Made from the Heartache

She was a princess

She could've been a queen

She had the angels

Beneath her broken wings

She had the vision

She had the sight

She wants perfection

She wants it right

© Five Finger Death Punch — Question Everything

      Перед глазами предстала кромешная, пугающая тьма. Страх заполонял лёгкие из-за мрачной неизведанности, в ноздри попадал лишь запах липкой сырости, тишина убивала, душила, подобно толстым корням живого мистического дерева. Где я? В Аду? — недоумевала она, словно зная, каково там. Невозможно было пошевелиться, что-то стальное сковывало её руки, будто неведомая сила. Это и злило, и пугало, заставляя мышцы дрожать.       Звонкие замки двери темницы, в которой она, по своим догадкам, находилась, вдруг начали громко отпираться. Девушка попыталась повернуть голову, но что-то всё ещё сковывало её до боли и не давало пошевелиться. Громкие стуки сердца заполонили тишину комнаты, а холод пробрался сквозь кожу — испуганная, она совершенно не понимала, куда себя деть. Хотелось спрятаться, скрыться, убежать, ведь, казалось, что её ждёт что-то ужасное, но она даже не могла повести рукой…       Дверь отворилась, но никакой свет не проник в темницу. Нечто вошедшее ступало тяжёлыми, медленными шагами к ней, сотрясая пол. Сердце, готовое выпрыгнуть из груди, сильнее заколотилось, врезаясь в рëбра; она попыталась отчаянно пошевелиться в надежде на спасение, но это было невозможно, и безысходность била мощнее, чем поступь неизведанного зверя… Время тянулось чертовски медленно; то, что девушка не могла ничем себе помочь, губило, заставляя трястись от страха…       Но настал тот час, когда она все-таки смогла увидеть перед собой огромную фигуру с яркими, ядовито-жёлтыми глазами…       Шокированное сердце рухнуло в пятки, не могши больше бегать по сторонам… Девушка отчётливо разглядела его… Бронированного Титана. Владельцем которого был он… Райнер. Тот самый человек, который разбил её сердце вдребезги.       Что он здесь делает?! Что ему нужно?! — эти вопросы застыли в голове, как и страх, охвативший всё её трясущееся тело.       Следующие слова Титана, произнесённые каменным, холодным тоном, раздались эхом в её ушах:       — Ну что, настал твой час расплаты за грязную кровь, солнце.       — Ты?! Ты убьёшь меня? — девушка опешила. — Но как же… Как же всё, что между нами было… — дрожащим голосом пыталась вразумить его она… хоть и понимала, что это бесполезно…       Предал раз — предаст и ещё раз. И даже убьёт, не поколебавшись.       От осознания этого мороз пробежался уже не только по коже, но и по всем органам. Во рту пересохло, дыхание перехватило от ужаса того, что может произойти дальше; её трясло, по щекам покатились горькие слезы от понимания того, что когда-то любимый человек готов прикончить её прямо здесь и сейчас, и его сердце даже не дрогнет…       Титан взмахнул рукой, готовый ударить и разнести девушку к чертям собачьим одним лишь кулаком, как вдруг…              Сознание Кэтрин Блэк больше не смогло вынести этого кошмара, и она распахнула мокрые глаза. Голова пухла, жар и страх всё ещё сковывали тело, её знобило, подташнивало, сердцебиение слышалось даже в висках. Девушка жадно вдохнула воздух в лёгкие, пытаясь прийти в себя. Зрение всё ещё расплывалось, видя перед собой лишь ту всепоглощающую тьму, которая окутала её шалью во сне. Глаза забегали в отчаянии, заморгали, пытаясь смахнуть мешавшие слезы, и наконец сумели разглядеть комнату, в которой Кэтрин находилась…       Это была спальня корабля, на котором она была в пути вместе с товарищами. Тумбочка; зеркало; белая, яркая Луна, проникающая из окна и отливающая свет на блестящий мирный океан; ощущение сжавшейся под пальцами простыни, за которую Кэтрин отчаянно держалась после пробуждения, — эти простые вещи начали успокаивать её своим присутствием. Лёгкие девушки стали более плавно поглощать воздух, глаза заострили внимание на свете верного спутника Земли, с эдаким дружелюбием светившего ночью, и начало наконец казаться, что душа нашла отблески гармонии.       Однако сердце всё равно не могло ровнее биться, ведь во сне снова появился тот, упоминание которого сбивало ритм в груди…       Райнер… Это имя до сих пор трепетало блеклые листья увядшего дерева. Он посадил его в душе Кэтрин и сам же загубил… предав.       Воспоминания о Райнере всё ещё отдавались болью. Как же он надоел появляться во снах, напоминая о себе… напоминая о том, как когда-то было хорошо, светло, безмятежно… и в миг всё разрушилось, ударившись о жёсткую броню, о которой Кэтрин когда-то даже не подозревала…       Этот блондинистый красавчик, казавшийся обладателем самой светлой и доброй души, зацепил её с самого начала обучения. Всегда помогал, но виделся несчастным, оттого хотелось и самой как-то протянуть руку, а затем украдкой залезть в душу и вылечить её… любовью, внезапно возникшей и перевернувшей с ног на голову жизнь Кэтрин.       Она, наверное, ни к кому не относилась настолько ласково, насколько к Райнеру. Всегда хотелось пригреть его и пригреться самой в тёплых больших лапах. Тонуть в объятиях этого, думалось, замечательного парня казалось самым приятным и дарило чувство блаженства на весь день… Сего было даже достаточно Кэтрин, чтобы чувствовать себя… по-настоящему счастливой.       