Made from the Heartache

Who cares anymore?

What’s right anymore?

I question everything!

© Five Finger Death Punch — Question Everything

      «Она так изменилась…»       «Он так изменился…»       Кэтрин и Райнер сразу заметили внешние изменения друг друга. Диссонанс, который не позволил им моментально узнать визави, сначала поверг в недоумение, затем заставил картинки прошлого всплыть и сопоставить с реальностью, ещё более поражая.       Блэк показалось, что Райнер возмужал, хоть и немного похудел. Впавшие скулы, щетина, огрубевшая кожа делали его, кажется, красивее… Дьявольски красивым. И от осознания того, что Браун не только жив, но и стал ещё более чертовски прекрасным, кулаки сжались, а из-за внезапно занывшей тоски в сердце предательские слёзы нарисовались на глазах. Тысяча эмоций смешались воедино, не позволяя действовать, из-за чего она всё продолжала тупо разглядывать удивлённого давнего знакомого, который когда-то был роднее всех на свете…       Райнер же не мог налюбоваться Китти… Той самой Китти, по которой тоска давно раздирала сердце. Как же он скучал… Безумно скучал по этим разноцветным глазам, хоть и сейчас на них красовались капли слезинок, но от этого взгляд становился ещё ярче; по этой красной помаде, которую снова захотелось съесть с губ; по этим волосам… к сожалению, обрезанным. Но, самое главное, что заставляло душу танцевать от радости, — Китти все-таки осталась жива, и Райнер снова может лицезреть красу её лица. Уголки губ немного дрогнули, глаза засверкали, и он случайно выронил:       — Ты всё так же прекрасна… Только жаль, что обрезала свои шикарные волосы…       Эти слова изумили Кэтрин, вынудив глаза распахнуться. «Это серьёзно первое, что он решил сказать?..» — она находилась в ступоре, однако тут же эта мысль зажгла огонь в крови. «Да как он смеет всё ещё любоваться мною после всего, что он сделал?! Неужели им руководила только страсть?!»       Пламя в глазах вспыхнуло, зубы стиснулись от злости, вдруг все давно скопленные негативные эмоции полились наружу, и Блэк, нахмурившись, зарычала:       — Конечно, обрезала! А ты что думал, буду ходить с ними, потому что они тебе нравились? — глаза Райнера округлились — он не ожидал, что Кэтрин так вспылит. — Да мне глубоко плевать на мнение грëбаного предателя! Ты… ты… ты… Ненавижу тебя!       Ладонь девушки неожиданно сама резко взмахнулась и звонко ударила Брауна по щеке. Он скривился от лёгкой боли, оставшейся на зажёгшейся коже после шлепка, и тихо выронил, погрустнев:       — Ладно, я заслужил… Прости, я…       — Конечно, чëрт возьми, заслужил! — пылала Кэтрин, прожигая взглядом. — Ты вообще не только этого заслужил, а ещё и… и… да ты вообще сдохнуть был должен! А не Марко, не жители за стеной Мария!       «Думаешь, я не того же желаю себе?» — печально подумал Райнер.       Но вместо этих слов вдруг посыпалось совсем другое, более грубое:       — Кэтрин, — брови сдвинулись к переносице, взгляд потемнел, а губы скривились в отвращении, — это была моя миссия. Что ты ожидала? Что я не отдам долг Родине из-за тебя? — жëлчно выделил последнее слово он.       Нервный смешок сорвался с уст девушки, смотря с недопониманием в смеси со злостью на Райнера. Обида взорвала голову, губы предательски задрожали, захотелось вылить весь яд, что так долго копился в крови, прикончить этого заносчивого предателя, и Блэк дрожащими руками полезла в сумку, истерично приговаривая:       — Так, где мой нож… Сейчас сама прикончу тебя… — и вдруг зарычала: — Сука!       — Да стой же ты! — Браун злобно схватил за запястья девушку, удерживая рысканье в сумке. — Не блефуй! Я знаю, у тебя нет никакого чëртового ножа — тебя бы не выпустили с корабля, проверка там хороша!       Кэтрин тяжело вздохнула, всё ещё жёгши взглядом:       — Да, ты прав, у меня нет, к сожалению, ножа… Зато у меня есть это!       Она, наплевав на всё, достала свой кнопочный телефон и кинула в лоб Райнеру. Его голова жутко загудела от удара, отдавая пульсацию в висок, и, казалось, раскололась сама на части, как стеклянная ваза. Еле открыв глаза, мужчина опустил взгляд вниз и уставился с непониманием на совершенно не треснувший телефон, который Кэтрин подбирала с асфальта.       Nokia 3310… Ну, конечно! Самый крепкий и надёжный телефон, чëрт его подери.       Но этот удар будто снова вернул Райнера из Ада на Землю, и он, перестав тереть лоб, печально посмотрел на то, как Китти тревожно убирала в сумку телефон со слезами на глазах, которые, видимо, все-таки брызнули под влиянием хаотичных эмоций, и виновато проговорил:       — Китти… Прости меня за всё, пожалуйста… Прости, умоляю… Я счастлив, что ты жива, здорова и тут, передо мной… И…       — Ты счастлив?! Счастлив?! — истеричный смешок снова вырвался из горла, перекрывая сломанный голос на секунду. — А ты знаешь, что я ни черта не счастлива под гнётом вашей грёбаной Марлийской державы? Лучше бы я прикончила тебя тогда на месте! Если бы не ты, то…       — Китти, ну успокойся, прошу… — молил Райнер. Он щенячьими глазами смотрел на неё, хотел приобнять, попытаться утешить, но только его руки неуверенно коснулись плеч Китти, как она повела ими и тут же скинула ладони Брауна, снова стрельнув в него огненными стрелами, летящими из глаз.       — Да пошёл ты! — рыкнула Кэтрин, развернулась, собравшись уйти (потому что было уже не только невозможно держать эмоции в себе, но и стыдно, что глаза окончательно заслонили слезы). — Но знай: я ещё приду по твою душу, поверь!       Но только девушка хотела окончательно спрятать льющиеся из глаз бриллианты за спиной, как вдруг, когда она повернулась в сторону, Браун схватил её за запястье руки (но на этот раз намного нежнее) и резко развернул к себе, из-за чего их тела случайно столкнулись. Кэтрин почувствовала не только непривычное, слишком живительное тепло, исходящее от Райнера, но и услышала его бешеное сердцебиение, а также, самое главное, учуяла аромат кедра в сочетании с мёдом… Сладко-древесный запах — одновременно тяжёлый, и одновременно мягкий. Как он…       Это были те самые необычные духи, которые до сих пор помнил нос и даже, на удивление, глаза, поразившиеся несколько лет назад из-за вида необычного флакона.       Тогда Райнер сказал, что вроде как приобрёл их на каком-то рынке в своей деревне… Их тогда якобы только начали производить, поэтому никто и не знал про эту фирму…       Ох, как он врал… Так же приторно, как и его чëртовы духи.       — Как же ты много врал… — Кэтрин, ошарашенная воспоминанием, внезапно вывалила своё осознание, глядя на Брауна всё ещё смазанно из-за слёз. — Какой же ты балабол… Трепло… Мразь…       — Китти, умоляю, прост…       Но не успел Райнер договорить, как она снова замахнулась, чтобы ударить уже в грудь, но он успел вовремя перехватить руку. Недоумевая, Браун попросил резче:       — Да Китти, прекрати!       Тут он ещё и заметил косой взгляд прохожего, который тихо проговорил:       — Чëртовы эльдийцы, уже на улицу бухими выходят и срутся, где хотят… Совесть потеряли.       К несчастью Райнера, Кэтрин услышала эти слова и была готова взорваться даже на марлийского патрульного. Её яростный взгляд метнулся в его сторону…       — Ты совсем с дуба рухнул?! — заорала Блэк. — Да я тебе сейчас покажу кузькину…!       Она была готова налететь на незнакомца, как вдруг Райнер снова резко потянул её за руки и прижал к себе. Кэтрин пыталась вырваться, бивши его кулаками по телу, пока тот виновато смотрел на прохожего.       — Ради Бога, извините…       Наконец прохожий заметил повязку на руке Брауна, и уже его взор стал смущённым:       — Да это Вы меня извините, что я так о Вас подумал, мистер Браун… — он виновато улыбнулся и поспешил удалиться.       Кэтрин всё ещё пыталась вырваться, рыча, и, кажется, оставив растёкшуюся тушь на рубашке Райнера, пока тот думал, что же делать. Отпускать её он точно не хотел… Мужчина всё ещё желал объясниться, выпросить прощение, поэтому в голову пришло отчаянное решение, и он неуверенно проронил его:       — Китти, может, мы нормально поговорим у меня дома?.. А то тут люди на нас смотрят, и не очень безопасно… Наткнёмся ещё на кого-нибудь. Я тут недалеко жи…       — Чего?.. — девушка перестала бить Брауна и подняла удивлённый, хмурый взгляд на него. — Что ты предлагаешь?       Райнер сам уже был не уверен в своей идее, полагая, что сейчас Кэтрин явно всë-таки найдёт где-нибудь нож, но, сглотнув ком в горле, он набрался смелости и решился испытать судьбу:       — Пойдём ко мне… поговорим?.. Я действительно хочу нормально извиниться перед тобой… Я виноват, и я осознаю это… Но ты совершенно не слушаешь меня… И вот, может, за чашкой хорошего чая послушаешь?.. Я правда все эти годы гадал, где ты, с кем ты, как ты… Я… — Райнер осёкся, почувствовав, как слезы подступают к глазам, но все-таки выронил: — Я на самом деле счастлив, что ты жива…       Соглашаться — опрометчивый поступок. Кэтрин осознавала это. Но сердце так громко и шокированно застучало, что почти заглушило разум… Уши вдруг захотели послушать не только низкий баритон Райнера, но и сладкую ложь, льющуюся с его уст; глаза желали потонуть в карамели, а тело — укутаться в сильных руках… Вся Кэтрин мечтала потянуться к нему, раствориться в объятиях… Но отголоски рассудка, чуть не скрывшегося в голове, чуть не потонувшего в пучине эмоций, зашептали, видимо, чуть-чуть идя на поводу у сердца:       «Ты можешь найти там что-то, что поможет нам».       Это заставило поднявшиеся на мужчину глаза блеснуть и образовало бесстыжую ухмылку на лице. Разум снова активировался… Но тут же смущённо спрятался, увидев молящий взор мужчины.       — Китти, прошу, давай поговорим… — сдавленно просил он.       Блэк отвела застенчивый взгляд в сторону. Как же тяжело не идти на поводу у сердца… Но разум же тоже не против!       Главное, не забыть про него…       — Ладно… — тяжело вздохнула Кэтрин, наконец опомнившись и вырвавшись из легко держащих рук Райнера. — Пойдём.

