Двойное дно

Кусацу онсэн — это большой бассейн с горячей водой и разномастными домиками, выстроенными вокруг. Тут есть и деревянные постройки и каменные в пять этажей. У их домика есть собственная купальня, что замечательно. Внутри самого домика чуть пахнет влажностью, но от этого никуда не деться. Древний снаружи, внутри он имеет всё необходимое. А первое — это поглотитель влаги, похожий на робота из какой-нибудь космической саги. При входе бутыли с водой, на двухспальной кровати приветственная корзина. В целом, домик имеет всё необходимое, но без каких-либо излишек, дабы не мешать постояльцам от созерцания видов. А они тут шикарные. С террасы они видят свою личную купальню, дальше общий бассейн. Не близко, чтобы им никто не мешал. А чуть дальше — сосновый лес, находящийся на возвышении. С другой стороны домика находятся горы, сейчас покрытые снегом. Летом Сяо Чжань охотно там лазил, но сейчас побоялся бы туда идти: может быть слишком опасно. Ибо тут же включает камин, электрический, конечно, но выглядящий как настоящий, даже тихо слышен треск дерева. Поставив корзину на пол, Ибо разваливается на кровати в виде морской звезды. Сяо Чжань довольный, что Ибо понравилось, стягивает с себя куртку и ботинки. Убирает свою и скинутую обувь Ибо в прихожую, он смотрит на раскинувшегося парня. В праве ли он просить? В праве ли требовать от Ибо сделать это ещё раз? Ибо выглядит беззаботным, но так ли это на самом деле? — Иди сюда! — Ибо хлопает по кровати рядом с собой. — О чём ты думаешь всю поездку? — задаёт он вопрос, когда Чжань ложится рядом с ним. Чжань только мотает головой, подползая ближе, утыкаясь носом в горячую шею, дышит своим маленьким тянь гоу. — Это по работе, — всё же глухо отзывается он, чтобы Ибо перестал лезть с вопросами. И ведь он даже почти не врёт. — Я послал боссу свою новую книгу. И немного переживаю, что она может ему не понравиться. — Не переживай, — просит Ибо. — Ты отличный писатель. Уверен, книга ему понравится. Ибо переворачивается и теперь нависает над Чжанем. Смотрит на него серьёзно. Такой не похожий на самого себя в том же самолёте. Чжань тянет руку, чтобы провести пальцами по его пухлой щеке. Потом по жесткой прямой брови, по спинке носа. — Люблю тебя, — произносит Чжань отчего-то срывающимся голосом. Ибо наклоняет голову, хмурится. Хочет что-то сказать, но Чжань кладёт свой палец ему на губы. — Займись со мной любовью, — выдыхает Чжань. Взгляд Ибо темнеет. Он ложится на Чжаня, придавливая к жесткому матрасу всем своим телом. — Почему ты говоришь так, словно хочешь попрощаться? — Ибо не обмануть. Ибо всегда будет видеть больше, чем следует. — Нет, — Чжань качает головой. — Между нами же нет этих слов. Ты забыл? Никаких «прощай» и «здравствуй». Чжань просто исчезнет. Или же нет. Он ещё не решил. Он кладёт ладонь Ибо на затылок, тянет на себя, чтобы поцеловать, и Ибо позволяет ему это. Склоняется сам, целует, раздвигая и без того податливые губы своим языком. Руки Чжаня ныряют под тёплую кофту Ибо, чтобы коснуться разгорячённой кожи. Ему хочется плакать, так хорошо это ощущается. Ибо под ладонями живой, горячий, подвижный, гибкий и сильный. Его мышцы перекатываются под рукой, когда он чуть приподнимается над Сяо Чжанем, чтобы обжечь его своим тёмным, полным похоти и желания, взглядом. Его прекрасный страстный Ван Ибо, его мир, его всё! Сяо Чжань закрывает глаза, в миг становится больно смотреть на него. Смотреть и осознавать: всё это может быть в последний раз. — Посмотри на меня, — просит Ибо. И Чжань повинуется. Ибо хочется повиноваться, делать всё, что тот просит. — Ты такой красивый, — Ибо облизывает губы, — и весь мой. — Твой, — соглашается Чжань. Ибо сужает глаза, словно хочет заглянуть в самую душу, у него, возможно, это даже получается. Он вытряхивает Чжаня сначала из футболки, а потом стягивает с него штаны. Смотрит на него некоторое время, любуется его телом, чуть вгоняя в краску. Сяо Чжань не стесняется. Да, немного худоват, но рядом с Ибо нет места