Двойное дно

Восстановление идёт быстро, но в то же время медленно. Сяо Чжань спокойно может сидеть, ненадолго вставать. Но на этом пока всё. Ему приходится проходить через унизительные процедуры, как смена катетера или же обтирания его тела губкой. Для этого пригласили медбрата, думая, что с мужчиной Чжаню будет комфортней, но это не так. Сяо Чжань испытывал смутное чувство беспокойства и острое нежелание, чтобы его касались чужие руки. Ему пришлось сказать об этом Мэн Цзыи. И медбрата вскоре сменила приятная пожилая женщина, которая делала свою работу быстро, при этом рассказывала забавные истории, не давая вниманию Сяо Чжаня заостряться на происходящем. С ней было комфортно, так деликатно она всё делала. Память не желала восстанавливаться, а когда Сяо Чжань старался как-то ускорить процесс, его накрывало сильной головной болью. Как он и сказал Мэн Цзыи, в его голове словно чёрный туман загораживал важные моменты прошлого. Позже, когда он достаточно окреп, его навестил Юй Бинь. Он принёс с собой большой букет цветов и в целом выглядел взволнованным. Пока он сидел с Чжанем, Мэн Цзыи смогла покинуть палату и уделить время своим делам, например, сходить в душ и привести себя в порядок. Она должна отдохнуть. — С Орешек всё хорошо, — немного стесняясь, сообщает Юй Бинь. — Мы сейчас живём в твоей квартире. Я забочусь о ней. — Спасибо. От Юй Биня Сяо Чжань узнаёт, что, оказывается, он купил квартиру. Эта масштабная покупка совершенно вылетела из головы. И даже узнав об этом, он не вспоминает, как проходила сделка. Где эта квартира? Как она выглядит? Зачем она ему? На все вопросы Юй Бинь только отрицательно качает головой, не зная ответов. При этом отводя взгляд. К нему также приходит Лю Хайкуань. Проведать не только его, но и Мэн Цзыи. Та, оказывается, получила повышение. Узнав, что Сяо Чжань забыл и об этом, девушка расстраивается. Сяо Чжань же злится. Так нечестно, что теперь некоторые отрывки его памяти ему недоступны! Он словно оказался выкинут из собственной жизни. А ещё он ощущает лёгкое беспокойство и тоску. Смотрит на дверь своей палаты, но не знает или не помнит, чьего прихода он ждёт. После долгих просьб и заверений о том, что с ним всё в порядке, Сяо Чжаню удаётся уговорить Мэн Цзыи рассказать, что именно случилось, чтобы самому себе иметь чёткое представление. Оказалось, что в четверг Сяо Чжань не ответил на сообщения Мэн Цзыи. Та пока не стала бить тревогу, хотя была несколько озадачена и взволнована. Всё-таки раньше Чжань никогда её не игнорировал. Девушка признаётся, что она думает, это из-за её парня. — Парня? — переспрашивает Сяо Чжань, хмурясь. О том, что его память оказывается весьма избирательна на некоторые события, они выясняют довольно быстро. Она как рваное полотно: тут целое, а дальше — провал. Помня одно, вполне естетсвенно было бы помнить и другое. Но Сяо Чжань не помнит. Единственное, что он почувствовал, когда узнал о парне Мэн Цзыи — это неприязнь. А он его даже не помнит! Мэн Цзыи розовеет щеками, отводит взгляд, бурчит что-то похожее на: «Не верю, что мне приходится проходить через это снова». — Полицейский, расследующий аварию твоего дяди. На самом деле всё куда сложнее. Мы познакомились чуть раньше, когда брат ездил в участок, чтобы подтвердить твоё алиби. Сяо Чжань задумывается. Джонни Хуан. С ним что-то случилось. Рваными обрывками всплывают воспоминания о разговоре с адвокатом и Лю Хайкуанем. Полиция. Из-за чего умер Джонни Хуан? Стоит только подумать об этом, резкая боль пронзает голову. Это похоже на то, словно по мозгу провели раскалённым клинком. Да, Чжань в курсе, что мозг не имеет нервных окончаний, но лучшего определения он придумать не может. Он тихо охает и прикладывает ладонь у виска. Больно. — Что? — Мэн Цзыи резко подходит к нему, останавливаясь рядом, не зная, чем может помочь. Ничем, на самом деле. — Позвать врача? — с надеждой спрашивает она, намереваясь сделать хоть что-то. Сяо Чжань отрицательно качает головой. Об этих приступах боли, по какой-то непонятной причине, с докторами