***

      Они шли молча до дома Брауна. Сомнения наконец родились рассудком и начали прокрадываться в душу:       «Леви же звонил, ищет меня… Как же стыдно… Но и перезвонить не могу — что я скажу?» — волновалась она. — «Чëрт, что же я делаю? Нужно быстрее расправиться с этим. Пока он будет заваривать чёртов чай, я отпрошусь в туалет, быстро поищу что-нибудь, что будет хоть немного похоже на какие-то важные документы, заберу их и сбегу! Главное — запомнить, на какой замок он запирает квартиру… Да, обязательно! Не медли, Кэтрин! Делай всё быстро!»       С такими решительными мыслями девушка тревожно шла рядом с Райнером, который горестно посматривал на неё, казалось, всю дорогу. Затем Кэтрин поднималась с помощью непривычной грузоподъёмной машины — лифта (они только недавно начали появляться на Парадизе, и то, пока в новых офисах). Всё это время разум Блэк держал мысль о возмездии, она смущённо пялилась в пол и разглядывала ламинат, дабы не активизировать сердце (ведь глаза Райнера почему-то сразу отправляли в запутанную паутину сладкой лжи), пока она лишь ощущала на себе всё такой же, будто молящий и уже вызывающий тревогу взор. «Интересно, о чём он думает?» — недоумевала девушка.       А размышлял Райнер о том, что она безумно красивая… И как он рад видеть свою дорогую Китти, подбирая слова для объяснений и долгожданного прощения… Хоть какого-то. Перед смертью...       Ведь полного помилования не ждать. Но хотя бы, может, она поймёт… И этого было бы достаточно, чтобы отойти в мир иной.       До кучи Кэтрин сковал страх того, что будет невозможно найти что-то. Хоть сердце и неистово колыхалось в груди, но пока не желало вмешиваться…       Вплоть до того момента, как…

