Milgram: Caligula

Эс неувренно поднял глаза на мальчишку с черными волосами, который хмурился наблюдая за ним в ответ. Это было действительно неловко, ни один из них не желал начинать этот разговор. — Хикару Куроко, да? — попытался надзиратель завязать диалог. — Не смей смеятся, — ворчит он, — нормальное у меня имя. — Я не- — Не строй из себя исключение, — фырчит он, скрещивая руки перед собой. — Тогда я надеюсь что мы сможем сотрудничать, — Эс натянул на лицо улыбку, — Я Эс, ваш надзиратель, можешь ли ты рассказать о себе немного? Хикару недоверчиво поднял бровь, прежде чем тцыкнуть. — Ты что? Глаза только что закатил? — Эс недовольно сжал губы в тонкую линию. Ему правда некомфортно с ним. — Зови главного, — требует Куроко, — я с детьми не разговариваю. Серьёзно, блять, это тупая шутка. — Какой дерзкий мальчишка, — фырчит Джекалоп сидя в углу комнаты. — Я здесь главный, заключенный номер пять, ты это понимаешь? — Эс выдыхает поднимая взгляд к золотому глазу парня. — Ты всего лишь ребёнок. Бесполезный, трусливый и слабый, — Хикару рычит, — разве не понятно?! Иди домой, а не страдай хуйнёй вместе с десятком уродов — Не могу, — Эс качает отрицательно головой, — Я застрял здесь как и вы, разве не понятно? — Не мели чепухи, — Хикару качает головой, стискивая зубы. — Ты такой агрессивный… Как ты можешь болтать с остальными? У тебя вообще были школьные друзья? — спрашивает Эс, холодно, возможно в нём дальше говорит желание обидеть в ответ, — Знаешь, такая групка, которая вместе с тобой оскорбляет всех подряд? — Нет, — он недовольно бьет руками по столу, заставляя надзирателя застыть, — Никогда в жизни я не присоединюсь к этим уёбкам. Надеюсь я ясно выразился? В ответ ему была тишина. — Эй! Отвечай, блять! — Хикару хочет дать пощечину, когда его руку откидывает барьером, — Что за…? Эс нервно взглатывает, прежде чем вдохнуть воздух. — Прошу прощения если задел не ту тему, я правда не хотел этого… — Конечно ты не хотел, никто и никогда ничего не хочет, — голос наполнен ядом. Хикару вслипывает. — Хочешь воды? — Эс неловко спрашивает, замечая перемену в настроении заключенного. — Я сам, — рычит Хикару, вставая со стола и следуя к дверям из допросной. Эс делает глубокий вдох, прежде чем повернуться к Джекалопу. — Уйди. — Ну нет, я не хочу пропустить ничего интересного, всё-таки я такой же надзиратель как и ты, Эс. А значит правила МИЛГРАМ нарушены не были. — Тогда, что ты можешь сказать о Хикару Куроко? — Полагаться на моё мнение я не советую, — Джекалоп горделиво фыркает, — всё-таки мой выбор остаётся неизменным — всех их обязательно нужно признать виновными. — И что же в Куроко заставляет тебя считать его виновным? — Эс спрашивает, постукивая ногтями по столу. — Он глупый, ничего не понимающий иди- — Это не ответ, Джекалоп, — Эс хмурится, — это всего лишь твоё отношение к нему, но не ответ на мой вопрос. — Крольчонок решил показать зубки? — Джекалоп идевательски смеется, и Эс напрягается, — Эй-эй, не воспринимай всерьёз, я просто шучу. Как ты уже знаешь в МИЛГРАМ попадают только убийцы. И этот заключенный не исключение, такие как он самые легкие наживки для манипуляций со стороны других грешников. Поэтому, что бы связать ему руки обвини по хорошему Эс. Он сделал это однажды, сделает и снова. — Говоришь ты много для того кто отказывался сотрудничать сначала, — Эс хмурится. — Как твой старшой разве мне не нужно помогать тебе, Эс? Эс недоверчиво смотрит на Джекалопа, когда дверь позади них открывается. Это был Хикару значительно успокоившийся. — Так, что ты можешь сказать о своей жертве? — спрашивает надзиратель, когда Хикару усаживается на стул. — Они это заслужили, — он недовольно отвечает, — Я не жалею о совершенном. Звенит колокол возвещая о конце допроса. — Ты позволишь? — Эс выдыхает, поднимая ключ перед собой. — Валяй, уже пофиг. Поворот ключа отдается знакомым тиком, когда Эс видит боксёрскую арену, зрители хлопают в ритм нарастающему гулу музыки. [Crimson's Show] Сцена фокусируется на судье, которая улыбается что-то говоря в микрофон. Тогда на ринг выходят группа подростков с синей половины, и неизвестный силуэт с желтой. Глаз за глаз, вот он закон, Я знаю какого дерьма мир полон. И тошно мне становится, Что никто не хочет даже по-пы-таться! «Вот это шоу!» Толпа кричит от восторга, когда камера фокусируется на Куроко среди них, который недовольно хмурится, наблюдая за рингом. Окружение размывается показывая школьные коридоры. Пожалуй, я не должен отвечать, Но знают, себя не позволю унижать. «Раз и два», да, я полнейший ноль! Ожидая когда начнется боль, Вынужден за себя бороться. Не проморгай когда всё случится! Группа подростков смеется обсуждая что-то между собой, но их прерывает Куроко ударяя в челюсть одного из них. Действия переходят в полноценную драку. Всё возвращается к рингу, Куроко стоит с желтой стороны арены когда аппоненты разьеренно набрасываются на него. Глаз за глаз, вот моя стезя, В этом мире каждый только за себя. Словно овце тебе позволено блеять, Но опустив руки, продолжаешь смотреть.шоу!» Куроко избивают, он лежит со своей стороны арены. Окружение сменяется на школьные корридоры Куроко тяжело дышит лёжа на полу. К нему подходит судья с пространства арены, она наклоняется к его голове и шепчет под скандирование толпы. Музыка же становится тише. На «раз-два-три» Черепа врогов проломи! «Да!» Всем им взбучку зададим! И никого в живых не оставим! «Да!» Вот он повод продолжать, Никого не позволяй себя унижать. «Да!!!» Хикару усмехается, ритм усиливается, напоминая сердечный. Тем временем судья отсчитывает до трёх. Глаз за глаз, вот он мой ответ, И на раздумья вариантов больше нет. Так что хватит попусту галдеть! Но они продолжат молча смотреть. Ринг вновь становится главным в окружении, когда Куроко берет в руки биту лежащую под рукой. (Разве она была там раньше?) Считаешь, что не достоин жить? А ну, закрой свой грязный рот! Я продолжу с этой злобой бить, Ты не лучше чем окружающий сброд! Вот он для вас достойнейший финал, Вашим палачом здесь я стал! Хикару замахивается над испуганным подростком, когда «экран» меркнет, внезапно обравается с этим и песня. Эс делает глубокий вдох, выныривая из воспоминаний, Куроко смотрит ожидая слов надзирателя. — Иди в свою камеру, я приду за шестой когда немного отдохну…