Альтернативный взгляд

      Безмятежный, окутанный тишиной Мышкин создавал иллюзию опустевшего от всякой человеческой жизни города, оно и не мудрено — мало того, что был самый пик полуденной жары, был ещё и первый рабочий день — понедельник. Люди либо стремились укрыться от летнего зноя в своих квартирах, либо усердно работали. Выходить на улицу было просто незачем, да и некому. Городская жизнь начинала кипеть лишь под вечер, наполняя каждый закоулок своими звуками. Только маленькая компания, состоящая из четырёх девочек, нарушала хрупкое окружающее спокойствие. Помимо торопливых шагов и цокота каблуков одной из девиц, раздавались ругань и причитания. Складывалось ощущение, что каждая из них была на грани и вот-вот кто-то должен сорваться, и отовсюду посыпятся оскорбления с переходом на личности.       Варя, несмотря на свои невысокие каблуки, неслась впереди всех девчонок так быстро, что Алёнка, Снежка и Маша с трудом поспевали за ней. На лице каждой было еле скрываемое раздражение, даже обычно спокойная Снежка недовольно смотрела перед собой. Для родной внучки Деда Мороза выбираться на улицу в самый солнцепёк было равносильно настоящей пытке, от которой не спасали ни шорты, ни короткая футболка. Алёнка попыталась хоть как-то облегчить Снежкины страдания, сделав из тоненького учебника по магической теории веер, но всё было тщетно. Даже воздух казался невыносимо горячим, практически обжигающим. Самой же злой из всей четверки определённо была Маша, о чём свидетельствовали её уж очень тяжёлые шаги.       — Варя, как можно было забыть сумку у Кота?! Ты обычно со своими безделушками не расстаёшься! — воскликнула она, наспех поправляя растрёпанный хвост.       Маша с трудом сдерживала себя от того чтобы не разразиться гневной речью — ну это же надо Варе принципиально притащить с собой на занятия сумочку, а потом, уже рядом с домом, вспомнить, что оставила её на вешалке у выхода. Порой Варя просто поражала Машу своей ветреностью, не зря носила титул принцессы королевства Ветров! Возвращаться в «Лукоморье» из-за сумочки не хотелось никому, ведь Кот такую взбучку всем за вчерашнюю ночную вылазку устроил — мама не горюй! Попасться ему на глаза равносильно смерти. Но делать нечего, все сильные волшебники встречаются с опасностью командой, значит, и девочки не могли бросить Варю на произвол судьбы, даже если опасность заключалась в лишних страницах домашнего задания. Каждая понимала, что они были не просто ученицами Кота — они были самыми настоящими подругами, а совместные, пусть и не самые удачные приключения только сплотили их. Раз впутывается одна — значит впутываются все! Из всей компании повезло лишь Алёнке — из-за её раны на горле, бережно заклеенной пластырем, Кот практически не кричал на неё, только зло поглядывал и нагружал больше, чем обычно.       — Ну извини, Машенька, когда на тебя вываливают программу четвёртого курса и заставляют использовать несвойственную стихийную магию, в последнюю очередь ты будешь думать о своих вещах, в первую — о скором окончании этой пытки, которую кому-то пришло в голову назвать уроком! — отозвалась Варя и с важным видом махнула косой назад.       — А мне показалось, что занятие было не таким уж и сложным, даже господин Кот был самую малость добрее, — неловко улыбнулась Снежка, пытаясь снизить градус напряжения между подругами.       Хоть Кот изрядно накричался на всех нерадивых учениц, он и впрямь казался чуть добрее. Маша, Варя и Снежка во век не забудут его ругань и крики, после того как он забрал троицу из «Лесной Сказки». В тот момент он был страшнее разъярённого хранителя подземелья и Морока вместе взятых!       — Ага, добрее! Скажешь тоже! — саркастично усмехнулась Алёнка. — Я уже начинаю жалеть, что согласилась с ним заниматься. Честное слово, лучше бы у Лешего цветочки поливала, ну или математику учила!       — Если бы мы спали ночью, а не ходили невесть где и невесть с кем, Кот действительно был бы куда добрее! — не сдержалась от колкости Варя.       Она уже успела сотню раз пожалеть о согласии идти куда-либо с Алёнкой. Мало того, что жизни всех подверглись огромной опасности — встреча с Мороком это не шутка — ещё и от Кота досталось! И не только от него: от мэра, от участкового, от работников «Лесной Сказки», от Ядвиги Петровны и даже от Алёнкиной бабушки! Для полного счастья не хватало именных писем с выговором от Вась-Вась.       — Ну сколько можно об этом вспоминать! Я же сказала, что не продумала наш план наперёд! — воскликнула Алёнка, скрестив руки. — Да и откуда мне было знать, что за нами Сидоров увяжется!       — Алён, ты бы голос лишний раз не напрягала, помнишь, что тебе Ядвига Петровна сказала?       — Маш, это просто царапина, совсем скоро всё заживёт, — небрежно отмахнулась Алёнка, едва дотронувшись до пластыря на горле. — Я уже кучу раз признала свою глупость с этим подземельем. Я даже лично мэру поклялась больше не суваться в подобные места! А ещё я осознала все свои ошибки и вынесла крайне важные уроки, чтобы впредь не повторять подобное, — как по бумажке пробормотала она фразу, которую слышала уже ото всех.       — Даже по-быстрому в похожее место не сунешься? Даже если туда-обратно и дома? — Варя пристально посмотрела на Алёнку, припоминая её же слова перед посещением подземелья.       Стоило только Алёнке открыть рот, чтобы справедливо возмутиться на такое использование её собственных фраз — подумаешь, накосячила разочек! Как Маша перебила её тяжелым и громким вздохом:       — А мы больше и не сможем сунуться никуда. Я краем глаза на столе Кота видела пару конвертов, на которых стояла печать Совета Волшебников, — Маша достала телефон и принялась что-то быстро печатать. — Вот такая! — она показала фотографию восковой печати со сложным орнаментом, в центре которого виднелась фигура, чем-то напоминающая трёхлистный клевер.       К огромному непониманию и любопытству Алёнки, девочки почти синхронно остановились и с нескрываемым беспокойством смотрели на Машу, вернее на ту самую печать у неё в телефоне. Печать как печать, в фантастических фильмах похожие увидеть можно: нечто в кружочке похожее на клевер, а по бокам непонятные надписи.       — Мамочки мои! — вздохнула Снежка, округлив глаза. Алёнке даже показалось, что её разом перестала мучить невыносимая жара, уж очень резко она переменилась в настроении.       — Так быстро, — чуть слышно пробормотала Варя.              Сжав губы, Маша лишь сдержано кивнула и поспешно убрала телефон. Поведение троицы начинало не на шутку интересовать Алёнку — в одну секунду ругаются, а в другую обсуждают всякие конверты от своего Совета.       — Что быстро? Что вообще произошло? — Алёнка с любопытством уставилась на девочек.       — Вероятнее всего, пришли указания о дальнейших действиях при чрезвычайной ситуации, вот что, — важно ответила Маша, подняв палец вверх.       — Ужас-то какой, — охнула Снежка. — А я ведь ещё сегодня утром прочла, что Василиса Васильевна должна приехать в Мышкин для личного разбирательства со всеми делами. Новости о той ночи уже во всю обсуждаются в прессе, правда, упоминаний о нас нигде нет — мы просто случайные очевидцы, имена которых не называются.       Алёнка неловко захлопала глазами, пытаясь понять всё сказанное. Про Совет Волшебников она слышит не впервые, об этих странных персонажах упоминают практически все взрослые. Причём вместе с Советом всегда фигурируют Василиса Васильевна, которую Алёнке посчастливилось встретить всего разочек, и Морок. На мгновение ей стало страшно: не могли ли эти волшебники и Василиса прознать о Мороке? Ему было слишком рано попадаться, Алёнка ещё ведь не поговорила с ним! Неужели, единственный шанс получить ответы на свои вопросы она вот так просто упустила?! А он же с самого начала дал ей понять, что не собирается заниматься постоянным недоговариванием, надо было пользоваться возможностью. Вопрос, полностью охвативший все её мысли, вырвался сам по себе, пересохшие от накатившего волнения губы произнесли слова против воли хозяйки:       — Неужели, Морока раскрыли, ну, вернее поймали? — нервно усмехнулась Алёнка. Она успела раз тридцать проклясть свою отрезанность от сказочных новостей, столько бы проблем разом убавилось.       — Нет, — твёрдо ответила Маша.       — А что тогда происходит, зачем вашу Василису в Мышкин вызывают? — хоть Алёнка почувствовала облегчение, но нехорошие мысли всё равно не давали покоя.       Как на зло, весь вчерашний день она ничего толком не могла делать, а всему виной это недоразумение на горле. Рана болела, болела очень сильно, не помогали даже таблетки. И, конечно, в таком состоянии о походе в библиотеку для крайне важного разговора с одной личностью не могло быть и речи. Какая библиотека на другом конце города, если она до кухни доковылять не может?! Алёнка всё ещё не знала как относиться к Игорю или Мороку, или как его теперь называть? Не ваша светлость же?! С одной стороны он ничего не сделал ей и не пытался открыто вредить, с другой — вполне возможно, что он просто не успел это сделать. Хоть рана стала выглядеть в разы лучше и почти не болела — спасибо бабушке, которая дала Алёнке какое-то зелье — не стоит забывать, что нанёс её именно Морок.       — Что бы не происходило, нам главное опять на Морока не наткнуться, — Варя чуть нахмурила брови. — Пусть с этим разбираются взрослые и Совет. Мне уж очень не понравилось его прощание с нами.       — Да ладно тебе, это же типичное злодейское прощание, прям как в фильмах. Типа: «Я ещё вернусь!» или «Вы обо мне ещё услышите!». Да и я сомневаюсь, что Морок собирается как-то действовать. Он, наверное, просто без цели ходит или летает по Мышкину, — наигранно улыбнулась Алёнка, стараясь придать своему голосу лёгкую уверенность.       «Или чай пьёт», — пронеслась весьма забавная и, скорее всего, правдивая мысль.       — Вот пусть так всё и остаётся, уж очень он жуткий, даже когда бездействует, — вздрогнула Снежка.       Оставшийся путь до «Лукоморья» прошёл в тишине. На лицах девочек не было прежнего раздражения, каждая думала о своём, но всех их объединял страх и чувство ожидания нечто нехорошего. Самым противным было то, что они никак не могли ни на что повлиять — даже Совет Волшебников и сильные маги Мышкина были бессильны, говорить о четырнадцатилетних девочках и вовсе не стоило. Морок явно был не из тех карикатурных злодеев из мультиков, которых на раз-два останавливали главные герои-подростки. А злодей ли он вообще? Зачем злодею, что по словам каждого встречного желал Алёнкиной гибели, спокойно говорить с ней, рассказывать истории, угощать очень сладким чаем, вытаскивать из подземелья и извиняться за рану? Одному Богу известно, что у этого Морока на уме!       — А знаете, что самое обидное и противное? — Варя грустно отвела глаза в сторону. — Из-за этого Морока, который соизволил объявиться, могут уволить людей, причастных к его делу.       Алёнка издала полный удивления вздох:       — А работники-то тут причём? Они же не могли ничего сделать. Или они, по логике вашего Совета, должны за всем следить?       — Поэтому, Алёнка, они и причём. Дело о Мороке должно быть самым приоритетным для всего Совета и его подчинённых. Тут малейшая оплошность и голову с плеч! — пояснила Маша. Она не по наслышке знала о строгости членов Совета — отец какое-то время занимался у них сказочной ботаникой, а потом не вытерпел и уволился.       — Игорю от руководства должно достаться по полной! — обеспокоенно продолжила Варя. — Надеюсь, его не уволят, а просто выговор сделают.       Алёнка почувствовала, как по спине разом пробежал табун мурашек. Упоминание Игоря и Морока в одном разговоре явно не сулило ничего хорошего, как для неё, так и для «Игоря».       — Игорь? А он-то какое отношение к Мороку имеет, мне вот кажется, что абсолютно никакого! — Алёнка взволнованно замахала руками, едва не ударив Снежку.       — Как какое? — Маша поправила сползшие очки. — Он же в деле о его поимке напрямую участвует, вот и может, мягко говоря, получить выговор. Кстати, — на её лице появилась странная улыбка, — что это вы, Варвара Викторовна принцесса Штормграда, так о простых библиотекарях из скромного города Мышкина печётесь?       — Ничего я о нём не пекусь! — тут же воскликнула Варя, чьи щёки слегка покраснели то ли от возмущения, то ли ещё от чего-то.       — Ага, как же! — не отступала Маша. — А кто его на допросе у Ядвиги Петровны защищал, мол он растормошка невнимательный, поэтому книжечку Алёнке выдал? А кто ему чай клюквенный предложил отсыпать, который, на секундочку, прислали мне? Напомнить или пальцем показать? Так и скажи — втюрилась! — она с видом победителя смотрела на раскрасневшуюся Варю. Складывалось ощущение, что Маша получала неимоверное удовольствие от её возгласов.       — Сама ты втюрилась! В отличие от тебя, Машенька, я по ночам со всякими сомнительными личностями на сайтах обычных людей не переписываюсь! Марья, Машуня, свет душа, не могли бы вы мне рассказать о колдунах! — невинно захлопав глазками и положив руки на сердце, проговорила Варя с преувеличенным выражением.       Маша разом вспыхнула и зло посмотрела на Варю. Если бы взгляд мог убивать, то на её месте остались лишь туфельки на каблуках.       — Девочки, давайте мы с вами не будем ругаться, — чуть ли не взмолилась Снежка.       — А никто и не ругается, Снеж, — буркнула Маша, не сводя глаз с Вари. — Я просто констатирую факты. А кое-кто должен иметь совесть не лазить по чужим ноутбукам.       — Кое-кому надо выключать свой ноутбук, а ещё лучше — не говорить со всякими Женями в два ночи!       — Вас, Варенька, мои переписки вообще не должны касаться! — Маша ткнула пальцем в Варю. Факт того, что кто-то вот так бесцеремонно залез на её страничку, пусть и в человеческой сети, которой она практически не пользовалась, не то что злил, а натурально взбесил Машу.       — Так, девочки, стоп-стоп-стоп! — Алёнка встала между спорящими, дабы одна из них не осталась без очков, а другая — без косы. — Пусть каждая общается с кем хочет и… влюбляется тоже, — она с большим трудом произнесла последнюю фразу. Знала бы Варя кому чай предлагала отсыпать — грохнулась бы в обморок.       Не долго думая, Алёнка подхватила девчонок под руки и бодро отправилась в сторону «Лукоморья», пока они опять не нашли из-за чего поцапаться. Снежка же смотрела на Алёнку как на настоящего героя: только что она предотвратила драку сказочного масштаба! Ну не могут девочки жить в мире и согласии, им обязательно надо поругаться. Это уже своеобразный дневной ритуал — без ругани нет общения!       — Да и вообще, Варя, Игорь тебя лет на десять старше, а ещё, как выразился Женя, с которым у меня была исключительно деловая беседа о всём сказочном и волшебном, со светленькой длинноволосой девицей всюду таскается, уж очень её описание мне Вась-Вась напоминает, — буркнула Маша. — Хотя если ты читала все мои переписки, то должна сама знать об этом.       — Да чтоб вас, Машенька, с таким характером Морок в жёны взял! — съязвила в ответ Варя.       Алёнка с трудом подавила нервный смешок: слишком много упоминаний Морока в последнее время, ещё и в таком контексте. В глубине души она надеялась, что все Машины слова про Варину симпатию к одной личности были не более чем обычным желанием позлить ту в качестве мести за оставленную сумочку.       «Лукоморье» было совсем рядом, оставалось думать, что Кот очень сильно соскучился по своим ученицам за час их отсутствия и от радости даже не будет ругаться на то, что они посмели так бесцеремонно заявиться после грандиозной взбучки.

