Первый меч Гухуа

*Близ порта Илун, 10 лет назад*

Подчинив людей силой, не подчинишь их сердец,

потому что люди покоряются силе;

подчинив людей добротой, завоюешь сердца,

и люди проявят истинную покорность.

Сюнь-цзы

      Небесная кара немилосердна, посылая испытания не только противящимся ее порядку совершенствующимся, но и землям вокруг. И все же есть разница между стоящим на пороге божественности монахом и главой прославленного клана. В зале Ваншань ни для кого не было секретом, что мастер Гу Хуа в скором времени столкнется с божественной карой. Готовясь к вознесению, Гу Хуа отдавал последние распоряжения младшим мастерам и был вполне доволен. Но когда множатся законы и приказы, растет количество воров и разбойников…       Несколько лун назад глава школы Гухуа вознесся в пурпурной мгле и стал звездой, отринув бренное тело. В том самом месте, где он встретился с гневом небес, вспыхнула убийственная Иньская ци. Гу Хуа выбрал своим преемником Вэнь Гуаня, и новый мастер всерьез обеспокоился возникшей проблемой, но к ней добавилась еще одна.       Большинство мастеров оказались недовольны тем, что именно его выбрали новым главой. В их глазах Вэнь Гуань был лишь выскочкой, который обманом утянул власть у них из-под носа. Разгорелась битва, не стихающая вот уже четыре дня. Вэнь Гуань вместе со своими старшими учениками бился против ополченцев, возглавляемых Хуаном Третьим.       Сквозь разросшийся Иньский туман изредка пробивались искры, высеченные столкновением мечей. Пока один из учеников сдерживал проклятие в центре зала Ваншань, учитель и его ученик вместе сражались с предателями снаружи. Отряд под командованием Хуана Третьего следовал всем канонам низких людишек — опасаясь упустить высокий чин, они стали готовы на любую подлость.       Кажется, никто, кроме Вэнь Гуаня не понимал, что помимо деления власти существуют проблемы куда серьезнее. Его старший ученик огромными усилиями сдерживал энергию Инь в месте, где вознесся глава Гу Хуа. Ребенок рядом с ним не переставал плакать, цепляясь за штанину старшего. Ученик закашлялся, с его губ сорвалась струйка крови, и ребенок разрыдался пуще прежнего. — Только через мой труп ты станешь главой школы! — Хуан Третий вскинул лук, направляя стрелу в сердце собрата. — Учитель!       Старший ученик Вэнь Гуаня сложил печать, чтобы отразить летящую в мастера серебряную вспышку, но мужчина справился и сам. Он отскочил в сторону, и стрела устремилась вниз, к самому подножию горы. Спустя какое-то время издалека донесся болезненный женский крик, и в душе Вэнь Гуаня похолодело. Он больше не сдерживал силу. Одним взмахом руки отбросив сторонников собрата, он пригвоздил Хуана Третьего к земле. — Я больше не позволю тебе бесчинствовать на пике Линмэн, — рука главы школы стиснула шею противника до хруста. — Убирайся прочь из зала Ваншань. — Я-то уйду, — хрипло рассмеялся Хуан Третий. — Интересно посмотреть, как скоро школа Гухуа падет под твоим управлением!       Хуан Третий ушел, а вслед за ними и остальные мастера. Многие ученики отправились вслед за учителями, остались лишь те, в чьих сердцах не было злобы. Вэнь Гуань потрудился устроить оставшихся учеников в уцелевших комнатах и обратился к своим старшим ученикам: — Сюнфэн, Сунлинь, приглядите за остальными. Я вернусь в зал Ваншань и попытаюсь избавиться от сгустка проклятия. — Учитель, позвольте отправиться с вами! — янтарные глаза одного из юношей полыхали огнем. Он был слаб телом, но очень развит духовно, и едва сдерживал свой праведный гнев.       Как только он сказал эти слова, в его штанину впились крохотные ладошки. Опустив взгляд вниз, старший ученик увидел заплаканное лицо младшего брата. Мальчик изо всех сил уперся ногами, не пуская старшего брата за учителем. Его глаза были красными от слез, а мелкое тело дрожало от гнева и страха. — Не пущу! — всхлипнул он. — Почему только ты должен выносить все эти страдания?! Это несправедливо! — Сянь-Сянь, успокойся, — старший ученик ласково потрепал мальчишку по голове. — Я должен исполнить свой долг перед учителем. — Не стоит, — второй ученик бесцеремонно схватил товарища за запястье, проверяя пульс. — Сюнфэн тяжело ранен, слишком долго сдерживал энергию Инь. Я займась им, а вы, учитель, отправляйтесь один.       