Не трогай

Чонину жарко. Руки Чана окружают его, крепко удерживают на месте. Он видит вены, струящиеся по предплечьям, и почему-то ёрзает, хотя знает, что, прижимаясь к Крису, добьётся этим ответного жара и ещё более явного проявления силы. Чан переворачивает его на спину и выдыхает в шею невнятные слова. Чонин уже не слушает его, когда рот, руки и мышцы начинают сводить его с ума. Чан очень умел в этом. Поцелуи, нетерпеливые ласки и грязные фразы. — Всё ещё такой чувствительный… Айен дёргается и смущённо мотает головой. Ему нравится, что он не может ничего сделать, что Крис держит его под полным контролем. — Мой… малыш. Горячий шёпот растворяется в темноте. Сон становится другим, но Чонин осознаёт это далеко не сразу. Он всё ещё лежит, неподвижный и удерживаемый, но ему становится холодно. Слишком холодно, будто он обнажён. Пространство проясняется, и он снова видит знакомое лицо. Это не Чан. Его парень никогда бы не посмотрел на него, как на грязь, не стоящую внимания. Лицо человека скрыто за белой маской. — Ты понимаешь, что это противоречит твоей сути? — человек садится и проводит рукой в перчатке по впалому животу своей жертвы, — почему ты хочешь его? Почему ты всё ещё не исправился? Вопросы повисают в воздухе. Чонин чувствует голод и тошноту от пустоты в желудке. «Очнись! Очнись!!!» Однако он знает, что пытки только начинаются. *** Айен проснулся весь в холодном поту и запаниковал. Кошмары дезориентировали, и он ненавидел чувствовать это. — Малыш? — прохрипел Чан на противоположной стороне кровати. — Утро, хён, — Чонин почувствовал укол вины, когда, обернувшись, вдруг наткнулся на озадаченное и сонное лицо, — спи, спи дальше, — шёпотом уговаривал он. — А ты? Что случилось? — Чан потянулся к нему, но Чонин успел увернуться. Тело было грязное и противное, пот полностью пропитал одежду. — Я позавтракаю. К сожалению, он был обязан показываться перед психиатром каждую неделю. Сегодня должен состояться его первый приём после выписки, что абсолютно не радовало. «Что ж, это обязанность. Мне просто нужно быть послушным». *** В библиотеке всегда тихо. Высокие стеллажи словно поглощали любые звуки. Пыль и безмолвие укрывали Чонина плотным одеялом, будто сглаживали все углы, об которые он мог удариться. Его неуклюжесть, кажется, стала ещё хуже после возвращения, дома он постоянно получал маленькие синяки, но на работе Чонин почему-то чувствовал себя гораздо собраннее. Его никто не трогал, женщины, наблюдавшие за читательскими залами, не горели желанием общаться, поэтому он был в основном предоставлен сам себе. Уборка книг, заполнение карточек, тихое сидение на одном месте, пока стул слегка скрипел под его весом. Чонин никогда не знал работы более скучной, но в то же время более умиротворяющей. У него оставалось очень много времени для приведения собственных мыслей в порядок. Он начинал понимать. Каждый раз, когда Айен проводил больше времени с обоими старшими, он осознавал, что на его месте теперь находился другой человек, и Айен пока не знал, как к этому относиться. * Чан собирался на работу, хмурясь на кофе, который только что отпил. — С молоком, но без сахара? — возмущенно спросил он, — совсем без сахара?! Ты с ума сошёл, Со Чанбин-щи? — Это для твоего же здоровья, — пропел тот, выходя из ванной и показательно похлопывая Чана по ягодице, — сам же говорил, что хочешь сжечь часть жира. Крис молча дал ему подзатыльник. * Хёны поздравили его, когда узнали о библиотеке, но потом как с цепи сорвались, разразившись целой тирадой. — Возвращайся домой вовремя. И, если что, обязательно звони! Ты же записал наши контакты в новый телефон? — Да, хён, я не ребёнок. — Конечно, не ребёнок, — фыркнул Чанбин, — поэтому ты так часто ранишься. Береги себя и будь внимательнее! Уверен, у тебя всё получится. — И постарайся не задерживаться на работе и не брать дополнительных часов в первое время. Мы будем тебя ждать, — сказал Чан, беря его за руки и чмокая в уголок губ. Айен страшно смущался, когда свидетелем этих нежностей