Мир Пламени: Пламя Последствий

– А мне без разницы что им нравится, а что нет. Договорись. Отстрани. Реши вопрос любым способом. Вплоть до устранения, разрешаю всё… Полагаю, именно эти люди мешали тебе менять ваше общество и именно их ты опасался. Старейшины… мой провожатый из них? – тот кивнул. – По-моему, он пытается оспаривать твою власть. – Нет, ты не понимаешь. – бывший вожак возражал и вообще говорил гораздо спокойнее, чем в начале разговора. Они уже успели в какой-то мере узнать друг друга и тот, слыша чувства пришлого сородича, смог убедиться, что ни ему самому, ни его народу тот плохого не желает. Контакт установлен. Когда знаешь, что думает собеседник или хотя бы как он относится к тем или иным твоим словам и действиям – это сближает. – Старейшины так и должны себя вести, кланяться не так глубоко и с промедлением… – И такая честь им просто за то, что дожили? – прервал с отчётливой неприязнью. Да, переносил своё отношение к одному конкретному сородичу на остальных ему подобных, но иначе думать не получалось. Отличайся они – и всё происходило бы иначе. Значит, такие же… закоснелые в своих взглядах и полностью удовлетворённые настоящим положением дел. – Нет, не поэтому. Вожака выбирают чисто за силу, тогда как старейшин – за знания и вклад, который они в своё время внесли в селение. Это умнейшие и полезнейшие из нас. Они составляют в некоторой степени противовес власти и призваны уравновешивать вожака, если тот недостаточно умён или чего-то не понимает. Они – советники и помощники… – Но подчас имеют власти больше, чем сам вожак… – договорил парень, уже зная, что не ошибся. В человеческой истории имелись подобные примеры. – Ещё небось и право вето имеют? – Что? – ох, точно, такой термин им неизвестен. – Запретить, отменить твоё решение. – пояснил. – Да. Но это так специально сделано!.. – начал протестовать, но замолк сам, задумавшись. – И это из-за них ты не мог ничего делать в открытую. – продолжал Кайто, подчёркнуто многозначительно глядя на бывшего вожака. Ещё и покивал, чтобы до того точно дошло. – Да… – тот осознавал всё больше. – Пока они у власти – твоё решение никогда не будет последней инстанцией. – говорил задумчиво. В голове рождалась мысль. Нет не так, Мысль! – И что делать? Это сейчас они присмирели, тебя боятся. Я уже знаю, что ты… хороший, а они-то ещё нет. – Вот и отлично, пусть так и остаётся. – быстро проговорил парень, когда задумка в его голове сформировалась. – Скажи-ка мне, есть ли у кого-то из них второй облик? – Нет – ответил тот быстро и чётко. – Это в вожаки с ним можно, а в старейшины – нельзя. Только самые достойные, помнишь? – А достойность измеряется тем, насколько хорошо ты подавляешь себя. – поморщился от отвращения. – Сдаётся мне, что, продолжая всем всё запрещать, они мстят последующим поколениям за свои лишения в том же возрасте. Пора разорвать этот порочный круг. Что же до отсутствия у них второго облика, так никогда и не принятого в угоду отрицанию инстинктов… это просто превосходно. – и не понадобилась никакая связь, чтобы понять, что он что-то задумал, столь коварное выражение чувствовал на своём лице. Бывший вожак сглотнул, с опаской глядя на сместившего его парня. Такое интересное выражение лица: «Я конечно рад, что ты что-то придумал, но мне немного страшно от твоей фантазии», – без труда читалось на его лице. Простодушные они здесь. Ну да, зачем хитрить, если кругом свои? Разве что вечно врать проверяющим – после соответствующих вопросов оказалось, что старец специально там дежурил. Более того, занимался этим каждый день на протяжении всего времени, когда мог проявиться проверяющий. Чтобы перехватить, да. Этот сородич ничего не оставлял на волю случая и такое упорство заслуживало уважения, но вот как-то не тянуло уважать того, кто применял свои таланты подобным образом. Он делал своё дело из раза в раз, годами – вот откуда столько практики во лжи. Но всё равно одного раза в год маловато… Чем этот старец вообще занимался? В любом случае, больше не будет. Почему-то не возникало никаких сомнений в том, что при допросе под связью всплывёт достаточно для отстранения от должности. Чтобы не думать о том, что старейшины могут устроить что-то из ряда вон, Кайто решил этот вопрос одним махом. Просто взял и отнял у них пламя. По очереди. Перед этим рассказал о необходимости таких мер и пообещал вернуть силу через несколько часов. Пусть лучше считают нового вожака утверждающим свою власть самодуром, запугивающим старейшин, чем действительно выкинут что-нибудь. Пусть боятся, это полезно. Повезло, что у всех имелось