Чужая шкурка. Перезагрузка

Время действия: двадцать первое мая, после полудня. Место действия: студия звукозаписи «UNStudio». Сегодня мы с Щи-ён шлифуем предпоследние вздохи «Call Me», чтобы побыстрее осчастливить зажигательным хитом и эротическим зрелищем всех мужчин в возрасте от десяти до восьмидесяти пяти лет. Щи-ён старается, выкладывается, как может, отрабатывает идеальное произношение на итальянском и французском «ooo… amore, chiamami, chiamami… ooo… appelle-moi, mon cherie, appelle-moi»… Успешно записаны отрывки про обеспечение любовного алиби на простынях от ведущего дизайнера, фрагменты с многочисленными предложениями «выпить бокал вина в любом удобном месте» пока ещё находятся в стадии творческой доработки. Однако непритязательные мечтания Щи-ён «dress me in the fashions of the nineteen nighties» были прерваны — в «UNStudio» зашла ещё одна девушка с большими амбициями, а точнее, моя лютая подруга ЮЧжин. Вчера вечером ЧжуВон скинул мне смс, оповестил, что «ЮЧжин созрела и готова оплатить нам не один, а пять хитов на французском языке. Цена вопроса — десять миллионов баксов». По этой коммерческой причине я стою перед ЮЧжин по стойке смирно с идиотским выражением лица «чего изволите, мадемуазель, любой каприз за ваши деньги». Молча перевариваю тот факт, что платёжеспособная клиентка заявилась на два часа раньше, а я ещё не закончил с Щи-ён. Фигурка ничего у ЮЧжин… отоваривается исключительно в элитных бутиках и в элитных ювелирных салонах, пользуется эксклюзивным парфюмом… думаю я, оценивая «подругу» с близкого расстояния. Как утверждает всезнающая БоРам, у ЮЧжин триста шестьдесят пять комплектов нижнего белья на разные случаи жизни… ЮЧжин регулярно посещает косметолога, диетолога, фитнес–тренера, парикмахера, стилиста, массажиста, маникюриста… Внимание вопрос — что из вышеперечисленного ЧжуВона не устраивает? Мы, мужики, любим только глазами, но откуда нашёлся привередливый чёболь, успевший создать мне такое количество проблем, что можно начинать снимать криминальную дораму продолжительностью как минимум семьсот сорок две серии? — Дорогая Хван Щи-ён, мы с тобой так давно не виделись, какая непредвиденная встреча! — скривилась ЮЧжин. — Как здоровье родителей и твоего двоюродного племянника? Он уже выучился на адвоката? Получил диплом? Если детские воспоминания меня не обманывают, тебе стукнуло двадцать пять, когда он перешёл в школу второй ступени, мечтал о том, что станет защищать несправедливо осуждённых… — Дорогая Ким ЮЧжин, — скривилась Щи-ён, — как здоровье твоего отца? Я так давно с ним не виделась… — Дорогая Хван Щи-ён, — поморщилась ЮЧжин, — я случайно услышала, как ты только что спела «одень меня по моде девяностых годов прошлого столетия». Я практически ничего не помню из той эпохи, была ещё совсем девочкой, но ты должна знать. Уточни, пожалуйста, мода прошедших девяностых — это собственно что? — Мода прошедших девяностых, дорогая Ким ЮЧжин, это когда на тебе нет практически ничего, — поморщилась Щи-ён. — Как насчёт чашечки ароматного чая? — не сдержался я и влез в светский разговор. Видимо, ЮЧжин всерьёз озаботило малоприятное обстоятельство, что Щи-ён теперь популярная звезда. Спрашивается, а она, ЮЧжин, чем хуже? Правильно, ничем, но зависть и ревность — радостные для предпринимателя чувства, на которых можно заработать хорошие деньги, чем я и планирую заняться в ближайшие дни. — Чай пришёлся бы весьма кстати, — обрадовалась ЮЧжин, посмотрев на часы. — Спасибо, ЮнМи, обо мне не беспокойся, — отказалась