Словно в страшной русской сказке

      После Крещения Марату пришлось нелегко. Резкий скачок Силы совершенно выбил его из колеи, потому что он не понимал, как теперь это все контролировать. Простые вещи, типа переноса предметов, нагнетания Силой бодрости и контроля за истинным обликом теперь шли из крайности в крайность. Тарелки и стаканы бились, порой Суворов по несколько суток не мог глаз сомкнуть и в самым неподходящий момент у него появлялся хвост, который высовывался снизу гачи. И если дома на это можно было махнуть рукой, то вот в школе совсем туго было. - Блять, да ебанный нахуй! Как убрать его? – Марат вертелся в туалете, пытаясь хоть как-нибудь уложить в брюках хвост, чтобы его не было так сильно заметно. – Блять, Васильев! Хули ты ржешь? - Потому что ты похож на маленького котенка, который играется со своим хвостом, - утирая слезы от смеха, ответил Андрей. - Да, это ведь пиздец, как смешно, - зло сказал Марат, и от этой злости заморгала лампочка. – Лучше бы помог. - Марь, вот как раз здесь нет никакой техники, кроме, как успокоиться, выдохнуть и сконцентрироваться, - Васильев спрыгнул с подоконника и подошел к другу. – Давай, посчитаем? - Сука! – вскрикнул Суворов и совсем растерял концентрацию, являя истинный облик. – Ну и как мне быть? - После звонка пойдем к Савелию, - со вздохом ответил Андрей. – Домой к Давиду пойдете. - Ха-а-а, ебанная жизнь, - Марат покачал головой. – А пойдем как? Я ж… Это, - он переступил лапами по полу. - Я иллюзию создам, - Васильев поцеловал его в щеку. – Не ссы в трусы, все нормально будет. - Курить хочу, - Суворов прижался к Андрею, кладя голову ему на плечо. - Потерпи, Марь, скоро все получится, - парень приободряюще сжал плечо друга.       Едва за ними закрылась дверь кабинета, как иллюзорные чары спали, являя Савелию Марата во всей его истинной красе. Молодой человек с сожалением на него посмотрел, а потом грустно улыбнулся, подходя ближе. - Марат, ну как так-то, а? – Савелий погладил его по голове. – Ну уже несколько недель прошло, а ты все собраться с силами не можешь, чтобы контролировать свой облик. - А я разве не стараюсь? – злясь спросил Суворов. – Если, блять, у меня не получается. Что мне с этим делать? - Всё-всё, не кричи, - Савелий обнял парня. – Нормально дошли? Вас никто не видел? - Я иллюзию наложил, - ответил Андрей. - Покажи, - молодой человек чуть отошел от Суворова, и Васильев тут же кинул на него чары, которые в миг сделали его обычным. - Что используешь? – Савелий внимательно рассматривал Марата. - Спектральное преломление света, дисперсию, проще говоря. И еще световое рассеивание для смотрящего в определяемом для него радиусе, - будто на уроке ответил Андрей. - На чем строится определение радиуса? - На диоптриях… Э, на зрении смотрящего, короче. Я забыл, как там умными словами… - Я вам не мешаю? – строго спросил Марат, упирая когтистые руки в бока и злобно зыркая, то на друга, то на Савелия. – Другого времени предаться научным изысканиям вы не можете найти? - Всё-всё, Марь, прости, - Васильев быстро подошел к парню и несколько раз поцеловал его в щеку. – Я пошел тогда. До вечера, Сав. - Пока, Андрей, - молодой человек коротко сжал плечо парня. - И почему Андрею все так легко дается? – с досадой в голосе спросил Марат, когда Васильев выскочил в коридор. - Нелегко, Марат, - Савелий улыбнулся, глядя на Суворова. – Просто он очень упертый и отбитый наглухо. Совсем, как Давид, когда тот был молодым. Я уверен, что пока он учился создавать иллюзии пару раз ему прилетело. - Так, разве дядя Давид теперь не ходит с ним на заброшку? – Марат совсем, как кот, подлез под чужую руку и потерся о бок головой. - А толку? – молодой человек прижал парня ближе к себе, принимаясь перебирать волосы у него на голове. – Если где-то ошибся, то сначала в тебя прилетит, а потом уже остальным. - Я тоже на заброшку хочу, - вздохнул Марат. - Как только, так сразу Марь, - Савелий чуть наклонился и поцеловал парня в лоб. – Давай, пойдем домой. Будем опять учится контролировать облик. - Пошли, - Суворов подался ближе и, положив когтистую лапу на плечо молодого человека, задержал их объятия.             Когда Андрей уже подходил к кабинету математики, то его неожиданно выцепила прогуливающая урок Наташа. Она хитро улыбалась и что-то прятала за спиной. Парень улыбнулся ей в ответ и остановился. - А ты что не на матеше? – немного удивленно спросил Васильев, зная, что девушка обычно не прогуливала уроки. - Да я домашку не сделала, а сегодня тетради сдавать надо, - Наташа кокетливо поводила мыском ботинка по полу, чуть раскачиваясь из стороны в сторону, а потом быстро протянула Андрею сжатые в кулаки ладони. – В какой руке? - В левой, - парень положил палец ей на тыльную сторону ладони, уже наперед зная, что там будет конфета. - А вот и не угадал, - девушка улыбнулась еще шире, раскрывая пустую левую ладонь. - Ну, блин, - с напускным расстройством вздохнул он. - Да ладно, на, - она протянула ему помадку «Коровка». - Спасибо, - Васильев забрал конфету и тут же засунул её в карман. – Слушай, я сделал домашку, пошли, у меня спишешь. Мне все равно вещи Марата забрать надо. - А что с ним? – Наташа как-то едва уловимо изменилась: взгляд у нее стал жестче, пухлые губы поджались. - Да траванулся, вроде, - соврал Андрей, почесывая затылок. – Уже второй день полощет. - А-а-а, - понятливо протянула она. – Ну пусть поправляется, - девушка натянуто улыбнулась, от чего парню стало как-то странно, потому что раньше какой-либо неприязни со стороны Наташи в сторону Марата он не замечал. - Так, что? Пошли? – Васильев положил руку на дверную ручку. - Эх, пошли, - ответила, вздыхая девушка.       После уроков по сложившейся традиции Андрей проводил Данилову до дома, где они на крыльце поболтали еще несколько минут, а потом разошлись. За последнюю неделю Наташа начала вести себя и впрямь немного странновато. Если раньше особенно после того инцидента в туалете Васильев все списывал на то, что ей стыдно и неловко, но она хочет как-то выразить свою благодарность, то сейчас Наташа через чур требовательно хотела внимания Андрея, зачастую влезая в их с Маратом и без того редкие разговоры. Суворов, как и прежде, очень часто пропадал у Савелия в учебное время, а если и появлялся на занятиях, то только для того, чтобы написать контрольную или самостоятельную работу, а там, понятное дело, особо не пообщаешься. Васильев достал из кармана конфету и внимательно на нее посмотрел. Что-то странное было с ней, что-то такое, что её даже разворачивать не хотелось. Парень быстрее поспешил обратно к Давиду. - Благополучно проводил Наталью? – как всегда с каким-то ненужным официозом осведомился мужчина. - Ля, Давид, ты можешь попроще разговаривать? – Васильев скривился, будто лимон лизнул. - А, то есть тебе в Церкви при всей пастве можно орать: «Владыка, благословите!» и в ноги падать, а мне разговаривать, как я привык – нельзя? – Давид скептично выгнул бровь, бросая тяжелый взгляд на парня. - Во-первых, там от силы было человек десять, во-вторых, они обступили тебя кольцом и не давали уйти, ну, и в-третьих, будто ты с этого не поржал, - Андрей подошел к учительскому столу и остановился напротив мужчины. - Я в жизни так не смеялся, - искренне признался Давид, поднимаясь из-за стола. - Ну вот видишь, - Васильев улыбнулся. – А смех продлевает жизнь. - Да, это верно, - мужчина подошел к Васильеву, и весёлое выражение с его лица тут же схлынуло. – Что у тебя в кармане? - В каком? – удивленно просил парень. - В левом на пиджаке, - Давид очень напряженно посмотрел на Андрея. - Да ничего такого, - Васильев вытащил из кармана конфету, которой его угостила девушка. – «Коровка». Наташа сегодня угостила. - Ничего такого, - Давид зло блеснул змеиными глазами. – Ну смотри, раз ничего такого.       Мужчина выхватил из рук парня конфету, а потом разломил ее на две части, которые медленно начали сходить со связки иголок, находящейся внутри. Андрей во все глаза уставился на внутреннее содержимое и несколько раз, как рыбка, немо открыл и закрыл рот. - Чего, блять? – только и смог выдать парень. - Того, - нисколько не удивленно отозвался мужчина. – Приворот. - Ой, блять, ну зачем? – расстроенно спросил Васильев. – Нормально же общались… - Андрей, ты бы присмотрелся к Наталье внимательнее, может быть, с ней что-то не так? – обеспокоенно спросил Давид. - Ну, не знаю, ничего такого странного не замечал. Ну, может, она стала как-то странно реагировать на Марата… Хотя, из-за чего? – Андрей пожал плечами. - Может, она вас видела вдвоем или что-то еще? – предположил мужчина. - Не, не могла, - уверенно отозвался парень. – Я двери в туалете всегда Силой держу, чтобы не вошел никто. А так по школе… Не, не могла она ничего видеть. - И все же, будь осторожен, - Давид положил прохладную ладонь Васильеву на щеку, и тот всем собой подался к ней. – С Натальей поговори, скажи, что у тебя есть любимый человек. - Хорошо, - Андрей широко улыбнулся. – Я поговорю с ней. - Ну и славно, - Давид коротко чиркнул большим пальцем под глазом у парня и с явным усилием опустил ладонь. – Пойдем домой.       