Танабата

Можно я выйду и спрячусь? Улица, облако, птица… С рыжей собакой понянчусь в шапке и в рукавицах. Как ты когда-то просила, чтобы они меня грели. Мне холодно, мама, я больше не в силах Кто я? Кто я на самом деле? (Моя дорогая. «Кто я?»)

Он очень часто думал о том, как это будет. Как это могло бы быть… Когда лежал в больнице, жадно вглядываясь в каждое новое лицо. Когда Сакура везла его в далекий Сендай, отчаянно заговаривая зубы и вселяя ложную надежду. Во все последующие дни, когда Мацугаке распахивал свои двери для новых пациентов и тех, кто их сопровождал… Думал, не переставая. Вслушивался в шелест колес на парковке. Ловил взгляды вновь прибывших, предполагая, что вот эти-то точно пришли за ним. Чтобы забрать в какую-то иную, правильную, стабильную жизнь. Вставало и садилось солнце. Фазы луны сменяли друг друга. Созвездия кружились по небу в заданном ритме. Время шло. Он ждал… Пока надежда не иссякла. Пока не осознал, насколько бессмысленны все эти думы о несбыточном. Пока не смирился с мыслью, что, хочет он того или нет, жизнь свою единственную придется писать заново. С новым именем, подаренном ему Сакурой. И с новыми людьми, которые нынче окружали его. С чистого листа… Что в этом мире самое главное? Если хорошенько над этим поразмыслить, то выходит, что все очень просто. Главное — просто жить! Наслаждаться самим фактом своего существования. И быть безмерно благодарным за тот дар, что предоставила судьба. За то, что в момент, когда он балансировал между жизнью и смертью, чья-то незримая воля смогла удержать его на правильной стороне. Что с того, что он потерял память? Другим везло гораздо меньше. Сейтаро видел, каково это, когда собственное тело становится тюрьмой и существование превращается в ежеминутную битву с непреодолимыми обстоятельствами. За время, проведенное в больнице и реабилитационном центре, ему чего только не приходилось наблюдать. Пациенты были разные. И их было много. Кто-то справлялся и находил в себе силы продолжить борьбу. Кто-то сдавался и плыл по течению. Однако смириться с тем, что жизнь уже не будет прежней, в конечном итоге приходилось и тем, и другим. Глядя на них, Сейтаро стыдился сетовать на собственную судьбу. Он-то после всего, что с ним произошло, оставался здоровым и сильным. И более того, прошлая его жизнь, какой бы та ни была, не определяла его нынешнее существование. Сейтаро хорошо помнил момент, когда, осознав сей простой факт, почувствовал необыкновенную легкость на сердце и перестал отравлять себя мыслями о несбыточном. Именно тогда, стоя над рассветным океаном и сжимая в руке ледяную ладошку Нару, он понял, как же все изменилось. Словно злодейка-судьба, вдоволь натешившись, решила вознаградить его за стойко перенесенное испытание. Месяцы рядом с Нару перевернули его мир. Играючи она вырвала его из унылой временной петли, в которой он болтался годами. Вдруг оказалось, что в этом новом мире можно не бояться мечтать. И даже строить долгосрочные планы. И видеть множество путей, которые, как ему казалось прежде, напрочь закрыты для него. Рядом с Нару было осуществимо абсолютно всё. И вот что странно: даже в моменты, когда она сердилась, была не в настроении или вне зоны доступа, Сейтаро не переставал ощущать её любовь и неиссякаемую веру в то, что всё будет хорошо. И вот все снова изменилось… Как говорили древние, боги суровы к человеческому счастью. Это знание передается из уст в уста на протяжении многих поколений не просто так. Если случается в твоей жизни что-то хорошее, да еще и длится так долго, всенепременно наступит время расплаты, которое поставит под сомнение всё, чем ты так беззаботно наслаждался. Память — это тайна, не раскрытая пока до конца. Быть может, ты бы вспомнил, если бы кто-то позвал тебя по имени… Вот только чуда не произошло. Имя Масато Сандзёин не вызвало в Сейтаро ничего, кроме недоумения. Сердце не дрогнуло. Воспоминания о