Выстрел в темноте

«Мы и вообразить не можем, что за таинственные узы связывают дракона с его хозяином. Мудрецы веками ломали головы над этой загадкой. Одно лишь нам ведомо: дракон — не лошадь, и не всякий, кто вскочит на его седло, будет в силах в нём усидеть».

© Джордж Мартин «Пламя и кровь».

«Я собиралась, вернувшись с работы, скинуть свою униформу, влезть в старый, любимый халат и посидеть перед телевизором с пиццей «Фрешетта» в руках. Дурацкий, конечно, план, зато мой. Но теперь вместо этого я застряла здесь и страдала».

© Шарлин Харрис «Вампирские тайны»

Welshly Arms — Dreams

The Blue Stones — The Hard Part

The Blue Stones — Shakin’ Off The Rest

Barns Courtney — National Treasure

Внимательно осмотрев бар, Сара вернулась к Мари, которая сидела за барной стойкой и трясущейся рукой наливала себе в стакан виски. — А теперь ещё раз, что случилось? Я внимательно слушаю. — убрав пистолет в кобуру и скрестив руки на груди, спросила детектив. — Не думаю, что для детального разговора у нас есть время. — усмехнулась Мари, тут же залпом выпившая виски. — Звони Никсону, пусть приезжает прямо сейчас и вяжет этих недоумков, пока они ещё чего похуже не сделали. — Наберу, как только скажешь, кто и с кем что именно собирается делать. — настаивала О’Нил. — Ну же, мне нужны детали! — Господи боже, Майкл и Ви… — голос Мари сорвался, но она усилием воли взяла себя в руки, растирая пальцами отекшие от недосыпа веки. — Они напали на этого засранца Холла, когда он пил и… Отволокли на задний двор и… Это его крики ты слышала, пока шла сюда. — Они принимали «Блажь»? Серьёзно, постарайся вспомнить, есть ли вообще у кого из них дурь с собой! — Нет… Вроде нет, мы от всего избавились после истории с Бурым. — выдохнула Денверо и тут же за окном раздался леденящий душу вопль, заставив Сару инстинктивно положить руку на кобуру. Приложив два пальца ко рту и шикнув на замершую барменшу, детектив бесшумно направилась к черному ходу. Решив что-то про себя, Мари бросилась за барную стойку, доставая из кармана фарту магнитный ключ и прикладывая его к сейфу, спрятанному в самом углу. Вытащив оттуда «Lorsin L25» и проверив обойму, она спрятала его за ремень джинсов, стараясь не хватать за рукоятку, и тут же поспешила за агентом через открытый проем задней двери в темноту.

***

Эта ночь была как никогда тёмной: беззвёздное небо, сплошь затянутое облаками, и единственный фонарь в радиусе мили вокруг, моргающий высоко над головой Сары. Тяжело вздохнув, она вытащила из кармана куртки телефон, включив на нём вспышку, и скрестила руки в запястьях, осторожно продвигаясь вперёд. Калитка на заднем дворе была открыта, словно приглашала детектива заглянуть внутрь, но само пространство, освещаемое ещё одной белой неоновой вывеской с надписью: «Каждую последнюю пятницу месяца — вторая пинта пива бесплатно!», прикреплённой к фасаду гостиницы, было пусто. — Ну и где же вы, черти? — недовольно пробормотала под нос О’Нил, внимательно осматривая открытую местность. На её счастье где-то сбоку вновь раздался крик, в этот раз уже тише чем предыдущий, и она оглянулась по сторонам, замечая протоптанную дорожку, ведущую в тёмную густую траву, а дальше идущую среди тесно растущих высоких деревьев прямиком в растущий рядом подлесок. — Я наверняка пожалею об этом, верно? — спросила саму себя Сара, но откуда ни возьмись появившаяся за плечом и запыхавшаяся Мари едва не оглушила её, зашипев прямо над ухом: — Они точно там. Решили спрятать его подальше от посторонних глаз. — Звони Дереку. — нехотя процедила сквозь зубы Сара. — Мы, конечно, с тобой те ещё горячие штучки, но трёх взрослых мужиков нам не одолеть. — Трёх? — переспросила Мари, уже прикладывая телефон к уху. — Холла же серьёзно отделали! Голубые глаза Сары сердито блеснули в неоновом свете вывески: — Мы обе знаем, что он сейчас всё равно самый опасный среди них! — её пальцы чуть увереннее перехватили рукоятку пистолета. — И мы обе знаем, что, если его покромсали эти двое, это лишь потому что он позволил это сделать. У тебя есть, чем пригрозить своему благоверному? Без лишних слов, не отвлекаясь от звонка, барменша извлекла из-под ремня свой пистолет. — Круто. — без лишних эмоций констатировала Сара. — Но лучше пока не светить им без надобности, говорить буду я и угрожать им тоже. План такой: пока Никсон не приехал, я попробую отвлечь их, а ты постарайся увести Холла обратно в бар, окей? Непредумышленное убийство на территории вашего бара — это последнее, что нужно вам после всей этой шумихи с Аароном и делом Лэнгдона. Кивнув, Мари чертыхнулась, сбрасывая звонок. — Чёрт, твой начальник не отвечает! — выругалась она. — Может, вызовешь подкрепление по рации? — Обычно она у него выключена и лежит в верхнем ящике рабочего стола, но ладно, чем чёрт не шутит? — сдалась Сара, доставая из кармана портативную рацию и настраивая её на нужную частоту. — Никсон, это агент О’Нил. В «Лапах Дракона» случилась пьяная драка с поножовщиной, окружной прокурор Джон Хилл может быть ранен, веду его поиски. Это код три, инцидент двести сорок. Как слышно? Приём! Какое-то время рация молчала, и агент уже не надеялась услышать ответ, но вдруг та зашипела, передавая с помехами: — Приём… это ш… Никсон! Десять-четыре, вы… по коду три. Сара, ты…? Не смей лезть туда од… Как … Приём! — Ожидаем, сэр. Конец связи! — буркнула агент и, не дожидаясь ответа, убрала рацию в карман. — Пока он приедет, этот засранец может истечь кровью. Держи фонарик, будешь вести меня вперёд в этих непролазных джунглях. Надеюсь, мы не опоздаем.

