...А у нас был лимит? — наконец напряжённо спросила она, кладя попкорн на стол. Тут же рядом с ней оказалась Урсула и ловко смахнула его тряпкой в пакетик. Тот рассыпался на бирюзовые искры прямо в воздухе, не успела она выпрямиться — и Урсула тут же прошагала на место.        Игнорируя действия своей "вещи", Эрика склонила голову набок и с ответным удивлением поинтересовалась:       — Ну ты же не думала, что будешь тут сидеть вечность, пока не надоест тебе? Или, — она издевательски усмехнулась, — пока ты не решишь все-все загадки? Всё-таки у всего в этом мире есть конец — моя сестра тебе это с удовольствием объяснит!        От её насмешливого взгляда Клару передёрнуло, но она постаралась держать себя в руках и никак не прокомментировала выпад Эрики. Тем более Бернкастель, на которую Клара успела бросить быстрый взгляд и которая, по идее, была её союзницей, как-то совсем не спешила вставать на её сторону. В конце концов Клара могла только устало выдохнуть и, спокойно прикрыв глаза, произнесла:       — Хорошо, я вас поняла. Тогда, — она взглянула на Эрику, — я сейчас отправлюсь в следующий мир?        Эрика загадочно усмехнулась. Вместо ответа она вытянула перед собой левую руку раскрытой ладонью вверх — и тут же над ней из бирюзовой вспышки возник кристалл, подобный тем, что парили вокруг них в течение всего чаепития. В ответ на вопросительный взгляд Клары Эрика, убирая руку из-под осколка и оставляя его парить над столом, объяснила:       — Это — следующий осколок. Коснёшься его — и мигом окажешься на игровой доске.        Выслушав это лаконичное объяснение, Клара кивнула — и медленно перевела взгляд на осколок. Сейчас его грани были непроницаемы, так что, сколько бы Клара ни всматривалась в них, увидеть сокрытых за ними событий она не смогла. От мыслей об очередном кровавом будущем ей резко стало тревожно. Клара сглотнула. "Ничего-ничего, — попыталась успокоить себя она. — Теперь, когда у меня есть какие-то догадки, теории и подозрения, я примерно знаю, чего и кого опасаться и на кого обращать внимание... и кого защищать".        Сказав себе это, Клара осторожно, едва заметно кивнула. А Эрика словно прочитала её мысли и, загадочно улыбнувшись, неожиданно заявила:       — Надеюсь, ты сделала выводы по прошлым играм и поняла, что надо делать, чтобы не угробить своих драгоценных братьев.        Уже протянувшая было руку к осколку Клара резко застыла. Слова Эрики будто окатили её холодной водой, и её устремлённый на кристалл взгляд расфокусировался. Несколько секунд она не двигалась, бессмысленно смотря в одну точку перед собой, — а затем её пальцы сжались, и, медленно, точно плохо смазанная механическая кукла, повернув голову, она напряжённо поинтересовалась:       — Что вы имеете в виду, Эрика-сан?        Эрика в этот момент на неё даже не смотрела — она с преувеличенным интересом изучала пальцы своей вытянутой руки в короткой перчатке. Пару секунд она помолчала — а затем, приподняв уголок губ чуть выше в улыбке, всё-таки скосила глаза на Клару и невозмутимо заявила:       — Ну как же? Только не говори, что ты не заметила, из-за кого в прошлом мире умер Лаэрт! И, — она удовлетворённо прищурилась, видя, как побледнела Клара, — кто именно оба раза не оказался рядом, чтобы Лев не делал заведомо самоубийственные глупости!        И, опуская руку, негромко посмеялась себе под нос под полным страдания взглядом Урсулы... А руки Клары в тот момент затряслись гораздо ощутимее, и ей пришлось закусить нижнюю губу, чтобы сдержать её дрожь. В конце концов... она и так прекрасно понимала, кто виноват в смерти дорогих ей людей. "Но указывать на это вот так... она точно настоящая ведьма!" — в бессильной злобе подумала Клара — и, не желая и секунды долее находиться в одном "помещении" с этой, этой... ведьмой, быстро коснулась осколка перед собой.        ...Последним, что она услышала, погрузившись в бирюзовое сияние, был тихий напев Эрики:       — Everybody lies... Everything is your fault... Hellohell, существование — ад! Welcome...       — ...А ты быстро схватываешь, Эри.        Довольный голос Лямбдадельты прервал расслабленное "на, на-на-на-на, на-на на-на на" Эрики, заставив её поднять голову и с интересом взглянуть на подругу. Та уже сидела в кресле слева от неё, в течение всего "визита" Клары пустовавшем, и запивала попкорн оперативно налитым Урсулой чаем. По правую же руку, там, где ещё минуту назад Клара рассуждала о способах убийства своей семьи, терпеливо ожидала своего угощения Юкари, прикрыв глаза и обмахиваясь веером.        Оценив обстановку, вновь развалившаяся в своём кресле Эрика выпрямилась и, невинно хлопая глазами, прижала палец к губам и протянула:       — Не понима-аю, о чём ты, Лямбда!        От такого ответа на губах Лямбдадельты появилась хитрая ухмылка, да и Юкари прикрыла нижнюю половину лица веером и хихикнула.       — Да ладно вам, леди Эрика, незачем притворяться! — воскликнула она — и, всего на секунду отвлекшись, чтобы с благодарностью принять тарелку с моти у Урсулы, объяснила: — В конце концов, думаю, даже леди Бернкастель, "игрок", не сомневается в одном моменте, который вы только что в разговоре с Кларой благоразумно умолчали.        Бернкастель усмехнулась над поднесённой к губам чашкой сливового чая.       — В этот раз я даже соглашусь с Юкари... и с Лямбдой тоже, — заявила она, отпив чаю, — и, взглянув прямо на Эрику, объявила: — Нет нужды скрывать статус одной из фигур в конце первого акта, Эрика.        И, вместе с остальными, в предвкушении уставилась на владелицу игры. Эрика оглядела свою аудиторию: три пары глаз, медовые, пурпурные и ореховые, нетерпеливо глядели на неё, ожидая ответа, словно гарпии — добычу. Впрочем, в каком-то смысле ведьмы и были гарпиями.        Гарпиями, питающимися людскими трагедиями.        Подумав так, Эрика с расслабленной усмешкой покачала головой. А в следующий миг она склонила её набок и, сложив ладони домиком, произнесла:       — Значит, леди, хотите правды? Что ж, не думаю, что она в этом случае хоть как-то навредит — напротив, скорее уж подогреет интерес к повествованию. В конце концов...