становился кто-то третий, но не видел смысла говорить об этом, когда Чанбин уже несколько раз просто игнорировал их скиншип. — Бери еду с собой. — И тепло одевайся. — Хорошо, хёны, — растерянно отвечал он, плотно окружённый настойчивыми мужчинами, — дайте уже мне вздохнуть! Он чувствовал, что такими темпами милашничать с ним начнёт и державшийся в стороне Чанбин, который, казалось, и сейчас еле сдерживался от того, чтобы не ущипнуть за покрасневшую щёку. * Подобных случаев было действительно много. Чонин копил их скурпулёзно и внимательно рассматривал перед сном со всех сторон. Чан и Чанбин были близки. Он легко объединялись и легко противостояли друг другу. Удивительно, что Чану было комфортно работалось вместе с Со, хотя он много раз говорил, что редко соглашался на проекты, требовавшие тесного продюсерского сотрудничества. Чанбин, получается, оказался исключением, которое строгий и скурпулёзный Чан допустил в своей жизни. Чанбин находил способы повлиять на Криса и отлично его знал. Когда они приходили из зала, оба усталые и слишком довольные после интенсивных нагрузок, искры и бодрое напряжение звенели в воздухе. Чонин осознавал это, но не давал происходящему названия. Чан больше не избегал его, значит, он мог просто поговорить с ним обо всём, если бы появился повод для волнений. Правда же? *** — Привет, — Чан встретил его чмоком в уголок губ, — как прошёл день? Айен вздохнул, когда прикосновения покинули его. Он улыбнулся. — Хорошо. Меня и не думают нагружать. Просто говорят, что делать, ничего особенного. Чан пошёл на кухню. — Голоден? — Да, безумно. А где Чанбин-хён? — Чонин огляделся. В квартире на фоне играла музыка из плейлиста Чана, но больше не было ни звука. — Он уехал в студию, но ещё собирался на тренировку, — Чонин сглотнул, когда осознал, что они впервые за всё время остались наедине. Крис взглянул на часы — половина десятого, — уже поздно. Думаю, он тоже скоро вернётся. «Хён не будет ничего делать? — встревоженно подумал Айен, — а если будет, как мне реагировать? Сказать, что устал? Он и не поверит, наверное…» — Я заметил, что он может задерживаться в зале, — решил перевести тему Чонин, глядя на свои сцепленные руки, пока Чан подогревал еду, — это нормально? — Он буквально может занимается хоть круглосуточно, — Крис пожал плечами, — я не вмешиваюсь в подобные дела. Чанбин очень серьёзно относится к тренировкам, совсем загонял меня. — Мне казалось, вам нравится тренить вдвоём. Тот снова пожал плечами. — Думаю, тебе его темп больше придётся по вкусу, а я стал слишком стар для этого. Чонин нахмурился, когда перед ним опустилась тарелка, и жестом остановил Криса, чтобы самому налить им напитки. Ромашковый чай для Чана, который давным-давно посоветовал Минхо, и кисель для себя. «Когда хён шутит про свой возраст, это точно не к добру… Думаю, он в скверном настроении сегодня, хотя и не показывает этого, — Айен с сомнением оглянулся, — должен ли я сам что-нибудь сделать? Порадовать его?» Чонина передёрнуло, из-за чего он чуть не выронил их чашки. Чан моментально вскочил: — Осторожнее! — Ох, опять… Я вытру сам! Они несколько раз неловко столкнулись друг с другом, пока наконец не убрали учинённый беспорядок. — Прости, хён. — Да всё в порядке. Чан закатил глаза и ухмыльнулся, показав ямочку, и отпил чай. Он тепло наблюдал за Чонином, но при этом его внимание не казалось обременяющим, в отличие от слов. «Я не могу отделаться от мысли, что с ним что-то не так. Чан-хён ненавидит сам говорить о своей «старости». Но могу ли я просто спросить? А если он разозлится? Может, они с Чанбин-хёном вообще рассорились?» По спине пробежали непрошенные мурашки. Чонин уткнулся в свою тарелку, пока Чан расспрашивал его о работе и коллегах. Всё было как всегда — то есть Чан не вёл себя так, как будто был расстроен, но Чонин знал, что Крис умеет скрывать эмоции, когда действительно хочет, чтобы о них не знали. И помнил, что прямые расспросы точно не помогут. «Тогда мне нужно это отложить. Не дать понять, что я