Маглокровки

      Ещё после предсказания Лючии Алекс решила: она расскажет Джорджу всё. «Недомолвки, конфликты… Можно подумать, чаинки определяют мою жизнь!» — сердито думала она тогда. Да, в предсказания Алекс не верила, даже игнорировала, иногда — почти презирала, и в этот раз она тоже не планировала менять свой уклад жизни из-за какого-то чайноопределённого будущего, но всё изменил сон.       В последний раз сновидение, как обычно блёклое и смазанное, посетило волшебницу аж несколько лет назад, и слова подруги о некоем «вещем сне» её не взволновали — может, когда-то она его и увидит… Но не на следующую же ночь!       Сон оказался таким красочным и реалистичным, что на следующее утро Алекс даже не могла смотреть на Джорджа, не заливаясь румянцем. Касания, бесстыдные и дурманящие, дразнящие, испытывающие; жар тел, вереница поцелуев и опаляющее, пожирающее Алекс живьём желание, которое и после пробуждения её не оставило… Она наяву-то с такой страстью не сталкивалась, а от царства Морфея уж тем более не ожидала подобного. «Если это и должен быть вещий сон…» — подумала девушка, резко сев в кровати, но мысль не отважилась закончить.       «Да чёрта с два! Это всё от усталости приснилось, — выговаривала себе Алекс, укротив чувства за завтраком. — Не работают предсказания. Интересно даже, какие «недомолвки» меня ждут, если я всё Джорджу сегодня выложу, как есть! Устрою предсказанию проверку на прочность».       И если днём четверга она почти не вспоминала о приснившемся, то во время встречи с Джорджем в Астрономической башне страсть вспыхнула с новой силой — стоило Алекс поднять на Уизли взгляд, как образы из сна оживали, становясь ярче и существеннее. Ни о каких разговорах и речи быть не могло. Пришлось отмалчиваться и уклоняться от вопросов, что было силы.              Теперь же, оставшись с Джорджем наедине после встречи со старыми друзьями, Алекс хотела как можно быстрее объясниться с ним. Не из-за рьяного желания убедиться, что гадания силы не имеют, не из-за ветра или холода, не из-за подступавшей страсти (к счастью, уже ослабшей)… А из-за страха высоты.       С того небольшого пяточка земли, где они с дурмстрангцами спрятались, открывался живописный вид на грот, спокойные воды Чёрного озера и плакучие ивы, и за разговором Алекс почти не думала о том, как же высоко здесь было. Как только друзья ушли и настала пора объясняться, волнение подстегнуло её страхи — теперь Алекс стояла, прижавшись спиной к стене, и искренне не понимала, как найти смелость вылезти отсюда.       Джордж выжидающе смотрел на неё, ошарашенный и сбитый с толку. Алекс невольно задержала взгляд на его губах и тут же уставилась на траву под ногами.       — Я бы правда очень хотела поцеловать тебя снова, Джордж, — говорила она. — Но я чувствую, что пока не готова для новых отношений. Мне страшно, и есть очень много вещей, которые… ну… которые могут всё испортить и причинить боль нам двоим.       — Это какие? — с ноткой лукавства и насмешки спросил Джордж. — Просто напомню: я тебя не съем и не обижу, а с остальным разберёмся.       Уизли хитро, даже с толикой нахальства и торжества, смотрел на Алекс, и ей снова пришлось опустить взгляд. После поцелуя и проклятущего не-вещего сна его взгляд действовал на неё магнетически, и справляться с притяжением Йовчев становилось всё сложнее. «Пора сворачиваться», — решила она, глянув на Чёрное озеро и поёжившись от страха.       — Если говорить просто и без подробностей, то проблема скорее во мне. Я чувствую одно, думаю что-то другое, говорю третье, а действую… ну, как получается. Это тупо и ни к чему нормальному не приведёт, будут только обиды и…       «Недомолвки с конфликтами», — чуть было не сказала Алекс, но резко себя оборвала. Говорить словами предсказания ей не хотелось.       — В общем, мне нужно разобраться в себе, и пока я бы хотела общаться, как друзья.       — Где-то я это уже слышал, — усмехнулся Джордж и подошёл ближе. — «Друзьями» после прошлого такого разговора мы пробыли недолго.       — Тогда я не хотела себе признаваться в том, что ты мне нравишься, — через силу объяснялась Алекс. Больше всего ей хотелось бы исчезнуть или провалиться под землю со стыда. — А сейчас я это признаю. Я хочу и буду с тобой, но сначала — разберусь с собой, просто нужно немного времени. Ты меня понимаешь?       Джордж задумчиво буравил её взглядом и, кажется, о многом хотел спросить, но не решался — или же намеренно не спрашивал. «Что-то замышляет, как пить дать», — думала Александра, всё ещё не отходя от стены. Наконец Уизли улыбнулся, нарочито доброжелательно, и пожал плечами:       — Друзья так друзья, как скажешь, — он шагнул ещё ближе и склонил голову, так, что их носы едва не соприкоснулись. Алекс почувствовала, как её щёки краснеют, но отступать было некуда, а взгляда отводить она не хотела. В голубых глазах волшебника таилась опасная страсть — такая же, которой горела и сама Алекс — только к ней примешивалась ещё и толика хитрости. От такой гремучей смеси по спине Йовчев побежали мурашки. — И какие же границы у такой дружбы будут? Кому что дозволено?       «Всё, что захочется», — хотела бы ответить Александра, но сдержалась. Если бы её притяжение к Джорджу ограничивалось влечением плоти, всё было бы гораздо проще — не пришлось бы переживать из-за неумения общаться без утаивания и страхов. Но парень действительно становился ей дорог, Алекс хотелось узнавать его, изучать, как полную тайн книгу, трепетно открывая страницу за страницей… И если она сейчас нырнёт в омут с головой, счастливым будущее вряд ли станет.       Дыхание Джорджа мягко касалось её губ, и желание податься вперёд становилось всё труднее унять. Страх высоты вместе с тем тоже давал о себе знать — возбуждение смешивалось с ним и кружило голову получше алкогольных коктейлей. Алекс прикрыла глаза и упёрлась рукой в грудь Уизли, отталкивая.       — Мистер Уизли, — Александра попыталась придать голосу твёрдости. — В нашем с вами возрасте о дружбе известно уже достаточно.       — Набрасываться на «мистера Уизли» в тёмном коридоре — это дружеский жест?       Джордж всё же отстранился и теперь ехидно глядел на волшебницу сверху-вниз. Она насупилась и парировала:       — Напоминать об этом — тоже дружеский жест? Ещё сам меня зажал здесь, вопросы дурацкие задаёшь…       — Ты сама к стене прилипла, — он расслабленно пожал плечами. — Ну, раз всё решили, пойдём отсюда. До завтра тебе хватит времени подумать?       Джордж насмешливо улыбнулся, и Александра решила ничего не отвечать. Приведёт ли разговор к чему-то хорошему или станет очередной ошибкой? Этого Алекс не знала, но единственное, в чём она была уверена — предсказание и правда вышло липовым. «Я ведь смогла рассказать всё, что хотела, и ничего меня не остановило. Громы и молнии меня не поразили, даже язык не отсох», — думала она, через силу отшагнув от стены.       Чтобы покинуть уступ, стоило всего-то перелезть через невысокую каменную изгородь, но для этого нужно было подобраться почти к самому его краю и обойти валун. Алекс хорошо помнила, как легко она укрощала страх высоты, когда играла в квиддич — нужно было лишь совершить усилие над собой и сделать первый шаг. Однако сейчас ни первый, ни второй шаг храбрости ей не принёс — становилось только страшнее, а ноги будто наливались свинцом. Джордж, уже добравшийся до изгороди, выглянул из-за булыжника и бросил на неё озадаченный взгляд.       — Чего ты там застряла?       — Да ничего, иди давай.       Александра решительно шагнула вперёд и застыла, уцепившись за край валуна. Похоже, за годы без квиддича она совсем отвыкла от высоты, и страх укоренился в её сердце. Руки и ноги налились холодом и отказывались её слушаться, и больше всего Алекс сейчас хотелось отмотать время назад и не лезть на этот дурацкий уступ.       — Ты что… боишься? — Джордж удивлённо поднял бровь, хмыкнул и протянул: — Ты ж в квиддич когда-то играла. Да и как тогда ты сюда забралась?       «Не боюсь!» — хотела Алекс огрызнуться, но, в очередной раз вспомнив о нагаданном Лючией, пробормотала:       — Я высоты всегда боялась, просто, похоже, из-за постоянных тренировок научилась подавлять страх. Но я давно не играла, уже несколько лет, вот и… Ничего смешного!       Прикрикнула она на Джорджа, беззвучно посмеивающегося. Он помотал головой и протянул руку:       — Давай помогу, Алекс Львиное Сердце.       Алекс с сомнением посмотрела на его руку, затем — на крутой обрыв, уходящий вниз на десятки метров, — и нерешительно кивнула: поняла, что своими силами не справится. Стоило пальцам юноши обхватить ладонь Александры, как Джордж быстро притянул Йовчев к себе и без колебаний поднял на руки. Алекс вскрикнула, зажмурилась и сжала рубашку на его груди. «Он оступится, и мы оба разобьёмся! — панически кричал разум. — Слишком высоко, это верная смерть!»       Однако падения и гибели не последовало: Алекс только почувствовала, как Джордж сделал пару шагов, перебрался через изгородь — рост позволял ему сделать это и без помощи рук — и поставил её на землю. Александра не сразу открыла глаза и ненадолго замерла, не отпуская рубашки Уизли. Страх не спешил уходить.       — Трусишка, — шепнул Джордж, и Алекс подняла к нему взгляд.       Хотя голос его звучал насмешливо, в глазах же не было и тени издёвки: только понимание, даже нежность. Джордж осторожно погладил её ладони. Тепло его рук успокаивало. Александра чувствовала, как бьётся его сердце, чувствовала дыхание на своих щеках, и желание снова захлестнуло её. Хотелось прижаться к нему ближе, коснуться губами — щеки или губ даже не важно; главное — утолить жажду. Алекс понимала, что эта минутная слабость вызвана и страхом, и волнением, и глупым сном, понимала, что через неё надо переступить как можно скорее, но не могла.       Отражение своих чувств она видела и в глазах Джорджа — его взгляд, пусть мягкий, но полный голода, блуждал по её лицу, задерживался на губах, но по какой-то причине Уизли тоже не поддавался желанию. Хитрый блеск в глазах, тень ухмылки на кончиках губ — Алекс была уверена, что он что-то задумал. Словно услышав её мысли, Джордж тем же насмешливым тоном произнёс:       — Не удивительно, что ты не на Гриффиндоре.       — Удивительно, что ты на Гриффиндоре, — Александра лишь больше укрепилась в подозрениях, отпустила рубашку юноши и отступила на шаг. Так же быстро, как оцепенение и страсть находили её, так же быстро и отпускали, как по мановению волшебной палочки. — А не на Слизерине, скажем.       — Я думаю, шляпа просто пожалела и слизеринцев, и Снейпа. Ну и я слишком хорош для этого сборища интриганов и нытиков, — Джордж окинул взглядом двор и усмехнулся: — Опять заболтались с тобой до отбоя. Пойдём, подруга, покажу тебе путь покороче до гостиной.       Александра кивнула и поспешила за Джорджем — попасться на глаза Филчу, преподавателям или старостам ей совсем не хотелось. До гостиной Когтеврана они добрались молча и без приключений, и уже лёжа в кровати Алекс снова задалась вопросом: «Что же он затеял?» Любопытство жгло не хуже страсти, и в глубине души Александре даже хотелось, чтобы Джордж поскорее осуществил задуманное.       

