Стежок Кромешной Паутины. Хаос

      – Тише-тише, паучок, – голос Орин звучал высоко, с эхом шипения, будто кто-то обдавал кожу кипятком. И при этом живая мимика делала её серое лицо с двигающимися красными разводами, безумной. – Я здесь не для этого, хотя с удовольствием и срезала бы с тебя кожу, и сорвала чешую. Но согласись, убийство такой, как ты, надо соответствующе обставить. А пыльная молельня бесхребетных илматеритов для этого точно не подходит.       – Чего тебе надо? – Иша нервничала всё больше.       Зловещие тени прекратили плясать, из них пропала чернильная темнота, они перестали быть угрозой, превратившись в молчаливых наблюдателей.       – Ты убила некроманта, его камушек у тебя, – её улыбка растянулась так, что стала напоминать лягушачий рот, а стоять спокойно она и вовсе не могла, постоянно плавно двигаясь, будто вот-вот сорвётся в танец. Жестокий и очень кровавый танец. – Ты желаешь получить и наши, ведь так?       Дроу молчала, пристально глядя на Орин и ожидая нападения в любое мгновение. Её перестало волновать, что время заклятия сна заканчивалось, и перед глазами больше не представала нервничающая Шэдоухарт. Сейчас перспектива поимки в стенах храма казалась все лишь мелкой неприятностью. Серьёзно, что ей сделают местные жрецы? Разве что выставят вон, перед этим прочитав нудную лекцию о недопустимости воровства.       – И я предлагаю тебе сделку, – её голос понизился до зловещего шепота. – Ты бы знала, как мне хочется сорвать кожу с этого лордишки, выварить кости и выскрести мозг из его черепа. Но я не могу.       – И что же тебе так мешает?       Снова хруст костей, изломанные конечности, наливающееся серым цветом одеяние, волосы, провёрнутая набок голова и резкий её поворот обратно. И вот перед ней уже стоит Горташ. То же дорогое пальто, тонкого узора золотые перчатки с выступающими когтями. Воистину, не только Маск мастер спектаклей и иллюзии, баалиты тоже не уступают его танцорам в искусстве маскировок.       – Когда мы вступили в сговор, Горташ потребовал от меня гарантий, – голос звучал мягко и даже участливо с едва заметным ехидством. Иша слышала этого человека всего один раз, и его голос разливался по пещере, резонируя эхом в обиталище Старшего Мозга. – Он меня не хотел, он мне не доверял и потому сковал мои клинки заклятием. Я не могу причинить ему вреда, во всяком случае, лично. А вот ты можешь.       Орин наклонилась, взгляд иллюзорного лорда сменился на лукавый и заискивающий.       – Вырежи его жизнь, удали её из его бренного тела и сорви камень с хладного трупа и принеси его мне, – снова смена формы, снова перед ней стояла Орин во всей красе. – И мы станем резать друг друга в исступлении борясь за приз, восхваляя Баала своей кровью и услаждая криками! Победитель получает всё!       – И ты думаешь, я соглашусь?       – Милый маленький паучок, – она потянулась коснуться щеки Иши, но чародейка отпрянула, выставляя руку.       Паук с готовностью ответил на этот жест, загораясь красным цветом. Лолт не станет сдаваться какой-то сумасшедшей баалитке, пусть та и Избранная. Орин не обиделась, а только зловеще засмеялась, забавляясь такой реакцией.       – Ты ещё не поняла? Ведь намного проще сорвать два камня с одно трупа, чем с двух, а ещё мой отец запретил тебя убивать вот так – подкараулив в темноте.       – Отец? – изумилась Иша.       – Владыка Баал жаждет тебя, Стежок. Сладости твоего яда, что будет срываться с твоих уст, когда я буду резать тебя на кусочки. Музыки капель твоей крови, окропляющих его алтарь и пол обители, – она возбуждённо засмеялась, длинные пальцы с бесцветными ногтями напряглись, Орин явно еле сдерживалась, чтобы не воплотить приказ бога убийств здесь и сейчас. – И чтобы ты стала более сговорчива, я прихватила твою милую зверушку.       – Зверушку?       – Не волнуйся, я её не порежу, такие слишком быстро мрут, но если ты явишься на мою территорию без камня Горташа, ей не жить. Так что советую не злить меня, паучок, а делать то, чему учили в Подземье. И уверяю, я всё знаю, мои убийцы всегда рядом, всегда наблюдают за тобой, не пытайся меня обмануть, второго предупреждения не будет, – она взялась за безымянный палец левой руки, где блестело обычное серебряное колечко и коснулась его.       