На следующий день, едва Андрей вошел в школу, как его тут же выцепила Наташа и отвела в сторону. По её подрагивающим рукам, опущенной голове и сбивчивому дыханию было понятно, что она от чего сильно переживала. Девушка завела его на последний лестничный пролет, ведущий на чердак, и подняла голову, являя Васильеву покрасневшие, опухшие глаза. - Прости меня, Андрей, - без долгих вступлений начала она. - За что? – с интересом спросил парень, ожидая каких-нибудь мудрёных оправданий. - За иголки в конфете, - тут же выпалила она, чем не мало удивила Андрея. – Ты поранился, наверное, да? – по её щекам быстро прокатились слезы. - Нет, не поранился, - со вздохом ответил Васильев. – Я конфеты всегда сначала пополам ломаю, чтобы сестру угостить. - Я… Просто ты такой добрый, ты такой хороший, - зашептала она. – Ты мне очень нравишься… - Наташ, - парень отвел от нее взгляд. – У меня уже есть любимый человек. - Прости-прости-прости, - Наташа схватила его за ладонь, низко наклоняясь. – Прости, пожалуйста. - Зачем ты, вообще, иголки в конфету запихала? – как можно более спокойно спросил Васильев, начиная злиться на чужую глупость. - Тетка приезжала в гости, она магией занимается, сказала, что так приворот делается, - девушка мелко затряслась. – Прости, Андрей, я такая дура. - Наташ, ну так же не бывает, - со всем скептицизмом, который смог у себя найти, заговорил парень. – Ну, как это вообще возможно? Что это вообще такое? Иголки в конфете. И что с ними должно произойти, чтобы они… Что? Я не понимаю. - Прости меня, прости, - она подняла на Васильева красное зареванное лицо. - Эх, - разочарованно вздохнул Андрей. – Вот наслушаетесь всякой херни, и верите потом. Ну какие привороты, Наташ? Гагарин, вон, в космос летал и сказал потом, что никакого Бога там не видел. Так, что давай, вытирай слезы и пошли на уроки. - Ты не злишься на меня? – она широко распахнула глаза в удивлении. - Нет, не злюсь, - ответил парень. – Никто ведь не пострадал. - Спасибо! – она бросилась к нему на шею, и Васильева тут же обдало знакомым запахом духов «Ландыш». - Но, Наташ, - Андрей отстранил её от себя за плечи. – Я, правда, с другим человеком встречаюсь. - Я поняла, - девушка отвела взгляд. – Но просто дружить мы ведь можем, да? - Можем, конечно, - парень чуть натянуто улыбнулся. – Пошли на урок.       На обратном пути до кабинета русского болтали ни о чем: о портящейся погоде, о грядущих четвертных контрольных, о скучной новой англичанке, которая вышла после Нового Года вместо Флюры Габдулловны. Андрей пытался в себе найти злость, чтобы разозлиться на Наташу, чтобы сказать ей что-нибудь такое, чтобы она остановилась и вылупилась на него, а потом убежала реветь в туалет. Но злость не находилась. Вместо нее было какое-то бессилие и нежелание всё это ощущать.       Уже перед самыми дверьми кабинета к ним быстрым шагом подошел Савелий. - Андрей, можно тебя на минуту? Доброе утро, - кивнул он девушке. - Иди, Наташ, я сейчас приду, - девушка смущенно улыбнулась и вошла в кабинет. – Что такое, Савелий? - Слушай, тут такое дело, - молодой человек слегка замялся. – Давид достал билеты на Травиату. Ты можешь с Маратом сегодня вечером посидеть? - Чего? – Васильев округлил глаза, а потом зло зашипел. – В смысле – посидеть? Ему три года, что ли, чтобы с ним сидеть? - Андрей, он еще не контролирует свою истинную сущность. Представь, что будет с его матерью, если она его таким увидит? – миролюбиво спросил Савелий. - Подожди, ты просишь меня присмотреть за Маратом, потому что он, видите ли, не может научиться контролировать себя? – неверяще спросил Андрей. - Ну-у…, - протянул молодой человек. – Да. - Ха-а, блять. Это просто какой-то цирк, - всплеснул руками парень. – Савелий, я уже не лезу в твои пространные пояснения и физические упражнения, которые неведомым образом помогают контролировать Силу. Но ради Темных Богов дай ему прочитать «Колдовской этикет» Фролова. Там, буквально, все написано. - Вот и займись сегодня с ним этим, хорошо? – Савелий немного заискивающе улыбнулся. – Один вечер, Андрей. Пожалуйста! - Ой, блять, - Васильев покачал головой. – Хорошо, один вечер. Я так-то сегодня хотел в Библиотеку сходить. - Андрей, Травиату дают пару раз за сезон, а Библиотека работает круглогодично, без выходных и обеденных перерывов, - Савелий положил руку на плечо парню и несильно сжал. – Один вечер разве что-то изменит? - С тебя Эстерхази из «Акчарлака» сверху, - улыбнулся Васильев. - Хоть два, - молодой человек улыбнулся в ответ.       Стоит ли говорить, что одним разом ничего не ограничилось? Через пару дней с Мартом посидеть попросил уже Давид, в виду того, что приехала какая-то московская певичка, и в её лице неожиданно подвалила работа за очень приличную оплату. Васильев затребовал пять процентов от выручки, но в итоге лишь получил смазанный поцелуй в лоб, потому что сам же и увернулся от него, и очередной Эстерхази, который, как и в прошлый раз, полностью сожрал Суворов. Да и было ли жалко парню торта? Нет, конечно. Ему было жалко потраченного в пустую времени, которое он мог бы провести в Библиотеке. Кроме того, Суворов совсем не хотел ничему учиться. Все попытки хотя бы начать читать «Колдовской этикет» он саботировал, начиная приставать к Андрею, и последний, как дурак велся, в надежде, что хотя бы потом хоть что-то получится.       Сначала нежелание Марата читать Васильева раздражало, но он, помня их уроки английского, делал так же – просто пересказывал своими словами книгу, надеясь, что хоть что-то дойдет до друга. Но от чего-то доходило очень медленно и со скрипом. Если Суворов концентрировался на том, чтобы убрать хвост, то он совершенно забывал о глазах. И так по кругу. Андрей буквально объяснял ему все на пальцах, но у Марата все равно не получалось. - Это порочный круг, - высокопарно заключил Суворов. – Если я концентрируюсь на глазах, то выпадает хвост. - Марь, вся фишка в том, что концентрироваться вообще не надо. Это должно быть так же просто, как дышать. Ты же не думаешь о том, как ты дышишь, - Андрей лег на кровать и закрыл глаза. - Не думаю, - согласно ответил Марат, ложась рядом с Васильевым. – Я сейчас думаю вообще о другом, - теплая ладонь проскользила от груди до паха и несильно сжала член. - Ха-а, Марь, - Андрей поймал руку Суворова и прижал её к груди. – Давай спать тогда. Уже третий час ночи. - Не хочешь…? – растерянно спросил Марат. - Не сейчас, - Васильев привстал и поцеловал друга в губы долгим теплым касанием. - Ну ладно, - после поцелуя напряжение с Суворова схлынуло, и он, улыбаясь, вернул поцелуй.       На выходных, на которые буквально уповал Васильев, ему опять прилетела просьба посидеть с Маратом, потому что в «Акчарлаке» представляли обновленное меню. - Ха-а-а, - тяжело вздохнул Андрей. – Почему Марат не может посидеть один? Ему, что, пять лет? - Андрей, - Давид бросил на него неясный взгляд. – Библиотека никуда не убежит. - Как и ресторан! – парень поднялся с тахты и чуть не снес кофейный столик, ударившись о него. – Сука! - Осторожнее, - мужчина в миг оказался возле парня, но тот вывернулся из его рук. - Что вы носитесь с Мартом, как с торбой писанной? Детский сад какой-то развели, - парень отошел к камину. – Он, блять, ничего читать даже не хочет! И я еще должен сидеть с ним и иллюзии накладывать, когда ему поссать приспичит! Нормально, блять?! - У всех этот процесс идет по-разному, - очень терпеливо сказал Давид. – Кому-то, как тебе, все дается проще, кому-то сложнее. - Мне ничего не далось просто! Ничего! – еще яростнее взвился парень. – Мне отрывало руки и ноги, я ломал себе ребра! И я ни у кого ничего не просил! Я научился сам! - Но ведь сейчас я тебя учу, - мужчина опять попробовал приобнять Андрея, но тот переместился на другой конец кабинета. - Чему ты меня учишь? Чему? – всплеснул руками Васильев. – Абсолютно бессмысленным вещам, которые пригодятся разве что при уборке дома? - Некоторые и этого никогда не сумеют постичь, - совершенно ужасающе по-взрослому отозвался Давид. – Некоторым, вообще, не даны физические проявления Силы. - Заебись! Теперь давайте все дружно будем учиться левитировать, чтобы пыль с антресоли стало протирать сподручнее! Во! - Васильев поднял большой палец. – Просто, охуеть, какой важный навык. - Тогда чему именно ты хочешь, чтобы я тебя научил? – устало спросил Давид. - Зеркальная магия, как открывать проходы в другие помещения через зеркала, - парень начал загибать пальцы. – Теневая магия. Хочу узнать о магии крови хотя бы основы, методологию, если угодно. Как колдуны дерутся. Боевые заклинания. Основы алхимии. Как менять свою внешность. Как контролировать чужое сознание, - Давид уже набрал воздуха в грудь, чтобы ответить, но парень, выставив перед собой открытую ладонь, не дал ему заговорить. – Подожди. Я знаю, что ты мне сейчас скажешь. - И я все же скажу, - мягко заговорил мужчина. – В таких знаниях нет нужды. Мы живем в мирное время. А все то, что ты перечислил – это инструменты для войны. Какой смысл красться в тенях, когда можно спокойно идти по тротуару? Да и драться ни к чему. Или тебе на улице не хватило? Более того, с кем ты собрался драться, если сейчас от крови Великих ты да я во всей пастве? Андрей, многие колдуны заплатили своей жизнью за мирное небо над головой и за то, чтобы все эти знания стали просто ненужными. - А если я просто хочу это уметь? Вот просто хочу, чтобы я мог это делать и все, - упрямо ответил Андрей. - В этом нет нужды, - мягче привычного проговорил мужчина, и от этой мягкости злость Васильева скисла, как молоко на жаре. - Знаешь, Давид, когда я продираюсь через очередную серьезную книгу, в итоге оказывается, что я будто бы изобрел велосипед, потому что, в конце концов, все оказывается настолько простым, что даже сложно представить, что какой-то серьезный дядька-ученый-колдун смог найти столько слов, чтобы описать настолько элементарную вещь, - Андрей растеряно и устало посмотрел куда-то в сторону, не замечая, как сильно напрягся Давид. – Ладно, я посижу с Маратом. - С меня торт, - миролюбиво пообещал Давид.       «В жопу себе засунь этот торт.» - подумал Васильев, выходя из кабинета Давида, зная, что мужчина прочитает его мысли.       Марат терпеливо ждал Андрея в гостиной, сидя на диване и балуясь с собственным хвостом. Едва Суворов завидел друга, как он тут же подскочил и виновато на него посмотрел. - Что сказал дядя Давид? – негромко спросил Марат, держа в руках собственный хвост. - Что в «Акчарлаке» представляют обновленное меню, - со вздохом ответил парень. – И им с Савелием, не ебаться, как надо его продегустировать. А мне с тобой сидеть. - Ты злишься на меня? – Марат отвернулся от Васильева и поджал губы. - Нет, Марь… Нет, я… Я не злюсь, - Андрей сел на диван и потер лицо руками. – Просто… Я не понимаю, почему у тебя не получается контролировать все это. Это же так просто, что даже думать об этом не надо. - Ох, ну, прости, что у меня не получается это контролировать! – рявкнул Суворов. – Я виноват в этом?! Я и без того постоянно с Саввой занимаюсь! Что мне делать, если, ну, вот не получается?! - Ты хотя бы «Колдовской этикет» прочитал перед тем, как говорить, что у тебя ничего не получается, – заводясь по новой, спросил Андрей. - Да нахуя мне твои книжки, блять? – Суворов упер руки в бока. – Что там такого, что мне Савва или ты не сможете объяснить? - Ха-а, блять, - Васильев откинулся на спинку дивана. – В том-то и дело, что там все написано. Да, не разговорным языком, но там все доступно и просто! Если у тебя не получается одним способом, то почему бы не попробовать и другой? - Как обычно это делаешь ты, что тебе потом руки с ногами отрывает? – ядовито уточнил Марат. – Знаешь, не все такие умные и талантливые, чтобы сразу все получалось. - Я неумный и неталантливый, я обычный, но я хочу, чтобы у меня это получалось, - с нажимом проговорил парень. – А ты только дурака валяешь вместо того, чтобы действительно чему-то научиться. - А говоришь, что не злишься на меня. Ага, - Марат отошел от Васильева, складывая руки на груди. – Тебе со мной, вообще, хоть интересно? - Ты о чем? – Андрей удивленно вскинул брови. - У тебя постоянно «Библиотека, Библиотека, Библиотека». Такое чувство, что тебе кроме Библиотеки вообще больше ничего не надо. С уроков сбегаешь – в Библиотеку, родители рано спать легли, - ты до полуночи в Библиотеке, любая какая свободная минута, кто куда, а Андрей в Библиотеку. А если ты не там, то ты с дядей Давидом калечишься на заброшке. Вот я и спрашиваю, я тебе вообще нужен? То, что у нас с друг другом, тебе нужно? – Марат очень печально посмотрел на друга. - Марат, - Андрей опешил от слов Суворова. – Ты что такое вообще говоришь? В смысле «нужно»? Ты мне нравишься. Я хочу быть с тобой. С чего ты вообще все это взял? - Да с того, что ты света белого не видишь со своими книжками! У тебя все вокруг этого крутится! Тебе дядя Давид русским языком говорит, что это все ненужно, да еще и опасно, а ты как дурак все равно лезешь! – Марат совсем растерял концентрацию и принял свой истинный облик. - Ох, Саломея, помоги, - вздохнул Андрей, чувствуя, как безысходность обступает его со всех сторон. - Ты даже не отрицаешь, - Суворов сел рядом. – Андрей, ну, когда до тебя дойдет, что это все опасно и, что на Библиотеке свет клином не сходится, а? - Ты прав, это все опасно, и на Библиотеке свет клином не сходится, - кивнул Васильев. - Но? – Марат откинулся на спинку дивана. – Давай, выдай какой-нибудь потрясающий аргумент. - Не будет аргументов, - Андрей невидящим взглядом посмотрел перед собой. – Но и жалеть о том, что я сделал, не буду. - Вот так просто сдаешься? – Суворов, вернув себе человеческое лицо, скептично приподнял бровь. - Да, сдаюсь, - подтвердил Васильев, вставая. – Вам, - и тебе, и Савелию, и особенно Давиду ничего не докажешь. Да и я уже устал это делать. Все равно, что со стеной разговаривать.       После этого разговора дни потянулись очень медленно и серо, совсем, как наступающая весна. Андрей и впрямь перестал ходить в Библиотеку и звать Давида на заброшку, чтобы тот ему хоть что-то показывал. Парень все чаще проводил время в Церкви, подолгу сидел в главном зале на скамейке возле Купели, глядя на кристально чистую воду. У него внутри поселилось какое-то смирение со всей этой ситуацией. Не будет Давид его учить чему-то действительно стоящему, не будет разрешать ему делать что-то самостоятельно. И как-то среди всего этого пришло понимание, что на самом-то деле Давид научить чему-либо Андрея уже не мог. Высшим проявлением подчинения Силы являлась возможность воплощать Её физически: перемещаться в пространстве, перемещать предметы, изменять естественные законы физики и тому подобное. И парень это уже умел. Так чему еще его мог научить Давид?       Андрей разгладил подол рясы на коленях и потом внимательно посмотрел на свои покрытые шрамами руки. Это он еще не дорого заплатил за то, чтобы всему научиться. Совсем недорого. Он был готов платить и дальше, если бы знания и умения того стоили. А так… Серьезно, воздушная приступочка, чтобы вкрутить лампочку? Левитация для того, чтобы протирать пыль на антресолях? Кулинарная магия, чтобы зачаровать нож? Смех, да и только. - Я не помешаю? – раздался вопрос приятным низким голосом. - Нет, - коротко ответил парень, сжимая ладони в кулаки и накладывая на них иллюзию. - Что читаете, молодой человек? – мужчина присел рядом, кивая на книгу, что лежала на скамейке, а Васильева тут же обдало горьким запахом полыни и церковного ладана. - «Физические проявления Силы и Её взаимодействие с физическим пространством» Каменева, - безэмоционально ответил Васильев, поворачивая голову в сторону говорящего.       Мужчина оказался не очень молод, но элегантен. На нем был сине-коричневый костюм-тройка в крупную клетку, весь в вензелях галстук, начищенные до блеска ботинки и даже выглядывающий из кармана платок подходил по цвету. Волосы с серебристыми нитками седины были уложены на сторону, открывая лоб, изрезанный неглубокими морщинами. Верхние скулы были острыми, нос прямым, а подбородок чуть приподнятым, - и было в этом что-то аристократическое, будто мужчина сошел со старой фотографии времен Царской России. Каре-зеленые глаза глядели прямо на парня. - И как вы находите эту книгу? – мужчина растянул в улыбке тонкие губы. - Как и все остальные, которые я прочитал. Очень общо, местами непонятно и будто бы чего-то не хватает, - Андрей безразлично пожал плечами. - Вы это тоже заметили? – мужчина все еще улыбался, но взгляд у него в миг стал очень серьезным. - Что именно? – Васильев чуть нахмурил брови. - Что в книге чего-то не хватает. Будто кто-то намерено убрал оттуда некоторые абзацы, а возможно, даже и целые главы, - мужчина шире улыбнулся, показывая немного неровные зубы. - Да, иногда в последующих главах упоминается что-то такое, а искать начинаешь, так нет ничего, - ответил Андрей. - Именно, - мужчина с жаром закивал. – Знаете ли вы, от чего так вышло? - Эм, автору было лень писать что-то кроме того, что он уже написал? – наугад предположил Васильев. - Все не совсем так, я думаю, - мягко отозвался мужчина. - Известно ли вам про второе книгохранилище? - Известно, - вздохнул парень. – Туда невозможно попасть без разрешения Главного. Так что от знания, что оно где есть, легче не становится. - Знаете ли вы, что за книги там хранятся? – глаза мужчины будто бы на миг блеснули в неверном свете свечей, горящих в кандиле. - Дави… Владыка рассказывал, что там есть очень опасные книги, которые совсем нельзя, так сказать, пускать в массы, - разговор становился все более странным, но и от того все более интригующим. - Безусловно, такие книги там есть, - согласно кивнул мужчина. – Но я не могу сказать, что они все настолько уж опасны, потому что в Библиотеке во всеобщем доступе находятся они же, но в свое время прошедшие жесточайшую цензуру. И на данный момент все книги в свободном доступе более, чем в половину урезаны, - мужчина взял в руки книгу со скамейки и несколько раз хлопнул по ней ладонью. – Держите.       Андрей принял из чужих рук книгу и чуть не выронил её от того, насколько она оказалась тяжелой. Книга в миг в его руках приняла настоящий вид, став, вместо двухсотстраничной книжонки для легкого чтения, наверное, тысячестраничным талмудом для изучения в качестве источника исторической диссертации. - Это…? – парень поднял широко распахнутые глаза на мужчину. - Да-да, изначальная версия учебника Каменева, - мужчина по-лисьи улыбнулся. – Читайте и учитесь на здоровье. - Спасибо, - глаза Андрея загорелись. – Спасибо, вам…? - А, ох, прошу прощения, забыл представиться, - мужчина протянул руку. – Вильгельм. - Андрей, - парень с жаром пожал чужую ладонь, удивляясь иностранному имени. - Что ж, Андрей, - Вильгельм бросил быстрый взгляд куда-то в сторону выхода, поднимаясь со скамейки. – Прошу меня простить, но мне уже пора. - Да-да, конечно, - Васильев стал вслед за ним. - Приятно было познакомиться, - мужчина еще раз пожал руку парню, а потом, отойдя на пару шагов, развернулся и добавил. – Передавайте «привет» Давиду.       