Щи-ён, посмотрев на часы. — У меня другие планы, а чашку чая вместо завтрака, обеда или ужина пьют те, кто устал бегать к хирургам на липосакцию, обнаружив у себя на заднице один миллиметр лишней жировой прослойки. ЮнМи, сегодня мы уже достаточно отрепетировали, я поеду обедать в русский ресторан, для меня зарезервировал лучший столик мой хороший знакомый — хозяин Петьйя… — Петя, — поправляю я Щи-ён, и она, почтительно раскланявшись с дорогой Ким ЮЧжин, покидает «поле битвы». Я приглашаю ЮЧжин на прослушивание, чтобы оценить её творческий потенциал и прикинуть, какой репертуар предложить. Кроме того, мне необходимо получить ответ на творческий вопрос, потянет ли «невеста Ким ЧжуВона» на статус будущей звезды. — ЮЧжин, какие иностранные языки ты знаешь на отлично? Кроме родного корейского, разумеется, — уточняю я. — Английский? Французский? — Французский на отлично… я предупредила Ким ЧжуВона, что песни буду исполнять только на французском, — ответила ЮЧжин, слегка замявшись. Видимо, вспомнила, сколько сил, времени и денег ей пришлось потратить для достижения превосходного результата, а затем скромненько похвасталась, — английский у меня неплохой, долгое время я самостоятельно добивалась идеального британского произношения. А если сравнивать его с ужасным акцентом Хван Щи-ён, который я сегодня случайно услышала, то все будут считать меня выпускницей Кембриджского университета. — Понятненько… ЮЧжин, предлагаю немного побеседовать на одном из языков международного общения… коман са ва? — Мерси, са ва. Э ву? — Ком тужур. Аксэптэ ву ле долар? — Уи… нон! Сэтэмпосибль! — Лез ом ки пас нэ мдон жамэ рьян кэ дларжён*, — продолжил я, наблюдая за реакцией ЮЧжин. — ЮнМи, что это за бред? Я никому не позволяю говорить со мной в таком тоне! Я приличная девушка из элитного общества, а не… fille du port! Сэтэмпосибль! — Это не «эмпосибль», а слова из одной классной песни, которая крутится у меня в голове, но, по всей видимости, этот шедевр для тебя не подойдёт… — объяснился я. — Как тебе такое «жэ шершэ эн ва лкилиб то ту фазе вальсе ля корд»?** — Печальная метафора… — произнесла ЮЧжин и, закатив глаза, задумалась, уставилась в одну точку на потолке, — словно про меня и про ЧжуВона… про наши непростые взаимоотношения… — И я тоже так подумала. — ЮнМи, у тебя снова какая-то издёвка? — пришла в себя ЮЧжин. — Это слова из песни про непростые взаимоотношения, — пояснил я, сел к синтезатору и исполнил «издёвку» от начала до конца. Ознакомил ЮЧжин с особенностями современной французской лирики про неразделённую любовь. Без электрогитары и ударных мелодия звучала бедно, но ЮЧжин вряд ли придала этому особое значение, когда, как загипнотизированный удавом кролик, кивала головой в такт печальным эпитетам и метафорам про «слишком громкую музыку», «уставшую голову» и «закрытое сердце». Я закончил петь, но ЮЧжин всё ещё сидела, не сказав ни слова. Надеюсь, немного призадумалась о том, имеет ли смысл «склеивать прошлое по кусочкам», а я дипломатично замолчал, ожидая ответа. — Я куплю у тебя эту песню, ЮнМи… — сообщила ЮЧжин о принятом коммерческом решении, я мысленно поздравил себя с победой. Во избежание всевозможных разногласий, внятно озвучил ЮЧжин рыночную стоимость и ещё раз уточнил, в какую сумму обойдётся неразделённая любовь в виде только что услышанной композиции и ещё четырёх песен аналогичного содержания. ЮЧжин отстранённо кивнула головой, дав мне понять, что материальное её не слишком беспокоит, после чего я рассказал, как в представлении