Вэнь Гуань кивнул и широкими шагами направился в сторону больших каменных ворот. Чем скорее он справится с этой проблемой, тем меньше жизней заберут за собой катаклизмы.       У самого подножия горы клубилась зловещая Иньская энергия. От нее перехватывало дыхание, и кожа покрывалась мурашками от ужаса. Смертные лежали на дороге вповалку, не в силах даже вдохнуть. В центре людской группы одна из молодых девушек зажимала ладонью кровоточащую лодыжку — лишь царапина, но и ее оказалось достаточно, чтобы спровоцировать новый катаклизм. На дороге расползлась небольшая лужица крови — фатальная ошибка — и теперь группа, состоящая, в основном, из торговцев и их семей, застряла посреди горного перевала. — Как же так?! — прорыдала одна из женщин, закрывая тело своего ребенка подолом походного плаща, будто это могло как-то спасти того от зла. — Мы ведь уже ступили на охраняемые земли, где миллелиты?! — Лянь И, не болтай! Лучше помоги Фу Янь перевязать рану! — рявкнул на нее один из мужчин. Он был одним из немногих, кому еще удавалось стоять на ногах.       Опережая остальных на несколько чи, на дороге лежал мальчишка лет шести. Одежда из дорогого шелка и волосы необычно проникновенного синего цвета выдавали в нем ребенка зажиточной семьи. Однако сейчас это не имело ровным счетом никакого веса. Он весь сжался в комок от боли и страха — мальчишка успел дважды пожалеть, что убежал далеко вперед от отца и старшего брата. Не в силах даже шепотом воззвать о помощи, ребенок сжался еще сильнее. Прямо над ухом раздалось угрожающее рычание. Огромная лапа прижала на хвост из синих волос к земле, и страх липким коконом опутал все тело. Смерть дышала прямо в затылок.       То были священные звери сюаньвэнь. Убивать и ранить их было строго запрещено, чтобы не потревожить бессмертного владыку Суаньи, живущего в отшельничестве. Да и не то, чтобы простым смертным было под силу оставить на них хоть царапину — шкура зверей не боялась ни огня, ни стали. Но сейчас выбора не было, привлеченные запахом крови и волнениями ци, звери сюаньвэнь кольцом окружили людей. Мужчины, у кого еще остались силы, вскинули копья, отгоняя хищников от сбившихся в кучку женщин и детей. — Цю-эр! — раздался где-то в толпе отчаянный крик мужчины, и мальчишка узнал в нем свое имя.       Но не посмел даже губ разомкнуть в ответ на зов отца. Огромная лапа рычащего хищника все еще прижимала его к земле. Он был слишком далеко, чтобы уповать на помощь вооруженных мужчин. Одно неверное движение сразу повлечет за собой мучительную смерть. Сердце от страха так сильно билось в грудной клетке, что заболели ребра. Звери сюаньвэнь одно за другим вырывали копья из рук зубами, с шипением обходя людей по кругу. Они словно игрались с добычей, поддевая когтями мягкую человеческую плоть, пуская кровь. С каждой пролитой каплей Иньская ци сгущалась все сильнее. — Черт возьми, где же миллелиты, когда они так нужны?! — дрожащим голосом вскрикнул мужчина, зажимая рану от когтей на окровавленном плече.       Син Цю ничего не видел и не слышал, оглушенный биением собственного сердца. Он был еще слишком мал, чтобы защитить самого себя, а отец и брат были слишком далеко. Да и чем бы они помогли? Один уже на пороге почтенной старости, ему едва хватает сил на дела торговой гильдии, второй — юный наследник, постигающий экономику и ничего не смыслящий в военном искусстве. Да и среди остальных едва набралась пара человек, что не побоялись противостоять диким зверям.       