***

Когда впереди вновь послышался очередной вопль, Сара и Мари перешли на бег, едва не сталкивая друг друга в густые кусты. Когда заросли, наконец, кончились, и они вышли на широкую опушку, их взгляду представилась нелицеприятная картина. Лощённый Джон Холл ныне лежал на траве ничком с заведенными назад руками, связанными чем-то похожим на бечёвку. Он практически не сопротивлялся стоящему сзади него Майклу, чьё лицо в свете фонарика Сара едва узнавала, настолько гневный оскал перекосил его. Спереди от Холла словно палач стоял Вальд, сжимая в руках бейсбольную биту, шипы на которой потемнели от крови. — Эй, это полиция Сентфора, вы, недоумки! — грубо и громко возвестила о себе Сара, целясь из пистолета прямо в Тёрнера. — Что за самосуд вы тут устроили? Два Дракона решили зажать одного прокурора в тёмном углу? Как-то нечестно получается, Майкл, тебе так не кажется? — Ты, как всегда, не имеешь понятия, о чём говоришь! — крикнул он ей и в свете фонарика блеснуло лезвие складного ножа, которое уперлось Холлу в бледную шею. Выглядел Джон совсем неважно: идеальная укладка спуталась, тёмные волосы неряшливо падали ему прямо на лицо, половина которого уже заплывала отёком, а кровь тонкой струйкой стекала из разбитой губы прямо на шею, пачкая ворот разорванного и перепачканного землёй кашемирового свитера. — Серьёзно, ты пришла сюда защищать эту мразь? Ты хотя бы знаешь, что именно он о тебе говорил? — Я знаю, что избивать вдвоём одного человека в тёмном поле ночью, это — не выход. — ледяным тоном отрезала Сара, медленно сокращая расстояние между ней и Драконами. — Поверь, я знаю, какая он заноза в заднице, но неужели эта минутная слабость стоит того, чтобы разлучить тебя с Делайлой? Подумай о ней, она же прямо сейчас ждёт тебя дома! Она и Фрэнки. Тёрнер, неужели тебя жизнь ничему не учит? — Если бы ты знала, как много я думаю о малышке Дел! — с сожалением выдохнул в прохладный ночной воздух Майкл, прижимая шею Холла к своей груди. Тот засмеялся низким хрипловатым смехом, тут же поперхнувшись кровью, и Дракон с отвращением оттолкнул его от себя, толкая коленом в спину. — Мы просто хотели проучить этого недоумка, Сара, только и всего! Ты думаешь, нам в старшей школе не доставалось из-за него? — Чушь собачья! — зашипела рядом стоящая Мари. — Мы были Драконами, никто не мог нам указывать, что делать, и когда Джон решался хоть слово поперёк вставить, вы тут же подкарауливали его за углом и оставляли пару новых шрамов, как минимум! — А ты, значит, теперь решила его защищать, я смотрю! — фыркнул Вальд, швырнув биту в высокую траву. — И сколько раз ты сосалась с ним, пока обрабатывала его раны? Сколько раз он пиздел, что я изменял тебе направо и налево? Сколько раз он пиздел Дереку, а сам свёл Майки с Кэрол, чтобы его лучший друг чувствовал себя как последний кусок дерьма? Очнись, он же — грёбаный псих, манипулятор! Всё, что он делает, — это просто ссыт всем в уши и портит жизнь, разве не ясно? — П-п-после того, к… как А… Аарон Хилл убил м… мою сестру, ублюдки-и-и… — неожиданно подал голос Джон, сплёвывая тёмную кровь прямо на землю. — А вы все… Вы все помогли ему это с-с… скрыть. Даже ты… Вишенка Мари. — Без обид, но мне глубоко насрать на все ваши детские обиды и травмы! — хладнокровно заявила Сара, смело подходя ещё ближе. — Если не хотите загреметь на пятнадцать суток в каталажку, а то и получить срок, живо развязывайте его и отпускайте. Ещё пара ударов, и он свои кишки потеряет, а мне смерть прокурора в рабочем рапорте абсолютно не нужна! — В глубине души ты знаешь, что я прав, верно? — смотря ей в глаза, спросил Майкл. О’Нил не ответила, убрав пистолет обратно в кобуру. Её лицо не выражало абсолютно никаких эмоций, лишь рука осторожно коснулась запястья Дракона, чтобы перехватить окровавленный нож, который тот протянул ей ручкой вперёд. — Ты не знаешь, чем он угрожал мне! Не знаешь, что мне пришлось от него выслушать сегодня… — Ну так р-р-расскажи ей всё, Майк! — прошипел Холл, переворачиваясь на спину. Его левый глаз опух до такой степени, что больше не открывался. — Ты в любом случае б-б-больше не… увидишь свою д-дочь, глупый б-болван, так расскажи, к-как сразу согласился на мои… — Ах ты уёбок! — мгновенно вспылил Тёрнер, кидаясь к Джону, чтобы с размаха ударить его носком ботинка в поясницу, однако на его пути тут же выросла Сара, кидаясь Майклу в ноги словно они оба были на поле для регби. — Да отвали ты от него наконец! — практически зарычала она, прижимая разъярённого Тёрнера к земле изо всех сил. — Блять, Мари, хватай Джона и тащи в бар. И пусть твой бывший муженёк тебе поможет. Ви, не стой столбом! — Какого хрена ты на его стороне? Разве ты не видишь, какой он моральный урод? — не желал униматься Майкл, едва не столкнув детектива в траву, но нож в её руке тут же привёл Дракона в чувство, стоило лезвию