исполнительницы оригинального хита выглядит на экране внешнее проявление «непростых взаимоотношений». Рассказал о том, какой реквизит (как одушевлённый, так и неодушевлённый) понадобится для съёмки клипа на первую песню, которой удалось покорить чувствительное сердце ЮЧжин с первого слова. Прогрузившись в творческую идею будущего клипа, ЮЧжин вздохнула, сказав, что это «гениальная постановка», однако внесла собственные коррективы относительно внешних данных второго (одушевлённого) участника. Я невнятно пробормотал в ответ «будем искать» и озадачил ЮЧжин другой, более насущной проблемой: — Надо оценить твои вокальные возможности. Ты знаешь песни на французском? Сможешь мне что-нибудь спеть? — Попробую… — засомневалась ЮЧжин в собственных музыкальных способностях, но удивила меня исполнением «Эммануэль», которую я когда-то «подарил» ЧжуВону, и он спел дуэтом с моей другой клятой «подругой» по имени АйЮ. Меня передёрнуло от воспоминаний, а высшим военным чинам ещё долго будет отрыгиваться второй «карибский кризис» на Корейском полуострове. — Неплохо, — искренне похвалил я ЮЧжин, — что-нибудь ещё? — Я разучила песню «ЛолитА», — расцвела она и, наконец, распелась. Судя по тому, с какой скоростью и энтузиазмом ЮЧжин выдаёт «мои» хиты, третьим номером меня ожидает «Таксист Джо». Однако я не угадал. Была исполнена неизвестная мне композиция про несчастную любовь. Прослушав её, я пришёл к выводу, что сотрудничество с ЮЧжин может оказаться вполне перспективным и принесёт неплохие финансовые результаты. Голос у клиентки есть, музыкальный слух присутствует в нужном объёме, внешние данные вне всякой критики. — ЮЧжин, думаю, мы сработаемся, — говорю я и затем вкратце объясняю (вернее, достаю из памяти) основной замысел второго клипа от той же исполнительницы, который, в принципе, не слишком отличается от первого и только слегка дополняет его разнообразием декораций, а количество участников остаётся неизменным. Однако следует признать, оба персонажа второго клипа уже успели продвинуться на вторую стадию «непростых взаимоотношений», но, тем не менее, наболевший вопрос «если ты захочешь уйти, что мне сказать нашим детям?» всё ещё остаётся открытым… Несмотря на прошлые «разногласия» с ЮЧжин, меня захватило творческое вдохновение, я начал думать о том, что для съёмок третьего клипа вполне достаточно элитной квартиры, наполненной танцующими парнями и девушками с минимальным набором актёрских способностей… нет… стоп… глупо забегать так далёко вперёд. Нельзя мне расслабляться, нельзя забывать о нераскрытых преступлениях законопослушной гражданки Ким ЮЧжин, даже в том случае, когда враг находится «под присмотром». Если ЮЧжин надумает вновь унизить, подставить или посадить меня, я сразу перейду к съёмкам четвёртого клипа, где согласно сценарию рядом с главной героиней падает горящая гитара, горящий рояль и горящий магнитофон из прошедших девяностых… Надеюсь, ЮЧжин будет вести себя адекватно, иначе я за себя не отвечаю, и тогда горящий рояль случайно кое-кому на голову приземлится. Если рояль не «выгорит», то стойка со студийным осветительным оборудованием или любой другой музыкальный реквизит обязательно упадёт на адресата. Десять миллионов за пять композиций — это, конечно, не те деньги, за которые я планировал «продаваться» и терпеть присутствие ЮЧжин, но агентство только начинает раскручиваться, и вип–клиенты пока ещё не выстроились ко мне в очередь. Время действия: двадцать первое мая, после полудня. Место действия: ресторан «Тройной». Хван