Танабата

В любой печали всё пойдёт на лад, Любой мечте наступит свой черёд. Ведь, если к ночи отгорел закат, То значит, утром вновь придёт восход. (Браво. Песня облаков)

Воскресенье было посвящено уборке местного пляжа от мусора, который несколько месяцев выносил на берег океан. Подобное мероприятие устраивалось в поселке каждую весну. В конце апреля неравнодушные люди собирались в Рюсей, чтобы навести порядок на морском берегу. Поселковый совет организовывал его вывоз, а также снабжал волонтеров чистой водой, едой и местом для отдыха. Нару кинула в своих соцсетях клич, и к местным жителям присоединились ее подписчики из окрестностей и Сендая. И даже Раку примчал из Токио, захватив нескольких своих приятелей. День был отличный, работа двигалась споро. Раку развлекал людей своими байками. Анна и Фернандо добыли откуда-то огромную сковороду и готовили на ней паэлью, к радости тружеников-волонтеров. Работники Мацугаке привели с собой Бо. Пес обрадовался Нару, ходил за ней по пятам, а потом, к восторгу собравшихся, начал помогать откапывать зарытый в мокром песке пластиковый мусор. — Просто невероятно! — улыбался Сейтаро, с трудом вытягивая из песка остатки рыболовных сетей. — Ты даже с собакой способна договориться! — Так с собаками проще, — отвечала Нару, завязывая очередной наполненный мусорный мешок. — Собаки же не люди… И Сейтаро был с ней ой как согласен. С людьми договариваться намного, намного сложнее. Несмотря на то, что судьба ему выдала выигрышный лотерейный билет, в жизни не все складывалось так гладко, как хотелось бы. К примеру, он уже отчаялся получить бумагу о среднем образовании. Похоже, в возможность благоприятного исхода всей этой кутерьмы не верил даже его адвокат. Некоторое время назад он прислал Сейтаро расстраивающее сообщение, что дело его снова затягивается и, вероятно, до конца года изменить ничего не получится. Но получится ли в конце года — тоже никаких гарантий. Как-то вечером, который они, по обыкновению проводили с их испанскими соседями, именно об этом и зашел разговор. — Сейтаро, я склонен думать, что у тебя университетское образование, — задумчиво заметил Фернандо, после того как выслушал очень эмоциональную речь о поэтах эпохи романтизма. — Я просто очень много читаю, — ответил на это Сейтаро. — Нет, — покачала головой Нару. — Не просто. Читать можно много и беспорядочно. Ты анализируешь тексты, сравниваешь, цитируешь, делаешь выводы. Соглашусь с Фернандо, это больше, чем дают в обычной школе. Да и в европейскую литературу там никогда не углублялись, уж поверь. И Сейтаро, раздавленный к тому моменту бюрократическим колесом сансары, сделал то, чего не делал, похоже, никогда. Поделился своей насущной проблемой. — Сколько? — Нару была в шоке. — Ты ждешь уже два года? Чтобы просто выдали документ о том, что у тебя есть школьные знания? — Для этого нужно сдать экзамен. Но мой случай слишком уникальный, поэтому никак не могут определиться с форматом. Так и пинают мое дело из департамента в департамент. И благополучно о нём забывают. — Сложно, — нахмурился Фернандо. — Если так, то и сертификат шкипера получить будет проблематично. Да, Сейтаро понимал, что без решения этой проблемы ему не светит ничего большего, чем работа в Мацугаке. Что произойдет и как он будет выкручиваться, если этот центр когда-нибудь закроют, можно было только гадать. — Так не должно быть! — тряхнула головой Нару. — Ты имеешь право на эту дурацкую бумажку, ведь тебя же признали гражданином страны. — Именно! Право имеешь, но не можешь, — отшутился Сейтаро. — Глухая стена. — Да расслабьтесь вы все! Не так уж это и важно, — махнула рукой Анна, для которой все в этом мире было просто. — Можно просто переехать куда-нибудь в Турцию или на Балканы и получить международный сертификат там. Все так