Hawaii Diaries

Всё, что доносилось до Джэюль, пока Тэхён ел, были стоны. Сидя на соседнем с ней стуле, он запихивался уже остывшей картошкой фри и намеревался прикончить трёхэтажный бургер с огромной говяжьей котлетой, двойным сыром и беконом в два укуса. И у него это неплохо получалось, правда, его щёки выглядели смешно.   — Говорила же, что будет вкусно, — перебивая его блаженные постанывания, сказала Джэюль.   Следуя закону всех бургеров, салат и помидор выскользнули из булочки, шлёпнувшись в тарелку, а барбекю соус капал на картошку, собираясь в тёмно-красную лужицу под ней. На щеках Тэхёна красные следы тоже остались, и, боясь, как бы он не испачкал пижамную футболку, Джэюль вытерла их салфеткой.   — Только не торопись и не закрывай глаза, — посоветовала она, — а то весь закат пропустишь.   На первый взгляд, солнце почти не двигалось по небу. Оно как будто притаивалось между розовых облаков, замирая под пристальными взглядами, но достаточно было отвлечься на еду или на телефон, как оно быстренько соскальзывало вниз, уже дотягиваясь до воды и незаметно погружаясь в неё. С его уходом небеса понемногу темнели, и вечер опускался на остров, включая редкие огни вдали — там, где была цивилизация и переполненные туристами города.   — Я не знал, что так проголодался, пока не почувствовал божественный запах жареного мяса, — сказал Тэхён, наконец, дожевав.   — После плаванья всегда так.   Джэюль подкинула ему в тарелку ещё немного картошки.   — Спасибо, — улыбнулся Тэхён. — А ты почему не ешь?   — Я ем, — в доказательство своих слов она немного откусила от бургера. — Просто не так быстро, как ты.   С тех пор, как она вышла из машины и ступила на территорию «Бамбуковой гостиницы», выглядела немного уставшей. На её щеках проявился румянец, который мог быть как последствием палящего солнца, так и жара после купания в ледяной воде, но Тэхён переживал, что это всё из-за его расспросов. Он думал, что смутить Джэюль невозможно, но что, если он ошибался?   Они встретились только вчера, а он завёл эти странные разговоры и нечаянно намекнул ей, что интересуется тем, что его вообще не должно было волновать. Он чувствовал себя идиотом из-за этого.   — Какие у нас планы на завтра? — стараясь отвлечь её, спросил он.   — Хм-м, на восемь у меня смена в кафе, а в четыре я освобожусь и думала сводить тебя на наш пляж. Времени на поплавать будет немного, потому что после шести прилив и волны огромные, но я знаю местечко, где океан сходит с ума с опозданием.   — Супер! А что мне делать до четырёх?   — Можешь выспаться, поплавать в бассейне за главным зданием, прогуляться по территории гостиницы и завести парочку ненужных знакомств с местными или другими туристами. Слышала, иногда общение вдохновляет.   — С тобой, — не подумав, выпалил Тэхён, а потом добавил: — С тобой оно вдохновляет, но с другими общаться я не хочу. Я уехал из Кореи и включил режим полёта, потому что общения было слишком много, и оно демотивировало меня, а не вдохновляло.   Кажется, Джэюль услышала только часть «включил режим полёта».   — Ты что, даже родителям и сестре не написал, как долетел?!   — Пока нет…   — А ну живо бери телефон и пиши. Ты хочешь, чтобы они там с ума сошли от переживаний за тебя?   Тэхён не думал, что кто-то из них будет сходить с ума, даже мама, которая до последнего протестовала против этой поездки, но Джэюль выглядела разочарованной и недовольной его безалаберностью, поэтому он послушно вернулся в сеть и подождал пару минут, пока придут уведомления обо всех пропущенных от его агента и с незнакомых номеров, и где-то среди них нашёл два пропущенных от мамы. У неё никогда не было привычки названивать, а писала смс-ки она неважнецки, разобравшись с интересующими её уроками по вышиванию бисером на Youtube, но так и не разобравшись с мессенджером.   — Не хочу им звонить, — сказал Тэхён. — Просто напишу, что долетел,  ты меня встретила, и сейчас мы ужинаем.   — Они вообще знали, когда ты улетаешь?   — Приблизительно. У родителей все важные даты из головы вылетают. Они так и мою первую выставку в Сеуле пропустили, перепутав дни…   — Они оба настолько заняты, что не могут запомнить или записать это куда-нибудь? — Джэюль старалась сохранять мягкость голоса, но упрекающие нотки не получалось скрыть.   — Они оба в прошлом юристы, а сейчас работают бабушкой и дедушкой и периодически консультантами, поэтому у них на уме всегда столько всего, что им не до меня.   — Даже после того, как ты заболел, — это был не вопрос, а жёсткое утверждение.   Тэхён закончил набирать сообщение и повернулся к Джэюль с улыбкой.   — Всё в порядке, — как можно убедительнее сказал он. — Мне даже больше нравится, что они не напрягают. Я бы сбежал куда-нибудь намного раньше, если бы они допытывались про работу или про мои путешествия.   — А их не смущает, что ты пропускаешь Чхусок? И что полетел так далеко после операции? И что сделал это из-за незнакомой девчонки из интернета? Что, если бы я оказалась мошенницей?   Тэхён рассмеялся, откидываясь на спинку стула и запрокидывая голову.   — Моя мама не думала, что ты можешь оказаться мошенницей, а вот маньячкой, которая охотится на наивных корейских парней…   — Значит, ты ей всё-таки рассказал обо мне, — она вроде как была удовлетворена этим.   — Рассказал. Я им всем рассказал, и они даже пытались меня остановить, но не слишком настойчиво, как ты понимаешь, потому что я всё же здесь. И раз мы это выяснили, могу я спросить, знают ли твои родители обо мне?   На лице Джэюль отразилась какая-то смесь испуга и смятения, и когда она поняла, что попалась, заправила прядку, выбившуюся из неаккуратного пучка, за ухо и неловко улыбнулась.   — Я своим пока не говорила и не уверена, что буду.   Она ни в коем случае не хотела обидеть Тэхёна, но по нему сразу было видно, когда он расстраивался.   — Почему?   Он произнёс всего одно слово, но за ним скрывалось намного, намного больше.   Почему ты не рассказала им? Почему не хочешь рассказать в будущем? Почему улыбаешься так странно, сообщая об этом?   — Я стараюсь держать родителей подальше от всего происходящего в моей жизни.   — Почему? — снова.   Джэюль сжала губы, и задумчивое мычание заполнило тишину с этой стороны дома.   — Было время, когда их гиперопека была слишком… — она не могла найти подходящего слова. — Просто слишком. Это началось в детстве и продолжалось до моих двадцати, и в какой-то момент они чуть не придушили меня этим. Поэтому теперь я дышу свободно и не хочу снова быть скованной какими-нибудь волнующими новостями.   — Значит, для твоих родителей я — волнующая новость?   Джэюль пошатнулась на своём стуле, упираясь лбом в плечо Тэхёна.   — Знаешь, ты тоже мог оказаться мошенником или маньяком…   Но не оказался. И потому было немного обидно, что Джэюль хотела хранить его в секрете.   — А гиперопека, — тихо начал он. — Это в каком смысле? Тебя возили до школы и обратно, не отпускали допоздна с друзьями и всё в таком духе?   Тэхён не был с этим знаком, потому спрашивал.   Джэюль снова ткнулась в его плечо и чуть боднулась. Она пыталась так спрятать свои красные щёки от него?   — Я была на домашнем обучении, и у меня даже не было шанса завести друзей, — сказала она.   — Вау, — поражённо выдохнул Тэхён, хотя ничего вау в этом не было. — Ты всю школу просидела в чулане? Неудивительно, что тебе хочется в Хогвартс…   — Теперь ты понимаешь? — она засмеялась. — Я пропустила свои лучшие годы, а когда пришло время поступать, была совершенно не социализирована и не могла учиться наравне с другими, поэтому я просто...   — Сбежала, — Тэхён использовал именно эту формулировку, потому что она была ближе всего к истине и потому что откликалась у него.   — Я предпочитаю думать, что отправилась исследовать мир и себя.   — И жить так, как не разрешали родители, да?   Она кивнула, обтираясь лбом о рукав его футболки, и было в этом что-то, что заставляло сердце Тэхёна содрогаться в груди.   Да что с ним было такое? Откуда все эти глупости? Откуда эти странные ощущения?   У него совсем не было сил на то, чтобы оттолкнуть её и привести свои мысли в порядок.   — Так… значит… — его левая нога затряслась сама по себе от волнения. — До двадцати ты и с парнями не встречалась? А после?.. Ты пустилась во все тяжкие?   Она сама отстранилась, поглядывая на него с прищуром и пытаясь понять, что он хочет выяснить.   — Да, я встречалась с пятью одновременно, работала стриптизёршей в Париже…   — Серьёзно?! — удивился Тэхён.   — …и открыла свой бордель в Мексике.   — Несерьёзно, — понял он. — Прости. Не знаю, что с моим языком сегодня. С него срываются всякие странности…   — Расслабься, — Джэюль потрепала его по волосам. Ласково, осторожно. — Тебе интересно и это нормально. Не знаю, почему мы не обсудили этого раньше. Возможно, из-за моей аватарки обезьянки ты просто думал, что я и есть обезьянка, поэтому моя личная жизнь не казалась достойной внимания…   Тэхён ощутил, что теперь его щёки раскаляются и отдают теплом, но не смог промолчать.   — Я ненавижу слушать о любовных похождениях друзей, потому что обычно это вызывает у меня тоску. Я чувствую, что слишком далёк от любовной драмы и считаю всю эту беготню и танцы с бубном ради завоевания кого-то ерундой, так как моя личная жизнь давно покрылась густым слоем пыли, но после встречи с тобой мне действительно интересно. Не знаю, почему, просто чувствую, что это интересно.   