***

      Кэтрин прошла в хорошо обставленную квартиру, намереваясь снять обувь и украдкой проследить за тем, на какой же замок лягут пальцы Райнера. Блэк аккуратно поставила туфли на коврик, сумку — на тумбу, а затем её взгляд скользнул на документы на деревянном комоде. Однако только она успела разглядеть на них какие-то цифры, как послышался грустно усмехающийся голос:       — Не помню, чтобы ты любила расставлять хоть что-то аккуратно. Обычно всё бросала куда ни попадя.       «Леви научит», — только успела подумать Кэтрин о любимом и хотела это как-то завуалировать, чтобы Райнер не догадался, с кем она сейчас, как вдруг…       Она случайно посмотрела в этот мерцающий янтарь в глазах и застыла в нём, как инклюз.       «Не стоило на него смотреть…» — послышался в последний раз голос разума.       Сердце забарабанило, как бешеное, под влиянием бабочек, запорхавших в животе. Дыхание сбилось, щеки покраснели, рот приоткрылся, а мозг, кажется, отключился, потому что ни одной мысли больше не пролетело в голове…       Если бы она знала, что то же самое почувствовал и Райнер, чьи глаза сверкнули ярким блеском... Только в разуме был ураган, ведь то ли он, то ли кто-то другой спорили о чём-то, давя, пока сердце колотилось, требуя былой любви…       И только Браун допёр до этой мысли, как…       Никто из них не вспомнил, кто первый потянулся к губам, ведь искра, пробежавшаяся между ними, пока Райнер и Кэтрин глядели друг на друга, слишком сильно поразила током. И они уже не могли отвечать за то, что творят, руководствуясь вспыхнувшими, как факел, эмоциями. К чёрту грëбаный разум! К чёрту всё! Всех! Губы слишком хотели почувствовать сладость друг друга, руки — обнять, прижать к себе, а сердце — провалиться в омут страсти.       Поцелуи сразу были горячими, рваными, требовательными, будто Райнер и Кэтрин не могли насытиться друг другом, и ведь не просто так — слишком сильно скучали. Было так приятно, до мурашек — только непривычная щетина щекотала лицо девушки, но это, кажется, только больше раззадоривало. Жар окутал тело, голова пошла кругом. Руки мужчины зарылись в любимые волосы, хоть теперь и короткие, а её — прошлись по сильной спине. Каждый скучал по этому. Неимоверно. От того яркий, трепещущий пламенем огонь сразу вспыхнул между ними.       Кэтрин постанывала, целуя, и жаждала большего, поэтому ноги сами обхватили тело Райнера, а тот, сразу прижал её к стене и вцепился руками в её ягодицы. Ухмылка машинально появилась на лице, но губы, сминая её, так и не отрывались — слишком сладостно. Боже, как же он скучал, сколько раз представлял именно такую картину страсти, вырисовывая изображение Китти вместо других женщин.       Браун чересчур долго ждал, чтобы обрывать сейчас всё ради слов любви, которые мелькали в голове.       Так думала — пыталась думать — и Кэтрин, чьи руки слишком истосковались по объёмной, крепкой, стальной мускулатуре. Сгорая от страсти, Блэк провела рукой по груди, прессу, но поняла, что этого мало, и она начала суматошно расстегивать рубашку мужчины, желая скорее оголить его идеальное тело, которое сводило с ума ещё давно.       Эти бархатные прикосновения оказались рычагом спуска для Райнера, отрадно скалившегося, и он стал спускаться губами ниже, параллельно одной рукой всё ещё державшись за упругую задницу, а второй — поднявшись по ровной спине от ягодицы до молнии платья, чтобы расстегнуть его и увидеть давно полюбившееся тело.       Чувствуя губы Райнера на своей шее, Кэтрин машинально закатила глаза и простонала от удовольствия, но всё ещё не забывала про назойливую затею — увидеть это божественное создание без рубашки. Судя по тому, что ощущали пальцы девушки, она начала гореть от мысли, что Райнер всё такой же мускулистый, сексуальный и сильный…       Разобравшись с последней пуговицей, Кэтрин только захотела открыть глаза, насладиться видом шикарного тела, как Райнер слишком сильно впился губами в шею, желая выразить всю страсть, что кипела в нём. Блэк шикнула, зажмурившись, и проронила злое:       — Чëрт, Браун, только без засосов, иначе не только я тебе снесу башку, но и мне снесут.       Он низким голосом просмеялся, ничего не заподозрив, и поднял голову, чтобы посмотреть в эти разноцветные глаза, по которым так любил бегать его взор. Великолепна… Даже в одежде.       Зато Кэтрин было мало. Она, воспользовавшись моментом, пыталась оттянуть наконец расстегнутую рубашку в обе стороны. Райнер ухмыльнулся, сразу поняв, чего хотела девушка, опустил её на пол, нехотя расцепив поцелуй, и тут же резко снял мешавший девушке элемент одежды. А когда рубашка полетела в сторону, Кэтрин горящими глазами начала разглядывать идеальное тело мужчины: тот же рельефный торс, та же подкаченная грудь, так же отчётливо выделяющиеся ключицы, вены на сильных руках… Шикарен. Хоть и чуть схуднувший, но всё такой же… божественный дьявол.       Эта мысль возбудила все нервные клетки мозга, послав электрические разряды по всему телу, сильнее скрутила узел внизу живота и разогнала кровь по венам, поэтому Кэтрин снова окольцевала плечи Райнера и жадно впилась в его губы, исследуя обеими руками мускулистое тело, желая потрогать его всего, запомнить каждую деталь, ощущавшуюся спустя столько лет по новой… словно ещё более рельефно.       Райнер тоже не медлил. Пока Китти снова хотела взобраться на мужчину, прижимаясь своим телом и подняв ногу, чтобы быть ближе, терлась ею о пах, дразня, скулила в губы, показывая своё желание большего, Райнер пытался разобраться с грёбаной заевшей молнией.       Но наконец она поехала вниз, и он, обезумевши от страсти, резко стянул платье с Китти. Оторвавшись от губ, Райнер специально вальяжно опустил взгляд, чтобы разглядеть красивую возлюбленную. Она была всё ещё в красном белье, но уже можно заметить, что стройная талия, маленькая грудь и широкие бёдра остались неизменными. Райнер хищно ухмыльнулся, вспоминая, как восхищался телом невысокой, но миленькой подруги ещё на военной подготовке.       Чтобы специально подразнить, он хитро изрëк:       — Классное бельё…       — Вообще-то оно было надето не для тебя… — случайно выронила Кэтрин и тут же округлила глаза.       