делают. Никому не интересны ваши школьные дипломы. Главное, чтобы голова работала. И руки росли оттуда, откуда надо. А с этим у тебя проблем нет. — Точно, Сейтаро! — согласилась с ней Нару. — Переедем в Хорватию. Я там была. Там красиво. Правда! Однако Сейтаро не обманул ее беспечный вид. Он прекрасно понял, что Нару очень задета его историей и будет теперь думать об этом постоянно. А ему так не хотелось, чтобы она из-за него переживала. В тот момент Сейтаро даже представить не мог, во что выльется этот разговор. Иначе бы и словом не обмолвился. * Пляж удалось убрать достаточно быстро. Мешки с мусором остались лежать в ожидании мусоровоза, а народ потихоньку разбредался по домам. Нару с Сейтаро проводили Раку до вокзала и теперь добирались домой по тихим зеленым улочкам, щеголяя одинаковыми синими бейсболками с логотипом в виде трех падающих звезд — гербом Рюсей. С сегодняшнего дня в них ходила половина жителей поселка: тем, кто был задействован на уборке пляжа, экипировка раздавалась бесплатно. В момент, когда они обсуждали, где будут ужинать, пискнул телефон Сейтаро. Это явление было настолько редким, что оба ошарашенно замерли, переглянувшись. — Интересно, — Сейтаро с задумчивым видом достал смартфон и уставился на экран. Слов у него не было. — Что там? — тревожно поинтересовалась Нару. — Сообщение от адвоката, — Сейтаро не верил глазам своим. — Он пишет, что по моему делу в конце мая будет создана комиссия. И что я могу сдать экзамены в Сендае. Все, что касается формата экзамена, он отправил мне на почту… — Так это же замечательно! — улыбнулась Нару. — Ничего не понимаю, — пожал плечами Сейтаро. — Две недели назад тот же человек мне писал, что дело моё совершенно безнадежно. А тут… — Значит, боги услышали наши молитвы! — глаза Нару лучились восторгом. В принципе, Сейтаро склонен был думать так же. Решить эту нерешаемую проблему можно было исключительно с помощью сверхъестественных сил. К подобным подаркам судьбы он относился неоднозначно. — Учитывая, что я никаким богам не молился, всё это выглядит крайне подозрительно. — Ты, может быть, и не молился, зато я очень даже молилась! — не унималась Нару. Она была сейчас само солнце. Сейтаро в очередной раз поймал себя на мысли, что мечтает быть рядом вечно. И вечно купаться в лучах её улыбки. — А, ну это всё объясняет, — улыбнулся он ей в ответ. — Верю, ты способна и с богами договориться. — Ты, главное, не подведи нас, — добавила она с обманчиво-серьезным видом. — Начинай готовиться. Осталось чуть больше месяца. Экзамен-то боги подогнали, а вот сдать за тебя вряд ли смогут. Она озорно подмигнула Сейтаро и, схватившись за козырек бейсболки, надвинула её поглубже, чтобы он ненароком не заметил тени, промелькнувшей в её глазах. * Знал бы Сейтаро этих богов… Как и положено богам, заключившими договор со смертными, медлить они не стали, ибо были весьма требовательны и нетерпеливы как в ожидании жертвоприношений, так и в соблюдении условий сделки. И Нару прекрасно отдавала себе в этом отчет. Тем же вечером её смартфон засиял новыми сообщениями в секретном чате. Небожители: «Итак, Нару-тян, какие еще условия ты способна выдвинуть? Не кажется ли тебе, что ты и так слишком многого просишь? Всерьез считаешь это приемлемым поведением?» Считала ли она… Видимо, богам невдомек, что у простых смертных существуют такие бесполезные вещи, как чувства. В любом случае тщательно подбирать слова в общении с ними лишним не будет. «Я весьма вам признательна и крайне благодарна за помощь. И ни в коей мере не отказываюсь от данного вам обещания. Но также считаю, что условие моё не такое уж невыполнимое. Я всего лишь прошу не подпускать ко мне журналистов. Никаких красных дорожек и совместных фото. Моя мама НЕ ДОЛЖНА узнать об этом. Никогда». Небожители: «Гордыня твоей матери не