Казалось, они все так и сгинут здесь, всего в паре ли от порта Илун. Не от пагубного влияния энергии Инь, так от когтей и зубов сюаньвэнь… Разбросав тела поверженных мужчин, хищники подкрались к беззащитным женщинам и детям. Рычание над ухом Син Цю стихло, лицо обдуло неожиданно холодное дыхание вожака сюаньвэнь, по щеке прошелся ледяной язык. Хищник смаковал добычу с особым интересом — ему достался самый лакомый кусочек, самый младший в группе ребенок. Он воздел лапу и медленно рассек нежную кожу на предплечье Син Цю, слизывая выступившую кровь. Мальчишка вскрикнул и из глаз хлынули слезы.       Стоило Син Цю на долю секунды приоткрыть глаз, как прямо перед его лицом сверкнуло холодное серебро. Он зажмурился вновь, а покрытый аурой чистой энергии клинок вонзился в землю, полоснув лапу зверя. Сюаньвэнь взревел и отскочил назад. Син Цю откатился подальше от хищника, прижимая раненое предплечье ближе к телу. — Не двигайтесь! — прозвучал сверху чей-то бодрый голос. — Не поднимайте головы ни на цунь!       А затем дышать вдруг стало легче. Слабость постепенно сошла на нет. Зловещий туман попрятался в деревьях, испугавшись хлынувшей в круг чистой энергии Ян. Син Цю приподнялся на локте здоровой руки и взглянул вверх. Миллелиты? Нет, что-то другой. С десяток неизвестных воинов в бело-голубых одеждах окружили людей, отгоняя зверей сюаньвэнь бумажными талисманами, парящими прямо в воздухе! Син Цю смотрел на них во все глаза, разинув рот. Он будто оказался внутри захватывающего романа о боевых искусствах, только вот мастерство неизвестных было на порядок выше! Страх понемногу отступил. — Это экзорцисты! — восторженно вздохнул один из мужчин в толпе.       Среди взрослых оказался еще и ребенок — мальчик, примерно того же возраста, что и Син Цю. На поясе его белых одежд висел небольшой серебряный кинжал, а сам мальчик буквально лучился Яньской ци, отчего сюаньвэнь отскакивали от него, словно ошпаренные. Стоило ему выпрыгнуть вперед и замахнуться крошечным кулачком на оставшиеся сгустки Иньского тумана, как тот с шипением рассеялся без следа. — Юнь-Юнь, не высовывайся! — прикрикнула на ребенка одна из заклинательниц. — Лучше собери всех, кто отбился!       Мальчик безмолвно кивнул и покрутил головой. Наткнувшись глазами на лежащего в пыли ребенка, маленький экзорцист подбежал ближе. Он присел на корточки, склонив голову на бок. Син Цю смотрел на него широко распахнутыми глазами, все еще полными слез от страха. Его предплечье обильно сочилось кровью, пропитав ею рукав одежды. — Вставай! — сказал ему мальчик бесцветным голосом, но мальчик не откликнулся.       Так и не дождавшись реакции, маленький экзорцист решил, что мальчик перед ним был слишком шокирован, и просто закинул его себе на спину. Син Цю обхватил его плечи здоровой рукой, раненая свесилась вниз безвольной плетью. Мальчик в белом проворно проскочил между сражающимися в круг из талисманов. Усадив Син Цю на землю, он внимательно осмотрел его рану и приложил к ней свою ладонь. Вокруг кожи заклубилась светлая и теплая энергия. Боль ушла, но кровотечение не остановилось. Юный экзорцист вынул из-за пазухи чистый лоскут ткани и уверенно перевязал рану. — С-спасибо, — пробормотал Син Цю. — Спасибо большое.       Экзорцист не ответил, лишь отвернулся и тяжело задышал, будто потратил слишком много сил на то, чтобы снять его боль. Син Цю не успел побеспокоиться о его самочувствии — вдруг две руки оттащили его назад. Обернувшись, Син Цю увидел лица отца и старшего брата, перекошенные от гнева и страха. Приготовившись к часовой нотации от обоих, мальчик прикрыл глаза… — Цю-эр, слава богу жив! — Слава Архонтам!       