прошлом не хлынули бурным потоком, обрушивая картину мира, в котором он до сих пор пребывал. Однако Сейтаро сразу и безоговорочно поверил в то, что этот бледный незнакомец, увитый трубками и проводами, не лжет ему. Невозможно так мастерски сыграть ту бурю эмоций, что отразились на бледном лице мистера Амано, как только Сейтаро переступил порог его палаты. — Это… невероятно! Пульсовые волны на мониторе зачастили. Приборы тревожно запищали. Взволнованная медсестра сунула нос в палату и неодобрительно оглядела присутствующих. Мистер Амано глубоко вздохнул и жестом показал ей, что все в порядке. Он и впрямь сумел взять себя в руки и сейчас жадно разглядывал Сейтаро. Медсестра, еще раз оглядев приборы, покинула палату. Сейтаро за это время успел оправиться от первого потрясения и обратился к Амано: — Я прошу прощения, — произнес он. — Вам же сообщили, что я потерял память после травмы? Я не помню вас… — О, не стоит извиняться, Сандзёин-сама, — слабо улыбнулся Амано. — Потеря памяти… Я понимаю. Это была одна из версий, почему вы не выходите на связь. Мы предполагали, что с вами случилось что-то плохое. И тут в разговор вступила Нару. Сейтаро, который все еще был оглушен новостью, свалившейся на его голову, не сразу ощутил ее гнев, гудящий, как вулкан перед извержением: — То есть человек годами не выходит на связь, и его даже не искали? Этот как так? — возмущенно произнесла она. — А если… Как бы вы его нашли, если бы он, к примеру, погиб? Или его удерживали где-то насильно? Что тогда? Амано растерянно посмотрел на неё: — Дело в том, Нару-тян… — заметно было, как тщательно он силится подобрать правильные слова. — Мы были уверены, что Сандзёин-сама жив… Нару нахмурилась. Объяснение Амано её не устроили: — Если человек бесследно исчезает, не о гибели ли думают в первую очередь? Не о пленении ли во вторую? Потеря памяти — версия достаточно… экзотичная, не находите? А вы не сомневались в том, что Сейтаро жив… Тут что-то не так. Она умела задавать правильные вопросы. Возразить было сложно. Все взоры вновь обратились на Амано. Тот глубоко вздохнул и примирительно улыбнулся: — О! Прошу прощения, я не очень удачно выразился. Состояние мое, как видишь, не из лучших. Конечно же, ты права. Но версию о его гибели решили временно отринуть, чтобы она не мешала поиску. Я не имею права посвящать вас во все детали. Есть важная конфиденциальная информация, которая касается исключительно мистера Сандзёина. Разглашать её я не могу, так как меня связывают обязательства. Просто поверь… Родственники искали его денно и нощно. Как только выяснилось, что он пропал. То, что он все это время находился почти у нас под носом, просто невероятное совпадение. Можно сказать, чудо! Выходило вроде складно, но вопросов меньше от этого не становилось. — Оу! У него и родственники есть? Надо же! — не унималась Нару. — Поздновато как-то они хватились его… Надеюсь, никто из них не приложил руку к его «исчезновению»? Что там у него имеется? Положение? Активы? Переписанное завещание? Она отлично понимала, насколько грубо все это звучит, но контролировать себя ей было ужасно трудно. Уж слишком все было неожиданно, уж слишком эта история выходила за рамки привычного. Амано с интересом переводил взгляд с Нару на Сейтаро, и в глубине его глаз мелькнула непонятная мрачная тоска, на которую никто, кроме Наоми, не обратил внимания. — Прошу тебя, Нару-тян, — вздохнул Амано, устало прикрывая глаза. — Не суди опрометчиво о том, что происходит. Просто поверь, всему имеется разумное объяснение… И коль обстоятельства складываются таким образом, думаю, Масато придется встретиться со своими… родственниками. Рано или поздно… — Действительно, Нару-тян, не заводись, — осадила девушку Наоми. — Я прекрасно понимаю, что ты и… Сейтаро сейчас чувствуете. Но лучше подходить к решению проблем с холодным разумом. — Тебе хорошо, — буркнула Нару. — Ты это умеешь… Они говорили