Точно… Не для него же… Сердце вдруг застучало не от страсти, а от тревоги. Разум, кажется, снова тихо зазвучал, остановив её от каких-либо действий…       — Чего? — нахмурился, опешивши, Райнер, остановив стягивание бюстгальтера девушки. Однако тот случайно упал, взгляд машинально соскользнул вниз на миловидные бугры, и, разглядывая красоту давно полюбившегося тела, он не выдержал не только долгого молчания, но и напора слишком сильно дрыгающегося в штанах члена, и вымолвил: — Ай, ладно, плевать… Я слишком хочу тебя.       И только удивлённые глаза Кэтрин успели устремиться в глаза Райнера, как тот снова горячо вцепился в губы, заставив разум заткнуться и переложить ответственность на то, что так рьяно пульсировало внизу.       Дымка огня заслонила рассудок. Блэк снова висела на Брауне, уже у другого угла, не отрываясь губами от его губ, а руками — от тела. Его же руки грубо сжимали ягодицы, заставляя девушку ещё сильнее тереться от возбуждения о пах. Жара заполняла коридор. Наверное, поэтому они переместились к стене в спальне — думали, что там менее жарко. Но только осознав, что всё тепло исходило от них самих, грев квартиру, Кэтрин обнаружила себя резко сброшенной на постель, а над ней повис тот самый Аполлон, что дурманил разум своим божественным видом, очаровывал и дьявольской ухмылкой, и милыми влюблёнными глазами. Такой разный, но… всё ещё, кажется, родной…       Чëрт, как же она скучала по этому ракурсу… Довольная ухмылка невольно появилась на лице Кэтрин. Она оказалась будто в том времени, когда всё казалось ещё не таким ужасным, безнадёжным и отреченным. Будто перед ней всё ещё тот же Райнер, который не предавал Кэтрин… Хоть и чуть повзрослевший, но всё ещё её…       Но девушка даже не подозревала, как мужчина хотел быть её навсегда. Как желал, чтобы этот момент не заканчивался. Хоть член скулил об обратном…       Всë-таки пойдя на поводу у инстинктов, Райнер начал импульсивно снимать штаны, вернув Китти, чуть не забредшую от тоски в печальные уголки разума, обратно, к обжигающей всё нутро страсти.       И только штаны вместе с трусами немного опустились вниз, как девушка уже разгорячилась изнутри, облизнув пересохшие губы в предвкушении. И когда выскользнул давно набухший большой член, расположение венок которого Кэтрин уже изучила наизусть, она проскулила, горящими глазами смотря на него и на обладателя огромного достоинства. Как же в Райнере всё сочеталось: красивое лицо с идеальными греческими чертами лица, сильные руки, великолепная фигура, большой член, массивные бёдра — ну разве этот мужчина не сошёл с небес?       Браун заметил восхищённый взгляд Китти, немного смутился, ухмыляясь, но выронил достойное:       — Я тоже скучал по твоей не менее шикарной фигуре.       Её взгляд, полный приятного удивления, все-таки вернулся на совершенное лицо, во влюблённый взор.       — Райнер…! — польщённая комплиментом, только и смогла вымолвить восторженно она, сверкая взглядом.       — Я вообще скучал по тебе всей, солнце, — мило промолвил Браун, однако, спустившись на руки и нависнув над ней, он уже более развратно выпалил: — А ещё… я нереально хочу тебя трахнуть, как раньше.       Взгляд Кэтрин потемнел, старая пошлая ухмылка вернулась, и она, обвив руками сильную спину, хитро прошептала:       — Так что ж ты медлишь, дурачок?       Не дожидаясь ответа, Блэк тут же сама страстно вцепилась в губы и окольцевала ногами Райнера, начав тереться бёдрами об его.       От таких действий в мозг вдарила новая порция адреналина, поэтому он, не могший больше терпеть, нехотя оторвался от сладких губ Китти, взял презерватив из нижнего ящика прикроватной тумбы, порвал квадратную упаковку зубами, блеснув клыками, заведя девушку своей сексуальностью ещё сильнее, а затем надел на член презерватив и опустился над ней на руки, готовый войти. Но вдруг, опьяненная страстными чувствами Китти, неуверенно и тихо задала вопрос:       — Что ты сделал?       — Предохранился от случайного залëта, — усмехнулся Райнер. — До вас презервативы не дошли ещё, что ли?       — Не-а… — всё ещё недоумевая, о чем он говорит, проронила девушка.       Браун еле сдержал очередной смешок, но, когда взгляд случайно соскользнул на стройное тело Китти, так и приковывающее к себе внимание, он закусил губу, мигом позабыв о прошедшем разговоре. Член снова заныл от желания, поэтому Райнер тут же вцепился в манившие губы, уже с немного размазанной помадой, схватился одной рукой за желанную грудь, а второй — зарылся в запутавшиеся тёмные волосы и начал входить.       Только ощутив этот жар внутри от давно позабытого чувства полной заполненности, Кэтрин не сдержала тонкий стон в губы, прикрыв взгляд и схватившись сильнее пальцами за потрёпанные цвета колоса волосы с непривычки. Райнер, помедлив, нежно вымолвил со смешком:       — Отвыкла уже, милашка.       Она снова тихо простонала — то ли в знак согласия, то ли из-за того, что Райнер машинально двинулся дальше.       Но когда его член достиг предела, удовлетворённый вздох сорвался с уст Китти, и она наконец-то смогла ответить:       — Я ещё и давно мечтала о нём…       Браун самодовольно ухмыльнулся, чуть подождал, когда тело девушки привыкнет. Однако, когда любимый взгляд приоткрылся, посмотрев как-то по-лисьи хитро, страсть в очередной раз закружила голову, он не сдержался и начал медленно двигаться. Взор Китти снова прикрылся, одна рука спустилась на сильную спину, и от ощущения горячей кожи под пальцами, от лёгких толчков тихие, сладкие стоны стали вырываться наружу и ласкать уши Райнера.       