***

      Облокотившись на руки, Василиса устало сидела за столом в «Лукоморье». Стоило ей только прикрыть глаза, как веки сразу же обжигала пелена бессонной ночи — нервы стали совсем никудышными, а завал бесконечных обязанностей не давал даже мгновения отдыха. Глубоко в душе хотелось просто плыть по течению из тщетных попыток и постоянных неудач в деле, пустить всё на самотёк: пошёл этот Морок за тридевять земель или, как бы он сам выразился, ко всем существующим чертям! Но нет, к большому сожалению, всё так просто не решается — нельзя не обращать внимания на проблему в надежде, что всё само образуется. Василисе как никому другому известно это, будь иначе, колдовство Повелителя прошло бы бесследно. А Совет, как и сто, и двести лет назад всё верит в чудеса! Кичится «профессиональными поисками», скорой поимкой — а на деле только недавно разгрёб завал у темницы и понял, что Морока невозможно выследить по магическому следу. Методы Совета с каждым разом становятся всё глупее и глупее, ну распустят они глупый слух о взятии Морока, а дальше что? Будут сидеть, поджав хвосты, и просить Свет, чтобы Морок не объявился вновь? Он уже давно вышел на связь с Повелителем, Василиса более чем уверена в этом, а сейчас просто ждёт удобного момента для дальнейших действий — просто ручная собачка в мире людей, которая не осознаёт всей опасности своего хозяина. С трудом отогнав от себя тяжёлые мысли, Василиса с интересом посмотрела на сидевшего напротив Игоря. Юноша выглядел ни капельки не лучше её самой — подглазины, красные от недосыпа глаза, а сам весь какой-то понурый и задумчивый. Василиса ещё сначала заметила, что Игорь будто бы через силу появился на встрече с ней.       Между ними стояла тишина, никто не решался заговорить. Игорь лишь изредка поглядывал на Василису, но тут же отводил взгляд, стоило ей ответить тем же. Вокруг слышались разговоры других посетителей «Лукоморья» да звон посуды Кота на кухне. Как только уходили его ученицы, начинало работать кафе, ни минуты отдыха. В этом Василиса и Кот были похожи, за исключением, что у Кота хватало сил на всё, а она уже была на пределе. И не только она.       Сидеть за столиком вместе с Игорем было крайне странно: хотелось говорить, слышать свой или его голос, но слова никак не шли на ум, вот и оставалось молчать, вести немую беседу. Хотя складывалось ощущение, что Игорь просто напросто не решается начать диалог, оттого и бросает странные взгляды на неё. Почему-то Василиса понимала его эмоции и дёрганные движения без слов. Странно всё это, уж слишком непонятные, противоречивые и в то же время знакомые чувства вызывал Игорь. Давно такого не было.       — Василиса Васильевна, Игорь Михайлович, прошу, — Кот учтиво поставил перед ними две кружки кофе и небольшие кусочки торта. — Вы точно не собираетесь ничего больше есть?       — Спасибо, воздержусь, — тихо ответил Игорь.       Василиса лишь кивнула в знак согласия — есть не хотелось от слова совсем, из-за нервов любая еда вызывала тошноту. Ничего больше не сказав, Кот вновь двинулся на кухню, как бы ему не хотелось присутствовать на важной беседе, работу нельзя было откладывать. Стоило ему уйти, как Василиса облегчённо вздохнула, она и так через силу заставила себя заказать что-то съедобное — кофе взбодрит, а от сладкого, возможно, разыграется хоть какой-нибудь аппетит. При всём уважении к Коту, больше, чем маленький кусочек торта, она просто не осилит. Каково же было Василисино удивление, когда Игорь в полной точности повторил заказ за ней. Видимо, нервы расшалились у всех причастных к делу. Он медленно пододвинул к себе кружку и с нескрываемым интересом повертел её в руках, после, не долго думая, сделал глоток. Тут же зайдясь в приступе кашля, Игорь едва не пролил всё на себя:       — Да как это пить можно?! — воскликнул юноша, но тут же остановился, стоило Василисе издать слабый смешок.       Губы непроизвольно тронула улыбка: тон, коим были сказаны слова, одновременно был и обиженным, и возмущённым, и разочарованным. Своеобразная смесь из кучи эмоций. Но было в этом что-то забавное, со всеми своими причитаниями Игорь напоминал обиженного ребёнка, которому вручили горькую шоколадку под видом сладкой. Так обычно возмущаются дети в колледже на парах по истории, когда Василиса внезапно проводит устные опросы. Ну а что ещё Игорь ожидал от крепкого кофе без молока или сахара?       — Кофе бодрит, — весело произнесла Василиса не отводя взгляд от Игоря, на чьём лице было просто непередаваемое выражение. Невольно подумалось, что он впервые попробовал кофе.       — Взбодрился, — констатировал он, с явной брезгливостью смотря на кружку.       От прежней усталости Игоря, граничащей с апатией, не осталось и следа. Из-за «кофейного потрясения», как назвала сей случай Василиса, он стал точно таким же как вчера — дерганным, немного недовольным, к нему вернулись даже прежние нотки сарказма. Кофе воистину творит чудеса. Только в Игоре всё равно было что-то не то, словно мыслями он был явно не в «Лукоморье», а невесть где.       — Опять бессонная ночь, Игорь? — спросила больше для вида Василиса, разговор всё равно надо начинать, а тема с отсутствием сна близка им двоим.       — Не то слово, Василиса Васильевна, — он безрадостно улыбнулся и грустно посмотрел на неё своими голубыми глазами. — Надеюсь, это не будет таким горьким? — он указал пальцем на кусок торта.       — Конечно же нет, он со сгущёнкой! — в её глазах появились непонятные огоньки веселья. Чуть вскинув бровь, она притянула к себе кружку и облокотилась на стул: — горькое не жалуете?       — Ещё как не жалую, решил на свою голову попробовать что-то новенькое у Кота, — Игорь осторожно отломил кусок от торта. — Кстати о новеньком, вам никаких указаний не приходило?       Вероятно, от торта Игорь ожидал вкус ещё хуже чем от кофе. Но стоило ему попробовать его, как он вновь потянулся за кусочком. Неожиданно для Василисы Игорь взял ненавистный себе кофе и сделал небольшой глоток.       — Извините, перебью, — проговорил он, пока Василиса не начала рассказывать, — у вас расчудесный вкус! Кофе, конечно, та ещё ересь, но вместе с пирогом сладким весьма вкусно.       — Спасибо, — не найдя, что ответить, чуть слышно пробормотала Василиса. Она и в жизни бы не подумала, что кто-то может считать её вкус в еде хорошим.       Обычно она ограничивалась быстрым перекусом или, когда была дома, а не на работе, человеческой доставкой еды. Деньги позволяли так жить, да и времени на готовку у неё толком не было — зачастую все документы из Совета и волшебного колледжа оказывались у Василисы дома. Ей было немного стыдно признавать, но она и не помнит толком, когда сама готовила что-нибудь нормальное, а не очередные бутерброды. А тут Игорь с нескрываемым восторгом нахваливает её вкус, чудной он!       — Указания от Совета были, — немного помедлив, начала Василиса, — правда, я даже не знаю, как к ним относиться. Просили быть осторожными, не мелькать перед обычными людьми и расписали целых семь страниц о Мороке, — её взгляд стал в одночасье холодным, а губы сжались в тонкую полоску.       На долю секунды Игорю показалось, что Василиса вот-вот вскочет и обвинит его во всех смертных грехах, скажет, что давно прознала про его неумелый обман. Но то было лишь наваждение, глупые домыслы лишённого сна сознания, его милая Василиса никогда бы не заговорила о нём с такой тихой, холодной ненавистью, он — Морок — всегда вызывал в ней пылкую ярость. Она никогда не умела скрывать свои эмоции, связанные с ним. Неловко потянув за ворот новой, крайне странной вещицы — футболки зеленоватого цвета, которую ему ещё рано утром всучил Ваня, Морок чуть прищурил глаза и пристально посмотрел на Василису. Ему не было интересно, что о нём написали в грамотах, куда интереснее было узнать объект чистой ненависти милой Василисы.       — Совет хочет объявить о поимке Морока, а моё появление в Мышкине списать на простое устранение последствий его пребывания на воле, — сквозь зубы процедила она, чтобы лишь Игорь смог расслышать все слова. — Утром меня просто поставили перед фактом. Ни я, ни Кот, ни Кощей, на решение повлиять не сможем.       — Как это, объявить о поимке? Ничего ж не было! Морок всё ещё где-то здесь! — он театрально всплеснул руками, указывая одновременно на всех посетителей кафе.       — А вот так взять — и объявить, мы же не хотим наводить панику среди населения, — Василиса наигранно обвела «Лукоморье» взглядом и сделала большой глоток кофе. — Изначально, когда Морок ещё сидел тихо, Совет хотел, чтобы я сказала речь о его поимке, а сейчас начали действовать сами. Просто сказочное совпадение, что я уехала как раз в момент их решения, не находите?!       Тонкая морщинка тронула её лицо, Василиса больше не смела ничего произнести. Да и был ли в этом толк? Лудяки из Совета всё уже сделали. Теперь понятно, почему милая Василиса была полна ненависти: виной был не Морок, а Совет Волшебников, своими решениями напоминающий князя Владимира. Бесовским отродьям «необычайно повезло» с правителями, или кем там были эти волшебники. Не будь пред ним милая Василиса, рассмеялся бы во весь голос. Это же надо, колдуны переняли у людских правителей глупость, недальновидность и отсутствие бород! Подавив рвущийся наружу смешок, Морок последовал Василисиному примеру и с размаху облокотился на стул. Едва не зашипев от боли, он мысленно отвесил себе оплеуху. Синяки и небольшие царапины на предплечьях, оставленные им же самим, вновь дали о себе знать, отдаваясь пульсирующей болью по всем рукам.       «Поганые припадки!» — только и мог думать Морок, старательно делая вид, что с ним всё хорошо.       Отчего-то ему не хотелось являть милой Василисе свою жалкую сторону, погрязшую в воспоминаниях. Хотя он сам же и понимал, что она видела его в более плохом виде, даже хуже, чем в плохом — в отчаявшимся. Ещё и Ваня, как на зло, всучил утром непонятную футболку с едва прикрывавшими раны рукавами. Ходить в ней было крайне неуютно, Морок признавал, что выглядел аки обнищавший крестьянин. Если бы не Ванины крики о том, что он обязан надеть нечто новое на почти свидание с Василисой и не головная боль после бессонной ночи, то Морок сейчас бы сидел как обычно — в рубахе. Не время ему о тряпках красивых думать, есть дела куда важнее. Правда, стоит отдать должное Ване, он хорошо услужил ему, в рубахе было бы неимоверно жарко. В такую погоду надобно в опочивальне сидеть, думы думать, а не ходить незнамо где и пить отвратный кофе. Пришёл он в «Лукоморье» исключительно из-за Василисы, да и не от большой любви, а потому что она явно может рассказать ему много чего важного, особенно про Алёнку. Морок так и не понял, что ему говорить и делать при встрече с ней, девочка обязательно заявится к нему, он в этом не сомневался. Раз не сдала его рыжей ведьме, значит сама что-то от него хочет. Только вот что? Не будь навалившихся на его плечи чувств, а вместе с этим — памяти о былых днях, жилось и думалось бы в разы легче. Стоит закрыть веки, как перед ним вновь появляется её образ из ночного кошмара. Белёсые глаза, синюшная шея, мертвенно холодные руки…       Мотнув головой, Морок резко схватился за чашку и разом опустошил её. Пусть по горлу стекает горечь, пусть его едва не охватывает приступ удушливого кашля, а милая Василиса странно смотрит на него — плевать. Главное, всякие думы отступили прочь. Он не хотел вновь вспоминать их последнюю встречу, её судьбу, лицо, одежды, россыпь веснушек, голос и столь глупое обращение к нему — к своей погибели…       «Дурёха», — невольно обратился он к призраку, будто сейчас слова смогут на что-то повлиять. Прошлого не воротить и не изменить.       — Игорь, всё хорошо? — забеспокоилась Василиса. Глупая, точно такая же, как и она, но в то же время и дорогая сердцу, как бы он не хотел это признавать.       — Всё отлично! — наспех проговорил Морок, натягивая улыбку сквозь рвущийся кашель.       — Точно? — Василиса не поверила ни единому слову и выжидающе смотрела прямо на него.       — Да-да, просто я… просто я хотел предложить вам кое-что, — дабы не выглядеть полным божедуром, Морок сунул руку в карман брюк, делая вид, что хочет достать что-то.       Каково же было его удивление, когда пальцы нащупали кольцо матушки и две гладкие бумажки, подозрительно напоминающие злосчастные билеты на концерт. Всё же этот бесёныш не отставал от него, хотя он — Морок — явно дал понять этим утром, что не собирается никого никуда звать, для подобных глупостей не было времени. Да, Василиса люба ему, он признал это! Но потакать своим греховным желаниям и неведомому рвению Вани чуть ли не сосватать его и милую Василису, он был не намерен. Ваня бы ещё предложил ему, не на концерт, а на сеновал позвать её! Ересь полнейшая! Противная, богомерзкая ересь!       Морок неловко посмотрел на всё такую же недоумевающую Василису. Теперь она явно заинтересовалась его невнятными словами о каком-то предложении — чёрт его дёрнул полезть в этот карман! И не отвертится ведь, придётся что-то делать и делать как можно скорее, не то милая Василиса заподозрит что неладное.       Спасение пришло оттуда, откуда Морок совсем не ждал его: дверь в «Лукоморье» с грохотом отворилась, а на порог заявились ученицы Кота во главе с Алёнкой. Девочки что-то громко обсуждали, чем привлекли к себе Василису — оно и к лучшему, не придётся краснеть аки скудоумец, всё же он — князь-освободитель земель людских, а не скоморох или трясущийся юнец. Василиса внимательно следила за нерадивой четвёрткой, да и Морок в открытую пялился на них. Они не заметили ни его, ни Василису, а две из них — вроде Маша и Варя лишь пререкались меж собою. В то время как Алёнка размахивала руками и что-то говорила им. Вдруг одна из них, самая тихая и неприметная — Снежка — обернулась назад и вся вздрогнула, явно не ожидая наткнуться на столь внимательных наблюдателей. Через мгновение гомон со стороны девочек стих, и все они неотрывно и с ужасом смотрели на Василису, все, кроме Алёнки.       Морок едва не выругался во всеуслышание — она смотрела на него. Причём в её глазах читались одновременно страх, интерес и непонятная радость от встречи. Её губы тронула лёгкая, осторожная улыбка, которой Алёнка явно говорила: «Я ничего не скажу».       «В доверие набивается!» — тут же смекнул Морок. Только вот зачем ей это нужно?       Он заметил, как Василиса чуть махнула рукой, подзывая к себе всю четвёрку. Перешёптываясь и натянув широкие улыбки, они медленно двинулись к их столу. Усмехнувшись, Морок чуть наклонился вперёд и облокотился на руки. Рано или поздно ему всё равно придётся заговорить с Алёнкой, лучше сделать это сейчас. Ей явно нужны какие-то знания, впрочем, как и ему. Как говорится, услуга за услугу.       — Василиса Васильевна, здравствуйте, — нервно пробормотала Маша — та самая девочка с очками на лице, теперь Морок знал название странной вещицы. — А мы тут… — она почесала затылок.       — Я тут сумочку забыла, вот мы и зашли за ней, — в подтверждение своих слов Варя похлопала по небольшой фиолетовой сумке. — Ой, Игорь, ты, то есть вы, тоже здесь!       — Здесь, Варвара, и довольно давно, — он нарочито скучающе оглядел толпу девчонок, задержав взгляд на Алёнке. — Кота вместе с Василисой Васильевной выслушивали, — своими словами он заставил Снежку вздрогнуть.       Ещё с самого начала, когда он и Василиса зашли в «Лукоморье», Кот налетел на них с жалобами. Его даже не смущало, что говорил только он один — он всё жаловался и жаловался. Если бы Василиса не решилась сделать заказ, то Кот так бы и продолжил стоять у них над душой, совершенно позабыв о своих делах и обязанностях. Чего Морок только не наслушался о девочках и современном учении — жуть! В его время было совсем не так — грамоте и счёту обучен и можешь смело выходить в люди! На него, конечно, это правило не действовало: отец и матушка крайне беспокоились о том, чтобы единственный наследник был обучен всем премудростям и даже больше, чем просто всем!       — Неплохо прогулялись, верно, девочки? — начала Василиса, делая небольшой глоток кофе. Она строго посмотрела на незадачливую компанию: — Знаете, вам удалось сделать то, что не получалось у целого Совета Волшебников всего за одну ночь.       В такие моменты Василиса пугала не только провинившихся учениц, но и самого Морока. Обманчиво добрый и лёгкий тон голоса, в котором улавливались опасность и явная угроза, не предвещал ничего хорошего. Когда-то давно матушка так говорила с провинившимися. Василису от Ольги отличало лишь отсутствие миловидной улыбки и хищного прищура. Вроде добрейшая и умнейшая женщина, а вселяет страх одним только голосом. Невольно, Морок даже посочувствовал девочкам, хоть они вместе с парнями и изрядно вытрепали ему нервы.       — Да хорошо погуляли, Василиса Васильевна, — сказала как ни в чём небывало Алёнка, в то время как девочки смотрели на неё с неописуемым ужасом. — Было бы, конечно, лучше если бы за нами мои друзья не увязались.       Морок видел, как с каждым Алёнкиным словом Василиса всё сильнее и сильнее сжимает губы, она явно ожидала что угодно, но не баламошное поведение. Он и сам был, мягко говоря, удивлён: Алёнка — чёрт верёвочный и этим всё сказано! Чуть нахмурившись, Василиса покосилась на него, на что он — Морок — беспомощно пожал плечами. Ну а что ему ещё сделать? Отчитать Алёнку за шастанье невесть где посреди ночи? За её общение со злым-презлым Мороком? С его стороны это будет сродни скоморошеству.       — Василиса Васильевна, простите пожалуйста, — резко заговорила Маша, — у Алёнки шок просто не прошёл!       — Да-да, не прошёл! — поддержала Варя. — Мы уже поняли, что поступили очень-очень глупо, честное слово, больше никогда подобным заниматься не будем, — она вся сжалась под строгим взглядом Василисы.       — Мы правда-правда, больше никуда не сунемся, не прерывайте нашу практику, пожалуйста, — взмолилась Снежка. На глазах девочки едва не выступили слёзы.       Василиса лишь устало вздохнула и провела рукой по чуть растрепавшимся волосам, иногда Кот мог быть неимоверно красноречивым в своих угрозах. Видимо, он уже успел наговорить им, что «сама Василиса Васильевна» отменит им практику за подобную выходку!       — Девочки, никто не собирается отменять вашу практику, — в её голосе не было и намёка на злость, — знали бы вы, как перепугали нас всех. Вы думаете, Кот или Кощей на вас от злости кричали? Нет, они, как и я, волновались за вас! Это очень опасное место, построенное ещё до войны между людьми и сказочными, туда взрослые маги ходить опасаются! А если бы с вами что-то случилось? Вы хоть на мгновение подумали об этом?!       