Трудности перевода

Коридор был пуст, и её шаги раздавались эхом по всей бетонной коробке спортивного комплекса. Остановившись у зеркала, она машинально поправила волосы, проверяя, как держатся пряди в косичках. Взгляд зацепился за отражение: красная форма сидела свободно, скрывая фигуру. Новенький спортивный топ, видимо, утянул грудь сильнее обычного, но она только мысленно усмехнулась — так даже проще. Без лишнего внимания. Её ждал первый матч, в котором она выступит в качестве участника. Подходя к стадиону, Мей заметила Даниэля: в отличие от неё, его форма обтягивала каждую мышцу, не оставляя простора для фантазии. Он стоял у входа и выглядел не то чтобы растерянным, но напряжённым. — Чего стоишь тут? Игра уже скоро начнется! — окликнула его Мей, прерывая тишину. Даниэль вздрогнул, слегка удивленный её неожиданным появлением. — Там… Лавиньо, — выдавил он тревожно. Мей понимающе посмотрела на него. Им обоим уже сказали, что Лавиньо станет их тренером в Блю Локе. Правда, они надеялись, что не пересекутся с ним так скоро. — Ну, идем, — решила она взять на себя смелость сделать первый шаг. Взглянув на неё, Даниэль открыл дверь, и они вошли на поле, обменявшись коротким, но напряжённым взглядом. Их встретило яркое освещение, в котором даже воздух, казалось, вибрировал. Газон под ногами мягко пружинил, а впереди раздался низкий голос, который, казалось, перекрывал все прочие звуки: — А вот и мои любимые прогульщики! Мей почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Она и Даниэль взглянули на скамью, где, вальяжно развалившись, сидел Лавиньо. Его светлая футболка обтягивала широкую грудь, а смуглая кожа словно сияла на фоне ярких прожекторов. Рядом с ним сидели другие игроки, включая Бачиру и Отою. Лавиньо поднялся и подошёл к ним размашистым шагом, чуть наклонившись для лёгкого приветственного поцелуя в щёку — сначала Мей, затем Даниэлю. Отстранившись, он скрестил руки на груди и, приподняв бровь, окинул их взглядом. — А я уж думал, что вы не придёте, — начал он в привычной манере отчитывать их. Они виновато опустили головы. Отпираться было бесполезно. Однажды, когда после напряжённого сезона матчей они направлялись на тренировку, проходили мимо парка развлечений и, не устояв перед соблазном, решили самовольно устроить себе выходной. Их тренер обычно спокойно относился к пропускам, но в тот раз Лавиньо пригласили на их тренировку в качестве гостя. Узнав, что они обменяли встречу с ним на аттракционы и мороженое, он был, мягко говоря, в бешенстве. Этот поступок он не забыл, и теперь каждую их встречу неизменно начинал с упоминания того случая. — Мороженое уже поели? — с лёгкой усмешкой продолжил он. Мей покраснела, заметив насмешливые взгляды Бачиры и Отойи. В ответ они с Даниэлем только отрицательно покачали головой, надеясь, что всё скоро закончится. Однако тренер был в настроении задержать их. — За что вы с ними так? — подхватил Бачира с весёлым блеском в глазах. Мей умоляюще посмотрела на тренера: «Пожалуйста, не рассказывайте это при всех!» — читалось в её глазах. Довольный их мучениями, Лавиньо наконец смягчился и произнес: — Даниэль, ты свободен. Услышав это, Даниэль мгновенно выдохнул с облегчением и поспешил удалиться. Мей тоже уже собиралась идти на поле, но её остановил строгий голос тренера. — Ларош, а ты — нет. Она выпрямилась, пытаясь придать себе уверенности, и натянула улыбку. — Как папа? — спросил он, небрежно почёсывая подбородок. — Нормально, — коротко ответила она. Он кивнул, подошел ближе и дружески приобнял её за плечо. Затем жестом позвал Бачиру и также приобнял его за плечо свободной рукой. Мей напряглась, понимая, что ничего хорошего её не ждёт. Мегуру, хоть и тоже не понимал, зачем его позвали, с интересом улыбался. Крепко приобняв спортсменов, Лавиньо начал: — Ларош, а ты уже знаешь желтовласика? — он указал на парня кивком. — Он решил приобщиться к ценностям испанского футбола. — Знаю, — выдавила Мей, мечтая скорее оказаться