чувство собственного достоинства и никто не стал возмущаться и спорить. Если и имелись несогласные, они промолчали. Номинально вожак стоит на уровне лишь немного выше старейшин и те могли бы оспорить его решение, но не стали этого делать. Из страха перед превосходящей силой или не желая показывать конфликты в верхушке простым жителям селения – неважно. Кайто пообещал себе, что извинится перед всеми, кто окажется «не таким уж гадом». А чтобы не забыться, не стал принимать второй облик или читать на себя заклинание отмены. Как самому станет невмоготу – значит, и остальным хватит. Кстати, продолжать лишать пламени получалось, даже не возвращая его себе. Стоит запомнить. Заниматься какими-либо делами оказалось удивительно сложно, мысли всё время крутились вокруг отсутствия доступа к силе. Хорошо, значит, такого рода сложности занимают и остальных… Невольно окатило виной по отношению к Голдбергу, проведшему в таком состоянии минимум десяток часов. Так как ничем серьёзным заниматься оказалось невозможно, парень просто слушал истории вожака о быте их общины. Что-то простенькое, но помогающее лучше понять этих людей, их жизнь и привычки. Ближе к утру пришло время допросов. Узнать истинное отношение к переменам каждого отдельно взятого старейшины – бесценно. Выводили их по одному – попросил этим заняться вожака, как точно не сочувствующего прежнему порядку и проводникам его воли – и так же опрашивали. Те шли на объединение пламени неохотно, помня, что произошло с бывшим вожаком, но услышав, что это для подтверждения правдивости их слов, выполняли. Пусть и по большей части потому, что им банально некуда деваться. Вернуть пламя, коснуться своим чужого – которое неизбежно воплощал каждый, чтобы просто убедиться в самой возможности – и задать приличную кучу вопросов. Присутствующий тут же бывший вожак добавлял уточнений… Так они узнали всё или, по крайней мере, очень многое. Подавляющее большинство старейшин соглашались с необходимостью перемен. На самом деле, а не просто на словах – это-то и желали выяснить двое вожаков. Меньшинство удалось убедить в том же самом. Если кто и думал плохо о новом вожаке, то после контакта пламени таких не осталось. Удобно, когда собеседнику слышно твоё искреннее желание помочь. Наконец старейшины закончились. Только Кайто вздохнул с облегчением – пусть и привычен, но столько контактов с разными людьми за короткое время утомило и его – как вспомнил, что ещё не видел старого знакомого. «Решил оставить напоследок», – так объяснил свой выбор очерёдности бывший вожак. Позволив себе передохнуть пять минут, они пригласили последнего оставшегося. И сразу после соприкосновения пламени парень порадовался чужому выбору, горячо его одобрив. После того, к чему он прикоснулся в сознании этого старца, продолжать работать с другими не смог бы. Уж точно не сразу. Столько злобы и зависти, окрашивающихся мстительным удовлетворением при виде бывшего вожака, что просто противно дотрагиваться, но пришлось терпеть. Тот даже пытался сотрудничать, но быстро понял, что только «топит» себя. Ответы… правда через раз, причём тот сам слышал, что собеседник чувствует его ложь. И отмолчаться не вышло, неконтролируемые эмоции сами вспыхивали, отвечая и давая понять его отношение. Узнать удалось многое … Под конец, поняв, что расклад для него складывается не лучший – и это ещё очень мягко сказано – старец попытался сбежать. Рывок, намерение которого заранее проявилось в чувствах, выглядел максимально неуклюже. Ещё бы, чай не спортом занимался на своей административной должности, да и возраст, не мальчик уже. Скорость пламени в любом случае больше человеческой – и неудавшегося беглеца поймала синяя волна, притащив обратно. Не опалил, просто поймал и удержал. Материальность пламени – полезнейшая штука. Стоит ли говорить, что старец решился на побег только когда о его преступлениях стало известно достаточно для приговора? Обществу озвучили сильно урезанный список прегрешений, ни к чему пугать народ тем, на что оказался способен один из них. За объявлением последовало прилюдное лишение пламени – пусть видят, что может новый вожак. А еще предшественника, стоящего за его плечом, полностью поддерживающего его и справедливость кары. Хотя, наверняка не все согласились бы с приговором, если бы их спросили. «Пока не спросили – молчи», – тоже пережиток, но с этим можно разобраться позже. Пусть их вожак этим занимается, плавно и постепенно внедряя перемены. Что же касается несогласия… В далеко не полном списке преступлений значилось: «Способствовал смертям сородичей», – что