и говорили… Сейтаро не вслушивался в их диалог. Последнее, что зафиксировало его сознание: «случилось что-то плохое». Предполагалось, что он пострадал от чего-то или кого-то? А не искали его, потому что думали, что он намеренно скрывался от… родных? Но почему? Почему? Почему? Сейтаро застрял на этом вопросе, не понимая, как от него отделаться. Информация, к которой он не был готов, обрушивалась ледяной лавиной, и он категорически не поспевал за этим разговором. Слова лились сплошным потоком, минуя разум. Поэтому он молча стоял, окруженный чужими голосами, и пытался ухватиться хоть за что-то, что позволило бы ему выплыть из этой пучины и вдохнуть полной грудью… Вероятно, от него ждали чего-то. Каких-то слов или действий. Но единственное, чего он жаждал в данный момент — покинуть это место. Уйти подальше. Исчезнуть. Раствориться. Как можно скорее. — Сейтаро! — услышал он голос Нару. — Тебе нехорошо? Он взглянул на неё с отчаянием. В этом немом диалоге никакие слова им были не нужны. Она слабо улыбнулась и пришла на помощь. — Все это так невероятно, — произнесла она. — Амано-сан, он же не должен куда-то идти прямо сейчас? Мы можем отложить эпохальную встречу с… безутешными родственниками? Ей трудно было сдерживать сарказм. Присутствующие это хорошо понимали. Но никто её не винил. — Конечно, Нару-тян. Это разумно, — кивнул Амано. Было заметно, что и его вся эта ситуация изрядно утомила. И решение не форсировать события казалось самым оптимальным из всех возможных. Да, подобную информацию стоило переварить. — Ты можешь связаться в любое время с их адвокатом, Сейтаро-кун, — подала голос Наоми. — Я скину тебе их координаты. Как только будешь готов, ты им об этом сообщишь. Теперь-то уж тебя никто не потеряет. Я лично прослежу… В ее словах тоже было полно сарказма. Но и к этому все отнеслись с пониманием. Только спустившись в холл больницы, Сейтаро почувствовал, что дышать стало легче, и окружающий мир вновь начал обретать какие-то привычные контуры. Но он все еще не мог выдавить из себя ни единого слова. Словно кто-то вновь ударил его по голове, и он утратил сей важный человеческий навык. Но, похоже, внимания на это никто не обратил — не только Сейтаро был выбит из колеи последними известиями. — Вы же не обидитесь, если мы с Сейтаро сейчас поедем домой? — вновь услышал он голос Нару. И слова эти его несказанно обрадовали. Вряд ли после того, что произошло, он сумел бы осилить семейный обед. Нару прекрасно всё понимала. Даже то, насколько ему трудно в данный момент просто заговорить. И поэтому озвучила его желание за него. Все-таки Нару… Нару — лучшее, что есть у него в этой жизни. И только это важно. Что бы ни произошло в дальнейшем. Что бы ни произошло… — Конечно, солнышко, — Наоми смотрела на Нару с сочувствием. — Время для семейных обедов сейчас не совсем подходящее. Какие тут могут быть обиды? Вам обязательно нужно все обдумать. Наедине. Жаль, что я не могу дальше откладывать свою поездку. Мама твоя мне уже прохода не дает. Надеюсь, когда мы встретимся в следующий раз, мы все наверстаем. Нару улыбнулась и погладила Наоми по плечу: — Скажи маме, что у меня все хорошо, — попросила она. — Нет, я сама ей позвоню… — Не доверяешь? — сверкнула озорной улыбкой Наоми. — Нет, — отзеркалила её улыбку Нару. Сейтаро в который уже раз отметил, до чего же они похожи. И чуть не проворонил момент, когда Наоми обратилась уже к нему: — Сейтаро-кун, поверь, все будет хорошо, — подмигнула она ему. — Необязательно ждать от перемен худшего. Сейтаро улыбнулся в ответ и молча поклонился. Сказать ему все еще было нечего. За этой суетой все как-то упустили из виду еще одного молчаливого свидетеля их жизненной перипетии. Молчание Раку в столь экстраординарной ситуации выглядело совсем уж аномальным. Видимо, он и сам что-то такое почувствовал и решил, что не стоит усугублять ситуацию. — Нару! — произнес он, смущенно откашлявшись. — Я