Кровавые блёстки разлетелись в сторону, пеплом орошая и без того пыльную усыпальницу. Свечи почти погасли, воск лужицами растекался по алтарю, а в держателях половина потухла и до того.       Пробормотав заклятие, быстро направилась на выход из погреба. Люк скрипел несмазанными петлями, и в затихшей кухне это стало слышно очень отчётливо. Не дожидаясь, пока в помещение кто-нибудь придёт и спросит сестру Гарион, припустила к заднему выходу. Оставалось отчаянно надеяться, что на кладбище никого не погребают.       На улицу опускались сумерки, солнце стремительно пряталась под одеялом моря, окрашивая облака во все оттенки оранжевого. Тут же вспомнилось Аверно, но Иша тогда была слишком занята собственным выживанием, чтобы помнить, какое там небо.       Шэдоухарт и илматеритки не оказалось на месте, Иша тут же сняла с себя маскировку.       – Ау! – вскричала она, когда кто-то схватил её за кончик уха.       – Я теперь понимаю, почему Астарион так бесится, когда ты куда-то ходишь одна, – проворчала Шэдоухарт и не собираясь её отпускать, побрела в сторону от храма.       – Шэд, я вообще-то постарше тебя буду, между прочим! – возмутилась дроу, прижимая руку к уху, которое жрица и не думала отпускать.       – А ведёшь себя, как маленькая. Астарион не просто так хочет тебя придушить после подобных выходок.       В конце концов, воспитательный процесс закончился, и Шэдоухарт отпустила ухо Иши.       – Боги, хорошо у этой илматеритки и до нас были галлюцинации и обмороки, и вместо того, чтобы поднять тревогу, она побежала молиться за своё здравие.       – Откуда знаешь?       – Я сделала всё, как ты просила – оттащила её к той могиле, возле которой ты её и вырубила. Она проснулась и стала костерить болезнь, воззвала к Илматеру о здоровье и побежала в храм.       – Ладно, хоть с этим проблем не будет.       – И что узнала? Надеюсь, я не зря тут торчу уже второй час и нервничаю до вспотевших ладоней.       – Это с какой стороны посмотреть, но надо найти остальных, может, и им удалось чего узнать за это время.       День близился к концу, закрывались лавки, беженцы брели в лагерь, ругань и крики стихали, обнажая немощь сорвавшихся со своих земель людей и надменность стражи, не пускавшей никого в южную часть Драконьего перекрёстка, на мост, где уже можно было нормально поесть, и устроиться на ночлег.       Вот только вряд ли местные будут довольны присутствию оборванцев на Змеином Мосту, там и без них хватает нищих и карманников. Стража сменилась, теперь на посту стояли свежие бойцы, только пышущий жаром и выдыхающий пар Стальной Страж всё находился на месте.       Искать долго не пришлось, углубившись в переулки Ривингтона, пошли на громкие голоса, текущие по улочкам волнами и разбивающимися эхом.       Это оказались спорящие Гейл и Астарион, Лаэзель стояла рядом, облокотившись о стену покинутого дома, и по виду молила всех богов, чтобы не свернуть шеи обоим. Видимо, они уже давно спорили.       – То есть это всё что тебя волнует? Библиотека и лаборатория? – возмущался вампир.       – А что ещё? Нам надо собрать как можно больше сведений, я уже устал тебе повторять, – Гейл тоже был на взводе и изо всех сил старался изображать спокойствие, но, похоже, Астарион скоро сделает невозможное – выведет его из себя.       – А я устал повторять, что время поджимает.       – И предлагаешь нестись куда-то сломя голову?       – Я предлагаю решать проблемы по мере поступления, нам надо пройти пропускной пункт, вплавь – не вариант, течение Чионтар слишком сильное под Змеиной Скалой, да и стража нас выловит и отправит обратно, незаметно не переправишься. Если ты, конечно, не прикармливаешь их. Потому предлагаю отправить весточку арфистам.       – Боги, наконец-то, – выдохнула Лаэзель, когда заметила Шэдоухарт и Ишу. – Я уже едва держалась, чтобы не посчитать рёбра обоим.       – И наконец-то хоть кто-то с голосом разума, – улыбнулся Астарион подошедшим компаньонкам. – Я вот пытаюсь убедить нашего мага, что надо просто прибегнуть к взятке и пройти дальше.       – И что будем делать, когда дойдём до Змеиной скалы? Тоже дадим взятку? И потом, мы даже не знаем, как отреагирует на это Стальной Страж, – воздел глаза к небу волшебник.       – Если вы начнёте говорить об этом в двадцатый раз, то я точно вас заткну.       – А я посмотрю, – улыбнулась Шэдоухарт.       – Тебе же потом и придётся нас лечить, – пожал плечами вампир. – В любом случае, нам надо пройти на мост, а этого не сделать, миновав стражу. Я уже проверял, они построили капитальную стену. Я ещё пролезу, но вся наша компания привлечёт большое внимание.       – Тогда у нас нет выбора кроме взятки, – пожала плечами Иша.       – Но... – Гейлу явно не хотелось расставаться с большим трудом доставшейся им наличностью. Да, деньги у них имелись и неплохие, всё-таки в Лунных Башнях они нашли не только снаряжение, но и поправили финансовое положение.       – У нас нет выбора, а что делать дальше – узнаем.       – Если город закрыт, то чтобы пройти на Змеиную Скалу нужно разрешение. В конце концов, это – оплот города, абы кого там точно не пропустят, и сомневаюсь, что нам пове…       – Сука! Ублюдок! Он специально! Хочет поиздеваться! – разъярённый крик Уилла разносился по всем улицам и вытекал из небольшого пшеничного поля.       Поискав его взглядом, заметили Карлах. Огненные всполохи на её теле и амуниции чётко выделяли её в сгущающихся сумерках. Уилл шел впереди, бушевал и кричал, хорошо хоть молнии и огонь не метал, не хватало им ещё проблем с Кулаками.       Сгорая от любопытства, они пошли вверх, чётко слыша разговор тифлины и колдуна на повышенных тонах.       – Перестань уже, – пыталась успокоить его Карлах.       Это даже удивительно, обычно это её на каждом шагу приходилось остужать.       – Ты мальчишку напугал до невозможности, он убежал от тебя как от дьявола.       – А что я мог сделать? – прорычал Уилл, в остервенении хватаясь за рога, будто хотел их сорвать. – Я выгляжу как дьявол, так ещё и этот ублюдок решил со мной поиграть, как с котёнком.       – Это не повод кричать на посыльного паренька, он ни в чём не виноват, и всего лишь выполнял свою работу. Может, ты ещё и меня прирежешь? В конце концов, я ведь тоже косвенно причастна к нему.       – А ты-то тут при чём? – Уилл устало вздохнул, и упал на поваленное бревно, роняя лицо в подставленные ладони. – Никогда ещё себя таким беспомощным не чувствовал.       – Что случилось? – вперёд вышла Шэдоухарт и посмотрела поочерёдно на товарищей.       Уилл только взглянул на жрицу из-за сжатых пальцев, а потом снова уронил голову, бессильно опуская плечи.       – Ну, как вам сказать, сначала его взбесило это, – Карлах достала из своей сумки скомканный и сорванный со стены плакат.       Это оказался довольно хорошо выполненный портрет Энвера Горташа. Художнику удалось передать не только его черты лица, но и надменное выражение с хитрой улыбкой. Внизу виднелась надпись, но прочитать её оказалось непросто, видно, что Уилл, когда срывал листовку, сминал эту часть так сильно, что она потрескалась и буквы слегка стёрлись, но всё же надпись ещё можно разобрать: «Энвер Горташ – наша надежда на будущее. Спешите приветствовать первого эрцгерцога Врат Балдура».       – Эрцгерцог? – изумился Астарион. – Вратами Балдура ведь всегда правили отцы города и Совет.       – Сборище толстосумов и заплывших жиром идиотов, заботящихся только о своём кармане! – вскочил с бревна Уилл так резко, что вставшая рядом Лаэзель опасливо отпрянула. – Они готовы вручить единоличную власть этому пройдохе просто потому, что он предложил решение, а те не хотят ничего видеть, знать или разбираться. Уверен в Совете такая же ситуация, сомневающиеся и упирающиеся либо убиты, либо заражены и будут выносить соответствующие решения.       – Значит, вот что он имел в виду, когда говорил Кетерику, что станет героем, – покачала головой Иша. – Неплохой план, а когда его Стальная Стража покажет свою эффективность, то никто уже не сможет его сбросить с трона.       – Вот именно, всё так легко и просто, и ни у кого не возникает вопросов: а почему этот герой появился так ужасно вовремя?       – Справедливости ради, один герой задаётся вопросами, вот только он избрал Фронтир, а не свой родной город, – заметила ему Иша.       – Что? Ты обвиняешь во всём меня? – возмутился Уилл.       – Ты прости меня, друг, но Иша в чём-то права, – неожиданно вступился Гейл.       – И ты туда же?       – Уилл, твой отец был оплотом безопасности города, – пояснил ему волшебник. – Да, возможно, его решения тебе не нравились, но на то это и политика. Пойми, невозможно спасти всех, а для того, чтобы сохранялся мир, надо чем-то жертвовать. Мизора преподала тебе этот урок, ты его видишь каждый день в отражении.       Колдун глянул на стоящую рядом Карлах, тряхнул головой, вспоминая, за что получил теперешний облик. Он поступил так, как посчитал нужным и заплатил за это, став монстром, который теперь больше пугает, чем располагает к себе окружающих. Даже тифлинги от него шарахались, принимая за демона ада, что уж говорить о других народах.       – К тому же, герой ты наш, – вступил в разговор Астарион. – Ещё до того, как пропал твой отец, а мозгоеды похитили меня, до Алого Дворца доходили слухи о жестоких убийствах на улицах города. Убивали крайне кроваво и демонстративно, Касадор тогда устроил нам хорошую трёпку, пытаясь выяснить, чьих это рук дело. Вот только мы были ни при чём. Тогда он отправил свою лучшую гончую выяснить, что же творится, и он узнал, что секта Баала снова подняла голову.       – Твой отец понимал тяжесть решений и степень ответственности, легшей на его плечи вместе с титулом, но ты посчитал, что знаешь всё лучше него. А потом он пропал: город лишился защитника, прибыли беженцы, а секта Баала, наверняка стала давить на общество сильнее. И тут приходит Горташ с готовыми решениями проблемы – быстро и эффективно. Учитывая его сговор с той дамочкой, что взывала к Баалу в колонии иллитидов, его действия были крайне эффективны. И во всём этом поставь себя на место простых обывателей, что живут во власти страха, недоверия и нетерпимости. Да ты бы не только с радостью принял бы его на троне, а сам его туда посадил.       Уилл скривился и снова упал на бревно, видимо, он долгое время старался не думать о том, что же оставил позади. Он сбежал не только от отца и родного города, нет, он убегал от ответственности, которую в своих мальчишеских мечтах о славе и подвигах не желал замечать.       После этого он сунул руку в карман и протянул открытый конверт.       – Что это? – изумилась Иша, приняв его в руки.       Дорогая бумага легко пахла парфюмом, сургучная печать с символом приоткрытой руки сломана. Внутри оказался плотный лист с аккуратно выверенным посланием:              «Дражайший Уилл Рейвенгард.       Рад приветствовать вас и знать, что вы добрались до родного города в целости и сохранности. Не терпится услышать истории о ваших странствиях и победах, уверен они весьма занимательны и пестрят геройскими поступками.       А сейчас я приглашаю вас и всю вашу компанию на Змеиный Остров, где состоится моя коронация на титул эрцгерцога Врат Балдура. Приходите, я даже разрешаю вам не соблюдать положенный протокол, если вы, конечно, ещё не забыли его за семь лет скитаний по фронтиру.       Буду рад встретиться с вами лично и обсудить наши дальнейшие планы.       С уважением и предвкушением от встречи, лорд Энвер Горташ.              P.S. Надеюсь, ничто не омрачит радость от вашей встречи с отцом».              Что ж, теперь хотя бы понятна вспышка гнева Уилла, послание, действительно, выглядела издевательством. Ведь они знали, что Уилдер Рейвенгард заражён, но это не отменяло того, что сыну будет от встречи только больнее.       – В конверте ещё пропуск на Змеиный Остров и на улицы Врата Балдура, – прокомментировала Карлах, сама поникнув плечами и до странного не кипя гневом при упоминании прежнего нанимателя. – Коронация состоится через три дня.       – Будь он проклят! Будь они все прокляты! – Уилл задрал голову и кричал это в небо, вот только хмурые облака и заходящее солнце остались равнодушны.       – Вместо того чтобы орать дурниной, лучше бы порадовался нашей удаче, – жеманно вздохнул Астарион.       – Порадовался? – Уилл вскочил с места и так уставился на вампира, что поневоле напряглись все, готовясь разнимать драку.       – Мы сегодня можем наконец-то переночевать с комфортом, без давления проклятия и не мыться в ручье. Может, ты и считаешь это жутко романтичным, но я с падения этого кальмарского корабля мечтаю принять нормальную горячую ванну и не собираюсь откладывать это до утра, ясно тебе?!       – Вот в этом весь ты!       – Да оставайся и дальше купайся в реке, а мне это осточертело, потому хватит дуть губы и изображать красну девицу, пошли уже!       