Двойное дно

Что? Чжань чуть отклоняется в сторону, чтобы спинка водительского сиденья не мешала посмотреть на того, кто сидит за рулём. Так оно и есть, ему не послышалось. За рулём сидит Ван Чжочэн. Счастливым по поводу данного обстоятельства он не выглядит. Сяо Чжань такой подставы от Мэн Цзыи не ожидал. Так, а почему она вообще к нему обращается по имени? — Примите мои соболезнования, господин Сяо, — спокойно говорит полицейский. — Цзыи попросила отвезти вас домой. — Спасибо. Как только машина двигается с места, девушка решает, что на этом её полномочия всё, она прижимается к окну и засыпает. Сяо Чжань хотел бы так же, но организм ему в этом отказывает. Ван Чжочэн замечает, что девушка уснула, поэтому он говорит будничным тоном: — Не хочу показаться невежливым и неуважительным, господин Сяо, поднимая данную тему, но я просто не могу не сделать акцент: это уже второй человек, который умирает в вашем окружении. — Ваш намёк возмутителен! — Сяо Чжаню хочется сказать это куда резче, но он устал. Получается слабо и неразборчиво. — О, я ни на что не намекаю. Госпожа Сяо пожилая женщина. Остановка сердца вполне естественно для человека в её возрасте. Однако думаю вы должны знать, что господа Сяо отказались от вскрытия. Поэтому врач, констатирующий смерть, указал в своём отчёте остановку сердца, основываясь только на поверхностном осмотре. Однако, как он мне рассказал, у госпожи Сяо не было никаких предпосылок для подобного приступа. Напротив, он уверял меня, что женщина имела отличное здоровье для своего возраста. Сяо Чжань молча слушает всё это. Он не уверен, что, открыв рот, сможет сказать что-то внятное. А не закопать себя, навести подозрения. Ван Чжочэн продолжает: — Как я знаю, приступ случился, когда госпожа Сяо была одна. И её обнаружила одна из прислуг, решившая навестить госпожу перед сном и спросить, не нужно ли ей чего-то. По её словам, госпожа Сяо выглядела напуганной. — Как вы смеете лезть в частную жизнь! — голос Чжаня звенит от страха. Он знает, что этот полицейский слишком умён. И слишком подозрительный. И он, Сяо Чжань, у него на карандаше. — Ничего такого, — заявляет полицейский. Он замолкает, когда они проезжают сложный участок, а потом продолжает, — просто всё довольно подозрительно. — Чем же, — Чжань сглатывает. — У госпожи Сяо нет седых волос. Вы не можете приплести случившееся к моим книгам. — Конечно, нет. Их и не могло быть. Ведь госпожа Сяо красила волосы. А, как вам должно быть известно, цвет от сильного стресса могут потерять только натуральные волосы. Да и кого бы удивила седая пожилая женщина? Нет, никого. Но вот испуг — другое дело. И… — загадочно начинает полицейский, — братья Сяо умалчивают об этом, но в тот день вечером охранная система дома сработала из-за несанкционированного проникновения. Сердце Сяо Чжаня замирает. — Откуда вы знаете? — У меня много источников информации. — А потом резко следует вопрос: — Где вы были, когда умерла госпожа Сяо. — Это допрос? — Чжань тянет время. — Извините, проф деформация. Знаете, задавать вопросы без необходимости, знать ответы. А, может, и есть такая необходимость. Никогда не знаешь, что может пригодиться. Так что же? Сяо Чжань думает, что лучше ответить. Вряд ли Ван Чжочэн обладает такими полномочиями, что сможет дотянуться до пилотов частного самолёта семьи Лю, чтобы узнать, с кем летел Сяо Чжань. — Я был в Японии, — с удовольствием отвечает Чжань. — Десятого числа. Пятого улетел. Узнал о случившемся уже по пути в аэропорт. — С кем летали? — Вас это не касается. Один. Я всегда езжу туда один. Когда заканчиваю работу над книгой. Ван Чжочэн кивает и улыбается чему-то. — Вы