Million Dollars or Marry Me?

Мужчины вернулись к шести часам. Люцифер пребывал в великолепном расположении духа, как будто и не проводил весь день, занимаясь нелюбимым делом. — Мы с отцом договорились, — сообщил он ей, когда они переодевались к обеду. — Я возьму на себя всю ответственность за дела семьи, когда придет время, а он не станет вмешиваться в мою личную жизнь сейчас. Отцу всего пятьдесят шесть. Он здоров, так что думаю, пройдет не меньше десяти лет, прежде чем он уйдет на покой. — Миллионеры могут справиться с любой задачей! — поддела его Виктория. — Включая строптивую женушку! — Я сгораю со стыда! — рассмеялась она. — Пойдем же! Мы опоздаем к обеду! — Закончим позже… — заговорщически подмигнул он жене, и они вместе вышли из комнаты. Обед прошел на удивление спокойно. Сеньора больше не язвила Вики, а если в ее голосе и проскальзывали нотки неудовольствия, девушка старалась не обращать на них внимания, чтобы не разжигать ненужных споров... — Что произошло между тобой и мамой, пока нас не было? — поинтересовался Люцифер, когда они вернулись в спальню. — Я просто решила проявить терпение для разнообразия, — улыбнулась. — Она имеет право на собственное мнение. — Ты тоже. И не позволяй ей навязывать тебе ее идеи. Отец восхищен силой твоего духа. — Он так сказал. Хотя ты и первая англичанка, с которой ему доводилось общаться. Кстати, — добавил он игриво, — у нас с тобой есть незаконченные дела... Люцифер осторожно коснулся ее губ в легком поцелуе. Не было фейерверка в голове или обрушившейся лавины страсти. Было приятно и прекрасно. Словно несло по волнам океана, а Вики раскинув руки, дрейфовала по воде, наслаждаясь спокойствием и удовольствием. И смесь этих чувств внутри рождали противоречивые ответы на его вопрос, но ее тело по-прежнему откликалось на ласки, плавилось от прикосновений. Не встретив протеста, он углубил поцелуй, глубоко проникая в нее языком. — Te vreau — слетело с его губ, когда он прервался на секунду и, не дав ей ответить, продолжил целовать до тех пор, пока не услышал слабый грудной стон. — Подойди к столу, — стальной вибрирующий голос, действовал на неё, как гипноз. Мужчина встал, снимая свой пиджак и двигаясь на свою жертву со звериным оскалом. В его глазах не было ни чувств, ни эмоций, лишь сплошное безразличие и некое омерзение, он наблюдал за неуклюжими движениями девушки и за тем, как трясутся её губы. — Обопрись на него, ниже… ещё ниже draga mea...да, вот так, — довольствуясь открывшимся видом, он не спеша подошёл к ней. Виктория слышала его приближающиеся шаги, и оцепенение завладевало ней всё сильнее. Как же стыдно. Он своей коленкой раздвинул её ноги шире и, растегивая черное платье, что упало в ноги, заставляя девушку прогнуться в спине. От его действий холодело внутри, но тело предательски содрогалось от властных прикосновений, желая большего. Это измена собственного организма. Мужчина одним резким движением стянул кружевное белье, оголяя округлую попку и смачно по ней шлепнув, вырывая из девушки болезненный вскрик. Его умелые руки дошли до пульсирующего клитора и, выводя не понятные узоры, вызывали то необходимое ЕМУ возбуждение в этом миниатюрном теле. Он двумя пальцами раздвинул половые губки, проникая немного внутрь и распространяя смазку ещё сильнее. — Ты так возбуждена, — словно прорычал мужчина, вытаскивая свои пальцы и двигаясь по кромке чулок. — Мне нравятся эти чулки, они показывают твою истинную натуру. Обидные слова горячим ядом плескались в подсознании Виктории. Она услышала звук расстёгивающейся молнии, и всё тело сжалось, не готовое принимать мужчину. Не церемонясь, он одним резким движением вошёл в неё на всю длину, лишая её дыхания. Боль пронзила каждую мышцу тела, заставляя ноги подогнуться и упасть на стол всей грудью, издав мучительный неприятный вскрик. — Я лишь беру то, что принадлежит мне по праву. Ты не достанешься никому! — болезненные толчки, словно каленое железо разливались по телу девушки, от чего пришлось закусить до боли губу, чтобы постараться не кричать. — Никому! — толчок. — Слышишь, никому, только моя! — ещё быстрые порывистые толчки, отдающие болью, но в то же время организм выделяет достаточное количество смазки, чтобы мучителю было легче входить. Предательство тела, словно оно слушало только глупое сердце, которое хотело доверять этому человеку, несмотря на то, что он сейчас с ней обходится. И к этому мужчине, ровно до этих событий, начинала тянуться её душа, видя в нём спасителя и обычного человека. Всё глупо и наивно, такие люди как он никогда не услышат таких, как она. Им всё равно. Она почувствовала, как он потянул её за волосы, заставляя ещё сильнее прогнуться, до спазмов в спине и отклонить голову в его направлении. Мужчина впился в бледную шею болезненным поцелуем, оставляя на ней ярко красный след, будто помечая свою собственность. Она чувствовала себя испорченной вещью, которой можно легко воспользоваться. Он знал, что она не сбежит от него, просто не сможет, ведь ни раз уже пыталась, и эта мысль приносила ей омерзительное чувство беспомощности. Он трахал её, именно трахал, не занимался сексом или любовью, а просто брал так, как хотел. Вики вымученно выкрикивала, кусая нижнюю губу так, что уже проступила кровь, поняла она это по солоноватому привкусу на языке. Утратив последнюю власть над собственным телом, она заметалась под Люцифером, рискуя упасть со стола, если бы он ее не держал. Но он держал и явно был не в том состоянии, чтобы отпустить. Через крепко сжатые челюсти все чаще вырывались задушенное шипение и стоны, от которых у нее внутри снова что-то сжималось. Внизу живота еще не угасла пульсация от первого оргазма, но возбуждение вновь росло. Выгнув спину, Вики поддаваясь назад. Темп Люцифера стал совершенно бешеным. У нее потемнело в глазах. Она больше не знала, где она и кто. Горло саднило от стонов, все ее тело — каждой клеточкой, веной, жилой, нервом, — замирало невесомой мукой на виражах в ожидании чего-то невероятного и невозможно-недостижимого. Деницца дергано толкнулся в девушке еще несколько раз и зарычал, уткнувшись губами ей в шею. От этого хриплого, совсем безумного рыка у нее закатились глаза. Задыхаясь в беззвучных стонах, Вики выгнулась под супругом, чувствуя, как спазмы бушующими волнами расходятся внизу живота.

