Сисëцу:«Новый источник»

«Говорят, что жизнь и судьба - это совокупность случайностей и последствий принятых решений, они, подобно пешеходному переходу, имеют черные и белые полосы. Но, судя по всему, на мою долю выпал недобросовестный работник, который вместо того, чтобы выводить полоски зебре, потратил краску на рисование писюнов». Тепло. Влажный, чуть душный воздух окутывает со всех сторон. Дует нежный ветерок, а я чувствую, что лежу на чем-то мокром. Но ощущение расслабленности и удовольствия полностью вытесняет все мысли. Мне давно не было так хорошо. Никакой тревожности. Никаких внешних раздражителей в лице сумасшедших соседей, которым не дает покоя бесконечный поток мужчин в мою квартиру. И черт с ним, что это просто доставка пищи. Мало того, они сами под разными предлогами старались проникнуть в мое жилище с целью узнать, чем занимается местный затворник. Но пиком их креативности стала наводка на некий «бордель», адрес которого подозрительно совпадает с номером моей квартиры. Время идет. Одежда все сильнее пропитывается водой, и лежать уже не так комфортно. Опускается вечерний смрад, и я открываю глаза. Какой необычный и реалистичный сон. Солнце опустилось за уходящие куда-то вдаль грозовые облака, придавая темно-синим тучам нежно-розовую окантовку. Негустой белесый туман едва ощущался в воздухе. Руки, подпирающие мою голову, как подушка, уже давно затекли. Я и раньше не отличалась большой гибкостью или ладностью, но сейчас мое тело казалось совсем деревянным. Поднявшись на локтях, я сменила положение на сидячее и потянулась. Приятная дрожь, ломота во всем теле и не единого хруста костей. «Странно. Не в том возрасте уже» Я еще раз потянулась, но уже специально так, чтобы позвоночник захрустел. Опять тишина. Очень необычно. И тут я обратила внимание на свои руки. Хотя, это даже руками назвать нельзя. Это ладошки. Маленькие детские ладошки, которые едва теннисный мяч смогут удержать. Вдруг меня прошибают сомнения, сон ли я вижу. Как-то все слишком... По-настоящему. Об этом свидетельствовало не только наличие болевых ощущений после долгого сна на одном боку, но и промозглый холод. Меня начинает трясти. То ли от холода, то ли от паники. Встаю, чтобы осмотреться уже без призмы сонной неги, и оказываюсь едва с метр ростом, если не менее. Совсем маленькая. Как необычно смотреть на мир снизу вверх. Мокрая одежда неприятно липнет к коже и вызывает волну мурашек. Я стою под деревом на небольшой возвышенной равнине, и если мои знания по биологии не совсем отвратительные, то смею предположить, что это клен. Высокий стройный клен, чьи листья, а точнее большая их часть, уже покраснели и опали. Собственно, в этой кучке ярких влажных от росы листьев я и лежала. Еще 2 плюса или минуса, которые никак не сходятся с моим представлением мира. Во-первых, сейчас должно быть 12 февраля, во-вторых, я бы ни за что не легла в мокрую кучу листьев. Черт с ней, с одеждой, а вдруг там клещи. Вглядываясь сквозь туманный пейзаж, я рассмотрела нетипичный для моей родины рельеф. Кажется, «здесь» середина осени и стройные ряды полей уже давно отчистили от урожая. Недалеко от тех самых полей была россыпь редких домов, число которых увеличивалось по мере близости к моему пункту наблюдения. Но больше всего меня смутила архитектура... Прямоугольные заострённые по краям крыши отдавали... Японским стилем? «Дозубрилась, блять... Пошла на япониста. Только 2 курс закончила, а уже крыша течёт» — Что, черт возьми, происходит? — моему смятению не было предела. Это точно не сон. Я точно не дома и я точно не в своем теле. Дрожь усилилась. Никогда в жизни не испытывала столько