блеснуть в опасной близости от его лица. — Я на стороне закона, мать твою! — рявкнула Сара. — Если не уймешься сейчас же, я отвезу тебя в участок и, богом клянусь, исполню самую сладкую сексуальную фантазию шерифа Никсона. А именно, отправлю тебя в места не столь отдалённые настолько надолго, насколько смогу, ты понял меня? Я терпеть не могу быть сукой, но ты и твой дружок разбудили её во мне сегодня, ясно? — Я что, сплю? — услышала над головой полный сарказма голос шерифа она. Никсон подкрался к ней со спины практически неслышно, предусмотрительно протягивая наручники. — Ты говоришь те самые слова, которые я обычно слышу от тебя в своих снах, О’Нил, правда, при этом ты седлаешь меня, а не это пьяное чучело, но чёрт… Прозвучало очень горячо! Повторишь сегодня ночью для меня? — Всё сказал? — сдув со лба челку, вместо приветствия пропыхтела агент, слезая с замершего Тёрнера, в зелёных глазах которого гнев постепенно уступал место осознанию и едва заметному вожделению. Мгновение, и его рука вцепилась в запястье Сары, словно пытаясь удержать на месте, что не укрылось от колкого взгляда шерифа. — Руку от неё убрал, иначе отстрелю. — холодно отчеканил Дерек, сощурившись. Его рука тут же извлекла из кобуры табельный пистолет, для верности снимая с предохранителя. — Не забывай, что лапаешь представителя закона или в твоей копилке компромата ещё не было заявления о домогательствах? — Шериф, это лишнее. — поморщилась О’Нил, легко сбрасывая ладонь изумлённого Майкла со своей. — У него же есть дочь, которая ждёт его дома и… — Пакуй этого клоуна в наручники и веди к моей машине. — отрезал Никсон, моментально становясь серьёзным. — Делайла спокойно поспит этой ночью со Стефани, я уже набрал ей, пока ехал сюда. В отличие от этого долбодятла я подумал о его дочери, пока он тут строил из себя доморощенного Рэмбо. Грёбанные Драконы, вечно из вас так и прёт ёбанный тестостерон! Драки, контрабанда, оружие — каждый раз одно и то же дерьмо! Неужели так сложно найти ту, с которой у тебя есть ещё есть хоть какой-то шанс перепихнуться? — А с чего ты взял, что я уже не нашел? — нагло протянул Майкл, глядя на стоящую перед ним Сару снизу-вверх. — Тебе не говорили, что ты — тот ещё кайфолом, Дерек? — Хотя бы не долбоёб как некоторые. — спокойно парировал он, подходя к Тёрнеру и силой подтягивая его за предплечье к себе. — Боже, да в чём твоя проблема? Собери уже всё своё дерьмо и займись дочерью, а вместо этого ты до сих пор ведёшь себя как семнадцатилетний подросток! Когда ты уже поймешь, что ничего тебе с О’Нил не обломится? К чему весь этот дешёвый перфоманс перед нами? Думаешь, папочка Хилл оценил бы весь этот цирк, который вы с Вальдом тут устроили? — Тебе лучше не сопротивляться. — предупредила Сара, осторожно застёгивая наручники и сковывая запястья насупившегося Майкла. — Нам нужно будет съездить в участок, заполнить пару бумажек. Добьёмся от Холла подписи в графе, что он не имеет никаких претензий, и сразу же отпустим тебя к дочери, че… — С хрена ли? Ты его лицо вообще видела? Выглядит так, будто его как следует отбили молотком словно чёртов ростбиф для ужина! — приподнял бровь в удивлении Дерек, извлекая из кармана куртки упаковку сигарет и зажигалку. Проигнорировав недовольный взгляд напарницы, он поджёг сигарету и с наслаждением затянулся никотином. — Ты, мой хороший, посидишь за решёткой, как минимум до завтрашнего дня. Я абсолютно не в настроении заполнять бумаги и выслушивать весь этот пьяный бред в двенадцать ночи. Полежишь на железной кушетке, подумаешь о своём плохом поведении, глядишь, хоть что-то связное завтра с утра выдашь, когда от тебя перестанет нести перегаром. Может, я даже буду в настроении отпустить тебя под залог, если кто-то из твоих утырков приедет забирать тебя, как знать! — Если бы ты знал, как мне похуй на весь твой трёп, Никсон, ты бы расплакался. — равнодушно пожал плечами Дракон. — Не могу воспринимать это, пока рядом твоя внимательная напарница. Сам понимаешь, мысли движутся совсем в другое русло и… — Пытаешься вывести меня из себя, но из нас двоих — это явно не я сейчас выгляжу так жалко, поверь мне! — расхохотался Никсон. — Арестовывать одного из Драконов — это для меня как грёбаный праздник, который я готов отмечать хоть каждый день! Особенно мне будет приятно сегодня ночью спать с моей напарницей, в моей постели, пока твоя спина отваливается от дранных пружин койки в каталажке. Разве это не прекрасно? — Может, вы вдвоём уже снимите комнату и будете там выяснять отношения? — проворчала Сара, закатив глаза. Она шла сзади Майкла, аккуратно подталкивая его к выходу на задний двор. — А ведь я могла сейчас быть в баре с Бобби, гонять в бильярд, а не быть в этом богом забытом городишке, ловить пьяных мужиков, у которых вместо шила в заднице кризис среднего возраста. И где это я не туда свернула?