Ему могла уже снести крышу только мысль о том, что та, которую он так долго желал, снова под ним, в его руках, но это влияло ещё не так сильно, как то, что он действительно видит Китти перед собой, такую красивую, сексуальную, с прикрытыми глазами и стонущую от наслаждения. Поэтому именно это сподвигло Райнера нарастить темп, постараться двигаться так, как она любит. Параллельно делая то, что она любит…       Чем быстрее становились действия мужчины, тем резче и грубее он впивался в губы Кэтрин, заставляя млеть не только от ощущений внизу, но и от жадных, властных поцелуев. Наслаждение окутало её вместе с объятиями Райнера, голова закружилась в вихре кайфа. Блэк нахальнее впивалась в губы, то ли соревнуясь, то ли пытаясь найти там выбившийся воздух из лёгких; сильнее стонала с каждым грубым толчком, пытаясь вылить всё удовольствие. Как же было чертовски хорошо под этим сильным, большим мужчиной… Никаких слов, лишь он был над ней, а она уже чувствовала его власть полностью… и, кажется, былую любовь?..       Райнер ощутил, как острые коготки начали впиваться мощнее в спину — это доставляло удовольствие не только из-за осознания того, что Китти неистово кайфовала, но и просто посылало мурашки по телу — ему чертовски нравилось ощущение приятной боли. Узел завязывался внизу живота, поэтому Браун, задвигавшись быстрее, сильнее начал сжимать грудь, теребя сосок и заставляя стонать громче; губы начали сыпать поцелуи ниже: подбородок, шея — любимая длинная шея… То ли кое-что вспомнив, то ли озверев от всепоглощающей страсти, Райнер схватил Китти несильно за шею, надавив, и снова прильнул губами к её. Но поцелуи стали нежнее, милее, аккуратнее. Грубость, совмещённая с лаской — это был тот самый любимый контраст, который мог довести Китти.       Голова сильнее закружилась, кайф разлился по телу, мурашки запрыгали по спине. Да, Райнер знал, как любила Кэтрин. Он знал о ней всё — тот самый, когда-то так горячо обожаемый Райнер… Нет… Любимый.       Эти хаотичные мысли, разбежавшиеся по давно отключившейся голове, заставили сердце Кэтрин осознать:       Она все-таки чертовски его любила.       Боль, кайф, печаль, радость в одном флаконе взорвали её.       Вместо того, что Райнер ожидал от своих действий, пока одна его рука уже грубо сжимала грудь, а другая — ласково проводила по коже лица, он заметил лишь то, как по щеке Китти, стонущей от дарящих наслаждение толчков, скатывается одинокая слеза. Обеспокоенный, Браун остановился и опасливо спросил:       — Китти, что-то не так? Я сделал слишком больно?..       — Нет… — тяжело вздохнула она. И все-таки сердце горделивой девушки не дало признаться полностью в своих чувствах, поэтому сквозь слезы она лишь сказала: — Я просто… Скучала…       Однако Райнеру этого было достаточно: сердце забилось ещё быстрее, он с надеждой посмотрел на её закрытый взор и выронил:       — Я тоже, Китти… Кошмарно скучал…       Блэк сглотнула ком в горле и со слабой улыбкой глянула на мужчину. Если бы они не находились в таком положении, она бы бросилась к нему в объятия, но вместо этого осознание того, насколько ситуация жарка, вынудило попросить немного грубовато, но с появившейся хитрой ухмылкой:       — Так продолжай доказывать действиями.       Райнер ухмыльнулся и снова с ещё большим энтузиазмом задвигался, продолжая глядеть с милой улыбкой на Китти.       «Она скучала…»       «Он скучал…»       Эти мысли удовлетворили душу. Оставалось успокоить одно — разгоревшееся не на шутку либидо…       Уже на боку было легче схватить Китти за горло, повернуть голову, а затем страстно впиться губами в её, параллельно свободной рукой массируя клитор, раззадоривая красавицу сильнее. Райнер старался изо всех сил держаться, хотя тот вид, что он иногда палил полузакрытым взором, заставлял член изнывать от наполненности. К тому же, Китти ещё и прикусывала его губу, пылко выражая свои бурные эмоции. Браун не подозревал, как ей хотелось кусать-целовать-кусать-целовать… Любить и ненавидеть, любить и ненавидеть…       Кэтрин неистово сгорала в таких тесных, больших объятиях обожаемого мужчины, всё сильнее трепав его причёску. Каждое прикосновение, каждый поцелуй посылали импульсы по телу, и очередное ускорение взорвало голову, заставив искры затанцевать перед глазами. Она, кажется, прикусила губу Райнера, сжала клок волос на его голове, но то наслаждение, растекшееся по телу, вынудило наконец кончить и освободиться от приятных оков кайфа.       Но, к счастью, не от объятий Райнера, который хотел закончить и сам. Обрадовавшийся тому, что Китти наконец обволокла член тёплой смазкой, Браун задвигался ещё быстрее, расслабился, увидел яркие фейерверки, схватился, кажется, слишком сильно за горло девушки, но смог кончить. Последняя мысль, пробежавшаяся перед этим, явно была:       «Чëрт, я люблю её…»       И, уже лишённый всяких слов в голове, Райнер, удовлетворённый, опустился на постель, переводя дыхание после самой лучшей тренировки, которая могла произойти. А рядом плюхнулась Китти и так же посмотрела на потолок, почему-то пока не обнимая его, как раньше…       Кажется, эта встреча перевернула голову обоим и заставила старые картинки всплыть настолько ярко, что они совсем позабыли о настоящем.       Когда Блэк отдышалась, начало не только собираться изображение неизвестной спальни по кусочкам, но и стал возвращаться давно позабытый рассудок…       И когда она поняла, что натворила, её взгляд изумлённо распахнулся, испуганно посмотрев на потолок комнаты с приглушённым светом и бежевыми обоями.       «Твою мать…» — проскользнуло первое предложение.       Стыд охватил тело. Румянец окрасил щёки, а ужас сковал разум. Сердце громко забухало в ушах уже не от былой страсти, а от страха.       «Какая же я дура…» — с изнывающей печалью осознала Кэтрин.       Как же Леви… Как же собственно придуманная миссия… Как же искусственно, оказалось, вызваны чувства ненависти и обиды…       Получается, Кэтрин врала самой себе всё это время?..       Нет же! Она пошла на поводу у старых эмоций, что закружились в бешеном танце спустя столько лет при виде того, кто вызывал их. «Но получается, я настолько слаба, что не смогла вовремя включить разум?..» — недоумевала Кэтрин.       Стыдно. Чертовски стыдно. Она всё ещё беспомощно глядела на потолок и прикрывала руками пунцовые, горящие щеки.       Райнер, сняв презерватив и вернувшись в реальность после воплощения самой заветной мечты, заметил непонятное состояние Китти и недоумевающе спросил:       — Солнце, ты чего?       