эмоциональных переживаний за столь короткий промежуток времени. Пока я переваривала информацию, совсем стемнело. Загорелись огни в домах, от которых отделились огонечки поменьше, они начали двигаться в мою сторону. Послышались крики. Кажется, кого-то зовут по имени. — Нэнэ-чан! Нэнэ-чан, отзовитесь! Нэнэ-чан, ваш отец очень беспокоится! — напуганные голоса вторили друг другу. Как не трудно догадаться речь японская. «Нэнэ-чан. Красивое имя. А может это "меня" так зовут?» Я все ещё стояла под деревом. Видимо, в этот раз я ушла в себя надолго. На озябших коротких ногах я побежала на крик. Даже если это кричат не мне. «Ребенку» не стоит оставаться одному вдали от непутевых родителей. Для пущего эффекта я разрешила себе разрыдаться. В сложившейся ситуации это оказалось не трудно. Конечно, моему жалкому хныканью не быть громче их воплей, но я хотя бы буду выглядеть, как напуганый ребенок. На меня налетел крупный пухлый мужчина: — Нэнэ! Это Монома! Ты меня узнаешь?! Нэнэ-чан, все хорошо, все позади, — он крикнул куда-то в темноту. — Яку, отзывай всех! Я нашел ее! — мужчина одной рукой аккуратно прижимал меня к себе, а другой бережно вытирал слезы. — Яку! Идиотина! Куда ты пошел?! Я, по-твоему, как фонарь буду держать?! Хочешь, чтобы я на ровном месте навернулся?! — Но, господин, вы сказали... — Я сказал отозвать поиски, а не улепетывать с единственным источником света! Мне повезло. Они действительно искали меня. В ушах звенело от крика Мономы, но Яку я не смогла разглядеть как следует из-за не привыкших к свету от фонаря глаз. Единственное, что я про него поняла: он невысокого роста и весьма зашуган крикливым начальником. Яку пытался еще как-то оправдаться, но Монома с раздражением отрезал: — Избавь меня от своих оправданий. Мне нет до этого дела, — и тут он переключился на меня: — Нэнэ-чан, замерзла? Ничего не болит? Сильно напугалась? Его голос приобрел необычно тихий и мягкий тон. Но единственное, на что я сподобилась – это ещё бóльшие слезы и тихое "Угу". И они двинулись по направлению к поселению. — Господин Хара был так напуган. Как хорошо, что ты нашлась, — Яку наклонился надо мной и льстиво протянул: — Д-да, очень сла-авно... Монома хлопнул по уху мужчине, отталкивая его в сторону. — А ну цыц! И рожу свою уродливую убери. Ребенок и так напуган, а тут ты со своей скользкой мордой. Девочка и так не разговаривает... К концу фразы его голос затих, став заметно грустнее. За это недолгое путешествие на руках у здоровяка я тщательно прислушивалась к их разговору. Ну как разговору, говорил только Монома, а Яку тихо поддакивал каждому слову. То немногое, что я поняла из их диалога — это то, что мой отец большая шишка, которую все любят и уважают, а я его больная дочь. Моя истерика не прошла бесследно. Голова налилась свинцом, а глаза опухли, и слушать становилось все тяжелее. Сил хватало только на что-то одно: либо слушать, либо смотреть. Из двух зол я выбрала самое легкое, поэтому преспокойно закрыла глаза и доверчиво прислонилась к животу Мономы, он, заметив этот жест, дал легкую затрещину своему спутнику и шикнул на него. Монома производил впечатление строгого, но доброго старшего брата, так сильно напоминающего моего собственного. Конечно он мне подзатыльников не давал, но вот младшему братишке доставалось на порядок больше. Мы прибыли во двор поместья «моего отца». Меня окружали звуки ворчливых причитаний, расстроенных вздохов и тихих переговоров. Монома передал меня в руки другого мужчины. И уже он занёс меня в помещение. Под теплом очага я совсем разомлела и провалилась в сон. Разбудили меня тихие переговоры и плеск воды. У меня был