Двойное дно

      Сяо Чжань останавливается, когда перед перекрестком, который он хотел проехать, загорается красный свет. В салоне машины тихо играет смутно знакомая песня. Возможно, это что-то популярное ныне, и он мог слышать это раньше. Или же какое-то старьё, давно забытое. Чжань совершенно не разбирается в музыке. Сразу за перекрестком угадывается вывеска аптеки, куда ему и надо: голова нещадно болит часов с семи, а это почти пять часов. Улицы Пекина в такой час если не пусты, то довольно разгружены, чтобы преодолеть путь минут за сорок, который при обычном трафике требует часа или даже полтора. Чжань жалеет, что отпустил водителя, но он делает так каждый раз. И каждый раз жалеет. Но ему не хочется, чтобы его видели таким. Каким «таким» ему трудно ответить. Потерянным. Разбитым. Сломленным. Ему хочется одиночества. Сейчас особо остро. Головная боль постучалась легкими пульсациями у висков, как только они сели за стол. Чжань не особо был удивлён этому: голова начинает болеть каждый раз, когда он волнуется. Через час она покрыла голову плотным обручем, с каждым часом давящим всё сильнее. Сейчас голова болит так, что его подташнивает. Она распространилась и на глаза, которые отчаянно хочется потереть, чтобы снять давление. Но он, как назло, в линзах. В бардачке ничего, кроме бутылки с водой, не оказывается. Мелодия в машине сменяется на другую, тягучую и мелодичную, красный свет на зеленый, давая Чжаню возможность проехать перекресток и остановиться у аптеки. Он собирает последние силы и выходит. Вне машины воздух прохладный, чуть влажный, какой обычно бывает в середине ноября. Пахнет какими-то специями, возможно, где-то неподалёку работает ресторан. На улице людей тоже почти нет, это радует. Колокольчик на двери возвещает о том, что внутрь вошёл новый посетитель. Сяо Чжань направляется сразу к кассе, за которой сидит сонная молодая девушка-фармацевт. — Что-нибудь от головной боли, — просит Чжань. — Сильное. Здесь слишком яркий свет, раздраженные глаза начинают слезиться сильнее. Она смотрит на него дольше положенного, чем только раздражает. Чжаню не хочется походить на наркомана, которому требуется доза. Но ему нужны чертовы таблетки прямо сейчас! Конечно, нет ни единого шанса, что она его не узнала. Ни с плакатом на всю стену, с которого на него счастливо смотрит он же с бутылкой воды в руке. Он смутно припоминает, как они снимали эту рекламу. Вода, кстати, гадость. У него дома стоит запас на год, к которому он так и не притронулся. На плакате написано, что вода из супер полезного древнего источника. Но по мнению Сяо Чжаня, если его кто-то спросит, ее разливают в ближайшем подвале. Девушка кладёт на прилавок упаковку таблеток, спрашивает, нужно ли ему что-нибудь еще. Чжань качает головой, и та тут же отзывается болью. Он прикладывает телефон к устройству для оплаты и выходит, не дожидаясь чека. В машине он кидает в рот сразу две таблетки, не обращая внимание на дрожащие руки. Делает несколько больших глотков воды. Несмотря на то, что он возвращается с ужина, в его желудке пусто. Он чувствует, как два кругляша проскальзывают по гортани, попадают в желудок. Остается только закрыть глаза и ждать, когда они подействуют. Он откидывает голову назад и закрывает глаза. Шумно вдыхает и выдыхает через нос. Ждёт. Он так торопился в аптеку, что не запер машину, оставив тут не только телефон на держателе у руля, но и сумку с ноутбуком на заднем сиденье. Боль потихоньку отступает, позволяя свободно вздохнуть. Глаза всё ещё хочется почесать. Он мог бы снять линзы, но у Чжаня с собой нет очков, как назло забыл дома. Этот день хуже быть уже не может. Стоит об этом подумать, как оживает телефон. Он на беззвучном режиме, но заходится вибрацией, немного раздражая. В это время ему могут позвонить десятки людей по сотне причин. Но возьмёт он трубку, только если… Открыв один глаз, он ждёт, пока тот сфокусируется на имени звонящего. Мэн Цзыи. Он ждал от неё звонка. Она всегда звучит после. — Ответить, — устало сообщает Чжань аппарату, принимая звонок. Девушка молчит какое-то время, видимо ожидая первых слов от него. Но Чжань ещё не справился с головной болью, чтобы вести диалог. Только слушать. Она вздыхает, поняв все правильно. — Я была у тебя сегодня дома, — сообщает она. — Проверила, как провёл уборку клининг. Все отлично. И я оставила тебе одежду на завтра. Она только что из химчистки. Те коробки, что справа от входа, вещи от спонсоров. Надо засветить на твоём Weibo. Там ничего скоропортящегося, но нужно поторопиться. Вопреки ожиданиям, её голос не раздражает, как могло быть в его ситуации, а успокаивает. Перечисленная ею рутина, ожидающая его, заземляет. Позволяет вернуть в его привычную жизнь. Именно это ему сейчас и нужно. Он