Игорь — Морок — видел, как притихли девочки от слов его милой Василисы. Она не причитала и не кричала, как Кот, не язвила в ответ, как Ядвига, она просто беспокоилась, искренне беспокоилась о всей четвёрке. Даже Алёнка вся раскраснелась и опустила глаза в пол. Она неловко дотронулась рукой до шеи, поправляя странного вида повязку, всё же Морок знатно резанул ей по горлу. В какое-то мгновение, ему стало тошно разглядывать рану — не должно такое безобразие венчать девичью шею. Глубоко вздохнув, Морок решился прервать милую Василису:       — Ладно вам, Василиса Васильевна, молодо-зелено, хорошо, что выбрались, — медленно проговорил он, не отрывая взгляд от Алёнки. — Кстати, Алён, как твоё горло? Говорят, тебе сильно досталось от Морока, — он чуть прищурил глаза, будто выжидал какой-то определённый ответ.       И Алёнка прекрасно понимала это — проверяет, не иначе. Испытывает, провоцирует, выводит на обвинения самого себя. Только зачем? Разве ему — Мороку — не лучше, если у него будет своеобразное прикрытие? Да, Алёнка была не лучшим выбором, но она всяко лучше, чем ничего. Всё же Морок был жутким, как она раньше не замечала этого? Ну не может паренёк лет двадцати быть таким… таким… таким Мороком! Князем прямиком из семнадцатого века, который всё это время провёл в темнице! Посреди спокойной атмосферы кафе, он казался чем-то чужеродным, совершенно несвойственным нечто обычному. Или Алёнка опять надумала себе невесть что. С трудом проглотив ком в горле, она решилась заговорить, вернее посмотреть своему страху в глаза. Если она хочет получить ответы, то не нужно лишний раз показывать неуверенность и боязнь:       — Всё хорошо, уже почти не болит, — Алёнка натянула улыбку. — Только это вина не Морока, а дракона. Если бы он не набросился на нас, то ничего бы и не было.       Она видела, как голубые глаза на мгновение округлились, но через секунду вновь вернулись к прищуру. Морок — Игорь — как-то странно переглянулся с Василисой Васильевной, складывалось ощущение, что они хотели разом, наперебой убеждать её в обратном, но не могли, вероятнее всего, от шока. Алёнка, дабы не смотреть никому из них в лицо — всё же оправдывать Морока перед сказочными и самим Мороком довольно страшно, — стала рассматривать их стол. Кофе, кусочки тортика, честное слово, только цветов или свечей посередине не хватает.       «Ой!» — в голове Алёнки разом сложилась вся картина: столик на двоих, переглядки, понятные только им, и кофе, во всех фильмах и сериалах в такой атмосфере проходили свидания. А ведь Маша упоминала, что, по словам Жени, Игорь везде таскается с длинноволосой девицей. Неужели, это и впрямь было свидание? Свидание, которое она и девочки сорвали…       — Алёнка, тебе кучу раз говорили, что хранитель подземелья — миролюбивое создание! Ты это прекрасно слышала, нам Ядвига Петровна об этом раз сто сказала! — прервав Алёнкины размышления, воскликнула Варя, упёрев руки в бока.       — Ага, тоже мне миролюбивое! Вы сами видели, как он зло смотрел на всех! Мне кажется, этот ваш хранитель просто на всё кричащее и визжащее бросается! — тут же ответила Алёнка. Морок, Василиса и их встреча могут подождать, потом разберётся с тем, кто кому приходится. У неё и без этого проблем хватает.       Алёнке так и хотелось продолжить возмущаться, ведь этот самый миролюбивый дракон напал на них всех! Если Ядвига Петровна говорила правду, то Морок в той сокровищнице был явно не единственным в своём роде. Иначе как объяснить, что хранитель сначала напал не только на него, но и на Женю? В заклинании явно была ошибка, дракон бросался на всё, что издаёт хоть какой-то звук! Варя точно не права, и Алёнка была намерена доказать это. Как вдруг Василиса Васильевна слегка прокашлялась, чем прервала начинающуюся перепалку по поводу ночных событий.       — Алён, ты что-то сказала про агрессию со стороны хранителя, не могла бы ты сделать это немного поподробней? — Василиса Васильевна чуть сжала губы и застучала ногтями по столу.       Алёнка чуть удивилась: наконец-то её не перебивают, доказывая обратное, а хотят выслушать! Мир не лишён умных людей, ну или сказочных. Если сначала девочки тоже думали, что дракон набросился на них всех, то после слов Ядвиги Петровны о его миролюбии поменяли мнение. Но ведь они все слышали сначала Женины возгласы, из-за которых и пробудился хранитель, а только потом невнятные ругательства Морока. Да и сам Женя говорил о взгляде хранителя, будто тот, как он выразился на допросе, сожрать его хочет.       — Про хранителя-то? Да этот ваш дракон бешенный, честное слово! — не задумываясь, высказала Алёнка.       — Алёнка! — шикнула на неё Маша, явно намекая на не совсем уместные выражения.       — Извините, — быстро проговорила она, примирительно взмахнув руками, — ваш дракон вёл себя крайне неподобающим образом! Видите ли, один мой знакомый сам по себе очень шумный, иногда крикнуть может, вот он стоял рядом с Мороком и о чём-то с ним спорил. Как вдруг этот дракон, который на статую уж очень похож был, зашевелился и кинулся на него, но почти сразу переключился на Морока. А Ядвига Петровна всё говорит нам, что такого быть не может, типа показалось из-за того, что Женёк рядом с Мороком стоял!       — Спасибо, — задумчиво пробормотала Василиса Васильевна, наматывая прядь волос на палец.       — Что-то я смотрю, нынче много ошибок в заклятьях, — усмехнулся Игорь. — Верно, Василиса, — он чуть закашлялся, — Василиса Васильевна?       — Не то слово, Игорь, не то слово, — прошептала она.       Алёнка захлопала глазами и посмотрела на девочек, вдруг только она опять не знает каких-то сказочных новостей, но, судя по их таким же озадаченным взглядам, никто не понял о каких таких заклятьях с ошибками сказал Игорь. Неожиданно Василиса Васильевна резко соскочила с места и наспех бросила им:       — Благодарю, девочки, не смею вас больше задерживать! — она направилась к выходу, оставляя растерянного Игоря смотреть себе вслед. Но тут же остановилась, вспомнив, что ушла в неполном составе: — Игорь, вы идёте?       Ему не надо повторять дважды — стоило Василисе Васильевне обратиться к нему, как он, едва не уронив от спешки стул, последовал за ней. Игорь — Морок — старательно избегал смотреть на девочек, особенно на Алёнку. Он просто растерянно следовал за Василисой, скорее всего, совершенно не понимая её столь быстрого ухода.       Как только за ними хлопнула дверь, Алёнка услышала, как по всему «Лукоморью» прошлась волна перешёптываний. Можно было даже различить чей-то спор о работе Совета Волшебников и поимке Морока. Вокруг явно были одни сказочные. Алёнка ещё давно заметила: стоит узнать о магии, как будешь находить и видеть её повсюду. Вот уж действительно чудеса! Ей стало интересно: а работает ли это с Мороком? Узнай, кем он притворяется — и будешь подмечать все странности в поведении. Вдруг со стороны Снежки послышался полный облегчения вздох:       — Девочки, я думала, что нам самый настоящий конец! Вы видели, какая Василиса Васильевна нервная сидела?!       — Это ещё слабо сказано, она так не нервничала, когда Кривозуб приболел и ей пришлось экзамены у половины колледжа принимать! — добавила Маша.       — Ну ты сравнила: приболевший Кривозуб и сбежавший Морок! — нервно усмехнулась Варя. — Лучше давайте уйдём отсюда побыстрее, мне очень не хочется столкнуться с Котом.       — Во всяком случае у вашей Василисы Васильевны всё под контролем, да и у Игоря тоже, — Алёнка натянуто улыбнулась и направилась к выходу.       Она в жизни бы не подумала, что встреча с Игорем или же Мороком оставит после себя ещё больше вопросов. Для чего ему вертеться под носом у сказочных, которые могут раскрыть его в любой момент? Была ли Василиса с ним заодно или она совершенно не знает о тайной жизни своего коллеги? Для чего ему специально провоцировать Алёнку на обвинения самого себя? Он явно знал, что она давно всё поняла. Так почему же не хочет просвятить её во всех вопросах? Почему к ней привязался Повелитель; почему взрослые говорят о том, что Морок хочет навредить ей; почему он не пытается хоть как-то оправдать себя?! Разве это не выгодно ему самому?! Столько вопросов, а Морок ещё и начинает специально избегать её. Алёнка видела, как он занервничал, оставшись с ней и девочками. Всё слишком сложно! Почему жизнь не похожа на мультик, где всё на раз-два решается?!       — Варь, — протянула Маша её имя с каким-то весельем, стоило всем выйти из кафе, — мне кажется, твой библиотечный роман закончился, так и не начавшись.       — Ч-чего?! — щёки Вари покраснели в один момент.       — Того! — ехидно отозвалась Маша. — Неужели ты не заметила совместные переглядки Вась-Вась и Игоря или то, что они походу на свидании были?       — Значит, мне не показалось! — выпалила Алёнка.       — Алён, и ты туда же?! — возмущенно прокричала Варя.       — А ведь Игорь даже назвал Василису Васильевну просто по имени, а не по имени и отчеству, вы заметили это? А её так даже господин Кот не называет! — поддержала девочек Снежка, задумчиво смотря по сторонам.       — А ведь точно! Снежка, балл за наблюдательность! — Маша весело хлопнула в ладоши и с усмешкой посмотрела на уже полностью красную Варю.       — Очень смешно! У людей деловая встреча, а вы выдумываете невесть что, ещё и меня приплетаете! — обиженно отозвалась она. — Вы вообще в курсе, что Вась-Вась старше Игоря раз в двадцать, ей только Морок в ровесники годится!       Алёнка нарочито громко рассмеялась и неловко махнула рукой:       — Да, Морок, только он и годится! В этом ты права!       — Эх, Варя, просто признай своё поражение, подумаешь, малость не в его вкусе. Хотя ты можешь осветлиться и надеть очень высокие каблуки, тогда, может быть, шанс появится! — всё не унималась Маша.       — Тебе пора прекращать общаться с тем Женей, плохо влияет! — язвительно ответила Варя и, перехватив сумочку покрепче, зашагала вперёд под Машин громкий хохот.