слышал, ты собралась вызывать такси… Не стоит, я на машине. Наоми, вы же не будете против, если я подброшу их домой? От внимания Сейтаро не ускользнуло, как тщательно Раку прячет взгляд. И эта его молчаливая задумчивость… Словно и впрямь чувствует себя в чем-то виноватым и пытается загладить вину своим предложением. В иных обстоятельствах Сейтаро непременно бы завалил Раку вопросами. Но сейчас… Сейчас он просто был рад, что не придется тратить время на вызов такси. — Отличное предложение! — тут же обрадовалась Наоми. — Раку-кун, отвези ребят домой. За мной не возвращайся. Я сразу отправлюсь в аэропорт. Распрощавшись с детьми, Наоми вернулась в палату к Амано. И застала того в ужасно подавленном состоянии, которое он постарался спрятать за тусклой улыбкой, стоило ей вновь переступить порог палаты. Наоми вопросительно приподняла брови. Амано отвел взгляд. — Нару такая уже взрослая, — задумчиво произнес он, глядя в окно. — Как же быстро взрослеют дети. Кажется вчера еще она была мне по пояс и радовалась цветному конвертику на Новый год — Амано, в чем дело? — Наоми предпочитала спрашивать в лоб, без лишних расшаркиваний. — Мне не нравится этот твой взгляд. Ты явно что-то скрываешь. Вот только что именно? Мне стоит опасаться за свою внучку? Амано мрачно посмотрел на Наоми и очень серьезно ответил: — Вот что я тебе скажу, Наоми… То, что Сандзёин-сама в данный момент не помнит ничего из своей прошлой жизни, может быть, к лучшему. Может быть… Но это ровным счетом ничего не значит. И если бы Нару была моей внучкой, я сделал бы всё от меня зависящее, лишь бы он держался от неё подальше. — Держался подальше? — нахмурилась Наоми. — И насколько далеко… — Как можно дальше, — горько вздохнул Амано. *** Когда они выехали с парковки и повернули в сторону центра, задумчивость Раку стала напрягать не только Сейтаро. — Раку, в чем дело? — обратилась к нему Нару. — Ты дал обет молчания, что ли? — Да почему? — попытался отмахнуться Раку, закусив губу. — Да потому что я ни разу тебя таким не видела, — ответила Нару. — Никто не видел! Раку сделал вид, что сосредоточен на вождении, но надолго его не хватило. — Ну, знаешь ли, сестренка, — покачал он головой. — И ситуаций таких прежде не было… — Ситуаций, в которых тебе нечего было бы сказать? Да ладно! В голосе Нару улавливались нотки раздражения. Похоже, ее эмоции искали выход, и Раку со своим загадочным поведением ходил по грани. И он очень чутко уловил эту грань. — Да к черту всё! — ругнулся он. — Знаешь, а ты права! Он резко вывернул руль, разворачиваясь на перекрестке. Машина понеслась в противоположном от дома Нару направлении. В ответ на её возмущенный окрик Раку насупился и выдал: — Прости! Надо срочно заехать кое-куда. Вам обоим это будет… познавательно. И начал кого-то вызванивать по громкой связи. Ему долго не отвечали, но когда наконец-то ответили, не узнать голос Саюми было невозможно. — Привет, Саюми, — поприветствовал ее Раку. — Раку? — тревожно отозвалась Саюми. — Ты почему звонишь? — Ты сейчас дома? — ответил Раку вопросом на вопрос. — Д-да… А что случилось? — вякнула Саюми, оценив по тону Раку, что ничего хорошего от этого разговора ей ждать нечего. — Еду к тебе, — довольно безапелляционно заявил Раку. — Не вздумай убегать… — А ты… один? — в голосе Саюми прозвучала робкая надежда. — Конечно же, нет! — раздраженно ответил Раку и, не дав ей ответить, прервал соединение. Нару с изумлением уставилась на Раку. Что это только что было? Похоже, со вчерашнего вечера мир вступил в некое пространство хаоса, и ошеломляющие вещи валились на их голову, как из рога изобилия. — Хватит, — буркнул Раку, скосив на нее глаза. — Не смотри на меня так. Если я скажу, что Саюми взяла с меня страшную клятву, нарушить которую я не имею права, тебя это приведет в чувство? — Нет, — коротко ответила Нару, продолжая с подозрением пялиться на кузена. — Ну и вот! — хмыкнул