Achievement Unlocked

[Поздравляем! Достижение разблокировано: Мама на твоей стороне] [Пользователь получил 100 баллов! Теперь у вас 350 баллов] [Пользователь набрал 200 очков репутации у Бай Хуэйцин!] [Текущее отношение Бай Хуэйцин к пользователю: крайне положительное!] Ужин прошел на удивление хорошо. Все сомнения, которые были у мадам Бай по поводу еды, рассеялись, и она регулярно подливала им обеим миски в течение всей трапезы; это делали только его Шицзунь или шицзе для Бинхэ.  Ему было тепло на протяжении всего пути, когда его беспокоили, и он видел, как с его мужем обращались так же. Это было своего рода взаимодействие, которое в значительной степени отсутствовало в его жизни, за исключением тех моментов, когда в его жизни был его муж. Это было заметно и в жизни Шэнь Юаня. Боевые братья и сестры Шицзуня заботились о нем, Бинхэ был уверен, но им всегда требовались вещи : время, внимание или эмоциональные вложения. Они присутствовали в кризисе — у него было пять долгих лет доказательств этого — но этот тихий вид домашней заботы был другим.  Шицзунь убрал тарелки, чтобы помыть их. Бинхэ это ненавидел, но мадам Бай дала понять, что ожидает, что он будет развлекать ее в гостиной, а Бинхэ пока не был достаточно уверен в себе, чтобы пользоваться посудомоечной машиной на кухне, так что это было к лучшему.  — Пока он занят… — Мадам Бай вытащила свой «телефон» с легким заговорщицким взглядом. Он был золотым, в отличие от черного устройства Шицзуня. — …хотите посмотреть фотографии? — Конечно. — Бинхэ понятия не имел, что она имела в виду, но он соглашался почти на все, что она предлагала. Он так хотел быть симпатичным. К счастью, она, казалось, была предрасположена к тому, чтобы он ей нравился, так что это было несложно. «Фотографии» оказались не такими, как те селфи, которые он делал с Шицзунем в течение дня. Это были старые изображения, и на некоторых из них были… Бинхэ держал телефон в дрожащих руках. Он был настолько легким, что он боялся, что сломает его, если будет держать слишком крепко, и фотография на нем будет потеряна навсегда. Этого никогда не могло случиться, потому что теперь он знал, как выглядел его самый дорогой человек в детстве. Шэнь Юань был маленьким и худым ребенком, но, очевидно, о нем хорошо заботились под защитой мадам Бай. Если судить по фотографиям, она одевала его исключительно в маленькие цельные костюмы с капюшонами, на которых были пришиты поддельные ушки животных . Дети для них сейчас не вариант. Владения Бинхэ не были достаточно устроены, чтобы предоставить ему роскошное бремя второго уязвимого места, а у Шицзуня были свои собственные обязанности перед пиком Цинцзин. Пройдет много времени, прежде чем нынешнее поколение уйдет на пенсию, чтобы освободить место для следующих Повелителей Пика, но после этого... может быть, им понадобятся собственные милые костюмы животных. Бинхэ не мог себе этого представить раньше и поэтому был лишь слегка заинтересован в расширении их семьи, несмотря на тоску по переполненному семейному дому, но теперь — теперь Бинхэ хотел держать крошечного Шэнь Юаня.  — Он такой капризный, — прошептал Бинхэ на экран, не в силах справиться с явно невеселым взглядом, который ребенок Шицзунь направлял на свою мать. Он выглядел готовым сразиться с миром в единоборстве и победить. — Ему потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к незнакомцам, — допустила мадам Бай и щелкнула экраном, чтобы показать еще одну фотографию. На этой фотографии был также Шэнь Цзю, на вид ему было лет десять или, может быть, даже меньше. На его брови был толстый покрытый струпьями порез, на котором были видны следы зашивания, но он был сосредоточен на своем младшем брате, держащемся за его вытянутый указательный палец с более привычным выражением счастливого ребенка на его маленьком личике. — Это с того момента, как мы впервые принесли их домой. Прошло несколько месяцев, прежде чем он согласился на кого-то, кроме Цзю-эр. У Шэнь Цзю была румяная тень вдоль челюсти, которая, как Бинхэ знал по опыту, превратится в черный синяк. Внимание Бинхэ переключилось на слишком худого ребенка в его новой чистой люльке. Было что-то, что он заметил, но не мог понять до сих пор. Он видел, как мадам Бай увеличивала изображения, касаясь экрана и разводя пальцы. Он попробовал сделать это сам и сделал изображение достаточно большим, чтобы видеть хрупкую маленькую шейку своего мужа-младенца. Горло ребенка окружали бледно-лавандовые и желто-зеленые точки.  