Кэтрин опасливо повернула голову, до сих пор слышав сердцебиение в ушах. А затем, увидев Брауна, снова вспомнила, что он не тот-самый-Райнер, который не казался предателем и лгуном, и вспышка гнева внезапно обуревала Кэтрин, из-за чего она злобно выпалила:       — Я тебе «ничего»!       Стыд и ярость перемежались и взорвали силой эмоций разум, который параллельно избивал глупое сердце и заставил резко подняться с постели. Это отобразилось в линии мыслей, состоящих из обвинений себя и Брауна в согрешении и полившихся из уст, пока Кэтрин искала глазами одежду:       — Забудь, что между нами было! Это вообще не должно было случиться! Да и не случилось для меня!       — Китти, что ты несёшь? — изумился Райнер и повернулся набок, оперев голову на ладонь и проведя свободной рукой по талии девушки.       Она на секунду замерла, ощутив от прикосновения мурашки, пробежавшиеся по телу то ли от неожиданности, то ли от того, что сердце послало сигналы. Кэтрин глянула на своё отражение в зеркале на шкафу-купе, находящимся рядом с кроватью, и с облегчением подметила, что на шее нет ни одного засоса. «Слава Богу, Леви не узнает…»       На этот раз разум оказался сильнее, тем более, мысль о партнёре заставила спуститься на землю, и девушка, снова нахмурившись, стряхнула руку Райнера, резко начав надевать нижнее бельё.       Браун в очередной раз погрустнел и выронил:       — Китти, я думал, что для тебя это тоже что-то значит… Конечно, я не надеялся на прощение даже после этого, но…       — И не надейся никогда! — рыкнула девушка и встала с постели в поиске платья. — Я ещё раз повторю, чтобы ты забыл всё, что произошло!       Она намеревалась направиться в коридор, чтобы взять оставленное там платье, однако Райнер, ошарашенный резким поведением Китти, тоже поднялся с кровати и остановил её за руку. Браун, потерянно смотря в её снова холодные глаза и совершенно не слушая какофонию в голове, состоящую из до боли знакомых голосов, попросил:       — Ну Китти, ну подожди… Может…       — Да не называй ты меня так! — прокричала она, кажется, сверкнув огнём злости в глазах.       Неважно, что Кэтрин чертовски любила это прозвище, так мило выливающееся из уст мужчины…       Это всё порождало недоумение в голове Райнера, ведь буквально недавно в порыве страсти её слова звучали совсем по-другому, и он совершенно не понимал, что делать. Однако, придумав действие на ходу, Браун направился в коридор, заставив Кэтрин остаться в недоумении. Через пару секунд он принёс её платье, но, протягивая, попросил:       — На, но только, пожалуйста, не уходи, останься ещё ненадолго. Я прошу…       «Чëрт, он так умоляет…» — виновато размышляла Блэк, надевая платье. Эта недосказанность, висевшая между ними, снова активизировала всё ещё не умерщвлённое разумом сердце, которое так хотело все-таки сожрать пару новых лживых обещаний от давно любимого человека… Тем более, с помощью его оправданий можно было бы выяснить хоть что-то полезное для Парадиза, верно?..       Но тут взгляд Кэтрин случайно соскользнул на торчащую, аккуратно сложенную бумажку из последнего ящика прикроватной тумбы. Глаза сверкнули и послали сигналы в разум — тот тут же снова ударил под дых сердце, заставив заткнуться, и зашептал, что хрен что можно выяснить от лжеца. «Бери документы и беги!» — приказывал мозг.       Кэтрин была готова поддаться, залипнув глазами на тумбу, как вдруг её вывел из размышлений назойливый и молящий Браун:       — Китти… То есть, Кэтрин… я правда не надеюсь на прощение… Я просто хочу с тобой поговорить, хоть немного объясниться… Всё, что я сказал во время секса, это была чистая правда! Мои эмоции реальны, я не вру тебе и не врал о них никогда!..       Он так достал умолять… Да не могла она больше слушать эту ложь! Не врал он, конечно! А как же насчёт бронированного титана и своего происхождения? Грëбаный балабол!       Перед Кэтрин стоял выбор: либо броситься на кухню за ножом и убить его, либо украсть документы и помочь эльдийцам. Вспомнив про свой народ и про то, что Райнер может реинкарнировать из-за силы титана, она с сожалением выбрала первое.       Поэтому, быстро придумав план, девушка наигранно мило улыбнулась и медоточиво изрекла:       — Ладно, уговорил! Тогда сходи, поставь чайник, пожалуйста.       — Пойдём со мной сразу? — ненавязчиво попросил он, расслабившись и улыбнувшись. — Честно, не хочу отходить от тебя…       — Я сейчас приду, только поправлю кое-что, — флиртуя, похлопала глазами Кэтрин.       Нотка недоверия заиграла в голове — слишком быстро её эмоции сменились, но Райнер снова отодвинул эти навязчивые мысли и все-таки согласился, направившись на кухню.       Блэк самодовольно ухмыльнулась и, действительно поправляя причёску, ждала, когда же включится чайник, чтобы сделать всё по-тихому.       Наконец тот зашумел, и Кэтрин резко выдернула сложенный листок из тумбы, быстро оглядела ящик, но, не обнаружив ничего более интересного, побежала в коридор, чтобы удалиться, не забыв и про документы, которые лежали на комоде.       Однако именно в тот момент, когда Кэтрин с документами в руках пыталась стремительно надеть туфли, Райнер вышел из кухни, спрашивая:       — Китти, у меня есть чай только с лимоном… — он осёкся, обнаружив Китти уже в проходе.       Сердце подпрыгнуло от страха, глаза удивлённо уставились на мужчину из-за паники, подступившей к горлу. Однако адреналин быстро стрельнул в голову, и Кэтрин, засунув абы как ногу в туфлю, резко отперла замок (к счастью, не забыла после такой встряски эмоций и разума, как он закрывался) и рванула что есть мочи из квартиры.       Райнер лишь успел ошеломлённым взглядом проводить Китти, не сразу сообразив, что происходит. Он недоумевал её поведению, пытаясь осознать, почему она все-таки так резко убежала… Сначала флиртует, а потом убегает играючи — в её стиле.       Но всё равно грусть засела в сердце. Голос в голове твердил, что такой побег Китти был ожидаем, и будто кто-то другой повёл взгляд Райнера на комод. Он с удивлением обнаружил, что документы, лежащие там, пропали…       И следом поспела… печальная улыбка.