Мысль об этом снова невольно вызвала ком в горле, и глаза заполнились жидкостью грусти. Сердце будто застыло из-за радостных воспоминаний, которые застряли в голове и не сжигались так же легко, как фотографии. Пропитанные ложью картинки прошлого перемежались в голове, и становилось горько не только во рту, но и на душе. Райнер казался Кэтрин тогда самым прекрасным, лучшим мужчиной… Настоящим счастьем, которое она так долго искала — свет после тьмы в трущобах Стохеса.       Но тот божественный ангел, будто сошедший с небес к Кэтрин, оказался гадким, настоящим демоном в стальной броне. И это было разрушающей, раздирающей на куски правдой…       Всё, что было между ними, ничего не значило для него. Он лишь сеял хаос для своей собственной выгоды. Райнеру оказалось плевать на неё, на товарищей, на всех. Главным была миссия, а Кэтрин… да кем она ему представлялась? Демоном с острова? Или просто — никем? Что даже ещё хуже…       Это прозрение убило её тогда и разорвало сердце на куски. В сердце Блэк поселилась ненависть, злоба, разочарование. И всё — по отношению к нему… тому, кого когда-то любила.       Ярость от воспоминания этих чувств охватила Кэтрин, и она злобно сжала простынь.       Тот момент, когда она узнала правду, снова перевернул её мир с ног на голову, только в другую сторону, и заставил розовые очки разбиться стёклами внутрь, больно пронзив глаза и заставив их полыхать кровавым. Понадобилось много времени, чтобы смочь довериться кому-то ещё — страх предательства до сих пор был самым большим и уродливым кошмаром… Наверное, поэтому Райнер и его вероломство всё ещё мелькали в разных вариациях в её снах — полагала Кэтрин.       Или же потому, что большую любовь невозможно полностью выместить негативными эмоциями?..       Эта мысль вынудила губы поджаться и слëзы выступить на глазах. Как же чертовски больно — трепетавшись, сердце разрывалось от этого осознания. Нет, нет, нет! Да не любила она его!       Тогда почему до сих пор помнила сильные плечи, которые обожала окольцовывать своими маленькими ручками; короткие, цвета колоса волосы; божественные черты лица; и проникновенные ореховые глаза, полные, кажется, искусственной любви?...        Кэтрин слишком громко всхлипнула и тут же от страха распахнула глаза и прикрыла рот. Не дай Бог разбудить того, кто спал рядом…       Того, кто по-настоящему её любил…       Но всё же девушке не удалось остаться незамеченной, и рука мужчины заботливо обняла её сзади.       — Очередной кошмар? — сонно пробормотал он. Хоть тон казался безразличным, но ощущалась нотка заботливости.       — Да… — тихо призналась Кэтрин, пытаясь не показывать ломанный голос.       — В очередной раз надеюсь, что он не связан с Брауном… — тяжело вздохнул мужчина.       Девушка промолчала, не хотев снова врать про титанов, и почувствовала, как он обнял её крепче, видимо, погасив ревность.       — Всё хорошо, я с тобой, — успокаивающе проговорил мужчина, погладив руку.       На лице Кэтрин появилась слабая улыбка, она прижалась сильнее, обхватив тонкую, но сильную часть тела мужчины, обхватившую её. Однако… это не помогло. Из глаз всё ещё катились обжигающие кожу слезы.       Леви — тот, кто лежал рядом рядом с ней. Он был не только сильнейшим борцом человечества, но и поистине восхитительным мужчиной. Вот кого Кэтрин должна была боготворить с самого начала. Знала бы его раньше…       Забота Леви была настоящей, хоть и не всегда проявлялась. Кто же знал, что хороший мужчина не разбрасывается словами, пустыми обещаниями, а реально доказывает свою любовь поступками?       Поначалу Кэтрин и не замечала его знаков внимания. Но теперь она вспоминала с теплотой то, как Леви помогал ей с уборкой ещё в начале её пути в разведывательном корпусе — даже это казалось девушке чем-то особенным, тем, на что стоило раньше обратить внимание, как и, собственно, на этого прекрасного мужчину…       «Какой же дурой я была…» — убеждалась Кэтрин. Все девочки буквально сохли по привлекательному капитану, а она была почти единственной, кто души не чаял в Райнере — в этом добряке, которого многие по непонятной причине воспринимали не больше, чем за друга.       Леви был замечателен и действительно окутывал настоящей любовью. Но почему в голову до сих пор пробирался этот чёртов Райнер с уже давно потемневшим колосом на башке — Кэтрин не понимала и ненавидела за это уже себя.       Она могла погрязнуть в этом отвратительном клубке, связанным из своего потока сознания, но, пытаясь переключиться на мысли о том, какой Леви восхитительный, ведь его рука до сих пор крепко стискивала девушку в объятиях, она вытерла солёные слезы с лица и повернулась к нему, обняв. На секунду чистые голубые глаза, отливающие белоснежную Луну и кажущиеся от этого ярче, распахнулись, нежно взглянули на Кэтрин и тут же сонно закрылись. Зато затем она почувствовала бархатистую кожу руки на щеке, и это прикосновение послало приятные мурашки по телу.       Леви сильнее прижал Кэтрин к себе, и она ощутила теплоту мощнее, а нос врезался в шею, позволяя аромату кардамона, которым веяло от него, проникнуть внутрь и наконец успокоить разум…       В объятиях Леви было так мягко, тепло, уютно и безмятежно… Особенно, когда чувствуешь его кожу не спиной, а грудью; чуть ли не сердцем…       И это окончательно дало лёгкость душе, и Блэк наконец смогла провалиться в мир грёз.