***

Лежа уже в объятиях мужа, Вики пришлось приложить немало усилий, чтобы переключиться на проблемы Катерины. Она отложила этот разговор на потом, не желая портить Люциферу настроение, но тянуть дальше не имело смысла. — У нас был гость сегодня, — промурлыкала она. — Кто? — спросил, проводя кончиками пальцев по спине жены. Если он не перестанет так делать, я не смогу двух слов связать, подумала она, дрожа от вновь проснувшегося желания. — Катерина, — выдохнула и добавила быстро: — Она хочет улететь с нами в Сибиу. — Она хочет, чтобы мы… — удивился, оторвавшись от своего занятия. — Взяли ее с собой, — закончила. — Катерина хочет стать монахиней. Некоторое время Люцифер молча смотрел на жену. — Это что, шутка? — вымолвил он наконец. — Если только у Катерины такое своеобразное чувство юмора, — ответила она. — В чем я сильно сомневаюсь. Это ее желание. Если она останется здесь, ей придется насильно выйти замуж за человека, которого она не любит. Чтобы спасти честь семьи. Ты ведь не обречешь ее на это?.. Мужчина резко сел в кровати и провел рукой по волосам. — Но это абсурд! — Замужество или монастырь? — Монастырь, конечно! Генрих Денница отличная партия для Катерины. — Так ты знал?.. — изумленно уставилась на него. — Отец рассказал мне сегодня. — И ты так просто говоришь об этом? — разозлилась девушка. — Речь идет о судьбе Катерины! — Генрих гораздо лучшая судьба, чем та, которую она себе выбрала, — отрезал. — Это твое мнение. Катерина так не считает. — Так будет лучше для нее. — Знаешь что? Ни ты, ни кто-либо другой не имеет права решать за нее! Ты ведь отказался жениться на ней, почему она не может сделать то же самое? Она достаточно времени угождала другим. Настало время, когда она должна сама решить, что делать со своей жизнью! — Почему тебя так беспокоит судьба Катерины? Вы ведь едва знакомы. — Меня возмущает несправедливость! — в сердцах воскликнула Вики. — Ты должен помочь ей. Разве ты не понимаешь? Прошу тебя! — взмолилась она, увидев безразличие на лице мужа. Люцифер резко встал с кровати и надел шелковый халат. Поддавшись внезапному импульсу, Вики прикрыла свою наготу одеялом. В приглушенном свете лампы лицо мужа казалось почти зловещим. — И что же, по-твоему, мы должны делать? — поинтересовался он. — Может, у тебя уже есть план? — Нет, — призналась честно. — Я не удивлен. И к тому же я уже сообщил отцу, что мы уезжаем завтра. — Уверена, он будет только рад, если мы задержимся еще хотя бы на день. Я сказала Катерине, что мы найдем способ связаться с ней. — Хорошо, даже если так. Но ты себе представляешь, как Катерина с чемоданами незаметно уйдет из дома? — В монастыре ей вряд ли понадобится багаж, — заметила девушка. — Если ее примут, конечно. — Я не помню, чтобы бывали такие случаи. Это не по-христиански. — Мне нужно все обдумать. Ложись спать, — сказал он и вышел из комнаты…

***

Как и предсказывала Вики, ее свекор воспринял новость о том, что они немного задержатся, с радостью. — Ты должен показать Виктории достопримечательности долины Дауро, — обратился он к сыну. — Посетите сад. Они ведь открыты для туристов. Там великолепно! — Лучше, чем здесь? — улыбнулась Вики. — Гораздо лучше. Девушка бросила взгляд в сторону мужа. Когда он вошел в спальню сегодня утром, она уже помылась и переоделась. Ночью он больше не прикоснулся к ней, хотя знал, что она не спала. При упоминании о Катерине, Люцифер резко оборвал ее, сказав, что принял решение. Только когда они выехали за ворота дворца и свернули на проселочную дорогу, по которой они ехали два дня назад, Вики поняла, куда они направляются. — Ты что, собираешься рассказать о намерении Катерины ее родным? — выдохнула девушка. — Она должна была сама сделать это. Иначе как они узнают о том, чего она хочет? — Ты не можешь так поступить! — отчаянно воскликнула девушка. — Катерина подумает, что я предала ее! — Не драматизируй, — остановил ее. — Если моя кузина твердо намерена стать