Стежок Кромешной Паутины. Хаос

      С темного неба сорвалась воронья стая. Птицы спикировали на головы шедших к башне Огненный кулаков, они торопились прийти на помощь эрцгерцогу. Вороны клевались, каркали, били крыльями, кричали, летели перья.       Пара заклятий, несколько упавших на землю туш и бешеные птицы полетели в сторону города, который стал постепенно успокаиваться. Подоспевшие стражники не давали новым группам разгорячённых граждан примкнуть к уже образовавшейся толпе и старались выдернуть наиболее яростных и голосящих.       Конечно, они опоздали, из покоев эрцгерцога разливалось густое ядовитое облако, двери покорёжены, а с другой стороны подоспела ещё одна группа стражей.       – Вы видели эрцгерцога? – спросил командир прибывших с нижних этажей Кулаков.       – Нет, – ответил высокий полуорк. – Мы услышали, как кто-то ломает двери, и поспешили сюда, но тут уже стелился яд.       – Проклятие, значит, нападавшие знают, где его искать. Надеюсь…       В этот момент раздалась пара хлопков в голосящей толпе. Это могли быть обычные хлопушки, но прозвучали она как сигнал к атаке. Обозлённые, недовольные и яростные граждане всё-таки напали на стражу, боясь теперь угрозы со спины. Страх превратил их в беснующуюся массу, которая не знала, откуда теперь ждать угрозы.       – Проклятие, – зарычал полуорк. – Давайте к ним, а мы выясним, что за взрыв был в основании крепости! Ещё не хватало, чтобы у нас были гости.       – Хорошо.       Стрессовая ситуация и начавшаяся потасовка с жителями не сразу обнажили вопросы командира, что ту группу Кулаков он впервые видел. Пара хафлингов, люди, дворф, этот полуорк… Кто они вообще такие? Эту компанию он точно никогда не видел. Да и форма на них сидела довольно криво, но, может, выдернули с отдыха на подмогу. Кто знает?       Сейчас не было времени думать, когда неподалёку от моста к Вратам Балдура грохнул ещё один взрыв. Похоже, кто-то контролировал толпу со стороны города, когда на Драконьем Перекрёстке всё стало понемногу успокаиваться.       Тем временем неизвестная группа добралась до тюрьмы. Здесь оставался всего один охранник, видимо, ему приказали охранять ключи, боясь, что провокация сделана именно для заключённых, но взрывы сюда не долетали. Мужчина держал в поле зрения рычаг, трос в стенах шёл до сигнального колокола, должного известить о побеге.       Когда в каморку стража уверенно зашел неизвестный дворф, то от такой наглости тот даже не сразу нашёлся с вопросом. А тем временем плечистый коротышка врезал ему в живот. Стражник согнался пополам, а потом его резко приложили головой об стол. Нос ему точно сломали, но тот дышал, пришлось парня связать и затолкать в рот кляп, чтобы не поднял шума. Найденные ключи помогли запереть главные двери в тюрьму и только тогда Иша и Гейл сняли заклятия маскировки.       – Цк-ва! В следующий раз я бы предпочла быть кем-то своего роста, – возмутилась Лаэзель, стряхивая с себя обличие дворфа.       – Я вообще полуорком оказался, так что не бурчи, – прервал её Уилл.       – Ой, вот кто бы говорил, вот я… – подал голос Астарион.       – Слушайте, успокойтесь уже, – попросил их Гейл, отряхивая мантию от несуществующего мусора.       – Это первое, что пришло нам в голову, не ворчите, – поддержала Иша. – У нас была всего пара минут, так что скажите спасибо, чтобы эти ребята на стали присматриваться и вопросов не задавали. И да, спасибо за стаю воронов.       – Нет проблем, радость моя, – улыбнулся вампир. – Получилось по наитию, но хотя бы теперь знаю, как это делать. Думаю, с летучими мышами тоже сработает.       – Сюда! – Мар ушёл чуть вперёд и указал на разрушенную стену.       Похоже, её пытались пробить не первый раз, а точнее искали довольно долго. В коридоре, ведущем на склад, на стенах виднелись царапины от кирок. Похоже, просто простучать стены оказалось недостаточно. Ну да, иначе этот Змеиный Путь нашли бы уже давно.       Иша коснулась стен, здесь стояла магическая печать, проход тщательно сокрыли для достойного или хотя бы для умного, но как именно его следовало правильно открыть теперь неясно. Горташ решил не церемониться и просто ворваться в палаты Ансура.       