Вильгельм ушел, оставив Васильеву кучу вопросов и совершенно новую книгу. Парень опустился обратно на скамейку и быстро, привычным движением открыл содержание. - Подпространства… Перемещение на дальние расстояния… Физика хаоса…, - читая, зашептал Андрей. – Открытие и сокрытие червоточин… Искажение пространства…       Васильев почувствовал, что сейчас заплачет. Слезы горячо зажгли глаза, и он прикрыл их, давая себе время успокоиться. Вот сейчас на его коленях лежало то, что от него прятали, скрывали, прикрываясь какой-то неведомой опасностью. Андрей с благоговейным трепетом провел пальцами по строкам оглавления и все же не сумел удержать пары слезинок, которые упали прямо на страницу. Это и впрямь была настоящая магия. - Андрюх, ты чего ревешь? – удивленно спросил неожиданно подошедший Марат. - Да не, не, - Васильев быстро и смущенно утер слезящиеся глаза. – Пыль просто попала. Книжка старая. - А что к тебе мужик какой-то стремный подходил? Что хотел? – Суворов сел рядом. - Да ничего не хотел, - тут же нашелся Андрей. – Просто парой слов перекинулись. Сказал Давиду «привет» передать. - А-а-а, - понятливо протянул Марат. – А ко мне какая-то баба стремная пристала. Что-то там про Библиотеку спрашивала, про второе книгохранилище. И потом вот это дала, - Суворов протянул другу толстую книгу. - «Слово, Воля и Сила» Мартина Гэвилла, - прочитал Андрей, принимая книгу в руки и тут же открывая оглавление. – Контроль чужого разума… Внушение… Подчинение…, - у парня перехватило горло. – А что она тебе сказала? - Да хуету какую-то, мол, в Библиотеке какая-то херня, а вот это настоящая книга, - Суворов махнул рукой. – Я нихуя не понял, но было очень интересно. Я жрать хочу. Пошли в трапезную, а? Матушка Юдифь, вроде, сегодня суп с клецками наварила. - Пошли, - тут же согласился Андрей. – А можно я твою книжку себе оставлю? - Ой, блять, конечно, - махнул на книгу Марат. – Она мне нахер никуда не уперлась.       Васильев поднялся со скамейки и впервые в жизни искренне поблагодарил Темных Богов за то, что Марат был не очень любопытным. А вот следующая мысль была уже совершенно другого толка. Если Давид увидит эти книги, то точно их заберет, да еще и отругает на чем Свет стоит, потому что это именно то, что находилось во втором книгохранилище, это именно то, что так рьяно пытались от него скрыть. У Васильева в миг вспотели ладони, и он только сильнее сжал тяжелые тома, начиная судорожно соображать, как и куда их спрятать.       Вместо супа с клецками их накормили супом с фрикадельками. Впрочем, от этого никто не расстроился. Голодный после занятий с Савелием Марат умял две тарелки, а Андрей едва смог расправиться с половиной своей, потому что мыслями он был совершенно не здесь, да и разве мог он думать о чем-то другом, кроме того, что у него на руках были оригинальные версии буквально самых важных в колдовстве книг, а не те куцые инвалиды, покалеченные цензурой, из Библиотеки. - А ты чего не ешь? – с набитым ртом спросил Суворов. - Да как-то аппетита нет, - Андрей повозил ложкой в тарелке. – Слушай, а где Савелий? - Сказал, что ему надо с дядей Давидом поговорить. К нему в келию пошел, - парень пожал плечами. - А, понятно, - Васильев кивнул и перевел взгляд на шушукающихся за соседним столом послушников. – Достали, блять. - Эти? – Марат качнул головой в их сторону. – Не обращай внимания. Они просто завидуют. - Буквально то же самое мне говорит Давид, - Андрей вздохнул. – Ну, не обращаю я на них внимания, и что? Они пиздят меньше? - Ну ты больше на них глазищами своими змеиными смотри, так вообще заткнутся, - саркастично бросил Марат. – Они же знают, что такие глаза только у дяди Давида. - От крови Нечестивцев – мы все одинаковые, - сказал парень и все равно бросил злобный взгляд горящими желтыми глазами. – Ты поел? - Нет, я нажрался и за себя, и за тебя, - Суворов широко и открыто улыбнулся. - Класс, спасибо, - Андрей совсем вяло улыбнулся в ответ. – Ты сходишь за нашими вещами до Давида? А я пока книги обратно в библиотеку отнесу. - В Библиотеку? – патетично спросил Марат. – Или в библиотеку, которая здесь? - Которая здесь, - все же искренне хохотнул Васильев. - Ага, давай.       Когда они разошлись, у Васильева было не больше десяти минут, чтобы спрятать книги. В виду того, что это были толстенные талмуды, сделать это было непросто. Но, покумекав пару секунд, Андрей понял, что самым простым и правильным будет оставить их на самом видном месте, потому что, если хочешь что-то спрятать – положи это на самое видное место. Ох, как сильно Васильев хотел сейчас прочитать хоть что-нибудь, но времени уже не было. Парень быстро поставил книги на разные полки стеллажей и накинул еще слабенькие чары для отвода глаз. Андрей вздохнул, но напряжение не ушло, скорее, наоборот, стало еще сильнее, потому что подумалось о том, что Марат-то точно расскажет, Савелию или Давиду о том, что к нему подходила какая-то странная женщина со странными вопросами. Это перед Васильевым тот фиглярничал, отмахиваясь от разговоров о Библиотеке, о втором книгохранилище и прочем, на деле же Суворов превращался в сплошное ухо, когда о подобном заходила речь. С благодарностью Темных Богов о том, что Марат был не очень любопытным, Андрей все же поспешил. Парень бросил быстрый взгляд на первый этаж и увидел, как Суворов быстрым шагом направляется сюда. - Сука!       Андрей схватил книги с полок, быстро задвоил их, и оригиналы поставил обратно, маскируя чарами, а вот копии он специально, как можно небрежнее бухнул на стол, где уже лежали какие-то книги. Вот теперь Васильев вздохнул с облегчением. Пока есть оригиналы, этих копий можно тысячу сделать. - В следующий раз за вещами сам пойдешь, понял? – зло прошипел на Андрея запыхавшийся и раскрасневшийся Суворов, швыряя чужой портфель. - Почему? – парень непонимающе посмотрел на друга. - Трахались они, блять! – громко прошипел в ответ Марат. – И я такой нарядный захожу! - Ну, э-э-э…, - протянул Васильев, запихивая копии книг в свой портфель. – Бывает? - Ой, блять, молчи лучше, - недовольно нахмурил брови Суворов.       После того, как вернулись к Давиду на квартиру, все, кроме Андрея неловко мялись, не зная, как начать разговор. Савелий знал, что в секс-просвете Марат не нуждается, но все равно была какая-то потребность хотя бы объясниться. Этой заминкой и решил воспользоваться Васильев, который под шумок, пока там все переодевались, мыли руки и блеяли, улизнул в Давидов кабинет, тут же принимаясь за чтение.       Но спокойствие, как это часто бывает, не продлилось долго. Через пару часов Давид буквально влетел в кабинет, сверкая желтыми глазами. - Ты чего? – Андрей удивленно на него посмотрел. - Что за мужчина к тебе сегодня подходил в Церкви? – с каким-то невероятным напряжением в голосе спросил мужчина. - Да обычный мужчина, - пожал плечами парень, чувствуя, что ничего хорошего из этого разговора не последует. – Просто подсел, спросил, что я читаю. - Что еще он тебе говорил? – Давид сел рядом, сверля Васильева взглядом. - Просил тебе «привет» передать, - сглотнул Андрей. – От Вильгельма. - И когда ты собирался мне об этом рассказать? – мужчина встал и небыстро отошел к своему письменному столу. – Ха-а-а. Он тебе дал что-нибудь? Что угодно. Книгу, брошюру, листовку… - Нет, - соврал парень, закрывая книгу и пряча ее под декоративную подушку. - Врешь, Андрей, - Давид повернулся к Васильеву и погрозил пальцем. – Знаю, что врешь. Что он тебе дал? - Чисто технически – ничего, но…, - парень с сожалением посмотрел на торчащий уголок переплета. - Но? – мужчина начал медленно подходить к Васильеву. – Андрей? - Я перечитывал Каменева, - зная, что врать дальше бессмысленно, он заговорил. – А Вильгельм взял книгу, сказал, что это зацензуренная версия, и сделал настоящую. Вот. - Где книга? – быстро спросил Давид, а потом сам же ответил на свой вопрос. – У тебя под жопой. То-то ты так быстро усвистал. - Заберешь? – напряженно спросил Андрей. - Заберу, - не менее напряженно ответил Давид. – И ты должен понимать почему. - Это нечестно, - парень яростно сверкнул змеиными глазами. – Это просто нечестно, Давид! Почему я не могу хотя бы её просто прочитать? Почему? - Потому что я тебе не разрешаю! И это не обсуждается, - сказал, как отрезал мужчина. – Отдай книгу. - Ну, Давид, ну, пожалуйста! Я не буду ничего делать, я просто прочитаю. Обещаю! Я даже не пишу ничего! Пожалуйста! – заканючил Васильев. – Честно! - Отдай книгу, Андрей, - Давид шагнул ближе. – Не заставляй меня забирать её силой. - Пожалуйста! – Андрей подскочил на ноги и, схватив мужчину за руку, умоляюще посмотрел ему в глаза. – Пожалуйста.       Андрей замолчал, и в кабинете повисла такая тишина, что казалось, звук как явление и вовсе престал существовать. Давид очень напряженно смотрел на парня желтыми глазами, в которых можно было рассмотреть каждый аргумент «за» и «против», что он перебирал у себя в голове. Васильев крепко стискивал его ладонь вспотевшими пальцами, надеясь из последних сил, которые с каждой новой секундой молчания иссякали. - Отдай книгу, Андрей, - безапелляционно заявил Давид. - Пожалуйста, Давид, - Андрей кончиками пальцев дернул его за край домашней майки, совсем как он дергал его за епитрахиль. – Я обещаю. - Андрей, - тягостно вздохнул мужчина, отводя руки парня в сторону. – Я тебе не верю.       