он делиться не хочет. Нет, он не боится, что у него под черепом поселилось то, чего там быть не должно. У него другие мотивы, туманные пока даже для него самого. Но что-то ему подсказывает: разобраться с ним ему нужно самостоятельно. Тем более ему хочется поскорее покинуть палату. Его роскошную палату, которая стоит даже думать страшно сколько в сутки. И неизвестно, кто за неё платит. Сяо Чжань и сам может, но он почти уверен: что все расходы на себя взял Лю Хайкуань. — Прошло, — врёт он. Мэн Цзыи смотрит с укором, знает: он врёт. — Так что тот полицейский? — справившись с болью, Чжань напоминает о теме их разговора. Мэн Цзыи снова мило смущается. Серьезно, Чжань никогда бы не подумал, что она так умеет делать. Она становится при этом такой милой. Цзыи красивая женщина, но её внутренняя сила многих отпугивает. А вот такая, смеющаяся, она становится милой и нежной, что ли. — Я подумала, что ты не хочешь говорить со мной из-за него. Это были глупые мысли. Я даже спросила у Чжочэна, не общались ли вы. «Чжочэн». Имя знакомое. И перед Сяо Чжанем возникает образ полицейского. Какие-то рваные воспоминания. Он помнил этого человека и в то же время — нет. Это так странно. — Но он сказал, что вы не общались. Я подождала сутки. И это моя ошибка. Мне надо было сразу приехать к тебе, но ты, когда не отвечал на звонки, всегда перезванивал. И я решила подождать. Её глаза снова становятся влажными. Она винила себя. Сяо Чжань нежно касается её плеча. — Позвонила на утро, но опять не получила ответа. А потом телефон и вовсе оказался выключенным, когда я повторила звонок около обеда. Телефон разрядился, как оказалось. И я решила заехать к тебе вечером. Девушка замолкает, видимо подходя к самому неприятному. К тому, что травмировало её достаточно сильно. — Я открыла дверь своим ключом. В коридоре зажёгся свет, и я увидела тебя. Ты лежал на полу. Она шмыгает носом, а Чжань сильнее сжимает хрупкое плечо. — Я подумала, что опоздала. Я подумала, что ты мёртв, — по её щеке скатывается первая слеза, падает, впитываясь в мягкую ткань её кофты. — Я коснулась тебя, ожидая почувствовать холод. Но ты горел. Она смотрит в его глаза, не стесняясь слёз. — Никогда, даже, когда брат болел, я не испытывала такой жар, касаясь человека. При этом ты был бледен, весь в испарине, а твои губы были фиолетовые. Я вызвала скорую. До её прибытия мне посоветовали приложить лед к голове и телу. И я что-то нашла в морозилке… Она замолкает. Сяо Чжаню сложно представить, что она испытала в тот момент. Как бы сам он себя почувствовал на неё месте? Но все это каким-то образом словно не касается его. Словно это не он лежал с большой температурой на полу. — Тебя доставили в больницу. По пути сюда пытались сбить температуру, но у них не получалось. Сорок два! У тебя была температура сорок два градуса несколько дней. И ты был сильно обезвожен. Если бы я не приехала, если бы я решила подождать ещё… — Ну, тише, — пытается её успокоить Чжань. — Но ты приехала. И со мной всё хорошо. Мэн Цзыи встаёт с его постели, чтобы взять с тумбочки коробку с салфетками. Она высмаркивается далеко неженственно, потом новой салфеткой вытирает глаза. — Они ввели тебя в искусственную кому, чтобы немного разгрузить организм. Твой врач сыпал медицинскими терминами, но всё, что я поняла: они просто выключили все функции, так как организм убивал самого себя. Они ставили на то, что ты подцепил вирус, но ничего не нашли. Высокая температура могла убить все бактерии. Однако, как ты уже знаешь, всё списали на стресс и переутомление. А потеря памяти просто остаточная реакция. Всё-таки высокая температура не могла не оставить следов. Чжань кивает, соглашаясь. — Могло быть и хуже, — Мэн Цзыи уже берёт себя в руки. — Мозг мог пострадать сильнее. Не хочу даже думать о таком. Сяо Чжань не верит в стресс и переутомление. Он жил в стрессе всю свою жизнь. Переутомление тоже просто образ его жизни. Однако в одном он был согласен: обморок и температура — это однозначно реакция. Но на что? Возможно, со временем он вспомнит это.