заложен нос и температура явно превышала норму. На голове лежало что-то мокрое и холодное. Они сбивали мне температуру. Едва приоткрыв глаза, я встретилась с обеспокоенным лицом какой-то старухи. — Очнулась наконец-то. Зачем сбежала? — женщина стянула тряпку с моего лица и окунула в небольшой тазик, отжала и вернула на место. — Твой отец чуть со страху не обмер. Постыдилась бы, — она опустила свою дряхлую руку на мою голову и стала перебирать пальцами волосы. «Отец да отец. А с матерью что? Она вообще у Нэнэ есть?» Старушка тяжело поднялась, забирая с собой тазик, и поплелась к двери, что-то бурча себе под нос. А я не без труда присела, придерживая тряпку у лба и продолжила размышлять: «Девочка немая? Или у нее были какие-то особенности в развитии? Почему она не разговаривает? Если я сейчас заговорю, тетку сильно удар хватит?» Я попробовала пару слов на язык и пришла к выводу, что с речевым аппаратом все нормально. Возможно, у девочки были какие-то психологические проблемы. Может заговорить с ней? И что я ей скажу? Что должен спросить ребенок, который пережил крупный стресс? — Нэнэ, ну что ты будешь делать! А ну ложись скорей обратно,— у старушки в руках был все тот же тазик. Она щурилась из-за приглушенного освещения и выглядела так забавно, что даже строгий тон не смог заставить меня послушаться. — А.. Мама где? — кое-как выдавила я из себя на корявом японском. Лицо женщины стало похоже на восковую маску. Она выронила емкость из рук, расплескав ее содержимое по полу. Старуха кинулась ко мне, и я, не ожидавшая такой яркой реакции, в испуге отшатнулась. Она схватила и прижала маленькое тело к себе, заливаясь рыданиями. —Нэнэ-чан! Моя бедная девочка! Я думала ты никогда не... Никогда... — женщина все продолжала плакать и гладить меня по спине. Я быстро отошла от ступора и глупо уставилась в одну точку, не зная куда себя деть. Кажется, у Нэнэ все-таки нет матери. Иначе, я не понимаю такой реакции. Хотя она могла растрогаться из-за моей вдохновляющей речи. — Нужно срочно доложить твоему отцу. Чиэса! Девчонка, поди сюда. — Да, Сузе-сама? — голос был тихим, но четким. Я не видела ее из-за бабули, крепко сжимавшей меня в своих обьятьях, но после того как старуха быстро продиктовала сообщение, Чиэса стремительно сорвалась с места. Не заставив себя долго ждать, явился сам хозяин. Сузе ослабила хватку и я смогла заглянуть ей за спину. Отец Нэнэ был невысокий мужчина стройного... Нет, скорее тощего телосложения. Из той части лица, что я смогла рассмотреть с этим отвратительным освещением, я распознала большие мешки под глазами и глубокие морщины в уголках глаз и рта. Кажется, он часто улыбается. Или скалится. — Сузе-сан, это правда? И тут я понимаю, что моя социальная батарейка достигла дна и вынести еще больше соплей я не смогу. Кто я? Правильно. Больной ребенок. Больному ребенку нужен покой и уход, а не вот это вот все. Убьем двух зайцев одним выстрелом. —Больно... Хнык... Жарко... Хочу спать, — мужчину передернуло. А меня на данный момент ничего не волновало кроме заботливых рук Сузе. °°° «Какая же конченая ситуация» Яркое солнце приятно согревало от легкой утренней мороси. А запах последождевого азота окончательно похоронил какие-либо надежды на то, что тот роковой вечер был сном. Я действительно простыла, но, как оказалось, не серьезно, ведь бабуля Сузе за одни сутки поставила меня на ноги. И все бы ничего, если бы вокруг моей постели не толпилась вся обслуга поместья под предлогом заботы о любимой наследнице. Возможно, одна треть из этих людей говорила правду, но я более чем уверена, что весь этот ажиотаж был вызван чудесным выздоровлением