Двойное дно

Он понимает, что опять делает это. Опять бежит от проблем, используя секс. И тянет за собой Ибо. Но ему и правда нужно почувствовать себя желанным, любимым и нужным. А перед Ибо он извинится, если получится. Сейчас главное не дать ему почувствовать его состояние, отвечать страстными стонами, жаркими поцелуями и сильными ногами, обвитыми вокруг чужой талии. После они поедят, а потом ещё раз трахнутся. А утром Ибо обычно не до разговоров, тем более, если Чжань разбудит его чуть позже, запихнёт в него утреннюю кашу и выпроводит в университет. А там и поездка в Японию. Новые впечатления не позволят Ибо обратить внимание на состояние своего парня. Сяо Чжань очень надеется, что его план сработает. Ему правда стыдно. Ему правда тошно от себя самого. Но выбора нет. А потом Ибо входит в него и все мысли исчезают. Но план рушится с самого начала. Под успокоительными и после оглушительного, как всегда, оргазма, Сяо Чжань не хочет есть. Ибо, кажется, тоже. Они лежат в темноте своей спальни на остывающий простынях, наслаждаясь близостью своих разгорячённых тел. Чжань уже восстановил дыхание и теперь просто, прикрыв глаза, наслаждается легкостью во всем теле. Ибо лежит рядом с ним, иногда касаясь губами его щёки. Это приятно. — И всё же с тобой что-то не так, — тихо говорит Ибо, словно делится с ним секретом. Чжань лениво открывает глаза, чтобы посмотреть в чужие напротив. Сытый и удовлетворённый Ибо смотрит на него, ищет что-то на его лице. «И что тебе неймётся?» — хочется спросить. Но Сяо Чжань только едва заметно качает головой. — Всё хорошо. Хочешь меня ещё раз? — забрасывает он удочку. Кажется, пункт с ужином придётся опустить и перейти к следующему. — Всегда, — легко соглашается Ибо. Но он сомневается. Чжань видит. И, прежде чем он тянется сам, Ибо просит: — Расскажи. Сяо Чжань ощущает на себе давление приказа, но он вымотан и под таблетками, так что только едва качает головой. — Я же сказал: всё хорошо. Ибо выглядит удивлённым и озадаченным. Он хмурит брови, рассматривая Сяо Чжаня, словно впервые видит его. А потом решает что-то и успокаивается. Чжань улыбается шире, тянет Ибо на себя, разводя ноги, чтобы тому легче было устроиться между ними, подставляет грудь под поцелуи, выгибается, когда Ибо снова входит в него, начиная двигаться сразу быстро и вставляя на всю длину, а потом практически выходя из него. Тело одновременно сопротивляется и поддаётся. Хочется больше ласки, больше прикосновений, больше засосов-укусов. Но в то же время он устал, вымотан, его тело перенасыщено ощущениями, слишком уязвимо сейчас. Удовольствие граничит с болью. И Сяо Чжань стонет, стонет и стонет, задыхаясь в пылу чужой страсти. А потом падает в спасительную темноту.

***

Открыв один глаз, Чжань понимает: за окном уже утро. Скорее даже день. Открыв второй глаз, он садится на постели: они проспали! Но та сторона, на которой засыпал Ибо, пуста. Осталась только подушка со следом от головы. Чжань встаёт с постели, достаёт из шкафа бельё и футболку, идёт на кухню, чтобы и там никого не найти. Часы на духовке показывают почти полдень. Сяо Чжань задумчиво чешет голову. Ибо проснулся сам? В мусорном ведре он видит выброшенный контейнер из-под вчерашнего ужина, который он даже не побеспокоился вытащить, тот так и простоял всю ночь в разогретой духовке. Блеск. У Орешка чистая вода и остатки корма. Ибо её накормил. Что ж, так даже лучше. После принятия успокоительного или же из-за того, сколько жидкости он вчера потерял, пить хочется неимоверно. Чжань достаёт из холодильника упаковку с соком и осушает её чуть ли не наполовину. Всё тело приятно тянет и ломит, и Сяо Чжань думает, что может поспать ещё немного, раз уж Ибо оказался таким взрослым мальчиком и сам смог собраться. Налив себе большой стакан воды, Чжань уходит обратно в спальню, чтобы поспать ещё пару часов.