Васильев тут же вскинулся и с огромным неверием посмотрел мужчине в глаза. Сердце с Силой в груди пропустили по удару и забились в рассинхрон, поочередно шкрябаясь о ребра. Дыхание на короткий миг сперло, а горло свело судорогой. Даже, когда Андрея кинули пацаны, ему не было так больно. Даже, когда он увидел, как Марат целуется с какой-то девкой, ему не было так больно. Даже, когда ему оторвало ноги, ему не было так больно. Парень быстро отвернулся от Давида, чувствуя, что не сможет сдержать слез. Он быстро утер глаза, пару раз глубоко вдохнул и взял книгу с дивана, тут же пихая её в руки мужчине. Следом за этим Андрей быстрым шагом направился прочь из кабинета. - Андрей, стой! – Давид переместился, оказавшись прямо перед ним. – Подожди. - Я отдал тебе книгу. Что ты еще от меня хочешь? – у Васильева задрожал подбородок. - Я сказал, что не верю тебе, но я имел в виду, что не верю, что ты ничего не будешь пробовать из книги, понимаешь? – как можно мягче заговорил Давид. – Понимаешь, это все очень опасно. Эти знания, они слишком опасны. - А что тогда не опасно? - Андрей все же не смог удержать слез, и те покатились по его щекам. – В Библиотеке опасно. Книжки читать – опасно. Что-то делать с Силой – опасно. Дышать тоже опасно, да? - Андрей, - мужчина положил руки парню на плечи, но тот быстро стряхнул их. - Не трогай меня, - прошипел Васильев, а потом ядовито добавил. – Вдруг тоже опасно.       Андрей быстро вышел из кабинета и молча, не обращая ни на что внимания, пошел к Суворовым.       Марат вернулся спустя час или около того. Судя по его осторожным шагам, Васильев понял, что Савелий и Давид науськали его. Впрочем, парню было все равно, он просто молча лежал на кровати, обводя пальцем узоры на обоях. - Андрей, - Суворов присел рядом на кровать. – Что случилось? Почему ты ушел?       «Ха-а-а, блять. Не жизнь, а сплошной цирк» - подумал Васильев, даже не собираясь отвечать. - Это потому что у тебя Давид книгу забрал, да? – Марат осторожно положил ладонь другу на бедро.       «Нет, потому что Давид сказал, что он мне не доверяет.» - в голове ответил парень, но вслух сказал: - Марат, я не хочу разговаривать. - Ты из-за книжки расстроился? – Суворов погладил его по бедру, но Андрей скинул его руку. - Я не хочу разговаривать, - тверже повторил Васильев. - Андрей, ну далась тебе эта книжка, а? Что там такого важного в ней, что ты так сильно на дядю Давида обиделся? – Марат опять попробовал положить руку на Андреево бедро, но тут же получил легкий шлепок. - Не трогай меня. - Мальчики! За стол! – раздалось голосом Диляры. - Погнали поедим, - Суворов все же пихнул Андрея в плечо. – Мама картошки натушила. - Я не хочу, - коротко ответил Васильев, прикрывая глаза. - Да пойдем, Андрей, - Марат мягко потряс его за плечо. – Вкусно же. И без кинзы. - Марат, - Андрей скинул чужую руку и повернулся к парню лицом. – Отъебись от меня. - Придурок, блять, - тут же привычно зашипел Суворов. – Блять, тебе русским языком говорят, что это все опасно, а ты, один хуй, лезешь! Я сразу им сказал, что с тобой ни разу по-хорошему нельзя, что до этого придурка только пиздюли доходят. Но нет же, «ты Андрея не ругай, лучше поговори с ним, тебя он послушает.» А Андрей никого не слушает, кроме своих упрямства и эгоизма. Правда?       Андрей ничего не ответил. Говорить вообще хоть слово было бессмысленно. Суворов не понимал, что именно у Васильева отнимали, не понимал, что это все лежало гораздо глубже простой книги. У Андрея будто забирали возможность ходить, торжественно вручая инвалидную коляску в виде бытовой магии, которую, как и прочую, один хер, запрещалось использовать. - Мальчики! Еда стынет! – опять крикнула Диляра. - Пошли, - опять попробовал Марат.       Но Васильев снова отвернулся к стене, принимаясь выводить узоры на обоях.       Что ж. Злость обожгла нутро парня. Если Сила настолько опасна, как говорит Давид, то Андрей вообще не будет Её использовать. Как, собственно, и ходить в Библиотеку. Он решил, что тогда вообще ничего не будет делать. Буквально.       На утро Васильев поднялся раньше Марата и принялся собираться в школу сам своим пешком. До школы было порядка пятнадцати минут быстрой ходьбы, поэтому Андрей сразу же после завтрака пошел одеваться. - Ты куда торопишься? – спросил Суворов, зевая. - В смысле? – парень удивленно посмотрел на друга. – В школу. - Так урок только через полчаса начнется, - Марат, поставив кружку с чаем на стол, присел на кровать. - Ну, так пока до школы дойти, пока в раздевалке очередь отстоять, как раз минут пять до начала останется, - объяснил Андрей, застегивая рубашку. - Андрей, у тебя же есть ключ от всех дверей. И ты собрался идти пешком? – Суворов недоуменно посмотрел на Васильева. - Ну, он же колдовской, сделанный с помощью Силы. Значит, пользоваться им опасно, - парень достал из кармана брюк небольшой ключ и положил его рядом с кружкой. - Ты дурак? – Марат совершенно непонимающе посмотрел на него. - Нет, - Андрей взял свой портфель и направился в коридор. – Давид сказал, что это все опасно. Я просто слушаюсь его. - Дурак, - заключил Суворов и лег на кровать, прикрывая глаза.       На уроке Истории Андрей усиленно старался игнорировать Давида, уткнувшись в учебник. Парень себе даже думать в его сторону не разрешал, чтобы тот не смог считать его эмоции и мысленные образы. Каждый раз чувствуя, как мужчина тянется Силой к его сознанию, Васильев начинал очень фальшиво мысленно петь «Седую ночь», пока ощущение чужого давления не отпускало. - Извините, Давид Виссарионович, - в приоткрытую дверь просунулась голова завуча. – Можно Васильева на несколько минут? Там пришли… - Конечно, - мужчина скупо улыбнулся женщине. – Андрей.       «Расскажешь потом, что случилось.» - прозвучало командным, но как-то странно напряженным голосом в голове у парня.       «И снова седая ночь…» - очень громко начал Андрей, игнорируя слова Давида.       Парень вышел из класса и, поздоровавшись с женщиной, пошел за ней следом. - Андрей, ты только не пугайся, ладно? Тут из милиции пришли. Просто поговорить хотят, - предупредила его завуч, когда они дошли до её кабинета. - Почему я должен пугаться? – с улыбкой спросил парень. – Мне не в первой. - Ох, знаю, - она недобро на него посмотрела. – Но сейчас-то, надеюсь, ты за голову взялся. - Ага, - хохотнул он. – Держусь изо всех сил.       В кабинете их уже ждал Ильдар Юнусович. Мужчина был в гражданском, и без кителя выглядел непривычно. Только очки и усы выдавали в нем прежнего строго майора. Он стоял возле окна и безразлично глядел вдаль, сцепив руки в замок за спиной. - Ну, здравствуй, Андрей, - мужчина повернулся к парню лицом и коротко улыбнулся. – Рад, что так давно не виделись. - Здравствуйте, - Васильев первым протянул руку. – Я, наверное, тоже рад. - Присядем? – мужчина присел на ближайший стул и немного потерянно оглянулся, будто бы в поисках пепельницы. – Ха-а, не покуришь. - Не покуришь, - согласно кивнул парень и тоже сел на соседний стул. - Как дела-то у тебя? Как Суворовы? - Да как? Нормально, хорошо. Учусь, изредка с Маратом в ОКОДе помогаю. Диляра беременна, - Андрей пожал плечами. – А так, ничего такого. - Передай поздравления от меня. Дети – это хорошо, - его взгляд на мгновение стал грустным. – А Юля как? - Тоже хорошо, в садик ходит, - Васильев улыбнулся. - Ты можешь спросить у Диляры и Кирилла, не будут ли они против, если на днях загляну Юлю проведать? – с надеждой в голосе спросил мужчина. - Конечно, спрошу. Не думаю, что они против будут. Так, на счет чего вы поговорить хотели? - Данилова Наталья пропала. Мать её вечером за хлебом в ларёк возле дома отправила, а та не вернулась. Мне сказали, что ты с ней последнее время общался. Она тебе что-нибудь говорила? – мужчина достал из внутреннего кармана пиджака небольшую записную книжку. - Ничего такого, - Андрей начал усиленно перебирать в голове последние моменты общения с девушкой. – Говорила, что тетка какая-то в гости приезжала. На мать жаловалась, что в церковь заставляет её ходить. - А было ли в её поведении что-то странное? – майор быстро переключился на рабочий лад, задвинув чувства подальше. – Может она делала что-то странное? - Я расскажу, если вы пообещаете, что это не будет упоминаться в протоколе, - твердо сказал Васильев, зная наперед, что его слова могут очень сильно навредить Наташе и её семье. - Андрей, мы просто разговариваем. Не под протокол, - мужчина посмотрел на него поверх очков. – Было бы под протокол, я бы тебя в участок вызвал. - Ладно, расскажу, но вы все равно особо не распространяйтесь, ладно? - Слово офицера, - пообещал Ильдар Юнусович, и парень выдохнул, зная, что это не пустые слова. - Несколько недель назад Наташа себе руки порезала. Я на урок шел, а она в туалете стояла, не могла кровь остановить. Я ей помог. Потом как-то больше общаться начали. А, и до этого, её щемануть хотели несколько ребят из нашего класса, - Васильев замолчал. - Про конфликт я знаю, поэтому, собственно, и решил поговорить с тобой. Что еще из странного было? – майор что-то быстро записал в блокнот. - Ну, не знаю, насколько это важно или странно, но Наташа приворожить меня хотела, - усмехнулся парень. – Конфету дала, а в ней иголки были. Уж не знаю, как это должно было сработать. - Н-да, женщины, они, порой…, - мужчина покачал головой, а потом махнул рукой. – Ладно, это глупости, конечно, всё. Больше ничего такого не было? - Нет, не было, - уверенно ответил Андрей. - Ох, ясно, - Ильдар Юнусович поднялся со стула, протягивая руку парню. – Спасибо, Андрей. Будем искать. Пока, я думаю, что она могла из дома сбежать, потому что у нее мать… Без оскорблений. Немного нездоровая. Квартира в иконах вся. Данилова ничего про это не говорила? - Нет, не говорила. Сказала, что не любит в церковь ходить и все. Ильдар Юнусович, а можно тогда тоже вопрос? – глаза парня загорелись интересом. - Спрашивай, конечно, - чуть улыбаясь ответил мужчина. - А Ирина Сергеевна где сейчас? Вы не знаете? - Так уволилась она, - майор почесал подбородок. – Вас с Юлей, когда забрали, она на следующий же день подала заявление. А потом, вроде, уехала куда-то. Не интересовался. Я, вообще, хотел, чтобы её по статье уволили за то, как она вас с Юлей запустила, но там как-то быстро все решилось. Даже странно, - удивленно приподнял брови мужчина. - Понятно, - энтузиазм парня тут же прошел. - А она тебе зачем? - Да я у нее в квартире вещи кое-какие свои оставил, вот, забрать хотел. Несколько раз приходил, а там закрыто, - начал сочинять Андрей. – Я думал, она просто не открывает, а тут вот так. - Ну, где-то убыло, а где-то прибыло, - с умным лицом сказал Ильдар Юнусович. – Ладно, Андрей, беги на урок. - Ильдар Юнусович, а вот те убийства… Помните? – быстро заговорил парень. - Расследуем, Андрей, - мужчина напрягся. - Не было больше? - Нет, не было, - майор отрицательно покрутил головой. – Прости, не могу с тобой хоть чем-нибудь поделиться. - Да, я понимаю, - Андрей поджал губы, но все же почувствовал облегчение.       