Нэнэ. Сузе конечно пыталась их разогнать, беспокоясь за мое состояние, но человеческое любопытство оказалось сильнее немощной старушки. Теперь она просто смирилась и постаралась взять ситуацию под контроль, регулируя поток людей, пуская их только в определенное время. Я никогда в жизни так не стрессовала. Недавнее потрясение не шло ни в какое сравнение с тем, что я имею сейчас. Простуда и толпа незнакомых людей знатно давили на психику, да еще и отец Нэнэ хочет встретиться со своей дочерью, как только она поправится. Это окончательно убило во мне желание сделать хоть какие-то поползновения из комнаты. Уже третий день я симулирую свою простуду. Хоть Сузе ничего и не сказала, я не сомневаюсь, что она все поняла. И мои подозрения подтвердились: лекарство перестали давать. Легкое осуждающее молчание женщины заполняло комнату в те небольшие мгновения тишины. У меня не хватало смелости нарушить эту идиллию. Я вообще больше ни слова не хотела говорить, особенно после той массовой истерии. Как только народ не пытался выпытать из меня хотя бы звук, подкупая сладким или игрушками, но меня такими фокусами не побороть. Сузе не имела ничего против игрушек, ведь понимала, что ребенку будет скучно просто лежать целыми днями, а вот сладкое она отбирала, чему я крайне расстраивалась. Лучше бы забрали этот бесполезный мусор и оставили что-нибудь пожевать. В прошлой жизни я часто заедала сильные негативные эмоции, что конечно же плохо сказывалось на моей фигуре. Мама с братом очень беспокоились из-за этого, поэтому стали тщательно следить за моим рационом. «Мама» «Братья» Как они там? Наверняка с ума от горя сходят. Что же случилось? Почему я здесь? И где это «здесь»? Я просто в древней Японии или по всем законам жанра нахожусь в каком-нибудь аниме? Судя по общим признакам это точно не что-то современное. Магичка и все спортивные аниме, которые я знаю стопроцентно, отпадают. Может КРД или Дороро? Я томно вздохнула. Никакой из этих вариантов не сулит мне светлое будущее. И там, и там присутствуют демоны. Настроение окончательно испортилось. Может попробовать вспомнить, что я смотрела последним? И как не странно, мои потуги не увенчались успехом. «Ну что за мрак. Хоть бы эпоху знать.» Знай я эпоху, смогла бы хоть как-то сориентироваться. Историю, культуру и язык преподают на 1-2 курсах при обучении на япониста. Хоть в чем-то свезло, и мои знания не пропадут даром. Притворяться уже нет сил, но и с папашей знакомиться никакого желания. Еще и Сузе вполне могла разболтать ему все, неспроста же он заходил сегодня. «Долго убегать от него не получится...» —Маленькая госпожа, я же знаю, что вы не спите. Не устали еще валяться целыми днями? «Нет. Это даже не мой рекорд.» — Вы ещё помните, что господин хочет вас видеть? «Конечно, помню. Ни о чем другом думать не получается.» — Ну что же вы молчите? — женщина опустилась на колени и погладила меня по голове, — или ваш чудесный голос мне приснился? Я сильнее зарылась под одеяло, ускользая от ее рук. — Не упрямьтесь, нежная госпожа. Давайте завтра встанем пораньше и я соберу вас для завтрака с господином? Вы окажете мне огромную милость, если согласитесь, — ее голос стал еще мягче и добрее, но без льстивых и заискивающих ноток. «Ну... Раз ты так просишь, я могу сделать одолжение. Естественно, только из-за уважения к возрасту» Здесь, определенно, ни при чем моя слабость к ласковым уговорам и похвале, я просто помогаю ей не попасть в неловкое положение. На секунду выглянув, я коротко кивнула, после чего снова скрылась от ее глаз. Еще не хватало ей увидеть мое смущение, а то подумает, что я ведусь на такие глупые