Стежок Кромешной Паутины. Хаос

      – То есть кто-то оказался расторопнее тебя, да? – поддел Астариона Гейл, на что получил в ответ испепеляющий взгляд.       – Подношение, – эхом повторила Шэдоухарт, внимательно глядя на Ишу. – Кажется, я знаю, в чём дело. Кошелёк ведь был необычным, так?       – Да. Там была вышита маска из красной ткани.       – Подношение Маску. Так делают, чтобы отвести от себя бога воров, а может получить возможность поговорить с ним или снискать благословение.       – А тебе-то откуда знать? – изумилась Лаэзель.       – Я же говорила, – устало вздохнула она. – Шар, как бы ни хотела сожрать его, всё же присматривает, а через веру в Лорда Теней, недалеко до веры в Госпожу Ночи. Потому об их обрядах мы тоже знаем, пусть и в общих чертах.        – Эй, чего встали?! А ну пошли вон! – грубый басовитый голос заставил всех вспомнить, что она остановились посреди людной дороги.       Дворф на козлах тележки с вином смотрел на них из-под густых кустистых бровей и жевал губами в глубине темной бороды. Пришлось пропустить его, чтобы не привлекать внимание.       Толпа постепенно приходила в движение, ускорялась потоками самых разных существ: загудела, закричала, заворчала. Пришлось аккуратно пройти в сторону небольших улочек, где не так много прохожих, больше застывших лиц и потерянных людей. Так постепенно приблизились к воротам, где и увидели Стального Стража.       Автоматон выглядел красиво: нарядный шлем, огромное туловище на крепких и длинных ногах, руки, отставленные в стороны и жар, идущий от центральной секции доспехов. Карлах вдруг с сомнением прижала руку к груди, прислушалась:       – Солдаты, мой движитель, он гудит, будто… Будто откликается на что-то. Никогда он себя так не вёл.       Стальной Страж стоял на месте, но тут начал поворачивать голову. Он уставился на них, хотя странно это утверждать про механическое существо, у которого нет глаз. Паразиты в головах зашевелились, откликаясь на слабое воздействие, видимо, из-за мельтешения людей и дальнего расстояния на большее оно оказалось неспособно. Но вся компания поспешила скрыться среди домов, пока стоящие в охранении Кулаки не увидели поведения автоматона и не решили проверить, что привлекло его внимание.       – Невероятно, Горташ приспособил иллитидских личинок не только как средство контроля над культистами, но с помощью них же управляет автоматонами, – Гейл просто сиял от того, что им только что удалось узнать. – Теперь, по крайней мере, понятно, каким образом он может сохранять над ними полный контроль. Магические формулы и нужные слова можно перепутать, выкрасть или вообще переделать. А вот подчинённые Избранным личинки будут подконтрольны только им.       – Ты прямо восхищаешься его умом, я смотрю, – взъярилась Карлах, которая ни разу не разделяла его оптимизма.       – Послушай, я понимаю, что он заставил тебя пережить, но уважение к уму врага вовсе не означает…       Тут он прервался, поскольку споткнулся на ровном месте. Земля зашаталась, со старых домов полетела уже треснувшая штукатурка, в панике взмыли птицы, разбежались мирно дремавшие на солнце коты. Беженцы же отнеслись к землетрясению с некоторым безразличием, лишь отошли подальше от стен, чтобы не получить по голове слетевшей черепицей или обломком стены.       Прекратилось всё быстро, но, судя по лицам окружающих, это происходило не впервые и из пугающего события, постепенно превращалось в привычное.       – Что за чертовщина? – изумился Уилл. – Врата Балдура конечно, иногда трясёт, но никогда так сильно.       «Старший мозг, – пронеслись в голове слова Императора. – Он бунтует. Камни Орин и Горташа не могут держать его под полным контролем, и он отчаянно пытается выйти из-под власти короны».       – Эх, ещё бы узнать, откуда они эту корону взяли, – заметил в ответ Гейл. – За это чудо все маги мира отдали бы руку на отсечение.       – Не думаю, что улица – самое подходящее место для этих разговоров, – заметил Астарион, оглядываясь по сторонам.       Их разношёрстная компания, правда, привлекала внимание. Беженцы могли быть кем угодно, а не только несчастными, вынужденными бежать из страха перед армией Абсолют, под маской скорби и жалости могли прятаться многие пороки.       – Надо найти место для ночлега и постараться осмотреться лучше, – кивнул Гейл.       Они снова вышли на улицы, ближе к толпе. Тут, конечно тоже существовал шанс напороться и на шпиона, и на убийцу, но всё-таки в людском гомоне ощущалось несколько спокойнее.       – Предлагаю разделиться на пары, – весело хлопнул в ладоши Астарион.       – Отлично, – тут же подхватила его мысль Иша и взяла под руку Шэдоухарт. Жрица опешила от такого поворота событий.       – Что? Ты меняешь меня на неё? – обиженно расширил глаза вампир.       – Если я пойду с тобой, то мы точно займёмся не разведкой.       – И я с ней согласна, – саркастично заметила Лаэзель.       – Эй, да за кого вы меня принимаете?!       – За того, кто ты есть, – посмеялся Уилл и бросил приглашающий жест Карлах.       Вампиру не повезло, его сцапала Лаэзель. Гейл остался один и уже хотел присоединиться к девушкам, но те указали на гитьянки с вампиром и волшебник, пожав плечами, последовал за ними. Если Уилл и Карлах неплохо ладили, то вот Лаэзель и Астарион точно не упустят возможности пособачиться или вообще подраться. Нужен был кто-то, кто вовремя их осадит.       – Итак, почему решила пройтись со мной? Ты же ничего просто так не делаешь, – приподняла темную бровь Шэдоухарт и Иша ответила ей тем же, поспешив к храму Илматера.       Ругань и отчаянные мольбы впустить нуждающихся в обитель Открытой Руки не прекращалась, но жрецы были непреклонны. Конечно, в их руках не наблюдалось оружия, никого не выпихивали пинками, ведь учение Илматера такого не прощает. Но послушники плотной стеной встали в дверях, не пропуская туда никого.       – Скажи, ты знаешь, есть ли в этом храме тайные подземелья? – поинтересовалась Иша.       – Есть, – Шэдоухарт подозрительно прищурилась. – Шариты показывали карты, мы же должны знать всё о потенциальном противнике, но я ни разу там не была. Вроде как в погребе находилась усыпальница и там же – место для отпевания.       Иша взглянула в высокие окна. Витражи блестели на солнце, изображавшие бога мучеников и покалеченных – Илматера. Мужчина в лохмотьях, сгорбленный с обвисшими к земле руками из которых непрестанно капала кровь.       Дроу ухмыльнулась, отдавать себя до последней капли крови тем, кто нуждается, ну-ну. Илматер в своё время тоже натворил разного, и только потом решил раскаяться…       – Мне нужно туда, – заявила Иша.       – Зачем? Что тебе в храме этого бесхребетника делать?       – Тень указала, похоже, там есть то, что может меня заинтересовать.       – И как ты планируешь туда пройти? Просто вломиться или пробраться через заднюю дверь? Даже если ты переоденешься, поверь, у тебя достаточно специфическая внешность, чтобы все тут же обратили внимание. Можно, конечно, воспользоваться заклятием, но тратить столько сил…       В этот момент они обошли храм по кругу. Он был довольно большим, внутренний дворик огораживался только калиткой, за которой виднелся небольшой сад с целебными и пряными травами, а ещё доносились аппетитные запахи с кухни. Чуть дальше – кладбище, совсем небольшое, но все могилы ухожены. Да, надгробия скромные, лишь имена и даты рождения-смерти, ни эпитафий, ни высеченных рисунков, просто каменная плита с необходимыми надписями.       – Вы пришли проститься с кем-то? – старческий голос вывел из раздумий, когда они прохаживались вдоль могил.       К ним подошла служительница Илматера. Средних лет женщина-хафлинг, в темных волосах виднелась седина, она встала неподалёку и спросила, не нужно ли им чего-нибудь.       Иша в этот момент выразительно глянула на Шэдоухарт. Жрица не успела ничего сделать, когда дроу вскинула руку. Заклятие сна свалило женщину на землю, она мигом захрапела, так что пришлось оттаскивать её в кусты.       – Замечательно, и что нам теперь делать? Она же видела наши лица! – зарычала на Ишу Шэдоухарт.       – Заклятие держится час, если не вернусь до этого времени, просто притащи её обратно и уходи.       – Ты чего?..       Заклятие смены облика мигом слетело с губ, и вот перед Шэдоухарт стояла та самая служительница и очень хитро улыбалась.       – Знаешь, я впервые сочувствую Астариону. С тобой же свихнуться можно!       – Именно за это он меня и ценит.       – Уверена, что за это?       Шутка немного разрядила обстановку и дала Шэдоухарт свыкнуться с мыслью, что Иша всё равно пойдёт в храм. Нравится это ей или нет.       Дроу уверенно прошла через заднюю дверь на кухню, отчего тут же в желудке пошла резь, но Иша поспешила отогнать проснувшийся аппетит. Она здесь не за этим, а время поджимало. Ей повезло, из общей залы доносились эхо молитв, на кухне сновали послушники готовясь к трапезе, весьма скромной, но обильной. Мяса почти нет, только большое количество овощей, конечно, оно дорого стоит, а Илматер призывал жить аскетично.       – Сестра Гарион, – обратился к Ише престарелый дворф. Его борода была подстрижена довольно коротко для его возраста, но его, похоже, это не очень смущало. – Где вы были? Опять пошли на кладбище оплакивать брата Тила? Вы же знаете, как сейчас нужны нам.       – Прощу прощения, – Иша не знала как вела себя сестра Гарион, но дворф, похоже, был слишком напряжён, чтобы обращать внимание на какие-либо странности и махнул рукой в сторону подвальной двери.       – Тут видели, как кто-то забрался в погреб. Опять, наверное, вороватая малышня, я прошу, сестра, найдите их и помогите прийти к покаянию. Я уже скоро с ума сойду от этих прохвостов.       Иша только кивнула, опасаясь произнести лишнее слово, маскировка пусть и полностью копировала внешность, но не давала понимания, как вела себя личность. Пересекаться с кем-то еще не хотелось, и потому она поспешила выполнить просьбу жреца и отправилась в погреб.       Там её встретил холод и полумрак, факелы едва чадили, сыплясь на пол сгоревшей тряпицей, а ещё тут было довольно влажно. Это не слишком-то хорошо для продуктов, но кто она такая, чтобы давать советы жрецам. Большое помещение встретило стеллажами с продуктами, а возле стены стояло несколько бочек с вином. Видимо, его использовали для ритуалов, но у Иши не было времени высматривать всё.       Час стремительно таял, а Шэдоухарт с каждой минутой, наверняка, готовилась свернуть шею Ише, если та посмеет задержаться.       Она прошла в другую дверь, где к своему удивлению, действительно нашла зал для отпевания. Широкий алтарь с потёками воска и парой чаш с благовониями, деревянные скамьи, аккуратно сложенные в углу музыкальные инструменты. На стенах она заметила держатели для свечек. С рук чародейки сорвались светлячки, чтобы зажечь их, но света эта особо не прибавило, а только заставило тени плясать вокруг. Она сняла маскировку, поскольку пока не видела в ней нужды, огляделась, не зная, что предпринять дальше.        – Твоё подношение достаточно щедро, – голос прозвучал бесстрастно, но очень зловеще в тишине и мареве темноты, едва разгоняемой плавящимися свечами.       Возле алтаря стояли две фигуры. Одну она хорошо знала – её соглядатай, душа, что сто лет охраняла её, сейчас стояла за плечом ещё одной. Такой же высокий и худой мужчина в маске и плаще, беспрестанно двигающемся всполохами темноты и воронками теней, на поясе – тонкий клинок. Паук тут задергался, перебрал лапками, но к более активным действиям не прибегал.       Взгляд серых мерцающих глаз, виднеющихся из-под капюшона, не выражал никакого беспокойства, или каких-либо других эмоций. Опасения у дроу вызывали только торчащие на каждой детали одежды метательные ножи, но Иша сомневалась, что её пригласили для убийства.       – Приветствую тебя, Лорд Теней, – она никогда его не видела, да и мало кто мог похвастаться личной встречей с божеством, потому не знала, как себя вести. Но на всякий случай решила проявить почтение, вряд ли он снисходит до того, чтобы лично общаться со своими последователями. Иша же им не являлась. – Я пришла за ответами.       – Это зависит от того, насколько я смогу оценить их.       В его руке появился тот самый утащенный воришкой кошелёк, он развязал тесёмки и выложил на руку две монетки. Одна золотая, вторая медная. Непонятно о чем думал бог воров, но заставлял внешне спокойную дроу нервничать. Время уходило, заклятие сна таяло, и Шэдоухарт наверняка всё сильнее беспокоилась.       – Прежде, дай ответ мне. Как думаешь, во сколько я оценю тайну, что окутывает всю твою жизнь?       – Я не понимаю, – её это немного сбило с толку. Возможно, кто другой и закатил бы глаза на непонятливость смертной, но Маска невозможно вывести из себя, как и порадовать по-настоящему – тоже.       – Ты родилась волей Лолт, без неё ты не появилась бы на свет. Столько лет ты хочешь открыть эту тайну и как думаешь, во что я бы оценил её – золото или медь?       Иша глянула на своего провожатого, но он молчал, стоял неподвижно и не вмешивался. Впервые она видела его столь безучастным, и от этого сжималось сердце. Он, похоже, выполнил часть обязанностей, но не мог сейчас дать ни одной подсказки. Маск – его покровитель, и он не мог идти против него.       – Ты бы ничего не выбрал в зависимости от настроения, – спустя полминуты выдала дроу, стараясь сама сохранять спокойствие и унять зачастившее сердце. Она не чувствовала угрозы от божества, но неправильный ответ перечеркнёт весь риск, на который пошла и она, и Кивейн. И Иша очень не хотела его подвести.       Бог склонил голову и замер, ожидая пояснения.       – Тайна, что окутывает меня, важна, как тяжесть золота в твоей руке, как его блеск на моей чешуе. Но что она для тебя? Что может значить тайна смертного для божества, что видел рассветы и закаты других богов? Ничего. Как обкусанная медная монетка, которой не хватит даже для того, чтобы купить корку хлеба. Для смертного тайна всей его жизни – это золото, раскрывающее его суть. Но за это золото нельзя ничего купить, ведь оно не всегда означает благо. Ты бы ничего не выбрал, ибо выбора тут нет.       Повисло молчание, тени плясали живыми отражениями мыслей прихожан и жрецов. Они окутывали холодом, путали сознание, размывали действительность, становились гуще и, казалось, заползали под одежду, стараясь ухватить душу.       Маск внимательно смотрел на неё, а потом вдруг вокруг него соткался кокон теней, из него вынырнула одна из матрон Арах-Тинилита – Аурил. Ише показалось, что даже стоящая у алтаря тень дернулась, готовая броситься в атаку.       – Несносная девчонка никак не поймёт, что выбор есть всегда, – сварливо и строго произнесла жрица Лолт. Настолько натурально, настолько эта копия похожа на неё, что поневоле хотелось вжать голову в плечи и опустить глаза. – Но тебя всегда отличало то, что из всех возможных вариантов ты выбирала самый безумный. Ты смеешь даже спорить с богами и предлагать свой, когда он дал тебе выбор всего из двух.       – Богам, чья суть – творить хаос и беззаконье, госпожа Аурил, нет дела до правил. – Иша старалась не сорвать голос и говорить так, как её учили – снисходительно-превосходно, мигом вспоминая жестокие уроки школы жриц. – Они сами их устанавливают, они же их и нарушают. Так чем я хуже?       – Ты смеешь ставить себя в один ряд с богами? – истеричные нотки иллюзии будто размыли границы усыпальницы и проявили малый зал Арах-Тинилита, где обычно происходило публичное унижение будущих жриц.       Иша помнила эту старую ведьму, Аурил боялась за свою жизнь, она знала, что уже глубокая старуха и стремилась сделать так, чтобы ни одна из мелких соплячек даже помыслить не могла поднять на неё руку или сказать слово поперёк.       – Они непостижимы, но ведь смертные тоже могут ими стать.       Взмах руки и вот перед ней снова фигура в маске.       – Твой ответ интересен, я принимаю его, и клянусь ответить на твой вопрос честно. Но только на один. Выбирай с умом.       Иша растерялась, бог мог ответить на огромное количество вопросов, ведь за время скитаний их накопилось, казалось, целые сотни. И большинство из них подкинул именно этот мошенник. Они плясали в голове роем ос, жужжали и лезли помимо воли, ни за один она не могла ухватиться. Дроу лишь помнила слова о её происхождении и очень хотелось попросить рассказать всё. Вот только что под этим поймёт Маск? Это слишком общий вопрос, он может улизнуть от ответа, утаить или мастерски играть с правдой, подав её так, как выгодно ему.       