Раку. — Поэтому, если я не могу все тебе рассказать сам, то пусть рассказывает она. Логично же? Потерпи! Нару нахмурилась, но приставать с вопросами больше не стала. Потому что прекрасно знала, что это бесполезно. Минут через двадцать машина свернула на одну из улочек района Дэн-эн-Тёфу и медленно поехала мимо красивых домов, окруженных живыми изгородями. Нару открыла рот. Она, конечно же, знала, что Саюми — девочка из богатой семьи, но даже не подозревала, что они живут в столь респектабельном районе. Дом, принадлежавший семье Саюми, утопал в зелени ухоженного сада. Рядом с воротами, украшенными аркой из дикого винограда, имелась просторная парковка, куда Раку спокойно пристроил свою машину. — Выбирайтесь, идем в гости, — произнес он и первым покинул салон. По тому, как уверенно он держался, было ясно, что в гости к Саюми он пришел не в первый раз. — И что ты так подозрительно смотришь? — ответил Раку на немой вопрос Нару, названивая в домофон. — Не надо так смотреть! Её предки совсем не против дружбы дочери со студентом-медиком из приличной семьи. Нару не успела ответить, потому что в этот момент ворота распахнулись, и время заполнилось радостными возгласами и ритуальными приветствиями. Им здесь были рады, ведь все они давно и прочно были связаны воспоминаниями о Мацугаке. Отец Саюми благоволил Сейтаро с самого момента их знакомства и даже помог с работой в Токио. Раку и впрямь был «завидным женихом», а Нару очень хорошо общалась с их дочкой во времена волонтерства в реабилитационном центре. Родители Саюми очень радушно приняли всю их компанию. И даже накрыли стол в тени беседки, после чего деликатно удалились, оставив молодежь общаться. Как только взрослые скрылись в доме, Саюми, прятавшаяся доселе за суету, принесенную нежданными гостями, с отчаянием взглянула на Сейтаро и расплакалась. Горько... Навзрыд... Как будто всего, что произошло до этого, им было недостаточно! Нару растерянно оглядела присутствующих и собралась было что-то сказать, но Саюми её опередила. — Сейтаро, прости меня… Прости, что не сказала раньше! Я так виновата перед тобой! Смотреть на рыдающую Саюми, которая не плакала даже в самые тяжкие моменты своей жизни, было невыносимо. Нару бросила взгляд на Сейтаро. Тот тоже был озадачен сверх меры. И тоже не понимал, как на это реагировать. Видимо, Саюми и впрямь натворила что-то из ряда вон выходящее, но объяснить толком ничего не могла. — Да боже мой! — недовольно пробухтел Раку. — Сколько можно, Саюми! Им и так ничего не понятно, еще и ты со своим выступлением! Если не можешь толком объяснить, предоставь это мне! Слова его возымели действие. Саюми резко успокоилась, растерла слезы по лицу и согласно кивнула. — Да, Раку, лучше расскажи ты, — произнесла она, шмыгнув носом. Раку уселся поудобнее и, обращаясь к Нару и Сейтаро, начал своё повествование: — Дело в том, что кое-кто… непростительно много времени проводит в социальных сетях, — он выразительно посмотрел в сторону Саюми. — Я бы сказал, живет там. Ну так вот… Увлек её однажды весьма загадочный стример. — Эй! Почему надо начинать настолько издалека? — возмутилась Саюми, вытирая нос салфеткой. — Ну, прости! — развел руками Раку. — Я, видишь ли, сам не могу понять, на каком этапе ты меня, как какого-то школьника, завербовала для этой авантюры! Да еще и клятву взяла! Саюми надулась и обиженно всхлипнула. — Раку, действительно, можно уже поближе и поконкретнее? — пришла ей на помощь Нару. — При чем тут сетевые увлечения Саюми? — Так в этом все и дело! — воскликнул Раку. — Однажды… Еще в начале лета этот странный персонаж обратился к подписчикам с просьбой о помощи. Просил посодействовать в поиске пропавшего брата. Мол, с ног они сбились, разыскивая его. И короче… — Он показал фотографию Сейтаро! — закончила мысль Саюми, более-менее оправившаяся от истерики. — Подожди, — изумленно произнесла Нару. — То есть этот ваш стример