Барсик, Зая и Имхотеп Второй

А на вечерней встрече с представителем клиента генеральный обаятелен и предприимчив, шеф сдержан и твёрд, ну а я лих и дерзок – источаю профессионализм и трещу без продыху о пользе кормов «Пушок» и о преимуществах для клиентов, которые ведут дела именно с нашей рекламной группой. Вскоре необходимые подписи в многострадальном документе поставлены, и шеф одобрительно смотрит, даже строгие глаза его улыбаются. По дороге на неизбежный обмыв сделки я потихоньку успокаиваюсь. В ресторане напряжение этого длинного, невероятного дня вытесняется из тела с каждым опрокинутым мною коньячным бокалом, а брови шефа, который глаз с меня не сводит с самых переговоров, соответственно ползут всё выше. А он-то почему не отмечает? Генеральный вон как наяривает марочный «Мартель», а шеф даже не прикасается к своему бокалу, хотя расслабиться ему явно не помешало бы. И похоже так думаю не только я. Вижу, что клиентский представитель неожиданно оказывается рядом с шефом и пытается всучить ему бокал, полный золотистой крепкой жидкости. Но шеф почему-то обмывать контракт упрямо не желает и в результате решительного сопротивления с его стороны и пьяной настойчивости с другой, ароматное содержимое бокала оказывается на его безупречном пиджаке и белоснежной рубашке. Шеф – сама выдержка: сдержанно отстраняет от себя виновника инцидента, взмахом руки великодушно прерывает извинения и двигается к выходу из зала, как раз в моём направлении. У меня чуть двоится в глазах от выпитого, поэтому мне кажется, что ко мне подходят сразу два шефа, отчего и счастлив я соответственно вдвойне. Он равняется со мной, черты его лица наконец приобретают резкость и сливаются в одно чёткое сфокусированное изображение. – Вот видите, как бывает, – мягко говорит он, – иногда откуда совсем не ждёшь тебе могут вот так … хм… подмочить репутацию. А потом наклоняется ко мне, обдавая пьянящей смесью аромата крепкого алкоголя, свежего бриза парфюма и волнующего мужского запаха. – Подождите меня. Я провожу вас, как только смою это пятно коньячного позора. Я что-то не понял куда он собрался меня провожать, но ощущаю непреодолимую потребность это выяснить прямо сейчас. Поэтому, держась поближе к стене на случай частичной потери устойчивости, я тащусь в туалетную комнату следом за ним, да так и застываю на пороге. Его пиджак и рубашка бесформенной грудой валяются на полу, а сам он стоит, опираясь руками на чёрный гранит раковины. У меня пересыхает во рту от зрелища его широкой обнажённой спины, а определённая часть моего тела выражает явный интерес к происходящему и требует немедленно приблизить ракурс обзора. Тихонько, нетвёрдыми шагами подбираюсь сбоку и останавливаюсь совсем рядом с объектом моих страхов и откровенных фантазий. Вижу, что глаза его закрыты и если он чувствует моё присутствие, то ничем своей догадки не выдаёт. Я же понимаю, что устал он, бедный, и перенервничал из-за меня разгильдяя, потерявшего важный контракт перед самым подписанием. Смотрю на него, такого красивого и близкого сейчас, и меня захлёстывает какая-то дурацкая нежность. Я протягиваю руку и оглаживаю великолепный дымчато-пятнистый мех волос. – Барсик хор-о-оший …, – с пьяным восторгом шепчу я. Жёлтые глаза моментально открываются. – Вы совсем охренели, Зая? – устало осведомляется их хозяин. – Ну какой я вам Барсик? Соблюдайте субординацию. Но я сейчас его совсем не боюсь. Даже наоборот. Мой строгий шеф-хищник меня оказывается та-а-ак заводит. – Ну д-давай, пор-р-рычи на меня…, – предлагаю я чуть заплетающимся языком, придвигаясь поближе, и пытаюсь укусить его за плечо. У шефа округляются глаза, когда мне это всё-таки удаётся. Я кусаю его первый раз, балдея от чуть солоноватого привкуса его кожи, потом второй – во впадинку между плечом и шеей и тянусь за третьим, продвигаясь вверх к мочке уха. Он ловит меня в перерыве между укусами и отстраняет от себя. – Какого чёрта вы делаете?! Я зажат, зубами до его плеча мне не дотянуться, но рука-то свободна. И я провожу ею вниз по гладкой коже груди, плоскому животу и накрываю его … о-о-о! ... уже твёрдо стоящий член. – Что ты де…, – он дёргается от изумления, когда моя рука сжимает его напряжение через брюки, а потом как-то неуверенно выдыхает. – М…Матвей…? И у меня совсем уносит крышу от этой неуверенности в его обычно властном голосе и от этого придыхания, с которым моё имя срывается с его губ. Чувствую, что хватка его от неожиданности ослабла и делаю рывок вперёд, впечатываясь своими губами в чётко очерченные губы напротив. Шеф на секунду замирает, а потом одним молниеносным движением вминается в меня, прижимая к тумбе умывальника своим сильным поджарым телом. Он подхватывает меня под задницу, забрасывает на гранитную столешницу с углублением для раковины и, резко разведя мои колени в стороны, вклинивается между ними. Я задыхаюсь от столкновения моих ладоней с его упругой кожей и от натиска его губ в районе бешено бьющейся на моём горле жилки. А сам, урча от нетерпеливого удовольствия, впиваюсь в его шею зубами. Он глухо вскрикивает от неожиданности, а потом тихо смеётся: – Ах ты кусачий…, – и нежно так: – … Зая. Обалдеть! И это мой строгий шеф? Он гладит мою спину под пиджаком, вырисовывает контуры моего уха обжигающим языком, а я плавлюсь воском в его объятиях. Потом его руки везде: врываются под рубашку, расстёгивают ремень, ласкают затвердевшее содержимое моих боксеров, направляют мою руку по желанному адресу в приглашающе распахнутые брюки напротив, и теперь уже дуэтом в четыре руки под крещендо наших стонов мы доводим друг друга до горячего, влажного, а с моей стороны ещё и громкого финала. Шеф, с трудом переводя дыхание, опирается одной ладонью о стену за моей головой, а другой нежно, но твёрдо удерживает меня от падения с тумбы. – Тише… тише, мой сладкий, – шепчет он мне в губы. – Ах, чёрт, мне надо к клиентам, чтоб их… В голове у меня всё плывёт от коньяка и оргазма. Чувствую, как между поцелуями и отрывками фраз меня стягивают вниз, ставят на ноги, возвращают на место бельё и брюки. – …а тебе уже хватит… – Хочу ещё! – …тебя отвезут домой. – Поедем вместе… – Матвей, не спорь с начальством! – А что сразу по имени? Где Зая? Шеф фыркает от смеха, коротко прижимает меня к себе и жарко шепчет в ухо: – Ты держался молодцом… Зая. Даже не знаю о чём это он – о презентации или о том, что здесь только что было. Набросив рубашку с подмоченной репутацией на плечи, шеф выводит меня через чёрный ход к служебной Ауди, устраивает на заднем сиденье и заодно прихватывает запасной костюм в чехле, который Семён всегда возит с собой для таких непредвиденных случаев. Потом он тихонько целует меня в висок, бросает Семёну «трогай» и в следующую секунду растворяется в темноте подъездной аллеи.