***

— Выбитый клык, обширная гематома на пол лица, колотые и резаные раны в области левого виска и скулы, благо, глаз не оказался задет. Многочисленные ссадины в области грудины после ударов битой. И легкая черепно-мозговая травма. — присвистнул Дерек, сделав глоток свежесваренного кофе. Сидя снаружи от допросной, он внимательно проверял протокол нападения, который при нём по приезде сразу села заполнять О’Нил. — Боже, да этому засранцу и впрямь повезло — считай, родился в рубашке. Ни одного перелома или вывиха! — Видимо защищал лицо руками, пока его тащили. — буркнула Сара, не отрывая взгляда от мрачного Тёрнера, сидящего в допросной прямо перед ними по другую сторону зеркала Зеллера. — Долго, мы ещё будем здесь торчать? Ты же сам не хотел сюда ехать! — Но бумаги же надо оформить, О’Нил! — возразил Никсон, не отрываясь от протокола. Взяв со стола ручку, он решительно вписал в графу «перечень нарушений» — «многочисленные оскорбления сотрудников правопорядка», «активное сопротивление при задержании», «домогательство на рабочем месте». — Просто не понимаю, к чему всё это. — не унималась его напарница. — Он всё равно нам сегодня ничего не расскажет, а задерживать его на пятнадцать суток за хулиганство, пока Холл официально не выдвинет обвинения, это… — Ты знаешь, что Тёрнер и так был на волоске? — поставив свою подпись и печать в конце бланка, заявил шериф. — Любая провинность, любая мелочь, из-за которой он бы загремел сюда, станет последней для его опекунства. Как я и говорил, мистер и миссис Саммерс, родители Кэрол уже давно хотели лишить Тёрнера родительских прав. — Ты же это несерьёзно? — нахмурилась Сара. — У него и так жизнь не сахар, ты хочешь его ещё и дочери лишить? — По-моему, он сам сделал выбор, когда напал на шишку федерального уровня. — пожал плечами Дерек, скрестив руки на груди. — Вечно не тем местом думает, словно там, где надо, у него мозгов вообще нет! Тяжело вздохнув, Сара откинулась на спинку стула, задумчиво переводя взгляд на потолок. — Слушай, если нужно, я сама съезжу в больницу, попробую договориться о сделке. Наверняка есть то, что Холл хочет получить больше, чем засадить Тёрнера в тюрьму. — Конечно, хочет, О’Нил, неужели ты ещё этого не поняла? — горько рассмеялся Дерек, глядя прямо на неё. — Он хочет наши потроха, хочет наши шкуры, а ещё больше он хочет заполучить Хилла или тебя. Даже не знаю, кого из вас двоих больше! Это то же самое, что добровольно идти в пасть к аллигатору и надеяться, что он тебя не сожрёт! Ты хочешь рискнуть всем, что у тебя есть, ради спасения этого долбодятла? — У него семилетняя дочь на руках. Один раз я уже спасла её, но имеет ли теперь это смысл, если её отец на несколько лет загремит в тюрьму? — тяжело вздохнула О’Нил, встречаясь с Никсоном глазами. Её голубые глаза покраснели от недосыпа и на мгновение Дерек ощутил острое желание прижать собеседницу к себе, прижать настолько крепко, насколько ему хватит сил, чтобы никому больше её не отдавать. Вместо этого он лишь протянул руку и нежно погладил Сару по растрепавшимся волосам, заправив прядь за ухо. — Чёрт возьми, почему ты так печёшься о нём? — прошептал он, касаясь большим пальцем уголка её губ. — Вокруг тебя одни волки, которые хотят сожрать живьём, а ты вновь думаешь о других. Что мне сделать, чтобы переубедить тебя? Я кричал на тебя, срывался по пустякам, следил за тобой, — ничего не помогло. Скажи, и я сделаю, что угодно ради тебя, О’Нил. Сара перехватила его ладонь, но вместо того, чтобы сбросить, порывисто прижала к себе, утыкаясь тёплыми губами в сгиб запястья, чувствуя кожей частый пульс. — Его нужно отпустить, Дерек. — ответила она со всей серьёзностью. — Мы замнём дело, что-нибудь придумаем, если хочешь, пусть действительно останется на ночь здесь. С утра я поеду к Холлу, предложу ему всё, что он хочет и… На мгновение зелёные глаза Никсона вспыхнули, хватка на лице Сары стала чуть крепче, словно он пытался сдержать в себе порыв ярости. — Мы оба знаем, чего он самом деле хочет. — сжав челюсти, произнёс Дерек, не отрывая от напарницы цепкого взгляда. — Он — грёбаный хищник, Сара. Я прошу тебя, не делай необдуманных поступков, о которых