манипуляции. Как и было оговорено, меня подняли ни свет ни заря, чтобы умыть да причесать после долгой болезни. Пахло от меня отвратительно, но не долго. Какой же стрем, когда тебя кто-то моет и одевает. Лет с 9 меня никто кроме меня не то что не мыл, даже не трогал! Еще и в таких местах... Бррр... Лучше не думать об этом, а то точно стошнит. Сузе что-то напевала, пока осторожно заплетала мои уже чистые волосы в темную косичку. Когда все закончилось, и мне принесли зеркало, я чуть не расплакалась. На меня смотрела совершенно незнакомая девочка. Ее большие серые глаза были на мокром месте, она выглядела бледной и глубоко несчастной. Особенно это подчеркивало светлое кимоно. — Госпожа, вам не нравится? — Нет, — короткий лаконичный ответ возымел должный эффект. Окружающие с замиранием сердца слушали каждое мое слово. — Вы уверены? У вас такой вид... — Я не собираюсь повторять дважды. Я была так подавлена, что совершенно забыла про манеры. Глупо? Да. По-детски? Да. Но у меня стоял такой ком в горле, что если бы разговоры продолжились, я бы точно заистерила. А этого никак нельзя допустить, мне еще с отцом Нэнэ беседовать. По пути к трапезной я с усилием глубоко дышала. Двери отъехали и меня поприветствовал «мой отец». В свете дня он выглядел еще старше, чем я помнила. Думаю, незнание этикета простительно ребенку. Я коротко поклонилась и опустилась напротив мужчины, старательно избегая его взгляда, благо длинная челка в этом помогала. Сидеть на коленях оказалось абсолютно неудобно и даже болезненно. Все-таки японцы — извращенцы. Я не смотрела на него и не видела его выражения лица. Прошло какое-то время, он произнес: — Здравствуй, Нэо. Как ты себя чувствуешь? «Нэо? Видимо, Нэнэ — ласковое прозвище» — Нормально, — короткий ответ заставил мужчину нахмуриться. «Слишком холодно прозвучало?» Он призадумался и продолжил: — Нэнэ-тян, ну же, поговори со мной. Я так долго этого ждал. Может, расскажешь, как тебе на вкус еда? — голос мужчины сквозил грустью и озабоченностью. Но мне почему-то было не по себе. Я ощущала себя букашкой под микроскопом. — Вкусно, но соли мало, — проговорила я, с непривычки неловко орудуя палочками. — Я передам повару. Что-нибудь еще? — На этом все. Опять молчание. «Как же это все неловко» — Ты так внезапно заговорила, мы с твоей мамой очень удивились. — А? Мамой? «Ой, само вырвалось. Значит, эта женщина все-таки жива. А почему она тогда меня не навестила. Может приходила, когда я спала?» — Да, мамой... То что случилось вчера... — мужчина почесал щеку, — Ты из-за нашего разговора убежала? Ты ни в чем не виновата, просто у мамы выдался тяжелый день. Прошу, не подходи к ней, когда она в таком состоянии, — мужчина делал большие паузы между предложениями, тщательно подбирая слова. «Что-то мне все это не нравится. Маман Нэнэ сорвалась на нее? На пятилетнего ребенка?» Я потянулась за нарезанной рыбой на середине стола, и мой рукав зацепил тарелку с каким-то соусом, разлив его по столу. Я ойкнула и отдернула руку. Рукав не успел запачкаться. Я выдохнула. Ко мне подбежала женщина. Она вытерла пятно со стола и передвинула нарезку поближе ко мне, так чтобы я за ней не наклонялась. Коротко поблагодарив, я продолжила размышлять: «Прелюбопытный персонаж. Видимо, за собой вины не чувствует, раз даже не проведала. А может наоборот слишком гложет совесть, чтобы в глаза Нэнэ смотреть» Снова пауза. Как же утомляет этот разговор. Еда, действительно, сильно пресная. Кажется они сделали скидку на то, что я ребенок или это предпочтения Нэнэ. — Не держи на нее зла, и сейчас наш конфликт, считай, исчерпан. Я вглядывалась в чашку черного чая, который