***

      Кэтрин еле-еле разобралась, как добраться до порта, спрашивая у каждого прохожего, даже осуждающе смотрящего, каким способом можно доехать. Наверное, никто не порицал вслух, потому что её взгляд был полон слез, и, кажется, у людей сложилось впечатление, что с Блэк произошло нечто ужасное, или она просто потерялась не в своём районе.       На самом деле, она и вправду потерялась… только в лесу своих эмоций. Там листва то спадала с деревьев, то снова резко прорастала, возвращая былую красоту. То же самое ощущала и Блэк, не понимая, что чувствует в данный момент: грусть, тоску, вину, стыд, злость, всё ещё обиду?.. Или же непрошедшую страсть, воскрешённую любовь и обожание идеального?..       Когда Кэтрин наконец очутилась на уже почти отплывающем корабле, то ощутила точно угрызение совести… Ведь Блэк сразу заметила хмурый взгляд Леви. Скрестив руки, он подошёл к девушке, не понимая, почему её взор тут же упал вниз.       — Где тебя, чëрт возьми, носило? — сердито спросил он.       — А Эрен не сказал?.. — с надеждой спросила она.       — Нет, — скривил губы Аккерман. — Он только сказал, что это тайна за семью замками.       Тяжело вздохнув, Кэтрин призналась в том, что хотела вынюхать какую-нибудь информацию, которая могла бы помочь освободить Парадиз от угнетения Марлийской Империи, а затем она потерялась, и связь якобы не ловила. Леви отчитал Кэтрин, как ребёнка, недоумевая, почему она прежде всего не посоветовалась с ним и даже не позвала ни его самого, ни хотя бы друзей.       Аккерман никогда не понимал импульсивных поступков девушки. Он был спокоен, немного холоден, но всегда мыслил рационально. Видимо, поэтому ругал Кэтрин так же, как малое дитё — в его глазах она вела себя именно глупо. Леви совершенно не чувствовал её… В отличие от Райнера, который сам был всегда не прочь бессознательно полезть на рожон и совершить что-то безумное… Как и сегодня, например…       Поймав себя на мысли не только о Райнере, но и о прошедшем событии, связанном с ним, Кэтрин боязливо распахнула взгляд, запаниковав. Кажется, она прослушала последние нравоучения возлюбленного… Или он как раз таки задал вопрос о друзьях?.. Боже, так стыдно…       Но, к счастью, подоспел Эрен, которому было скучно, и он, случайно подслушав разговор, решил помочь растерявшейся подруге, с лучезарной улыбкой заговорив:       — Честно признаться, капитан, мы просто зассали, поэтому не пошли с Кэт! Там ещё Армин своровал сырки, и мы влипли в такую жопу, что выйти оттуда была трудновато!       — Армин? Своровал? — пуще прежнего нахмурился Леви. — Йегер, что за чухню ты несёшь?       — Это правда, — подоспев и услышав только последние слова, отрезала Микаса.       Капитан вскинул бровь.       — Конечно, то, что это говоришь ты, Аккерман, вызывает больше доверия, чем когда это роняется с уст Йегера. Но я не понимаю, на кой чëрт Армин вообще воровал сырки.       — Да там Кэтрин… — начал придумывать оправдание Йегер и старался более уверенно говорить, изливая весь свой поток мыслей: — Ей показалось, что она нашла улику вдали, за этими, проверялками — металлодетекторами, что ли — и мы побежали туда, пока вещдок не затоптала своими ботинками толпа народа. Армин зачем-то побежал за нами и в итоге позабыл про сырки, которые всучила Кэтрин сначала мне, потом я — Микасе, а затем Мика — Армину. Но эта улика оказалась просто… визиткой, где было написано что-то про войска Марли и был указан адрес, вот Кэтрин и поехала туда.       Блэк мысленно поразилась умению Йегера сочинять на ходу, вуалируя факты, которые знать необязательно, и еле-еле сдержала восхищённую улыбку.       Из-за искажения фактов Микаса сразу догадалась, что Леви необязательно было знать предысторию, и поэтому она просто подтвердила слова Эрена, молча кивнув.       — Ладно… Чëрт с вами, — тяжело вздохнул Леви, закатив глаза.

***

      Кэтрин была, конечно, счастлива тому, что, во-первых, у неё был такой замечательный друг-балабол, а во-вторых, тому, что возлюбленный все-таки поверил в эту ерунду. Однако стыд всё ещё поглощал разум, и девушка боялась идти в их с Леви общие покои… Тяжело было смотреть в глаза после измены…       Теперь Кэтрин казалось, что она ничем не лучше Райнера. Хоть их предательства не совсем сопоставимы, но вина сжирала изнутри так, что казалось, легче было убиться, чем смириться с мыслью, что так поступила с этим прекрасным мужчиной, да и просто — человеком, как Леви. Рассказывать — точно было не вариантом. Кэтрин не хотела терять возлюбленного, свою самую главную поддержку, которая заставляла держаться на плаву. Если он вообще не раскромсал бы Блэк за измену, как титана.       Леви же такой хороший… Ну как она могла? — это крутилось в её голове весь оставшийся проклятый день и колыхало порывистым ветром стыда душу.       Грёбаный Райнер… Только появился на секунду в жизни Кэтрин, а уже опять всё испортил. Ненависть к нему снова вытеснила ту любовь, что вспыхнула огнём во время… во время предательства Леви.       Однако, несмотря на то, что чувство вины не выходило из головы, Кэтрин всё ещё помнила про то, что она хоть что-то да вынюхала — документы до сих пор прятались в сумке. Но прежде чем говорить обо всём этом, для начала следовало бы убедиться в важности доказательств. Поэтому девушка поплелась к Армину для того, чтобы разобраться, есть ли что-то весомое в документах.       Друг хотел начать учить марлийский и даже намеревался купить словарь в путешествии. К тому же, она могла ему доверять — Армин умел хранить секреты лучше, чем кто-либо. Да и он не задаст лишних вопросов, как Эрен, которому всегда хотелось всё разузнать, докопаться до истины.       Однако, прежде чем спрашивать о чём-то Арлерта, Кэтрин, предварительно постучавшись и войдя в комнату, поинтересовалась:       — Армин… А ты купил марлийский словарь?       — Да, купил, — улыбнулся он. — А что?       — Слушай, тут нужна помощь… — неловко начала Кэтрин, проходя.       Она рассказала лишь о том, что нашла некоторые документы, и Армина это повергло в приятный шок.       — Ты всё-таки что-то смогла разведать? — обрадовался он.       — Да подожди лыбу давить, я пока не уверена, что это то, что нам нужно, — сказала она, а надежда так и горела внутри. — И пока не говори никому.       Армин кивнул и с энтузиазмом начал переводить, получив в руки два документа. Он молча искал в словаре первые несколько слов, выделенных на листках жирным шрифтом. Кэтрин нервно ждала в предвкушении. Сердце снова трепетало в груди, тяжко ожидая.       И когда Армин смог перевести название документов, он поразился…       — Кэтрин… — друг недоумевающе поглядел на неё, держав первый документ перед собой. — Тут написано: «Оплата коммунальных услуг за квартиру»… А во втором — «Оплата за Интернет», кажется…       — Что? — глаза девушки округлились, а сердце вместе с надеждой рухнули вниз.       — И я тут вижу… — Армин боязливо сглотнул ком в горле, не решавшись говорить. — Имя… Райнер… Браун…       Кэтрин ещё сильнее запаниковала и вырвала из рук Армина документы и злостно скомкала их, положив обратно в сумку. Она вытащила последний, аккуратно сложенный лист, сворованный из тумбы, и резко всучила его другу.       — А тут что?!       Арлерт раскрыл лист и поразился:       — А тут нарисованы девочка и мужчина… похожий на Райнера…       — Что ты несёшь?! Ты издеваешься?! — нахмурилась скрывавшая тревогу под злобой Блэк и снова вырвала из рук Армина лист и взглянула на… рисунок. Да, это был действительно рисунок, сотворённый ребёнком, где были Райнер и какая-то девочка. Кэтрин разочарованно схватилась за голову, откинув лист в сторону, и поняла:       «Всё было зря… Всё было абсолютно зря…» — новая порция стыда брызнула в мысли.       Армин всё ещё недоумевал и поэтому осторожно спросил:       — Кэт… Как ты это добыла?       — Армин, прошу, не задавай лишних вопросов… — вздохнув, печально попросила Кэтрин и легла на постель, отрешённо уставившись в потолок.       Она в очередной раз проиграла. Так ничего и не изменить. На кой чëрт она только пошла к Брауну… Слеза разочарования покатилась по щеке, а мысли отчаяния начали душить…       Армин не стал более задавать вопросов и лишь печально глядел на расстроенную подругу, не зная, как и помочь.       В скором времени она ушла, порвав документы. Но вот рисунок… она сложила так же аккуратно и спрятала в потаённый карман сумки.       «У него что, есть дети? Он ещё и это скрывал?!» — немного успокоившись, задумалась Кэтрин. Однако тут же подумала, что ей это знать ни к чему, и отодвинула эту мысль, оставив только ту, которая съедала её изнутри — об очередном проигрыше.