имеет предела. Очень жаль, что она никогда не была договороспособной. Прискорбно, что её отношение передалось и тебе. Однако ты взрослый человек и сама решаешь, как тебе поступать». Нару покачала головой, всеми силами давя в себе желание ответить в каком-нибудь злорадно-ироничном ключе. В который уже раз она задавалась единственным вопросом: действительно ли этим людям невдомёк, откуда произрастает подобное к ним отношение? «Я очень прошу уважать её чувства. И мои тоже. Я и так делаю больше, чем мне следовало бы. Это в первую очередь моя благодарность за вашу помощь. Надеюсь на ваше понимание». Небожители: «Прискорбно, Нару, что твоим воспитанием занимались не те люди. Это ужасно печалит, но я тебя услышала. Мы постараемся нейтрализовать прессу. И очень рассчитываем на благоразумие с твоей стороны». Это было всё равно что биться в глухую стену. Нару иногда хотелось просто кричать. От отчаяния, от бессмысленности любой попытки хоть что-то объяснить. И в очередной раз с содроганием в сердце она представляла, что бы с ней стало, воспитывайся она в этой семье… Скорее всего, непрекращающиеся попытки суицида. Нару продышалась, чтобы успокоиться, благословила современные способы связи, исключающие непосредственный разговор, и ответила: «Сделаю всё, что от меня зависит. И ещё раз искренне благодарю за оказанную мне услугу». Нару тупо смотрела в экран смартфона, наблюдая за тем, как медленно исчезают сообщения, и отчаянно борясь с раздражением, темным комком копошащимся под сердцем. Это надо просто пережить. Это надо просто пережить. Просто. Пережить… В конце концов, оно того стоит. Сейтаро мгновенно заподозрил неладное. — Что-то произошло? — настороженно посмотрел он на неё. — С кем ты переписываешься? На тебе лица нет. Нару глубоко вздохнула и убрала телефон. — Мне придется съездить на следующей неделе в Токио, — проговорила она, отворачиваясь к окну. — А что с лицом? Такое впечатление, что тебя там ждет что-то не очень хорошее, — Сейтаро развернул её к себе и внимательно заглянул в глаза. — Не просто нехорошее, а очень плохое, да? Так… А что-то от этого парня в принципе возможно утаить? — С чего ты это взял, Сейтаро? — улыбнулась она. — Ну… Ты словно сама от себя спрятаться пытаешься, — серьезно посмотрел он. — Вот как? — отозвалась она, осознавая, что за один такой взгляд готова подписаться на все самые сомнительные авантюры мира. Сейтаро меж тем прояснил свои мысли: — Я ничего не понимаю, да ты и не обязана ничего объяснять. Токио — твой дом, там, вероятно, тебя ждут неотложные дела. Однако страшно представить, что там такое случилось, раз это настолько вывело тебя из равновесия? Нару тряхнула головой, продолжая безмятежно улыбаться: — Да все не так, звездный странник. Не выдумывай себе ничего. Просто… Мне необходимо принять участие в одном мероприятии. Отказаться невозможно. Но моя мама не должна ничего знать об этом. И это… ужасно напрягает, знаешь ли. Брови Сейтаро удивленно взлетели: — В смысле? Там будет что-то… — он не осмелился произнести это вслух, но ход его мысли она уловила. — Оу! — расхохоталась она. — Ты думаешь о чем-то непристойном… — Вовсе нет! — смутился Сейтаро, что есть мочи костеря свойство своего характера предполагать в первую очередь самое нехорошее. — И все же ты подумал, — фыркнула она, насмешливо сдвинув брови и ткнув указательным пальцем ему в грудь. — А ну признавайся! — И снова нет! Никогда ничего подобного я о тебе не думаю, — возмутился Сейтаро. «Какой же он милый!» — мелькнуло в голове у Нару. Да пусть весь мир катится к черту! Плевать! — Ладно, и впрямь ничего такого, — успокоилась она. — Просто это благотворительное мероприятие, в котором участвуют мои родственники со стороны отца. Я пообещала им посетить его. Ненавижу такие вещи. Да ещё и мама категорически против