Герой моего романа

      Ева схватила пальто и выскочила на улицу. Она шла наугад, лишь бы подальше отсюда: — Ненавижу! Ненавижу!       В ее груди кипела злость и обида. Нет. Вовсе не на Броуди! Этот пусть катится на все четыре стороны! Придурок! Подумаешь, охмурил старуху из правления! От такого человека можно было ожидать чего-то подобного. Он всегда был карьеристом и снобом. А она сама виновата, наступила на свои же грабли. Сейчас она отчетливо видела сотни признаков того, что Дэниел имел еще какие-то отношения помимо нее, он постоянно темнил и что-то скрывал. Но разве Ева обращала на это внимание? Если бы она не была так занята собой и своими переживаниями, то давно бы все поняла, но перед ее глазами маячила только цель, которую она себе поставила и фанатично следовала к ней.       Даже хорошо, что так вышло. Не понадобятся эти нудные выяснения отношений, которые она ненавидела. Когда вам двоим и так ясно, что это конец, но вы все еще пытаетесь оправдаться за свои поступки, сохранить лицо или убедить себя и партнера, что отношения развалились не по вашей вине. Прекрасный вариант- обрубить все одним махом! Не хватало еще, чтобы Броуди начал уговаривать ее остаться, обещать золотые горы. Нет! Все это мы уже проходили. Никто не женится на любовницах! А работа? А что работа? К черту такую работу! Она же собиралась оставить ее еще в августе, но ввязалась в эту авантюру с Броуди. В результате три месяца жизни коту под хвост. А сколько уже было таких ошибок? Месяцев, которые она предпочла бы вычеркнуть из памяти!       Ева остановилась и, глубоко вдохнув, глотнула холодного воздуха. На лоб упала жирная дождевая капля. Черная туча с рваными краями нависла над Лондоном, плотно укутав пригороды и сгущаясь к центру, заставляя пешеходов прятаться по домам или нырять в подземку. Девушка огляделась и потянула ручку двери первого попавшегося бара. Не помешает отдышаться и успокоиться, торопиться все-равно некуда, дома никто не ждет.       Она заняла место за длинной стойкой с краю у самого окна и сразу попросила виски. Два по пятьдесят. Залпом выпила один. В семье они называли это «пить по-русски». Так дед пил водку- не закусывая, говорил: «закуска крадет градус». Британцы пьют не так, смакуют мелкими глотками или мешают с содовой, растягивают на весь вечер. Но сейчас Ева хотела мгновенного эффекта. В желудке сразу разлилось приятное тепло, а в ногах слабость. Ева скинула пальто на спинку соседнего стула и устало уперлась щекой в ладонь. Мозг бросил все силы на расщепление алкоголя и немного ослабил тиски, сжимавшие сердце, напряжение отступило.       «Уеду домой, буду писать для местной газеты и параллельно продолжу собирать базу сценаристов, а то за последний месяц я совсем это забросила, — решила Ева, — И больше никаких звездных интервью! Никаких звезд. Никакого Тома Хиддлстона. Вот было бы хорошо, чтобы я больше никогда в жизни о нем не услышала!»       Это было больнее всего! То, что именно Том стал разрушителем этих ее ненужных глупых отношений. Да, они развалились бы сами собой со временем! Ева в душе никогда не принимала их всерьез и сейчас сразу же сбросила Броуди со счетов, вычеркнула из своей жизни и из своих планов на будущее. Он не стоит ее переживаний.       А вот Том!       Он ведь специально сделал это, вывел Дэниела на откровенность, заставил его признаться в присутствии Евы. Зачем? Потому что она сказала, что собирается за него замуж? Хотел унизить ее? Отомстить?       Ева чувствовала, что сейчас расплачется. Мы не хотим больше видеть тех, кто был свидетелем нашего позора. Не хотим, каждый раз глядя на этого человека, переживать унизительный момент. Почему-то нам самонадеянно кажется, что и он помнит это. Легче всего его вычеркнуть из своей жизни и делать вид, что ничего и не было, чтобы ничего не напоминало об инциденте. «Дура, дура! И самое обидное, что теперь и Том знает, какая я дура! Зачем я ему сказала, что собираюсь замуж за этого идиота?»       «Том говорил, что пробудет в Лондоне до вторника, а потом опять улетит на съемки на другой континент. Вот и прекрасно! Завтра приедет Алекс, (очень кстати!) поможет собрать вещи. А в субботу уедем домой. И больше никакого Лондона и никакого Хиддлстона. Надеюсь, я больше никогда его не увижу!»       