Запретная вечеринка

Искать Басманова долго не пришлось. Едва вместо Тейлор Свифт на полную громкость заорала какая-то дрянная российская поп-певичка, от голоса которой Максу захотелось заткнуть уши, а еще лучше — оглохнуть навсегда, он увидел Федьку.  Судя по всему, внимания окружающих было ему все еще мало, а потому с помощью Олега, который при этом откровенно лапал его за задницу, Басманов взбирался на стол. Он был так сильно пьян, что Скуратова это даже удивило — как он успел так быстро накидаться одним только шампанским? — Это моя любимая!!! — завизжал Федька, оказавшись на столе. Опрокинув ногами пару бокалов на белоснежную скатерть, он принялся подпевать. Он танцевал и дурачился, когда кто-то снял со стены и подал ему венецианскую золотую, богато украшенную женскую маску. Федька заигрывал с Олегом, а может и со всей толпой, то закрывая ею свое лицо, то кокетливо выглядывая из-за нее и посылая воздушные поцелуи. Макс уже видел эту маску ранее — это была одна из пары масок, мужской и женской, которые висели над комодом в гостиной. Иван и Настя привезли их из свадебного путешествия по Италии, и для Грозного это было настолько дорогое воспоминание, что даже по просьбе Феди он не снял их. «Я боюсь ее, — драматичным шепотом признавался Басманов, указывая на женскую маску, когда Максим приходил в гости, — мне в темноте всегда кажется, что там, в прорезях глаза…ее глаза… и они следят за мной!» Скуратов на это только смеялся и просил Федьку не фантазировать. Он бросил взгляд на стену и убедился, что там осталась лишь одна, мужская маска.  Тем временем Федька орал во все горло, перекрикивая певицу: Мальчик поплыл, мальчик попал, А как он стесняетсяяяя, а как он целуетсяяяя. Мальчик поплыл прям в центре зала, Пусть он танцует, покааааа танцуетсяяяяя… При том он так красиво и пластично двигался, приседал и выгибался, что это невольно притягивало к себе взгляды. Некоторые даже достали телефоны и начали снимать это фееричное шоу. Максим и сам остановился как завороженный — он никогда раньше не видел Федьку таким. Басманов, танцуя, все время бросал игривые взгляды на кого-то, кто стоял внизу. Это был, конечно, этот качок Олежа, который уже невозможно бесил Скуратова. Какая-то девчонка в золотистом кроп-топе сделала попытку тоже залезть на стол и составить Федьке компанию, но того это не на шутку взбесило — царствовать Федька хотел один. Не смущаясь, он отпихнул ее своим кроссовком и истерично заорал, прерывая танец:  — Убери, убери ее, Олег! — тот повиновался, оттащив девчонку и что-то шепча ей на ухо, а довольный Федька продолжал: У девочек от зависти перекосило лица, Ведь в этом зале каждый в курсе, кто тут царицааааа!.. Когда песня закончилась, Федька с веселым визгом, который поддержали все окружающие, отшвырнул маску куда-то на пол. Максим с ужасом подумал, что даже если хрупкая и такая дорогая для Грозного вещь не разбилась от падения, то сейчас ее просто растопчут. Тем временем Федя спрыгнул со стола прямо на руки к Олегу.  Максим судорожно пытался придумать, как остановить все это безобразие, и как удержать Федьку от совершения непоправимых поступков. Но вдруг он увидел такое, после чего разум его отказал напрочь — глаза застилала ревность и ярость.   У всех на глазах, никого не стесняясь, хотя, может никому и дела не было — подумаешь, это же вечеринка — Олег прижался к Федьке, запустил свои руки ему под футболку и так глубоко целовал его, будто хотел сожрать. Макс, задерживая дыхание, следил за происходящим, не веря своим глазам. «Он же любит Ивана! По-настоящему любит!» Постепенно Олег оттеснял Федьку в сторону, и вот они вдвоем, бесконечно обжимаясь и целуясь, перемещались к выходу из гостиной. Макс, стараясь оставаться незамеченным, держался недалеко от них: — Веди в спальню, котеночек, — хохотнул Олег,— какой ты послушный сегодня… ммм… давно бы так… Федька, действуя будто на автопилоте, потащил Олега в спальню. У Макса уже чесались кулаки, но он все еще медлил, следуя за ними в темноте. Парни завалились в комнату, неплотно прикрыв дверь — Олег включил ночник на прикроватном столике, и Максиму, стоящему за дверью, было прекрасно видно все, что там происходит.  