много работаете, — подмечает он. Но Сяо Чжаню плевать на это его замечание. Вместо этого он говорит: — У вас скрытый диктофон? Вы пытаетесь меня подловить на чём-то? Ван Чжочэн улыбается и качает головой. — Разве вы не знаете, подобная запись не имела бы смысла в суде. Нет, я не при исполнении. И я просто так спрашиваю, как знакомый Мэн Цзыи, который помогает вам. Чжань сжимает челюсти. — Создаётся впечатление, что вы немного помешаны на мне. — Только создаётся? Знаете, я привык делать свою работу хорошо. За это мне и платят деньги. И я сам удовлетворён, когда дело закрыто с таким финалом, с которым и должно. Я знаю, что в смерти вашего любовника что-то не так. — Пожалуйста, — тихо, но строго говорит Чжань, — не называйте его так. — Я могу вас понять, — говорит Чжочэн, а Сяо Чжань с облегчением видит, как они выруливают на проспект рядом с его домом. Каких-то десять минут… — Неприятно, когда вас шантажируют. Почему в полицию не обратились тоже понимаю. Я без предрассудков, если что. И не ханжа. Но вы так спокойно всё воспринимаете. — При всём уважением, но вы нихрена не знаете, как я всё воспринимаю. — Признайте, что его смерть похожа на ту, что описывали в собственной же книге. И что смерть госпожи Сяо тоже похожа. С поправкой на возраст и не изменённый цвет волос. — Я не отрицаю, что похожа. Но причём тут я? Мне казалось, полиция закрыла эту часть расследования после предоставления алиби. — Я веду частное расследование, — признаётся Ван Чжочэн. — Господин Сяо, вы бы могли мне помочь. Может, у вас есть предположения… — Нет, — не слишком вежливо прерывает его Сяо Чжань. Он уже видит первый дом своего комплекса. — Раз вы меня во многом понимаете, — говорит Чжань, уже собираясь выходить, — то понимаете и то, что я не хочу иметь с этим ничего общего. Можете считать меня плохим человеком, но мне всё равно на смерть Джонни Хуана. Остановите здесь, — просит он, желая немного пройтись пешком. Ван Чжочэн повинуется. Но прежде, чем разблокировать двери, он поворачивается к Чжаню и говорит: — Всё же подумайте, неужели вы не можете мне помочь. — Ждите мою следующую книгу, может там есть новые зацепки и новые виды убийств. Полицейский оценивает шутку. — Отвезите, пожалуйста, Мэн Цзыи домой. — Даже не спросите, почему она мне позвонила? — Спрошу, но не у вас. Спасибо. Чжань открывает дверь и вываливается на морозный воздух. Он немного поскальзывается на обледенелой дороге и быстро идёт в сторону главных ворот. Выпитое быстро выветривается, и домой он заходит уже трезвым с чуть розовым носом от мороза. Ибо дома. Ибо у него дома. Когда дверь открывается, тот выглядывает из комнаты, одетый в домашнюю одежду с включенным телефоном в руках. Экран телефона — единственный источник света. Сяо Чжань так всё и оставляет. Он отлично ориентируется в сумраке своей квартиры. Тем более всё, что ему надо, это просто снять ботинки и повесить пальто на вешалку. Ибо подходит к нему совсем близко, медлит какое-то время, словно не уверен в своих действиях. А потом ныряет в объятия Сяо Чжаня. Тот притягивает его к себе, зарывается носом в его волосы и дышит им. Он такой родной и такой бесконечно любимый, что рядом с ним Сяо Чжань чувствует себя всесильным. — На тебе столько запахов, — ворчливо жалуется Ибо куда-то ему в шею, но прижимается теснее. — Ванна готова? — устало спрашивает Чжань. Ибо что-то пищит, отстраняется. — Ты же не предупредил, что возвращаешься, а я боялся, что вода остынет. Давай, ты пока приготовишь себе чай, а я налью воды. Я быстро. Хорошо? Чжань кивает и целует Ибо в лоб. — Хорошо. Он идёт в свою спальню, чтобы там аккуратно снять с себя костюм и повесить на