Ева ничего не ела с самого утра, и сейчас виски из пустого желудка моментально перекочевал в кровь и сознание заволокло пьяным туманом. Девушка подперла рукой потяжелевшую голову и отвернулась к окну, пряча подступившие слезы. Мысли расползались и таяли, как лед в ее бокале.       «Сейчас принято быть сильной. Теперь женщина, которая страдает из-за того, что у нее никого нет, боится, что ее обвинят в недостатке независимости, в незрелости, в отсутствии чувства ответственности. Она боится, что ей скажут; «Ах, вам кто-то нужен? Вам, значит, себя недостаточно? Вы нуждаетесь в чьей-то любви, потому что недостаточно любите себя.       Сколько можно быть сильной? Что делать, если нормальные мужики перевелись, на кого сегодня можно положиться? Ревность, зависть, собственная карьера, желание занять тепленькое местечко- вот что волнует сейчас людей! Любовь и семья больше ничего не значат! Это все давно стало разменной монетой в битве за свое место в жизни.       С каких пор мы перестали ценить любовь и дружбу? С каких пор я сама стала такой? Надо бежать из этого проклятого города!»       На подоконнике вальяжно разлегся толстый полосатый кот, он вылизывал свое пузо, иногда поднимал морду и лениво оглядывал помещение. Вскоре поглощенной своими мыслями Еве начало казаться, что он смотрит на неё слишком пристально и она, нахмурившись, буркнула: — Чего уставился? — Так никого больше нет, на кого еще смотреть? — ответил кот.       Ева нервно сглотнула и оглядела бар, народу было немало, наверное, среди посетителей были и зрители с прошедшей только что пресс-конференции. Она что, одна это слышала? — Здесь полно людей, — произнесла она, словно не обращаясь ни к кому конкретно. — Людей, но не котов, — он точно говорил с ней!       Ева покрутила руками-вполне себе человеческие. — А я по-твоему кто? — она подняла бровь. — Будто сама не знаешь! — пушистый отвернулся с таким видом, словно разговор окончен. — Подумаешь!       Ева тоже отвернулась. Не очень-то и хотелось говорить с такими зазнайками. — А может и не знаю, — устало прошептала она себе под нос через несколько минут, но кот услышал и навострил уши. — Ты все забыла и нарушаешь все кошачьи правила. — Это какие? — Не откладывать ничего на потом и не делать то, что не хочется… — Тоже мне правило! Попробовал бы ты так прожить! — Я так и живу. У меня есть крыша над головой, тёплый подоконник и полно корма в миске. И сколько угодно развлечений. — Ты просто здесь хорошо устроился, наглая морда, не у всех такая сладкая жизнь, как у тебя! — Я просто позволяю своему человеку заботиться обо мне и никуда не спешу, — он усмехнулся в усы, — А на что ты тратишь свою жизнь? — Тебе-то легко рассуждать, у тебя их девять. — Ты что забыла, что кошки должны прожить последнюю в шкуре человека? — Последнюю? — Ева опять посмотрела на свои ладони, — Уже?       Она хотела ответить, что…       А что, собственно, она могла ответить? Разве это не она так уверенно рассуждала всегда, что хочет создать что-то значительное, глобальное, выложиться, рассказать миру о себе? Разве она хоть на шаг приблизилась к своей мечте? И правда, на что она тратит свою жизнь? Она запуталась, заблудилась в этом безразличном ко всему мегаполисе, перемалывающем в пыль любого, кто посмел дать слабину, загнала себя в этой гонке за призрачным счастьем и мимолетным успехом.       Но разве можно объяснить это коту?       Ева тряхнула головой, отгоняя морок и отвернулась от окна. Рядом сидел мужичок с одутловатым лицом, и явными признаками многолетнего злоупотребления пивом. В сером свитере поверх клетчатой рубашки, по виду менеджер среднего звена, засидевшийся на своей не слишком хорошо оплачиваемой должности. — Значит, книгу пишешь? — он явно обращался к Еве. — Что?! — она отшатнулась. «Господи, я что, говорила с ним сейчас?»       