на поле. Она хмуро посмотрела в сторону Бачиры, и он, заметив это, одарил её самодовольной улыбкой, чуть прищурившись. Она тихо фыркнула, однако её взгляд на мгновение задержался на его лице: впервые она видела его так близко и заметила, что у него оно вполне симпатичное. Её резко передернуло от этой мысли. — Отлично, — он на мгновение крепче сжал плечи обоих. — А ты, желтовласик, Ларош знаешь? — Знаю! — ответил Бачира, улыбаясь и пристально глядя на Мей. Она закатила глаза. — Просто прекрасно, — Лавиньо сдержанно рассмеялся, а затем добавил: — У наших основных нападающих скоро заканчиваются контракты, и они переходят во взрослую лигу. Он внимательно посмотрел на каждого из них, изучая их реакцию. Мей и Бачира поняли намёк и начали обдумывать его слова. — Начните с предложения моему менеджеру, — первой нарушила тишину Мей и, наконец, смогла выскользнуть из объятий тренера. Воспользовавшись моментом, она направилась к полю, где уже вот-вот должен был начаться матч. Лавиньо цокнул языком, но затем снова улыбнулся. Он повернулся к Бачире, не спеша его отпускать. — Внимательно следи за игрой Ларош, — сказал тренер, указав на Мей, уже приближающуюся к своей позиции. — Ага, — кивнул Бачира, с интересом провожая Ларош взглядом, прежде чем тренер предложил ему сесть. Прозвучал сигнал к началу матча: Испания против Италии. Бачира изучал игроков на поле, и его взгляд остановился на нескольких из них: Даниэле, выполняющем роль опорного полузащитника, Ларош — центральном нападающем, Отое — правом нападающем, а Игнасио — левом. Игра началась, и, хотя поначалу Мегуру не следовал совету тренера и старался следить за каждым игроком, его внимание всё чаще переключалось на Мей. Каждое движение было настолько плавным и точным, что казалось, будто Ларош не бежит по полю, а скользит по нему: ловко обходит прессинг итальянского защитника, уверенно направляется к воротам. И вот уже через несколько секунд раздалось объявление диктора: — Первый гол за Испанией! Счёт 1:0! Лавиньо свистнул, подбадривая игроков. — Так держать! — он повернулся к Бачире и с прищуром спросил. — Ты когда-нибудь смотрел фигурное катание? Бачира задумчиво почесал затылок и покачал головой. — Стиль Мей отчасти вдохновлён этим видом спорта: скользящие движения позволяют обходить защитников, почти не полагаясь на физическую силу, — Лавиньо указал на поле, вынуждая Бачиру снова смотреть на неё. Та тяжело дышала, щеки порозовели, волосы выбились из причёски, но карие глаза горели азартом. — Это собственный стиль Мей, который помогает обойти слабые стороны и превратить их в преимущества, — продолжил тренер. — Чтобы достичь своих высот, тебе тоже нужно найти что-то уникальное. Бачира внимательно его слушает, впитывая каждое слово наставника. Он понимал, что ему необходимо найти свой путь, тот самый образ, который поможет ему достичь цели стать лучшим в мире. На поле ситуация резко изменилась: Игнасио упустил мяч, и Италия сравняла счёт. — Чёрт! — выругался Лавиньо, скрещивая руки на груди. Он раздражённо наблюдал, как Игнасио продолжает руинить игру, перехватывая пасы и теряя мяч. — Счёт 1:2 в пользу Италии! — Ну и что за ноги-спагетти! — рявкнул тренер. — Пора заканчивать это безобразие! Он поднял руку, чтобы остановить матч. — Замена! — крикнул он и, резко повернувшись к Игнасио, добавил: — Ты что, выпил перед матчем? Почему ноги еле двигаются? Игнасио молча пожал плечами, тяжело дыша. Остальные игроки подошли за водой. — Из-за него мы уже две возможности забить упустили, — не выдержала Мей, скрестив руки на груди. — Согласен, — поддержал её Даниэль. — Ты вообще играть умеешь? — Так, я не понял, — вмешался Лавиньо, приподняв бровь. — Ты намекаешь, что у нас в клубе есть игроки, которые не умеют играть? — Ну… есть сомненья, — пробормотала Мей, но тут же осеклась и прижала руку ко рту, осознав, что ляпнула лишнее. Тренер, одарив их выразительным взглядом, кивнул: — Ладно, желтовласик, твой выход! Бачира засиял