Герой моего романа

      Выйдя из участка Том первым делом набрал номер Люка. Тот ответил сразу же, после первого гудка и абсолютно бодро, словно в Лондоне не полдень субботы или будто он еще не ложился со вчерашнего дня, а сидел и ждал этого звонка. — Том! Слава богу! Что там у тебя? — В полиции ночевал, — Том потянулся и подставил лицо утреннему солнышку. — Ты только ничего им не говори! Я уже позвонил адвокату, он вылетит к тебе первым рейсом. Тяни время! Мы тебя вытащим! — Стоп, стоп! Ты о чем? Все нормально, они во всем разобрались. Я уже в гостиницу еду. — Они сняли обвинение? — в голосе Люка слышались сомнение. — Да какое там обвинение! Это ошибка. Какой-то шутник назвался моим именем в борделе и не заплатил… — Том хотел ещё пошутить про трудности перевода, но Люк его перебил: — Ты что в интернет не заглядываешь и новостей не читаешь? Тут СМИ такую волну подняли против тебя! Еще и Тиффани подгадила! Все на ушах стоят. Твоя мать все на нервах мне вчера раз десять позвонила. — Серьёзно? У нас тут проблемы со связью были, — Том не стал вдаваться в подробности, — Хорошо, я поговорю с мамой. — Ты точно там не накосячил? — осторожно спросил агент. — Точно! Да меня и в городе не было, — но Тому стало не по себе от его слов, — Неужели какое-то недоразумение может всех так всполошить? — Вчера вышло интервью с Тиффани, по ее словам- ты просто монстр. И нашлись те, кто с удовольствием подхватил эту тему и теперь раздувает ее… — Кто? –Том сразу понял откуда дует ветер, — Броуди? — Да. Я так и знал, что та история нам еще аукнется! А тут еще это обвинение так некстати! Я тебе там пару ссылок скинул, посмотри. Надо решить, что с этим делать.       Телефон Евы не отвечал, наверное, чем-то занята, и по дороге Том успел посмотреть присланное видео.       Что ж от Тиффани можно было ожидать любых неприятностей, а от этого выскочки Броуди — тем более. Но репортаж из Колумбии заставил его задуматься. Когда это снимали и почему складывается такое ощущение, что все сговорились против него? Ясно, что съемка заказная, его намеренно хотели очернить. Но как-то все слишком масштабно для мелкой мести за разбитую губу.       В съёмочном лагере как обычно царила суета. Том всегда считал, что, работая над фильмом, их общим детищем, люди становятся одной семьей, сплоченной командой, а теперь ему стало казаться, что все смотрят на него с подозрением если не с неприязнью. «Надо найти продюсеров»       Около штаба он наткнулся на Дженифер: — Хиддлстон? — она вскинула брови, — Ты здесь? — А где я должен быть? — огрызнулся Том. — Слышала тебя арестовали. Всё только об этом и говорят. — Нет, это ошибка. Не думал, что все так легко верят сплетням. — Ошибка? — она облегченно вздохнула, — Слава богу! Я была уверена, что это неправда. — Поэтому наговорила про меня тем журналистам, которые здесь все вынюхивали? Все еще злишься, что я уничтожил наш несуществующий роман?       Она не ответила, демонстративно дернула плечами и отвернулась. — Джен, вранье еще никому не приносило добра! — Я им не врала! Просто не думала, что они это используют так!       Том прищурился: — Ну конечно! — Я ведь ничего такого не сказала! — она подскочила к нему и заискивающе заглянула ему в глаза, — Только правду! Что ты оказался не таким, как я себе представляла! Это они все извратили! Том! Я этого не хотела! — Ладно, — он становил ее, — Эта нелепая история забудется, как только появится что-то поинтереснее. — Сними уже розовые очки, Хиддлстон! Я не могла отказаться от этого интервью, меня уже год не приглашали на центральные каналы! Сейчас такие времена, всем нужен хайп! Нужна популярность! — Любой ценой? — он грустно посмотрел на свою партнершу по фильму. — Том! Я правда не хотела. Не думала, что Тиффани решится на такое. Если я могу чем-то помочь… — Не надо… Ты очень поможешь если просто перестанешь обсуждать меня с журналистами.       Разговор с продюсером вышел сложным. Нет, речь, конечно, не шла о закрытии проекта, но Тому ясно дали понять, что из-за скандала, разгоревшегося вокруг исполнителя главной роли, фильм может надолго лечь на полку, а это повлечет за собой серьезные убытки, и их вычтут из его гонорара.       Когда-то давно Том принял решение, что его личная жизнь больше не будет достоянием общественности, но женщины всегда были с этим не согласны. Раз за разом его пытались втянуть в публичные выяснения отношений. Все кроме Евы. Она просто исчезала.       