Отец обнял сына так крепко, что позвонки и ребра звонко захрустели под кожей. Син Цю выдохнул весь оставшийся воздух из легких и расслабился. Ему определенно удалось избежать гнева отца сейчас, но позже тот обязательно получит ударов эдак двести палкой за то, что убежал. Старший брат повертел Син Цю в руках в поисках ран, и, увидев перевязку на предплечье, нахмурился. Син Цю помотал головой и прижал руку к груди. — Я в порядке, мне совсем не больно, — заверил мальчик, глядя на отца, у которого глаза уже были на мокром месте. — Тот мальчик мне помог. — Мальчик? — отец перевел взгляд на ребенка заклинателей. — Надо же, такой юный, а уже освоил техники заклинателей!       Син Цю знал, что отец ни в коем случае не сравнивал его самого с тем ребенком, но все равно стало немного обидно. Ведь сам он, похоже, был даже старше того мальчика на год или полтора, а толком ничего не умел. Только и знал, что читал романы о боевых искусствах в свободное от учебы время. Син Цю всегда хотелось стать кем-то большим, чем просто вторым сыном известного главы торговой гильдии, которому никогда не суждено поднять головы от бумаг.       К тому времени заклинатели закончили очищать окружающие земли и обходили пострадавших, оказывая посильную помощь. Син Цю перевел взгляд на светловолосого мальчика и заметил, что тот совсем ослаб. Он осел на землю, тело его била мелкая дрожь, вокруг кожи всполохами кружила энергия Янь. Один из старших заклинателей, увидев это, быстро подлетел к ребенку и отвесил тому крепкий подзатыльник. Син Цю замер, как громом пораженный. Лишь когда старший экзорцист отнял руку, Син Цю понял, что тот просто налепил на голову ребенка бумажный талисман. Разбушевавшаяся энергия Ян мигом успокоилась.       Когда простые смертные перевязали раны и отдышались, процессия снова двинулась в путь бок о бок с экзорцистами. Люди почтительно держались от практикующих бессмертие заклинателей в стороне, словно боялись их. — Господа заклинатели, — обратился к экзорцистам отец Син Цю. — Какие дела привели вас в долину Ченьюй?       Люд вокруг безмолвно воззрился на главу торговой гильдии со странными выражениями на лицах. Кажется, они были удивлены, что он посмел вот так просто обратиться к экзорцистам. Но те были отнюдь не заносчивы, а потому смертные быстро успокоились. — До нас дошли слухи о вознесении старого главы школы Гухуа. Мы собирались нанести визит новому главе, но оказалось, что после небесной кары на долину Ченьюй обрушилось проклятие, — ответил старший экзорцист. — В том числе участились случаи нападения зверей сюаньвэнь на путников. Обычно им вполне хватает пропитания в дикой природе, к людям они не выходят. Следовательно, причиной нападениям можно считать вышедшую из равновесия энергию Инь. Боюсь, миллелиты из порта отправились на разведку, а звери сюаньвэнь в их отсутствие вышли на дороги.       Некоторые из торговцев поежились, лишь услышав о проделках нечистой силы. После ухода Гео Архонта на покой всяческая нечисть, что доселе пряталась в тенях, начала покидать места своих заточений. Сил прославленных Адептов хватало на то, чтобы искоренить большее зло, о меньшем же они узнавали лишь если их последователи приходили в храмы с подношениями и молитвами о помощи. Искусство экзорцизма процветало и раньше, но сейчас, в неспокойные времена, каждый заклинатель ценился на вес золота. — Но разве это не значит, что в порту Илун и деревне Цяоин сейчас небезопасно? — Вовсе необязательно, — ответил старший экзорцист. — В людские поселения звери сюаньвэнь войти не осмелятся, Яньская энергия в них не даст им чинить смертоубийство.       Вокруг уже смеркалось, а люди прошли лишь половину оставшегося до порта пути. Оно и немудрено — многие оказались ранены и двигались куда медленнее обычного. К счастью, обошлось без смертей. Экзорцисты оперативно помогали смертным преодолеть перевал, освещая дорогу и помогая пострадавшим взбираться по лестницам на пути в высокогорный порт.       Группа прибыла в пункт назначения к ночи, когда до закрытия ворот в порт оставалась всего одна чашка чая. Приди они чуть позже, попасть в порт Илун стало бы невозможным, и пришлось бы отправляться ночевать в деревню Цяоин, подвергая себя еще большему риску во время своих ночных скитаний.       