ничего не отвечает, Мэн Цзыи и не ждёт. Все это затеяно только ради одного. Отвлечь. Она замолкает, а потом осторожно спрашивает: — Как ты? Это её стандартный вопрос, после его возвращений с подобных ужинов. Чжань обычно молчит. Сегодня тоже. Тогда следует новый вопрос: — Мне приехать? Иногда Чжань отвечает «да», но сегодня ему хочется побыть одному. Он качает головой, а потом вспоминает, что Мэн Цзыи нет в машине. Из-за громкой связи легко было забыть. — Нет. Я в порядке. Ложь. Он не бывает в порядке. Она это понимает, но принимает правила игры. — Хорошо, — говорит она. — Я заезжала в твой любимый сычуаньский ресторан, оставила тебе еды. Поужинай. — Спасибо. — Я заеду за тобой завтра. Это могло прозвучать как вопрос, но не звучит. — До завтра. И он сбрасывает звонок. Головная боль ещё не прошла, а свернулась в клубочек где-то у затылка, напоминая о себе мягкой незначительной пульсацией. Он рискует аккуратно протереть глаза, убирая излишнюю влагу. И трогается с места.       С Мэн Цзыи они познакомились случайно. Три года назад жизнь Сяо Чжаня была совершенно другой. Он учился на врача, проходил по вечерам практику в местной больнице, иногда ночуя там же. Всё лучше, чем дома. Мэн Цзыи он встретил в коридоре больницы, сидящей на металлической скамейке, опустив голову. Довольно частое явление. Сяо Чжань направлялся к аппарату с кофе, и, поддавшись порыву, купил два стаканчика. Мэн Цзыи подняла на него заплаканный взгляд, когда он не очень-то вежливо сунул ей стаканчик с кофе прямо под лицо. — Кофе дерьмовый, — предупредил он, садясь рядом. Его смена уже давно закончилась, но уходить не хотелось. В планах было немного поучиться в общей комнате, в такое время сейчас людей там нет. Полночь отличное время для разговоров. Так Сяо Чжань узнал, что Мэн Цзыи тут из-за брата. О дорогих уколах, которые ему необходимы, о том, что они сироты без стабильного материального положения. О том, что Мэн Цзыи днём сматывает подошвы своих стареньких кроссовок в поисках работы. Она литературный агент. Без опыта работы. Шансов ноль. Таких Пекин сжирает не жуя. Через неделю Сяо Чжань оплатил все счета Мэн Цзыи. Хотел сначала провернуть это так, словно её брат попал под благотворительную программу. Но девушка оказалась для этого слишком умна. Ещё через пару дней он забывает на скамейке, на которой сидел рядом с ней, свой блокнот, в котором делал наброски своей придуманной истории. На тот момент это просто хобби. Попытка отвлечься от реальности. Просто разгрузить голову. А она пошла с его заметками в «ЛюБуксИн», на тот момент небольшое, но весьма перспективное литературное агентство. Семья Лю одна из самых состоятельных семей Китая. Они имеют бизнес в разных областях, как осьминог, обвив все доступные и прибыльные отрасли. Сяо Чжань знал, что их семьи вели совместный бизнес, но через десятые руки, поэтому у него не было повода встретить Лю Хайкуаня, основателя агентства, где бы то ни было. Так окончилась его карьера врача и началась карьера писателя. Мэн Цзыи осталась в его жизни. Как и её брат, Юй Бинь, став редактором черновиков. По словам Цзыи, тот обладал интуитивной грамотностью. И заканчивал дистанционное обучение в Шанхайском университете по направлению «Библиотека и информатика». А над небольшой семьёй висел приличный долг за обучение. Лю Хайкуань оказался приятным мужчиной, обожающий устраивать чайные церемонии. Как на большое количество человек, так и индивидуальные, для Сяо Чжаня. Позже, он будет привозить ему разные мелочи из своих поездок. То ручной работы чайную пару, то какие-то травки и коренья: Хайкуань очень увлекся полезной стороной чая и аж светился, принимая очередной дар, привезенный из какой-нибудь глуши, где ещё жива народная медицина. О своих семьях они не говорили, даже не упоминали никогда. Для Сяо Чжаня это табу. А для Лю Хайкуаня… Впрочем, не важно. До того времени, как вышла его первая книга «Заколка в виде журавля» и распродалась рекордными экземплярами, случилось многое. Умер отец, объявилась госпожа Сяо.       Заехав на подземную парковку, Чжань выключает двигатель, но не торопится выходить. Посторонние, видя их с Мэн Цзыи вместе, думают, они пара. Нетрудно обмануться. Девушка невысокого роста, красивая и строгая, свободно проникает в его личное пространство, если того требуют обстоятельства. Например, поправить воротничок или прядь волос. Она спокойно может отпить из его кружки или же положить руку на плечо, когда тот сидит в гримерном кресле перед очередным интервью. Сяо Чжань полагает, дело ещё и в том, как они смотрят друг на друга. И было бы куда проще, будь они влюблены. Он мог бы это сделать, если бы его привлекали девушки. Но их отношения куда интимнее, куда глубже. Она его друг, его опора, его