***

      Пред собой Морок видел лишь удаляющийся силуэт милой Василисы. Резкие движения и невесть откуда взявшаяся злость выбивались из её прежнего образа тихой, уставшей ярости. Такой Морок её видел лишь на допросах, да и то первые лет двадцать, тогда она могла неожиданно вскочить и уйти, не сказав и слова. Это явно не сулило ничего хорошего, Василиса может молчать, может скрываться ото всех за своими думами, но рано или поздно вспыхнет, подобно самой яркой свечке. Наспех спустившись по ступеням «Лукоморья» и пару раз чертыхнувшись, Морок двинулся за Василисой. Всё это время она уверенно шла в сторону небольших изб, причём явно не к Алёнке в гости.       «Рыжая ведьма!» — прозвучали приговором слова в его сознании. Василисина к ней спешка не сулила ничего хорошего: — «Неужели, вчерашнее продолжить хочет?!»       — Василиса! Василиса Васильевна, да постойте же вы! — Морок с трудом поравнялся с ней. Казалось, слова просто напросто не дошли до неё, ведь Василисин шаг нисколько не замедлился, даже наоборот — только ускорился: — Куда вы вообще идёте?! — всплеснув руками, воскликнул он.       — Ядвига, — коротко и холодно ответила Василиса.       Морок непроизвольно сжал зубы — его догадки подтвердились. Он хотел разразиться речью о том, что Василисе ни в коем случае нельзя к этой ведьме, она и так, мягко говоря, не горит желанием помогать своей названной родственнице. Узнай Ядвига о разговоре с девочками и Василисиных подозрениях — и всё! Не видать никому от неё хоть какой-либо истины! Выстраиваемый по брёвнышку план рухнет у своего основания.       — Давно нам следовало поворковать над чашечкой чая! Не нравится мне, что она говорит одно, а все остальные свидетели — другое. Ещё и Кощея позвать не помешало бы, тот ещё тихушник! — Василиса едва не срывалась на крик.       Действовать надо быстро, и Морок прекрасно понимал это. Нельзя отпускать Василису и точка! В таком состоянии ей просто нельзя заявляться к этой Ядвиге с вопросами и тем более привлекать к этому Кощея. С ним Морок хотел бы сам побеседовать, желательно без свидетелей.       — А вы, Игорь, со мной идёте слова мои подтверждать! Это же надо, она хоть на секунду представляет, что подвергает детей опасности?! Я Светом готова поклясться, что обычные люди тоже расскажут много всего о своём «молчаливом» допросе!       — А дальше-то что будет?! — неожиданно для самого себя Морок прикрикнул на Василису, чем заставил её остановиться. — Ну выскажите вы ей всё, выскажите Кощею, не знаю там, в Совет доложите о худом выполнении поручений, а потом?!       Он резко схватил её за запястье и развернул к себе. С горящими от злости щеками, с лихорадочно бегающими глазами и крайне изнемождённым видом Василиса не была похожа на саму себя, в какое-то мгновение Мороку показалось, что он видит не её, а забытого в летах Владислава Владимировича в первые годы своего заключения. Неужели его милую Василису можно довести до крайности обычной ложью? Нет, за этим должно скрываться нечто большее. Василиса бы не стала вести себя так на пустом, совершенно неключимом месте, с такими вспышками она бы и года на своей должности не продержалась. Сжав губы и задержав на ней взгляд, Морок ослабил хватку, но всё так же держал её руку:       — А что потом? — теперь уже тихо спросил Морок. — Ну скажите вы Ядвиге и Кощею всё, а дальше? Думаете, они после такого будут по-первому требованию бежать и докладывать вам обо всех своих делах? Василиса, вы умная женщина, сами хоть представляете последствия своих решений?! Думаете, мне не хочется заявиться к этим двум?! Сделать так, чтобы они всё рассказали, ответили на вопросы! Зачем врали? Зачем изводили? Просто зачем?! — он отпустил Василису и, отвернувшись от неё, глубоко вздохнул.       В голову опять стали лезть непрошенные думы, умеет же, чертовка окаянная, выводить его — князя земель людских — на бессмысленные восклики. Мельком глянув на свои руки, Морок чуть слышно выругался.       «Идиот!» — ему захотелось отвесить себе оплеуху. Руки были не его, облик был не его, это был не он — пред милой Василисой всё это время глупо распинался холоп из темницы, Игорь. Он разом выпрямился и весь напрягся, такое создание, как этот Игорь, в жизни бы не повёл себя так по отношению к Василисе. Опять он забывается. Рядом с ней действительно хотелось забыться. Такое глупое и такое обычное желание.       — Прошу прощения, Василиса Васильевна, — медленно произнёс он, — я не смею указывать вам, вы вольны поступать как хотите, — Морок — Игорь — решился обернуться к Василисе. Он ожидал увидеть злость, возмущение из-за своих криков, но не недоумение и… понимание?       Тяжело дыша, Василиса не сводила с него взгляд. Румянец ярости пропал, сменяясь на привычную бледность, а нижняя губа оказалась искусана почти до крови. Василиса разом вся поникла, потухла, вероятно, осознала, что за ересь собирается совершить. Сама же ещё недавно молвила о важности тайны дела, сама же и хотела загубить всё к чертям. Она, аки заворожённая, смотрела себе под ноги и что-то беззвучно шептала под нос.       — Игорь, не стоит, правда. Совет, Морок, Морок, Совет! Такое любого с ума сведёт, а тут ещё и Ядвига скрывает невесть что, — Василиса горько усмехнулась. — Как только поймаем Морока, честное слово, отправлюсь на заслуженный отдых! Это мне стоит извиняться за своё крайне глупое поведение, а не вам.       Морок впервые услышал подобные слова от Василисы. Никогда ещё она не извинялась пред ним. Непонятно почему ему стало неимоверно больно: сказала бы она подобное ему, а не образу Игоря? Через силу натянув улыбку, Морок чуть сжал свою руку. Не время ему давать волю своим богомерзким чувствам.       — Все мы люди, Василиса Васильевна, порой случается всякое, — неуверенно ответил он и кивком головы предложил уйти с центральной площади вглубь города.       — В нашем деле такого случаться не должно, — присоединилась к нему Василиса. — Один мой, — она слегка замялась, — хороший знакомый как-то сказал, что голова должна быть всегда холодной.       От неожиданности Морок слегка встрепенулся и едва не подавился воздухом. Он со смесью недоумения и удивления посмотрел на милую Василису. То были не просто слова абы какого знакомого, то были его слова.       — Прямо так и сказал? — недоверчиво протянул он.       — Да, ещё и в укор мне, когда я однажды вспылила на работе, — Василиса чуть улыбнулась.       Не осталось сомнений, тот самый знакомый это он — Морок. Понимала ли Василиса, что только что сказала? Или это отголоски её вспышки ярости?       — Очень сомневаюсь, что ваш знакомый сам следует этому правилу. Дурак он, раз попрекал вас в подобном, не думаете?       — Даже не знаю, Игорь, даже не знаю. Влад всегда был довольно странным, — Василиса хотела сказать ещё что-то, но резко затихла.       Мороку показалось, что его сердце пропустило удар. До того обыденным голосом милая Василиса произнесла его имя, что невольно показалось, будто для неё и не существует никакого Морока. Точно все годы заточения она навещала доброго друга, хорошего знакомого, а не человека, коего боялось всякое бесовское отродье.       — Влад, значит, — словно пробуя это имя на вкус, произнёс он. — Ну и дурак ваш Влад, Василиса Васильевна, полный и беспросветный дурак!       Василиса ничего ему не ответила, лишь прикрыла рот ладонью и чуть кашлянула в кулак, как показалось Мороку, она пыталась скрыть улыбку. Ну а что таить, он и впрямь был дураком, просто полнейшим идиотом! Некогда он вёл за собой целую людскую армию, а сейчас внимает речам какой-то бесовки! Мой дорогой Влад, хороший приятель, просто Влад, в конце-то концов — все эти обращения были к нему и только к нему! Почему Василиса продолжает изводить его? Почему говорит о ненавистном Мороке и упоминает дорогого Влада? Всё же он был настоящим идиотом, раз позволил себе повестись на подобное. Речи про правильные да разумные решения, про всегда холодную голову не более чем сплошное враньё! Он — Морок или же, чёрт подери, Владислав — вёл себя отнюдь не спокойно, пусть и не всегда показывал это. Василиса должна знать об этом, она видела его «всегда холодную голову».       Солнце с каждой секундой начинало печь всё сильнее и сильнее. Казалось, из-за чудных домов-крепостей становилось только хуже: их стены пропитались теплом и духотой так сильно, что не давали разгуляться меж собою прохладному ветерку, превращая все его дуновения в обжигающие порывы. Вновь Морок идёт подле милой Василисы, вновь не может завязать разговор, а надо ли оно ему? С ней хорошо и без извечных бесед, достаточно просто быть рядом и всё! Он сунул руку в карман и провёл пальцами по билетам:       «Может, это и не такая абсурдная идея» — усмехнулся сам себе Морок.       — Игорь, вы меня слышите? — неожиданно прямо у него перед носом Василиса щёлкнула пальцами.       Морок лишь покосился на неё и вопросительно выгнул бровь, похоже, он снова погряз и своих думах и совершенно ни на что не обращал внимания. Тяжело вздохнув, Василиса едва не закатила глаза, иногда Игорь был уж слишком улетающим.       — Меня для беседы с Советом вызывают, говорю. Благо мэрия рядом находится. Мне только что звонили, вы разве не слышали?       — Вам к Кощею?! — с нотками паники воскликнул Морок. Он не раз слышал про то, что его очень часто называют непонятным, иноземным словом «мэр», могла ли эта мэрия быть с ним связана?       — К нему самому, — усмехнулась Василиса. — Вы не переживайте так, беседовать с ним о нашем с вами деле я буду потом, так сказать, слишком мало претензий накопилось.       — Позвольте тогда проводить вас? — нарочито безразлично бросил Морок. Он давненько подумывал о разведке местности у этой самой мэрии — по всей видимости, места обитания Кощея, — так сказать, для встречи с давним знакомым, чтобы свести не менее давние счёты.       Василиса лишь сдержанно кивнула и направилась по одному ей ведомому пути. Хоть Морок много раз летал над Мышкином в образе филина, заплутать средь похожих улочек он мог легко — шаг с главного пути и он уже теряется. И это ещё Василиса жаловалась на незнание города?!       Путь к Кощею был довольно быстрым, всего-то требовалось обойти длинный и высокий дом. Всё же Морок дивился людским строениям, будь в его время подобные — цены бы им не было! Мэрия, по сравнению с диковинными домами, была не слишком большой, всего-то два жилья. Окна с прозрачными ставнями, железные колонны у крыльца да окружавшие всё вокруг цветы, самые обычные цветы из людского мира. Во век не подумаешь, что здесь восседает колдун. Единственное, за что зацепился взгляд Морока, это большие кусты сирени, что росли подле колонн.       — Ну, мне пора… — Василиса не успела закончить фразу, как почувствовала, что Игорь вновь схватил её за руку. Не больно, не резко, а скорее осторожно.       — Василиса Васильевна, — он поспешил отдёрнуть от неё руки, — я тут по поводу своего предложения вам, ну помните, в «Лукоморье» ещё говорил.       — Предложения?       — Его самого, — Игорь — Морок — чувствовал, как на его лице непроизвольно растягивается глупая улыбка. — Мне тут Ваня все уши про какой-то концерт проверещал, а вчера билеты всучил. Вот я и подумал, — он сунул руку в карман и достал чуть смятые билеты, — сходить не желаете? Он вроде как завтра вечером намечается.       Морок видел, как Василиса слегка замялась и странно посмотрела на него, она, будто в нерешительности, застыла и перевела взгляд на злосчастные билеты. Дёрнул же чёрт Морока на подобную глупость! Он уже собирался поспешно спрятать эти глупые бумажки и как-нибудь отшутиться, но Василиса заговорила:       — Честно говоря, я по таким мероприятиям не хожу.       — Надо же, я вот тоже, — Морок наигранно рассмеялся и был уже готов смять несуразицу в своей руке, но Василиса прервала его.       — Игорь, Игорь, у вас одна беда — дослушивать не умеете! — Василиса чуть нахмурила брови, но через мгновение слабо улыбнулась. — Я согласна.       — Что, простите? — Морок не на шутку растерялся, когда Василиса аккуратно протянула к нему руку и взяла один билет.       — Почему бы и не сходить! Чтобы Ваню не обижать, всё же он вам билеты подарил, — усмехнулась Василиса.       — Да, чтобы Ваню не обижать, — поддержал её Морок.       — Значит, завтра в пять? — Василиса чуть прикусила губу.       — Я могу сам подойти к вам, если хотите.       Василиса хотела что-то сказать ему, но вдруг откуда-то раздалось противное жужжание. Поспешно достав из кармана маленькую светящуюся коробочку, она устремилась к дверям мэрии. Остановившись в шаге от своей цели, Василиса улыбнулась и быстро кивнула головой, ясно давая понять, что совершенно не возражает.       — До встречи, — прошептал Морок, перед тем как дверь с грохотом закрылась, оставляя его в полном одиночестве стоять на крыльце.       Он сам до конца не осознал, что только что совершил: взял и позвал милую Василису невесть куда, а теперь радуется аки божедур последний! С ним явно что-то не так, ведёт себя как юнец, честное слово!       «Идиот, глупец, наивный влюблённый скудоумец», — почему-то от этих мыслей не было тоскливо, обидно или ещё чего хуже злостно. На душе стало как-то легко, даже тепло, давно такого не было.       Мельком глянув на кусты сирени, Морок чуть усмехнулся: милой Василисе нравились эти цветы.       — Чем чёрт не шутит! — прошептал он и отправился воплощать свой крайне глупый, но такой важный и необходимый план.

***

      Дорога в библиотеку была, на удивление, лёгкой и приятной. Ушла усталость, ушли тяжкие думы о прошлом, был только он — Морок, Владислав, — охапка веточек сирени и глупый билет на точно такой же концерт. Мороку было не жаль практически полностью обломанный куст у мэрии, нечего жалеть имущество Кощея! Поступок был крайне глупым, Морок понимал это, подобным он даже в отрочестве не занимался, это больше похоже на извечного товарища Димку. Ну и пусть, для милой Василисы не жалко! Чувствовал себя он странно, словно в Раю. Мороку даже стало казаться, что он вновь достоин своего имени, а не глупого прозвища, которое носил человек, не имевший облика. С ним точно происходило что-то не то.       Морок, пребывая в крайне чудесном настроении, отворил дверь в библиотеку. С какой-то трепетной нежностью он окинул взглядом веточки сирени и, не обращая ни на что внимания, крикнул:       — Ваня, горшок или вазу принеси, будь добр!       — Ну нихрена себе у тебя букет красивый! — неожиданно проговорил крайне знакомый голос человека, которого явно не должно было быть здесь.       Растерянно обернувшись и надеясь, что ему всё просто напросто почудилось (всё же нехорошие думы и различные догадки преследовали его чуть ли не всё время, а ночные воспоминания лишь подпитывали их), Морок увидел, что за его столом по-княжески расселся никто иной как…       — Евгений! — лохматый парень соскочил с места и протянул руку. На его лице появилась слабая усмешка, прямо как в злосчастном подземелье.       Тонкие длинные пальцы, ладонь, явно не знавшая ни меча, ни тяжёлого труда, Мороку даже стало интересно: как эдакое чудо сумело выжить да вырасти? Скользнув взглядом по всей руке, Морок заметил, что почти всё запястье парня опоясывали крайне странные ожоги — смесь витиеватых узоров и непонятных знаков. Такое точно оставила не кочерга, а что-то иное, возможно, принадлежащее бесовским отродьям.       Из размышлений Морока выдернуло резкое покачивание рукой, точно Женя устал от пристального внимания и ждал уже хоть что-то от него. На мгновение показалось, что Женя полностью повторят свои действия, в подземелье он точно так же держал и раскачивал руку, когда пытался познакомиться с Мороком.       «Неужели всё знает и специально издевается?! Да быть того не может!» — успокаивал сам себя Морок, ему и Алёнки с лихвой хватает.       С трудом проглотив комок в горле, он осторожно посмотрел на Женино лицо, сейчас его прекрасно видно, никакая тьма подземелья ничего не скрывала. Кудрявые волосы, действительно, кудрявые или, как некогда говорила матушка, сильно волнистые, стали куда чище, чем в прошлую встречу; слабая, еле заметная щетина; нос с горбинкой и взгляд. Странный, несколько жуткий, но до боли знакомый взгляд.       «Не ошибся» — простая мысль стала самым настоящим приговором.       Неожиданно глаза на юношеском лице слегка прищурились, хотя, почему «неожиданно»? Морок сам так делал, когда задумывал что-то. Но вдруг Женя нарочито громко вздохнул, прерывая состояние странного наваждения.       — Да что ж вы, колдуны и нечисть всякая, такие чудные?! — Женя, не долго думая, сам схватил руку Морока и крепко пожал её. — Это называется приветствие! Обычно после такого мы — люди — говорим своё имя! — он медленно проговорил каждое слово, аки дитю малому, и выжидающе уставился на него.       Морок и не знал, что делать, вот для чего этот Евгений явился к нему? В голову опять стали закрались непрошенные думы и один единственный вопрос: как подобное возможно? Растрёпанный, кудрявый, нос с горбинкой, ухмылка косит в правую сторону и глаза чуть прищурены, только вот они были не голубые, а карие, да и волосы ни капельки ни чёрные, скорее тёмно-русые. Было жутко и одновременно крайне странно от этих сравнений. Что же забыл в библиотеке этот господин Преображенский, у которого чуть ли не на лице написана вся родословная?       — Ой, Игорь Михайлович, вы уже здесь! — из глубины библиотечного зала выскочил Ваня. — Я тут в разделе с человеческими книгами рылся, не знаете, а нет ли у нас что-то про их сокровища? Ой, а кому букетик, не Василисе Васильне случаем? — позабыв обо всех делах, он тут же расплылся в ехидной улыбке.       — Что он тут делает? — не обращая внимания на Ванин лепет, Морок — Игорь — выдернул свою руку из Жениной хватки и указал на незваного гостя. Всё внутри буквально кричало, что нельзя подпускать Женю ко всему бесовскому. Он и так уже столкнулся с подобным и наделал делов!       — Он? Игорь Михайлович, вы представляете, он человек, обычный человек, который Морока видел, я в документах от Василисы Васильны прочитал о нескольких свидетелях! Вы уж извините, мне любопытно стало, а вы как раз ушли. Его Женьком, кстати, зовут! — Ваня словно одержимый посмотрел на этого захухрю.       — Ах, ты слишком восхваляешь мою очень скромную персону! Я всего лишь человек, который столкнулся лицом к лицу с разыскиваемым преступником, не больше! — Женя театрально взмахнул руками. — Видел я вашего или, как некоторые говорят, нашего Морока. Престранная личность, скажу я вам!       