иным, кроме страсти, чувствам. Ибо быстро избавляется от своей одежды, сбрасывая её на пол, ложится сверху, захватывая рукой уже крепкий член Сяо Чжаня. Тот шумно тянет ртом воздух, ощущая на себе крепкую хватку, закрывая глаза, расслабляясь. Отдавая всего себя в чужие руки, решив позволить Ибо делать всё, что тот хочет. А Ибо хочет лизать его член. Чжань вздрагивает, когда его члена касается влажное и тёплое. Стонет, когда чужие губы смыкаются вокруг ствола. Ибо сам стонет, посылая по телу партнёра вибрацию. Одна из его рук тянется вверх, чтобы коснуться сначала губ, а потом проникнуть в рот Чжаня. Чжань обхватывает пальцы, сосёт, смачивая их слюной. Ибо проводит по его языку, чуть надавливая, по внутренней стороне щеки, легко задевает острый край нижнего клыка. Смоченные пальцы покидают рот, а потом касаются Чжаня между ягодиц. Проникновение ощущается сладкой тягучей болью, потому что Ибо решает вставить сразу два. Даже с закрытыми глазами Чжань ощущает на себе чужой пристальный взгляд. Ибо зорко следит за его состоянием и не собирается причинить настоящую боль, выходящую за рамки дополнительной пикантности. Чжань проходится по губам языком, кивает и говорит, словно его спрашивали: — Всё в порядке. — Я знаю, — чуть срывающимся голосом отзывается Ибо. Конечно, он знает. — Я чувствую, как твоё тело раскрывается для меня, желая принять как можно глубже. Слышу, как разгоняется твоя кровь по венам, как бешено стучит твоё сердце, как лёгкие раскрываются, принимая больше воздуха при частом дыхании. Я чувствую тебя целиком и полностью. Ты словно моё продолжение. Чжань улыбается, но тут же морщится от растяжения, когда Ибо разводит внутри него пальцы. — Ты тоже так можешь, — обещает Ибо. — Тебе стоит только сосредоточиться. Сяо Чжань едва заметно мотает головой. Ему не хочется сосредотачиваться, ему не хочется думать. И ему не хочется существовать. Ему нравится, когда его мир сузился лишь до чужих пальцев и плавных волн удовольствия, что омывают его тело. Он готов провести так вечно, ни о чём не думая. И ничего не желая больше. — Что бы тебя не тревожило, — продолжает Ибо, — я всё могу решить. Эти слова едва улавливаются разумом Чжаня. — Поэтому будь здесь и со мной. Ибо добавляет третий палец, от чего Чжань выгибается на постели. Он протяжно стонет, сам поддаваясь на пальцы, желая получить их как можно глубже в себя. Ибо дышит глубоко и шумно. Ритмично трахает его пальцами, свободной рукой поглаживая живот и бока. Проводит длинную линию от бедра по ногам. — Ты прекрасный, — восхищается Ибо. — Моя родственная душа самая замечательная на свете. — В прошлом году, — решается подать голос Чжань, — меня признали самым красивым мужчиной Китая. Сяо Чжань помнит, как это сомнительное достижение вызвало в нём бурю непонятных эмоций и долгие шутки от Мэн Цзыи. О, тогда она на славу поупражнялась в оригинальности и язвительности. — Только Китая? — Ибо даже в такой ситуации язва. — Почему не мира? Ты самый красивый человек в мире! Чжань польщён, он, возможно, мог бы что-то ответить на это, но Ибо касается его простаты, и слова тонут в громком стоне. — Тогда прямо сейчас я собираюсь взять самого красивого человека Китая. Чжань лягает его ногой в отместку. Внезапно Ибо останавливается, отчего Чжань открывает глаза. Ну что ещё? — Скажи, что ты взял презервативы и смазку, — просит он, выглядя при этом до комичного испуганным. — Чёрт, я совсем забыл про это. Чжань едва удерживает себя, чтобы не закатить глаза. — Я взял. В сумке, в большом кармане слева. Ибо покидает его и, сверкая голым задом, бежит к сумке, присаживается над ней, начинает рыться. Чжань смотрит на его спину, проступившие позвонки, маленькую задницу, на его резкие движения. — Да где же! — не выдерживает Ибо, выкладывая всё содержимое сумки на пол. Чжань решает возмутиться из-за этого чуть позже. Наконец-то Ибо находит искомое и возвращается. Его большой, налитый кровью, член, качается при каждом его шаге. Чжань заворожён. Ибо кидает на постель