Щи-ён с детства презирала тощих анорексичек, которые «съедают в день один пельмень», а когда корейская, французская, японская и итальянская кухни ей окончательно надоели, нашлась новая гастрономическая отдушина в виде еженедельного посещения русского ресторана с экзотическим названием «Тройной». Хозяином заведения числится некий Петя, предпочитающий не называть свою фамилию и отчество на протяжении последних пятидесяти лет. Тем не менее, в начале девяностых, Петя, не знающий ни одного слова по-корейски, покинул историческую родину и умудрился неплохо обустроиться в Сеуле, открыв собственный ресторан, а название всегда объяснял так: «чё не так? наши ржут, корейцам пофигу где жрать». В результате длительного и принудительного погружения в иноязычную среду, Петя освоился, стал «шпрехать по-корейски», уже достиг определённого уровня, и теперь сам переводит на местные иероглифы традиционное меню своего ресторана. Однако у Пети всё ещё осталась одна небольшая и, увы, неразрешимая проблема. Несмотря на ощутимые успехи в области освоения корейской лингвистики, культурно «шпрехать по-русски» Петя так и не научился… Каждый раз Хван Щи-ён попадает в сказочное царство, напоминающее интерьеры добротного деревянного домика в сельской местности. По традиции Хван Щи-ён встречает не только русская народная музыка, шансон восьмидесятых–девяностых, расписные матрёшки, самовар, гармонь и хохлома, но и Петя собственной персоной. Хозяин всегда выходит в зал, чтобы тепло поздороваться с самой любимой клиенткой: — Хваншыё ёмаё! — Петьйя, что значит «ёмаё»? — каждый раз интересуется Хван Щи-ён, прекрасно зная, какой последует ответ. — Ёмаё значит ВАУ! — объясняет Петя, усаживает Хван Щи-ён за лучший столик и предлагает девушке корейско–русское меню собственного сочинения. — Салат «Сварёная Ёкла и Чесночный Ок под заливкой Провансаль», — читает Хван Щи-ён знакомые иероглифы и заказывает знакомые блюда, — «Сельдь на хрустале с красной розой из моркови», «Гриб Бледный плавающий в уксусе», «Жюль-Ён», «Икра чёрная завёрнутая в Блинь-Чик», «Соль–Янка закопчённая с маслинами и почками» и… — «Тройной»? — подмигивает Петя. — Забабахаем как обычно? — Как обычно, — соглашается Хван Щи-ён, — на десерт принеси «Тройной». — А на второе что? — беспокоится Петя, пытаясь как следует накормить Хван Щи-ён. — Есть пельмешки, есть молочная рисовая каша, есть шашлык, мясо по-французски, котлета с лисичками и жареной картохой! — Ничего не надо, Петьйя, горячее на сегодня уже лишнее. Девушке нельзя быть неумеренной в еде, — отказывается Хван Щи-ён, думая о том, что талия у неё всё-таки не безразмерная. — Из напитков чисто попить или чисто выпить? — опять подмигивает Петя. — Что конкретно принести? — Квась… После того, как Хван Щи-ён расправляется с едрёным домашним квасом, солянкой с копчёностями, горячими и холодными закусками, в зале снова появляется Петя с обещанным десертом. — Гы гы… тройной… гы гы… — ухмыляется Петя и ставит перед Хван Щи-ён лучшее блюдо от шеф–повара. Для того, чтобы окончательно не застрять в девяностых, Петя научился готовить популярный торт–суфле из трёх видов шоколада, а для того, чтобы не забывать зрелые годы бурной молодости, Петя культурно обозначил его как «Тройной» в своём фирменном меню. Досыта накормив любимую клиентку и посчитав свои обязанности выполненными, Петя садится за столик рядом с Хван Щи-ён и на «русско–корейском» языке делится собственными насущными проблемами: — Ну чё, как идёт жизня, как делишки? Ничё так у тебя