Мороку захотелось закатить глаза. Теперь он понял, почему Ваня глазел аки одержимый: наслушался небылиц всяких, которые Женя с удовольствием наплёл ему. Да если бы не он — Морок, — то Женя и остальные всё ещё сидели в потёмках! Покосившись на него, Морок заметил, как рука с ожогом легла на набольшую сумку прямо на Женином поясе и поглаживала содержимое, а сам он принял крайне задумчивый вид, точно сейчас решается на нечто судьбоносное. На мгновение он увидел пред собой не чуднóго захухрю с сумкой, а князя, поглаживающего спрятанное ото всех глаз чёрное зеркальце.       — Слушай, Игорь, я тут тебя специально ждал, ты моя последняя надежда, клянусь тебе! — улыбнувшись, Женя похлопал Игоря — Морока — по плечу, словно тот был его давним другом.       — Надежд не подаю, — резко отрезал Морок, нечего парню лезть во всё это. — Советую уйти домой и забыть всю колдовскую ересь!       Женя вновь тяжело вздохнул и наигранно качнулся на ногах: ну что за манера у всяких там сказочных вот так вот обрывать его на полуслове. Честное слово, никаких манер и воспитания! Проследив за тем, как Игорь нервно ковыляет к библиотечному столу, Женя решился заговорить: всё же от задуманного он отступать не намерен.       — Ну слушай, Игорь, я ведь могу тебя так называть, не привык к ровесникам по имени и отчеству обращаться? — не дождавшись ответа, Женя продолжил. — Я знаю, что ты связан с какими-то там волшебниками из правительства, ты ищешь Морока, а ещё, как колдун, вероятно разбираешься во всяких магических мистических штучках. Помочь можешь? Мне всего-то разузнать про колдовские сокровища надо, ну или книжку какую-нибудь, а я тебе про Морока всё-всё расскажу, пойдёт?       Игорь странно встрепенулся и посмотрел на него:       — Для чего тебе это? — не выпуская сирень из рук, Игорь ткнул в него пальцем. — Я видел Морока, так что, Женя, сомневаюсь, что ты можешь мне о нём рассказать то, чего не знаю я, — его губы растянулись в усмешке.       — Ну не знаю там, марку сигарет, которую он курит! — Женя неловко почесал затылок. — Или, например, что он кольцо подарить собирается мадаме одной…       — Нет, — слишком резко ответил Игорь, прервав поток Жениной речи, — нет, нет и ещё раз нет! Не лезь в дела, которые вот никак не касаются тебя! Один человек уже залез в них, расхлёбывает по сей день! Вань, будь добр, налей мне чай маковый, выпроводи нашего гостя и принеси уже, наконец, этот чёртов кувшин! — Игорь с силой сжал своё запястье и спешно отвернулся от Жени.       — Опять вы за своё: Ваня, сделай то, Ваня, сделай это! — мальчишка обиженно надул щёки и скрылся в глубине библиотеки. Через мгновение послышался грохот, видимо, он так искал кувшин.        — Да ладно тебе, Игорь, я уже устал по вашим сказочным бегать в попытке хоть что-то разузнать! Я с самого утра на ногах, даже пары прогулял ради этого! — Женя театрально всплеснул руками.       — Я сказал нет, люди не должны лезть в колдовство и точка, даже если это книги про него! Да и к тому же, этим самым волшебством надо с рождения обладать, чтоб изучать хоть что-то про него!       — Да не надо мне изучать ничего, я феей становиться не собираюсь, мне бы про сокровища всякие! Я тебя как человек, можно сказать герой, столкнувшийся с Мороком, прошу! Мне помощник твой не выдаёт ничего, говорит не положено, а ты, Игорь, тут типа главный, возьми и положи на это правило!       — И правильно Ваня делает, тебе ночных странствий мало?!       — Вот вы не выдаёте мне книги, а у меня, может, в предках колдуны великие, — съязвил Женя, всё так же настаивая на своём.       — В твоих предках нет никаких бес… — Игорь чуть закашлялся, — колдунов!       — А ты будто знаешь! — буркнул Женя, на что неожиданно получил крайне возмущённый взгляд.       Он увидел, как щёки Игоря разом покраснели, а сам парень был готов чуть ли не с пеной у рта доказывать обратное. Игорь вообще был какой-то странненький. Чуть прищурив глаза, Женя, не скрывая явной усмешки, оглядел горе-библиотекаря с ног до головы: вроде молоденький паренёк, а ворчит и пыжится на всех, точно ему не один десяток лет. Воистину преинтересненький экземпляр! Ещё и куст сирени ободрал для какой-то там Василисы, если верить словам его помощничка Вани. На мгновение в голове промелькнула одна крайне странная мысль, которая звучала довольно правдиво. Женя тут же расплылся в загадочной улыбке. Раз Игорь не хочет по-хорошему, значит, будет по-плохому.       — Слушай, а веточки, случаем, не для той самой прекрасной и милой Василисы с отчеством Васильевна? — Женя намеренно спародировал интонацию, которую услышал ещё от Морока в подземелье. — А то из всех щелей слышу «Василиса, Василиса!», а сам её только разочек издалека видел. Это ведь с ней ты по площади гулял?       Не говоря ни слова, Игорь зло посмотрел на него, но предательски раскрасневшиеся теперь уже от смущения щёки выдали его с потрохами — Женя попал в точку!       — Не твоего ума дело, — резко ответил он, — не знаю для чего ты сюда пришёл, но явно не за книгами о простых сокровищах! Неужели из сокровищницы в подземелье вынес что-то?! — Игорь взмахнул веточками сирени в сторону Женька. Будь в руке что-то другое, жест можно было бы расценить как самую настоящую угрозу.       — Какая проницательность! — Женя цокнул языком и аккуратно провёл пальцами по цветкам. — Эх, Игорь, не хочу тебя расстраивать, но у твоего букетика нет и шанса против одной крайне интересной личности с колечком!       — Чего? — он растерянно захлопал глазами.       — Того, поклонников у твоей Василисы больно много! Причём крайне интересных, я бы сказал аристократических кровей! — фыркнул Женя.       — Ты мне зубы не заговаривай, — не отступал Игорь. — Выкладывай для чего явился или уходи! Надеюсь, ты понимаешь, что одна половина сокровищ в подземелье копилась там со времён войны со сказочными, а другая — крайне мощные колдовские вещи?! — выделяя каждое слово, произнёс он.       — Хорошо, хорошо, ты победил, я сдаюсь и признаю, что вынес кое-что странное! Я, честно, не специально! Я на себя, шутки ради, нацепил кучу всего, думал продам, как выберусь, а там дракон появился, ну я и скинул с себя всё, вернее, почти всё, — Женя неловко усмехнулся и примирительно взмахнул руками.       — Почти всё? — Игорь вопросительно вскинул бровь и положил веточки сирени себе на стол.       — Типа того. Видишь ли, Игорь, на мне джинсовка была, а одна штука никак не хотела с руки слезать, ну я и плюнул на это дело, спастись от дракона было куда важнее. Потом я как-то забыл о находке, а вспомнил лишь дома, когда руку начало жечь сильно.       Игорь всё это время кивал и внимательно слушал, даже не перебивал.       — Сейчас с рукой всё нормально? — неожиданно спросил он. Женя даже опешил от такого и слабо кивнул, ну не показался ему Игорь тем, кто будет о других беспокоиться.       — Вот эта штука, — Женя достал из сумки золотой браслет, расписанный крайне странными символами, которые вместе создавали картину языков пламени, и протянул его Игорю. — Ты только на руку не надевай его, это он сейчас холодный.       Как только Игорь взял браслет, Женя тут же почувствовал невероятное облегчение — теперь странная обжигающая штука не его проблема!       — Кто-нибудь ещё знает о твоей находке? — голубые глаза впились в него. Складывалось ощущение, что Игорь даже не моргал и не дышал.       — Да я после того, как эта хрень обожгла меня, решил в ломбард местный сдать её. Прихожу, а там за стойкой мужик такой улыбчивый сидит, ну я достаю браслет, а он бледнеет и хватает меня за руку. Сначала назвал на меня Мороком, но потом, видимо, понял ошибку, затараторил про какой-то Совет и опасную вещь. Ну я понял, что дело дрянь, схватил браслет, чудом вырвался из хватки и рванул с того места, — Женя нервно усмехнулся и взлохматил волосы. — Потом я пытался с Машкой списаться, но стоило начать говорить о колдовстве, как она попросила не затрагивать эту тему, мол у неё проблемы могут быть. Конечно, на примете ещё дядя Паша, мэр и Ядвига…       — Ядвига знает обо всём?! — испуганно воскликнул Игорь и резко схватил Женю за плечи.       — Нет, чего кипишуешь-то так?! Не нравится мне твоя Ядвига, ругалась на меня на допросе много! Ещё, зачем-то, начала персонально указывать мне, чтобы к магическому не лез. Кстати, ты ей тоже не нравишься, прям как я! Она просто попросила меня, в самом конце допроса, библиотекаря местного избегать. Ну а я возьми и подумай, что такой женщине могут не нравится только классные люди, мы с тобой тому подтверждение, да и кудрявый с малым о тебе плохого не говорили.       — У нас с Ядвигой личная, взаимная неприязнь, — усмехнулся Игорь. — Правильно сделал, что не пошёл к ней, лучше вообще забудь к этой рыжей ведьме дорогу! — Игорь отпустил Женины плечи и с каким-то странным весельем повертел браслет в руках. Жене даже показалось, что его глаза на мгновение сверкнули.       — Слушай, а что это за штука-то такая? Важная поди? — Женя кивнул на браслет.       В ответ Игорь лишь расплылся в одновременно и благодарной, и практически безумной улыбке:       — Ключ огня, Женя, ты нашёл ключ огня!