бутылочку со смазкой, открывая упаковку с презервативом, раскатывает его по себе и только потом берётся за смазку. Всё это он делает молча под пристальным взглядом Сяо Чжаня. Его тело не удовлетворённо, ему не хватает растяжения и касаний. Ему хочется тепла Ибо, его рук и его члена. Он разводит ноги шире, когда Ибо проделал все необходимые манипуляции. — Смотри на меня, когда я буду входить в тебя, — просит Ибо, нависая. Чжань лишь кивает головой. Ибо приставляет головку к анусу и начинает медленно входить. Чжань невольно сжимает в кулаках простыню. А потом Ибо поднимает на него взгляд. Они смотрят друг другу в глаза, когда Ибо медленно погружается в тело Сяо Чжаня. У обоих расширены зрачки, словно они наркоманы, разделившие одну дозу на двоих. У обоих разомкнуты губы, а дыхание частое. Чжань сводит брови, Ибо так много. И хотя он уже принимал его, кажется, в этот раз всё ощущается куда острее и больше. Наконец Ибо касается пахом бёдер Чжаня и замирает. Чжань смотрит, не закрывая глаз. Он хочет, чтобы этот образ Ибо отпечатался у него под веками, чтобы каждый раз, как он закроет глаза, видеть его. Ибо ложится на него, укрывает своим телом, придавливает к матрасу, даря чувство защищенности. И в то же время уязвимости. Защищенности перед миром. И уязвимости перед Ибо. Ибо тянется к его губам и целует, начиная двигаться. Сяо Чжань смыкает руки у него за спиной, прижимает к себе, поддаётся к нему всем телом. Он подмахивает бёдрами, не решаясь сбить того с темпа, а лишь подстраиваясь под него. Неспешный, размеренный и ласковый. Они на самом деле сейчас занимаются любовью. Чжань издаёт тихие вздохи-стоны, Ибо же только шумно дышит, припадая к чужим губам. Удовольствие накатывает приятными волнами, омывая разум, погружая в свою приятную глубину. Низ живота ощутимо тянет, но Чжань не торопит Ибо, не желая гнаться сейчас за быстрой разрядкой. Ему хочется близости, единения и размеренных толчков. Ибо двигается медленно, давая прочувствовать всю твёрдость, длину и толщину своего естества. И Чжань чувствует. Он обхватывает талию Ибо ногами, толкается сам, поджимая пальцы, когда чужой член задевает простату. Ибо целует его в лоб, глаза, нос, щеки. Покрывает поцелуями всё его лицо. Он ни на секунду не останавливается и не сбивается. Остаётся только позавидовать его выдержке натренированности тела. И Чжань завидует, больше себе, конечно же. И как мог раньше думать, что секс отвратителен? Как мог думать, что это с ним что-то не так? А сейчас он готов отдаваться снова и снова. Но только одному человеку. Ибо раскрыл всю чувствительность его тела. Нашёл все самые потаённые точки и рычажки. Тело Чжаня поддаётся на каждое касание, отвечает импульсами, заставляя стонать и жмурить глаза от зашкаливающего удовольствия. Его не просто имели, как это было раньше. Его на самом деле любили. И вот в конце, когда уже всё должно закончиться, Чжань осознаёт это. И хочется плакать. Почему так поздно? Почти в самый последний момент перед тем, как у него всё отнимут. Было бы благом никогда не знать этого? Он не успевает подумать об этом. — Где ты? —спрашивает Ибо, заставляя открыть глаза. Почувствовал. — Прости. Всё хорошо. Чжань не может долго смотреть в глаза Ибо, боится, что тот прочтёт всё, что так тревожит в данный момент. А этого нельзя допустить. Он сжимает Ибо внутри себя, поддаётся бедрами, насаживаясь грубо и резко, отчего Ибо зажмуривает глаза и стонет. — Давай же, — просит Чжань — Твой писатель хочет кончить. По Ибо видно, что свои сомнения относительно состояния Чжаня он отложил на потом, полностью сосредоточившись на том, что происходит сейчас. Он взял одну ногу Чжаня под колено, заставляя еще больше раскрыться, чтобы занять правильное положение, и теперь проходясь по простате на каждом толчке. У Чжаня закатываются глаза от удовольствия. Не сдерживая томных стонов, Чжань подмахивает, желая поскорее получить так необходимую разрядку. Оргазм горячей лавой омывает все тело, плавит жилы и кости, выкручивая суставы. Чжань