***

В этот раз поездка в Японию очень волнительна. Накануне вечером Ибо приходит к нему уже с сумкой. — Я взял всего понемногу, — комментирует он объём сумки. Чжань не собирается его осуждать. Он сам любит путешествовать с комфортом. И если он едет с командой от «ЛюБуксИн», то обычно берёт с собой чуть ли не весь дом. Таскаться с чемоданами всё равно не ему. Накануне ему пишет Лю Хайкуань, сообщая, что за ними заедет машина к восьми, так как полёт согласован на десять. Лететь им почти три часа, и учитывая дорогу до самого онсэна и час разницы, то они как раз заселятся в домик после обеда. Примерно так он и рассчитывал. Ибо непривычно возбуждён, дёргается, смотрит на часы. Немного нервирует, когда Сяо Чжань проверяет: всё ли он взял. Во время его отсутствия Орешек будет кормить Мэн Цзыи, та обещала заглядывать каждый день. И ещё придёт клининг сделать генеральную уборку. Сяо Чжаню немного совестно, что он вот так напрягает столько людей, до сих пор не привыкший, что кто-то хочет сделать для него добро. Ибо чуть ли не заставляет его выйти на улицу раньше, чем приехала машина, так тому не терпится. Сяо Чжань улыбается. — Вылет не состоится раньше, если ты выйдешь из квартиры прямо сейчас. — Ты уверен, что мы успеем за два часа? А вдруг пробки. Мы могли бы поехать на моём байке. — С чемоданами? — Чжань выгибает бровь. — Чёрт! Забыл. — Не переживай, — Чжань как никогда чувствует себя старше Ибо. Тот превратился в подростка, несдержанного и непослушного. — Я летал таким способом уже несколько раз. Мы успеем. Ибо успокаивается, но ненадолго. В итоге они всё же выходят раньше, чтобы оставшееся время, пока не приехала машина, просидеть на скамейке у выхода из жилого комплекса. В восемь утра дороги уже перегружены, и Ибо бурчит: «Я же говорил», но водитель сворачивает с основных дорог, везет их быстро, но аккуратно. На выезде из города почти нет машин, и они приезжают в аэропорт даже чуть раньше. При входе в здание их уже ждут два работника аэропорта: девушка в форме и мужчина с тележкой для багажа. Сяо Чжань с улыбкой здоровается с ними, Ибо тоже кланяется. Девушка, ведя их коридорами для vip пассажиров, сообщает, что их самолёт уже готов и проверен. Но до вылета ещё есть двадцать минут. Они могут выпить кофе в комнате отдыха или же пройти сразу в самолёт. — В самолёт! — командует Ибо. Сяо Чжань ничего не говорит на эти детские выходки. Он и сам помнит, как был взволнован, когда Лю Хайкуань предоставил ему самолёт своей семьи впервые. А Чжань в детстве на таких летал. У семьи Сяо их два. Один на шесть мест, другой — на двадцать для корпоративных поездок. Самолет семьи Лю небольшой и аккуратный, рассчитан на шесть человек. Он уже стоит на аэродроме, и Чжань видит, как один из пилотов протирает стекло со своей стороны. До самолёта их везут на смешной открытой машине вместе с багажом по специально выделенному коридору. У опущенного трапа их встречает стюардесса, и после обоюдных поклонов, Чжань и Ибо поднимаются в салон. Здесь светло и пахнет кожей. Светло-бежевые оттенки приятны глазу. Ибо сразу осваивается, просит кофе, занимая место у иллюминатора. Чжань, улыбаясь, качает головой. Внутри него всё горит от любви к этому человеку. К его причудам и широкой улыбке, словно он в первый раз вообще вступил на борт. Конечно же, Ибо не может спокойно сидеть и пить свой кофе двадцать минут. Сделав пару глотков, он оставляет кружку и начинает канючить у стюардессы разрешение пройти в кабину самолёта. Стюардесса, кажется, уже в любви к этому парню. И Чжань даже не пытается вмешаться. Отлично. Теперь этот парень её проблема. Он видит, девушка колеблется. Вроде как они важные пассажиры, но в то же время не владельцы самолета, и она не знает, как много им можно позволить. Но порадовать Ибо ей хочется. Всё решают пилоты, вышедшие из кабины познакомиться. Сяо Чжань сдержанно им кланяется, а потом оба мужчины попадают под обстрел просьб Ибо. И ему разрешают. Сяо Чжань замечает, что Ибо ни разу не применил «приказ», полностью полагаясь на своё обаяние. А ведь он мог, но не стал. Вот даже в такой мелочи не стал прибегать к своим тайным возможностям. Сяо Чжань так им гордится. Сам Чжань отказывается пройти в кабину. Ничего интересного для себя он там не увидит, да и не хочет создавать давку. Пусть Ибо наслаждается на полную катушку. Через десять минут он возвращается, полностью удовлетворённый. — Ты такой замечательный, знаешь? — говорит он, когда садится рядом. Пока никто не видит, он дарит Чжаню короткий чмок в щёку. Чжань не знает, но кивает. — Пристегнитесь, пожалуйста. Мы скоро взлетаем, — предупреждает стюардесса и уходит, чтобы занять своё место. Чжань и Ибо быстро пристёгиваются, и самолёт