ввиду их и так постоянно сокращающегося количества являлось страшнейшим грехом. У многих в глазах читалось желание более сурового наказания, чем изгнание, но никто не возразил. Допрос помог выяснить, что этот благообразный с виду старец виновен в приличном количестве «исчезновений» и не только чистильщиков. И да, отец бывшего вожака тоже числился на его счету. Ввиду открывшегося «просто изгнать» казалось Кайто слишком мягкой мерой пресечения. Да, убрать влияние этого вредителя на местное общество, но… Как следует поразмыслив над этим, он понял, что ни за что не простил бы и вот так просто не отпустил убийцу одного из своих родителей. Но, в конце концов, они росли в разной среде, различия в отношении к одним и тем же вопросам неизбежны. Бывший вожак приводил доводы в пользу своего решения, и они выглядели вполне разумно. Во-первых, никто из них не хотел совей рукой оборвать жизнь сородича, а возлагать это на кого-то другого казалось лицемерием и совершенно отвратительным поступком. Раз приговорил – сам и выполни!.. Это раз. А во-вторых, смерть – это слишком просто. Отправить обитателя закрытой общины в неизвестный ему большой мир и заставить там выживать – куда более изощрённое наказание… Парень не стал спорить. Раз пострадавший считает, что этого достаточно – так тому и быть. Ему виднее. Когда закончили с приговором, Кайто строго-настрого наказал бывшему вожаку отправить вслед за старцем нескольких доверенных чистильщиков. В дальнейшем не забывать их менять, постоянно проверять отчёты и их самих. Во избежание возможных неожиданностей. Тот сначала хотел отмахнуться, но подумал и принял совет со всей серьёзностью. Очевидно, сообразил, что изгнанный сородич по логике ближе к людям внешнего мира и стоит послушать выходца оттуда же. К тому же касался разума, а значит успел хоть немного узнать. Читать людей таким образом непросто, но после получившейся практики, он считал, что уже достаточно хорош в этом. Вожак ушёл отдавать соответствующие распоряжения, а парень остался с населением посёлка. После разрешения расходиться народ не спешил это делать, большая часть задержалась, что-то обсуждая. Незаметно приблизившись – всё же местные привыкли, что главные ходят с полураскрытой аурой, потому и не заметили того, кто привык к полному сокрытию – услышал, что обсуждают его. Местные почти полным составом сгрудились вокруг старейшин – которые все остались на своих местах, кроме изгнанного – и слушали, что те говорят. Говорили… хорошее. Один особенно усердствовал, распинаясь, как им всем повезло с новым вожаком. Сильный, умный, готовый прислушиваться к нуждам народа, а ещё обладающий удивительными знаниями. Дальше последовал рассказ о заклинаниях лишения и возвращения пламени. По словам этого пожилого мужчины, о подобном ему в детстве рассказывал его дед, а тому – его дед, но уже тогда подобное считалось сказкой. Как и рассказы о силе, потрясающей воображение… Знакомый старейшина, тот, который первым пошёл на контакт и горячо поддержал нововведения. Вот, значит, почему… Народ загомонил, эту силу они все вчера видели, в размере белого сокола. Теперь, мол, под таким вожаком, они точно вернут себе былое величие… Кайто послушал бы ещё – чего скрывать, приятно, когда хвалят – и в особенности о тех сказках, в которых упоминаются заклинания, похожие на добытые из кинжала, но его заметили и узнали. Ещё раз попросив всех перестать кланяться, попросил старейшин и вообще всех присутствующих припомнить подобные сказки. Это ожидаемо ничего не дало. Слишком давно не появлялось надобности в такого рода данных, вот они постепенно и вышли из обихода. И из сознаний людей. Убедившись, что и через десяток минут никто не вспомнил ничего полезного, спросил о том, о чём просил подумать. О переезде. Уже ведь утро. Сородичи смотрели в ответ без отрицания и злости, но и без особого желания во взглядах. Всё та же политика «Как скажет руководство», то есть прикажи – выполнят, но сам никто не хотел пробовать. Плохо, у него ведь поручение вытащить отсюда дочь подруги матери… Хотя, может уже и не надо? Раз тут всё так переменилось… Об этом же отважилась спросить какая-то женщина в годах. Вернее, высказала предположение о том, что их всех и так ждут перемены. «Так есть ли смысл переезжать, да ещё и в незнакомый внешний мир?» – не сказала, но оно достаточно отчётливо повисло в воздухе. Подтвердив и добавив: «Перемены к лучшему», – Кайто улыбнулся, стараясь расположить к себе народ. Раньше вожак был для них кем-то почти недостижимым и это отличная возможность показать, что он не собирается делать