того, чтобы я с ними общалась. Всего лишь… — Но если так, то зачем ты идешь? — Сейтаро не покидала мысль, что только на словах все выглядит невинно. И Нару объяснила: — Сложность в том, Сейтаро, что я не могу не пойти. Они оказали мне одну неоценимую услугу. Ты же знаешь, нельзя оставаться в долгу. С такими делами лучше разделываться сразу. По мере поступления. Так что очень надеюсь, что мама просто не узнает. Сейтаро смиренно кивнул. Что поделать? Как показала жизнь, у многих людей сложные взаимоотношения в семье. Даже у беззаботного Раку с его безграничной любовью к своим родственникам. Не стоило лезть в душу к Нару с неуместными вопросами. Захочет, расскажет. Впрочем, Нару и не думала ни о чем умалчивать: — Вечная история, Звездный странник. И до зубовного скрежета банальная. Впрочем, как и любая семейная история. Эти люди когда-то давным-давно требовали от моей мамы избавиться от меня. — Избавиться? — не поверил своим ушам Сейтаро. — Да, в ультимативной форме. Прервать беременность. Сейтаро страшно было даже представить, что его Нару могла бы не появиться в этом мире. И теперь он вполне разделял её подспудный гнев к этим людям. — С какой стати они требовали от неё такое? Она каким-то образом зависела от них? — Нет, конечно. В первую очередь они намерены были избавиться именно от неё. Точнее, от её присутствия в жизни их единственного сына. Такой великолепной семье вовсе не улыбалось принять полукровку в качестве невестки. А учитывая, что папа с мамой на тот момент только школу закончили… Бедные мои родители. Не завидую я им. Нару поджала губы и покачала головой. А потом лицо её вдруг осветила озорная улыбка: — Хммм… Да они же трагедию Шекспира разыгрывали в островном пейзаже. Короче, мама моя до сих пор не простила. — Но как же она справилась в столь юном возрасте? — не унимался Сейтаро. — Она и не справилась бы, — Нару вновь взгрустнула. — Они оба вряд ли смогли бы противостоять столь сильному давлению со стороны его семьи. И если бы не моя бабушка… Та самая. Моя. Настоящая. Именно она подарила мне жизнь, взяв под свое крыло влюбленных друг в друга детей. — Столько раз я уже слышал от тебя и от Раку про твою бабушку. Она прям легенда… — Познакомлю вас обязательно. Вы понравитесь друг другу. Не сомневаюсь. Сейтаро не был уверен насчет того, что он понравится её бабушке. Но сам от бабушки Нару заранее был в восторге. И все же одно ему было не совсем понятно: — Но если ты им была не нужна тогда, для чего ты им понадобилась сейчас? Нару помолчала, закусив губу, после чего со вздохом выдала: — Всё с тех пор поменялось… Кто знает, какие боги или демоны мстили им. Мой папа погиб, будучи очень молодым. Такая вот усмешка судьбы, звездный странник. И теперь у этих людей нет никого, кроме меня. * А после, совсем глубокой ночью, когда Сейтаро уже заснул, Нару создала еще один секретный чат. С тем человеком, которому порой доверяла больше, чем себе. «Привет, Зайчик. Как дела? Напомни мне, твой муж сейчас в Токио?». Лунный Кролик: «Привет, Солнышко. Почему так поздно? Что-то случилось? Не знаю, зачем он тебе понадобился, но он сейчас в Австралии и вернется только к клёнам».. Прочитав это, Нару возликовала. Как всё же удобно, что у Усаги такая странная семейная жизнь. Нару мельком бросила взгляд на спящего Сейтаро и ощутила внутренний протест. Вдали от любимого так долго… Нет, она ни за что бы не согласилась на подобную жизнь. «Ну, коли так, подруга, тогда жду от тебя помощи. Все очень, очень серьезно». Лунный Кролик: «И насколько же серьезно, Нару-тян?» «Уровень лунное затмение». Ответное сообщение не приходило минуты три, после чего на экране высветилось: Лунный Кролик: «Это ведь не шутка?». «Я когда-нибудь шутила подобными вещами?». На противоположном конце их маленького мира не нашли чем возразить.

