Муза

      — Хочу женщину, — Бруно без лишней скромности высказался о своём желании.       — А в чём дело? Давай познакомлю с Люсиль. Помнится, ты хотел вернуться к этому вопросу, — напомнил Эйнар, подавая другу бренди.       — Давай, — усмехнулся Бруно, подмигнув другу.       В этот момент в зал вошла Эмилия, кутая дочь в полотенце.       — Извините, что задерживаю вас, — с лёгкой одышкой сказала она, — буквально десять минут, и мы отправимся ужинать. Я сейчас уложу малышку спать.       — Люсиль красивая? — спросил Бруно, расслабленно развалившись на диване, как только Эмилия скрылась в детской комнате.       — Красивая, и навряд ли у неё кто-то был, — ответил Эйнар, так же удобно расположившись рядом.       — Непорочная дева. Интересно, — Бруно хищно усмехнулся, но, заметив неодобрительный взгляд брата, он тут же стёр похотливую ухмылку с лица и встал. Движение всегда отвлекает от навязчивых мыслей.       В этот момент появилась Герда с засыпающим на руках Густаво.       — Ханс, Бруно, Эйнар, проходите к столу, — пригласила Герда.       Мужчины направились за ней. Густаво открыл глаза, увидев Ханса, и заворочался. Герда остановилась, почувствовав взгляд Ханса, с интересом рассматривающего её, или даже с желанием. Его серые глаза были уже не такими суровыми. Она почувствовала знакомое волнение — ощущение, которое растекалось от сердца вниз. Ханс был рядом и явно хотел того же, что и она, но было слишком рано. Ей хотелось ещё немного подержать его на дистанции, поэтому незамедлительно спросила:       — Возьмёшь сына? — сиплым голосом и с пылающей кожей на щеках произнесла она, чувствуя, как тепло разливается в груди; Герда точно знала: Густаво не даст ей пропасть в его руках.       — Возьму, — Ханс взял ребенка, уложив себе на плечо. Мальчик мгновенно уснул. Герда улыбнулась своему коварству и, боясь что теперь ей захочется потрогать его, сделала шаг назад.       Ханс, не отрывая взгляда от Герды, тихо сказал:       — Ты нужна мне.       Его слова пробудили в ней бурю эмоций. Но сделала ещё один шаг назад — главное самой не поддаться соблазну. Пускай он сделает всё сам.       — Ты мне тоже нужен. — прошептала Герда. Её голос звучал тихо и томно, она облизнула пересохшие губы и прикусила нижнюю. Она заложила руки за спину, копируя жест Ханса перед солдатами. Глубоко вздохнув, она продолжила. — Но мне нужно понять, сможешь ли ты причинить мне боль и остановят ли тебя мои мольбы. Хочу испытать то, что испытывают солдаты перед тобой; что испытывают невинные женщины, которыми ты пользовался, иногда даже не спрашивая их разрешения на это. Она решительно подошла ближе и коснулась его кончика носа своим, замерла. Её взгляд опустился к приоткрытым губам и она сглотнула, нехотя веря в то убеждение, что только что произнесла, и поцеловала — почти невесомо, практически одним только дыханием — после чего резко отстранилась. В её глазах на мгновение вспыхнуло страстное пламя, которое тут же угасло, сменившись лёгкой улыбкой. — Я влюбилась в арт-дилера, а теперь я должна влюбиться в солдата, но в какого? Каким ты будешь рядом со мной, а? — прошептала она последние слова и быстро скрылась из виду. Ханс с облегчением выдохнул, не совсем понимая, что именно от него требуется. Чего опять хочет эта женщина?!       В этот момент за его спиной раздался тихий голос Эмилии:       — Ханс, если хотите, уложите Густаво в кроватку.       — Хорошо, — согласился Ханс и отправился в детскую. На стенах бывшей мастерской —теперь уже детской — висели пейзажи с ярким солнцем, ясным небом и зелёной травой, над которой порхали бабочки. Он уложил мальчика, укрыл одеялом, поцеловал в щёку. Погасив лампу, Ханс вышел, прикрыв дверь.       Ужин прошёл в оживлённой беседе, в которой больше участвовали мужчины. Герда и Эмилия их обслуживали, наливая напитки и подавая еду. Позже все переместились в зал, продолжая обсуждать действия главного генерала и зачинщика войны. Мужчины пришли к выводу, что фюрер был полон комплексов и стремился к самоутверждению. Интересно, что офицеры и Эйнар полностью солидарны в этом мнении.       