Уилл сжал руки так, что Лаэзель с Карлах подошли ближе, готовясь остановить Клинка, если тот, действительно, вздумает полезть с вампиром в драку. Иша бы поставила на Астариона, он хотя бы сохраняет хладнокровье.       На самом деле, мечта о комфорте и теплой воде читалась в глазах не только у него. Уилл всё же смирился и уступил, не желая больше ни с кем спорить. Да и как ни оттягивай неизбежное, оно всё равно случится.       Стража на посту, конечно же, отнеслась скептически к пропуску в руках их компании. Они и без того привлекали внимание, все в дорожной пыли и с пухлыми мешками за плечами, естественно, они вызвали здравые подозрения. По счастью, пропуск за ворота был сделан отдельно, и там не значилось полное имя Уилла.       Последним препятствием стал Стальной Страж, как им сказали, он проверяет всех на правду. Когда их разума поочерёдно коснулась знакомая ментальная энергия иллитидского паразита, изготовились отражать нападение. Ведь это могла быть изящно подстроенная ловушка великого махинатора и будущего эрцгерцога.       Однако Стальной Страж, с металлическим звоном и неуклюжей походкой отошёл в сторону, прошелестев механическим голосом: «Добро пожаловать во Врата Балдура».       – Советую бдительность не ослаблять, – прошипела Карлах, когда они прошли сторожевой пост, оказавшись на Змеином Мосту. – От этого ублюдка всего можно ожидать.       Змеиный Мост, как и находящаяся впереди крепость, внушали уважение архитекторам и строителям. По сути это – огромная широкая улица с капитальными домами по обе стороны пролётов. Но это магазины и увеселительные заведения на разный уровень публики и размера кошелька. Они прошли пару зданий, когда услышали голос:       – Лаэзель, – он звучал надсадно и хрипло.       Хорошо из-за стремительно садящегося солнца на улице было мало народа и странную, вышедшую из проулка между зданиями фигуру, заметила только их компания. Неизвестный двигался едва-едва, темный плащ скрывал его, но слабый голос казался знакомым.       – Наконец-то ты здесь, – он поднял голову и в густых сумерках они заметили бледное зеленоватое лицо.       – Джестил-китрак, – только и успела выдохнуть Лаэзель, когда ноги гита подкосились, и он повалился на мостовую.       Точнее он действительно распластался бы по булыжникам, если бы его не подхватили Карлах с Уиллом. Отбросив плащ, они увидели удручающую картину.       На лице Восса были рваные раны, одна из которых пересекала верхнюю губу, одно ухо оторвано и прижжено. Доспехи смяты в нескольких местах и виднелись следы копоти, Шэдоухарт подлетела ближе и выставила руки. Они озарились светом, чего никогда не было, жрица немного растерялась, но продолжила водить руками над телом китрака. В какой-то момент дал о себе знать шрам Шар, но боль в этот раз не смогла отвлечь от дела.       – Всё очень плохо, у него серьёзные раны, ему нужен покой и место, где я смогу помочь.       – И у меня есть идея, – Астарион кивнул в сторону следующей двери.       Над ней качалась вывеска с надписью «Ласка Шаррес», а на деревянной эмблеме призывно изогнулась танцовщица в одном нижнем белье.       – Ты серьёзно? Это же бордель! – изумилась Карлах, явно смутившись, хотя из-за яркого красного цвета кожи тяжело об этом говорить.       – Боги, неженки вы мои, у вас есть другие варианты, где за звон золота закроют глаза на израненного гита и будут профессионально держать язык за зубами?       – И как мы объясним, что ввалились туда толпой? – тоже не разделял его энтузиазма Гейл.       – Скажем, что нам срочно захотелось устроить оргию с дороги. Не капризничайте, а хватайте этого придурка, пока он кони не двинул и вперёд.       Вампир не стал задерживаться, видимо, полетел договариваться о размещении. Иша даже не знала смеяться или плакать от абсурдности сложившейся ситуации. И пока едва дышащего Восса подхватывали под плечи Уилл и Карлах, Шэдоухарт тихо прошептала Ише:       – Похоже, мечта Астариона о горячей ванне откладывается, как минимум, до утра.       – Знаешь, не только у него, – горестно вздохнула дроу.       Конечно, в такой ситуации шутки были не уместны, но они помогли хоть немного расслабиться и настроится на бессонную и очень напряжённую ночь.