утверждал, что Сейтаро — его пропавший брат? Саюми закивала головой. — Это было так… неожиданно. И очень странно. Я попыталась выяснить, что это за человек, но оказалось… У него не было вообще никакого реального бэкграунда. — Что это значит? — не поняла Нару. — Это значит, что он полностью мистифицировал свою сетевую личность, — пояснил Раку. — Никто до сих пор не знает ни как его зовут, ни как он выглядит в реале. При этом он собирал миллионы просмотров. Зарабатывал кучу денег на рекламе… А в один прекрасный день огорошил тем, что ищет пропавшего шесть лет назад брата. — А это фото? На нем точно он? Может быть, просто похож? — Нару изо всех сил старалась держаться за ускользающую реальность. Ей страшно было представить, чем еще может огорошить её этот день. — Просто похож? — усмехнулась Саюми. — Сама-то веришь в это? Ну да, то была старая фотка. Оцифрованная, скорее всего. И Сейтаро на ней отличается, конечно. Волосы намного длиннее, чем сейчас. Другое выражение лица… Но это Сейтаро! Да сами посмотрите! Саюми кинула виноватый взгляд в сторону Сейтаро и начала рыться в телефоне. Через несколько минут они молча рассматривали фотографию, на которой красовался Сейтаро из прошлой жизни. Точнее, не Сейтаро, а человек, которого когда-то звали Масато Сандзёин. Красавец в бежевой рубашке с закатанными рукавами и небрежно расстегнутым воротом. Горделивая осанка, широко расправленные плечи, волосы, густой волной спадающие за спину… И взгляд… Цепкий, оценивающий взгляд человека, знающего цену себе и своему окружению. Взгляд, столь нехарактерный для нынешнего Сейтаро… Но это и впрямь был он. — В начале лета, говорите? — произнесла Нару, оправившись от шока. — Вы должны были позвонить нам сразу! Она не скрывала своего возмущения. Сейтаро сидел бледный и все так же молча переваривал информацию. Саюми бросила умоляющий взгляд на Раку. Её губы снова задрожали, словно она вот-вот заплачет. Раку закатил глаза и с тяжким вздохом произнес: — Потому что тоже не сразу поверили своим глазам. Хотелось проверить. По части всяческих мистификаций Саюми ничуть не уступает тому стримеру. Ей, видите ли, нужно было удостовериться, что Сейтаро ничего не угрожает. И поэтому она решила самостоятельно вывести «братца» Сейтаро на чистую воду. И меня задействовала… Нару вопросительно приподняла брови. — Ой, не смотри на меня так! — нахмурился Раку. — В тот момент я вообще был не в теме. Сам не знал, что происходит. Саюми придумала лично встретиться с этим персонажем. Видите ли, в школьном кружке её не принимали всерьез! А я ей понадобился в качестве водителя. — Господи, Саюми! — схватилась за голову Нару. — Ты правда думала, что это «лучше»? Прийти на встречу лично и спалить себя перед «потенциально опасным для Сейтаро человеком»? Это для тебя игра какая-то? — Не думай, что я такая дура! — возмутилась Саюми. — Это точно! — согласился с ней Раку. — Саюми не дура. Да только вот «братец» этот тоже не дурак оказался… Дальше они, перебивая друг друга, поведали про тот злополучный день, когда у них не получилось встретиться с загадочным стримером. О том, как вместо себя он прислал какую-то девчонку. И про дрон. И про гонку за такси. Когда они подошли к концу своего повествования, Нару просто прикрыла лицо ладонями и устало качала головой, молча пытаясь переварить всю ту дичь, что эти ненормальные вывалили на их голову. — И когда вы собирались сообщить нам об этом? — шепотом произнесла она, чувствуя, что балансирует на опасной грани, за которой может сорваться. — Я хотела рассказать. Просто решала, как это лучше сделать. Ничего же мы с Раку так и не выяснили, — насупилась Саюми. — А потом… Потом вы уехали из Мацугаке, и Сейтаро стал недоступен. — А потом переживала, что не рассказала раньше, — вздохнул Раку. — В общем, прости, сестренка. Мы с ней облажались по полной. В любом случае, Сейтаро нашелся и без нашей помощи. Но рассказать о тех, кто