***

      Утро началось у Кэтрин позднее всех. Она любила поспать, и одним из плюсов окончания войны было то, что можно наконец-то дрыхнуть спокойно и просыпаться без будильников (или пинков под зад).       Единственный минус позднего пробуждения — это обруч головной боли, стискивающий виски, и то, что каждый раз она оставалась в покоях уже без объятий Леви и его красивого лица напротив.       Потянувшись в кровати и умывшись, Кэтрин первым делом начала наносить макияж, не забывав о любимой красной помаде. Доступность новейших косметических средств также открылась после окончания войны. Как и наличие кнопочных телефонов, на который уже прилетело сообщение от Леви (хоть тот и не очень любил пользоваться гаджетами):       Леви: Ты всё ещё спишь? Там уже завтрак скоро закончится — Саша, как всегда, не может остановиться.       Кэтрин усмехнулась, но всё равно продолжила нанесение косметики на лицо, погружаясь в свои размышления.       Она привыкла, что их диалог начинался без «Доброе утро», как у многих бывало. Главное — это забота, которую Леви показал даже сейчас: он не хотел, чтобы Кэтрин осталась без еды. Наверняка, зная, как она, бывало, долго тянет с выходом на люди, мужчина уже припас пару блюд для любимой. Это ли не любовь?..       Переспав с мыслями, Кэтрин уже не понимала, с чего она так взбудоражилась после кошмара и чуть не потонула в корабле тёмного моря, захлестнувшего её. Грёбаный Райнер не должен оставаться, как воспоминание о хорошем. А лишь как повод для мести.       После не самого лучшего исхода войны в Кэтрин бушевало негодование, как и волны, по которым плыл корабль до пункта назначения. Она всегда была борцом за справедливость, поэтому и пошла в разведывательный корпус. Ей хотелось, чтобы Парадиз был свободен от грёбаных титанов, и жители могли вдохнуть воздух спокойно. Девушка всегда тянулась не только к свету, но и к просторным горизонтам, особенно после разговоров Армина о блестящем море и большом мире. А теперь Кэтрин не очень горела желанием всë это видеть…       Ведь жители Парадиза так и не стали свободными. Они были скованы цепями деспотичной Марлийской державы, и только сейчас, спустя несколько лет, они получили хоть какое-то право на выезд из толстых стен — туда, в Марли.       Не сказать, конечно, что в открытии горизонтов хотя бы этой страны не было плюсов: появились некоторые интересные товары на прилавках, в том числе и автомобили, и гаджеты. Пускай не новейшие, но хоть какие-то. Если раньше казалось, что Парадиз отстал на несколько веков от мира, то теперь он потихоньку начал догонять современность.       Однако Кэтрин никогда не хотела такой свободы. Уж лучше жить без чёртовых гаджетов, чем чувствовать, что тебя душат — считала она. Долгое время девушка сопротивлялась приобретению новых товаров, ссылаясь на лучшее качество Парадизских дельцов, но друзья все-таки убедили её в обратном. Да и не дело было — жить, как отсталая от мира…       Однако Кэтрин не привыкла сдаваться. И даже сейчас она согласилась присоединиться к многообещающей поездке только для того, чтобы найти хоть какой-то способ, ухватиться за какую-то ниточку, которая сможет послужить зацепкой к тому, чтобы выбраться из жёсткой хватки тоталитарного режима.       Ведь к эльдийцам всё равно относились, как к изгоям — они ничего не смогли изменить пролитой кровью, лишь избавили остров от титанов. И осознание бессмысленности войны было самым печальным. Как же это надоело, задушило, и как же быстро умерла надежда на лучшее будущее для потомков…       Однако Кэтрин собиралась это изменить. Не знала пока как, но безумно хотела этого. Она всегда была борцом по жизни; хоть и никудышным, которого то Райнер, то Леви вынимал из пасти титанов, но все-таки борцом.       Наконец, собравшись и последний раз причесав давно подстриженные по плечи назло некоторым тёмные волосы, девушка вырвалась из воодушевляющих мыслей и направилась к остальным на палубу. В этот раз на ней было алое обтягивающее платье длиной мини с короткими рукавами — если красный Кэтрин любила всю жизнь, то вот этот предмет одежды не всегда получалось надевать. До окончания войны Кэтрин можно было увидеть в основном в форме разведывательного корпуса, а теперь была возможность в свободное время надевать всё, что захочется. Особенно сегодня это было обязательное требование — не было нужным, чтобы в Марли знали, кто приехал в столицу. Но не только это изменилось в жизни Кэтрин: если раньше в свободные минуты она надевала миди-платья с цветочными принтами и расклешенными низами (но всегда красные, опять же), то теперь её наряды стали более откровенными и экстравагантными. Что это было: желание выделяться или просто взросление — Кэтрин не знала.       Конец августа выдавался жарким, особенно это чувствовалось на плаву. Яркое солнце светило в глаза и согревало кожу открытых рук и ног; шум волн весёлого моря ласкал уши, а запах солёной воды щекотал ноздри. Идя медленными, аккуратными шагами на каблуках, она подметила, что там присутствовали уже все — их голоса немного отвлекали от музыки волн. Однако первым, кто обратил на неё внимание и приковал к себе глаза девушки, был Леви. Льдинки, в которых всегда горел огонь, когда он смотрел на Кэтрин, устремились на неё, только стоило выйти.       А когда девушка подошла к Леви с самодовольной ухмылкой, так как была уверена, что впечатлила нарядом, она заметила, как красный отчётливо отражался в его глазах: то ли из-за алого платья, то ли из-за пламени в его груди…       Мужчина привык не показывать чувства на людях, поэтому тихо и кратко сообщил то, что крутилось на уме:       — Прекрасно выглядишь.       Кэтрин ещё больше засияла, смущённо заправила за ухо прядь и опустила взгляд, но в глубине души обрадовалась тому, что она неимоверно неотразима, раз первым словом Леви за день был комплимент.       — Спасибо… — стеснительно поблагодарила девушка, чтобы не демонстрировать свою гордость за себя.       Только сейчас Кэтрин заметила чёрную водолазку и такого же цвета брюки на Леви. Она подняла милый взгляд и восхищённо изрекла:       — Ты тоже сегодня неотразим!       — Да ладно тебе… — усмехнулся мужчина, шутливо закатив глаза. Несмотря на реакцию, Кэтрин подозревала, что он польщён, но тот всё равно решил быстро перевести тему: — Что так долго дрыхнешь-то? Так и всю жизнь проспать можно.        Кэтрин с улыбкой закатила глаза и хотела ответить, как вдруг чья-то мужская сильная рука приобняла плечи, и она, машинально испугавшись, резко повернулась, но тут же успокоилась, заметив рядом небрежно сделанный пучок, ярко горящие зелёные глаза и дерзкую ухмылку лучшего друга — Эрена.       — Доброе утро, спящая красавица! — весело поздоровался он.       Но мало кто знал, что в этих ярких глазах давно потух свет. И чем являлась эта весёлость — отблеском безумства или маской горечи — оставалось только догадываться…       Эрен убивался из-за именно такого окончания войны, кажется, больше всех. Сейчас же он то ли привык, то ли проглотил печаль — это было неизвестно. Но Кэтрин старалась общаться с ним как раньше, ведь попытки докопаться до того, что у парня на душе, были тщетны.       Казалось, Эрен был роднее всех… со дня, когда Райнер окончательно стёрся из их жизни. Ведь они оба души не чаяли в этом грëбаном предателе.       — Да что вы все привязались к тому, как долго я сплю… — цыкнула с улыбкой Блэк, скрестив руки.       — Да ладно, я бы сам продрых подольше, если бы случайно не спихнул Микасу с кровати во сне, а-ха-ха! — весело просмеялся Эрен — даже во время смеха его белоснежная улыбка была безупречна, а сам гогот — заразителен.       Кэтрин тоже просмеялась, и лишь Леви оставался серьёзным, кажется, пару раз раздражённо глянув на руку Эрена на плече возлюбленной.       Парень, конечно же, знал об их отношениях, как уже и все остальные. Но всё равно продолжал так общаться с подругой, ведь он общался со всеми таким образом (особенно с особами женского пола) — он просто привык к этому.       Только ни Леви, ни Микаса этого не понимали… И последняя появилась тут как тут с тихой ревностью и контролем, которые порядком надоели Эрену.       Конечно, невооружённым взглядом это было незаметно, но Кэтрин подметила, как сузились глаза появившейся Аккерман.       — Что обсуждаете? — спокойно поинтересовалась она.       Однако Эрен сразу понял намёк, тяжело вздохнул и нехотя убрал руку с плеча подруги.       — То, как я спихнул тебя с кровати! — в шутку горделиво сказал он.       Леви язвительно встрял:       — Думаешь, ты этим доказал, что главный в отношениях? Всем уже давно известна правда, — усмехнулся он.       Аккерман, как обычно, задел за живое, и Эрен замолчал. Улыбка с его лица спала, а губы скривились. Тяжело было быть главным, когда сильная и властная женщина рядом с тобой таким — потерявшим надежды и мечты и провалившимся в яму самобичевания.       — Кэт, — вздохнул Эрен и повернулся к ней, пытаясь отогнать от себя навязчивые мысли, — может, пойдём, поговорим? Расскажешь, как тебе спалось…       — Кэтрин ещё не поела, — скрестив руки, серьёзно сообщил Леви. — Она пройдёт со мной, пожалуй.       В отличие от Эрена, властность и ревнивость Аккерманов завлекала Блэк… Будила в ней ощущение собственной важности для кого-то. Как и нравилось девушке вечное официальное обращение к ней — Кэтрин. Если друг непринужденно сокращал её имя, то Леви всегда произносил его полностью.       Конечно, девушка никогда не дождалась бы милых прозвищ… Но и этого ей было достаточно, чтобы снова почувствовать свою значимость для такого сильного и очаровательного мужчины.       — Ладно, — вздохнул Эрен. — Всё равно скоро сходим с корабля в это чëртово Марли, — и направился к краю корабля, чтобы растворить мысли в море, а Микаса — вслед за ним.       Йегеру не хотелось отправляться на вражескую сторону — он не видел в этом смысла. Но раз собрались все, то и ему пришлось — всё равно делать было нечего. Оставалась надежда, что хотя бы так он отвлечётся от навязчивых дум…       На самом деле, Кэтрин тоже первоначально не хотела ехать, но, вспомнив о том, что в Марли она может нарыть хоть какой-то информации для спасения своего народа, она решилась на это путешествие. Леви так же не собирался участвовать в этой вылазке, однако не хотел отпускать Кэтрин одну. Да и слишком уж уговаривала его Ханджи, воодушевлённая рассмотрением современных технологий.       Так и оказались все на одной палубе… Кто же знает про причины остальных? Может, Саша вообще сподвигла Жана с Конни разговорами о вкусной еде?