музон Хваншыё ёмаё. Бойс-бойс-бойс мне зашёл нормально. Когда ещё забацаешь зачётный клипец? Пацаны уже заждались! — Скоро, Петьйя… — улыбается Хван Щи-ён, интуитивно понимая, о чём её спрашивают. Досыта накормив заботливого поклонника обещаниями представить к рассмотрению новый хит в ближайшее время, и посчитав свои обязанности выполненными, Хван Щи-ён достаёт смартфон, делится собственными насущными проблемами: — Познакомься, Петьйя, это дорогая Ким ЮЧжин — первая сука столицы, — рассказывает Хван Щи-ён, показывает Пете фотки и профиль ЮЧжин в социальных сетях. — Строит из себя бизнес–леди, а сама тупая, как овца, и деревянная, как пробка. Уехала на учёбу во Францию, заселилась в роскошную квартиру, после первой сессии поплакалась мамочке «тут так трудно учиться». Мамочка тоже поплакала, нашла в Сеуле какую-то безработную и отправила её на помощь к дочке. Они с Ким ЮЧжин похожи друг на друга, как родные сёстры. Вот она, продуманная сучка Пак Чхе Вон… посмотри, Петьйя, обе одинаковые, как два сучка, растущие из одного дерева, — смеётся Хван Щи-ён и показывает Пете фотку «студенческого двойника» ЮЧжин. — «Сестричка» писала за неё доклады, рефераты, ходила на экзамены… — Ёмаё… — понимающе кивает Петя, уставившись сначала в декольте «сестрички», а потом в декольте Хван Щи-ён. — После «учёбы» дорогая Ким ЮЧжин приехала в Сеул, папаша–импотент прослезился, увидев диплом, сделанный мозгами этой Пак Чхе Вон, и пристроил дочку к себе. Ким ЮЧжин половину его компании на уши поставила своими бизнес–тренингами для сплочения коллектива, но все её ненавидят. Ким ЮЧжин половину Сеула перевернула, когда захотела пролезть в постель к Ким ЧжуВону, а он сказал, что уйдёт в монахи, если его заставят жениться на ней. — Ёмаё… — понимающе кивает Петя, уставившись на совместное фото Ким ЮЧжин и Пак Чхе Вон в бикини на Лазурном берегу. Время действия: двадцать первое мая, вечер. Место действия: Сеул, ресторан «L’Impression». Завершился первый рабочий день на пути к звёздному успеху. Два крекера, съеденные ЮЧжин за завтраком и чашка чая, выпитая в «UNStudio» на обед, принесли ощутимую пользу идеально стройной фигуре, и по этой причине на вечер был заблаговременно заказан столик в ресторане «L’Impression». В меню эксклюзивного заведения недавно появились некоторые низкокалорийные изменения, и они продолжают радовать ЮЧжин каждый раз, когда она позволяет себе изыски французской кухни. «Осталось ещё немного постараться, ещё немного сбавить вес и ещё немного подождать, когда ЧжуВон вернётся из армии», — повторяет ЮЧжин заученные жизнеутверждающие аффирмации, настраивающие бунтующее пищеварение на позитивный лад. Разместившись у окна, ЮЧжин вздыхает, достаёт смартфон и ставит себе очередную высокую отметку в личном дневнике, где хранятся все секретные сведения о новых достижениях. Как известно, без ежедневной работы над собой невозможно представить суровые будни успешной и элитной девушки, к которой с каждым днём предъявляет всё более изощрённые требования наше современное сообщество. Увидев, что постоянная клиентка наконец закончила копошиться в своём смартфоне, предупредительный сомелье ставит на столик традиционный бокал Le Piton Sancerre. Пытаясь контролировать усиливающееся головокружение и понимая, что вскоре она упадёт в голодный обморок, ЮЧжин жадно выпивает полбокала, а затем аристократичным жестом вызывает метрдотеля и заказывает проверенное низкокалорийное блюдо в количестве семи штук. Оценивая события сегодняшнего дня, ЮЧжин вспоминает