Ева нахмурилась и испуганно уставилась в свой стакан. Наверное, она ужасно выглядит сейчас, раз этот решился подкатить к ней, обычно завсегдатаи пабов ее побаивались, видели, что такая девушка им не по зубам. Или во всем виноваты рыжие волосы? Рыжие всегда выглядят доступными. — Простите, давно вы здесь? — осторожно обратилась она к мужчине. Тот почесал свою жидкую бороденку: — Ну наверное минут пятнадцать, — он огляделся, он сидел к ней ближе всех, с другой стороны был только наглый серый кот. — Я что-то говорила? — Что хочешь написать книгу и прославиться. — Простите, это просто мысли в слух.       Ева чуть отодвинулась и махнула рукой, показывая, что не собирается продолжать беседу. «Да уж! Провалы» — она хотела бы встать, — «Надо пойти умыться» — но ноги отказывались идти и будто намертво приросли к полу, а по телу разлилась непреодолимая слабость. — Красавица, а что такая грустная, на работе проблемы? — Нет, — она опять отвернулась к окну, избегая внимания своего случайного собеседника. Но он не отставал: — Давай выпьем? — Извините, я жду приятеля, — обычно это помогало. — Да чего ты? Я же вижу-давно одна сидишь, стакан греешь! — он сделал движение в ее сторону.       Ева уже собиралась как следует рявкнуть на любителя пива, чтобы отбить у него всякую охоту общаться, как над ухом внезапно прозвучал знакомый голос: — Привет! Все в порядке?       Конечно, это был тот, кого девушка сейчас хотела видеть меньше всех на свете! И конечно именно он принял на себя выплеснувшийся гнев Евы: — Какого черта тебе нужно здесь? — Выпить хочу, устал, — Том невозмутимо устроился на барном стуле, куда она скинула пальто, бесцеремонно оттесняя её ухажера в сторону. — Ээ, — возмутился тот, — Ты ничего не перепутал, мужик? — Простите, — Том застенчиво улыбнулся и указал на Еву, — Мы вместе. — Кажется, девушка так не думает! — мужчина не собирался уступать. — Просто у моей подруги был тяжёлый день, — он обернулся к ней за поддержкой. — Отвали! — Ева соскочила со своего стула и дернула пальто, которое прижал Том, — Дай сюда! — Мы можем нормально поговорить? — он склонился к ней и произнес вполголоса, — Не устраивая представления? Но их возня уже привлекла несколько любопытных взглядов. — Не о чем!       Он протянул к ней руку, Ева отпрянула и неуклюже задела локтем стакан, тот качнулся, завалился на бок, выплескивая на деревянную столешницу содержимое в форме неровной коричневой кляксы. Покатился боком и сорвался вниз под ноги бармену, уже спешившему с тряпкой. — Дзынь!       Все головы, как по команде, повернулись на звук и в баре на миг повисла тишина. Том привстал, спасаясь от растекающегося виски, и Ева наконец выдернула из-под него свое пальто: — Оставь меня в покое, Хиддлстон!       Его фамилия прозвучала, словно выстрел. И эхо голосов мгновенно подхватило его: «Хиддлстон… Хиддлстон? Том Хиддлстон!»       Толпа вокруг них в один миг уплотнилась, отрезая Еве и Тому путь к бегству. — Том Хиддлстон? Локи? Серьёзно? — расплылся стоявший ближе всех несостоявшийся ухажер Евы.       Том виновато улыбнулся и выставил вперёд ладони: — Друзья! У нас был очень тяжёлый день! Пожалуйста!       Защелкали мобильные телефоны, кто-то робко спросил: — Можно автограф? — Конечно, — актёр обреченно вздохнул.       Толпа обступила их, зашикала, заскрипела молниями сумок, зашуршала в поисках подходящей бумаги.       Ева устало обернулась к окну, полосатый кот сидел, навострив уши, и с интересом наблюдал за разыгрывающимся действом, а за стеклом стеной лил дождь. Казалось, желающим пообщаться со звездой не будет конца, даже получившие свою заветную подпись не желали расходиться. С задних рядов напирали, Тома и Еву оттеснили к самому подоконнику. — Ты в порядке? — он обернулся к ней, но она только устало закатила глаза. — Нам бы куда-нибудь в тенек, — шепнул Том бармену, который уже справился с ликвидацией последствий пролитого виски.       Тот кивнул: — Давайте сюда! — он открыл какую-то неприметную дверцу, Том подхватил Еву под локоть и через секунду они оказались по другую сторону барной стойки. — Спасибо! Спасибо, друзья! И я очень рад… и вам удачи!       Том раскланивался с поклонниками, подталкивая Еву в сторону служебного помещения. Там обнаружился короткий коридор, который вел на кухню и еще к каким-то запертым дверям, в небольшом закутке стоял деревянный стол со стульями. — Можете посидеть здесь, я потом выведу вас через внутренний двор, — предложил парень, — Там сейчас такой дождь поливает!