***

      Когда вся компания наконец сошла с корабля на другом континенте ближе к полудню, каждый был удивлён многому. Впечатляло всё: от новых высоких зданий до автомобилей с большими габаритами на дорогах. Яркие вывески зданий манили, хоть буквы и не всегда можно было разобрать — письменность немного отличалась. В Марли всё выглядело по-новому, современнее и даже пахло по-другому. Хотя, возможно, просто запах выхлопных газов менял воздух… в худшую сторону.       Кэтрин держалась всё время рядом с Леви, которому что-то постоянно жужжала над ухом восхищённая Ханджи, и Эреном — около него находились верный друг Армин и не отходящая ни на шаг Микаса. Ни Кэтрин, ни Йегер не восторгались высокому уровню развития Марлийской Империи. Изредка восклицал лишь Арлерт, и то украдкой, не хотев задеть возмущающегося Эрена, чье раздражение всем подряд заполонило всё пространство:       — И что они все в этом находят… — кривил губы он. — Неужто родная страна настолько приелась? Неужто не кажется, что без этой всей электронной лабуды, чëртовых машин не было бы лучше?       — Да уж… — вздыхала Кэтрин.       Её так же ничего не удивляло. Но девушка просто глядела по сторонам ради того, чтобы найти хоть какую-то зацепку, которая могла бы ей помочь. Блэк пыталась отыскать на приобретённой карте, передаваемой компанией из рук в руки, ближайшую военную базу, в которую можно было бы пробраться, но почему-то там не было никакой информации, будто её специально засекретили. Но зачем? От таких любопытных, как она?       Девушка отчаянно сканировала местность глазами, пока шла по пятам своих друзей. Поэтому она и не заметила, как компания оказалась в каком-то большом здании с высокими потолками, кафельными полами, какими-то самостоятельно двигающимися лестницами на другие этажи и яркими вывесками неизвестных магазинов. Кажется, здесь они очутились из-за Саши, которая искала интересную еду, расхваленную уже побывавшими за границей.       Это был вроде бы… торговый центр? Кэтрин точно не знала, как это называется. Но из уст идущего впереди Жана она услышала именно это словосочетание.       Пройдя дальше, они очутились рядом со входом, огражденным металлодетекторами, в место, где было много стеллажей с различными продуктовыми товарами… Саша сразу поняла, что это, и воскликнула:       — О, мы в магазине с кучей еды! Какой же он гига-а-антский!       — Одуреть! — восхитился и Конни.       Жан скрестил руки и, важно смотря на друзей, блеснул новыми знаниями:       — Потому что это не просто магазин, а целый супермаркет.       — Ва-а-ау! — восторженно изрекли Конни и Саша.       — Так побежали туда скорее! — завлекла та.       Эрен без всякого энтузиазма пошёл за ними. Кэтрин хотела поплестись так же за другом, но Ханджи, завлеченная витринами напротив супермаркета, пыталась затащить Аккермана в магазин техники.       — Леви, ну пойдём! — молила она, тащив друга за руку и пытаясь сдвинуть с места. — Глянешь на новые гаджеты!       — Да что мне смотреть на эти опасные источники электромагнитного излучения! — кривил губы он.       Все-таки Леви надумывал поддаться (так как от очкастой, уже давно ставшей дорогой подругой, не отвяжешься), однако, увидев рядом замешкавшуюся Кэтрин, которая не знала, куда ей идти, серьёзно проговорил Ханджи:       — Ты пока иди, я сейчас подойду.       — Да ты же сейчас сбежишь, я знаю тебя!       — Да я не смогу — ты ж меня из-под земли достанешь… — вздохнул Леви. Он пытался просверлить взглядом Ханджи, чтобы та оставила их с возлюбленной наедине, но подруга так и не сдвигалась с места, не веря словам сильнейшего борца человечества, поэтому он, снова вздохнув, все-таки заговорил с Кэтрин при ней: — Если хочешь, можешь пойти с остальными — необязательно везде со мной таскаться.       Кэтрин замялась: с одной стороны, она хотела провести время с друзьями, с которыми и так редко видится, но с другой — от Леви тоже уходить не хотелось. Но у Кэтрин с Ханджи не сильно складывалось общение, хоть та и мило улыбнулась, услышав слова друга, обращённые к его возлюбленной.       Подумав, что с Леви они ещё смогут провести время вместе и, тем более, за закрытыми дверями, нормально поговорив, а не сдерживая себя в эмоциях, Кэтрин решила, что останется с друзьями, и на всякий случай спросила, виновато улыбнувшись:       — Ты не обидишься?       — Я похож на того, кто будет обижаться на такие глупости? — усмехнулся Леви, повернувшись в сторону и собираясь уже уходить. — Напиши, как закончите — пересечемся.       И после этих слов он направился в магазин с Ханджи, которая напоследок улыбнулась, и оставил Кэтрин одну.       Та сразу поплелась на поиск друзей в супермаркете. В многочисленных отделах было легко запутаться, и девушка не имела ни малейшего понятия, в каком конкретно могли затаиться Эрен, Микаса и Армин. Зато Кэтрин легко обнаружила Жана, Конни и Сашу рядом с чипсами.       Идя, Блэк услышала их разговор:       — Вау, чипсы! С картошкой! — радостно воскликнула Саша, горящими глазами смотря на взятый с полки пакет.       — Саша! — возмутился Конни. — Но чипсы и так из картошки же делают! Это какой-то сюр!       — Маркетинговый ход для не особо смышлёных… — скривил губы Жан, начитавшийся недавно пришедшей литературы на Парадиз.       — Двойной вкус картошки… — мечтательно расплылась в улыбке Блауз, перестав слушать друзей.       — Ребят! — легко встряла Кэтрин, подойдя к ним. — Слушайте, вы не знаете, где Эрен, Микаса и Армин?       — Они вроде собирались в отдел молочки, сырки какие-то посмотреть, — пожал плечами Жан. — Глянь их там.       — О, сырки! Окей, спасибо! — улыбнулась Кэтрин и поспешила туда.       Однако в отделе молочных продуктов друзей не оказалось. Зато девушка сама заметила большое количество различных сырков на нижней полке и присела на корточки, начав разглядывать их завороженными глазами: сырок в настоящем молочном шоколаде (а не в противной глазури), тёмном, с ванилью, с карамелью, со сгущённым молоком, с клубникой, с вишней, сырок-картошка, сырок-суфле, сырок-нуга — таких она ещё не пробовала!       — Боже, я хочу всё это попробовать! — Кэтрин почувствовала себя Сашей и не смогла сдержать своё восхищение, а затем начала одержимо забирать каждый с полки.       Понимая, что корзинки рядом не было, девушка набрала всё в руки и осторожно встала с корточек и аккуратно повернулась, чтобы пойти, как вдруг…       Перед ней предстал с полной продуктов корзиной в руках какой-то ухмыляющийся незнакомец, который, видимо, с интересом наблюдал за тем, как Кэтрин маниакально ухватывалась за сырки, будто в первый раз их видит.       «Чëрт, ну я и дура…» — понимая, что может раскусить своё происхождение, она с округленными глазами глядела на парня, слыша своё сердце, бившееся от страха, в ушах.       Симпатичный незнакомец всё ещё с интересом смотрел на Кэтрин, и та успела разглядеть его ореховые глаза, присмотреться к аккуратно убранным назад волосам, выстриженным вискам и хищной ухмылке. Взор не успел спуститься ниже, ведь он все-таки проронил сначала восхищённо:       — Вот это необычные глаза… — а затем насмешливо добавил: — Что испугалась-то, фанатка сырков?       «Фанатка… Что за название?» — пронеслось в голове Кэтрин.       Сглотнув ком в горле, она постаралась собрать всю смелость в кулак и невинно улыбнуться, но вышло криво, а голос дрожащим:       — Да я просто… не ожидала невольных свидетелей моей одержимости…       Парень усмехнулся:       — Ну, сорри, я просто не смог пройти мимо безумной красотки в таком сексуальном платье.       Кэтрин расслабилась от комплимента, и её улыбка стала увереннее, как и она сама. Наконец взгляд девушки скользнул на зеленую куртку, а затем и на красную повязку на руке…       Мурашки прошлись по коже. «Он воин, что ли?» — удивилась Блэк.       Конечно, чёрт возьми, воин! Кто ещё носит эти повязки? Значит, рядом с ним недалеко и до военных баз, а там и до Райнера… Чëрт, грёбаный Райнер…       Ну она утрёт и ему нос, и всему Марли, оправдав звание разведывательного корпуса!       Поэтому, включив всё своё обаяние, Кэтрин игриво ухмыльнулась и сладко ответила:       — Да я бы тоже не смогла пройти мимо тебя, красавчик. Даже если бы ты не был так одержим сырками, как я.       Флиртовать она умела. И это было заметно по довольному взгляду, появившемуся на лице визави.       Нужно было втереться в доверие.       Следующий ход на шахматной доске знакомства сделал парень, всё ещё хитро ухмыляясь:       — Ну, раз уж мы оба друг другу понравились, может, стоит познакомиться поближе? Меня Порко Галлиард зовут. Называй меня просто Галлиард, кстати. И, думаю, ты слышала обо мне.       «Нет, тебя почему-то не было на спецоперации», — скрип зубов чуть не раздался на весь супермаркет, но Кэтрин сдержалась — играть умела, поэтому, всё так же хитро смотря на парня, восхищённо произнесла:       — О, Боже, так это ты? В жизни ты ещё красивее, чем в газетах!       — Ну, в газетах, может быть, и да, хотя не сказал бы, но по плоским телевизорам моё изображение так растягивается, что я и вправду похож на свинью не только из-за своего носа… — самоиронично начал Порко, и Кэтрин наигранно засмеялась — громче, чем положено. Но она была уверена, что ему это понравилось — если оценить чувство юмора парней, то они уже на крючке.       — Да ладно тебе, ты всегда красивый! — успокоив смех, махнула рукой Блэк и только сейчас обнаружила его курносый нос, который, на самом деле, ему шёл.       Не слукавила, получается…       — Приятно! — ещё более довольный, словно кот, расплылся в ухмылке Порко. — Так а ты мне представишься-то, или мне так и называть тебя фанатка сырков?       — Не-е-ет! — просмеялась она. — Меня зовут…       — Вообще-то у неё есть парень… — послышался рядом рассерженный голос.       Кэтрин узнала серьёзность Эрена, но всё равно повернулась, чтобы прожечь его взглядом…       Чëрт, сейчас сломает весь план!       — Кто? Ты что ли? — с усмешкой поинтересовался новый знакомый, высокомерно посмотрев на оппонента.       — Нет, не я! — сквозь зубы говорил Эрен. — Но знал бы ты, кто он! Он вообще сильнейший боре…       Микаса волнительно попыталась быстрее его остановить, боявшись, что импульсивный партнёр раскусит их, странствующих:       — Он имеет в виду, что парень вашей новой знакомой боевыми искусствами занимается!       — Но это, конечно, не означает то, что он Вас победит, о, великий воин! — встрял Армин, заметив повязку на руке первый и пытаясь как-то выкрутиться из, вероятнее всего, губительной ситуации.       Порко, конечно, покоробила странная формулировка, но он не стал ничего говорить об этом, удостоверившись в почтительном отношении к себе, и решил попрощаться с Кэтрин, потеряв к ней интерес из-за слов назойливых друзей:       — Ладно, фанатка сырков, так ты, видимо, и останешься ею для меня, раз у тебя есть парень, — он схватил один сырок из кучки в руках Кэтрин (кажется, с клубникой) и повернулся к выходу из отдела, — поэтому удачи!       — Бывай… — небрежно кинул Эрен, проводив Порко полным ненависти взглядом. Дождавшись, когда тот уйдёт, он спросил, невзирая на то, как Блэк убийственно глядела на него: — Ну и какого лешего, Кэт?..       — Черт, Йегер! Ты…! Ты…! — раздражённо прорычала подруга, старавшаяся найти слова и ошарашенная поступком друга, и, пытаясь не уронить ни одного сырка, осторожно жестикулировала, хотев таким образом выразить своё чувство негодования: — Ты всё испортил!       — Что я испортил? — нахмурился он с уже насмешливой улыбкой.       — Кэт, ты что… — глаза Микасы округлились. — Хочешь изменить Леви с каким-то марлийцем?..       — Он вообще воин… — пояснил Армин. И только Микаса и Эрен осознали это, как у Арлерта появилось предположение, и он, задумчиво нахмурившись, пока Кэтрин глядела вслед уходящему Порко, высказался: — Или же… Кэт хочет выведать…       — Чëрт, он щас уйдёт! — взволнованно проронила Блэк, не дав договорить другу, и, резво вручив свои сырки Эрену, даже не посмотрев на него и будто не отдавав отчёт своим действиям, кинула, собравшись покинуть друзей: — Оплатишь, я тебе потом деньги отдам!       — Чего… — Йегер недоумевающе взглянул на сырки, но, подняв взор, обнаружил, что Кэтрин испарилась. Осмотревшись и заметив подругу уже вдали, он запаниковал и, также не глядя, передал сырки Микасе и поплелся за подругой: — Стой, Кэт! Ты куда? Да стой же ты!       — Сырки лучше купи мне, бестолковый! — крикнула Блэк, даже не обернувшись. Однако это не остановило друга.       Микаса молча передала кипу сырков теперь Армину и пошла за Эреном, оставив Арлерта одного… Парень тяжело вздохнул, но не стал плестись за друзьями… Надо все-таки купить сырки для Кэтрин…       — Кэт, ë-моë, да стой же ты! — догоняя, требовал Эрен.       Девушка разъярённо выдохнула и все-таки остановилась. Когда она резко развернулась, Йегер чуть не врезался в неё, но вовремя сообразил застопориться.       — Эрен! — Кэтрин сердито начала тараторить. — Я хочу разузнать хоть что-нибудь, что может привести нас к ключу освобождения, найти хоть какую-то зацепку, поэтому, будь добр, позволь мне, чëрт возьми, сделать это!       Йегер стоял в ступоре, не понимая, как подруга хочет достичь успеха.       — И что же ты собираешься делать?.. — недоумевал он, только заметив, что Микаса появилась рядом.       — Да я не знаю! Хоть что-то! Может, втихаря проследить за ним — я не знаю! Буду действовать по наитию! Поэтому оставь меня!       — Но я тоже хочу! — загорелся идеей Эрен, блеск блеклой надежды отобразился в его глазах. — Я пойду только с тобой!       — У тебя, как всегда, шило в заднице, Кэт? — насмешливо спросила Микаса.       Кэтрин глубоко закатила глаза и тяжело вздохнула. Пока она думала, что сказать, к ним случайно подошёл Армин, собиравшийся на кассу. Только она хотела что-то ответить, как вдруг Аккерман добавила, взглянув вперёд:       — Если вы хотите заниматься этой ерундой, то следует поторопиться: этот воин уже на кассе оплачивает.       — Чëрт! — выругалась Кэтрин и опасливо обернулась. — Йегер, если хочешь участвовать, то поспеши!       Девушка побежала на выход, Эрен — за ней, Микаса — за тем, да и Армин решил поплестись следом — аура разволновавшихся друзей невольно заставила его снова не отставать от них.       Когда Кэтрин оказалась около металлодетекторов, идеально уложенная причёска уже намеревалась скрыться вдали за угол, и Блэк чуть ли не сломя голову побежала. Эрен, Микаса спешили за ней, и потерявшийся Армин, совсем позабыв про лишний груз в руках, поплёлся за ними.       — Эй, стой! — послышался чей-то злой и грубоватый голос.       Арлерт испугался и, поняв, в чем дело, скинул сырки, рассыпав их по полу, и побежал ещё быстрее с громким сердцебиением в ушах.       — Извините! — виновато крикнул он.       — Армин, ну ты совсем что ли? — заметив, крикнул Эрен.       — Я запомнил твоё имя, щенок! — рыкнул охранник.       Кэтрин машинально обернулась на звуки и расстроенно взглянула на лежавшие на полу в хаотичном порядке молочные продукты…       — Сырки… — печально оборонила она, но не смогла остановиться — цель была важнее еды… Все-таки она не Саша.       Выйдя из торгового центра, Кэтрин остановилась, оглядевшись… Необычную причёску было легко заметить в скоплении людей и машин на парковке… Особенно рядом с блестящей, чёрной, крупногабаритной машиной. «Дорого же, наверное, стоит…» — подумала девушка, но тут же округлила глаза, осознавая, что сейчас потеряет единственный путь хоть к какому-нибудь решению проблем.       Уже подоспели Эрен, Микаса и запыхавшийся Армин, и, пока последний пытался отдышаться, парочка тоже разглядела, как объект слежения усаживался на водительское сидение дорогого автомобиля.       — Вот мы и потеряли его… — вздохнул Йегер.       — Я сразу знала, что это гиблое дело, — высказалась Микаса.       — Видимо, я зря с сырками вынырнул из супермаркета… — тяжело дыша, печально осознал Армин.       Однако Кэтрин не была бы собой, если бы к ней не приходили безумные идеи в самый отчаянный момент…       — Нет, — уверенно сообщила девушка, сощурившись и уже придумав план. — Я знаю, что делать, но это могу продолжить только я, ваша помощь уже не нужна.       — Что ты хочешь сделать? — недоумевал Эрен.       Но Блэк не собиралась отвечать — не было времени. И она поспешила к автомобилю нового знакомого.       — Кэтрин, куда ты? — недоумевающе крикнул вслед Йегер.       — Ради Бога, хоть сейчас за мной не иди! — рыкнула напоследок девушка и продолжила идти к машине более самоуверенной походкой, словно породистая кошка.       Хоть сил в Кэтрин никогда не было достаточно, но зато смелости… вернее сказать, сумасшествия, в ней было навалом. Это и был её конёк — она всегда была готова к безбашенным поступкам.       Будто действуя интуитивно, Кэтрин без всякой боязни беспардонно открыла переднюю дверь автомобиля, несмотря на то, что руки водителя уже были на руле, и присела, громко хлопнув деталью транспортного средства.       Галлиард даже не сразу сообразил, что происходит, удивлённо глядя на приземлившуюся девушку на соседнем сидении. Он огромными глазами пялился на спутницу, чья хитрая ухмылка говорила о том, что она не видит ничего странного в своём поведении.       Парень всё ещё был в ступоре, и поэтому Кэтрин с невинным взглядом решила объясниться:       — Прости, что так внезапно, но ты мне так понравился, что я не смогла удержаться, чтобы не сесть к тебе в машину, — она добавила милый смешок.       Вместо какого-то ответа ошарашенный Порко выпалил совсем не то, что хотел сказать:       — Ты хлопнула дверью…       — Ой, прости! — Кэтрин состроила виноватый взгляд. — Я случайно! Редко выпадает возможность сидеть в автомобилях такого класса, где дверь необязательно сильно захлопывать, знаешь…       Парень нахмурился, всё ещё недоумевая.       — А где сырки?       — Я их отдала другу на сохранение… — быстро придумывала отговорки девушка.       — А как же твой парень? — всё ещё задавал странные вопросы он.       Не доверяет?..       — Да друг пошутил — нет у меня никакого парня! — легко махнула рукой Кэтрин и вдруг протянула руку. — Кстати, меня зовут Лайла. В паспорте я все-таки не фанатка сырков. Прости ещё раз…       Блэк не знала, почему выбрала именно это имя, но оно неожиданным образом пришло первым в голову.       Ухмылка все-таки появилась на лице Галлиарда, и тот протянул руку в ответ. Вздохнув, он, немного расслабившись и выпрямившись, сказал:       — Ладно, Лайла… Поверю тебе, так уж и быть, — парень усмехнулся. Повернув ключ зажигания машины, он спросил: — Куда тебя везти-то? Откуда ты?       Тут Кэтрин заволновалась: этого она не продумывала… Пытаясь скрыть нервозность, девушка просмеялась и постаралась выкрутиться:       — Я думаю, туда же, куда и тебе!       — Что, сразу ко мне? — выражение лица Порко стало более самоуверенным, ухмылка наглой, а глаза посмотрели на девушку хитро.       — Ну, нет, я не имела в виду, что хочу торопить события… — Кэтрин всё ещё улыбалась, однако смущённо опустила глаза, заправив прядь за ухо.       — Ты тоже с Ребелио, что ли? — его взор всё ещё был лукавым.       «Ребелио, точно… Район, являвшийся раньше настоящими трущобами… Что ж я сразу не догадалась его назвать?» — корила себя Блэк.       — Да, именно! — закивала она.       — А где ж твоя повязка? — усмехнулся Порко. — Сняла, чтобы люди пальцем не тыкали?       — Так да, в задницу это! — нервно просмеялась Блэк.       «Он наверняка подумал, что надо было спросить другой район…» — глядя на задумчивость визави, подумала Кэтрин. А затем резко снова запаниковала: «Черт, а если он так и сделал?!»       Но вдруг автомобиль тронулся с места, Порко смягчился и повёл рулём. Кэтрин тоже успокоилась и откинулась на сидение, пристегнувшись — то, что это нужно делать, она знала из-за нового автомобиля Леви. Ну, как нового… по сравнению с этим он был стар, так как в этой машине были интересные функции: откуда-то поступал охлажденный воздух, посередине был какой-то экран, где Порко листал музыку, совершенно неизвестную для неё. Это всё было необычно для Кэтрин, и она тихо наблюдала за действиями парня.       