Бинхэ не вырос в процветающем городе. Даже местная знать иногда голодала, если урожай был достаточно плохим. В очень, очень плохие годы маленькие тела иногда появлялись в труднодоступных местах вокруг деревни. Иногда у них были такие же отметины на шее, только темнее. Их синяки никогда не получали возможности зажить. — А. Простите. Я забыла, что это было видно на той фотографии. Надеюсь, это вас не расстроило». Мадам Бай забрала телефон обратно, но не прогнала изображение. — Юань-эр и Цзю-эр были помещены в плохой дом до того, как мы их получили. Юань-эр совсем их не помнит, но мы думаем, что это… — Она нежно погладила фотографию пальцами. — ...это то, что вызвало некоторые из его последующих проблем с едой. Это задокументированный эффект — ну, я уверена, вы можете это заметить. Обычно это происходит из-за того, что пуповина ребенка обвивается вокруг его горла во время родов. О, вот этот вариант он не учел.  В конце концов Шицзунь поговорит с ним, но если это будет что-то вроде этого , то это займет много времени, и им придется разбить это на множество, множество разговоров. Для других людей Шицзунь был бесстрашен. Для него самого это было другое дело. — А-Юань не мог много говорить со мной о своих проблемах. — Бинхэ изменил выражение лица в сторону «горестного», чтобы уговорить ее посочувствовать ему, не слишком глубоко исследуя его мотивы. Это не потребовало многого в плане актерской игры. Эта картина задержалась в его мысленном взоре, как призрак, но он был больше зол, чем печален. Если этот «плохой дом» все еще существовал в этом мире, то он мог ненадолго исчезнуть. — Я знаю, что у него проблемы с едой, но не знаю подробностей. Он пытается объяснить, но… — Нет, я полагаю, это борьба. Он ненавидит это, — грустно согласилась она. — У Юань-эра расстройство пищевого поведения с самого детства. Еда с определенной текстурой или запахом вызывает у него рвоту, и он не может глотать. Он очень расстраивался из-за этого, когда был младше, потому что не мог есть то же, что и его друзья или одноклассники, даже когда хотел. Было всего несколько вещей, которые он мог проглотить без проблем. Не то чтобы он не хотел. Он хотел есть, как все остальные, но это просто не было проблемой, с которой он мог справиться. Мы записали его к эрготерапевту, и это немного помогло, но в основном привело к новым проблемам. — Она закрыла экран с несчастным вздохом. — Это поднимает вопрос, который я хотела обсудить с вами. Бинхэ выпрямился, хотя мысли его метались. Но он заставил себя разобраться в себе. — Цзю-эр намного старше своего брата, — объяснила она. — Он помнит больше из того, что произошло, и ничего хорошего из этого не было. Мы с мужем сделали все возможное, чтобы помочь ему справиться с этим, и он избавился от большинства своих опасных привычек, но мой Цзю-эр все еще несет свое прошлое с собой. Есть определенные люди, с которыми ему трудно общаться, а именно мужчины. Я думаю, единственные мужчины, к которым он когда-либо по-настоящему привязался, — это его братья. Он все еще не уверен в отношении моего мужа большую часть дней и добровольно называет этого мужчину своим отцом. Бинхэ понятия не имел, что такое «опасное совладающее поведение», за исключением того, как оно звучало, но, похоже, Шицзунь сможет прояснить это позже. — Под этим я подразумеваю, что тебе, возможно, придется быть очень терпимым в будущем, — продолжила мадам Бай. — Сначала это может показаться не таким, но Цзю-эр очень старается. Просто нужно время, чтобы тот, кто не привык к нему, понял, как выглядит его забота. — Я понимаю. — Бинхэ сталкивался и с худшим, чтобы иметь рядом с собой Шицзуня. Неприятная, но в конечном счете благонамеренная копия тирана его ранней юности едва ли стоила его внимания.  