трогается с места. Они выруливают из «кармана», в котором стоял самолет, справа видно, как взлетают его старшие собратья, увозя десятки людей по разным направлениям. Под шасси стелется ровное полотно взлетной полосы, железная птица набирает скоростью. А потом мягко отрывается от земли. Это совсем другое ощущение, нежели ты летишь общим рейсом. Ты, вроде как, чувствуешь: самолёт легче и мельче, чем пассажирский. Его легко качает на воздушных потоках. В кровь поступает адреналин: всё-таки немного страшно. Ван Ибо счастлив. Чжаню даже немного завидно. Ибо мог бы наслаждаться мягким и удобным креслом, деревянным столиком, на который им поставили напитки. В целом внутренней роскошью самолёта, но он прилип к иллюминатору, разглядывая облака. — Посмотри, посмотри! — просит он, когда самолёт, набирая высоту, проходит сквозь молочно-белую субстанцию. Чжань наклоняется к иллюминатору, но ожидаемо ничего не видит, а потом самолет выходит из облака, и они попадают в бескрайнюю лазурь неба, а белый ватно-образный ковёр остаётся под дном самолёта. Это на самом деле красиво. Ибо поворачивается и быстро чмокает его в щёку. — Знаешь, — Ибо садится ровно, успокаиваясь и беря свой напиток, — если ты хотел произвести на меня впечатление всем этим, — он указывает рукой на самолёт, — то не стоило. Я ведь и так весь твой. — Нет, не хотел, — честно отвечает Сяо Чжань. — Это просто вынужденная реальность, чему тут хвастаться? Самолетом начальника? — Так это не самолёт твоей семьи? — Нет, — Чжань отворачивается, но договаривает: — Вряд ли бы мне разрешили им воспользоваться. Тем более, я не хочу, чтобы они знали о тебе. — Отчего так? Не то, чтобы я горю желанием с ними увидеться, но… — Тогда не надо задавать вопросов, — отрезает Чжань, прекращая этот разговор. Весь полёт Ван Ибо не перестаёт набивать рот всем, чем только можно, уничтожая запасы на борту. Чжань мысленно просит у Лю Хайкуаня прощение, у него точно спросят: кто такой прожорливый летал на их самолёте. Ибо ест салат с каким-то мясом из вакуумной упаковки, потом фрукты и орешки. На столе ровным строем стоят несколько баночек газировки. Чжань же позволил себе немного вина, желая расслабиться, но, в целом, просто дремал все два с половиной часа.       Япония встречает их морозом и сильной влажностью. На взлётной полосе гуляет сильный ветер, желающий побольней укусить за голые щёки. Проблемы маленьких самолетов в том, что их нельзя пристыковать к «рукаву» аэровокзала. И их снова везут на машине. Пройдя таможню и выйдя из здания, они находят машину, что ожидала их, чтобы отвезти в Кусацу Онсэн. И теперь осталось ещё минут сорок в противоположную от аэропорта сторону. Летом тут есть на что посмотреть, но сейчас местность покрыта тонким слоем снега, а серое небо сливается с землёй у горизонта. Машина едет быстро и плавно, но Чжаня всё равно немного укачивает. Ибо, чувствуя его настроение, затихает у противоположного окна, достав из кармана наушники и, вероятно, включив музыку. Интересно, что он слушает? Сяо Чжань не знает. Он так много не знает о нём. Даже вот такие мелочи, как музыка. Но ведь есть ещё куча других вещей, которые как бы принято знать. Но они никогда не были сосредоточены на подобном. Им казалось это не важным. Ибо ведь тоже не спрашивает ничего. Ни про любимое блюдо, ни про музыку, ни про фильмы. Они ведут себя так, словно знакомы целую вечность. Или же у них она впереди, чтобы всё узнать. Но, оказывается, нет. Вглядываясь в белое бескрайнее полотно за окном, Чжань не может не думать о том, что всё это в последний раз. Если он не решится. Это сделать не так уж и сложно. Просто сказать Ибо всё, как есть, и позволить ему решить эту проблему. Но вот как с этим потом жить? Это будет совсем другое, нежели с Джонни Хуаном. Тогда он Ибо рассказал по незнанию. Кто бы мог подумать, что это так обернётся? Тем более, Ибо приказал ему рассказать. А сейчас Чжань хочет сделать это добровольно, прекрасно зная, что за этим последует. В Ван Ибо сложно признать убийцу. Вероятно, Чжань относился бы по-другому, если бы парень ворвался в квартиру Джонни Хуана, схватил нож и хладнокровно убил бы его. Но Ибо же ничего не делал. Во всяком случае, ничего физически. Он просто напугал до смерти. Боже! Сяо Чжань трёт переносицу. Это же какой-то сюр. Почему он так спокойно это воспринимает? Почему ищет оправдание? И почему ему совсем не жаль бывшего? Он так просто принимает происходящее, что даже немного страшно. Но Ибо… Он смотрит на парня, который смотрит в своё окно, что-то слушая. Ибо такой красивый. Такой чистый, непосредственный и удивительный. А ещё он заложник своей природы. Не так ли? Он находит его руку и переплетает их пальцы. И так они едут до отеля.