Однако самого Порко начало напрягать молчание, и поэтому тот спросил со снова появившейся ухмылкой:       — Ну, я думаю, нам стоит познакомиться поближе, поэтому я спрошу: чем вообще занимаешься? — поинтересовался парень.       — Что? — удивилась Кэтрин, нахмурившись. — Ну… Сейчас я сижу в машине…       — Я имел в виду, по жизни что делаешь, — усмехнулся Порко.       — В смысле кем работаю? — всё ещё недоумевала девушка.       — Да, именно… — парень сам вошёл в ступор, изумляясь её поведению.       «Чëрт…» — выругалась в мыслях Блэк. — «Долбанный марлийский диалект… У нас спрашивают обычно «Чем дни коротаешь»…»       — Ну, — она нервно заправила за ухо выбившуюся прядь, — я… вообще… — взгляд Галлиарда стал более суровым то ли из-за пробки на дороге, то ли из-за того, что Кэтрин слишком долго думала… Что-то подозревает? Паника сильнее охватила девушку, и она отчаянно посмотрела по сторонам. Снова заметив причёску Порко, Блэк, не раздумывая, уверенно ляпнула то, что пришло на ум: — А я цирюльник!       — Кто, чëрт возьми? — удивлённо усмехнулся Порко. — Это типа парикмахер?        — Ой, да, точно! — Кэтрин снова просмеялась, чтобы скрыть нарастающую тревогу. — Вот я дура!       — Вот это у тебя лексикон — так уж сто лет никто не говорит. Если только моя бабушка! — просмеялся Порко.       Блэк нервно сглотнула ком в горле, но продолжала лыбиться. Слава Богу, парень всё ещё ничего не подозревает…       — А в каком салоне ты работаешь? — продолжил интересоваться он. — Я в Ребелио каждый знаю и, надеюсь, что ты не из тех, где меня ужасно подстригли. Или же ты на дому принимаешь?       «Как хорошо, что он задаёт наводящие вопросы…»       — На дому, — кратко отрезала Кэтрин.       — А, ну, я не очень доверяю мастерам на дому, но… к тебе бы я пошёл, — парень кинул на неё пылкий взгляд и засмотрелся во взор девушки.       — А я бы тебя с удовольствием подстригла, — медоточиво изрекла она и заправила прядь за ухо.       — Кстати… Глаза у тебя, конечно, отпад, — восхитился Галлиард, снова уставившись на дорогу. — Редко встретишь такие.       — Да-а, тебе повезло! — польщенная, просмеялась Кэтрин и лукаво добавила: — А у тебя необычайно красивая причёска.       — Комплимент от парикмахера по поводу моей причёски — лучшее, что я могу услышать, — самодовольно ухмыльнулся Порко.       Вспомнив о своей миссии, девушка решила поинтересоваться, пока разговор не перетёк в другое русло:       — Слушай… Раз уж речь зашла о работе, не сложно сейчас на военной базе? Чем вы сейчас вообще маетесь там?       — Да так, по мелочи, — пытался ускользнуть от разговора Галлиард.       Но Кэтрин не собиралась отступать:       — А где вы сейчас работаете? Ну… находитесь?       Парень нахмурился.       — Ну, эта информация не для всех… А ты с какой целью интересуешься вообще?       — Ну, просто… интересно… — волнительно проговорила Кэт.       — Надеюсь, что ты не какая-то шпионка, — усмехнулся Порко.       — Да нет, конечно, ты что!… — Кэтрин попыталась состроить не понимающую мину, нахмурившись и скривив губы, будто совершенно не понимала, с чего бы она должна быть разведчицей. Волнуясь, девушка решила оправдаться: — Вообще, честно признаться, я хотела стать воином, но так и не решилась. Слишком мала была! Не понимаю, с чего бы они берут с малых лет и уж тем более отправляют на важные миссии детей? Ты же толком не вырос, а уже справляешься с такой ответственной задачей да без взрослых…       Порко напрягся, но уже явно не из-за недоверия. Взгляд погрустнел, заметавшись в поиске чего-то… Успокоения?       Кэтрин осознала, что наговорила лишнего и не стала продолжать, почувствовав… жалость? Но к кому? К потенциальному врагу? С чего бы?       Парень долго молчал и вдруг все-таки вымолвил отрешённо:       — И слава Богу, что не решилась.       Неужели он жалеет о собственном выборе?.. Но почему?..       Кэтрин так захотелось раскрыть эту загадку, рассмотреть потаённые закоулки души, но вдруг Галлиард, либо настроенный отодвинуть разговор подальше от, возможно, болезненной темы (ведь девушке было неизвестна причина), либо боявшийся, что сказал лишнего, спросил, завернув на другую дорогу:       — Тебя куда везти-то?       Девушка, не заметив привычной трассы, поняла, что они оказались уже в Ребелио. Снова немного заволновавшись, она все-таки придумала, что сказать:       — Да в центре где-нибудь.       — А, может, все-таки поедем ко мне? — снова ухмыльнувшись, предложил Галлиард.       С одной стороны, это могло бы помочь для расследования — думала Кэтрин. Но с другой… мало ли, что могло произойти там с ней. И если она полезет в чужой ящик, дабы найти какие-нибудь важные документы, то, вероятно, окажется застигнутой врасплох, и мало ли, чем это закончится… Явно ужасными вещами.       Поэтому девушка, мило просмеявшись, ответила:       — Как-нибудь в другой раз!       — Уверена? — он посмотрел на неё соблазнительно, и Кэтрин почувствовала магнитное поле, притяжение которого начало манить и завлекать к себе… Хорош парень, хорош. Чертовски хорош. Жаль грëбаный житель такой же грëбаной Марли.       Однако она собрала всю силу в кулак и смогла устоять перед шармом Галлиарда и, мило состроив глазки, отказалась:       — Да, Порко, уверена.       — Ладно, — расстроенно вздохнул он, но всё ещё улыбался. — Тогда, может, оставишь мне свой номерок? — не отрывая взгляда от дороги, он достал свой телефон из кармана и протянул Кэтрин.       Девушка еле разобралась, куда тыкать, чтобы записать номер. Было странно набирать без кнопок, но она все-таки смогла нервно понять, как эта штуковина работает. Хорошо, что ярлык телефона был на главном экране.       Конечно же, она оставила левую комбинацию цифр, предварительно подсмотрев код страны у других номеров (чуть не позвонив какому-то Пику) и записала себя Лайлой. Девушка хотела вернуть телефон, как вдруг парень попросил:       — Позвони себе, чтобы у тебя остался мой номер.       Сердце снова подпрыгнуло, и Кэтрин еле-еле нашла, что ответить, сыграв разочарование, а затем и надежду, блеснувшую в глазах:       — Ой, а я его дома оставила… Но он включен, так что я всё равно позвоню!       — Дома? — удивился Порко. — Сейчас никто не выходит без телефона.       «Да, даже теперь и у нас…»       Но даже после этой мысли Кэтрин смогла просмеяться:       — Да я всё время что-нибудь да забываю! Память — девичья, что с меня взять! В общем, звоню!