Женщины пили вино, не вмешиваясь в разговор. Герда наблюдала за Хансом, а когда его взгляд падал на неё, то немедленно отворачивалась и делала вид, что внимательно слушает рассказы Эмилии о её семье.       Когда мужчины основательно выпили, они разошлись по комнатам. Герда не решалась постучаться в комнату Ханса, ходя вокруг двери. «Наверняка спит», — подумала она, нервно покусывая губу.       — Не спится? — тихо спросил Ханс, неожиданно открывая дверь и опираясь на косяк. — Зайдёшь? — пригласил он кивком головы, протягивая раскрытую широкую ладонь.       — А ты прикажи, как привык приказывать, — бросила Герда, отступая. Прежде чем Ханс успел сделать шаг, она сорвалась с места, убегая к себе.       — А если тебе не понравится, бояться будешь, — грубо ответил он, подойдя к её двери и взявшись за ручку.        — Очень на это надеюсь, — ответила она из-за двери.       — Как пожелаете, мадам. Я подарю вам незабываемые впечатления, Герда Вегенер, — рыкнул Ханс, резко ударив кулаком в дверь, чтобы она почувствовала его силу. — Спокойной ночи, — добавил он спокойнее и направился к себе.

***

      Ровно в семь утра офицеры собрались на построение. Герда встала рано, чтобы приготовить завтрак. В белой полупрозрачной сорочке и с распущенными волосами она заглянула в детскую. Убедившись, что Густаво сладко спит, Герда улыбнулась.       На кухне за столом уже сидели братья, выглядевшие бодрыми и свежими, несмотря на поздний отбой. «Вот что значит немецкий офицер, — подумала Герда. — Не разберёшь, что у них на уме». Она невольно задержала взгляд на братьях — сначала на Бруно, потом на Хансе. Но, поймав себя на этом, смутилась. Чтобы отогнать навязчивые мысли, Герда собрала волосы в пучок и начала готовить. Достав сковородку, почувствовала пристальные взгляды. Резко обернувшись, Герда бросила:       — Решили раздеть меня...       Братья тут же переглянулись и начали обсуждать предстоящий день.       — Так-то лучше, — пробормотала Герда, с облегчением отворачиваясь. Пристальные взгляды исчезли, а сердце застучало сильнее.       Герда разбила яйца, добавила помидоры и зелень, нарезала сыр. Благодаря офицерам, питание стало лучше, ведь всё самое лучшее доставалось им. Внезапно она вспомнила, что нет свежего багета.       — Я схожу за хлебом, вернусь через десять минут, — сказала Герда и направилась к выходу.       — Не стоит, вчерашнего достаточно. Мы не можем опаздывать, — остановил её Бруно у двери.       «Конечно же не можете», — подумала Герда, послушно возвращаясь.       — Ладно, схожу позже, — проходя мимо Ханса, она легонько коснулась его плеча, желая почувствовать мышцы под тканью мундира. Ханс едва заметно улыбнулся, повернув к ней голову. Но тут же снова стал серьёзным, чувствуя на себе взгляд брата.       — Она всегда так ходила перед тобой? — тихо спросил Бруно, когда Герда занялась яичницей. Он надеялся, что она не услышит. Но Герда услышала. Она напряжённо замерла.       — Да, — спокойно ответил Ханс, заметив, что под сорочкой у Герды нет белья. Он был уверен, что она сделала это нарочно.       — А я свою женщину вообще одевать не буду, — усмехнулся Бруно, но тут же притих, заметив Эйнара.       Герда поставила тарелки и вилки перед мужчинами.       — Приятного аппетита, офицеры, — сказала она и, наклонившись к Хансу, поцеловала в щёку. Ей нравился его запах – мужской, терпкий. Она мечтала, чтобы он отпустил бороду, и она смогла бы уколоться о его щетину. С тихим стоном она выпрямилась и быстро вышла из кухни.       Ханс закрыл глаза, понимая, что ему не удастся расслабиться. Он не мог позволить себе думать о Герде весь день.       Бруно понимающе посмотрел на брата и молча начал есть.              — Пошли, не будем терять время, — раздражённо бросил Ханс, надевая фуражку и застёгивая китель, и направился к выходу.       Бруно понял намёк и, дожёвывая завтрак на ходу, поспешил за братом.