Джэюль дотянулась до столика, прокручивая банку с безалкогольным пивом Тэхёна, чтобы убедиться, что оно действительно безалкогольное.   Одной ей казалось, что ему что-то в голову ударило, из-за чего он стал чересчур искренним?   — К сожалению, мне особо нечего рассказать, — призналась она. — У меня был один парень в Торонто, но мы разбежались буквально через неделю, и ещё один очень красивый испанец, с которым мы провели довольно жаркое лето на Майорке, работая вместе в отеле на обслуживании номеров.   — Жаркое? — Тэхён жаждал подробностей.   — Тогда температура каждый день была за тридцать градусов по Цельсию, — объяснила Джэюль.   — И всё?   — Всё.   — Никаких связей на одну ночь? Никакого Тиндера?..   Джэюль прыснула, но скорее от смущения, нежели от веселья.   — Неужели я похожа на человека, который таким увлекается?   Тэхён пожал плечами.   — Не знаю, мы ведь познакомились в сети…   — В приложении для практики языков. И изначально моей целью было никогда с тобой не встречаться.   Тут нечему было удивляться — Тэхён тоже этого не планировал. Не планировал лететь к кому-то за тысячи километров и сидеть с кем-то на пустом балконе, пока полукруг солнца исчезает за океаном.   — Но мы встретились, — озвучил он очевидный факт.   — Но это не значит, что ты можешь рассчитывать на секс со мной.   Тэхён поперхнулся воздухом, прежде чем откашляться и спросить:   — В какой момент «рассчитывать на что-то» превратилось в «рассчитывать на секс»?   Джэюль глубоко вздохнула и отвернулась к виднеющемуся вдали пляжу. И даже так она отчётливо чувствовала взгляд Тэхёна на своём лице.   — Тебе лучше знать, — сказала она.   — Мне? — изумился он, спеша прикусить губу, пока улыбка не сдала его с потрохами.   — Не говори, что не думал о чём-то таком. Ты пялился на мою грудь весь день.   — Исключительно в те моменты, когда она была напротив, и не дольше, чем ты пялилась на мою. Так что, кто знает, может, это ты рассчитываешь на секс со мной…   Некрасиво было так переводить стрелки, но что ещё он мог?   Джэюль хмыкнула в который раз, воспринимая его слова серьёзнее, чем задумывалось.   — Может, — вместе с выдохом её шёпот был похож на шелест листьев, что покачивались на тёплом вечернем ветерке в полутьме. — Солнце село, так что доедай скорее и давай в постель. Ты должен хорошенько отдохнуть и разгрузить голову.   После того, что она сказала, разгрузить голову было бы нелегко.   Джэюль встала со своего стула и забрала со столика свою тарелку с едва надкушенным бургером.   — Ты уже уходишь? — с явной досадой спросил Тэхён.   — Мне завтра рано вставать, так что…   — Проверишь, пожалуйста, чтобы никаких ящериц тут не было?   Он почему-то не сомневался, что пока они сидели на балконе, эти проныры пробрались в номер и уже обсадили стену напротив кровати, а может и потолок.   Джэюль немного улыбнулась, считая очень милым эту боязнь Тэхёна.   — Конечно, сейчас всё проверю.   Это заняло больше времени, чем она думала, потому что пара ящериц действительно были в номере и они были такими шустрыми, что поймать и вышвырнуть их из помещения, за аренду которого они не платили, оказалось непросто. Тэхён успел доесть и прибраться на балконе, помыть руки на первом этаже и боязливо присесть на кровать, осматриваясь и прислушиваясь к каждому шороху.   — Не бойся, ложись, — Джэюль потянула его за плечи сзади, заставляя шлёпнуться на подушки. — Я всех выгнала, а балкон закрыт, так что никто до утра тебя не побеспокоит.   Она обходила кровать по периметру, выправляя тонкое одеяло и поворачивая Тэхёна в постели как надо.   — Точно? — приподнимаясь на локтях и поглядывая на Джэюль, что укрывала его ноги, спросил он.   — Точно.   Она натянула одело повыше и на секундочку сжала пальцы Тэхёна своими. Это был подбадривающий жест, на который Джэюль выделила всего мгновение, не ожидая, что её пальцы сожмут в ответ.   — Точно-точно?   — Точно-точно.   Отпускать её совсем не хотелось. Они провели так мало времени вместе.   — Ну и что за тяжёлый вздох? — спросила Джэюль.   — Переживаю о тебе, — поделился Тэхён.   — Обо мне? Почему?   — Ты, наверное, не скоро сможешь уснуть — будешь анализировать, кто и сколько на чью грудь пялился и кто из нас больше на что-то рассчитывает…   Джэюль фыркнула со смешком.   — Не переживай, — она отпустила его руку. — Я не склонна к накручиванию и долгим раздумьям. Если у меня появляется мысль, я всегда об этом говорю. Это ты постарайся не надумывать ничего. Просто спи.