В качестве благодарности за спасение, отец Син Цю пригласил экзорцистов на чай. Глава заклинателей вежливо отказал ему, сославшись на то, что в отсутствие миллелитов экзорцисты займут дозорные башни для охраны порта. Чем быстрее они это сделают — тем спокойнее будет сон жителей сегодня ночью. Слушая разговоры старших, Син Цю все не сводил глаз с маленького экзорциста, на сидящего у воды. Он скинул сапожки и опустил ноги в ледяную воду, ничуть не страшась заболеть.       Улизнув от отца, Син Цю направился в сторону мальчика в белом. Его одолевало любопытство. Он присел рядом с ним на корточки, наблюдая за отсутствующим выражением на детском лице. Экзорцист скосил глаза в сторону сына торговой гильдии, молча смерив его взглядом. Светловолосый мальчик был чист, как холст, по нему нельзя было понять — радуется он или злится. Поведение совершенно не соответствовало возрасту ребенка. — Тебе чего? — наконец спросил он. — Я хотел сказать спасибо, — осторожно начал Син Цю. — Уже сказал. Дважды. — Лучше дважды, чем вообще ни разу! — ничуть не смутился Син Цю и протянул мальчику ладошку. — Меня зовут Син Цю, я второй наследник главы торговой гильдии Фэйюнь.       Мальчик опустил глаза на его протянутую ладонь и… Проигнорировал. Отвернув голову обратно к воде, экзорцист продолжил бултыхать ногами в ледяной воде, попутно поправляя талисман на затылке, сдерживающий энергию Ян. Глаз сына торговца задергался. «Неужели я что-то не так сказал?!» — нервно подумал Син Цю и неловко опустил руку, отводя взгляд в сторону. Между детьми воцарилось неловкое молчание. — Ты закончил? — подал голос юный экзорцист, и пояснил. — Благодарить. — Ну… Наверное. — Тогда почему ты все еще здесь?       «Нет, ну вы посмотрите на эту наглость!» — подумал Син Цю снова и вспыхнул ушами от негодования. Он тут, видите ли, распинается, а тот не может даже должным образом принять его благодарность! С детства обучавшийся этикету, Син Цю даже не подумал, что их воспитание, должно быть, в корне отличается. — Я хотел подружиться, — сказал Син Цю с плохо скрываемым недовольством.       Маленький экзорцист снова поворачивает лицо в его сторону и его глаза… Светятся. Нет, они светятся в самом буквальном смысле этого слова! На лице Син Цю отражается два луча голубоватого сияния, и он невольно отшатывается назад. Какое-то заклинание? Он вздумал прожечь в нем дыру, потому что Син Цю так сильно докучает ему своим присутствием? Видимо, заметив, как он напугал сына торговца, экзорцист прячет глаза и быстро вскакивает на ноги. Он наощупь находит талисман на своей голове и видит, что тот уже почти разрушился.       В один щелчок пальцами натянув обратно сапоги, юный экзорцист бросился бежать в сторону старшего заклинателя, не удостоив Син Цю и взглядом. Тот так и остался сидеть на краю моста, глядя ему вслед. Произошедшее не укладывалось в голове. И почему только он так быстро сбежал?! Подумаешь, Син Цю немного испугался, но он ведь не барышня, чтобы от такого лишиться чувств.       От своих мыслей Син Цю отвлек тихий голос, раздавшийся почти над ухом. Оказалось, так же быстро, как он убежал, так же быстро и возвратился. Мальчик не протянул ему руки, лишь быстро бросил: — Чун Юнь. Так меня зовут.       И снова сбежал. Когда Син Цю поднял глаза, мальчик уже подбежал к старшему экзорцисту и получил новый подзатыльник с талисманом, приклеившимся к затылку. Его чистые, как застывшие озера, глаза перечеркивали узкие зрачки, а щеки покрылись румянцем. Син Цю встретился с ним взглядом и широко улыбнулся. Похоже, попытка подружиться, все же, увенчалась успехом.       Стоящий у моста побитый старик с луком наперевес криво усмехнулся, издалека наблюдая за детьми. «Экзорцисты и торговцы из гавани, значит? Неплохое начало,» — подумал он и похромал в сторону чайной. Сегодня он сделает первый шаг к своей цели — уничтожению репутации школы Гухуа до основания.