Пусть Клары и не было с ним рядом, в итоге первого акта Мизунохара Лаэрт всё равно по той или иной причине был мёртв.

***

       "Может, она и откровенно издевалась надо мной, но в целом, пожалуй, она права: мне действительно стоит скорректировать своё поведение на основе прежнего опыта... и на основе того, что я осознала там, у ведьм. Например... присмотреться к Ямазаки-сану. К маме. К Элизабет-сан. Может, к Памеле-сан и к Каину-куну... учитывая, что кто-то извне этого круга ещё может быть сообщником. А ещё... всеми силами постараться предотвратить убийство девочек, раз уж убийца всегда нацелен именно на них".        Так рассуждала Клара, выйдя из своей комнаты в половину шестого вечера. Да, в этот раз она с неудовольствием заметила, что время её "пробуждения" в новом мире оказалось более поздним, чем в прошлом, но... пришлось работать с тем, что есть. "В конце концов, мало ли что этим ведьмам ещё может в голову прийти и показаться весёлым..." — с содроганием подумала Клара.        В любом случае, времени оставалось мало, и не хотелось бы тратить его на пустые размышления — надо было действовать. Однако как именно "действовать" до ужина, Клара пока не слишком хорошо представляла. Хвала богам, во время еды ей ещё предоставится возможность подумать над планом — а сейчас... ну, можно пройтись по дому в поисках хоть каких-то зацепок. "Эх, а ведь все заметки и ответы на загадки Коппелиуса остались в прошлом мире — подобраться снова так просто не получится!" — с сожалением подумала Клара, выходя из восточного коридора на лестничную площадку.        ...Не пройдя и десятка шагов в направлении левой лестницы, Клара остановилась, поддавшись внезапному импульсу. Впрочем, почему "внезапному"? В конце концов, каждый раз, проходя мимо портрета бессмертного алхимика и его невесты, Клара чувствовала себя так, словно он на неё смотрит, и просто физически не могла хоть мельком не взглянуть на него в ответ.        Вот и сейчас Клара не смогла противиться и, остановившись, быстро подняла глаза на портрет. Как всегда скрывшись за своей маской, алхимик казался расслабленным и невозмутимым, вся его поза дышала покоем. Улыбка беловолосой девушки также говорила о довольстве, и ни один мускул на её лице не выдавал тревоги, боли или страданий... которые она, по-хорошему, должна была испытывать, если написанное в дневнике — правда. "Но насколько ему можно верить? — задалась вопросом Клара, разворачиваясь к портрету всем корпусом. — Даже если он не лгал, точно ли мама при переводе всё правильно поняла, а не запуталась в его треклятых метафорах?.."        Клара нахмурилась. Даже если опустить несоответствие содержимого дневника и картины, кое-что не давало ей покоя. А именно — её видение тогда, под ивой. Что оно могло значить? Это что-то мистическое? У него вообще может быть какое-то рациональное объяснение? Ну мало ли, вдруг её подсознание какие-то шутки выкидывает на основе фактов, которые она знала, но забыла...       — Это можно проверить... — пробормотала себе под нос Клара, приподнимаясь на мыски и приглядываясь к одной важной детали, на которую она обратила внимание в видении.        Зелёные глаза алхимика.        Те самые, которые на портрете художник — определённо и без тени сомнения — изобразил чёрными.        Клара моргнула, и складка между её бровей стала глубже. "Я ведь помню, что эти зелёные глаза были яркой деталью, — подумала она, всматриваясь в картину с разных углов и надеясь уловить оттенок зелёного; тщетно. — Откуда я вообще могла их взять? Они слишком выделялись, чтобы я это просто взяла и придумала с бухты-барахты! Нет, предпосылки просто обязаны быть, я это чувствую... Но как... Если только..."        Да, спустя какое-то время мучительных разглядываний сознание Клары наконец-то прорезала одна здравая мысль. Теперь она была просто обязана её проверить! Только надо ещё раз подняться на мыски, протянуть руку прямо к этим невыносимым, мучающим глазам, и...       — А вы уверены, Клара-сан, что трогать столь старинные вещи руками — хорошая идея?        Подушечки её пальцев остановились буквально в паре миллиметров от зрачков бессмертного алхимика. Застыв под действием знакомого голоса, Клара несколько секунд смотрела на его двухцветную маску широко раскрытыми глазами. Наконец, она моргнула, рассеивая "магию", — и, уронив руку и опустившись на пятки, развернулась к нарушительнице своего спокойствия.       — О, простите, кажется, на меня подействовали чары этого места и я забылась, — с улыбкой ответила она — и, сложив руки перед собой и слегка поклонившись, добавила: — Благодарю, что своевременно остановили, — она подняла глаза, не разгибая спины, — Элизабет-сан.        И действительно: на вершине левой, безопасной лестницы, стоял не кто иной, как Элизабет Лавенца.