***

Усаги проснулась с предвкушением классного приключения, призванного разнообразить ее умеренно-спокойную жизнь на этой неделе. А простыми словами — развлечь. Признаться честно, в последнее время ей было до ужаса скучно в Токио. Подруги, с которыми она привыкла проводить время, почему-то в этом году решили рассыпаться по стране, находя все меньше и меньше времени на неё и на совместные посиделки. Все интересные и пафосные события, которыми так насыщена столичная жизнь, этой весной прошли мимо Усаги, а новые знакомства как-то не заводились. И в тот момент, когда она была уже готова лезть на стену от скуки, пришло тайное сообщение от Нару. Сразу после того, как Нару четко обозначила проблему, к Усаги прилетела пошаговая инструкция, что делать и как себя вести в тех или иных обстоятельствах. Самое главное — не спалиться ни на одном из этапов. Все как в старые добрые времена: прикрой, подружка, мои похождения, чтобы мама не узнала. Раньше они обе часто проделывали подобное, и всё всегда удавалось. Начать решили с самого сложного и ответственного. С похода в квартиру Нару, по возможности избежав любых контактов с жильцами её кондоминиума. Этим, собственно, можно было всё и закончить. Были четко рассчитаны время — в момент, когда все жильцы по максимуму разбредутся по своим делам, а также маршрут со строгим указанием ни при каких обстоятельствах не пользоваться лифтом. Усаги, умудрившись пройти незамеченной мимо консьержа, вознесла благодарность богам за то, что квартира Нару находится на девятом этаже. Впрочем, все равно жутко неудобно — эвакуационная лестница была какая-то слишком крутая, и она то и дело останавливалась, чтобы писать жалостливые посты. «Черт! Нару, в следующий раз запущу тебя к себе без лифта. На семнадцатый этаж». Солнышко: «Зайчик, ну не куксись. Прямо сейчас закажу и отправлю тебе тортик из нашей любимой кофейни. Ты, главное, сделай все правильно». Упоминание тортика ненадолго приободрило, и Усаги зашагала дальше. «Ты же понимаешь, Нару-тян, что я все это делаю оттого, что люблю тебя и обожаю? (несколько стикеров с золотыми и розовыми сердечками). Десятый этаж, вы только подумайте! (стикер «умирающий кролик»)». Солнышко: «Девятый, Усаги! ДЕВЯТЫЙ! Боги! Не вздумай вломиться к соседям!»(стикер «летучая мышь в ужасе») Усаги хихикнула, когда поняла, что действительно чуть не потащилась выше. «Поняла, поняла. Не переживай. Думаешь, я забыла, где находится твоя квартира?» С этой квартирой было связано так много воспоминаний… Ничуть не меньше, чем со старой квартирой Мамору. Во времена беззаботного студенчества не проходило и недели без девичника. Они обе вырвались из-под маминого крыла и творили порой такую дичь, что вспомнить страшно. Вольная жизнь обязывала, так сказать. А эта квартира была их «берлогой», о которой ни один из их ухажёров и понятия не имел. Усаги тихонько пробралась к двери и набрала код, который ей сообщила Нару. Внутри, как обычно, её ожидал идеальный порядок. Усаги была в курсе, что каждую неделю сюда ходила экономка наводить чистоту. Было заметно, что в этой квартире давным-давно никто не жил. Можно было бы посетовать на расточительность владелицы, которая бездумно тратит деньги за пустующее жилье, но Усаги была не из тех, кто осуждает жизнь других людей. А уж тем более она не осуждала Нару, не способную усидеть на одном месте. Даже в буквальном смысле. Этим она коренным образом отличалась от Усаги, для которой выехать за пределы префектуры — уже событие. А уж отправиться заграницу — так и вообще запредельное что-то. Впрочем, это был её осознанный выбор. И, кроме того, она защитница Токио. И преисполнена своей миссией. А Нару… Нару должна быть счастлива. И если ей для счастья нужно метаться по всему миру, то Усаги ни за что не осудит её. «Так. Я на месте. Туфли нашлись. Смотри фото». Гардеробная в этой