потом будешь жалеть, потому что тогда я не смогу тебе помочь. Если ты хочешь договориться с ним, то мы поедем вместе, ведь одну я тебя к нему не отпущу. Пообещай мне! Его рука переместилась на её шею, он притянул О’Нил ближе к себе, буквально замирая в паре миллиметров от её приоткрытых губ. Сара чувствовала, что Никсон применяет свой запрещённый приём, зная, насколько близость к нему может волновать её, заставляя мысли в голове путаться. Ни одной о Майкле больше не было, все они отныне были заняты Дереком, ведь это его горячее дыхание сейчас обжигало её губы, это его сильные руки обнимали её за шею и плечи, и она кивнула словно загипнотизированная: — Хорошо, я обещаю. — Отлично… — его взгляд упал на её губы помимо воли, и тут же вернулся к глазам. — Я не… Но договорить Дерек не успел, ведь Сара не стала слушать, обрушиваясь поцелуем на его губы. Словно ожидая этого, он хрипло застонал, притягивая напарницу к себе и сажая к себе на колени. Углубив поцелуй и запутавшись пальцами в её волосах, другой рукой он уже задрал её куртку и рубашку, поглаживая кожу обнажённой поясницы, пока О’Нил крайне активно отвечала на его поцелуй, выгибаясь и позволяя прикасаться к себе везде, где шерифу этого хотелось. Поцелуй становился всё страстнее, и Саре едва хватало дыхания, когда она опустилась ниже, покрывая поцелуями щетину на запрокинутой шее Никсона в то время, как его ладонь крайне недвусмысленно поглаживала её ягодицу, сжимая пальцами. — Вот чёрт! — прошептала она, когда его другая ладонь сжала её грудь сквозь ткань рубашки, нежно массируя. — Я меньше всего хочу останавливаться, но… Тёрнер, он… — Предлагаешь зайти внутрь и попросить его присоединиться? — усмехнулся Дерек, оставляя на ключице Сары поцелуй. — Нет, просто… — О’Нил остановилась, уткнувшись лбом в дрожащее плечо шерифа. — Ты прав, сегодня был тяжелый день, нам надо остановиться и поехать домой. Завтра с утра попробуем разрулить весь этот бардак. — Ты права. — искренне улыбнулся Никсон, целуя Сару в лоб. — Поехали домой. Тебе нужен отдых.

***

Утром Сара проснулась куда раньше, чем обычно, и пока шериф мирно спал на своей стороне кровати, его напарница быстро приняла душ, позавтракала, перехватила стакан кофе в соседней кофейне и решила отправиться в больницу, чтобы лично поговорить с пострадавшим вчера окружным прокурором. Решив по пути написать сообщение Стефани, к своему удивлению она обнаружила входящий вызов от неё и тут же подняла трубку. — Алло, доброе утро, Сара! — сонным голосом протянула судмедэксперт. — Ты спала, я тебя разбудила? — Нет, я уже собиралась идти в участок. — отхлебнув горячий раф, ответила детектив. — Как дела, как Делайла? — Вот, буду собирать маленького дракончика в школу, а потом на работу. — сладко зевнула Райт. — Не знаешь, что там с Майклом, надолго ли он застрял? У меня сегодня суточное дежурство, да и дела в лабе, чтобы я хотя бы знала, что мне делать с Дел до этого времени. — Слушай, я как раз сейчас буду решать этот вопрос. — Сара остановилась у светофора, допивая кофе. — Никсон не хочет его выпускать, пока мы не поговорим с Холлом, но я сама хочу перетереть с этим засранцем и убедить его не выдвигать обвинения. Я думаю, у меня есть, что ему предложить. — Ты уверена? — голос Стефани в мгновение ока стал обеспокоенным. — Прости, я знаю, что после… случившегося мы месяц не общались, но я всё ещё беспокоюсь за тебя и всю эту ситуацию с расследованием. Джон Холл — однозначно не тот персонаж, с кем стоит шутить, поверь мне. Просто… это не совсем телефонный разговор, сама понимаешь. Сара усмехнулась, прикусив губу: — Как и я. — она отправила мелким ударом пластиковый стаканчик в мусорное ведро. — Я постараюсь помочь Майку и отпустить его к полудню. Конечно, придётся хорошенько нагнуть шерифа, но куда без этого? — Фу, а нельзя ли без подробностей? — фыркнула Стеф. — Ладно, увидимся на работе. Удачи тебе там! — Да, для вашего шерифа мне понадобится страпон побольше. — пошутила Сара, сбросив звонок. Телефон в её руке тут же завибрировал, но, увидев абонента, она тут же сбросила звонок. — Чёртов Никсон, ты же обычно дрыхнешь часов до восьми! Ладно, потом с тобой разберусь.