плечики: позже Мэн Цзыи заберёт его в химчистку. Впрочем, Чжань не хочет его когда-либо надевать ещё раз. Оставшись в одном белье, он решает ничего на себя не надевать, раз уж всё равно скоро принимать ванну. В квартире тепло и комфортно даже без одежды. Он заваривает себя чай, пока Ибо возится в ванной: слышно, как у него там что-то падает. Чжань стоит у окна, ощущая от него легкий холод. Но в руках чашка с горячим чаем, так что всё в порядке. Ибо подходит к нему со спины совершенно незаметно, тихо, как и полагается хищнику. Обнимает со спины, устраивая руки на плоском животе, а подбородок на плече. Чжань делает глоток чая, а свободной рукой оглаживает Ибо по предплечью. — Ванна готова, — сообщает Ибо. Чжань кивает. На самом деле она готова только наполовину, Ибо только включил воду и кинул туда что-то пахнущее какими-то цветами. Чжань удивлен, так как не помнит, чтобы у него что-то подобное имелось. Вода быстро набирается в далеко не маленькую ванну, Ибо забирается в неё первый, ловко избавившись от одежды. Чжань наблюдает, как его гибкое подтянутое тело опускается в горячую воду. Ибо устраивается в ванне, облокачиваясь спиной о бортик, тянет руку к Чжаню, приглашая к себе. Скинув трусы, Чжань отнюдь не так грациозно как Ибо перешагивает через бортик и садится в слишком горячую для него воду. Ибо тут же притягивает его к себе, заставляя лечь спиной на свою грудь. Изогнув шею, Чжань в благодарность целует Ибо под челюстью. Ибо его обнимает, не даёт скользить по гладкому дну ванны, целует в ответ в уже вспотевший висок. — Как всё прошло? — спрашивает Ибо. Чжань не знает, он просто рад, что всё закончилось. Хотя бы на сегодня. — В пятницу оглашают завещание, — сообщает он. — Мне надо присутствовать. — Ты думаешь, она тебе что-то оставила? — в голосе Ибо нет заинтересованности. — Надеюсь, нет. А вот это удивляет Ибо: — Почему? — Ты знаешь, что смерть Джонни Хуана ещё расследуется? — спрашивает Чжань. — Что? — Не официально. Но да. Больше скажу: смерть госпожи Сяо тоже вызывает подозрения. — Но… — Она не поседела? — догадывается Чжань. На самом деле так странно, вот так просто обсуждать это, нежась в горячей воде и крепких объятиях. Обсуждать это так, словно просто ещё один сюжет книги. Так, словно это ничего не значит. Ибо напрягается, а потом расслабляется. Выдыхает: — Да. — Как она могла? У неё крашеные волосы. А сердечный приступ не то, чему можно удивляться в её возрасте, —говорит дальше Чжань. — Но дело в том, что я её внук. Вторая смерть около меня. — Но у тебя есть алиби. В прошлый раз ты был с Юй Бинем. В этот вообще в Японии. У них на тебя ничего нет. — Конечно, — резко говорит Чжань. — Потому что я ничего не делал. Я только покрываю. Пилоты и стюардесса видели тебя со мной, — напоминает Чжань. — Ты не должен переживать об этом. Я стёр им память, тогда, когда был у них в кабине. Помнишь? — Ты можешь и такое? — как-то лениво удивляется Чжань. — Могу. Но прибегаю редко. — Правила, — вздыхает Сяо Чжань. Ибо молчит. В горячей воде тело расслабляется, а мозг уплывает куда-то. Если бы не сильные руки Ибо, он мог бы запросто уйти под воду. — Вылезаем? — спрашивает он. И Чжань кивает головой, хотя вообще не представляет, как может пошевелить хоть пальцем. Но это Ибо берёт на себя. Он поднимается, подхватив Чжаня под спину и колени. Сяо Чжань так вымотан, что даже не пугается этого. А вдруг Ибо поскользнется? Но Ибо вылезает из ванны. Ставит Чжаня на ноги только для того, чтобы укутать того в большой банный халат и снова подхватить на руки. Так он его относит в спальню, где аккуратно кладёт на постель. Сяо Чжань уже спит, когда Ибо ложится рядом.