Выйдя из кабинета завуча, Андрей вместо кабинета Истории, направился в мужской туалет, чтобы покурить. Обманывал ли его Давид по поводу Ирины? Вообще, искал ли её на самом деле? Или просто отмахнулся, решив, что есть вещи и более серьезные, чем бегать за какой-то алкашкой? И, что немало важно, почему он не хотел, чтобы сам Андрей в это лез? Типа, в этом же нет ничего такого. Васильев мог по старой памяти напрячь Универсам, на улице все равно слухи разные ходят. Впрочем, на это тоже был налеплен ярлык «Опасно». А раз опасно, то Андрей будет держаться от этого подальше, потому что только так он сможет усыпить бдительность Давида, Савелия и Марата, чтобы потом спокойно прочитать припрятанные книги. - А ты чего здесь? – удивленно спросил Давид, выйдя из своего кабинета и заметив Васильева. - Тебя жду, - ответил парень, перекидывая портфель из руки в руку. - Зачем? – мужчина закрыл кабинет. - Ну, в Церковь же сейчас пойдем, - скептично ответил Андрей. - Тебе не обязательно сегодня идти со мной в Церковь, - Давид мягко улыбнулся. – Можешь пойти в Библиотеку, если хочешь. Я уже позвонил Главному, чтобы он вернул тебе читательский билет. - Не, - нарочито небрежно отмахнулся парень. – В Библиотеке опасно. - Андрей, - вздохнул Давид, закатывая глаза. – Если соблюдать правила… - Неважно, - перебил его Васильев. – Ты сказал не делать ничего опасного, вот я и не буду ничего делать. - Если подобным ты хочешь добиться того, чтобы я вернул тебе книгу, то спешу огорчить. Книгу я тебе все равно не дам даже в руках подержать, - строго сказал Давид. – Так что можешь даже не пытаться ёрничать. - Странный ты, конечно, человек, - ухмыльнулся Андрей. – Я тебя не слушаюсь, ты ругаешься и говоришь слушаться. Я тебя слушаюсь, но тебе все равно что-то да не нравится. - Мне не нравится, что ты лезешь в неприятности, а я об этом узнаю только после того, как все уже случилось, - раздраженно проговорил мужчина. - Вот поэтому я и не буду никуда лезть, - Васильев перекатился с пяток на носки. – Ни на заброшку, ни в Библиотеку. Или теперь еще и в Церковь мне нельзя? - Темные Боги, дайте сил, - вздох Давида был очень громким. – Пошли уже.       В келии мужчины Андрей продолжил гнуть свою линию, и вместо того, чтобы Давид легким прикосновением к плечу переодел его, парень затребовал просто дать ему рясу и начал переодеваться сам. Хотел еще потом в трапезной повыёбываться, мол, еда приготовлена с помощью Силы, есть не буду, но плов пах слишком аппетитно, а свежие овощи так и просились на вилку. Поэтому прикусив язык и мысленно запев «Седую ночь», Васильев приступил к еде. После обеда парень ушел в главную залу и сел на скамейку возле Крестильной Купели. Давид сказал ему, что сегодня по плану только пара венчаний, поэтому он закончит рано. Ну рано, так рано, какая разница? Главное ведь не делать ничего опасного, верно? Андрей уставился на воду, которая на вид была кристально-чистой и, наверное, невероятно вкусной. По водной глади пробегали едва заметные круги, которые Васильев и принялся считать.       Вообще, одна из первых вещей, которую необходимо освоить любому колдуну, который начинает подчинять себе Силу, - это концентрация. Полное сосредоточение на подчинении Силы, удержание Её Волей при любых обстоятельствах. Только при таком раскладе начнет что-то получаться. Это ощущение подобно медитации, только суть его не в том, чтобы отбросить все мысли, а в том, чтобы оставить только нужные: мысли о временном вакууме, о физике пространства, об ощущении пола под ногами, о сопротивлении воздухе, о месте приземления, и о том, что при неудачном прыжке сразу же нужно начинать считать. - Что ты делаешь? – раздалось голосом Давида. - Ничего, - Андрей медленно открыл глаза и выдохнул, возвращаясь сознанием в реальность. - Ты все четыре часа просто сидел на скамейке и ничего не делал? – недоуменно спросил мужчина. - Да, я просто сидел здесь, - в голове была звенящая пустота. - У тебя все нормально? – раздраженно спросил Давид. – Я тебе еще раз повторяю, я не дам тебе Каменева. Можешь делать что угодно. Однозначное, категоричное «нет». - Я понял, - беспристрастно отозвался Васильев. – Ты закончил? - Да, сейчас еще переговорю с матушкой Иродиадой, и можем идти, - от мужчины несло плохо скрываемым недовольством. - Тогда я пойду переодеваться, - негромко сказал парень и легким шагом направился в келию.       Через пару дней такого поведения Васильева, у Давида начал дергаться глаз. Андрей ничего не говорил про книгу, про второе книгохранилище, про Ирину, про кулоны. Про то, что мужчина учил его как-то неправильно или не тому, чего он хотел на самом деле, парень тоже не заикался. Васильев молча делал то, что ему говорили, а если не говорили ничего, то он просто садился на диван в Давидовой квартире, на скамейку или кровать в Церкви, и принимался ждать, концентрируясь на двойном перестуке в груди. - И он вот так целыми днями сидит на скамейке? – выгнув бровь, спросил Савелий, когда они с Маратом подошли к Давиду в Церкви. - Да, - со вздохом ответил мужчина, поправляя митру на голове. - Он и дома так сидит, когда его мама не просит с чем-нибудь помочь, - зло сказал Суворов. – Иногда еще ложится и по обоям пальцем водит. Сав, это по твоей части. Поговори с ним, - попросил парень. – Может, у него фляга свистанула. - Боюсь, что с ним все в порядке, - Савелий будто бы извиняющись улыбнулся. – Он просто начал делать то, что ему говорят. Он перестал лезть в неприятности, начал избегать всего потенциально опасного и, в итоге, это ровно то, чего ты хотел, Давид. - В смысле? Я хотел, чтобы он, как овощ сидел на скамейке и медитировал? – спросил громче нужного мужчина, от чего некоторые прихожане оглянулись на них. – Я же не запрещаю ему ходить в Библиотеку. Даже уже глаза закрыл на то, что он использует Силу в быту. - И за это ты все равно его ругаешь, - мягко пояснил молодой человек. – До этого ты ругал его за то, что он что-то делает самостоятельно, до этого запрещал ему ходить в Библиотеку. А сейчас ты забрал у него то, чего он хотел больше всего. - Ты и сам знаешь, почему я это сделал, - Давид сжал пальцами переносицу. – Потому что не цензурированные версии книг очень опасны. А если он, начитавшись Каменева, просто сметет половину города? Или его самого…? - Андрей так и говорит. Ну, про то, что все это опасно, - отозвался Марат. – Он даже шрамы не прячет, когда вечером спать ложится. Только с утра иллюзию накидывает, и то, только на видимые части тела. - Вот тебе и ответ, - Савелий заглянул в глаза мужчине. – Он делает то, что ты ему говоришь. Сказал, что книги из Библиотеки опасны, - он перестал их читать. Сказал, что использовать Силу в быту опасно, - он перестал её использовать. Он ведь просил тебя оставить ему книгу, обещая, что ничего не будет делать самостоятельно? - Просил, - через сжатые зубы ответил Давид. – Я сказал, что не верю ему. - Тогда то, как он сейчас себя ведет – это закономерный итог, - пожал плечами Савелий. - И что теперь делать? – мужчина почти что умоляюще посмотрел на молодого человека. - Ничего. Я, конечно, могу с ним поговорить, но не думаю, что это даст хоть какой-то результат, - Савелий закинул руку на плечи Марата и притянул к себе, целуя в висок. – Как хорошо, что ты у меня адекватный.       Давид, глядя на них, только поджал губы, а потом вернулся взглядом к Васильеву, который, чуть покачиваясь, сидел на скамейки возле Купели.       