всё. Он стал для неё ещё одним младшим братом (несмотря на то, что Сяо Чжань старше), о котором она заботится больше и относится внимательнее. Она для него стала домом, человеком, знающим о нём всё. Почти. Самые свои грязные и тёмные тайны он скрывает даже от неё. Они часто проводили время у него на кухне за чашкой чая, разговаривая. В основном это делает Сяо Чжань, делясь всем тем дерьмом, что случалось в его жизни. И продолжает случаться. А она его слушает. Не даёт советов, не говорит, как ей жаль. Просто присутствует в его жизни. Чжань знает, за него она воткнёт любому иголки под ногти, если надо будет. Можно подумать, она рядом с ним из благодарности за те деньги, на которые было куплено здоровье её брата. Но они давно решили этот вопрос. Чжань просто сказал: «У меня были эти деньги, и я хотел избавиться от них. Это лучшее, что я мог сделать с ними». Конечно, это были не его деньги, если быть точным. Они лежали на счету его отца. Большая сумма, которая давила на плечи. Чжань был рад избавиться от них. Отец, уже тогда едва понимающий от таблеток и болей, где находится, в них уже не нуждался. А Сяо Чжань тем более. Деньги принадлежали семье Сяо, одной из самых богатых в Китае. И Чжань не хотел иметь с ними ничего общего. Фамилии более, чем достаточно.       Поднявшись в квартиру, он наталкивается на упомянутые Цзыи коробки, но игнорирует их. В гостиной на самом видном месте висят несколько чехлов с одеждой, которую предстоит надеть завтра. Сбросив пиджак и вытянув идеально выглаженную рубашку из штанов, Чжань идёт на кухню. Есть всё ещё не хочется. На самом деле даже подташнивает от мыслей о ней, но проверить стоит. Вдруг захочется. Холодильник и правда перестаёт быть просто аксессуаром на кухне. Теперь все его полки хранят разные судочки и баночки. Внизу пакет со свежими овощами и готовыми наборами салатов. Цзыи, как всегда, немного перестаралась. Со стороны может показаться, что Сяо Чжань бытовой инвалид, но это не так. На самом деле он уже с четырнадцати лет может позаботиться о себе. Он заботился о больном отце. Но сейчас, уходя в работу над очередной книгой, он забывает обо всём. Даже о еде. Он умеет готовить, поэтому брезгует лапшой быстрого приготовления, как и таким же рисом. Он лучше будет пить литрами чай, стараясь заглушить голод, но не притронется к этой дряни. Он берёт одну из бутылок с водой, что ровным рядом стоит на полке на двери холодильника. Открывает и пьёт небольшими глотками. Вода приятной прохладой падает в желудок. Табло на микроволновке показывает почти час ночи. Ему завтра рано вставать. На ходу стянув с себя рубашку, он проходит в ванную, кидает её на корзину для грязного белья. Туда же летят носки, штаны, нижнее белье. Встав под душ, он нажимает на кнопку на панели, выбирая самый любимый режим. Горячая вода и сильный напор, массирующий плечи. Он стоит так некоторое время, стараясь ни о чём не думать. Этот день закончился, можно расслабиться. Теперь его побеспокоят не скоро. Хотя время всегда так быстро летит.       Его новая книга за неделю до релиза, насчитывает более пятисот тысяч предзаказов. «Дорога до Луны» обещает быть самой успешной в его карьере, хотя та же «Заколка в виде журавля» спустя три года показывает всё ещё хорошие результаты. На завтра запланирована автограф сессия в одном из самых больших книжных магазинов «ЛюБуксИн». Сяо Чжань не готов. После семейных ужинов ему требуется несколько дней, чтобы вернуть себя. Никаких людей вокруг, только тишина. Кроме, разве что Мэн Цзыи, которая имеет право приходить сюда без спроса. Если Чжань не хочет её видеть, то просто не выходит из спальни. Девушка делает свои дела: набивает едой холодильник, проверяет чисто ли в квартире, забирает грязную одежду в химчистку или привозит новую. Приносит подарки от спонсоров и поклонников. Она прекрасно знает, что чувствует Чжань: он ей все рассказал. И про деспотичную госпожу Сяо, про своё трудное детство, отнюдь не радостное, несмотря на достаток, в котором он вырос. О смерти матери, которая подкосила Чжаня. О смерти отца, которая стала освобождением в его почти двадцать четыре. Она видела его слезы, его слабость. Она знает, почему он пишет. И почему его книги наполнены мрачностью, которая почему-то так всем нравится. Чжань не исключает возможности, что причина кроется и в его внешности, на которую клюнула его основная целевая аудитория: девушки-подростки и женщины от двадцати пяти и выше. На автограф сессии приходят много людей. Мужчины среди них тоже есть, но в меньшинстве. Может ли Сяо Чжань жаловаться, пока его книги покупают? Пока товары, которые он рекламирует, тут же пропадают с прилавков? Нет. Все эти люди приносят ему деньги. И не важно, что им нравится: он сам или его книги. Ведь так?