квартире была что надо. И одежды не так уж и много. Не запутаешься. Солнышко: «Они. Отлично. Забирай их. Теперь ищи Микимото». Усаги с замирающим сердцем остановилась у комода, где Нару хранила свои украшения. Глаза у нее разбежались. Ничего удивительного. Их семейный бизнес — ювелирные украшения. Осака в Японии, Пирсон в Европе. Оса-Пи. «Вааа! Да у тебя тут сокровищница, Нару-тян! Ничего себе! Почему ты не носишь всю эту красоту?». Солнышко: «Зайчик, не отвлекайся, прошу тебя. Найди футляр Микимото. Там серьги и кольцо». Солнышко: «Зайчик!» Солнышко: «Усаги!!! Ты там спать прилегла? Отзовись!» Солнышко: «Если не ответишь через минуту, я тебя убью» (стикер «огнедышащий дракон»). «Да здесь я, здесь. Налюбоваться не могу на твой черный жемчуг. Нару, какой же он красивый… А, да, сейчас сфотографирую. Это?». Солнышко: «Отлично. То, что надо! Теперь, дорогая, самый важный момент — незаметно вынести эти сокровища из моей квартиры и переместить в твою. Завтра курьер доставит платье. Его оставят в «Севен-илевен», в том, что напротив вашего дома. Платье тоже надо обязательно забрать, не привлекая ничьего внимания. Я могу на тебя рассчитывать?» «Не привлекая ничьего внимания. В том числе внимание психиатров… Поняла я, что тут непонятного? И все же с твоей стороны ужасно непростительно иметь такие вещи и не носить их». Солнышко: «Я очень, очень… обещаю исправиться. Нет.». «Боги, ты такая вредина. Люблю тебя!».

***

Синкансен, идущий в Токио, прибывал через десять минут. Сейтаро делал вид, что внимательно изучает табло с расписанием поездов на линии Тохоку. Что-то было не так. Скорее всего, ему просто передается её нервозность. Он никогда не видел прежде Нару, тщательно пытающуюся скрывать лютую неуверенность в себе. Это было непонятно. И очень пугало. В какой-то момент ему отчаянно захотелось спросить, правда ли она вернется? — Сейтаро, — в голосе её звучали виноватые нотки. Она всё понимала, но, видимо, было что-то, что действовало на неё с исключительно негативной силой. — Я прошу тебя, не надо ничего додумывать за меня. Да и за всё мироздание тоже. Сейчас утро пятницы. Я вернусь вечером в воскресенье. Просто поезжай в Рюсей и жди. — Ты уверена, что тебе ничто не угрожает? — осмелился он все же озвучить свои сомнения. — Мне? Что мне может угрожать? — сделала она вид, что не понимает. — Почему ты тогда так напугана? — он честно обещал себе не думать в негативном ключе, но честно же потерпел фиаско. Видимо, собственную суть не изменить. Он не может перестать волноваться о ней. Нару закатила глаза и тяжело вздохнула: — Так. Дай свой телефон, — потребовала она. Он протянул ей смартфон и завороженно смотрел, как она вбивает в него чей-то контакт: — Это телефон моей подруги. Если я вдруг по какой-то причине не отвечу на твои сообщения, напиши ей. Я буду жить у неё, и она — тот человек, которому я доверяю безоговорочно. Она знает о тебе и обязательно ответит. Сейтаро взял телефон, полюбовался на контакт и удивленно посмотрел на Нару: — Цукино Усаги? Так это что, настоящее имя? — Ага, попался! — обрадовалась она. — Я знала, что ты читал нашу переписку! В тот день, когда мы встретились. — Я не специально же! — возмутился Сейтаро. Нару улыбнулась, зажмурив глаза, после чего воровато огляделась по сторонам и, повиснув у него на шее, чмокнула в щёку: — Я и не утверждала, что специально, — шепнула она ему на ухо. — Жди меня, звездный странник. И не мечтай даже отделаться от меня. А спустя некоторое время Сейтаро провожал взглядом поезд, стремительно уносивший его маленькое солнце в Токио. Он был уверен, что в какой-то момент внутренний индикатор, с помощью которого он всегда находил Нару, перестанет работать. Ведь Токио — это так далеко. Однако ничего подобного не произошло ни через пять, ни через пятьдесят минут. Видимо, и впрямь не так-то легко разорвать эту связь.