монахиней, я сделаю все, чтобы помочь ей. Но то, что вы задумали, просто смешно! Никто не заставит ее выходить замуж. — Может, и не заставит, но, уж конечно, ей напомнят о долге перед семьей. Она ведь ждала тебя столько лет! Если бы ты видел ее вчера, ты бы понял, чего ей стоило просто попросить о помощи! Катерина доверилась мне! — И ты уже пообещала ей, что мы возьмем ее с собой, так? А тебе не приходило в голову, что будет с ее семьей, если она просто исчезнет? — укорил ее муж. — Ее мать сошла бы с ума от волнения. — Катерина наверняка оставила бы записку, — пролепетала. — Но теперь это уже неважно. Или может, ты изменил свои намерения? — с надеждой спросила девушка. — Боюсь, я не могу этого сделать. — Ты просто не хочешь! — бросила ему. — Не понимаю, почему ты можешь нарушать обещания, а Катерина нет! В конце концов, она же всего лишь наивная девушка! Люцифер не ответил. А Вики смотрела на его мужественный профиль, борясь с желанием поколотить его. Иногда ей казалось, что он совсем не такой, как о нем пишут в газетах, но, очевидно, она ошибалась. И за что я только люблю его? — спрашивала себя девушка. Он не стоит любви. — Ненавижу тебя! — прошипела, поддавшись настроению. — Но не всегда, — улыбнулся он. Девушка не нашлась, что ответить. Тем временем они уже въехали в ворота дома, принадлежащего семье Катерины. Первым их заметил Асмодей. Он подошел к машине и ослепительно улыбнулся Виктории. — Чем мы обязаны такой чести? Люцифер ответил что-то по-румынски, наградив кузена холодным взглядом, и вышел из машины. — Оставайся здесь, — скомандовал он, когда Вики и уже собралась открыть дверь. — Катерина не нуждается в защитниках! Мужчины направились в дом, а она осталась в одиночестве сидеть в машине. Стояла невыносимая жара. Даже с открытыми окнами девушка чувствовала себя неуютно, ощущая, как по спине стекают капельки пота. Она включила кондиционер, но и тот не помогал. Тогда она вышла из машины и села на лавочку в тени деревьев. В конце концов, не убьет же ее Люцифер! Прошло довольно много времени с тех пор, как мужчины скрылись за дверью. Из дома не доносилось ни звука, но ведь стены были толстыми, а окна закрыты, так что это неудивительно. Вики могла бы проигнорировать требование мужа и войти, но к чему это приведет? Ее присутствие вряд ли что-то изменит. Первым в поле зрения появился Асмодей. Он навис над Вики и бросил со злостью: — Это ты надоумила ее! — Я только выслушала Катерину. Она давно приняла такое решение. — Тогда ты зря потеряла время! Она не уйдет ни в какой монастырь! — Не тебе решать, что ей делать! — разозлилась. Она резко встала, сверкая глазами от негодования. — Ты ее брат и должен желать ей счастья! Катерина не твоя собственность, Асмодей! — Ее долг не опозорить честь семьи! Генрих даст ей все, о чем она попросит. Ей нужно только выйти за него замуж и родить ему наследника. Именно это Катерина и сделает. — Через мой труп! — в сердцах воскликнула Виктория. Она не могла остаться равнодушной к такой несправедливости, хотя и знала, что завтра ей предстоит покинуть Дауро. — Оставь ее! — прогремел Люцифер, неожиданно для обоих появившись в дверях. В одно мгновение он оказался рядом с кузеном. Глаза его блестели от гнева. Асмодей со злостью прошипел что-то на румынском языке. Мужчины некоторое время стояли в молчаливом противостоянии, как два хищника, готовых наброситься друг на друга в любой момент. Вики не знала, чем все это закончится, но ей не хотелось быть причиной их конфликта. — Не надо, Люцифер, — взмолилась она. — Асмодей меня не тронул. — Когда-нибудь я удовлетворю твое желание драться, — бросил Люцифер через плечо, направляясь к машине. — Но не сейчас. Вики семенила рядом с ним. Она боялась произнести хоть слово. — Ты все еще хочешь в сады? — Наверное… — невнятно пробормотала девушка. Ее сейчас больше интересовал другой вопрос. — Ты расскажешь мне или нет? — не удержавшись, спросила она. — Если ты о