что-то подозреваю, чтобы Чан-хён не закрылся ещё больше». — Я мою посуду, — улыбнулся он, когда они закончили есть, — потом пойдём в спальню? — Конечно. Чем займёмся? Чонин хмыкнул. — Наверное… Чем-то действительно приятным. *** Поцелуя Чан явно не ожидал, судя по его задушенному вскрику, но и отстраняться не стал. Вместо этого его руки получили полную свободу — они обхватили тело Чонина, заставив наклониться чуть ниже, хотя разница в росте была небольшой. «Жарко». Айен знал, что покраснел. Крис обожал видеть его неконтролируемый румянец, из-за которого смущения становилось только больше, однако Чонин не собирался сдаваться раньше времени — у Чана тоже были свои маленькие слабости. Полные губы ощущались умопомрачительно приятно, особенно когда он увлажнял их языком и прикусывал неожиданно для Чана, поддразнивая и требуя больших действий. Чонин даже нетерпеливо дёрнул Чана на себя, чтобы точно донести свои намерения, но внезапно получил обратный результат. — Подожди, — на выдохе прошептал Чан. — Почему? — в тон ему спросил Чонин. Он не ожидал, что сам распалится настолько, что захочет большего, волнение по поводу того, что они остались наедине, рассеялось окончательно. Он просто был рад, что наконец смог помочь. — Я соскучился по тебе, хён. Внутри похолодело. Как только последние слова сорвались с его рта, Чонин моментально пожалел о них, и Чан точно почувствовал это. Атмосфера разрушилась окончательно. — Прости… — виновато пробормотал младший, отстранившись. Строгий взгляд Чана говорил сам за себя. — Что это было? Чонин, — Крис старался говорить мягко, при этом в голосе чувствовалось смятение, — я… я даже сначала не понял, что не так, но ты сказал, что соскучился… — Боже, — Айен покачал головой, — я просто хотел сделать тебе приятно, — он поморщился, — знаю, это плохо звучит, но я не подразумевал ничего такого… — Ты не обязан жертвовать собой, — Чан выглядел полностью сбитым с толку, — у нас давно не было близости, но зачем идти на такие меры, когда можно поговорить? — Чан от волнения начал мерить шагами пространство между шкафом и кроватью, — то есть с этим никогда не возникало проблем раньше? Ты спокойно мне всё объяснял, и я думал, что мы прошли этап неловкости друг с другом? «Ох, я запутал его ещё больше, — Чонин глубоко вздохнул, чтобы собраться с мыслями, — я не могу вылить на него всё, что у меня на уме, иначе хëн сойдёт с ума. Вон и так накручивает себя. Но мне нужно донести, что я имел в виду, иначе даже знать не хочу, что он напридумывает себе!» — Ты сказал, что считаешь себя старым, — выпалил он, — не такими словами, и вообще это была шутка, но суть в том, что ты никогда так не шутишь. Ты говорил, что не любишь эту тему, и я подумал, что у тебя проблемы и плохое настроение. Вот… я хотел отвлечь тебя. Чонин снова покраснел и закрыл лицо руками от стыда. Казалось, связь, благодаря которой они долгое время понимали друг друга с полуслова, резко оборвалась, и сейчас это ощущалось для Айена большой потерей. Он не знал, с чего начать, и в целом не понимал, почему должен объяснять настолько интуитивно понятные вещи. «Хëн — другой человек, — напомнил он себе, — и он сейчас прав. По крайней мере правее меня, который решил всё за него». — М-Малыш, — растерянно позвал Чан, — ты такой замечательный у меня, — проворковала он, — и я ценю это! Потому что, честно, я не помню, что говорил тебе насчёт возраста, но ты прав — раньше я терпеть такие шутки не мог. И наверняка много ворчал об этом, — он осторожно, но настойчиво отстранил ладони Чонина от его лица, — и ключевое слово — «раньше». Думаю, я уже преодолел этот комплекс. В конце концов вы все слишком часто дразните меня. Чонин слабо улыбнулся. — Особенно Сынмин. Крис фыркнул. — Не то слово. Тем не менее, это почему-то сработало. Чанбин много раз читал лекции по поводу моей зацикленности на серьёзности. «Вот оно!» — Кстати, я хотел спросить… — Что-то про Чанбина? — Чан не выглядел удивлённым, — я не против, конечно, но мне нужно бояться? Чонин пожал