И вот она снова не отвечала на его звонки. Опять эта пытка молчанием! Том думал о том, что еще одного раза он не выдержит. Эта тишина заставляла его нервничать больше и больше. От этого просто опускались руки.       Почему человек, который не может полчаса провести без телефона уже вторые сутки не отвечает на звонки и сообщения? Наверное потому, что не хочет разговаривать?       Длинные безответные гудки давно сменились механической фразой «абонент не доступен», но Том каждый раз вздрагивал, когда его аппарат подавал сигнал об очередном входящем, надеясь, что это то самое.       А сообщений и звонков было много, от друзей и знакомых. К вечеру воскресенья Том так устал объяснять и оправдываться что с удовольствием бы вышвырнул телефон в море. Но все ещё сжимал его в надежде услышать тот единственный голос, который был ему сейчас так нужен.       «Ну что могло случиться? Может быть, Ева потеряла телефон или она не дома, а он разрядился, или у неё гости и она не может отвлечься…»        Том готов был придумать любое оправдание и поверить в него, кроме того, что он не нужен Еве и она в который раз вычеркнула его из своей жизни.       Люк позвонил раз двадцать, требовал решить что-то прямо сейчас, дать опровержение, выступить с заявлением. В конце концов Том психанул: — Я не буду ничего делать! Пусть хоть весь мир рухнет, я не собираюсь участвовать в этом балагане! — Как ты не понимаешь, это может плохо отразиться на твоей карьере. Уже сейчас очень много тревожных звонков. — Со мной разрывают контракты? — Пока нет, но боюсь, что скоро дойдёт и до этого. — Люк, я не собираюсь ни с кем воевать и ни за что оправдываться, моя совесть чиста. Пусть стыдятся те, кто верит сплетням. — Но, если тебе объявили войну, ты не можешь остаться в стороне! — Почему? Как там в Библии…? — Подставить вторую щеку? Ты с ума сошёл? — Ладно, неудачный пример… Тогда Лао Цзы… — Тебе смешно? — воскликнул агент в сердцах, — Только пока ты будешь сидеть ровно на своей пятой точке, все забудут о тебе, а проплывающего трупа своего врага ты так и не дождешься. Ты станешь никому неинтересен! — Вот и прекрасно, наконец-то я смогу нормально жить и работать! — Том, ты звезда! Популярность и репутация — это твой хлеб! — Почему я должен оправдываться?! А как же презумпция невиновности? Неужели всем интересно только то, что происходит за кулисами, а не на экране? С каких пор актера оценивают не по его игре, а по его личной жизни? — С тех пор, как появились соцсети. Реалити и стримы теперь бьют рекорды просмотров, а не театральные постановки. Скандальные блогеры теперь главные звезды. Если твое лицо перестанет мелькать в новостной ленте, о тебе забудут. Через месяц никто не вспомнит, кто такой Том Хиддлстон. — Через десять лет никто не вспомнит этих блогеров и их сиюминутную популярность, а хорошие фильмы останутся. Как остаются хорошие правильные книги. Остается то, куда вложена душа. Думаешь, почему мы год за годом ставим на сцене Шекспира, а не то, что пишут в соцсетях твои хваленые блогеры?       Мать вторила Люку: — Том, они марают твое честное имя! Ты не должен этого допускать! — Мама, главное, что мои близкие знают правду и верят мне, а до остальных мне нет дела! Я не обязан всем нравиться!       Дженифер тоже считала, что он должен ответить на обвинения своей жены. Да и все вокруг будто сговорились. «Должен! Должен!»       И только Ева опять молчала. И к концу выходных это молчание стало невыносимым. — Люк, пожалуйста, прошу тебя, как друга! Дозвонись до Евы, мне она не отвечает! — Зачем? Ты ведь из-за этой девицы попал в эти жернова! Сколько можно?       Но Люку Ева тоже не ответила.       Разговор с Тиффани результата не принес. Тому показалось, что она ослеплена своей сегодняшней славой и тем вниманием, которое свалилось на нее после выступления по телевидению. И она ни за что не собиралась упускать свой звездный час. Она подогревала свою ненависть в этом пламени и упивалась ею. И уже сама верила в то, что говорит, словно вжилась в роль до такой степени, что уже не отличает правду, от поклепа, реальность от чужого сценария.       Понедельник никак не хотел наступать, время будто застряло, завязло в утренних сумерках, медленно по чайной ложе вычерпывая тьму и разбавляя ее молоком рассвета. Том не спал, вымотанный раздумьями и давлением со всех сторон. Все уговаривали его идти против своих принципов, против своей воли и вступить в это противостояние.       