Стена взорвана, каменная пыль всё ещё висела взвесью в воздухе и рвала и без того пересохшее горло. Внутри виднелся тоннель, влага блестела на камнях, холодный свет флюоритов выдёргивал из мрака уводящую вниз тропу. Мар пошёл первым и тут же чуть позорно не плюхнулся на спину, склон крутой, а камни влажные от воды и мха, потому каждый шаг пришлось выверять.       – Он уходит под Чионтар, – заметил Уилл, стараясь разглядеть во тьме и мерном свете глубинных грибниц потолок, но тот терялся в темноте. – Никогда бы не подумал, что нечто подобное есть под Скалой.       – Древние города и не такое скрывают, идёмте, – поторопил Мар, всё же спеша по скользким камням.       «Никакого дракона там нет, я же говорю. Это бесполезная трата времени».       «Зато там проще избавиться от Горташа, вряд ли он взял с собой всю гвардию!»       Император не стал отвечать, лишь эхо тяжелого вздоха прошелестело в сознании. Идти пришлось аккуратно, тоннель, действительно, змеился, закручивался кольцами, сапоги то и дело скользили, раздавались ругательства, когда чья-нибудь нога ехала на мхе или грибах.       Продвигались едва-едва, часто держась друг за друга, чтобы не упасть. Флюориты щедро освещали путь, но их мертвенный белый свет вызывал панику и ассоциации со склепом, а никак не с логовом древнего дракона.       Вскоре они увидели свет факелов, а потом наткнулись и на труп. Это личный гвардеец Горташа, его золочёный шлем украшал отпечаток черной длани, символ поклонения Бейну. Теперь понятно, почему они не носили эти шлемы на людях, это вызвало бы слишком много вопросов у знати.       – Свернул шею, – убеждённо сказала Шэдоухарт. – Похоже, бедолагу не успели поймать, когда он поскользнулся.       – Ничего себе, – Астарион показался впереди.       Это оказался небольшой каменный притвор, но двери, ведущие дальше, точно не подходили для размеров вирма. На стенах виднелись потускневшие, но вполне узнаваемые рисунки.       На первом изображён мужчина в широкополой шляпе и развевающемся на ветру плащом, он протягивал руку огромному дракону на фоне встающего из-за моря солнца. На втором – он же, в окружении облаков, летящий на спине вирма. Третий – уплывающий из бухты Врат Балдура корабль, а дракон с тоской смотрел ему вслед, оставшись на берегу. Видимо, Ансур ждал друга, но из последнего путешествия Балдуран не вернулся. Обломки корабля нашли ближе к Лускану, вся команда утонула, половину так и не нашли, в том числе и самого мореплавателя.       Иша чувствовала, что Император хотел что-то сказать и с каждым шагом, с каждой просмотренной картиной его беспокойство росло. Дроу даже стало интересно, что же его настолько тревожит, раз сдерживать эмоции ему едва удаётся. Прежде они никогда не проникали в её разум раздражающим фоном. И, судя по лицам остальных, они это тоже ощущали, кроме Мара, конечно.       – Идёмте, Горташ нас опережает.       Однако стоило подойти ближе к дверям, как адское пламя преградило путь, и из него вынырнула Мизора.       – Ты что тут забыла? – возмутился Уилл. – Мы расторгли договор, я уплатил выкуп, убирайся.       – Не советую так дерзить, щеночек, я ведь могу в любой момент…       – Да забирай ты свои силы. Думаешь, Клинку Фронтира не справиться без неё?!       – Конечно, ты справишься, только вот в чём загвоздка, милый. Ты отдал мне жизнь своего отца, а теперь хочешь нарушить этот договор. А ты ведь знаешь, как дьяволы не любят, когда нарушается договор.       – Убирайся с глаз! – крикнула на неё Карлах. – Мы сами его нашли, без твоей помощи, а значит, уговор не действует. Ты больше не можешь на него давить!       – Попридержи коней, Карлах, – как невоспитанному ребёнку сказала та. – Жизнь Уилдера Рейвенгард моя, но ты права, сама забрать я её не могу, ведь наш уговор в том и состоял. Он должен умереть от руки своего врага, и это исполнится, если вы опоздаете всего на каких-то пару жалких минут.       – Какая же ты сука!       Мизора издевательски засмеялась и взмахнула крыльями. Она не могла убить Уилла, ведь тогда её игра не завершится, ей надо было лишь выиграть время, пока Горташ сам этого не сделает, после того, как Уилдер станет ему не нужен.       По полу пошла трещина, адское пламя выплеснулось черными водами Диса на каменный пол. Из чернильной тьмы адской реки показались крупные пауки, на их шкуре танцевали всполохи пламени.       – Развлекайтесь, ребятки, – пропела дьяволица и исчезла.       – Сука!       Уилл не стал ждать и просто кинулся в гущу врагов, совершенно игнорируя их опасность. Кольцо Иши вдруг зашевелилось, впервые с момента возвращения давая о себе знать вихрями Плетения.       Клинок Фронтира быстро заколол первого врага, обратив его в горстку пепла, однако тут же упал под весом кинувшегося ему на спину паука. Мар орфическим молотом тоже отправил ближайшего обратно в ад.       Иша бросила заклятие темноты, накрыв врагов и союзников непроглядной теменью, чтобы потом его разорвал свет Селунэ. Копьё Ночи залило серебром луны всё вокруг, опаляя адских тварей и отбрасывая на стены. Пауки отступили, в растерянности пытались найти врагов. Уилл в этот момент сбросил с себя тварь, что едва не ужалила его, а Лаэзель с удовольствием располовинила его тушу.       Удары молнии пригвоздили, а потом и распылили в стороны ещё нескольких, гася адское пламя и уничтожая врагов.       Меньше минуты понадобилось, чтобы расправиться с этой жалкой кучкой врагов, но свою роль они отыграли.       Из глубины пещеры послышался протяжный скрежет несмазанных механизмов. Статуя Балдурана рядом осыпалась пеплом, украшения на ней разлетелись пылью.       – Отец! Нет!       Дальше шёл огромный грот, где уже росли крупные белые кристаллы. При приближении к ним волосы вставали дыбом, а по коже пробегали всполохи энергии. Вокруг стояла огромная влажность, а ещё ощущалась небывалая свежесть, как после грозы.       – Ну, попробуем, – прорычал Астарион и задрал голову вверх.       Несколько секунд ничего не происходило, а потом тьма зашевелилась, отвечая на приказ вампира. Летучие мыши, дремлющие на потолке, снялись с мест и полетели тучей следом за мчащимся всё дальше Уиллом.       Они видели статуи, ощущали магию стихии, растаявшую не так давно. А дальше – каменные рыцари, сторожащие проход в следующую пещеру.       И вот там они увидели Горташа и покорно ждущего удара в сердце герцога Рейвенгарда. Он смотрел куда-то сквозь Избранника Бейна и не выказывал ни малейшего сопротивления. Мизора задержала их достаточно, чтобы не успеть его спасти.       Налетевшие летучие мыши сбили планы эрцгерцога, он закрылся от летящих ему в лицо тварей. С губ сорвался громкий крик, такой, что раскалывал камни, Уилдер Рейвенгард в этот момент схватился за голову и будто очнулся ото сна. Он попытался сбежать, поскольку оказался безоружен и без какой-либо брони, но солдаты Черной Длани преградили ему путь, несмотря на кружащихся созданий.       Иша ощутила, как на жертвенном ноже налились тени, готовые ответить на первый же приказ.       Уилдер Рейвенгард не мог сбежать, вооружённые люди не дадут ему это сделать. В следующую секунду под потолком появились призрачные очертания. Летучие мыши закружились в водовороте, а Астарион зашипел, видимо, теряя над ними контроль. Огромная черная длань опустилась, веером брызнула кровь, стая превратилась в сплошной кровавый блин.       Горташ в этот момент выкинул какой-то флакон, и он попал в голову отца Уилла, великий герцог упал на колени, а потом и на холодный влажный пол. Чёрная длань поднялась, но не исчезла, если кто-то попадёт под её хватку, точно не жить.       – Вот же сволочь, такого преимущества лишил, – прошипел Астарион.       Горташ, поигрывая клинком, наклонился к Уилдрену Рейвенгарду. Он был жив, грудь его панически вздымалась, видимо, он использовал парализующий яд баалитов. Скорее всего, его рецепт не составило труда выманить у Орин, пока они ещё работали вместе.       – Оставь моего отца в покое! – крикнул ему Уилл, едва не пройдя по тень черной руки.       – О, а вот и молодой Рейвенгард явился. Что-то ты не торопился ему на выручку, но готов похвалить, – Горташ усмехнулся. – У твоего отца, правда, благородная душа, раз у духа Балдурана не осталось к нему вопросов, чтобы впустить в чертоги Ансура.       – Ты не посмеешь прикоснуться к великому дракону, – вышел вперёд Мар.       – А вот тебя впервые вижу в этой пёстрой компании, хотя уверен, что и ты не так прост. Но извините, меня ждут дела и я бы не хотел, чтобы хоть что-то меня отвлекало от них.       