Hawaii Diaries

Одно слово: ящерицы.   Тэхёну казалось, они лазят у него по ногам и по голове, водят хороводы на его матрасе и плотно обсаживают стены, вползая в номер через открытый балкон. Даже после того, как он закрыл двери, наплевав на свежий воздух и добровольно выбрав умереть от густого запаха старого дерева, нежели от укуса какой-нибудь ядовитой гадости, паранойя никуда не исчезла. Тогда пришлось включить свет, а потом полночи в ужасе вглядываться в стену напротив и дёргаться от любого шороха, проваливаться в короткий сон на пару минут и вскакивать снова, почувствовав, как край тонкого одеяла касается его щеки.   — Ты вообще спал? — Джэюль не сводила с его опухшего и заспанного лица сочувствующего взгляда, пока они шагали через территорию гостиницы к парковке.   Вот так, хотел оставаться для неё красавчиком, а в итоге из-за недосыпа был похож на ужаленного в лицо зомби. Ну за что?..   — Немного. Перед тем, как первая ящерица свалилась с потолка на меня и перепутала мой рот со своей норой…   Хотя выражение её лица продолжало источать искреннее сожаление, её губы на секундочку дрогнули в чём-то вроде улыбки. Тэхён был готов поспорить, она представляет, как он всполошился и кричал из-за крошечной ящерицы, даже более напуганной, чем он, и как пытался выплюнуть её, ужасно боясь, что она вцепится в его язык. Со стороны это наверняка выглядело уморительно.   — Если был напуган, нужно было позвать меня. Я бы мигом всех ящериц разогнала и осталась бы охранять твой сон.   — Чтобы сегодня выглядеть как я? — подавляя глупое умиление из-за её слов, спросил Тэхён.   С ума сойти, как быстро его тело наполнялось энергией, когда Джэюль говорила что-то такое, а вдобавок сжимала его предплечье, без слов давая ему понять, что он идёт не в том направлении.   — Я была бы в порядке, — она была в этом уверена. — Это ты уже двое суток поспать нормально не можешь. Точно хочешь ехать смотреть водопады? Может, лучше устроим набег на ближайшие отели и найдём тебе комнату, в которой ты можешь лечь и спокойно проспать до завтрашнего утра?   Тэхён отрицательно покачал головой, а завидев их машину, ускорил шаг и потянул Джэюль за собой.   — Ни за что. У тебя, возможно, единственный в ближайшее время выходной, а ты хочешь, чтобы я потратил его на езду по отелям и сон? — он насупился, упрямствуя. — Едем к водопадам.   Джэюль в таком не нуждалась, но Тэхён открыл для неё переднюю дверцу машины, мня из себя джентльмена, а на деле дремля в вежливом поклоне. Позже он прикрывал глаза и откидывался на спинку сиденья и во время остановки на заправке, и пока Джэюль бегала за гавайской пиццей и пиццей с креветками. Складывая руки на груди, упираясь макушкой в подголовник и позволяя векам сомкнуться, он продолжал созерцать серию коротких и ярких снов, в которых были цветастые ящерицы, пенистые волны, стремящиеся лизнуть за пятки, незнакомцы, что плясали вокруг него в леях и гавайских юбках, а также пустой белый холст, перед которым Тэхён испытывал беспомощность. Последнее было сущим ночным кошмаром, так что он был даже рад вздрогнуть от тихого хлопка двери и открыть глаза, немного потерянный в пространстве.   — Поехали? — спросил он, на автомате хватаясь за ручник.   — Нет-нет, сперва запоздалый завтрак, — Джэюль открыла верхнюю коробку с пиццей, и запах жаренного теста, соуса, курицы и сыра сделал своё дело, заставив желудок Тэхёна отозваться утробным урчанием.   — Мы ведь ели хлопья в номере…   — Это не еда, особенно если учесть, что от молока и сока к ним ты отказался. Давай, а-а-а…   Признаться честно, крупные кусочки ананасов сверху его очень смущали, но поскольку Джэюль уже тянула кривой треугольник с золотистой корочкой к его губам, отказаться он не мог. Как маленький, он послушно открыл рот в «а», а потом укусил, немного морщась из-за того, как сочно и горячо было.   