Щи-ён — главную шлюху столицы, в чьей постели побывала половина Сеула, включая… нет… нельзя плохо думать о главе семейства Ким, надо уважительно относиться к отцу… одёргивает себя ЮЧжин. В отличие от силиконовой Щи-ён, у неё своя естественно–аристократическая красота, которую обязательно оценит ЧжуВон, когда освободится от армии, сполна выплатив воинский долг. Для того, чтобы поскорее позабыть неприятную встречу с Щи-ён, которую она сама тщательно спланировала, явившись в «UNStudio» на два часа раньше, ЮЧжин прокручивает в голове подробности переговоров с ЮнМи и поздравляет себя с заслуженной победой… «Чувствую, мне удалось войти в доверие к попрошайке Пак ЮнМи, — размышляет ЮЧжин, — неплохо было бы воспользоваться случаем, снять клипы на французские песни, которые ЧжуВон обязательно оценит, а потом вновь указать попрошайке, где находится её место. Что для меня эти десять миллионов? На косметологов больше трачу. Попрошайка сразу клюнула на сладкую приманку и согласилась передать права на пять своих песен. Мне понравилось вести дела с необразованной из трущоб, скоро стану знаменитой, появятся поклонники, как у шлюхи Хван Щи-ён, и тогда ЧжуВон никуда от меня не денется. С «FAN Entertainment» уже есть предварительная договорённость, с их помощью я буду выступать во Франции. Пак ЮСон порекомендовал обратиться к попрошайке, сказав, что её песни всегда пользуются популярностью у публики. И недавно Ким ХёБин посмеивалась, когда ЧжуВон открывал собственное музыкальное агентство. Не понимаю, как попрошайка смогла заинтересовать моего оппу, а мне пришлось подумать, как помешать их сближению. Нищая тремя песнями покорила Францию, но у меня их будет пять. Чем я хуже? Пак ЮнМи — это «пыль под копытами моих коней», а я смогу, используя её идеи, снять для себя качественные клипы, наняв самых лучших специалистов». Предаваясь радостным мыслям, ЮЧжин начинает изучать одиноко лежащую на столике карту ресторана. «Ассорти из трёх паштетов», «канапе с гусиной печенью и инжиром», «эклеры с трюфельным муссом», «луковый суп», «суп-пюре из тыквы», «филе камбалы в лимонно–лавандовом соусе», «виноградные улитки», «пти–пате с гонобобелем»… ЮЧжин не успела дочитать позабытые названия французский десертов — услужливый метрдотель преподнёс ей сытный ужин. На покрытом льдом круглом блюде разложены семь морских ежей, только что выловленных из ресторанного аквариума. Ежи тщательно выпотрошены и разрезаны пополам, из съедобного осталась оранжевая икра, расположенная в форме морской звезды на половинке игольчатого панциря. ЮЧжин не раз пробовала это блюдо и знала, что по вкусу оно напоминает сырой лосось, но сегодня в дополнение к деликатесу вынесли небольшую миску, где в соевом соусе плавали семь перепелиных желтков. Ознакомившись в интернете, сколько калорий и жиров содержится в одном желтке перепелиного яйца, ЮЧжин ужаснулась и отдала миску в руки услужливого метрдотеля. * — Comment ça va? — Как дела? — Merci, ça va. Et vous? — Спасибо, хорошо. Как ваши? — Comme toujours. Acceptez-vous les dollars? — Всё по-старому. Вы принимаете доллары? — Oui… Non! C’est impossible! — Да… нет! Это невозможно! fille du port (фр.) — портовая проститутка «Les hommes qui passent ne m'donnent jamais rien que d'l'argent» — мужчины, которые проходят мимо, не дают ничего кроме денег ** «J'ai cherché en vain l’équilibre toi tu faisais valser la corde» — я безуспешно искала равновесия, а ты продолжал танцевать на канате (слова из песни, которую исполнит ЮЧжин в ближайшем будущем)