Горташ повернулся к открытому проходу, и Иша вонзила клинок в пол, точно так же, как сделала это в крипте Алого Дворца. Тени сгустились, холодные ветра Шэдоуфелла ужалили эрцгерцога и оттолкнули от себя, не давая пройти дальше.       – Я уничтожу вас! – крикнул Горташ так, что сотряслись стены.       Последователи Бейна кинулись на них с фанатичным блеском в глазах. Им было всё равно, что врагов больше, они верили, что Бейн не оставит своего Избранного и поможет и им.       Черная Длань увеличилась, Горташ зарычал, окутав себя нерушимой сферой. Цепи божьей воли впились в Карлах и Гейла. Тифлина не замечала этого, как не видела, что сделала шаг в сторону тени черной руки. Она согнулась от боли, приложила руку к груди, где билось искусственное сердце, а мерцающая сфера вокруг Горташа налилась светом.       – Я думал, ты умнее, Карлах, – издевался он над ней. – Но, похоже, тебе всё-таки придётся сгореть.       Жертвенный клинок начал быстро вылезать из пола, преграда теней рассыпалась. Лаэзель скинула одного из гвардии Горташа в пропасть. Астарион же впился второму в шею, за считанные мгновения превращая того в высушенный труп.       Мар выбежал вперёд прямо под гнёт черной тени Бейна. Длань опустилась, готовясь прихлопнуть паладина, как муху, и замерла, не долетев до его головы всего ничего. Паладин шептал молитву, вокруг него расправляла крылья благодать Багамута, она растекалась светом под рукой Бейна. Горташ в этот момент зашипел, сжал зубы, сфера вокруг него потускнела, цепи слетели с Карлах и Гейла. Началась схватка не на жизнь, а на смерть и тут кто отступит первым, кто сдастся. Святой воин, что собьётся со слов клятвы или же у Избранного бога кончатся силы.       Иша бросила огненный шар, взрыв над головой отбросил эрцгерцога на камни. Черная длань Бэйна начала таять, не выдерживая света Платинового Дракона, когда в неё из тьмы ударил лунный свет. Мар зашипел, благословение лунной Девы нещадно жгло его, но тот стоял и всё повторял священные слова.       Карлах в два прыжка пересекла пространство между ней и бывшим нанимателем, схватила приходящего в себя Горташа за шею, припечатала к стене.       – Я тебя ненавижу! Ненавижу! – рычала тифлина. – Я верила тебе! Верила, как никому другому!       – Бей врага, Карлах, никогда не оставляй врагу шансов.       Удар клинка, кинжал из адского железа вонзился ей в грудь между рёбер, адский движитель запылал, сдерживаемый жар хлынул наружу. И это стало ошибкой самого эрцгерцога, ведь пламень сожгла ему перчатку, опалила руку до волдырей, и прижгло кожу на шее. Но он не смог даже закричать, поскольку пламень преисподних мигом добралась до связок.       Карлах, не чувствуя боли и сгорая от ненависти сжала вторую руку у него на шее и резко дёрнула голову вверх.       Хруст позвонков, громкий вой, сотрясший стены, разлетевшаяся пеплом черная рука. Мар выкатился из-под палящего лунного света и тяжело задышал. В этот момент жертвенный нож выскочил из пола, тени развеялись, расползлись в темноту, оставляя после себя только холод и иней. А так же открывая проход в чертоги Ансура.       Наступила тишина, прерываемая только судорожными вдохами Карлах, стоящей над обожженным телом Горташа. Вот так просто и быстро он умер, как и поднялся когда-то, получив покровительство одного из Троицы.       Карлах, получившая свою месть, так долго желавшая лично расквитаться с тем, кто предал её, вытащила клинок из груди. Обжигающее пламя угасло, но всё же часть жара не ушла, кинжал повредил пластину, удерживающую его внутри… И наверняка сильно сократив срок его службы.       Тифлина упала на колени и разразилась плачем. Она ревела, как маленькая девочка, которая сделала всё о чём мечтала, но не получила в итоге желаемого.       Астарион подошёл к Ише, положил руку ей на плечо, в красных глазах застыла боль. Он тоже свершил свою месть, но в отличие от Карлах, его участь отнюдь не стала безнадёжной.       – Карлах, ты… – Шэдоухарт подошла ближе, но Гейл её остановил.       – Не надо, дай ей немного времени.       – Эрцгерцог, – проговорила она, сглатывая слёзы, когда слегка успокоилась, – тиран, махинатор. Не более чем груда плоти, как и любой из нас.       Тифлина встала на ноги, обернулась на товарищей.       – Ну? И где он? – она не обращалась к кому-то конкретному, просто выплёскивала эмоции, наконец-то, нашедшие выход. – Где мой красивый закат, в который я ухожу в финале? Где бард, напевающим мне после победы над врагом? Ничего этого не будет так?!       Иша почувствовала руки вампира на своей талии, он видел в Карлах того, чья жизнь никак не изменилась со смертью врага. Она ничего не получила, кроме пустоты в душе, это понимала и Иша. Ведь помнила эту зияющую рану после смерти Кивейна, а потом и сосущую черноту, когда убила брата и мать.       – Я прикончила подонка, что сломал мне жизнь, а в награду мне предлагается просто залезть в уголок и сдохнуть. Я чего-то, блядь, не понимаю в этой жизни? Он… даже пощады не попросил за то, что сделал со мной, а только попытался меня убить. И я всё равно умираю! Я всё равно умру, а вы все будете жить.       – Карлах, пожалуйста, – к ней подошёл Мар, но тифлина оттолкнула его руку.       Вокруг неё загорелся адский огонь, её ненависть пылала так же сильно, как сейчас работал движитель. И казалось, даже огонь преисподен стал тусклее по сравнению с несправедливостью жизни.       – Они украли моё сердце! Моё. Сердце. В любой момент я буду мертвее Горташа и что тогда? Отправиться в Город Правосудия, чтобы раствориться в океане забытья? Стать кормом для червей в земле? Это моя судьба?! Это что, всё?! А вы…       Она посмотрела на всех, окинула взглядом собравшихся, что не смели её прерывать, а потом остановилась на Астарионе и Ише. Взгляд стал жёстче, даже показалось, что она сейчас на них нападёт, и вампир резко шагнул вперёд, прикрывая собой дроу.       – А вы все будете петь, плясать, веселиться, любить друг друга, жить дальше… И всё без меня. И вот это моя награда. За все мучения и страдания, за все годы, что я боролась, цеплялась, страдала от одиночества… И всё только для того, чтобы просто сдохнуть! Просто потому что один урод, которому я верила больше жизни, продал меня дьяволице.       Она снова заплакала, но слезы высыхали в волнах адского жара. Она снова упала на колени, ноги просто не слушались её. Уилл тихонько подошёл к отцу и попросил Лаэзель помочь оттащить его в сторону. Во время взрыва огненного шара он находился рядом, рубашку подпалило, оставляя на руке крупный ожог. Шэдоухарт помогла его залечить, но герцог не просыпался.       Гейл подошёл к Горташу и быстро вытащил у него из перчатки Нетерийский камень. Что ж, второй у них, осталось только найти Орин и вырвать из её лап Джахейру. Если та жива и даже в своём уме. Неизвестно, что творили с ней баалиты, а Избранница Баала не представала женщиной, которой можно верить на слово.       Астарион повернулся к Ише и тихо произнёс:       – Почему-то нелегко смотреть на неё.       – Она тоже мстила, но её «награда» страшнее всего. Знаешь, – она вдруг подалась вперёд и поцеловала его, легко и осторожно, будто пробуя границы дозволенного, хотя те уже давно стёрлись между ними. – Я, возможно, заплачу за каждую свою ошибку, возможно, ничего из задуманного не удастся, я стану кормом для пауков Лолт или буду вечно дарится в адском огне, но встречу с тобой никогда не забуду.       – Ты говоришь так, будто отправляешься на жертвенный алтарь, я не желаю это слышать, – прорычал он. – Потому что никто тебя не получит, я никому тебя не отдам, не после всего, что ты сделал для меня.       Он хотел сказать что-то ещё, но тут тишину разрушил громкий крик Мара.       – Боги, нет! – никогда ещё его слова не звучали с такой отчаянной болью, как сейчас.       Он прошёл в логово Ансура первым, следом зашли Иша и Астарион. И вот тогда поняли, что именно вызвало вопль паладина.       Вбежавшие следом Лаэзель и Гейл так и застыли в изумлении, а потом накрывшая печаль исказила их лица. В огромной пещере, освещаемой кристаллами света, лежал дракон. Огромный вирм распростёрся на камнях, сложив крылья… Но…       Чешуя его не сияла медным цветом, она клоками свисала с пожелтевших костей. Магия Ансура давно покинула чертоги, не оставляя ни единой песчинки естества, которое только мог уловить Багамут. Между суставами крыльев почти не было перепонки, а на них из-за капающей с потолка воды, образовались солевые наросты. Пустые глазницы черными провалами виднелись на огромном черепе.       Великий дракон Ансур, защитник города и близкий друг Балдурана был давно мёртв.