так же. Может верили и не ему, а своему бывшему вожаку, который его поддерживал, но радовались, и это хорошо. Как бы так подвести разговор к одной личности женского пола, которую уже заприметил в толпе?.. Долго думать не пришлось, та сама подошла. Воспользовавшись тем, что новый вожак явно не против ответить на вопросы… Рано обрадовался, девушка не изъявить желание переселиться хотела, а лишь спросить его о матери. Рассказав чуть подробнее о родительнице, предложил им встретиться. Разумеется, во внешнем мире. Заодно посмотреть на него, так сказать, изнутри. А если не понравится, всегда можно вернуться… Соблазнять кого-то благами цивилизации оказалось интересно. И девушка даже поддавалась, но потом будто опомнилась и в нерешительности оглянулась на молодого мужчину, неслышно подошедшего за ней следом. Предчувствуя осложнения, более пристально взглянул на её спутника. Чуть ниже него… и, собственно, всё. Полностью свёрнутая аура не давала оценить силу, но каким-то глубинным чувством Кайто понял, что от этот товарищ может доставить проблем. Только вздохнул с облегчением, что не придётся тащить силком, руша созданный в умах сородичей образ – и вот на тебе! Да, с некоторых пор приходится начал задумываться о собственном имидже, как раз с того момента как осознал, что стал главой – пусть и больше формальным, реальным оставив предшественника – селения. Возглавить общину, народ – это сложнее, чем кажется. Благо, предыдущий вожак готов и дальше занимать это место. Они просто станут прислушиваться друг к другу… – Кто ты? – вопросил максимально нейтрально, возвращая взгляд к молодому мужчине перед собой. – Раз она отправляется во внешний мир, то я иду с ней. – твёрдо ответил тот. И взгляд… взгляды их обоих… Его – непреклонный, с готовностью претерпеть многое ради своей цели. И её на него – благодарность, приязнь, радость. Да и то, что оглядывалась на него в поисках поддержки… Необычно. Но ничего не объясняет. – Повторяю вопрос: кто ты такой? – чуть надавил голосом. Ауру не использовал, пока. Если сородич продолжит раздражать, останется только один выход: подавить. Чтобы не показывать остальным плохого примера. Выходит, не все они здесь мирные послушные овечки… – Я – её предопределённый партнёр на кратчайшую ночь. – понял, что не об имени спросили. Ещё до того, как Кайто успел до конца осознать сформировавшуюся мысль, быстро добавил: – И нет, ты неправильно подумал. – вот так сходу возражать… Наверное, увидел что-то на лице. Стоило только представить, что этот!.. хочет последовать за девчонкой, чтобы довести до конца так и не начатое кратчайшей ночью!.. Видимо мысль оказалась слишком яркой и непроизвольно отразилась во взгляде, остром и угрожающем. Заметив это за собой, моргнул, возвращая лицу обычное выражение. – Я согласен с тем, что ты отменил действо кратчайшей ночи и лишь хочу удостовериться, присмотреть, чтобы у неё всё было хорошо. Не смотря на спокойную и какую-то даже примирительную речь, сородич смотрел остро и подозрительно. Совсем не ожидаешь увидеть такую сталь в глазах того, кто предположительно вырос в тихом мирном обществе. «Мы тебя не знаем. Ни тебя ни твоих намерений», – не говорил, однако это легко читалось во всём его виде. Поза – невольно, а может и сознательно прикрывал девушку собой – взгляд, упрямо вздёрнутый подбородок… Вроде бы и правда, всё верно делает, а всё равно неприятно. Постаравшись взглянуть на себя глазами этих людей, понял, что этот товарищ обладал недюжинной смелостью, раз решился открыто выступить с сомнениями относительно намерений взявшегося из ниоткуда пацана с ненормальной силой и неясными намерениями. Когда тебя не знают – это не только плюсы, вроде возможности составить о себе новое мнение, но и минусы. Вот такие вот, когда от тебя не знают, чего ждать и опасаются. – Иди сюда. – воплотил кусочек пламени, игнорируя старейшин, наперебой заверяющих, что ему можно верить. Как-то зауважал человека, который с меньшей силой не побоялся выступить против большей и в глаза сказать о том, что наверняка тревожило всех. – Если действительно хочешь убедиться в чистоте моих намерений, давай соприкоснёмся пламенем. Так ты узнаешь, что я думаю, – уточнил на случай, если старейшины ещё не всем успели рассказать. – А я узнаю твои настоящие намерения. – так, невзначай намекнул на то, что они могут оказаться далеко от сказанных. Не только же его должны подозревать! – Согласен. – отозвался тот немедля. Значит, знал о такой возможности? Старейшины не так уж давно вернулись в общество и вряд ли в первую очередь принялись живописать пережитое