Стежок Кромешной Паутины. Хаос

      Касадор схватился за перила балкона по обе стороны от Иши, навис над ней, заставляя прогибаться в спине в бесполезной попытке оказаться хоть немного подальше. На счастье, он не пытался её укусить или проявить другой агрессии. Вампир просто гадко улыбался, чувствуя себя хозяином положения, глаза пылали красным, и дроу чувствовала, как постепенно тает воля, уходя куда-то далеко, зрение сужалось, глаза слипались, руки становились ватными.       Паразит зашевелился как нельзя вовремя, слабый ментальный удар заставил Касадора скривиться, зашипеть, уже ярко демонстрируя клыки, но хоть гипнотическое воздействие схлынуло, оставив после себя стучащую в висках боль. Хотелось ударить сильнее, но не следовало показывать грани своих возможностей раньше нужного.       – Похвально, – он нисколько не смутился, и на лице снова появилась гадкая ухмылка.       Несмотря на все возможности, если он решит разорвать её на куски прямо здесь и сейчас, то Иша ничем ему не помешает. Касадор сделал полшага назад, чтобы дать дроу немного свободы пространства и не висеть над пропастью.       – Я могу в очередной раз похвалить Астариона. Этот мальчишка никогда не был лучшей гончей, а ещё вечно меня разочаровывал, но одно у него не отнять, – вампир поднял руку, убирая выбившуюся прядь ей за ухо. – У него хороший вкус. Золото и пламя. Когда ещё удастся встретить такое сочетание?       – Вы, кажется, хотели поговорить, – несмотря на колотящееся сердце где-то под горлом сердце, Иша обворожительно ему улыбнулась, Касадор оценил игру и вздёрнул бровь.       – Хотел, но одного участника разговора пока не хватает, – расстроенным он при этом нисколько не выглядел. – И пока он нервничает, хотел бы спросить: вы ищете выгоду? Или же испытываете какие-то чувства?       – А разве вам есть до этого дело, господин Зарр? – отвечать не хотелось, но дроу знала, он отслеживает не её слова, а прислушивается к биению сердца. – И потом что мешает это совмещать?       – Мне нравятся ваши ответы, госпожа. Страх стучится в ваших жилах, но он далек от ужаса. Обычно собеседники, из тех, кто знают о моей истиной природе, едва сдерживаются, чтобы не сорваться на крик.       – За последний месяц моя жизнь круто поменялась, и на пути сюда пришлось встретить много разных и ужасных существ. Поверьте, вы – далеко не самое страшное, из этого списка.       В этот момент распахнулась дальняя дверь, на балконе показался Астарион. Взгляд красных глаз горел бешенством, в руке тот держал клинок, подобрался, но не сдвинулся с места. Он мгновенно сжался, плечи вздрогнули, ему явно стоило огромных усилий просто смотреть на бывшего хозяина прямо, а не стыдливо опустить взгляд или вовсе упасть на колени.       – О, а вот наконец пожаловал наглый порченый мальчишка, – Касадор улыбался и смерил Астариона надменным и разочарованным взглядом.       – Отошёл от неё, – выдавил из себя Астарион, и Касадор засмеялся.       Смех у него оказался ещё более противным: скрипучим, высоким, зловеще-ледяным. Иша старалась сохранять спокойствие и очень надеялась, что эти наглые провокации выдержит и Астарион, которому всё тяжелее оказалось находиться в обществе повелителя вампиров.       – И что ты сделаешь, если я не послушаюсь? – он вдруг резко сгрёб Ишу в охапку, перехватил одной рукой за плечи, держал крепко, но не до удушья.       Астарион дёрнулся, собираясь атаковать, но остановился, услышав в голове голос Иши: «Ради всех богов, не дёргайся. Не время и не место, он провоцирует тебя».       – Вот в этом ты весь, Астарион. Тявкнуть способен, а вот укусить – нет. Даже свобода не смогла избавить тебя от рабства.       – Неправда.       – Неужели? И зачем ты тогда сюда явился? – он словно забыл, что держит в руках Ишу, она же старалась ничем не выдавать это: дышала глубоко, успокаивая сердцебиение. Касадор явился сюда не убивать, ему явно хотелось просто показать свою власть, унизить, растоптать, дать понять, что он – хозяин положения и ничто не способно это изменить.        – Отомстить, вырвать тебе глотку, чтобы ты почувствовал хоть каплю того, что ощущал все эти годы я!       – Молчать! – приказал тот и Астарион замолчал, прерывая тираду. Касадор ухмыльнулся, небрежным жестом снимая с головы Иши капюшон мантии и кладя вторую руку ей на плечо. – Вот видишь, никакая свобода не изменит того, что я сделал из тебя – послушный, взбрыкивающий время от времени, инструмент.       – Нет.       – Нет? – он погладил Ишу по плечу, подбираясь холодными пальцами к высокому горлу мантии. Дроу старалась отрешиться от происходящего, не чувствовать этих прикосновений, не показывать, как на самом деле с каждым мгновением ей становится страшно. – Ты был так грозен, когда напугал Петраса и Делию. Они с такой паникой в глазах рассказывали, что ты не боишься солнца, а мои приказы для тебя теперь ничто. Но взгляни на себя сейчас.       Астарион всё больше напрягался, он отвёл руку с кинжалом только чтобы не показать, как клинок ходит ходуном в подрагивающих пальцах.       – Где же вся твоя смелость? Куда она испарилась? Вот тебе и ответ, мальчишка, – острые когти вонзились в кожу, вспороли её, Иша дернулась от неожиданности, инстинктивно схватилась за удерживающую её руку.       Астарион зарычал, шагнул вперёд, но холодный голос хозяина его остановил.       – Ещё шаг и ей не жить.       Пришлось подчиниться, не в том они положении, чтобы драться, да и Иша понимала, ему ничего не стоит вырвать ей глотку, независимо от того, насколько надо ломать Астариона. Для него они – игрушки, куклы, которые можно корёжить под свои желания, а она – лишь жертва, инструмент, который сейчас действовал на отродье. Он смеялся, вдохнул запах капли крови, прокатившейся от раны.       – И ты хотел что-то сделать со мной? – всё продолжал издеваться Касадор. – Не боишься солнца, не выполняешь мои приказы. Ты мог сбежать куда угодно, начать новую жизнь, забыть обо всём, но ты вернулся сюда, в мой дом. И не из жажды отомстить, а потому что ты не знаешь больше иной жизни, не видел её, она страшит тебя, разве нет?       Ответа не последовало, впрочем, он и не требовался, ему просто нравилось смотреть на Астариона, которому с каждым мгновением становилось всё тяжелее от присутствия хозяина.       – Ты привык, и тебе не нужно иного, даже обретённая свобода привела тебя назад, на своё место.       – Отпусти её! – потребовал он.       – А не то что?       Снова скрип двери, уже с другой стороны. Это оказались Уилл и Карлах. Тифлина безбоязненно взяла в руки оружие и готовилась напасть в любой момент, на пальцах Уилла тоже заплясали огни, а адская рапира слегка тлела, распространяя запах серы.       Впрочем, Касадора новые участники нисколько не смутили.       – Твои друзья? И какую же слезливую историю ты им скормил, чтобы они тебя пожалели?       – Я рассказал правду.       – Правду? – снова смех, его абсолютно не волновало наличие свидетелей этого разговора. – И какую же из них? Ту, где ты осознанно выбрал свой путь? Или ту, где выставил себя жертвой обстоятельств?       – Я не помню…       – Ложь, – его рычание гвоздём впилось в разум Астарион.       Он встрепенулся, хватаясь за голову, а потом часто задышал, пытаясь унять разгоревшееся с новой силой бешенство. Видимо, повелитель вампиров попытался вернуть контроль над своим отродьем – не вышло.       – Я бы очень хотел приказать выдать всё без утайки, особенно ей, – снова ощущение острых когтей на коже, ещё одна капля крови покатилась вниз. – Но, думаю, в таких решениях свобода тебе даётся намного труднее, не так ли? А раньше – выполнил приказ и облегчил душу.       – Пошёл ты, ублюдок!       – О, какие слова прорезались. Я терпелив, Астарион, даже не представляешь, насколько терпелив. Ты явишься домой и займёшь своё место. А я потом буду наслаждаться новой жизнью и обществом очаровательной дамы, – он вдохнул возле самого уха Иши, опустил голову к шее.       Карлах неподалёку сделала шаг, но Уилл её удержал. С вампира станется или свернуть голову дроу, сбросить её со стены или вовсе швырнуть под топор тифлины.       В мгновение стало легче, больше не ощущалось на плечах чужих рук, а в лицо ударил красноватый туман, пролетевший мимо Астариона и скрывшийся за горизонтом башни.       Дроу смогла свободно вдохнуть, коснулась шеи, боясь, что Касадор всё-таки её укусил, но нет, характерных следов не ощущалось, лишь два тонких ноющих пореза.       – Солдат, ты как? – Карлах положила руку ей на плечо.       Иша глубоко задышала, стараясь не скатиться в позорную истерику. Смерть стояла за спиной, вот так просто и нахально наслаждалась своим положением. Одно дело, когда она перед тобой, и ты можешь ей противостоять, и совсем другое, когда она тянет время и играет на нервах.       – В порядке и не такое приходилось переживать за последние дни, – бравурно заметила она, стараясь не показывать как на самом деле дрожат пальцы.       – Тогда идёмте отсюда, все получили своё, а я не собираюсь тут оставаться ни единой секунды дольше, – заявил Уилл.       И тут из зала донеслись слова Уилдера Рейвенгарда:       – Клянетёсь ли вы исполнять свой долг по защите Врат Балдура и его граждан?       – Клянусь, – прозвучал ответ Горташа.       Даже сквозь вздохи толпы и подхваченное ветром эхо они различили издёвку в его голосе. Теперь уже эрцгерцог насмехался над присутствующими, сама церемония превращена в спектакль, чтобы показать насколько на самом деле пали отцы города, Совет и аристократы. Они готовы возвысить самого дьявола лишь бы самим не пачкать руки и не брать на себя ответственность за Врата Балдура, а спихнуть на того, кто просто проявил инициативу. Возможно, они считали, что поступают умно, а на самом деле вручали власть страшному и бессовестному человеку, который с этого дня станет их жутким кошмаром.       – Надо найти Шэдоухарт, – голос Астариона звучал слабо, будто откуда-то издалека, он смотрел куда угодно, только не на товарищей и не на Ишу.       Дроу сейчас не испытывала ни малейшего желания задавать вопросы или выяснять отношения, а просто тихо ускользнуть из-под взора Горташа и других аристократов. Но всё равно пришлось вернуться в зал, чтобы отыскать жрицу и аккуратно сбежать из этого балагана.       – Я видела, как она разговаривала с тем типом, – в тишине голос Карлах прозвучал очень громко.       Стоящие в задних рядах люди только закатили глаза и высказали пару нелицеприятных предложений об умственных способностях тифлины, а так же о её манерах. Вышеупомянутый тип стоял возле лестницы на крышу, где располагалась вотчина главы Змеиной Скалы, и именно там Горташ решил свить себе гнездо. Мужчина в тёмных одеждах и с жиденькими усиками на лице заметно напрягся, когда к нему подошла их компания.       – Где Шэдоухарт? – Уилл был на взводе и не собирался тратить время на намёки.       – Кто? – тот поднял бровь. – Вам лучше уйти, наверх никому нельзя кроме эрцгерцога и его гвардии.       В этот момент он чуть повернул голову, с удивлением вглядываясь во что-то за плечом Иши и обнажая тонкую серебряную цепочку на шее. В вырезе рубашки они заметили полукруг, и Карлах, пока толпа отвлечена, просто схватила его за грудки и втолкнула на лестницу. Чародейка быстро бросила полог немоты, гася любые звуки, а Астарион закрыл двери за ними. Неизвестно, скрипели ли створки, но забившийся в мощных руках Карлах мужчина явно пытался позвать на помощь.       Уилл вытащил цепочку на свет факелов и все увидели идеально ровную окружность. Тифлина не стала церемониться и просто приложила шарита об стену, лишая его сознания.       Иша кинулась наверх, уже позабыв, что там тоже может стоять охрана. Страх за Шэдоухарт неожиданно болезненно отозвался в душе. Она столько пережила, столько вынесла, узнала истину о себе и сейчас за это с ней могли сотворить что-то страшное её бывшие соратники.       Выбравшись на крышу, компания разделилась и разбежалась в разные стороны, молясь, чтобы успеть найти товарища.       – Шэд! – голос Уилла поймал Ишу с другой стороны возвышающейся башни.       Шэдоухарт стояла у самой стены, по обе стороны от неё люди в одеждах служителей Шар, а перед ней – знакомая по видению из прошлого женщина. Жрица никак не отреагировала на призыв Уилла, да и Шэдоухарт стояла и смотрела в глаза женщине, будто маленькая девочка на фею.       Кричать Иша не стала, поняв, что её просто очаровали и сейчас достучаться до неё можно одним способом. Паразит с удовольствием ответил на призыв, ментальный удар ушатом ледяной воды обрушился на Шэдоухарт. Она оступилась, заморгала и в панике дёрнулась в сторону. Вот только клирики богини тьмы среагировали мгновенно, хватая бывшую соратницу за руки.       Женщина в такой знакомой мраморной маске с символом Шар на лбу обернулась на Ишу. Кольцо дроу вспыхнуло жаром, засияло кроваво-красным светом, разгоняя опускающийся мрак ночи, чтобы его увидели все. Гнев Паучьей Королевы ядом прошёлся по венам, приказывая сейчас же умертвить стоящую перед ней шаритку.       Разобрать выражение лица этой женщины невозможно, но та переступила с ноги на ногу, явно занервничав и опознав символ Лолт.       Торопливый взмах руки, отзвук молитвы и перед Шэдоухарт закружилась воронка портала.       – Нет! Нет! – закричала та, узнавая холодные ветра Шэдоуфелла. Жрица забилась сильнее, но ей не дали и шанса вырваться.       Шариты быстро втолкнули её портал и тут же шагнули следом, пресекая попытку сбежать. Последней уходила женщина, она пятилась не сводя взгляда с чародейки и будто приглашая последовать за ней. А Лолт призывала это сделать, опаляя разум гневом и желанием пустить кровь именно этой шаритке. И Иша бы последовала, если бы в этот момент знакомое ощущение на плече не удержало от столь опрометчивого шага.       Портал взорвался лоскутами тьмы, стоило поглотить в себе тонкую фигуру почитательницы Шар.       – Сука! – заорала Карлах, поскольку успела подбежать к порталу и рубанула по нему, но тьма плюнула в лицо морозом теней и когтями боли.       – Отлично, не только у меня сегодня встречи с прошлым, – пробурчал Астарион.       – Надо вытащить её оттуда, пока они не стёрли ей память! – заявил Уилл и никто спорить с ним не стал.       Шариты могут сделать с Шэдоухарт всё что угодно и не только лишить памяти. Её родители всё ещё в плену и не хотелось даже воображать, что станет теперь и с ними.       Вот только сегодня Тимора явно была не в настроении, и её монетка с противным звоном упала на ребро. Церемония закончилась, и Горташ куда-то скрылся, не было видно и Уилдера Рейвенгарда, но не это обеспокоило их. С первого этажа доносились возмущённые крики и роптание господ.       К подъёмнику уже собралась очередь, чтобы посмотреть, что творится внизу и пришлось спускаться по лестнице. Увиденное заставило похолодеть спину, поскольку в коридорах замка упиралась диким зверем Джахейра, её тащил за собой Стальной Страж, иногда резко дёргая за руку. Арфистка извивалась кошкой, рычала, рвалась, но силы её покидали, и та всё меньше сопротивлялась, поскольку ещё пара таких рывков и Страж просто вырвет ей руку.       – Боги, что происходит? – начали доноситься шепотки собравшихся.       – Так им и надо, от этих арфистов в последнее время вообще никакого толку! – вторил кто-то.       – Что она сделала? Она же всегда защищала город, вспомните, сто лет назад….       – Да когда это было!       Мнения разделились, Горташ стоял чуть впереди, и гадкая ухмылка ещё больше озаряла его лицо. Джахейра перехватила его взгляд и снова зарычала, рванулась, но Страж снова дёрнул, да так сильно, что та упала на колени, в глазах застыли слёзы боли, но арфистка нашла в себе силы подняться и осыпать его проклятиями.       Её тащили в тюрьму, разоружили, как простую бродяжку провели перед всем светом Врат Балдура, топча последние проблески старого порядка, демонстрируя, что теперь будет всё по-другому.       Иша подошла к Горташу в желании расцарапать ему лицо, тот посмотрел на нее и расплылся в довольной улыбке.       – Что это значит? Ты гарантировал нам безопасность!       – Я гарантировал безопасность твоей компании, – он постучал пальцем у виска, намекая на сидящего в их головах паразита. – А вот об остальных разговора не было.       Иша скрипнула зубами, этот ублюдок переиграл её, лишил сильного и знающего город союзника, чтобы поймать в капкан. Теперь им придётся или распылять силы или идти на поводу у этого мошенника.       – Ты должна меня понять, госпожа, – заявил тот. – Ради власти иногда следует жертвовать малым, чтобы получить большее.       На этих словах он хлопнул в ладоши, призывая всех обратить на него внимание. Дроу была разбита, ярость сжигала изнутри и требовала выхода в огненном смерче, лишь осознание того, что они в логове тирана, останавливало её. Ей сейчас было глубоко плевать на напыщенных и надушенных павлинов, вот так просто отдавшим город на поругание Избранного Бейна. Они виноваты в происходящем не меньше него самого, они это допустили!       – Идём, – голос Астариона вернул в реальность, а прикосновение прохладной руки к её пальцам остудил рвущий сердце пожар. – Мы узнали всё, что хотели.       «Ты только что совершил большую ошибку, Горташ, – мысленно передала она послание. – И ты пожалеешь об этом».       «Жду с нетерпением, госпожа, – пронеслось у неё в голове. – Но попрошу не кипятиться, думаю, завтра с утра вы поймёте, что так будет лучше для всех».       Его ухмылка была последним, что Иша видела в тот вечер, поскольку не помнила, как добралась до «Эльфийской песни». За этот вечер произошло слишком много всего и главное сейчас – вытащить Шэдоухарт и Джахейру, пока не стало поздно. И проблема в том, что они совершенно не знали с кого начать.