Мадам Бай наградила его похлопыванием по щеке, от которого он невольно растаял. — Такой милый молодой человек. — Мне уже безопасно заходить? — крикнул Шицзунь из кухни. — Если я приду, у кого-нибудь на экране будет голый малыш? — Путь чист, дорогой. — Мадам Бай снова взглянула на экран, когда он завибрировал. На нем было сообщение, но Бинхэ был под плохим углом, чтобы его прочитать. Она усмехнулась. — Мне скоро нужно будет идти. Твоему отцу одиноко. Она позволила им задержать себя еще на некоторое время, но в конце концов дверь за спиной свекрови закрылась, и Шэнь Юань рухнул на бок. — Вся моя жизнь пронеслась у меня перед глазами! — простонал он. — Она была доброй. — Бинхэ слышал удивление в своем голосе. Ему никогда не приходилось этого делать, не работая над этим. Шицзунь улыбнулся ему в плечо. — Ну, я люблю вас обоих... — тихо признался он, словно они говорили это каждый день, а не почти никогда. — ...и вы оба любите меня. Когда это так, то самая трудная часть уже позади. — Тогда каковы были доводы твоего Эр-гэ? — Бинхэ обнял мужа крепче. Он был вполне уверен, что у него есть все подробности. Он просто хотел убедиться, что они подходят друг другу. — Эээ, — поморщился Шицзунь. — Мама ведь рассказывала тебе, откуда мы пришли, да? Мне показалось, что я услышал, как ты об этом говорил. Бинхэ серьезно кивнул.  Шицзунь поправил очки в прозрачной оправе, чтобы избежать зрительного контакта. Бинхэ позволил ему это. — Скажем так, ему тяжело иметь дело с большими, физически внушительными парнями. Оставлять меня, в частности, наедине с большими, физически внушительными мужчинами для него тоже нелегко. Система, вероятно, не присваивала баллы никому, кроме Бинхэ, но если бы это было так, то Шэнь Цзю получил бы в тот момент кучу очков репутации у Бинхэ. Даже сейчас он все еще мог представить себе крошечную шею, покрытую заживающими синяками с пугающей точностью. Сдержать обещание мадам Бай внезапно перестало казаться такой уж трудностью. Возможно, Шицзунь был прав, когда говорил о том, как легко проникнуться симпатией к человеку, который любит того же, что и ты.  — Вероятно, то, что ты действительно привлекательный, не помогает, — добавил Шицзунь, что Бинхэ всегда нравилось слышать, хотя в данном случае он не совсем понял. — Большие, внушительные, красивые мужчины привыкли получать то, что хотят, все, что они хотят, — пояснил он. К сожалению, это было то, что Бинхэ знал слишком хорошо. Каждый уличный ребенок усвоил этот урок, если он вообще собирался выжить. Единственное, что делало ситуацию хуже, это если они были богаты. Бедняков иногда можно было привлечь к ответственности, если они достаточно сильно накосячили. Даже слабый, уродливый человек мог стать неприкосновенным, если у него было достаточно денег. — Я постараюсь поладить с твоими братьями и сестрами, — пообещал Бинхэ.  Даже если Шэнь Цзю был неприятным напоминанием о его первом учителе, Бинхэ думал, что он сможет сдержать это обещание просто потому, что Шэнь Юань улыбнулся ему просто за то, что он его дал. То, что последовало за этим, должно было быть довольно тихим вечером. Сильные эмоции сделали их обоих немного прилипчивыми на некоторое время после этого. Типично, Бинхэ был единственным, кто не утруждал себя притворством, но не в тот вечер.  Шицзунь был немного похож на кота — даже в своем первоначальном теле — и обычно делал вид, что это чистое совпадение, что он никогда не вылезал из-под досягаемости своего мужа или что Бинхэ занимал слишком много места на диване, поэтому Шицзунь был вынужден (вынужден!) свернуться у него на коленях. На этот раз он устроил Бинхэ на диване по своему усмотрению, даже не покраснев, и прижался спиной к груди Бинхэ, чтобы почитать что-то на его «планшете»; странная штука, которая, казалось, была увеличенной версией его «телефона» и, казалось, содержала целые библиотеки материалов для чтения. Бинхэ был заинтересован в этом, но в тот вечер он решил поэкспериментировать с музыкальной коллекцией Шицзуня. Записанная музыка существовала в их мире, но