плечами. — Я не знаю, — он опустил взгляд, — просто, наверное, я слишком много думаю… но кто для тебя Чанбин? Чан вздохнул. Опять же, Айена поразило, что он не был ни капли застанным врасплох. «Он предвидел мои вопросы?» Однако Крис выглядел всё более мрачным, чем дольше он думал над ответом. — Знаешь, некоторые люди спрашивали у меня и у него то же самое. Думаю, нам стоит поговорить обо всём при самом Чанбине, раз на то пошло. «Почему?! Нет!» Чонин не удержался и схватил Чана за руку. — Хëн, я расстроил тебя? Тот прикусил губу, избегая прямого взгляда. — Я должен был предвидеть, что ты спросишь, — его прервал шум в прихожей и хлопок входной двери, — наконец-то, — пробормотал Чан, — идëм, нам нужно серьёзно обсудить этот вопрос. *** «Но хëн…» — «Чанбин поймёт. И нет, я уверен, что нам это нужно. Я сам не успокоюсь теперь, понимаешь?» Чонин очень сомневался, что понимал. Чан вёл себя слишком уверенно для его же блага, пока Чанбин попеременно переводил взгляд с одного на другого, но, тем не менее, продолжал есть. «Тогда просто расскажи! Зачем нужен и Чанбин-хëн?» Тот как раз закончил есть, на этот раз справившись быстрее, чем обычно, хотя не любил торопиться за столом. Он спокойно пил тёплый какао. Чан вздохнул. — Мы хотим поговорить с тобой. Чанбин беззлобно фыркнул. — Я понял. Давайте сядем на диван? Чонин не придал значения маленькой просьбе Чанбина, хотя, казалось бы, у них не было причин перемещаться для разговора. В тот момент Айен просто воспользовался шансом оттянуть время из-за давления вины, но тут же разозлился на себя. «Мы должны разобраться! Я всё решил для себя, и, если уж Чан хочет что-то сказать… Может, он вообще планирует расстаться таким образом со мной? — Чонин тихо цыкнул, — почему я сразу не подумал об этом?» — весь пыл сразу поугас, как и загорелся, но шансов на отступление ему никто не собирался давать с самого начала. Диван спружинил под Айеном. Чан сел в маленькое кресло напротив них с Чанбином. — И? Крис вздохнул. — Чонин спросил, какие отношения между нами с тобой, — Со нервно хохотнул, хотя в глазах не было ни капли веселья, — я хотел, чтобы никаких больше недопониманий не осталось. Я просто представил, что он думал всё это время, и мне стало противно от ситуации. Чонин прикусил щёку изнутри, чтобы снова не скатиться в поток извинений. Чанбин нахмурился. — Я понял, — с непроницаемым лицом кивнул он. Айену показалось, будто что-то промелькнуло в его глазах и растаяло. — Хён, я не имел в виду ничего осуждающего! — взмахнул руками он, — я не хотел, чтобы всё привело к этому. — А чего ты хотел, когда заподозрил меня в измене? — проворчал Чан, звуча наполовину смирившися и наполовину обиженным, — я никогда не давал тебе повода ни для одной такой мысли! Почему ты так подумал? — Чан-хён, — Чонин сложил ладони перед лицом, закрыв всё ниже носа, — я пропал без единой весточки. И я прекрасно понимаю, что ты имел право найти другого партнёра. Крис внезапно взорвался. — Я искал тебя! — выпалил он, — я бы ни за что не стал ничем таким заниматься! Ты мой парень. Мне больше никто не нужен, никакие замены! — Хён, я же не обвинял тебя в том, что ты хочешь меня заменить. Мне казалось нормальным, что ты к этому в итоге придёшь, особенно после стольких недель моего отсутствия. Чанбин прочистил горло, решив вмешаться. — Чонин, — начал он, — это была бы измена. И в моих глазах, и в глазах Чана. Почему ты решил, что это нормально? Айен открыл рот для ответа, но захлопнул его. Он начал смутно вспоминать. Бабушка постоянно учила маму, даже после того, как у той родилось трое детей, как нужно быть «настоящей» женщиной. «Ты не должна замечать неверность супруга и тем более устраивать скандалы. Но и прощать не обязательно: сама найди любовника, если хочешь. Поверь, ссоры здесь бесполезны. Ты просто останешься одна с детьми без крова и поддержки. Поэтому старайся быть мудрой». Чонин молча слушал и впитывал их разговоры. Истерики, слёзы и смирение. Сейчас он не знал, хотел ли согласиться с бабушкой или вовсе