только что принесли. Запах от него стоял восхитительный. Ни в какое сравнение с нашими помоями из пакетиков. Мама очень любила чай с молоком и всегда готовила его мне и братьям. Я считала его вкусным ровно до тех пор, пока не попробовала чай без молока. «Попахивает happy house, но пока не понимаю откуда» — Где она сейчас? Мужчина посветлел, и его морщины на лице разгладились. Пойти ему на встречу — пока единственная, на мой взгляд, верная тактика. Пока так, а там посмотрим. Надеюсь, старик окажется сговорчивым. — У нее сейчас нет времени, она занимается делами поместья. «Так и скажи, что она не хочет меня видеть. В жизни не поверю, что и минутки ранним утром не нашлось на завтрак в кругу "счастливой семьи", но стелет уверенно. Чиновник, наверное» Мужчина смотрел на меня, а я на него нет. Не могу себя заставить. Его колючий изучающий взгляд проникал под кожу. У меня складывалось впечатление, что мы в покер играем. — Нэнэ, я так рад что с тобой все хорошо. «Все хорошо» Под ложечкой засосало. «Как-то расплывчато» В моей прошлой жизни я росла не в самой благополучной семье, из-за чего стала очень мнительной и любые добрые жесты воспринимала со скепсисом. Мой отец бросил мать после рождения младшего брата. Это не был уход к другой женщине, как бывает в большинстве случаев. Ему просто надоело. Надоело работать в две смены. Надоели дети, которые требуют внимания и любви. Надоела бытовуха. Он очень рано женился на моей матери, в самом расцвете их молодости, они даже колледж закончить не успели. По глупости... По горячности... Время шло, страсть угасла, а трое детей и упущенные возможности остались. Усугублял и без того убогую ситуацию отцовский круг общения. Зависимые от алкоголя и блядок уроды, которые утянули его в это царство кутежа и разврата. Он сделал свой выбор... Не в нашу пользу. Тяжелее всего пришлось маме и старшему брату. Она — все время на работе, он — занимался мной и нашим младшеньким. Маму я почти не помню в те года, а брату пришлось бросить бокс. От меня ничего не скрывали. Собственно, ни от кого ничего не скрывали. Город у нас небольшой, и слухи, подобно огню, быстро распространились. Мне было стыдно. Мне было стыдно настолько, что в каждом добром жесте я видела издевку. Все знали о моем отце. Все знали о нашем финансовом положении. Сейчас я понимаю, что это было глупое поведение, но тогда некому мне было об этом сказать. «Бить перестали, а рефлексы остались» — так говорил мой брат. Очень мрачное выражение, но в его духе. Надеюсь, с моей семьей все хорошо. Немного подумав, я вымученно улыбнулась: — Спасибо. Ненавижу выдавливать из себя эмоции. Врать я не умела и не любила. Мама как-то сказала: "Если у тебя получилось обмануть — это не значит, что ты умнее. Это значит, что тебе больше доверяли». Эти слова плотно засели в моей голове, пустив корни. Не хотелось ее разочаровывать или терять её доверие. Мужчина уже давно закончил есть и просто наблюдал за мной со стороны. — Нэнэ-чан, что ты думаешь о том, чтобы начать обучение? «Что?... Опять учиться?!» Он заметил мое замешательство и пояснил: — Обучение грамоте. Тебе уже 6 лет. Мы все в твоем возрасте начинали. Правда, я беспокоился, что из-за твоих осложнений придется отложить, — он продолжал что-то говорить про важность образования для людей нашего положения и времени, но я отвлеклась на сладости. Вот они действительно были хорошими. — За хорошую учебу полагается награда? — я нерешительно прервала его, — Я могу попросить кое-что? Вдохновленный моим энтузиазмом, он согласно закивал: — Все что пожелаешь! А... — он заговорщицки улыбнулся и наклонился в мою сторону, — А чего ты