***

Здание больницы находилось буквально за углом от пешеходного перехода, на котором она остановилась, поэтому детектив поторопилась пересечь его и направиться ко входу, возле которого располагался контрольно-пропускной пункт больницы. — Ваше ФИО и цель визита. — равнодушным тоном спросил охранник, сидевший в будке КПП. Сара лениво сняла круглые солнцезащитные очки и вытащила из выреза рубашки именной значок. — Агент Сара О’Нил, ФБР. У меня есть пара вопросов к вашему пациенту, который поступил вчера вечером. Могу пройти? Просканировав агента нечитаемым взглядом, охранник нажал на кнопку, пропуская агента через турникет. — Сейчас все на пятиминутках, вы всё равно на посту никого не найдёте, мэм! — крикнул он ей вслед, но Сара предпочла сделать вид, что не услышала его, спокойно следуя к корпусу приёмного покоя. Если следовать логике, Холла наверняка должны были положить в челюстно-лицевое отделение, поэтому в холле О’Нил остановилась у голубой разметки с этажами. — Восьмой этаж… Отлично. — пробормотала себе под нос она, надевая чистые бахилы и вызывая лифт. Больница и впрямь казалось пустой, лишь одинокие пациенты и пара сестёр, несущих контейнеры с анализами, встретились ей по пути. Выйдя на искомом этаже, Сара поняла, что охранник был прав, и, судя по гулу, стоявшему в дальнем кабинете с табличкой «ординаторская», коридор был практически пуст. Усмехнувшись, она неспеша направилась к сестринскому посту, заходя за стол в поисках подсказок. Кликнув мышкой, она поняла, что компьютер заблокирован, однако, сдвинув клавиатуру в сторону, она обнаружила смятый стикер оранжевого цвета с подписями: «На выписку: Стюарт и Хейнс — после операции, Холл — подписал отказ, провести через этаж и выписать». — Вот же ублюдок! — чертыхнулась Сара, тут же услышав за спиной: — Вы кто такая и что здесь делаете? — Она обернулась, встречаясь взглядами с молоденькой медсестрой, чьё хмурое выражение лицо только позабавило Сару, когда она вновь достала свой именной значок. — Федеральный агент Сара О’Нил, помогаю вашему шерифу с некоторыми делами. — детектив привычно помахала значком и своим удостоверением перед носом персонала. — Я ищу пациента по имени Джон Говард Холл, и как я поняла, его уже выписали, верно? — Мэм, я не доктор и не имею права раскрывать детали его истории болезни… — начала отнекиваться медсестра, и Сара тут же ощутила укол раздражения, едва сдержавшись от закатывания глаз. — Послушайте… Кейт, — прочитала она на бейджике имя медсестры. — Врачебная тайна может быть нарушена персоналом, если является частью расследования. Мистер Холл — окружной прокурор, и в данный момент является пострадавшим лицом по одному из дел. Если вы его уже выписали, я должна удостовериться, что с ним всё в порядке, только и всего! Просто скажите, куда он направился, Кейт, и я от вас отстану. Вы ведь знаете, что у нас такая же бюрократия как у вас, не думаю, что вы хотите получить официальный звонок из участка с просьбой дать показания, верно? Конечно, О’Нил блефовала, но она чётко контролировала ситуацию, внимательно наблюдая за реакцией девушки, которая при одном упоминании полицейского участка побелела словно полотно. — Ладно, мэм. — Кейт поджала дрожащие губы, но всё же села за постовой стол, собираясь войти в учётную систему. — Вчера в приёмном покое дежурила Мэган и, насколько я знаю, мистер Холл очень сильно хотел вернуться домой, поэтому сразу же подписал отказ от продолжения лечения, как только дежурный хирург наложил ему швы. Как я понимаю, вас интересует его адрес? — Всё верно. — Сара расплылась в благодарной улыбке, стоило принтеру разогреться и зажужжать, распечатывая персональные данные медицинской карты Холла. — Храни вас Господь, Кейт. Вы — просто чудо! — Хотелось бы в это верить. — недоверчиво произнесла медсестра, кладя лист в файл и протягивая его федеральному агенту. — Надеюсь, это всё, что вас интересует? — О да, благодарю вас! Доброго вам дня. — О’Нил притворно улыбнулась и, заполучив желаемое, тут же поспешила распрощаться с Кейт и покинуть злосчастную больницу, в которой за последние два месяца она оказывалась уже в третий раз. «Надеюсь, что ты дома и уже проснулся, гадёныш!» — решительным шагом покидая территорию больницы, подумала она. Телефон в кармане её куртки завибрировал вновь и тут же извлёк короткий писк, возвещая о сообщении. Едва прочитав имя адресата и начало, не сулившее ей ничего хорошего, Сара смахнула оповещение в сторону и открыла карты, выстраивая себе маршрут прямиком до дома, который на время пребывания арендовал себе окружной прокурор. Как только она покинула здание больницы, Кейт, которая всё это время наблюдала за детективом из окна, тут же подбежала обратно к посту, хватая в руки телефон и набирая номер полиции. — Алло, с кем я говорю? Патрульный Мартинез? Доброе утро, меня зовут Кейт Уоррен, работаю медсестрой в городской больнице. Ко мне только что подошла детектив уточнить состояние одного из пациентов, просто хочу проверить номер её ID. Могу я его продиктовать? Это федеральный жетон, может, у вас всё равно получится проверить. Вы записываете? Ага, диктую: FN A0 0315…