***

      Этой ночью как бы Блэк ни пыталась заснуть и отодвинуть чувство вины и разочарования куда подальше, она снова увидела Райнера, но на этот раз не в кошмаре. Ведь перед сном картинки произошедшего вместе с шикарным, идеальным, дьявольским ангелом невольно всплыли в голове. Однако, хоть внизу живота и потянуло, сердце тихо заколотило в груди, а голову замучила вина. Тяжко скулила и растревоженная совесть.       «Какая же я дура… дура, дура…» — печально повторяла себе Кэтрин, всё ещё находясь в объятиях Леви.       Хотелось плакать и злиться…       Любить и ненавидеть?..

***

      Этим вечером Райнер, так и не заваривший чай, зато открывший бутылку пива, радовался отнюдь не какой-то там победе, ведь он не видел войны между ним и Китти… а тому, что самый сладкий сон наконец воплотился в реальность. Он всё ещё улавливал носом аромат её сладких духов с нотами нероли, жасмина и пиона, а на его губах до сих пор была размазана красная помада, из-за чего даже не хотелось умываться — лишь бы оставить что-то в память об этой прекрасной встрече.       Хоть они так и не поговорили, но это застрявшее в памяти чувство мимолëтной, может, даже и ненастоящей любви Китти, воспоминания о её прикосновениях, взглядах окрыляли Брауна. Кажется, появился хоть какой-то смысл жить… Конечно, он не станет никому рассказывать о том, что видел эльдийку в Марли. Не станет. Не посмеет.       Райнеру так хотелось ещё раз увидеть Китти, оказавшуюся, к огромному счастью, живой, чтобы спросить и сказать всё то, что так и не успел сегодня.       Немного грустно, но в то же время и забавно осознавать, что она зашла в квартиру, на самом деле, для того, чтобы найти что-то важное для спасения их нации. Китти… Всегда готова пойти на опасные действия ради своих целей.       Райнер почти и забыл об этом: документы об оплате счетов не так уж были нужны — сейчас коммунальные услуги можно оплатить онлайн на «МарлиУслуги», а Интернет — на странице провайдера «МарлиТелеком». За рисунок только было грустно — всё-таки Габи долго рисовала его, когда была маленькой. И зачем Райнер только положил его туда… Он и сам не понимал.       Зато знал, что ещё одна встреча с Китти реальна. Особенно, когда построят долгожданный мост, решающий перемещение между подконтрольным Парадизом и властвующим Марли. Но Райнера волновало не то, что у страны будет больше власти над бедными гражданами острова…       А то, что он чаще сможет видеть любимую Китти. Жаль, не догадался спросить хотя бы номер…       Райнер засыпал с мечтательной улыбкой на лице, представляя, как он поговорит с Китти, как долго он будет добиваться её прощения, но все-таки скоро сможет повторить замечательный секс, произошедший сегодня.       И он почти заснул удовлетворённым, однако внезапно услышал раздражающий голос в голове…       Ты серьёзно так сохнешь по этой дьяволице?! Может, хватит лелеять влажные мечты о какой-то никчёмной эльдийской шлюхе? Их и здесь полно! Ты совсем с катушек слетел, придурок?! Ей были нужны только секс и информация, как ты этого не понимаешь?! Этих эльдийцев ничего, кроме корыстных целей, не интересует! И вообще, не об этом ты должен думать, идиот! А о том, как можно использовать Парадиз в военных целях!       Райнер в ужасе распахнул глаза. Нет, только не это…       Завтра он, к сожалению, проснётся снова другим человеком — верным Родине, плевавшим на Китти и на то, что между ними произошло…       А пока… Последние радостные мечты промелькнули в голове. Как-нибудь он обязательно ещё вспомнит о своём желании встретиться…       Ведь искреннюю любовь никуда не денешь.

***

      Но не все ищут этого.       Вечером Порко, сидя у себя дома и попивая пиво, чтобы расслабиться, осознал, что одному чертовски скучно, да и либидо похотливо заиграло от попадания алкоголя в организм, поэтому он решился набрать номер сегодняшней случайно появившейся знакомой — Лайлы. Уж больно запомнились эти разноцветные глаза и алые губы — хорошо бы они смотрелись приоткрыми, а взор — закрытым, и всё это — от кайфа, который девушка получала бы, находясь под ним.       Ухмыльнувшись своим мыслям, Порко воодушевлённо набрал сохранённый номер Лайлы, предвкушая разговор с милой эльдийкой.       Однако… на проводе нервно ответила пожилая женщина:       — Алло! Алло, да? Кто звонит? Алло! Господи! Опять вы, грëбаные мошенники?! Сколько раз сказать, пошли вы на х…       Парень разочарованно отключился и, сердито вздохнув, подумал: «Вот сучка, а… Дала не тот номер. Специально, поди, чтобы бесплатно добраться до дома. Одурманила до кучи…       Хитрая эльдийка, видимо, чëрт её побери».       Ну ничего! Найдёт — разберётся! А пока… к счастью, есть ещё пара не обзвонённых номеров в телефонной книжке.