кристаллы, используемые для ее создания, были редки, и требовалось изрядное количество духовной энергии, чтобы управлять одним, так что они не были обычным предметом домашнего обихода. Для контекста, Бинхэ - великий Повелитель Демонов и Мастер-Культиватор - владел тремя. Все это были записи, которые он сделал тайком с не менее редких музыкальных выступлений своего мужа, и Бинхэ даже не мог слушать их так часто, потому что люди продолжали пытаться украсть эти чертовы вещи. Он не то чтобы забыл , что Шэнь Цинцю был известным ученым и музыкантом, но иногда Бинхэ не учитывал тот факт, что другие тоже это знали. У Бинхэ были пилюли бессмертия, которые ему не нужно было охранять и вполовину так же усердно, как несколько записей выступлений меча Сюя, одна из которых была примечательна только тем, что на ней его муж бормотал слово «блять», когда неверно брал аккорд. Шицзунь управлял музыкой с планшета, но он настроил ее на передачу на ряд «динамиков», расположенных по всей комнате в укромных местах, которые погружали все пространство в роскошный звук. Текущая пьеса представляла собой долгое выступление трио «традиционных» музыкантов, играющих на эрху, гучжэне и пипе, судя по звуку. Бинхэ откинул голову на мягкую спинку сиденья и слушал музыку, пока не почувствовал сонливость, достаточную, чтобы перенести вещи в спальню. Он начал немного приподниматься и, делая это, заглянул через плечо Шицзуня на то, что тот читал. Планшет был настроен на отображение блока довольно мелкого текста, набранного в колонке, обрамленной... ну. Очень хорошо, что Бинхэ был уверен в их отношениях, иначе он бы не согласился со всеми этими грудастыми женщинами, обрамляющими текст, когда они все почти вываливались из своих откровенных платьев. Бинхэ прищурился на экране, чтобы увидеть, какой контент заслуживает такого рода маргиналий. Это немного напоминало приключенческий рассказ, и Бинхэ смутно хотел его прочитать, пока его взгляд не наткнулся на знакомое имя, и его мысли резко остановились. «Шицзунь».  Бинхэ почувствовал, как его муж замер. Шицзунь резко оглянулся через плечо, чтобы встретиться взглядом с Бинхэ. — Бинхэ все еще не спит, — пискнул Шицзунь, прижимая планшет к груди. Но было уже слишком поздно. Бинхэ увидел. — Почему… — медленно спросил он. — …у персонажа в этой книге есть мое имя?

***

Именно в этот момент Шэнь Юань понял, что облажался, и тут же, сам того не желая, начал усугублять ситуацию. — Это не история о Бинхэ! — закричал он. Взгляд его мужа сузился. — Не так ли? — спросил Бинхэ обманчиво спокойным тоном. — Есть ли еще один Ло Бинхэ со священным пламенем хуадянь на лбу, который носит меч по имени Синьмо? — Ах… — Шэнь Юань облизнул губы и поморщился, уловив тот самый момент, когда его любимый супруг вспомнил, что да, на самом деле, БЫЛ другой Ло Бинхэ, у которого было все это. — Шицзунь, нет! — Бинхэ схватился за планшет. — Зачем ты читаешь о нем!? Он ужасен! Шэнь Юань засунул его под подушку, готовый защищать его своим достоинством, если не жизнью. — Я не читал его, он просто был открыт в браузере! Глаза Бинхэ расширились, а Шэнь Юань выругался, потому что его муж всегда выбирал худшие моменты, чтобы быть наиболее интуитивными. Что бы вы ни хотели, чтобы он понял меньше всего, это неизменно было первым выводом, к которому он приходил. Чтобы роман был открыт в браузере, он должен был прочитать его до своей смерти. Шэнь Юань глубоко сожалел, что использовал технологии везде, где Бинхэ мог их увидеть. Как всегда, он узнал ровно столько, чтобы стать опасным. — Шицзунь! Он снова бросился за планшетом, и Шэнь Юань, опытный средний ребенок, сумел скатить их обоих с дивана. К сожалению, его рефлексы все еще были ненадежными. Какая-то часть его считала, что он на четыре дюйма выше и намного сильнее, чем был на самом деле, поэтому вместо того, чтобы прижать Бинхэ к ковру, он оказался на спине, а его муж сидел верхом на его талии, а его собственные руки были прижаты над головой. Поза навела его на мысль, но впервые он не получил от мужа никакой реакции, когда тот с намеком повел бедрами под пахом Бинхэ, не считая рассеянного и извиняющегося поцелуя, когда Бинхэ одной рукой выудил планшет из подушек дивана.  