от предвкушения. Мей, удивлённая, вопросительно посмотрела на тренера, не понимая, почему он выбрал Бачиру, когда, по её мнению, подходящие кандидаты были и среди других. Она задержала на нём взгляд, но не решилась сказать мысли вслух. Бачира заметил недовольный взгляд Ларош и, ухмыльнувшись, спросил: — Боишься, что я тебя обыграю? Он подошёл к Мей и пристально взглянул ей в глаза. Остановившись напротив, он уловил цветочный аромат, перемешанный с легким запахом пота, и про себя подумал, что странно видеть такой выбор духов у парня. Мей смерила его испепеляющим взглядом и с вызовом задела плечом, проходя мимо. — Как грубо! — сказал он театральным тоном, притворно потирая плечо. Мей вспомнила, как первое утро в столовой их разговор закончился такой же фразой, но произнесла её именно она. Сдерживая улыбку, она обернулась: — Просто не путайся у меня под ногами, — она ответила максимально вежливым тоном, на который только способна. — Надеюсь, ты справишься с подачей пасов. Даниэль и Лавиньо лишь смеялись наблюдая за их перепалкой. Бачира пошёл следом за Мей, колкие слова лишь разжигали его интерес. Зазвучал свисток, и игра продолжилась. Мей сорвалась с места и помчалась к мячу, вкладывая в каждый шаг всю свою скорость и концентрацию. Она уверенно обходила защитников, оставляя их позади. Наконец, увидев перед собой ворота, она решительно нацелилась на удар, чувствуя, что момент гола уже близок. Её сердце готово было выпрыгнуть из груди от предвкушения. Но в последний миг Бачира перехватил мяч и, не раздумывая, послал его в ворота. — Гол! Счёт 2:2! Испания сравнивает счёт! — раздался голос диктора. Мей стиснула зубы, возмущённая его вмешательством. Внутри закипало раздражение, ведь это был её момент, и он без колебаний отобрал его у неё. Она резко повернулась к Бачире, её взгляд сверкал негодованием. — Зачем ты перехватил мой гол? Мы ведь играем вместе! — резко бросила она. Бачира, едва переводя дыхание, лишь ухмыльнулся. — Ты бы не успел, — ответил он спокойно, кивнув на итальянского защитника с номером тринадцать. — Он был слишком близко. Мей с досадой поняла, что Бачира прав — она не заметила этого игрока, который буквально дышал ей в спину. В глубине души она признала свою ошибку, но все же раздражённо фыркнула и отошла в сторону, скрывая разочарование и смущение. Бачира же только ухмыльнулся еще больше, поправляя влажную челку от пота. Его глаза увлечённо сияли. Было видно, что он наслаждался каждой секундой на поле. — Ну что, Мей? — насмешливо спросил он. — Сможешь подавать мне пасы и не путаться под ногами? Она нахмурилась ещё больше, но молча сглотнула его слова, даже то, что он назвал её по имени, не прокомментировала. Они снова включились в игру. Напряжение нарастало с каждой секундой — до конца матча оставалось всего десять минут. Им нужно было забить решающий гол, и никто не собирался уступать его друг другу. Даниэль передал пас Мей, и она устремилась к воротам, чувствуя, как волнение переполняет её. Но пространства для манёвра почти не было: её неотрывно преследовали соперники, а рядом снова мелькал номер тринадцать, готовый в любую секунду перехватить мяч. Мей увела мяч в сторону, собираясь нанести удар, когда внезапно ощутила резкий толчок — Бачира пытался оттеснить её, но его рука неожиданно легла прямо ей на грудь. Она в замешательстве обернулась, но не успела даже выразить возмущение, как они все столкнулись и повалились на поле. В этот миг, будто призрак, Отоя выскользнул из тени упавших игроков, подхватил мяч и, не дав никому опомниться, быстрым, точным движением отправил его прямо в ворота. Гол! — Гол! Победа Испании! — объявил диктор. Подбежавший Даниэль помог подняться Мей, протягивая ей руку и шутливо говоря: — Чего это вы развалились? Мей, злясь на себя, выглядела мрачнее тучи. — Молчи, — пробурчала она, и, видя, что Бачира поднимается рядом, раздражённо ушла прочь, направляясь к тренеру. Бачира, слегка сбитый с толку произошедшим, лишь