Совершенно случайным образом Андрей нашел способ немного разнообразить свою медитацию, начав читать отрывки из духовной литературы. Особенно удачным он находил Песнь Глубины, впрочем, прочие молитвы, например, литания Усекновеннице Саломее или Славления Отцу Греха Каину тоже подходили. - Привет, Андрей, - негромко поздоровался молодой человек. – Можно я присяду? - Привет, - парень медленно открыл глаза. – Воля твоя. - Ты ведь уже знаешь, о чем я хочу с тобой поговорить? – спросил Савелий, не размениваясь на сантименты. - Знаю, - Васильев глядел прямо перед собой, медленно моргая и глубоко дыша. – Давиду опять что-то не нравится? - Ему не нравится, что ты себя так ведешь, - сказал Савелий, чуть наклоняясь к парню. – Я про то, что ты целыми днями сидишь на скамейке и медитируешь. - Тогда, что мне надо сделать, чтобы понравится Давиду? – спросил Андрей, чувствуя, как былая безмятежность сменяется таким нежелательным чувством раздражения. - Наверное, просто быть собой? – предположил молодой человек. – Обычным шестнадцатилетним парнем, которому все интересно. - Мы это уже проходили, Савелий, - Васильев посмотрел на Савелия. – Он запретил мне использовать Силу в быту, он запретил мне ходить в Библиотеку. Давид сказал, что это слишком опасно. А теперь ему не нравится, то, что я начал его слушаться? Пусть сначала свои беды с башкой разрешит, а потом мне предъяву кидает. Если у тебя все, то я хотел бы остаться один. - Конечно, Андрей, - молодой человек коротко сжал плечо Андрея и поднялся со скамейки, отрицательно качая головой.       К концу второй недели Андрей даже начал ловить какой-то кайф от всего этого. Ну, не от того, что Давид и Марат на него злились, а от того, что он медитировал, читая молитвы или просто концентрировался на двойном перестуке в груди. Это очень сильно успокаивало и позволяло отключиться от происходящего. И сразу как-то по боку становились раздраженные взгляды Давида, злые слова Марата, сочувствующие прикосновения Савелия. Андрею было спокойно. Андрею было хорошо. Андрей просто дышал и делал то, что ему говорили.       К началу весенних каникул Суворовы засобиралась в гости в Набережные Челны. Они звали и парней с собой, но Марат тут же отказался, сославшись на занятость в ОКОДе. Васильев ему просто поддакнул, на том и порешили. И хоть Диляра была не в восторге от этого, она все же разрешила, предварительно позвонив Давиду и попросив его, приглядеть за мальчиками. Так они оба оказались у него на квартире, где мужчина выделил им гостевую спальню с огромной двуспальной кроватью с балдахином на ближайшие десять дней. Андрею хватило бы и одноместной жесткой койки, что была в келии у мужчины, но кто он такой, чтобы спорить? - Андрюх, а давай, это…? – возбужденно спросил Марат, после того как они улеглись на новом месте. - Не хочу, - привычно ответил парень, натягивая одеяло по самые уши и отворачиваясь от друга. - Ну и пошел тогда нахуй отсюда! – резко вспылил Суворов, ногами выпинывая Андрея с постели. – Заебал, блять! Иди нахуй отсюда! Обиженка ебанная!       Васильев быстро поднялся на ноги от чувствительных пинков, взял свое одеяло с подушкой и молча вышел из комнаты, даже не пытаясь сгладить углы у ситуации. По дороге в гостиную на него хоть и с опозданием нахлынуло чувство вины, мол, ну, можно же было по-нормальному сказать, что устал, что не хочет, что потом как-нибудь. Однако чувствовать чувства Васильеву не понравилось, и поэтому, бросив спальные принадлежности на диван, он сел на пол и принялся медитировать. - Андрей! – раздался звонкий голос Савелия, прорезавший тишину. – Ты с ума сошел? - Ты о чем? – парень открыл глаза и внимательно посмотрел на молодого человека. - Ты что творишь? Почему на полу голый сидишь? – Савелий плотнее запахнул на груди халат, а потом хлопнул в ладони, зажигая торшер. - Марат выгнал меня из спальни, - Андрей поднялся с пола, являя всего себя, покрытого шрамами в одних плавках. - Андрей, просто скажи, чего ты хочешь? – спросил устало молодой человек. - Ничего я не хочу, - ответил Андрей. - О, Саломея! Почему ты так себя ведешь? Андрей, пожалуйста, давай нормально поговорим, а? – Савелий ближе подошел к парню, кладя руку на шрамы на животе. – Потому что твое молчание обычно приводит к чему-то подобному. – взгляд у Савелия сделался жалостливым. - Я не делаю ничего опасного. Я не хожу в Библиотеку, я не читаю книг, я не использую Силу, - с нажимом проговорил Васильев, начиная злиться от того, что его опять жалели. – Что еще от меня надо? - Нельзя же целыми днями просто так сидеть и медитировать, - Савелий присел на диван и потянул парня за собой. – Ты ведь ни с кем не общаешься. Даже с Маратом. - Сейчас я общаюсь с тобой, - Васильев присел рядом, разглядывая стройные ноги молодого человека, неприкрытые тканью халата. - А завтра ты опять будешь молчать, - Савелий положил теплую ладонь Андрею на изрезанное кривыми дорожками шрамов плечо. – Почему ты не хочешь разговаривать? - О чем мне говорить? – Васильев придвинулся ближе к молодому человеку. – Марат постоянно о ваших занятиях говорит. Чтобы я не спросил у Давида, все опасно и нельзя. А ты сразу жалеть начинаешь. Дружбы с кем-то из послушников в Церкви у меня не получается, потому что они все волком на меня смотрят из-за Давида. - А та девушка, с которой ты в школе общался? Наташа, вроде? – халат на Савелии жил своей жизнью и чуть скатился с его острого плеча. - Она пыталась меня приворожить, а потом пропала. Приходил Ильдар Юносович в школу, ребят опрашивал, - парень зевнул, прикрыв рот рукой. – Савелий, просто забей. «И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость: узнал, что и это - томление духа; потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь.» - Ох, ты же мой хороший, - Савелий подался вперед и обнял парня, крепко прижимая к себе.       Первым порывом Васильева было желание взбрыкнуть, отпихнуть от себя теплые руки, но когда Савелий приблизился, то Андрей почувствовал, как приятно от него пахнет. От молодого человека тянуло одеколоном Давида, какой-то отдушкой стирального порошка и им самим: сладко, почти что приторно, будто чем-то карамельным, но при этом очень интимным. Андрей глубоко вдохнул запах чужого тела, обнимая в ответ и утыкаясь носом в яремную впадинку на чужой шее. Теплые ладони легли на спину парня и несколько раз быстро прошлись верх-вниз, останавливаясь на лопатках. - Андрей, ты не должен переживать все это в одиночку, понимаешь? – вновь негромко заговорил Савелий и поцеловал парня в висок. - Понимаю, просто… - Андрей задышал еще глубже, буквально ощущая, как сладкий аромат начинает разливаться на языке. – Давид сказал, что он мне не верит. А я не знаю, как ему доказать, что я правда не буду ничего делать. Я могу покляться чем угодно, что не буду ничего делать из книги самостоятельно. Но он ведь мне не поверит, - хмыкнул парень, улавливая, как в аромат примешивается запах мускуса. - Я поговорю с ним завтра, - Савелий очень мягко погладил Васильева по голове и поцеловал в макушку. – А с Маратом у тебя что? Он сказал, что ты постоянно ему оказываешь в близости. - Ну-у-у, - смущаясь, протянул Андрей. – Когда медитируешь ведь не хочется просто. Сила, Она ведь ресурс у организма тоже забирает. Поэтому так…, - парень сделал несколько глубоких вдохов, чувствуя, что начинает возбуждаться. – Тебе Марат и на это пожаловался? - Он очень долго мялся, чтобы это сказать, - с небольшим укором ответил Савелий. – Хотя бы на Марата не перекладывай свои проблемы с Давидом. Он ведь тебя любит, - Андрей провел ладонями по чужой стройной спине, и ощутил, как резко выдохнул молодой человек, когда он остановил руки на пояснице. – Марат, я имею в виду. - Я понял, понял…, - быстро ответил Васильев.       А потом парень очень резко схватил Савелия за талию и с Силой потянул его на себя, падая спиной на диван. Халат молодого человека от каких кульбитов совсем скатился с его плеч, обнажая светлую, покрытую веснушками кожу. - Андрей, что ты делаешь? – настороженно спросил Савелий, пытаясь приподняться на руках. - Ничего, - Андрей сильно сжал молодого человека в объятиях и горячо выдохнул ему в шею. - Андрей, отпусти меня, - Савелий попробовал встать, но Васильев быстро крутанулся, меняя их местами, и теперь всем весом и Силой давил на молодого человека. – Андрей… - Ты так сладко пахнешь, Сав, - парень мокро провел языком по его шее. – Даже на вкус сладкий, - он чуть прикусил чужую ключицу. – Теперь понятно, почему ты так сильно Давиду нравишься. - Андрей, слезь с меня, - твердо отозвался Савелий. - А он какой на вкус? – прошептал в самое ухо Андрей. – Горький, наверное, как ладан. А ты глотаешь или сплевываешь? Марат всегда сплевывает…, - парень резко повернул голову в сторону, где буквально в нескольких миллиметрах от его лица застыла занесенная для пощечины ладонь Савелия, которую Васильев держал Силой. – Если честно, мне не нравится, когда меня бьют. - Андрей, слезь с меня, - напряженно повторил Савелий. – Или мне позвать Давида? Андрей.       Парень ничего не ответил, только плотнее притерся вставшим членом к бедру молодого человека и засунул руку под полу халата, сразу же натыкаясь на отсутствие белья. Андрей несколько раз с нажимом провел вспотевшей ладонью по изгибу чужого бедра, пытаясь поцеловать в губы брыкающегося Савелия. Когда Васильев потянулся ладонью к члену молодого человека, его резко вздернули наверх, сильно сжав шею. - Ну, все-все, хватит, - хрипло сказал Давид. – Побаловался и будет.       Андрей забрыкался, но мужчина держал его крепко. Савелий тут же смущенно запахнул халат и крепко завязал его поясом, поднимаясь с дивана. - Пусти, - задушено попросил парень, все еще протягивая руки к молодому человеку. – Пусти меня. - Я просил поговорить с ним, а не придавливать любовными чарами, - вздохнул Давид, глядя на растрепанного Савелия. - Так было проще, - молодой человек отмахнулся, поправляя волосы. - Все-все, Андрей, - мужчина прижал его к себе. – Выдохни. Все. Тш-ш-ш, - он погладил парня по голове.       