Басманов упал на кровать, глядя вокруг себя совершенно остекленевшими и туманными глазами, и видно было, что он вообще уже ничего не соображал. Не церемонясь, Олег принялся стаскивать с него штаны вместе с трусами, а Федька заплетающимся языком лишь промычал: — Да, Ваня, да… хочу тебя! Я так соскучился! Поцелуй меня… Неприятная мысль, которую Скуратов все это время отгонял от себя, наблюдая сегодня за Федькой, наконец полностью сформировалась в его голове…  «Нет, это не алкоголь… это не только алкоголь… он под чем-то». Тем временем Олег уже расстегивал ширинку, готовый отыметь совершенно невменяемого Федьку.  — Отвали от него! — крикнул Макс, ворвавшись в спальню, понимая, что медлить больше нельзя. Олег дернулся от неожиданности и зло посмотрел на вошедшего , судорожно застегивая молнию.  — Ты что не видишь, в каком он состоянии? Съеби отсюда, Олежа, — мрачно добавил Скуратов. Первая растерянность прошла и недобрая ухмылка нарисовалась на лице Олега: — А ты кто, его ебарь что ли?  — Тебя ебет?  — Ну а хули ты тогда о его заднице так беспокоишься? Пиздуй отсюда, не мешай! Или ты куколд? Тогда оставайся, посмотри, как я буду твоего котика ебать! — Олег заржал, довольный собственный шуткой. Федька, без штанов, завозился и уселся в кровати и уставился на обоих парней, пытаясь понять, что происходит.  Но у Макса не было настроения упражняться в остроумии. Не особо просчитывая силы и последствия, он вломил Олегу кулаком в лицо, вложив в этот удар всю свою злость и ревность. Вопреки ожиданиям, ответного удара не последовало. Олег удержался на ногах и лишь схватился за нос, из которого потекла тонкая струйка крови, и зло прошипел: — Держи свою кокаиновую блядину на привязи, гандон. Ты еще не знаешь, с кем связался!  Федька на коленях подполз к краю кровати и заплетающимся языком попросил: — Уйди, Олежа… Ваня будет злится! Он ревнив… Не успел Басманов договорить, как его вывернуло прямо на пол, часть рвоты попала на дорогие кроссовки и джинсы Олега.  — Фу блядь, пиздец, — Олег с отвращением и брезгливостью посмотрел на Федьку и выскочил за дверь.  Макс совершенно не знал куда бежать. Перед ним на постели лежал совершенно неадекватный Федя без штанов, на ковре была лужа рвоты, а за дверью толпа пьяных студентов разносила квартиру его начальника. Но Грозный не зря ценил Максима — тот был не только умным, но и умеющим действовать в чрезвычайных обстоятельствах.  Дабы не отвлекаться лишний раз, первым делом он надел на Федьку штаны, потом обтер его лицо и руки влажным полотенцем и напоил водой. — Феденька, как ты?  Кажется, после рвоты тот немного протрезвел, во всяком случае взгляд ему удалось сфокусировать на Максе.  — Максим… мне плохо очень… почему мы в спальне? — Ты что, сам не помнишь? Федька проигнорировал вопрос, на его глаза набежали слезы. — Пусть все уйдут, я не хочу больше никого видеть… — капризно протянул он. Как будто это было так просто! Макс и сам этого хотел. Но как справиться с неадекватной толпой? И все же в его голове появилась одна идея.  — Полежи пока тут, хорошо… Басманов вцепился в его руку — руки у Федьки были ледяные. — Только ты не уходи! Не оставляй меня одного! Обещаешь?  Макс осмелел настолько, что позволил себе погладить Федину руку: — Конечно… сейчас я вернусь. Он прошел в гостиную и, вырубив музыку, громко объявил: — Народ! Соседи вызвали ментов, сказали что тут наркота. Они щас приедут и всех повяжут, никто разбираться не будет… так что лучше свалить вот прям щас… если только не хотите присесть по два два восемь. План Скуратова сработал на сто процентов. Через десять минут в квартире никого не было и даже особо бухих под руки вывели друзья. Макс включил свет и с ужасом огляделся: квартира Грозного буквально лежала в руинах, больше напоминая притон, чем апартаменты бизнесмена. Оригинал Кандинского над диваном висел покосившись, с разбитым стеклом; бар с напитками был разорен полностью; пластинки, вынутые из конвертов, валялись тут и там - видимо, кто-то вздумал играть ими в фрисби. Под ногами Макса валялась венецианская маска Насти — разбитая и измазанная грязью.