***

      Как только входная дверь закрылась, Герда услышала, как сын пытается выбраться из кроватки. Он уже перекинул ножку через ограждение.       — Ах ты, маленький проказник! — Герда, улыбаясь, поймала малыша. — Так делать нельзя, — ласково сказала она.              Герда погладила сына по голове. Густаво пытался вырваться, ища новых приключений. Герда отпустила его, и мальчик тут же пополз к выходу. Герда вздохнула и поспешила за ним.       Из своей комнаты вышла Эмилия и чуть не споткнулась о Густаво. Извинившись, она обошла малыша и кивнула Герде. Настроение у неё было удивительно хорошее.       Эмилия подошла к окну и раздвинула шторы, предвкушая солнечный день. Но, увидев за окном серое небо, затянутое грозовыми тучами, и множество солдат с оружием, она тут же опустила шторы. Хорошее настроение как рукой сняло. За окном вышагивали сотни солдат в чёрных берцах.       В этот момент из комнаты выползла Лили и поползла за Густаво. На лице Эмилии снова появилась улыбка.       Эйнар, позавтракав, отправился на занятия по изобразительному искусству. Сегодня он учил детей передавать настроение природы через краски.       Герда и Эмилия остались одни, занимаясь своими детьми. Пока внезапно не раздался тревожный стук в дверь.       — Кто это? — испуганно спросила Эмилия, хватая дочь на руки, будучи готовой спрятаться.       Герда, закатив глаза, остановила её:       — Успокойся! Ничего ещё не случилось, а ты уже паникуешь. — Она слегка встряхнула Эмилию. — Тихо, — приказала Герда и пригрозила пальцем. Усадив Густаво в манеж, пошла открывать.       На пороге стояла обессиленная старушка в грязном чёрном платье. Она упала в руки Герды.       — Мадам, что случилось?! — воскликнула Герда. — Эмилия, помоги!       Эмилия подбежала, и они вместе довели старушку до дивана.       — Мадам Перрен, что произошло? — спросила Эмилия, когда старушка села. Мадам Перрен часто помогала их семье, отдавая ненужные вещи и еду.       — Эмилия, ужасное случилось! — рыдая, лепетала мадам Перрен, её руки дрожали. — Эти изверги ворвались в мой дом! Меня выгнали на улицу...       — Мадам Перрен, успокойтесь! — Эмилия пыталась утешить старушку, а Герда принесла воды.       — Что мы можем сделать? — мягко спросила Герда, когда мадам Перрен немного успокоилась.       — Помогите, прошу, — прошептала старушка.       — Но как? — осторожно спросила Герда, забирая у неё стакан.       — У вас живут офицеры… Я слышала, они хорошие, — прошептала мадам Перрен, — Они могут помочь спасти сестру… Эти негодяи схватили Люсиль!        Эмилия замерла.       — Люсиль у них! — воскликнула Эмилия, осознавая весь ужас происходящего. Угроза всегда существовала, но она надеялась, что беда обойдёт их стороной. — Пойдёмте к вам, попробуем вернуть ваши вещи и… спасти Люсиль! — Эмилия начала метаться по комнате. Она не могла сидеть сложа руки.       Герда, преодолевая своё нежелание вмешиваться, подошла к ней:       — Ты сошла с ума! Нельзя идти туда без поддержки! — Герда старалась говорить спокойно. Казалось, только она сохраняла ясность ума.       — Мы не можем ждать офицеров! Они вернутся только вечером, а Люсиль нужна помощь сейчас! — крикнула Эмилия, направляясь к выходу. — Пожалуйста, позаботься о Лили! — попросила она, целуя дочь. Герда закатила глаза, взметнула руками и про себя рыкнула.       – Я всё сделаю сама. Ждите меня здесь, ясно? – обратилась Герда к Эмилии, понимая, что та её не слышит. Мыслями она уже была в том доме с Люсиль. – Эмилия! – резко окликнула она, хватая её за предплечья и встряхивая. Это подействовало. – Ради всего святого, только не ной, ничего ещё не случилось! – взмолилась Герда. Слёзы сейчас были ни к чему. – Возьми себя в руки, завари себе чай с ромашкой. И мадам тоже. Я скоро.       – А Густаво? – растерянно спросила Эмилия.       – Что Густаво? – Герда посмотрела на мирно играющего мальчика, потом снова на Эмилию.       – Его на руки брать?       – Бери, – с лёгкой улыбкой разрешила Герда.       Она схватила пальто и выбежала, заперев дверь на все замки. «Мало ли что», — подумала Герда, имея в виду Эмилию. Вдохнув полной грудью свежий воздух, Герда поспешила к площади, куда стекались солдаты.        Герда ловко лавировала в потоке солдат, пробираясь вглубь толпы. Немцы плотным кольцом окружали её.       Солдаты улыбались, делали комплименты на немецком и французском. Гордо подняв голову, Герда шла сквозь толпу. Услышав свист, она старалась сохранить серьёзное выражение лица. В ней, как и два года назад, боролись женское и мужское начала: защищаться самой или принять защиту? Вздохнув, Герда заметила двух солдат, направляющихся к ней.       — Почему красивая мадам ничем не занята?       — Не всем же быть занятыми, — ответила Герда, вставая между солдатами и напрягаясь, стараясь не показывать этого. Она уже представляла, как с ними расправится.       — Может, тогда займётесь нами, а? Мы так тоскуем по женской ласке! — отметил один из молодых юнцов, прижавшись к ней вплотную.       «А если ласка не придёт вам по душе?» — мысленно парировала Герда.       — А если ваш командир узнает? — спросила она вслух, выставив руки, чтобы удержать солдат на расстоянии. Внутри нарастала ярость, готовность к драке, в которой она, конечно же, проиграет.       — Мы здесь главные, — ухмыльнулся солдат, проведя рукой по её волосам.       — Будешь нам подчиняться, — прошептал другой, обнимая за талию и заводя её руки за спину. Герда оказалась в ловушке. Её дыхание участилось. В толпе она заметила лейтенанта и, усмехнувшись, расслабилась. Пусть эти болваны попробуют.       — Неужели! — раздался громовой голос Ханса. Солдаты отпрянули и замерли.       «Наконец-то», — подумала Герда.       — Что ты тут устроила? — прорычал Ханс, сверля её взглядом.       — Ты очень свирепый… одним голосом заставляешь подчиняться, — прошептала Герда, подходя ближе и касаясь носом его шеи. — Опасный…       — А ну, вон отсюда! Чтобы я вас больше не видел пристающими к горожанам! — рявкнул Ханс на солдат, стараясь не смотреть на то, как Герда буквально ластится к нему, как кошка.       — Так точно! — отчеканили солдаты и поспешно ретировались.       — Ты зачем вышла? — процедил Ханс, хватая Герду за руку и таща за собой. Герда, забыв, зачем вышла, шла за ним, наслаждаясь ситуацией.       — Чтобы ты меня защищал, — прижалась она к нему, чувствуя его сильные пальцы.       — Давай я лучше тебя буду защищать дома, — отчитывал её Ханс.       — Нет, мне нужны эмоции, чувства, муза не приходит просто так, — игриво ответила Герда, вырывая руку. — Покажи свою тёмную сторону, дай знать, что мне ждать от тебя. — потребовала она, пряча руки за спину. Ханс остановился и обернулся, оглядывая поспешно расходящихся прохожих.       — Непременно, а сейчас домой, быстро! — согласился он, хватая её за локоть и снова таща за собой.       — Быстро это как? — с любопытством спросила Герда, едва поспевая за ним.       — Герда, ты опять во что-то играешь? В теле снова завелась какая-то личность? — спросил Ханс, чуть замедляя шаг.       — Да, во мне сейчас живёт фрау и жертва нациста, — сообщила Герда, украдкой поглядывая на него и следя за реакцией. Они подошли к подъезду.       — Всё, пришли, давай подымайся и выгляни в окно, и я пойду, — коротко ответил Ханс, открывая для неё дверь.       — Нам нужна твоя помощь, — окликнула Герда.       — Что-то с Густаво? — встревоженно спросил он, проходя за ней в подъезд.       — Нет, с ним всё хорошо. К нам пришла мадам Перрен. В её дом ворвались солдаты и забрали Люсиль, сестру Эмилии, — быстро объяснила Герда, поднимаясь по лестнице вместе с Хансом. — Если ты занят, может Бруно сможет?       Ханс обдумывал, как лучше поступить, пока Герда открывала замки. Он прошёл в зал, Герда последовала за ним, снимая пальто. Увидев Эмилию и мадам Перрен, она ободряюще улыбнулась. Ханс, поздоровавшись, выслушал женщин.       — Лейтенант, умоляю, помогите! — взмолилась старушка, чуть ли не падая на колени. Ханс подхватил её и усадил обратно. А Эмилия была готова на всё, лишь бы он спас её сестру.       — Понял, я сделаю всё что в моих силах, — сказал Ханс, отворачиваясь от женщин. Он хотел поиграть с сыном, но взгляд Герды говорил о другом.       — Ханс, прямо сейчас, — настойчиво прошептала она. Медлить нельзя.       Ханс, бросив взгляд на детей, поправил китель и жестом пригласил женщин следовать за ним. Мадам Перрен засеменила следом, но Эмилию остановила Герда.       — Ты останешься с детьми. Я приведу Люсиль, — сказала Герда, надеясь, что Эмилия не станет спорить. Ей хотелось ещё раз увидеть, как Ханс одним видом наводит страх.       — Но Герда, я должна быть с ней!       — Придёт и тогда будешь, — отрезала Герда, целуя сына. — Я скоро вернусь, — пообещала она, пригрозив Эмилии пальцем, что означало: «без глупостей». Эмилия послушно кивнула.       — Мадам Вегенер, вам лучше остаться дома, — обратился к Герде Ханс.       — Товарищ лейтенант, мадам Перрен нужна поддержка того, кого она не боится. Ваш суровый вид может её парализовать, хотя она отзывалась о вас положительно, — ответила Герда, стоя так близко, что почти касалась его. Ей не терпелось сделать что-то непозволительное, чтобы уже разом разобраться во всём. Понять, чего ей ждать.       Ханс, покосившись на побледневшую мадам Перрен, понял — Герда права. Старушка, и без того напуганная, сжалась ещё больше.       — Хорошо, мадам, как вам будет угодно, — спокойно кивнул Ханс Герде. — Но советую вам успокоиться. Обещаю, с вами ничего плохого больше не случится.