* * *

      Лечь спать той ночью Джорджу была не судьба: оставалось не так много времени до того, как Кубок огня сделает свой выбор, и Фред, должно быть, уже заждался его в одном из заброшенных кабинетов, где близнецы по обыкновению варили зелья. Он тихо крался по коридорам Хогвартса, иногда останавливался и прислушивался, и несмотря на усталость, улыбка не покидала его лица.       Друзья, не друзья — так или иначе Джордж получил от Алекс прямое признание, даже обещание, однако было кое-что куда более важное и занимательное, чем это. Джордж много думал о событиях последних дней и пришёл к одному выводу, а после сегодняшнего разговора уверился в нём только больше: желание оказаться правой может делать Алекс очень импульсивной, а оттого — говорливой, и желанием этим можно управлять, дергая за нужные рычажки.       Первым рычагом, как думал Джордж, могла оказаться злость: именно разозлившись, она позволила себе тот поцелуй. Вторым — любопытство: он был уверен, что Александра уловила в его действии (или, вернее, бездействии) какой-то тайный подтекст и захотела подобраться поближе, чтобы выяснить, в чём дело. И если первый рычаг Джорджу абсолютно не нравился — всё же помимо злости ею наверняка движил и страх, а заставлять Александру так страдать ему не хотелось, — то вот второй рычаг казался более перспективным.       Что плохого, в конце концов, в том, чтобы разжечь с её стороны интерес? Тем более Алекс сама многое недоговаривала и возводила вокруг себя тайные замыслы — а значит, в эту игру можно играть вдвоём. Пусть тоже поломает себе голову да поживёт с любопытством пару дней.       Джорджу и впрямь стоило большого труда вот так заигрывать с ней, не пересекая черты, и только мысли о «втором рычаге» и о собственном «тайном замысле» помогали ему не терять головы. Оставалось лишь дождаться удобного момента, подпитывая любопытство Алекс, а после — забросить удочку, заключить с Алекс одно… пари. «Так даже будет интереснее», — заключил про себя Джордж, открывая дверь класса.       Едва он переступил порог, как запахи трав ударили в нос — видимо, Фред наложил заклятие на класс, не позволяющее запахам и звукам просачиваться вовне. Брат недовольно глянул на Джорджа.       — Тебя как за смертью послали. Чем вы там занимались?       — Болтали.       — И только? — Фред ещё более недовольно посмотрел на Джорджа и фыркнул: — Ты безнадёжен.       — Я бы так не сказал, — заметив скепсис во взгляде брата, Джордж припомнил ему его же фразу: — Что ценнее: усмирить виверну силой или сделать так, чтобы она сама склонила голову?       Фред хмыкнул, оценивающе оглядел брата и со всей экспертностью отметил:       — Хоть чему-то ты учишься, оказывается. Давай, у нас не так много времени — займись-ка тритоньей селезёнкой. В этом ты, вроде, не безнадёжен.       — Угу, — Джордж заглянул в котёл и цокнул: — Ты либо не помешивал, либо клыки земляной гадюки не добавил — цвет не тот.       — Да сейчас, я только и делаю, что мешаю эту жижу, а клыки…       Фред повертел головой и, выругавшись себе под нос, смахнул забытый ингредиент в котёл. Зелье в мгновение вскипело, а когда пена опустилась, стало нежно-голубого цвета. Джордж щёлкнул брата по лбу и усмехнулся:       — Наготовил бы сейчас невесть чего. Понижаю тебя до статуса «почти тролль» по части зелий.       — О, спасибо, что напомнил. Я повышаю тебя до «почти тролль» по части общения с противоположным полом, — отбился Фред и помотал головой, смеясь. — Хорошо, что ты вовремя пришёл.       Не отвлекаясь больше на разговоры, Джордж принялся за дело. Зелье было не очень сложным, но готовить его было долго, так что шанса на ошибку у близнецов не было. Ингредиентов запасных тоже не было: большую часть и вовсе раздобыл где-то Ли Джордан, и готовить приходилось на троих. Одна радость — много зелья им всё равно не понадобится.       — Глупое всё же правило, да? — заговорил под утро Фред. — Нам вот-вот семнадцать стукнет, неужели нельзя было это предусмотреть? Или, скажем, допустить к участию всех, кто на шестом курсе и старше?       — Да, тупо. Я считаю, те, кто пострадал на прошлых Турнирах, сами виноваты: не рассчитали свои силы, — кивнул Джордж, сметая измельчённые корешки в котелок. — Нам бы тысяча галлеонов очень пригодилась.       — Кстати об этом, я считаю, нам скоро стоит поднять цены, когда станем более узнаваемыми, — Фред утёр лоб и посмотрел на Джорджа. — Зелье от стыда я доработал, попробовал на себе — зачётная придумка. Уже даже заказы появились.       — А говорил, что сам стыд давно потерял! Попробовал он на себе…       Фред рассмеялся, и Джордж развеселился вместе с ним. Впервые он задумался о том, насколько по-человечески ценным было то время, что они могли уделять изобретениям. «Хорошо иметь такого подельника», — сказал себе Джордж.              Управились братья к самому утру и, разыскав Ли, выпили по капельке зелья. На вкус оно чем-то напоминало сироп от кашля и никаких прочих ощущений не вызывало — добрый знак. Переглянувшись, парни счастливо заскакали вниз по лестнице, предвкушая успех.       Издали они завидели Рона и Грейнджер с Поттером — все трое стояли неподалёку от Кубка, перешёптываясь о чём-то. Зевак в Большом зале вообще оказалось довольно много для столь раннего утра: хотя в субботу ученики предпочитали отсыпаться, такое событие никто не мог пропустить. «Ну и пусть глазеют и завидуют», — подумал Джордж и вмиг оказался рядом с младшим братом.       — Свершилось, мы его выпили! — шепнул Рону Фред и, заметив недоумение на лице брата, добавил: — Ну зелье старения, тупая ты башка.       — Всего по одной капле, нам же до семнадцати не хватает совсем чуть-чуть, — пояснил Джордж, чувствуя, как внимание публики переключается на них троих.       В утренних лучах золотой круг, очерчивающий Кубок огня, казался огненным кольцом, и это делало предстоящую проказу только более зрелищной.       — Думаю, из этого вряд ли выйдет что-нибудь путное, — услышал Джордж краем уха замечание Грейнджер. — Уверена, уж это-то Дамблдор предусмотрел.       Он уже хотел шагнуть к Кубку, не тратя время на препирательства, как до слуха донёсся знакомый голос:       — Соглашусь, идея спорная. Но понаблюдать будет забавно.       Джордж обернулся и приветственно вскинул руку, заметив Алекс. Она стояла в окружении своей свиты из Дурмстранга, прислонившись к стене. Рядышком с ней жалась Лючия, стараясь привыкнуть к новым лицам.       — И почему вы обе так думаете? — обратился к Грейнджер и Йовчев Фред.       — Неужели ты думаешь, что Дамблдор мог создать заклятие, которое способно обмануть какое-то глупое зелье? — поучительно заговорила Гермиона. — Он знает гораздо больше вашего.       — И что важнее — он знает вас, — дополнила Алекс. — С такими учениками, как вы, можно было бы и адских псов вокруг расставить, и то могло бы не помочь.       — Как лестно, мисс Йовчев! — Джордж шутливо поклонился. — Только вот потом не завидуй, когда кто-нибудь из нас победит в Турнире. Хотя я, так и быть, могу поделиться с тобой капелькой зелья. Обидно ж, наверное — тебе семнадцать будет уже через пару недель.       — Спасибо, воздержусь, — улыбнулась Алекс.       — Она б в такое точно не вписалась, — подхватил Езерский. — Да и я бы тоже не лез, если б Турнир в Дурмстранге проходил.       — Зачем тогда поехал? — удивился Ли Джордан.       — Англия! — нараспев произнёс Саша, взмахнув руками. — Очень хотелось выбраться из своей дыры хоть куда-то — с этим, знаете ли, есть проблемы.       Ли, Фред и Джордж переглянулись, пожав плечами. Им казалось странным, что кто-то может не хотеть проявить себя, да ещё и получить сверху тысячу галлеонов. Фред махнул рукой, достал листок со своим именем, подошёл к кругу и, покачавшись с мысков на пятки, перепрыгнул линию. Больше ждать Джордж не стал: выхватив бумажку из кармана, он прыгнул следом за братом.       Мгновение — и уши заложило от громкого хлопка. Не успел Джордж опомниться, как обнаружил себя в метрах трёх от Кубка на холодном полу, изрядно приложившись спиной. Рядом приземлился и Фред. Хлопнуло второй раз — и за секунду на лице брата выросла длинная белая борода. Едва Джордж коснулся такой же на своём лице и встретился взглядом с Фредом, как его пробрало на хохот.       Смех даже мешал ему подняться — пришлось приложить усилие и смолкнуть ненадолго. Джордж указал пальцем на Фреда:       — Ну и рожа у тебя!       — А ты-то чем лучше? — просипел он сквозь смех.       Общий смех заглушил только глас Дамблдора: директор слегка пожурил близнецов и отправил их в больничное крыло. Громче всех смеялся Ли, оставшийся без бороды, но тоже повязанный в неудачной затее. Едва перебирая ногами от смеха, он отправился следом за близнецами.       