на допросе. А этот как-то узнал… шаг вперёд и рядом с синим огоньком появляется ещё один, лимонно-жёлтый. Красивый цвет. Соединение, стон, сжатые зубы и дрожь. Но сородич не отступает и контакта не разрывает, хотя очень этого хочет – связь-то уже есть, слышно. Перетерпев первые самые болезненные минуты, поднимает вопрошающий взгляд. Уважение сдержать не получается, парень и не пытается – тот чувствует, что о нём думают. «Я хочу ей только добра», – звучит излишне торжественно, но уж как получилось. Молодой мужчина вслушивается в чувства, сопровождающие слова и облегчённо прикрывает глаза. На выдохе говорит: «Я тоже». Его чувства больше походили на отцовские. Не без того, что испытывает мужчина к женщине, но эта часть казалась сильно слабее. Будто он намеренно заставлял себя так думать, готовясь к тому, что ждёт их обоих в кратчайшую ночь. Наверное, кто-то заметил, как он о ней заботится и принял за иного рода чувства, вот и поставили в пару. Или сам напросился, «Лучше уж я, чем кто-то другой, ничего к ней не испытывающий», – под таким соусом. Мысли о том, что во всём виновато их дурацкое устройство общества и не менее дурацкие правила всколыхнула волну гнева. Но парень тут же обуздал её, помня, что в контакте с сородичем. – И всё равно я хочу убедиться. – чуть другим голосом произнёс тот, когда его пламя освободили от контакта, заставив пошатнуться и облегчённо выдохнуть. Не став длить соприкосновение, мягко и осторожно отсоединил синее от лимонно-жёлтого. Но этот отважный человек успел узнать, что о нём думают. Действительно сильная воля: всего лишь морщиться вместо того, чтобы держаться за голову. – Или нельзя? – вроде бы понял, но всё равно подначивал. Видимо, такой уж он есть. – Можно. – ответил, себе думая, что, чем больше сородичей увидит внешний мир, тем лучше. – Кто-нибудь ещё хочет посмотреть на жизнь снаружи? – ответом стало молчание и неопределённые взгляды. Опасаются. Ладно, не всё сразу. Постепенно… – Значит, только вы двое. Хорошо. Собирайтесь, прощайтесь, заканчивайте дела… Уходим около полудня. – молодой мужчина кивнул и направился куда-то, девчонка побежала за ним… Упорно воспринималась не как ровесница, а помладше. Разные условия жизни сказываются, но в таком возрасте быть наивной как ребёнок… что ж, значит ей не доводилось сталкиваться с проблемами. Кто-то слишком хорошо заботится, это тоже вредно. Или это просто склад характера такой. Ничего, побывает в большом мире, посмотрит, поучаствует в его жизни… Чикаге наверняка не останется в стороне, захочет не только пообщаться, но и приобщить дочь подруги к разного рода благам цивилизации, вроде кино. И ещё шоппинг, где встречаются самые разные люди… после нескольких прогулок по городу наивности в этих глазах точно поубавится. Теперь, когда вопрос с переселенцами разрешился, Кайто отправился искать бывшего вожака. Появились вопросы, которые стоило обсудить… А пока искал, всё не мог перестать думать об этой парочке-не-парочке. Из головы не шёл сородич со своим лимонным пламенем. Своей заботой о ближних он напоминал вожака. А уж как ему нравилась эта девочка!.. Не в том самом смысле, а в смысле сопереживания и особой заботы. В его чувствах отчётливо слышалось облегчение, что им не пришлось делить на двоих испытание кратчайшей ночи. Не такая уж большая разница в возрасте – и почти отцовские чувства. Удивительно. Вожак нашёлся довольно быстро. После исчезновения давления на мозг, которое создавалось отсутствием пламени, вернулись умные мысли, их-то и требовалось обсудить. В первую очередь – образовавшуюся связь. Естественно, этим заинтересовались… Просто сразу как-то в голову не пришло, а теперь парень вспомнил каким образом «вырубил» того и, осознав, что это значит, решил поделиться. И теперь рассказывал: соприкосновение пламени во втором облике образует между двумя разумными – с людьми это тоже работает, пусть и не факт, что со всеми – связь, позволяющую чувствовать друг друга на определённом расстоянии. О подобном сородичи не имели на малейшего понятия. Предложению проверить тот сопротивлялся, но недолго. Это свидетельствовало о стараниях главы селения преодолеть прежние привычки и больше не имеющие власти законы, что служило добрым знаком. Правильные перемены всегда начинаются «с верхов». Превращались по очереди, не глядя друг на друга и действительно ощущали возобновляющуюся связь. Так оказалось вполне возможно общаться. А Сагуру чувствовал только контакт… Уловив вспышку тоски и горечи, бывший вожак спросил об этом. Значит, мысли «не просочились», иначе не спрашивал бы… Вздохнув и