его искал, надо было обязательно. Эй, Саюми, ты же сняла их всех. Покажи… Саюми закусила губу и виновато произнесла: — Эм… Не совсем. Там что-то заглючило в аппаратуре, и когда я сохранила видео, все то, что снималось с дрона, оказалось каким-то размытым. Вообще ничего не видно. — Ты прикалываешься? — разозлился Раку. — Я сама была расстроена! У меня только скриншот фотки из кафе остался на телефоне. Я его отдельно сохранила. Вот она... Эта девушка пришла на встречу, которую я назначила… И показала фотографию, на которой удивленная длинноволосая красавица смотрит прямо в объектив камеры. Увидев фотографию, Нару, кажется, забыла, как дышать. — О боги! — вырвалось у неё. Буквально этим утром она непринужденно распивала чай с этой девушкой. И разговаривала с ней о звездах… — Нару, — тревожно прошептала Саюми. — Ты её знаешь? Не найдя в себе силы ответить, Нару молча потянулась к своему рюкзаку, достала из него скетч-бук и медленно его раскрыла. — Береника? — голос Сейтаро разбил вдребезги окутавшую их тишину. Это было первое, что он произнес с того момента, как они переступили порог клиники, в которой лежал Амано. Нару почувствовала, как по ее спине пробежал предательский холодок. — Ты знаешь её? — тихо спросила она. — Встречался с ней прежде? Может, по работе? — Нет… Не думаю, — растеряно посмотрел на нее Сейтаро. — Видел её на этом твоем рисунке? — Не видел, — покачала головой Нару. — Я не успела его тебе показать. И познакомилась я с ней на днях. Это та самая гитаристка, музыку которой мы слушали. Моя бывшая одноклассница — ее агент. Помнишь, я ужинала с ними? И имя… Откуда оно? Почему ты назвал именно это имя? И в этот момент Раку обрадованно заорал: — Точно! Береника! Она! Восходящая звезда! А я все мучился, понять не мог, где я её уже видел? Черт! Бывает же! На Раку посмотрели, как на больного. Он оценил реакцию и разобиделся: — Хотите сказать, что не встречаете ее ежедневно на всех билбордах? По-моему, только слепой не видел. И глухой не слышал… Немудрено, что Сейтаро назвал ее имя. Оно на подкорке уже у всех отпечаталось. Ну вы чего? Музыкальная композиция «Заплутавшая звезда». Клип этот крутят повсюду. Береника стоит на сцене, парящей над Токио, и играет на гитаре. Красавица невероятная — глаз не отвести! — Точно! — закивала головой Саюми. — Вот это да! Но в кафе она выглядела… попроще, что ли? Я бы тоже ни за что… — Постой! — замер Раку. — А ты уверена, что Береника в тот день ждала именно тебя? Может быть, она просто перепутала столики? А мы за ней погоню устроили. Теорию заговора еще приплели? Беседку вновь окутала тишина, нарушаемая шелестом ветвей и чириканием птиц. И каждый из присутствующих, пребывая в собственном коконе молчания, думал о своем. Раку пытался справиться с мыслью о том, какой же он идиот. Мало того, что так глупо повелся на дикие фантазии скучающей школьницы, так еще и выставил себя дураком перед Нару и Сейтаро. Хорошо еще не всплыла та дурацкая идея с инопланетянами. И без этого позору выше крыши. Нару снова и снова прокручивала в голове моменты своего общения с Береникой. То, что их знакомство вовсе не случайно, было очевидным. Как и то, что эта загадочная девушка каким-то образом связана с Сейтаро. Мысли эти вселяли нешуточную тревогу. Нет, не бывает таких совпадений… Сейтаро анализировал чувство крайнего изумления, которое он испытал, увидев у Нару портрет Береники. Словно нечто, что он давно похоронил, мрачным призраком вырвалось из недр памяти и тотчас же испарилось. И ощущение это было не из приятных. Саюми же радовалась, что та дурацкая правда, которая нынче вылезла наружу, дала ей возможность сохранить тайну иную. Информацию, которую она по крупицам собирала несколько месяцев и которая хранилась теперь в толстенной папке, тщательно спрятанной от посторонних глаз. Об очень странных событиях десятилетней давности, о которых ни один человек почему-то не помнил.