Покидая Большой зал, Джордж мельком глянул на Алекс: она не смеялась и выглядела даже слегка встревоженной, что польстило ему только больше. Говоривший ей что-то Езерский казался заинтересованным, и Джордж подумал, что следующая их встреча выйдет неслучайной.              Хотя задумка не удалась, Джордж не расстроился: зелье, в конце концов, можно использовать и для чего-то другого, а на Турнире они подзаработают и не будучи участниками — идею собирать ставки озвучил Фред, как только борода сошла с его лица. Если Бэгмен так делал, чем они хуже?       Утром Джордж был настолько взволнован, что даже не заметил, как преобразился Большой зал. Его всегда украшали ко дню Всех Святых, но в этом году убранство стало лишь пышнее: тут и там зловеще мигали глазами-огоньками тыквы исполинских размеров, время от времени под потолком с писком проносились летучие мыши — даже приведения показывались чаще, пугая первокурсников и гостей. Джорджа украшения не привлекали — за столько-то лет обучения в Хогвартсе он успел ко всему привыкнуть, — и его взгляд сам нашёл Алекс во время обеда.       Волшебница с интересом поглядывала на потолок, рассматривала тыквы и в целом выглядела так, словно попала в сказку наяву. «Неужели Дурмстранг так не украшали? Что они, как в казарме там жили?» — подумал он, рассеянно тыкая пуддинг вилкой. Но вдоволь полюбоваться «подругой» Джордж не успел.       — Здоро́во, — раздался над ухом знакомый энергичный голос, и рядом тут же опустился Езерский. Он посмотрел на Джорджа, перевёл взгляд на Фреда и с прежней добродушной улыбкой сказал: — Приятного аппетита. Кто из вас Джордж? Хотя… наверное, без разницы, вы оба этим занимаетесь вроде как.       Фред вскинул бровь и молча глянул на Джорджа. «Кто это и какого лешего ему нужно?» — читалось в его взгляде. Джордж пожал плечами и заговорил:       — Ты ведь Саша, верно? Или всё-таки…       — Да забей, мне на самом деле плевать, как ко мне обращаются. Просто Алекс люблю докучать, — экспрессивно замахал руками Саша. — Так вы оба этим занимаетесь, да?       — Чем именно-то? — нетерпеливо фыркнул Фред.       — Всякими… э-э-э… вредительственными штуками? Я не уверен, как это назвать на английском.       — Ты почти не ошибся. Ищешь что-то конкретное? — едва разговор касался бизнеса, Фред приходил в благостное расположение духа. Теперь на Езерского он смотрел с интересом. Дурмстранговец молчал — наверное, подбирал слова.       — Не уверен, что у вас такое есть, но Алекс говорила, что вы любите экспериментировать, так что…       — Ближе к делу.       — Мне бы территорию Хогвартса покинуть на сутки-двое, — Езерский заговорщически понизил голос. — Мне и ещё кое-кому. Так, чтобы никто не хватился. Своих я как-то уболтаю, чтоб молчали, проблема в Каркарове. Запудрить бы мозги ему как-то… А если подскажете или придумаете, как добраться до Лондона, заплачу вдвойне.       Братья переглянулись. За шесть лет учёбы им и в голову не приходила подобная дикость: Хогвартс-экспресс приезжал за учениками строго по расписанию, да и чем заниматься в Лондоне? Задача была не из простых, и тем более интригующей она казалась. Фред деланно выдержал паузу, потерев подбородок, окинул Езерского взглядом сверху-вниз и сказал:       — Дружище, а не дал ли ты маху? Заплатишь вдвойне… Такая задача сама по себе дорого стоит.       — Деньги — не проблема, — Саша полез в сумку, высыпал перед близнецами горку галлеонов — на вид не меньше пятнадцати! — и по-барски махнул рукой. — Аванс, чтоб вам легче думалось.       — Но… мы ещё даже не согласились! — выдохнул от удивления Джордж и почувствовал, как Фред пнул его под столом. Отказываться от таких деньжищ — всё равно что в тупости расписаться.       — Да пофиг, забирайте. Я уверен, что вы согласитесь.       Глаза Езерского хитро блеснули — совсем как у Алекс временами, только блеск этот был более явным, наглым — таким, как у самих близнецов. Джордж невольно бросил взгляд за стол Слизерина. «То Фоули, то Езерский… Умеет же Алекс заводить знакомства, — подумал он и нахмурился. — Странно только, что такой богатей, как Езерский, говорил о каких-то трудностях с путешествиями».       — С этого надо было начинать, — заулыбался Фред и сгрёб горку галлеонов в сумку. — Но нам нужно время, чтобы придумать что-нибудь. Срок?       — Чем быстрее, тем лучше.       — Да, одно условие: ты никому не скажешь, что мы тебе помогли, — серьёзно сказал Фред. — Иначе нам бошки оторвут.       Езерский закивал и уже намеревался уйти, но Джордж придержал его за рукав.       — Раз такой щедрый, может, подскажешь кое-что?       — Смотря о чём речь.       — Ты, кажется, плотно дружишь с Алекс? Лучший друг типа? И учились вы вместе…       — Да-да, даже жили в одном городе, в соседних районах. Я бы сказал, что она мне почти как сестра, — доброжелательность Александра быстро сменилась настороженностью. — А какое тебе дело?       — Да просто интересно стало. Она… не самый открытый человек и, может…       — Не может, — резко оборвал его Езерский. — Я так понимаю, это ты её вчера искал. Не знаю, какие отношения вас связывают, какие там у тебя и у неё намерения и прочее… Это даже не так важно. Важнее то, что я не знаю, что ты за человек-то такой — с чего бы мне рассказывать тебе что-то об Алекс? Как-то… опрометчиво было бы. Если что, я ничего против тебя не имею, — расслабленная улыбка вернулась на лицо Езерского, — пока что. Но имей в виду: обижать мою недосестру-суперподругу не стоит. Она и так много говнеца повидала. Понятненько?       Саша небрежно поправил очки. Хотя улыбка его отдавала теплом, глаза смотрели холодно, с предупреждением. «Становится яснее, почему его взяли на Турнир», — подумал Джордж, хмыкнув. Прежде образ болтливого низкорослого растяпы никак не вязался с тем, что от каждой школы отправляли только лучших из лучших.       — Хорошо, что у неё такие надёжные друзья, — Джордж с уважением улыбнулся и протянул ладонь для рукопожатия. — Тогда до встречи, Саша. Через пару дней у нас наверняка появится пара идей по твоему запросу.       Езерский кивнул, крепко пожал руку и удалился. Фред усмехнулся:       — С каждым днём становится всё интереснее. Чудесно.              Следующие несколько дней прошли достаточно спокойно: близнецы принимали заказы, размышляли над дельцем Езерского, а Джордж в дополнение к этому копался в библиотечных книгах — он всё ещё должен был заставить работать плейер Алекс в присутствии магии. В какой-то степени он даже стал разделять интерес отца к магловским технологиям. Чем-то они напоминали Джорджу саму магию: микросхемы, зубчатые колёсики, передатчики, диски — то же самое, что и выверенные взмахи палочкой, правильный образ мысли, концентрация и звучание заклятия. И магия, и техника работали по строгим законам, состояли из множества компонентов — а значит, их и впрямь можно было объединить в технико-магическое целое.       Разобрался в тонкостях электроники Джордж не сразу, зато потенциально полезные заклятия нашёл довольно быстро. Пришлось, правда, расспросить пару маглорождённых, пообщаться с преподавательницей по магловеденью, списаться с отцом, поюлить перед мадам Пинс — и вот на руках оказался целый список магических формул.       Время от времени Джордж ловил на себе странные взгляды — никогда ещё его не заставали в библиотеке в течение такого долгого времени, да ещё и с какой-то магловской штукой в руках, — но они его совсем не смущали. С каким-то маниакальным рвением он пытался заставить механизм подчиниться собственной воле, и постепенно музыка начинала звучать. С хрипами и прерываниями — однако то всё равно был успех.       Магловские справочники пригодились Джорджу не только для улучшения плейера, но и дали пищу для размышлений. Почему бы не создать вредилки с механической основой? Скажем, каких-нибудь юрких роботов-вредителей? Или же внедрить магию в какой-то безобидный предмет? Или использовать технологии для оптимизации производства других вредилок? Часть идей Фред одобрил сходу, и это не могло не радовать Джорджа.       К исходу понедельника звучание стало чистым — насколько Джордж мог судить. «Во время нашей внеурочной трансфигурации и отдам, — размышлял он, покидая библиотеку. — Может быть, даже попробую осуществить свой… план». От одной мысли об этом Джордж не сдержал ухмылки. Очень уж ему было интересно, что победит: осторожность Алекс или её любопытство. И если победит второе, если этот рычажок сработает…       Его ждёт весьма многообещающая неделя.