***

      К счастью, девушке удалось обхитрить воина, и в скором времени она уже спокойно расхаживала по центру в поисках хоть какой-то малейшей зацепки, где могла бы находиться военная база или что-либо связанное с ней. Кэтрин заходила во дворы, плелась по разным закоулкам, но все попытки найти хоть что-то были тщетны. Что Блэк собиралась тут найти — она уже сама не понимала. Только лишь осознавала, что затея действительно была глупой, и шило в одном известном месте слишком часто колит, как и сказала Микаса.       Разочаровавшись не только в своей затее, но и в себе, Кэтрин хотела посмотреть по карте, которая случайно осталась у неё, как добраться до того торгового центра. Может, где-нибудь хотя бы была остановка…       Проверив и телефон, Кэтрин обнаружила, что, как назло, ещё Леви настрочил кучу сообщений, совершенно потеряв свою возлюбленную. Теперь не только печаль, но и стыд за свой опрометчивый поступок охватил разум сумасбродной Кэтрин. Однако только она думала написать, признаться, что потерялась в грëбаном Ребелио, потому что «сумасшедшая дура», держав карту в другой руке, как вдруг натолкнулась на какого-то высокого и большого человека.       Эмоции и так были на пределе, поэтому она сорвалась:       — Куда прëшь, придурок?!       Но, подняв взор, Кэтрин опешила… Мурашки пробежались по спине, озноб наполнил тело, и оно судорожно задрожало; сердце бешено запрыгало, затрепетало в груди, застряв в горле… Кажется, девушка готова была упасть в обморок от шока…       Ведь она узнает из тысячи эти чёртовы янтарные глаза, в которых застыли солнечные лучи и удивление, и волосы цвета пшеничного поля… Однако, казалось, будто свет давно потух во взоре, а золотистая равнина была сожжена…       Хоть и крайне изменившийся, это был он…       Р-а-й-н-е-р — шесть букв, отдающихся характерным болезненным стуком в груди, распространяющимся по всему телу, словно старые ножи снова пронзительно вонзаются в сердце.