Катерине, я все объяснил ее семье. — И? — И оставил Катерине право убедить их в серьезности ее намерений. — Но она не сможет. Она снова поддастся их влиянию! — Если так, значит, ее желание не так уж сильно. Я сообщил Катерине, что завтра в половине десятого утра мы заедем к ней. Теперь все зависит только от нее. — Асмодей не оставит ей выбора! — Никто, включая Асмодея, не в силах остановить ее. Если она действительно захочет уехать. Дальше спорить не имело смысла. Виктория размышляла над тем, как похожа ситуация, в которой оказалась Катерина, с ее собственной. Только вот она уже не хотела получать свободу. Сама того не желая, она влюбилась в Люцифера. Замок, в котором были сады, оказался просто великолепным. Он поражал своей красотой и величием. Они погуляли по бесконечным коридорам, посмотрели на сверкающие рыцарские доспехи, на старинные интерьеры, цветами, композициями и насладились великолепным видом, открывавшимся из башен, и наконец спустились в небольшой ресторанчик, расположенный неподалеку. Виктория выбрала к рыбе розовое вино восемьдесят второго года. — Восхитительно! — воскликнула она. — Я, конечно, не знаток вин, но это нечто! Посмотри, какой красивый цвет! — Красивое вино для красивой женщины, — улыбнулся мужчина. — Моей матери тоже очень нравится именно этот сорт. — Хорошо, что у нас есть хотя бы что-то общее. Знаю, это звучит как насмешка, но не суди меня строго, — смутилась. — Тебе нравится десерт? — спросил Люцифер, кажется пропустив ее последнюю фразу мимо ушей. — Да, он великолепен, — с благодарностью улыбнулась. Остаток дня они провели, гуляя. Вики чувствовала себя самой счастливой девушкой на свете. Она еще не знала, что их ожидает по возвращении в дом родителей. Сеньор потребовал, чтобы ни Виктория, ни Люцифер больше не принимали участия в судьбе Катерины. Ее семья решит все самостоятельно. — Но ведь это ее жизнь и ее будущее! — запротестовала Вики. — Почему?.. — Я разберусь, — оборвал ее муж. Мужчины долго спорили о чем-то по-румынски. Ни один не хотел уступать. Атмосфера накалялась. — Я одна ответственна за это, — не выдержала она. — Обвиняйте меня, а не Люцифера. — Думаешь, мы этого не знали? — вмешалась сеньора. — Проблемы начались с того самого дня, как ты приехала! — Если я послужила причиной тому, что спасла одну невинную девушку от несправедливости, то это стоило того, — парировала Виктория. — Замужество с вашим сыном не делает меня его рабыней! Если хотите знать… — бросила, но вовремя спохватилась. — О чем? — Скажи им, — произнес Люцифер бесстрастно. — Если бы вы знали, как мне трудно привыкнуть ко всему этому, — соврала она. — Вы все родились богатыми и знаменитыми. Я же никогда ничего такого не знала. Я никогда не смогу стать такой женой, как вы этого хотите. Я не такая. Если сеньор и заметил, что это совсем не то, о чем она собиралась сказать вначале, то он не подал виду. — Мы не очень хорошо отнеслись к тебе, — признался он, — и шок от новости вовсе не давал нам право вести себя подобным образом. Может быть, мы могли бы начать все с начала? — Поздно что-то начинать, — вставил Люцифер. — Мы уезжаем завтра утром. — Никогда не поздно, — возразила Вики. — Но возможно ли это? — добавила она, с сомнением взглянув в сторону свекрови. Проследив за ее взглядом, сеньор с пониманием кивнул и улыбнулся. — Что ж, все хорошо, что хорошо кончается, — заключил Люцифер, потирая руки. — Кто-нибудь хочет бренди? Вечер подошел к концу. С тяжелым сердцем девушка поднималась в свою комнату. — Почему ты не сказала им правды? — спросил он в уединении спальни. — Потому что так я предала бы своего отца. — Может быть, он этого заслуживает. — Только не с моей стороны, — произнесла, заглянув в глаза мужа. — И надеюсь, не с твоей. — С чего мне рисковать такой выгодной сделкой? — усмехнулся Люцифер. Он притянул се к себе и поцеловал страстно. Он все еще хочет меня, думала девушка, отвечая на его поцелуй, но долго ли это продлится?