***

Это утро прошло для Джона Холла в адских мучениях. Болело всё, что только могло болеть: шея, ноги, грудина, особенно сильно ныло лицо, половину которого Холл не чувствовал вообще (спасибо конским дозам ультракаина)*. Всю ночь он провёл со льдом на лице, и та прошла практически замечательно благодаря одной таблетке оксикодона*, которую дежурный травматолог выдал ему с явной неохотой, параллельно распечатывая для неблагодарного пациента отказ от продолжения лечения. Джону было на всё плевать, он лишь мечтал прийти домой и уткнуться в свой мягкий матрац, застеленный шёлковыми простынями, и стереть из своей памяти всю добрую половину вчерашних воспоминаний. Но утро было безжалостным. Швы ныли и чесались, доводя Холла практически до слёз, голова раскалывалась, ему было тяжело глубоко вдыхать, потому что, как только он это делал, беспощадно начала ныть грудина. Левый глаз открылся с трудом и сейчас из зеркала на Джона смотрел кто угодно, но явно не он сам: богатенький и смазливый денди из Балтимора, любящий дорогую одежду, гражданские суды и девушек в коротких юбках. — Мать твою… — тяжело вздохнул он, тут же отрываясь от зеркала и ища взглядом полупустую бутылку с виски. Хотелось спрятаться под одеяло, а ещё сильнее — слиться с диваном и никогда больше не видеть этот жестокий и паршивый мир, но стоило Джону сделать глоток, как виски тут же обжег ему десну, из которой вчера вылетел клык, и Холл едва не швырнул бутылку о стену, проклиная весь этот город вплоть до самых его основателей. Спустя несколько секунд последовал вежливый стук в дверь, и окружной прокурор злобно чертыхнулся в воздух: — Когда вы же все от меня отъебётесь? Решив проигнорировать незваного гостя, Холл сделал ещё один глоток алкоголя, на этот раз принимая боль как должное и позволяя приятному теплу разлиться по всему его телу. Стук в дверь повторился вновь, намекая на то, что гость явно не собирается никуда уходить. — Да какого хрена! — прорычал Джон, выходя из ванной и ставя бутылку на стол. Накинув на своё полуобнажённое тело шёлковый черный халат и даже не потрудившись его затянуть, он вышел в коридор, чтобы одним резким движением потянуть за ручку и послать человека, стоящего по ту сторону в долгое и неспешное путешествие в места не столь отдалённые, но слова тут же застряли в его горле, словно он им поперхнулся. — С… Сара? — удивлённо протянул он, разглядывая федерального агента перед собой. — Дай угадаю: ты думаешь, что я — твоя галлюцинация? — хмуро ответила она вместо приветствия. О’Нил выглядела как обычно: чёрные джинсы-скинни, чёрная футболка, куртка, ботинки, волосы, собранные в низкий хвостик, а в руках она держала большой бумажный пакет, но отчего-то Джон решил невольно улыбнуться ей, тут же ощущая, как раздражительность и злость уступают место коварной игривости, которая всегда начинала одолевать его в её присутствии. — Поверь, я тоже не в восторге от того, что делаю, но вот я здесь: а это твой завтрак с аспирином на закуску. Наверняка, у тебя всё тело болит и… — Тебя я меньше всего ожидал увидеть! — пробормотал Джон, с интересом разглядывая Сару перед собой. — Признайся, еда отравлена, а лекарство — вовсе и не аспирин, верно? Ни за что не поверю, что ты пришла сама ко мне по доброй воле! Хотя… Ты — единственная, кто защитил меня вчера от этих… животных. О’Нил не стала отвечать, лишь протянула Холлу пакет, но стоило его руке коснуться её пальцев, как Джон с небывалой силой схватил Сару за запястье и затянул в коридор, захлопывая дверь прямо перед самым её носом. — Ну и зачем ты здесь? — сощурив глаза, он сделал шаг прямо к ней, обдавая её запахом виски. В карих глазах вновь заплескалось привычное безумие, но сейчас помимо него Сара сумела разглядеть кое-что ещё. Искры влечения, интереса или… — Дай угадаю: ни один из твоих тупоголовых ухажёров не знает, что ты здесь, со мной. Какая же ты непослушная девочка, О’Нил! Не боишься, что такое чудовище как я полакомится тобой? Джон был слишком близко к ней, запах его лосьона для бритья, зубной пасты и виски бил буквально в нос, а