хочешь, если не секрет? Я же, наоборот, от него отодвинулась. Ровно на то же расстояние, что он сократил. — Хочу рощу с глицинией, — и тут, как мне кажется, я подключаю все свое обаяние, — Можно? Выходит криво. — Оххх... Милая, ты наверное не знаешь, что у мамы аллергия на пыльцу, — мужчина сконфуженно потер шею. «Хммм... Что там делают дети, чтобы добиться желаемого...? » Я состроила максимально разочарованное лицо и чуть сиплым, как от подступающих слез, неровным голосом промямлила: — Н-но цветочки такие красивые... И... И мне так нравится фиолетовый цвет! Вышло очень криво. Лучше бы просто разревелась. Какая же я убогая. Но я до последнего не отпускала надежду, что это сработает. Глициния... Перестраховаться не помешает. Эх, хоть бы это оказалась вселенная клинка, потому что если это все же Дороро, то я точно в полной жопе. Не могу вспомнить ни одной слабости демонов из этого аниме, если они были вообще. Лучше бы, конечно, оказаться в обычной Японии, но еще лучше дома, у себя в кровати. Пока я нервно перебирала варианты развития будущего, хозяин поместья подал голос: — Посмотрим, как сдашь первые экзамены, если результаты меня устроят, я рассмотрю твою просьбу. «Какое великодушие. Не на ту напал, старик. Я почти состоявшийся японист» °°° Вот так за мирными разговорами о несущественных вещах господин Хара отпустил свою дочь к кормилице. Но что-то не давало ему покоя. Нэнэ ведет себя по-другому: нет больше того зажатого напуганного вида, нет слез на пустом месте, нет истерик, нет ничего... Неужели ребенок мог измениться до такой степени всего за две недели? Конечно, он заметил, что она старалась не смотреть ему в глаза и неосознанно теребила рукав кимоно, пытаясь скрыть свое волнение и придать себе уверенности. Это напускное спокойствие изрядно позабавило его. — Изао, ты заметил? — на его слова отозвался невысокий мужчина средних лет, который до этого безразлично смотрел в одну точку, — О чем вы? — Нэнэ сильно изменилась. Как думаешь, из-за чего это произошло? Сомневаюсь, что это вызвано внезапно прорезавшимся голосом. Изао выглядел совершенно измученно. Возможно, сказались несколько бессонных ночей за бумажной волокитой. На то, чтобы думать или проявлять еще какую-либо активность, не было абсолютно никаких сил и никакого желания, поэтому он выдал первое, что пришло ему в голову: — Может, она старается походить на вас. Знаете, у детей распространено имитировать поведение родителей, — мужчина едва подавлял зевоту. Сейчас он больше напоминал предмет декора, нежели человека. Господин Хара находился в приподнятом расположении духа. Недавний указ императора, рассказ Сузе и внезапно переменившаяся дочь. Этот год начинается хорошо — добрый знак. — Хо-хо, никогда не поздно чему-то учиться. — Немудрено, это же ваш первый и пока единственный ребенок. Хозяин резко переменился в лице. — Кстати, про единственного ребенка. Как там госпожа Хара, беременность подтвердилась? — Да, лекарь обследовал ее вчера вечером. Говорит, что она здорова, но наблюдается упадок сил из-за подавленного морального состояния. — Подавленное моральное состояние? Что ей опять не нравится? — процедил хозяин сквозь зубы, — Целыми днями сидит в четырех стенах. Ни с кем не разговаривает, ничем не занимается. Она же не заложница! Кулак с грохотом опустился на стол. Служанки, которые торопились собрать посуду и поскорее уйти с глаз долой, подпрыгнули от неожиданности. Господин Хара отличался спокойствием и уравновешенностью, но любое упоминание этой женщины выводило его из себя. — Строит из себя мученицу, — прошипел он и быстро взял себя в руки. Ну вот, настроение испорченно.