тяжело дышал и отряхивал одежду, молча наблюдая, как Ларош уходил. Его взгляд остановился на собственной ладони, воспроизводя странное ощущение случайного прикосновения. Мегуру задумчиво смотрел, пытаясь понять, почему это было так мягко. Возможно, ему показалось: прикосновение длилось всего несколько секунд, но эта мысль всё же поселилась в его голове. Они сидели на скамейке, тяжело дыша, обессиленные, с каплями пота, скатывающимися по лбам. Каждому хотелось охладить раскалённое тело, и они жадно пили воду, чувствуя, как она мгновенно освежала горло. Лавиньо, словно в ожидании, медленно ходил перед ними взад-вперёд, выжидая, когда они немного придут в себя. Наконец, он прокашлялся, привлекая их внимание: — Хоть мы и победили… — он перевёл взгляд на Мей и Бачиру. — Играть вместе вы не можете. По крайней мере, пока что. Мей подняла уставший взгляд на тренера, стараясь сдержать раздражение, которое переполняло её внутри. Но голос всё равно прозвучал резким: — Тяжело играть с тем, кто пытается у своего же товарища гол украсть, — бросила она, вставая с скамейки и направляясь к раздевалке, сжимая бутылку с водой в руке. — Это же Блю Лок! — насмешливо крикнул Бачира. — Здесь каждый — эгоист, и каждый хочет забить сам! Мей даже не обернулась, лишь лениво махнула рукой, демонстрируя, что слова Бачиры не произвели на неё никакого впечатления. Лавиньо задержал Мегуру на поле, указывая ему на допущенные ошибки и объясняя, как лучше выстраивать движения и координацию. Его голос был полон энтузиазма, и с каждым словом Бачира чувствовал, как его собственное желание стать лучше росло. Постепенно разговор отошёл от анализа матча, и тренер увлёкся историями своей молодости, рассказывая о собственных ошибках на поле. Бачира улыбался, слушая его. После долгого общения с тренером он кивнул, поняв, что пора отправиться в душ, чтобы смыть с себя напряжение игры. Горячие струи обрушивались на него, стирая усталость и остатки пота. Он снова вспомнил случайное прикосновение к Ларош. «Разве может у парня быть настолько мягкая грудь?» — думал он, невольно задерживая взгляд на своей ладони, словно пытаясь понять то, странное ощущение. Выходя из душевой кабины, он осмотрелся, пытаясь найти Мей среди присутствующих, но увидел только Отою и Даниэля, которые о чём-то разговаривали. Подходя к ним, он завязал полотенце на бёдрах и спросил: — Даниэль, а где Ларош? — Уж точно не здесь, — усмехнулся Даниэль. — Скорее всего, уже в своей комнате. Закончив одеваться, Бачира вернулся в спальную комнату, откуда доносились громкие разговоры парней. Он резко распахнул дверь и с широкой улыбкой вошёл: — Мы победили! Исаги оживлённо болтал с Раичи, пока Баро методично складывал вещи. Бачира кинул сумку на кровать и, развалившись на матрасе, ощутил, как к нему подступает усталость. Исаги, подойдя, начал расспрашивать его о матче, и, когда Мегуру дошёл до момента их падения с Ларош, он ненадолго нахмурился, умолчав об ощущениях, которые испытал. Перед сном Бачира неожиданно спросил: — Эй, Исаги-кун, как думаешь, у парня может быть… ну, грудь как у девушки? Исаги с удивлением вскинул брови, не понимая, к чему Бачира клонит. Но тут в разговор вмешался Баро: — Может, это называется гинекомастия, — уверенно произнёс он, не отрываясь от складывания футболок. — О! — воскликнул Бачира, чувствуя, как мучивший его вопрос выходит из головы, и всё встаёт на свои места. — Баро, откуда ты вообще такие слова умные знаешь? — хохотнул Раичи. — У моего племянника было такое из-за проблем с тестостероном, — огрызнулся Баро. — А я уж подумал, у тебя сиськи были! Для горничной самое то! — Раичи просто разрывался от смеха. — Что ты сказал? — зарычал Баро. — Я убью тебя сейчас! В этот момент в его лицо полетела подушка. Исаги хохотал, наблюдая за ними, а затем повернулся к Бачире и спросил: — А почему ты вообще захотел это узнать? Но ответа не последовало. Мегуру уже сладко спал, обнимая подушку, полностью лишённый сил.