его тело ещё чуть-чуть и наверняка вдавило бы Сару в стену, и только сейчас она опустила взгляд, чтобы заметить в вырезе шелкового халата подтянутую, жилистую фигуру окружного прокурора: грудь, покрытую тёмными волосками со светлым прямоугольником пластыря с капельками крови в области грудины, на которой был огромный фиолетовый кровоподтёк, а ниже едва заметные кубики напряжённого пресса и чёрную резинку от боксеров. — Не беспокойся, дорогая, внизу я не пострадал! — насмешливо прошептал ей на ухо Холл, едва не касаясь губами мочки уха. — Я знал, что рано или поздно это случится. То сексуальное напряжение между нами в кабинете было… умопомрачительным. До сих пор не понимаю, как ты не отдалась мне прямо там? Даже странно. — Всё сказал? — Сара поджала губы и глянула на Джона с презрением. — Выглядишь дерьмово. Может, тебе стоило остаться в больнице? — Тогда бы меня не было здесь, и ты не пришла бы, чтобы оседлать меня? Или я не прав? — самодовольно протянул Холл, глядя на гостью неотрывно так словно это она была его завтраком. — Я могу. — внезапно, не моргнув глазом ответила она, однако тут её ладони тут же осторожно оттолкнули прокурора от себя. — Но сейчас ты будешь как в музее: смотреть можно, но трогать нельзя. Я даже сделаю вид, что мне плевать, почему ты так настойчиво хочешь меня нагнуть, просто предложу услугу за услугу. Я согласна на любое дебильное свидание или какое-либо времяпрепровождение с тобой, если ты в дальнейшем не будешь выдвигать против Майкла Тёрнера никаких обвинений. — О-о-о, сделка. Обожаю! — Джон хищно улыбнулся, облизывая губы. Разведя руки в стороны, он сделал шаг назад, садясь в кресло напротив. Полы его халата открылись гораздо больше чем следовало, и Сара тут же поспешила отвести взгляд в сторону, чем вызвала у Холла очередную довольную улыбку. — И давно ты оказываешь эскорт услуги в обмен на лояльность со стороны сотрудников власти? Дерек знает, что ты здесь и едва ли не на коленях предлагаешь мне взять тебя, чтобы другой тупоголовый кобель и дальше продолжал играть в «дочки-матери»? — Я предлагаю только раз, Джон! — ледяным тоном отрезала Сара. — Я тебе не какая-то девочка на побегушках, которую можно звать, как надумаешь. Сделка имеет место только здесь и сейчас, и я это делаю не ради Майкла, а ради его дочери. Она скрестила руки на груди словно отгораживаясь от него, и Джон задумчиво хмыкнул, оглядывая О’Нил с головы до ног. — Ты же понимаешь, что тебе всё равно не выиграть в моей игре? — вдруг равнодушно, будто потеряв всякий интерес, произнёс он, вновь наливая себе в стакан виски. — Я и так твой Кукловод, Сара, а теперь ты предлагаешь мне засунуть в тебя руку ещё глубже? Прости за глупый каламбур, но… Неужели вся твоя проницательность, разум, решительность, храбрость, всё это — лишь пшик? — А ты попробуй рискнуть. Что ты теряешь? — подначивала Сара, глядя на Холла во все глаза и думая: «Ну же, заглоти наживку, заглоти!» — Ровным счётом ничего кроме того, что ты и так моя, Сара. — будничным тоном, словно рассуждая о погоде, ответил Джон, допивая виски. — Вы все — лишь фигуры на моей доске, разменные пешки, но тебя… Так уж и быть, тебя я хочу приберечь напоследок. Он стремительно встал с кресла и подошёл к О’Нил, хватая её за плечи, словно она была очередной вещью в его доме, красивой безделушкой, купленной для развлечения. — Я знаю исход этой игры, Сара, и лишь поэтому проявлю милосердие. Но потом ты поймешь, что Майкла тебе всё равно не спасти. Его нельзя спасти от самого себя! — криво усмехнулся Холл, и швы тут же перекосили его разбитое лицо. — Можешь считать, что сделка заключена. Я не буду выдвигать ему никаких обвинений. Считай, что ты продлила смертнику часы его бессмысленной жизни. Его взгляд, липкий и заинтересованный, вновь прошёлся по телу детектива, замирая где-то в районе груди. — Но помни оговоренную цену. Я всегда беру своё, рано или поздно. Даже если вещь уже моя! — предупредил прокурор, недобро улыбнувшись. — А теперь выметайся из моего дома как можно скорее, пока я не захотел сделать это прямо сейчас!