не иметь своего мнения в этом вопросе, потому что это заставляло его думать, думать и думать. Как жил Чан все эти месяцы? С кем делил постель? Хотел ли забыть о Чонине, как о страшном сне? Хочет ли бросить его сейчас? Чонин предпочёл бы не знать, если бы мог просто отстраниться, построить вокруг себя стены, но это оказалось невозможным. Чан улыбался ему, прям как раньше, и почему-то делал всё в ущерб себе, лишь бы Чонину было комфортно, чего тот не совсем понимал. Он бесполезен. Почему Чан всё ещё здесь? Если бы он начал новые отношения, Чонин не осудил бы даже этого. Разве можно изменить тому, кто пропал без вести на полгода? «Как теперь меня видит Чан-хён? — с ужасом подумал Айен, поднимая глаза. Он столкнулся с обычным усталым взглядом, изученным им вдоль и поперёк. — Что мне ему сказать?» — Я не хотел ничего утверждать про тебя, — торопливо пробормотал Чонин первое, что пришло на ум, — я бы принял любой твой ответ. — Хорошо, — безэмоционально ответил Крис, протирая руками виски, — по крайней мере теперь ты понял, что для меня и для Чанбина измена неприемлема ни в каком виде. Тайные отношения, секс — у меня не было ничего из этого. — У меня тоже, — кивнул Чонин, но в конце запнулся. Холод сковал голову внезапным мерзким воспоминанием. Жадные широкие ладони на его голом животе и невозможность сопротивляться. Айен побледнел за считанные секунды. «Нет, заткнись!» — Что случилось? Ты в порядке? — Чанбин схватит его за плечо, но Чонин тут же поднялся. — Конечно, мне просто нужно в туалет, — ответил он, поспешно выходя из комнаты. *** — Может, мне стоит переехать? — задумчиво спросил Чанбин, помешивая остывающий чай в прозрачном стакане. Он не смотрел ни на кого из присутствующих. Чонин встрепенулся. Чан поджал губы. — Почему? — просили они одновременно. Чанбин пожал плечами. — Я не хочу мешать вашим отношениям. А это уже происходит, — Чан хотел возразить, но Со поднял твёрдый взгляд на Чонина, — мне съехать? Айен застыл. У него в голове словно произошло короткое замыкание — слишком много потрясений за один день. После того, как его чуть не стошнило в туалете, он не мог окончательно прийти в себя. Мысли двигались медленно, спотыкаясь о смутные воспоминания. Чонин запомнил чусок. Отдых в Пусане и нелепую, но безобидную просьбу родителей, разрушившую все их планы. «Как он решился на переезд? Нет, эти его слова — необдуманные. Всё же их чувства со стороны, кажется, более очевидны, чем для них самих. Чанбин-хён загорается, когда смотрит на Чан-хёна. А Чан-хён не сможет без Чанбин-хёна, если уже привязался к нему». Для него было бы выгоднее избавиться от Со. Вопрос был до смешного прост в отличие от ситуации. «Да». Или. «Нет». Крис слишком дорожил им. Неважно, кем для него являлся Чанбин, он явно не хотел его отпускать, тревожно наблюдая за разговором. Чонин никогда не имел права отнимать его счастье, а, значит, и выгонять Чанбина. «Ты неправильный. Только ты лишний». Чанбин ждал ответа, хмурясь и скрестив руки на груди. Чан не вмешивался, сжав губы в тонкую полоску. Чонин сухо сглотнул. — Останься, — он постарался пожать плечами как можно естественнее, но, вероятно, получилось неправдоподобно, потому что Чанбин помрачнел сильнее, скрестив руки на широкой груди. — Мы ещё поговорим об этом. — Мне больше нечего сказать, — бесцветно ответил Чонин. Их взгляды снова встретились, и Айену показалось, что Со понял гораздо больше, чем он хотел показать. — Но я не соврал. Пожалуйста, хён, останься. Чанбин не выглядел радостным, но он мягко потрепал Чонина по голове. — Иди отдыхать, малыш. И вышел сам, через несколько секунд закрывшись в своей комнате. Айен взглянул на Чана, который выглядел гораздо более расслабленным и довольным, чем ранее. — Почему он вдруг заговорил о переезде? — спросил он. — Я не знаю. Чонин вздохнул. У него было несколько догадок, которые он не собирался озвучивать. Их отношения — не его дело. Пусть будет так, как они решат сами, он просто примет любой выбор Чана, даже если это будет больно.