чуть ли не на «мостик» встаёт, когда кончает с именем Ибо на устах. Тут же падает в приятную негу, ощущая, как содрогается в оргазме тело Ибо, от низкого чужого стона по телу бегут мурашки. Ибо делает ещё несколько толчков, замедляясь, а потом падая рядом с Чжанем на постели. Он тут же целует его в вспотевший висок. — Ты такой замечательный, — признаётся Ибо. — Самый лучший. — Правда? — за коротким смешком Чжань пытается замаскировать смущение. Всё-таки такие вещи в свой адрес он слышит нечасто. После секса никогда. — Зачем льстить? — Не веришь? — Ибо снова целует его. — Ты самый лучший. И не важно, что ты сам думаешь об этом. Я тебе говорю: это так. И точка. — Хорошо, — Чжань примирительно поглаживает Ибо по руке, поворачивает голову, находя чужие губы, целует мягко. — Надо в душ. — А потом в горячие источники! — тут же подхватывает Ибо, до обидного наполненный энергией. Сам же Чжань больше похож на желе, чем на человека. Он заикнулся про душ, хотя совершенно не имеет сил и желания туда идти. Ибо хватает его за руку, тянет на себя, заставляя сесть, а потом и встать. Тянет в сторону двери в ванную комнату. Чжаню лишь остаётся подчиниться. Внутри ванная комната состоит только из унитаза, душевой кабины и умывальника с небольшим зеркалом над ним. Всё почти точно так же, как и в номере, где Чжань останавливался раньше. Ибо выкручивает воду на максимум, настраивая какой-то режим, отчего из лейки большим потопом течёт вода. Они оба помещаются под ней. Ибо прижимает Чжаня к себе, видимо поняв, что от писателя сейчас мало толку. Чжань и рад отдать своё тело в распоряжение Ибо, позволяя намыливать себя, вертеть, если нужно.       Позже они лежат в горячей воде. Ибо, оперившись спиной о бортик, а Чжань между его ног, прижимаясь спиной к чужой сильной груди. Чжань под водой гладит бедро Ибо, они оба молчат, наслаждаясь друг другом. Внизу им видны другие люди, что тоже вышли насладиться теплом горячих источников, но они сами скрыты от посторонних глаз плотным заборчиком. Чжаню нравится смотреть вдаль, где снежные шапки гор подпирают хмурое небо. День уже близится к концу, но небо ещё светлое, хотя на западе проскальзывает красная жилка заходящего солнца. Японцы уважают тишину, и здесь она почти осязаема. Чжань расслаблен и спокоен. Все тревожные мысли растворились в горячей воде. Ему так нравится здесь. Мэн Цзыи подобрала отличный домик, надо будет сказать ей спасибо за это. Страшно подумать, сколько с его счёта сняли денег за это, но Чжань не собирается делать этого. Да, они могли бы вот так поваляться с Ибо и у Чжаня дома, благо ванна там тоже есть. Но смена обстановки — именно то, что им надо было. Общие воспоминания… Которые останутся с Сяо Чжанем, что бы не случилось. — Ты совсем спишь уже, — замечает его состояние Ибо. Чжань проводит по его ноге под водой. — Здесь так хорошо. С тобой. — Ты хочешь есть? — вдруг спрашивает Ибо, кажется, смущенный признанием Чжаня. — Я хочу суши. И наверняка тут куча полезных чаёв и отваров, да? Закажем что-нибудь? Пока мы совсем не размякли в этой воде. — Здесь подают яйца, сваренные в горячем источнике. Ничего такие. — Да? — удивляется Ибо. — Завтра посмотришь. Они кладут их в корзины и нанизывают на длинную палку, за ручки опускают в источник. Довольно занятное зрелище. Ибо усмехается. — Представляю. Всё-таки выбравшись из воды, они надевают традиционные японские халаты, после чего Чжаню дают лечь на кровать, а Ибо делает заказ, иногда спрашивает, чего бы Чжаню хотелось. В итоге им в номер привезли сразу два сервировочных столика, которые Ибо оглядывал голодными глазами. — Чжань-Чжань! Посмотри, как аппетитно всё выглядит. Ну, Чжань! Открой глаза! Сяо Чжань делает над собой усилие и открывает глаза. Он всё-таки приехал сюда провести время с Ибо. Он старается не думать про последний раз, но это всё равно всплывает в его голове. Поэтому про сон ему точно надо думать в последний момент. Он ещё успеет выспаться, когда будет заперт в большом доме госпожи Сяо.