вернувшись в человеческий облик – в небольшом помещении, которое они выбрали для опытов, крупная птичка едва помещалась – велел сородичу оставаться львом и начал уже совсем другой рассказ. Ему полезно, пусть привыкает находиться во втором облике… а оставшаяся рабочей связь позволяла иллюстрировать рассказ отрывками воспоминаний и вообще намного быстрее передавать информацию. Даже закралась мысль, что для этого им всем и нужны огни на голове: контакт – и ты уже знаешь всё необходимое. Существование «людей с предрасположенностью», как их называл Кайто, стало для сородича полнейшей неожиданностью. Как и большинство имеющего отношение к пламени и второму облику, но не суть. А уж теория, что такие люди необходимы их виду – каждому из его представителей – и вовсе вызвала шок. Но приведённые доказательства – собственное восприятие парня до и после образования этой странной связи – оказались достаточно весомы, чтобы тот поверил. На известие, что таких людей довольно много, лишь кивнул. Зрелище сидящего на полу явно ошарашенного льва, заставило усмехнуться. Звериная морда не передавала большинства чувств, но и видимое отчётливо давало понять, что тот в совершеннейшем ступоре от обилия ранее неизвестной информации, пролившегося на его многострадальную голову. Кстати, о голове: этот контакт прошёл намного легче предыдущих. Значит, привыкание проходит довольно быстро, стоит запомнить. Попросив держать эти знания при себе, по крайней мере пока что, получил в ответ глубокий кивок. Вожак и сам понимал, какие последствия могут вызвать такие сведения у неподготовленного народа. Сам только что пережил. Перестав думать о только что открытом, тот встряхнулся – оказывается, львы отряхиваются очень похоже на собак, только грива колышется на порядок красивее – и вернулся к более насущным вопросам. Выразил опасение, что зря они не запретили старейшинам рассказывать о допросах и вообще возможности «отключения» пламени. Вдруг те кому-то расскажут? Тут Кайто улыбнулся и успокоил: не «могут», а уже рассказали. И в этом нет ничего плохого. Пусть разнесут весть, что только новый вожак может лишать пламени и возвращать его. Он всех «расколдовал» и уезжает, а значит, ни у кого не будет возможности узнать о втором способе отмены… Предоставляя преимущество своему «заместителю», рассказал, что освободиться из-под такого лишения можно и иным способом, просто приняв второй облик, но это тоже не для чужих ушей. Вот и ещё один плюс общения через связь – никто не подслушает, ведь вслух не произнесено ни слова. Или можно намеренного говорить одно, а на самом деле обсуждать совсем другое, чтобы обмануть каких-нибудь непредусмотренных – или как раз запланированных – слушателей… Жаль, что это возможно только между двумя представителями их вида. Усилием воли вернув мысли в прежнее русло, продолжил инструктаж. «Заклинания» можно только осознанно передать, просто подслушать и повторить ничего не даст. Опережая мысль, о которой догадался по отголоскам и предпосылкам, ощутимым по связи, вожак попросил ничего ему не передавать. Просто на всякий случай. «Ты будешь далеко и в случае неприятностей сможешь вернуться и снова утвердить свою власть, а я… скажем так, на меня можно найти чем надавить», так и сказал. Кайто не стал расспрашивать о каких таких возможных неприятностях речь – за что его поблагодарили чувством. Вместо этого предложил разработать систему условных сигналов, чтобы знать всё ли в порядке в селении. Раз у вожака есть связь с внешним миром, значит они смогут по крайней мере переписываться. Сначала каждый день, потом, если всё пойдёт гладко, раз в неделю. И послания должны будут содержать кодовые словосочетания, описывающие настоящее положение дел. То есть, писать можно что угодно, оценивать будут в первую очередь по коду. Само его наличие в письме будет служить знаком, что «у руля» по-прежнему этот сородич. Полчаса провозившись с кодом – чтобы даже «всё хорошо» обозначалось десятком разных фраз и это не смогли вычислить простым прочтением отправленных писем – и закончив его, они вздохнули с облегчением. Всё это время вожак оставался во втором облике и, судя по всему, больше не испытывал неудобства. Всё-таки их вид удивительно быстро подстраивается под изменившиеся обстоятельства! Услышав эту мысль, тот негромко рыкнул, показывая какой он грозный царь зверей. И кажется, собирался чуть повалять «человечишку», но замер, не дойдя пары шагов. Снова уселся очень задумчивый. Настроение шутить пропало сразу, как к кому-то из них в голову пришло, что рано или поздно тот старец, которого они