Васильев быстро-быстро заморгал, прогоняя морок возбуждения. Его глаза вновь стали ясными. Вернулось ощущение реальности, но в носу и на языке все еще чувствовалась приторная сладость. Осознание происходящего навалилось невероятной тяжестью и стыдом. Стало так неприятно и обидно от того, что с ним так поступили. - Прости, Андрей, - виновато улыбнулся Савелий. – Я не подумал, что тебя так сильно поведет. - Надеюсь, - Васильев резко и зло отпихнул руки Давида от себя. – Вы узнали, что хотели. - Андрей, ничего бы из этого не было, если бы ты с нами разговаривал, - строго сказал мужчина, складывая руки на груди. - Давид, блять, не манипулируй им, - взвился Савелий. – В первую очередь, это ты виноват. Андрей пошел к тебе навстречу, рассказал всё, что скрывал, доверился, а ты ему не поверил. И потом еще это подтвердил, забрав у него книгу. И если ты сейчас скажешь хоть что-нибудь про то, что это опасно, то пойдешь спать к себе в кабинет, - молодой человек строго погрозил пальцем. - Ха-а, как же вы все меня заебали, - тяжело вздохнул Андрей, надевая на себя домашние вещи Силой. – Я что-то делаю – вам не нравится, я ничего не делаю – вам опять не нравится. Давайте уже как-нибудь определимся, что мне можно, а что нельзя. - Сначала скажи, что ты хочешь? – напряженно спросил Давид. - Книги. Я хочу оригиналы книг, - твердо ответил парень. – И чтобы слово «опасно» перестало звучать в каждом предложении. Я не идиот, чтобы рисковать собственной жизнью. - Практика показывает совершенно противоположное, - саркастично бросил мужчина. - Тогда и разговаривать не о чем, - пожал плечами Андрей, садясь на пол, чтобы опять начать медитировать. - Э, нет-нет-нет, - Давид подошел к Васильеву и вздернул его на ноги. – Сейчас мы будем разговаривать. - Ты дашь мне книги? – спросил парень. - Нет… - Ну вот и всё тогда, - перебил его Андрей, выпутываясь из чужой хватки на локте. - Ты мне даже договорить не даешь, - мужчина его не отпустил, усаживая на диван. – Я хочу убедиться, что ты понимаешь, что именно ты у меня просишь, какую ответственность я за тебя несу и насколько все это может быть… Эм, рискованно и чревато последствиями. - Давид, поверь, он все это знает, - заступился за парня Савелий, присаживаясь рядом с ним. - Как мне тебе это доказать? И, вообще, почему я должен что-то доказывать? – возмутился Андрей. – И отпусти уже меня. - Не отпущу, - мужчина крепче сжал пальцы. – Пока мы не поговорим. - Ха-а-а, - Васильев откинулся на спинку дивана, расслабляясь и закрывая глаза. - Андрей, - Давид цепко схватил его за подбородок и повернул к себе. – Мы должны поговорить. - То, что ты забрал у меня – это копии. Оригиналы в другом месте, - негромко ответил Васильев, зная, что скрывать это уже бесполезно, потому что с него с живого сегодня не слезут. - Где? – глаза Давида сделались змеиными и опасно забликовали в полумраке комнаты. - В церковной библиотеке. Там простенькие чары для отвода глаз, - Андрей обреченно посмотрел мужчине прямо в глаза. – Забирай. А теперь отпусти меня. - Видишь, все ведь несложно, - Давид улыбнулся, а потом поцеловал парня в лоб, все еще удерживая на месте. – Почему сразу мне книги не показал? - Знал, что заберешь, - начиная злиться, через зубы ответил Васильев. - И демарш свой с медитацией придумал для того, чтобы бдительность усыпить? – мужчина отпустил Андрея, но в следующее мгновение обнял его, привычно зарываясь пальцами в его волосы на затылке. - Сначала работало, - запахи церковного ладана, воска свечей и одеколона тут же окутали парня, не давая злости разрастись. – Думал, что отъебетесь от меня, в конце концов. - Горе ты мое луковое, - Давид притянул парня ближе, и тот положил руки мужчине на плечи, принимаясь пальцами вырисовывать непонятные узоры. - Ёбаный рот, вы время видели? – недовольно прошелестел зашедший в гостиную Марат. – Хули вы все не спите? – он прошел к дивану и тут же упал на него, закидывая на Савелия руки и ноги. - А ты чего подорвался? – молодой человек притянул его к себе, обнимая. - Поссать встал, смотрю, свет горит. Подумал, этот придурок опять что-то читает, а не спит. Хотел пиздячку выписать, а тут вы все сидите, - Суворов зевнул, не удосужившись прикрыть рот. – Всё? Помирились все? – Марат потерся всем лицом о плечо Савелия, да так и остался, начав сопеть. - Помирились, Марат, - ответил Давид, едва слышно втягивая запах парня у его виска и прикрывая глаза. - Слышь, чушпан, - Суворов с трудом оторвался от теплой руки Савелия. – Спать пошли, придурок. - Пойдем, Марат, - Андрей поднял голову с чужого плеча и несколько мгновений внимательно глядел Давиду в глаза, а потом быстро чиркнул большим пальцем у него под глазом и поднялся на ноги.       Оставшиеся дни до возвращения Суворовых из гостей пролетели очень быстро. Андрей практически все время читал, Марат занимался с Савелием, а Давид если не был в Церкви Ночи или институте, то сидел рядом с Васильевым и с явным недовольством объяснял ему то, чего парень не понимал. Впрочем, Андрея мало волновало, доволен мужчина или нет, у него в руках было то, чего именно ему не хватало для полноты понимания истинной сути колдовства. - А ты что такой грустный? – ласково спросил Марат, подойдя к Васильеву, когда тот в рукопашную наливал себе чай уже дома у Суворовых. – Хуй сосал невкусный? – Суворов закатился от смеха, упершись руками в столешницу кухонного гарнитура.       Андрей молча посмотрел на друга и закатил глаза, помешивая в кружке сахар. - Марь, ну ты дурак, нет? – со вздохом спросил Васильев. – Уже неделю шутишь эту шутку. - Сука, блять, - Суворов утер слезящиеся от смеха глаза. – И каждый раз смешно, как в первый. - Н-да, - вздохнул Андрей. – Чем бы дитятко не тешилось… - Ой, блять, сам-то! – Марат пихнул друга в плечо, и тот чуть не расплескал кипяток из кружки. – Ржешь над тупыми каламбурами про «да – хуев сковорода» и «нет – говна пакет». - Вовремя сказанная шутка – на вес золота, - с умным видом отозвался Васильев. – Ты же знаешь… - Да-да, есть философ, который помер от того, что сам пошутил и сам посмеялся, - закивал головой Марат. – Давай, хлебай чай и погнали до Саввы. - Пойдем пешком? Погода такая хорошая, - Андрей посмотрел в окно. – Хоть немного прогуляемся. А то света белого не видим. - А погнали, - радостно согласился Суворов. – Он все равно нас не раньше трех ждет.       Уже перед самым выходом из квартиры Васильева посетило какое-то неприятное чувство, будто бы выходить не стоило. Он несколько секунд внимательно смотрел на входную дверь, а потом резко вскинулся и подошел к ней, прислушиваясь. - Марь, а может лучше сразу в больницу с ключиком? – мягко спросил он. - А что такое? – Марат недоуменно посмотрел на друга. - Да предчувствие у меня какое-то… Нехорошее, - ответил парень, заглядывая в глазок. – Ну точно. Вон, на лестнице какой-то наркоман сидит. - Ёпт, ну я еще каких-то нариков не пугался, ну, - всплеснул руками Марат. – Сейчас выйдем, вежливо попросим, чтобы съебался в туман. - Может не надо? Давай, как обычно? – еще раз попробовал Васильев. - Да ёбанэ, чтобы в нашем падике нарики зависали! А если Юлька увидит?       Аргумент был неоспоримым, поэтому Андрей, поджав губы, отрыл дверь и смело шагнул в подъезд. Пахло привычно, но все равно было что-то явно не так: из чьей-то квартиры тянуло жареной картошкой, откуда-то затхлостью старья, а вот металлический запах, что вплетался во все это, был чуждым. Да и идентифицированный, как наркоман, парень сидел на бетонных ступенях до странного прямо и неподвижно. - Эй, слышишь? – позвал Андрей парня. – Эй! - Да что ты с ним церемонишься? – Марат быстро вышел из квартиры и пнул сидящего куда-то в спину. – Слышь, чушпан! Наху…       Суворов не успел договорить, потому что от его пинка парень начал заваливаться на сторону. Его голова странно покачнулась, а потом выпав из накинутого сверху капюшона, покатилась вниз по лестнице с очень странным звуком, который оба парня слышали впервые. - Ёбаный рот, - тихо, но до крайности пораженно выдохнул Васильев. - Э-это что такое? – Суворов указал пальцем на обезглавленное тело. – Труп? - Ага, труп, - кивнул Андрей, собираясь с мыслями, потому что видеть подобное ему было не впервой. – Марат, ты меня слышишь? - Слышу, - подтвердил шокированный парень, все еще глядя на тело, приваленное к стене. - Марат, - Васильев повернулся лицом к другу и положил ему ладони на лицо, поворачивая его голову к себе. – Марат, смотри на меня. Нет, туда не смотри. На меня смотри. Давай, какие у меня глаза? - Голубые, - Марат все еще косил взгляд на труп. - Нет, смотри. Какие они сейчас? Марат! – строго окликнул его парень. - Змеиные, - Суворов наконец-то перевел взгляд на Андрея. - Да, правильно. А теперь слушай меня. Иди домой и позвони сначала Ильдару, а потом Савве. Понял? – Васильев провел большими пальцами у Марата под глазами. - Понял. А ты…? – настороженно спросил Марат. - Я родителей пойду на улице ловить, чтобы не видели, - Андрей быстро поцеловал друга в переносицу. – Иди давай. Позвони Ильдару, потом Савелию. Из квартиры не выходи, понял? - Понял, - тихо выдохнул Суворов.       Когда за Маратом закрылась дверь с характерным щелчком, Васильев сорвался с места и быстро спустился на лестничный пролет, где лежала голова трупа, повернутая лицом к стене. Андрей затаил дыхание и принялся, едва перебирая пальцами в воздухе, с Силой переворачивать голову, чтобы рассмотреть лицо. - Пиздец, - одними губами сказал Васильев.       Поблекшими мертвыми глазами на Андрея уставился Марат.