Да, он ответит в любом случае, но следовало сформулировать вопрос максимально точно. Бог не торопил, стоял с монетами в руках и не выказывал вообще никаких чувств, а вот Иша нервничала всё сильнее. Маск никуда не торопился, а вот дроу следовало, время уходило, нужно что-то решать.       В голове поочерёдно всплывали образы рощи и Лунных Башен, теней и друидов, пауков и смеха Лолт.       – Зелье, – вдруг выдохнула она, заставляя Маска пристальнее на неё посмотреть. – Два пергамента, на обоих рецепты зелий – любви и забвения, но в них зашифрован третий. Я хочу знать, что это за зелье.       Сложно сказать огорчился ли Маск или наоборот, ему понравился вопрос, но снова вздыбился кокон теней и перед ней предстал мужчина средних лет. Его лицо было испещрено язвами болезней, жидкая бородёнка превратилась в два клока, а зеленые когда-то глаза сочились гноем. Одежда старая, вся подпаленная и в жутком количестве заплаток.       – Я сделал, как она хотела, – голос прозвучал хрипло и тяжело из-за воспалённого горла. – Она пыталась забыть себя другой, такой, какой была когда-то: красивой, весёлой и любимой. Но забвение – не всегда лекарство, иногда оно оказывается страшнее яда.       – Малаус? – удивилась Иша, вспоминая рассказы Гейла об Избранном Талоны.       – Её слезы вдохновили меня на это, но их так мало… Я надеялся, что смогу сделать для неё лекарство от памяти, и сделал это. Но она снова заплакала, сказала, что не может его принять, ведь что тогда вообще будет греть её измученную душу. Моя повелительница, – улыбнулся Малаус, и Иша едва подавила желание отпрянуть, ведь во рту были сплошь гнилые зубы. – Она как дитя, хотя сама этого не понимает, но я собрал её слезы и зашифровал противоядие. Она смогла бы вспомнить, если бы захотела, но… не успел ей сказать.       Снова кокон теней, снова фигура в маске, только теперь в его руках больше не было монет.       – Я поняла, – кивнула она.       – Надеюсь, этот ответ тебе поможет.       Маск пошёл к алтарю, он мог исчезнуть сразу, но почему-то не делал этого. Ише следовало бежать отсюда, но всё же решила воспользоваться тем, что бог оставлял возможность спросить ещё что-то.       – Кольцо ведь украдено. – Маск остановился, но не повернулся, тень возле алтаря тоже не шелохнулась. – В тот день перед жертвоприношением его принёс мне ты, а не Нарууд, но Лолт его бы вряд ли отдала, ты стащил его. Почему?       Она не особо надеялась на ответ, но Маск обернулся, хотя она и не видела его взгляд из-под капюшона.       – У всего своя роль. У тебя было сто лет, чтобы избавиться от него, но ты этого не сделала. Значит, оно отыграет свою роль до конца.       И больше не сказав ни слова, растворился в полумраке, как исчезла потом и тень.       Иша упала на скамейку, эта встреча выжила все силы. Если Шар говорила с Шэдоухарт только голосом, то здесь пришлось столкнуться с богом лицом к лицу. Но, казалось, столь шокирующие встречи уже не так сильно влияли на неё. После всего пережитого, встреча с Маском – ничего не значащая вещь. Дроу быстро вернула самообладание, и пошла к выходу, когда дверь из погреба распахнулась. Внутрь вошёл тот самый дворф, взгляд его упал на дроу и тот застыл:       – Ты кто такая? Как сюда проникла? Я зову стражу!       Дворф засеменил к двери, но Иша быстро перекрыла ему путь. Она не хотела этого, но сейчас секретность и быстрота лучше всего. Магию применять нельзя, но илматерит вряд ли сможет ей сопротивляться, их не учат драться или защищаться.       Из ножен вылетел клинок, быстрый взмах, удар в шею. Однако грузный дворф вдруг перехватил её за запястье и так зловеще усмехнулся, что по спине пробежал холод.       – А ты готова на крайние меры, дорогуша. Это хорошо.       Он отпустил её руку, отступил на шаг, и послышался треск костей. Тело дворфа начало изламывать, руки и ноги выгнулись, тело вытянулось, голова съехала на бок. Одежда стала исчезать, обнажая серое туловище и тонкие руки, что резким движением вернули свёрнутую голову на место.       Перед ней стояла женщина в красном, едва прикрывающем тело, костюме, длинной пышной косой бесцветных волос и полностью серыми глазами.       – Ну, здравствуй, паучок. Как же я ждала этой встречи, – Орин Красная – Избранная Баала засмеялась так, что кровь отхлынула от лица Иши.