изгнали, откроет в себе второй облик и вернёт пламя. Чья мысль первой пронеслась в соприкасающихся сознаниях совершенно неважно. «Раз его сила почти как у тебя, он будет большим, посланные наблюдатели не потеряют его из виду. А со вторым обликом вернуться на пост старейшины он не сможет. Ди а вообще обратно ему путь заказан словом сразу двоих вожаков», – постарался успокоить парень. Сородич, немного подумав, согласился и внутренне расслабился, но не до конца. Отвлекая его, Кайто задал вопрос о том же самом старце, занимавшем мысли вожака: «И чего он тебя так ненавидел?» – в ответ на что узнал прелюбопытнейшее обстоятельство. Этот старец оказался его предшественником, то есть тем вожаком, которого этот товарищ «подвинул», заявив о своей силе. Невольно возникает вопрос, как после такого можно не заподозрить обиженного и мстительного сородича в злонамеренности. Тот отвечал, что так всегда делалось, прежний становится советником нового, а после – старейшиной, если отсутствие второго облика позволяет. Видимо, на этом старце что-то пошло не так в этом веками работавшем без перебоев механизме смены власти… Немного помолчав и погрузившись каждый в свои мысли – слыша отдалёнными отголосками размышления друг друга – они перешли к обсуждению первоочерёдных перемен. Всё-таки полдень всё ближе, а они вместо самого необходимого обсуждают отвлечённые вопросы и перспективы далёкого будущего. Удобно, что их вид способен не спать несколько суток кряду и сохранять ясность мышления. Отмена кратчайшей ночи – уже сделано. Тут парень добавил, что те трюки, которыми «доверенные» занимались в прошлом – тоже неправильно. Пусть и лучше, чем изначальный вариант, но всё равно обман. Раз уж менять что-то в жизни их общины – то начать следует с этого. Осознанный выбор, свобода этого самого выбора! Пусть заводят детей кто с кем хочет и когда захочет! И не только для детей, но и просто, для удовольствия… Вряд ли желающие появятся, но тут главное разрешить. А в будущем – предоставить более широкий выбор, не только из сородичей, но и из людей. Тут вожак испытал странную эмоцию и тут же её пояснил. Это, мол, сделать проще, чем кажется. А дальше… Кайто понял, что ещё очень многого не знает о сородичах, их обществе и их же вожаке. Оказалось, что это селение не единственное на их территории. Есть ещё одно, на порядок меньше, где живут и тренируются чистильщики. Чтобы не смешивать, так сказать. Те, кто побывал в большом мире, даже после одного раза начинают отличаться от «совсем местных», и вот чтобы они не вносили разлад своими мыслями, словами и порывами – эта часть народа живёт отдельно. Туда направляют молодёжь, у кого заметили задатки, подходящие для этой непростой работы. Там живут и отдыхают вернувшиеся после «смен». И именно там, у доверенных чистильщиков, вожак прятал от старейшин и общества людей. Немного, но всё же. При прежнем режиме его бы за такое – ух!.. а сейчас – это преимущество. Удобно, несколько людей, с которыми можно познакомить никогда людей не видевших сородичей, уже есть. На вопрос откуда же те взялись, вожак ответил просто: «Их нужно было устранить из человеческого общества». Сразу вспомнилась история Шиничи с пропавшими собеседниками из сети. Значит, они могли остаться в живых! И сейчас жить, и прятаться в селении чистильщиков… Уловив направление мыслей, вожак просил так не радоваться заранее, ведь только его доверенные забирали людей с собой, большинство действовало согласно должностной инструкции. Но он поспрашивает о том знает ли кто-то из спасённых Кудо Шиничи. Поблагодарив, Кайто пообещал прислать фотоаппарат и снять их всех, а фото прислать почтой. Потом можно будет заняться… Снова отвлеклись!.. Наверное, всё же устали, хоть и ещё способны соображать. Обсудить осталось всего ничего: поголовное разрешение на второй облик и использование пламени, как в быту, так и просто для удовольствия. Вожак на всё кивал, но парень слышал недоумение относительно удовольствия от пользования огнём. Чуть пояснил о том, как приятно выпускать и показывать другим свою силу, а ещё о том, что с её помощью можно делать прекраснейшие вещи… Но это проще показать, чем рассказать. Снова попросив не выходить из облика льва, предложил прогуляться до площади. Сородич смутился, но пересилил себя и кивнул. Благо, по львиной морде не видно таких тонких оттенков чувств. Всё ради того., чтобы показать, что принимать второй облик и разгуливать в нём просто так – это нормально и правильно. До площади добрались без приключений, хоть их и провожали удивлёнными взглядами. Нужный эффект достигнут – народ стал собираться, подтягиваясь от окраин к центру. А дальше и сам Кайто начал подавать пример. Ведь что может быть более наглядным и понятным, как два вожака, новый и предыдущий, утверждающие новые правила и личным примером доказывающие, что так и надо? Верно, ничего. И как может быть неправильным то, что делает вожак? Сразу оба вожака… Поэтому парень тоже превратился и воплотил пламя. Сразу много, больше, чем у бывшего вожака. Что не это главное – о его силе поняли сразу как увидели размеры белого сокола – присутствующие догадались сразу, как сгусток огня перетёк в ленту и принялся выписывать самые разные фигуры. Из толпы раздались первые возгласы восторга, а ведь он только начал, ещё ничего толком не показав. Но начал правильно, здешняя неискушённая публика никогда не видела файер-шоу, и начни он «в полную силу», как для привычных к подобным зрелищам людей, могла скорее испугаться. Поэтому сначала ленточки, которых становилось всё больше, потом небольшие цветочки, любимая снежинка – на которой развивал концентрацию и управление пламенем – разрастающаяся из сгустка и снова стекающаяся в него, затем небольшие салюты… Стоит ли говорить, что под конец все стояли с разинутыми от восхищения ртами? Для себя же Кайто понял, что управлять огнём во втором облике ничуть не проще чем в человеческом, но от сегодняшнего представления он поучил удовольствия едва ли не больше, чем ото всех предыдущих. Львиную долю его составляло сознательное счастье быть собой, собой-настоящим в своём втором облике и пользоваться своим огнём в полную мощь – не скрываясь. Не скрывая ничего. И чтобы публика вот так же принимала… невероятное, потрясающее, волшебное ощущение! Когда он закончил, вожак тоже решился и повторил увиденное в самых простых формах – ленте пламени и цветке. Снежинка получилась простенькая, но для того, кто вряд ли вообще занимался своей силой – очень даже прилично. И главное, он показал, что поддерживает всё это дело. Что не только пришлый чужак, но и он сам, глава этого селения, делает так, подтверждая, утверждая правильность именно такого подхода. Они привыкнут. Примут новые реалии. но даже существам с быстрой перестройкой необходимо время, чтобы впитать в себя новые законы. Никто не собирался их торопить. Вожак проследит, чтобы всё прошло гладко. Закончив с «показательными выступлениями» и вернув себе человеческий облик, они обнаружили, что уже почти полдень, а из разошедшейся гомонящий толпы рядом остались стоять те двое, которые отбывали вместе с новым вожаком. Молодой мужчина приобнимал за плечи сияющую восхищёнными глазами девушку и сдержано улыбался. «Если во внешнем мире есть такая красота, то я его уже люблю!» – воскликнула та. Из вещей у них с собой оказалось по небольшой сумке, больше похожей на мешок. Пришла пора прощаться. Напоследок Кайто пожал вожаку руку и выразил надежду на то, что в следующий раз, когда вернётся сюда, увидит перемены к лучшему. На этот тот кивнул и предложил новый титул: раз он остался вожаком, то нужно ещё одно название, для того, кто сильнее и выше стоит. «Вожак над вожаками», – так тому показалась правильнее всего обозначить положение того, кто главнее его. «Король королей», – усмехнулся парень, но спорить не стал. Только попросил оставить это неудобное именование для особо торжественных случаев, в остальное время обходясь более простыми. Против этого вожак ничего не имел. Последним наставлением о переменах стало ранее не обсуждаемое: «Рассели всех по одному». Тот только кивнул, видимо, вспомнив себя. Ведь до того, как стать вожаком и занять отдельные покои, успел какое-то время пожить «как все». До обретения пламени общежитие совершенно не напрягает, а вот после… Наверняка поселиться отдельно стало огромным облегчением. Вожак помнил новое основное правило: «Сдерживать инстинкты – плохо» и теперь его селение следовало новым путём. «Если что – пиши», – на том и расстались. Вожак оставался улучшать жизнь своего народа. Двое уходили в новый мир в обществе «Вожака над вожаками», сдержано – и не очень – расспрашивая о том, что их ждёт снаружи родного селения… Кайто отвечал, тихо радуясь тому, как хорошо всё прошло и предвкушая как удивится родительница его рассказу. Хорошо, что кинжал и его способности не пригодились – при всём доверии, приятно, когда есть чем удивить. Невольно рассмеялся, прервав рассказ о «чуде микроволновки», представив как удивится настоящий проверяющий, когда прибудет сюда. Сначала процедуре «проверки на подлинность» по рецепту инспектора Накамори, а дальше… Наверняка, это селение найдёт чем удивить!