Вкус оказался не так уж и плох. В общем-то, он был даже хорош. Курица была с дымком, но суховата, а ананасы здорово дополняли её, не говоря уже о томатном соусе, который был поистине божественным.   Тэхён быстро сглотнул и открыл рот снова, заставляя Джэюль смеяться.   — Я обожаю эту пиццу, — сказала она, подкармливая Тэхёна из рук. — Остывшей она не такая вкусная, поэтому считаю своим долгом накормить тебя ей, пока она горячая.   Тэхён кивнул, при следующем укусе нечаянно цепляя губами пальцы Джэюль, но не замечая её реакции на это, поскольку был слишком занят едой, а также слепящим солнцем, что светило в глаза поверх солнцезащитных очков, тем самым заставляя их закрываться.   После такого перекуса и глотка американо со льдом, что Джэюль прихватила для него, было бы идеально растянуться на мягком матрасе и утонуть головой в мягкой подушке, засыпая так крепко и так надолго, чтобы никакие сны не донимали, но Тэхён заставил себя взбодриться и завести машину.   Чтобы было веселее ехать, Джэюль включила радио, пританцовывая с пиццей на коленях, а иногда тыча указательным пальцем в прекрасные виды, которые они проезжали, и бросала какие-то интересные факты о том или ином месте, а иногда и о каком-нибудь древнем дереве на острове. Тэхён старался слушать внимательно и запоминать, но от усталости и сосредоточенности на дороге, новая информация быстро вылетала из головы. Зато он искренне наслаждался серпантином и зеленью вокруг. Всё выглядело таким сочным и ярким, как с картинки, а особого очарования красоте, что их окружала, придавало отсутствие людей. В этой части остров казался безлюдным и очень умиротворённым.   До поры до времени, потому что на парковке у входа в густой тропический лес, туристов было предостаточно. Взрослые галдели, а дети галдели в два раза громче, так что Джэюль схватила свою пиццу и огромный рюкзак, похожий на походный, и стала подгонять Тэхёна.   Она заставила его надеть сегодня джинсы, поскольку путь лежал через тропинки и дорожки, по которым не только ящерицы, но и ядовитые насекомые ползали, и сама была в них. Только Тэхён подошёл к вопросу очень серьёзно, натянув носки едва ли не до колена, обув кроссовки на толстой подошве и обмотавшись рубашками и толстовками, а Джэюль только снизу была одета как следует, а сверху снова красовался тёмно-синий лифчик от купальника с цветочным принтом и прозрачная рубашка с коротким рукавом, для видимости накинутая на плечи. Будучи одетой так легко, она умудрялась не обгорать на солнце, и за столько месяцев на Гавайях её кожа всё ещё оставалась светлой, пускай и темнее, чем у только прибывших европейцев и американцев. А вот Тэхён мало того, что по жизни был карамельным, так ещё и с красным носом теперь.   — Вот, возьми, — Джэюль во второй раз за утро мазнула холодным кремом по его правой руке. — Хорошенько разотри по лицу, а остаток по тыльной стороне ладоней.   Пока он этим занимался, она одной рукой распутала слабый узелок из ремешков на своём рюкзаке и освободила тёмно-зелёную кепку с эмблемой «Haleakalā National Park». Уже в тот момент, когда она её там повязала, Тэхёну следовало догадаться, что это для него, но осознание настигло его уже после того, как Джэюль напялила кепку ему на голову едва ли не в прыжке, поскольку так не могла дотянуться.   — Если почувствуешь себя неважно, обязательно скажи мне, и мы сделаем перерыв в тени. И если пить захочешь, тоже говори, у меня с собой три огромные бутылки питьевой воды. Ну и если решишь соблазниться ещё одним кусочком пиццы…   — Ты тащишь в том рюкзаке столько воды?   Тэхён отстал на шаг, чтобы схватиться за лямку.   — Давай мне, — сказал он.   — Нет, я сама.   — Нет, давай мне.   — Я сама.   — Нет.   Они спорили посреди узкого прохода, и люди, что шли позади, были не очень-то рады этому. Вся вереница путешественников застряла из-за них, и хотя обычно Джэюль могла доспориться до того, что устраивало её, не идя на компромиссы и откровенные уступки, расслабила плечи и позволила Тэхёну забрать рюкзак.   — Если ты грохнешься где-нибудь посреди дороги, сюда даже скорая не приедет, — ворчливо сказала она.   — Ты думаешь, я слабак какой-то? В девятнадцатом я поднимался на Фудзияму.   В том-то и дело. Это было пять лет назад, до того, как его голова превратилась в бомбу замедленного действия и чуть не сдетонировала. И пускай сейчас казалось, что это позади и выздоровление проходит отлично, не волноваться о нём не получалось.   — Ты прилетел сюда ко мне в гости, а значит, я отвечаю за твой комфорт и твоё физическое состояние. И мне всё равно, когда и куда ты там поднимался, я буду ворчать за то, что ты забрал у меня рюкзак, до самого водопада, потому что я должна была его нести. Так и знай.   Тэхён не возражал против её возмущённых бормотаний. Наоборот, было здорово слышать, как она бубнит себе под нос и тихонько ругает его за то, что оступился и пошатнулся с рюкзаком, за то, что поскользнулся на скользких камнях и чуть не довёл её до инфаркта, за то, что отказывался есть её пиццу, пока они шли. Это и был комфорт, в котором он нуждался.   — Пс-с-с, — Джэюль прикрыла рот ладонью, подавая звуковые сигналы. — Пс-с, Тэхён.   — Да? — шёпотом отозвался он, догадываясь, что сейчас услышит какой-нибудь секрет.   — Дальше все пойдут прямо и станут подниматься вверх к водопаду Ваймоку, а мы с тобой свернём направо.   — Почему?   — Потому что я знаю другой водопад поблизости. Он намного ниже и меньше, не так популярен у туристов, но там целое озерцо, в котором можно поплавать.   Изначально Тэхён планировал только смотреть, но после дороги через удушающие влажные тропики в трёх слоях одежды чувствовал, что обязан куда-нибудь нырнуть.   — Звучит здорово, — сказал он. — Но почему мы шепчем?   — Прямо позади нас корейцы, — едва заметно кивая в их сторону, сказала Джэюль. — Вдруг ещё увяжутся за нами и разрушат всю романтику?   Тэхён и прежде земляков не замечал, слыша только собственное тяжёлое дыхание и прикидывая, за какую лиану можно дёрнуть и никакую ящерицу себе на голову нечаянно не скинуть, но после слова «романтика» окончательно выпал из реального мира.   Он понимал, что Джэюль не подразумевает под этим ничего такого, и дело в природе и чувствах, что вызывают тропики и далёкий шум водопадов, а не любовной романтике, но всё равно загорелся ещё сильнее, борясь с желанием наплевать на живность и снять уже толстовку, в которой почти сварился.   Как она и сказала, они свернули вправо, исчезая за огромными листьями то ли низкорослых пальм, то ли непонятно чего. Нахождение здесь напоминало Тэхёну оранжерею в зоопарке, где температура и влажность были такими же, журчал искусственный ручеёк и летали диковинные птички и бабочки разных размеров и расцветок — было очень красиво, но из-за духоты дышалось с трудом.   — Тут осторожнее, — Джэюль переступила через поваленный и поросший зеленью ствол какого-то дерева. — Трава мокрая и оттого скользкая, так что лучше взяться за руки.   — Чтобы упасть вдвоём?   — Именно.   Тэхён обтёр ладонь о толстовку, прежде чем протянуть её Джэюль. Пока она его вела, контролируя каждый его шаг, он смог запрокинуть голову, разглядывая нависшие над ними деревья. Животных и птиц он как таковых не видел, а вот парочку огромных сороконожек, что пытались напасть без причины на проходящих мимо — с десяток. Джэюль предупредила, что они ядовитые, поэтому лучше бежать, если увидишь их, и ни в коем случае не задирать штанины, как бы жарко ни было.   До водопада Ваймоку от парковки было три километра, и туристам до него ещё нужно было идти и идти, но водопад, к которому Джэюль привела Тэхёна, находился намного ближе. Звуки наполненного живностью леса полностью затерялись в шуме бегущей воды. В какой-то момент стало так громко, что Тэхён больше не слышал слов Джэюль и даже собственных мыслей. Это было похоже на белый шум, но не раздражающий и сверлящий, а приятный.   — Разве не вау? — почти что крича, спросила Джэюль.   Тэхён остановился посреди лужайки, усеянной чёрными камнями, которая простиралась на несколько метров перед водопадом. На первый взгляд казалось, что впереди небольшое озерцо, но на самом деле это была река: вода не только поступала, но и уносилась дальше по течению.   — Вау, — подтвердил он.   Его взгляд метался вверх, к обрыву, с которого лилась вода, а потом вниз, к белым брызгам, больше похожим на густой туман.   — Очень холодный, — Джэюль отпустила его руку, обхватывая собственные плечи и жестами пытаясь донести Тэхёну, что вода ледяная.   Но ему было всё равно. Подобравшись вплотную к берегу и каменистой мели, он скинул рюкзак с плеч и первым делом стянул через голову толстовку. Раздеваясь, он бросал одежду и очки прямо на землю, а Джэюль после её подбирала, аккуратно складывая на покрывале, что прежде покоилось на дне рюкзака.   — Не заходи один, — прикрикнула она. — Там неглубоко, но я не хочу, чтобы тебя схватила судорога…   Тэхён отлично услышал её слова, но обязан был хоть одной ногой ступить в воду и самостоятельно убедиться в том, что она совсем как лёд. Точно холоднее, чем в душе «Бамбуковой гостиницы», но в то же время привлекательнее, потому что идеально прозрачная — каждый камушек и островок земли под ней видно.   — Ещё секунду, — попросила Джэюль позади, скача в джинсах по покрывалу, пока стягивала их с бёдер. Они были свободными на ногах, но вот бёдра очень плотно облегали, а из-за влаги буквально прилипли к коже.   — Нужна помощь? — оглядываясь через плечо, спросил Тэхён.   — Ага, мечтай, — рассмеялась Джэюль, таки снимая джинсы. — Кто первым присядет по шею, несёт рюкзак на обратном пути.   Звучало как вызов, хоть приз был сомнительным.   Пока Тэхён думал, стоит ли вообще заходить дальше, чем по пояс, Джэюль пронеслась мимо, визжа и охая из-за камней, что врезались в ступни, и охватывающего тело холода. Брызги от её беготни долетали и до груди Тэхёна, так что отступать сейчас было глупо.   Охая на пару с ней, он ринулся вперёд, собираясь зайти как можно глубже, но Джэюль внезапно споткнулась и повалилась на колени, заодно угодив в воду едва ли не с головой.   — Победила! — плюясь водой, огласила она.   Её зубы стучали, губы посинели, зато она хохотала, как сумасшедшая.   — Я разрешу тебе нести рюкзак, только если при этом я буду нести тебя, — сказал Тэхён, ступая по дну куда осторожнее, прежде чем присесть в воду. Даже не по шею, а по плечи, потому что глубина больше не позволяла.   — Какой же ты вредный! — Джэюль плеснула рукой по воде, и маленькой на вид волной полностью окатило лицо Тэхёна.   От удивления он в течение нескольких секунд открывал и закрывал рот, просто дыша и не находя, что сказать, а потом вдруг зажмурился и принялся бить по воде руками, обрызгивая Джэюль. Она снова визжала, на руках передвигаясь по дну, чтобы куда-нибудь убежать, но Тэхён понял, что она задумала, и поймал её за талию. Потянуть её на себя было скорее рефлексом, нежели обдуманным решением, так что нечего было удивляться, когда она привалила его собой и они оба нечаянно ушли под воду с головой.   До того, как они вынырнули, прошла всего секунда, но как же долго она длилась по ощущениям! Тэхён успел обдумать, какой лёгкой была Джэюль, — как пушинка, — какая у неё мягкая кожа, как необычно, но хорошо ощущаются их прижатые бёдра и грудь, а потом получить кулаком в плечо за своё баловство.   — С ума сошёл?! Тут нельзя падать. Ты хоть видел дно? Собираешься стукнуться головой о камни, чтобы я тебя потом тащила через все тропики обратно за шкирку? Или хочешь, чтобы стукнулась я, и ты тут жил на пицце и воде, пока тебя спасатели не найдут?   В переписке она не была такой драматичной. Она и в жизни казалась довольно расслабленной и спокойной, но её нервы чуточку сдавали, когда Тэхён делал что-то глупое, по её мнению.   — Прости, — он решил, что лучше отступить, нежели злить её шутками и оправданиями. — Больше так не буду.   Не будет нырять на глубине в метр, но вот его руки всё ещё крепко держали её за талию, а их ноги были переплетены под водой.   — Сейчас выйдем на сушу, — строго приказала Джэюль. — А то всю нашу пиццу растащат муравьи.   Это была весомая причина. Тэхён послушался и вышел, ступая на цыпочках и всячески избегая камней, а после воды сразу ступил на покрывало и повалился среди вещей и коробок. В отличие от Джэюль, он не дрожал от холода. После ныряния было свежо, но в хорошем смысле, и маленькие прозрачные капельки, которыми он был покрыт с ног до головы, за исключением мест под шортами-плавками, хорошо охлаждали в духоте. Они поблёскивали на солнце, которое беспрепятственно освещало кусочек лужайки, потому что вокруг водопада было больше кустов, нежели высоченных деревьев. Нежась в его лучах, Тэхён закрыл глаза и позволил себе полностью расслабиться. Слушая шум водопада, он ни о чём не думал. Ни о чём вообще. Джэюль сразу это поняла по тому, что он не спешил обтираться полотенцем, мазаться солнцезащитным кремом и спасать пиццу от нашествия насекомых. Пока она вертелась на покрывале, его учащённое дыхание замедлялось, а грудь всё реже опадала на выдохах. На его щеках и лбу блестела вода, и даже пухлые губы, слегка посиневшие по краям, были мокрыми. Джэюль долгое время гипнотизировала их изучающим взглядом, а когда убедилась, что Тэхён в полудрёме, аккуратно прошлась сухим полотенцем по его лбу и шее, плечам, рукам, груди, животу и ногам. Она действовала очень осторожно, боясь спугнуть его сон, а он и не спал вовсе — не мог делать что-то такое, когда Джэюль над ним сидела. В последнюю очередь она вернулась к мокрой копне тёмных волос, не только просушивая их, но и зарываясь в них пальцами.   Сначала Тэхён не придал этому значения, потому что было очень приятно, но со временем до него дошло, что раздвигать волосы не было нужды, только если она не хотела взглянуть на островок коротко стриженых волос и шрам.   Он был готов поклясться, что слышал её тяжёлый выдох после того, как она нашла то, что искала, и легонько потёрла то место большим пальцем.   Посидев так ещё с полминуты, рука Джэюль исчезла и прямо над ухом Тэхёна щёлкнула крышечка солнцезащитного крема. Его запах ассоциировался у него с Кореей, потому что дома он мазюкался им чуть ли не каждый день.   Джэюль мазнула кремом по кончику его носа, а потом коснулась его щёк и шеи. Очень бережно, всё ещё боясь разбудить бодрствующего, она принялась втирать крем в кожу. Под кончиками её пальцев разливалось тепло.   — Можешь и плечи мне намазать, — пробормотал Тэхён, тая от её прикосновений. — И грудь.   — Хочешь, чтобы я тебя лапала?   — Мне показалось, ты сама этого хочешь, поэтому я и предложил…   Джэюль цокнула языком.   — Если ты не спишь, сам себе намажь, — тюбик крема шлёпнулся на его грудь. — А я, наконец, поем.   После плавания у неё проснулся зверский аппетит. Корочки, которые она обычно оставляла, уничтожались с той же скоростью и интенсивностью, как и части пиццы с начинкой. С ананасами ей нравилась больше, чем с креветками, но она ела кусочек оттуда и кусочек оттуда, чтобы Тэхёну тоже досталось. А он не ел вовсе, продолжая лежать на покрывале и поглядывать на неё сонным взглядом.   Она выглядела такой весёлой, наслаждалась едой и выходным на природе, и ему было интересно, переживает ли она о чём-нибудь вообще. Беспокоит ли её, что будет завтра и будет ли оно вообще? Потому что Тэхён очень беспокоился. До жжения в груди и в горле, до невозможности сделать вдох.   — Если хочется спать, поспи, — вытирая соус в уголках губ, сказала Джэюль. — Обещаю беречь твой сон от ящериц, насекомых и всех-всех-всех, а ещё, так и быть, натереть тебя всего кремом. И вовсе не потому, что мне хочется, а потому что ты через две минуты на солнце похож на вареного рака… Вот как тебе удаётся, Тэхён?..