Ради чего? Всполошились и сейчас нагнетали обстановку в основном те, кто боялся потерять вложенные деньги или недополучить прибыль. И чем больше денег, тем сильнее на него давили. Скоро дойдет до угроз и ультиматумов. «Отмена» — это страшный сон любого актера. Но что важнее: правда или популярность? Искусство или кассовые сборы?       Том чувствовал себя совершенно одиноким, как как хлебная крошка в чужеродной и необъятной песчаной дюне. Может быть, это вселенная посылает ему испытание? Проверяет на прочность его убеждения и моральную стойкость. Может быть сейчас тот самый переломный момент, когда надо остановиться, подумать, переосмыслить?       Для любых изменений в жизни нужна остановка, привал, возможность перевести дух, вытереть пот, оглядеться. Проверить уровень горючего в собственном энергетическом баке, чтобы избежать риска заглохнуть посреди дороги. Ведь невозможно на полном ходу вписаться в поворот. Нереально выбраться из леса, не остановившись и не определив север-юг.       А насчет Евы… Возможно пришло время отпустить ее. Ну правда, сколько можно подстраиваться и уговаривать? Надеяться и ждать?       Наверное, если что-то долго не происходит в вашей жизни, несмотря на все ваши старания и многократные попытки, значит, это и не должно произойти. Во всяком случае, не сейчас. Или не с этим человеком и не в этих обстоятельствах. Так будет лучше. Даже если сейчас больно, и произошедшее кажется несправедливым, потом, спустя многие годы, вы будете благодарить жизнь за то, что уберегла вас от еще больших страданий. Возможно, это известная истина — не ломиться в закрытую дверь. Но ее каждый должен прочувствовать сам.       Отпустить.       Отпустить Еву, отпустить ситуацию. Перевести внимание на что-то другое. Залечь на дно. Придет время — все двери откроются, если вы знаете, куда вам надо, если будете к этому готовы. Или не откроются — значит для вас здоровее и счастливее было не ходить туда вовсе.       Том провалялся в номере до обеда, торгуясь сам с собой и пытаясь принять новую реальность и свою роль в ней. Смириться с той моделью поведения, которую ему настойчиво навязывали окружающие. И перестать думать о Еве. «В последний раз!»       Эта последняя отчаянная попытка дозвониться должна была стать контрольным выстрелом, который наконец поставит финальную точку. Но телефон девушки внезапно ожил длинными гудками. Они показались актеру такими длинными, словно он сейчас физически тянулся к ней через океан. — Том?       Ему ответил суровый мужской голос и Том подобрался. — Привет, это Алекс. — Привет… «Значит правда! Ева не хочет разговаривать»       Том приготовился выслушать отповедь или даже угрозы от ее брата. — Ева в больнице, ей сделали операцию в пятницу. — Что?! — это было как гром посреди ясного неба, Том чуть не выронил трубку, — Что случилось? Что с ней? — Что-то по-женски… «Аборт?!»       Что еще может прийти в голову мужчине, когда он слышит такое? — … опухоль какая-то что ли. Ты лучше сам у нее потом спроси. Врач сказала-операция прошло хорошо. Только я из ее слов и половины не понял. — А Ева? Как она? — Нормально. Говорят, крови много потеряла. Но ничего, она крепкая! Я был вчера у нее, выглядит бледной, но бодрой. Я ей телефон после обеда отвезу, ты уж извини, забыл вчера. — Хорошо, — Том кивнул.       Его мысли моментально перестроились на другой лад, а сердце наполнилось теплом и печалью: «Бедная моя девочка! Опять больница! Второй раз в этом году» — Она меня вчера достала расспросами, что там пишут про тебя в интернете, она же не может без новостей, ей надо быть в гуще событий! Я сегодня ее телефон нашел и на зарядку поставил, а тут как раз ты звонишь… — Алекс, это все неправда, что пишут! Пожалуйста скажи ей! Пусть не читает всю эту чушь, я ничего этого не делал, поверь мне! — эти люди точно входили в тот круг близких, перед которыми стоило оправдываться. — Ева тебе верит! А значит и я тоже. Но ты лучше сам с ней поговори, она очень переживает.       Закончив разговор, Том отложил трубку и глянул на часы: «Боже! Почти два часа дня! Что я делал все утро? И что за дурацкие мысли лезли в голову?! Хватит лежать и жалеть себя»       Он бодро вскочил с кровати и подошел к окну. Снаружи на него смотрела уже привычная картина: ленивая полуденная жара маленького портового городка. «Что-то я раскис здесь! Пора домой!»       Следующий звонок был Люку: — Срочно бери мне билеты в Лондон на ближайший рейс! И договорись о частной встрече с леди Веллингтон. — Постараюсь. Что-нибудь еще? — Нет. Никаких публичных разборок не будет. С Тиффани? Нет, встретимся в суде.