Он включил экран, небрежно обойдя экран блокировки, который Шэнь Юань так и не удосужился ему объяснить, и начал просматривать текст. — Бинхэ, не надо, — Шэнь Юань отказался от попыток отвлечь и прибег к своему последнему козырю. — Пожалуйста. Конечно же, кончик пальца Бинхэ замер на экране, и он зажмурился. — Шицзунь, — прохрипел он через минуту, и, о нет, он решил пустить в ход свою собственную козырную карту. Непролитые слезы блестели в его винных глазах. — Это обо мне. Разве я не должен это прочитать? Шэнь Юань с трудом уселся прямо. Бинхэ откинулся на пятки, чтобы дать ему место, но продолжал держаться за планшет. — Бинхэ... чтение этого будет вредным для тебя, — попытался Шэнь Юань. — Это сделает тебя несчастным без причины. Планшет был оставлен открытым на арке Двуликой принцессы; одного из самых отвратительных заговоров мести во всей работе. Ло Бинхэ был в пике формы после того, как кто-то использовал яд контроля над разумом на Нин Иньин. Бинхэ выследил виновника до средней по размеру страны на другой стороне континента, чьи земли примыкали к самым дальним краям его личных владений в человеческом мире. Ответственным лицом была императорская принцесса и теневая сила за троном там. Ее мотивация на самом деле была не такой уж плохой. Она хотела замедлить устойчивую экспансию Бинхэ, чтобы дать своей собственной стране время укрепить свою оборону и накопить припасы, прежде чем он поглотит их.  К сожалению, тот факт, что она решила сделать это, дав ему повод для беспокойства поближе к дому, просто поставил их всех под прицел Ло Бинхэ.  Шэнь Юань был почти уверен, что за всю арку главный герой сказал только о трех вещах, которые были неприкрытой правдой, а тот отрывок, который Шэнь Юань просмотрел, когда понял, что книга открыта в его браузере, был разделом, в котором Бинхэ открыто манипулировал антагонистом арки (и в конечном итоге пополнил гарем), заставляя его поверить, что отравленная им женщина все еще жива и просто притворяется , что преследует ее.  В инверсии классического тропа, этот призрак был на самом деле реальным и - с помощью Ло Бинхэ - она ​​смогла выкачать достаточно жизненной энергии из своего убийцы, чтобы снова принять осязаемую (т. е. пригодную для траха) форму. Это имело непредвиденное дополнительное преимущество в том, что развитие принцессы было отброшено так далеко назад, что фактически стерло ее воспоминания до того времени, когда она была безвозвратно испорчена беспощадной политической средой, в которой она выросла. Принцесса превратилась из второстепенного антагониста в одного из самых больших активов Ло Бинхэ. Это был Ло Бинхэ в его наименее приятной и наиболее манипулятивной части романа, возможно, худшей части, с которой его Бинхэ столкнулся, если не считать «Унижения Шэнь Цинцю». — Когда ты сбежал от меня в городе Цзиньлань. — На этот раз Бинхэ не стеснялся в выражениях, и все больше деталей вставали на свои места, и Шэнь Юань хотел бы верить, что Бинхэ больше не думал об этом, но он явно думал. — Это тот , кем ты думал, что я стану? Ты думал, что я — это он. Это был такой точный удар, что Шэнь Юань не смог отрицать этого и почти сжался в себе. Это было правдой. Он ожидал столкнуться с почерневшим главным героем Пути Гордого Бессмертного Демона, а не со своим несчастным, но все еще несомненно хорошим и милым учеником. — Ты не был им, — прошептал он. — Я понял это. Это заняло слишком много времени, но в конце концов он добился своего. — Но ведь именно поэтому ты сбежал, да? — Бинхэ потряс планшет. — Что бы ни случилось в этой книге, ты думал, что это случится с тобой? — Бинхэ… — Шэнь Юань потянулся, чтобы взять мужа за свободную руку. — Ты не тот человек. — Тогда это не проблема, если я прочту книгу,— возразил Бинхэ, и — отлично. Шэнь Юань сдался. Бинхэ всегда добивался своего в конце, если был полон решимости. — Хорошо, — он протянул руку за планшетом. — Я установлю для тебя первую главу, но у меня есть условия. Уверенный в своей победе, Бинхэ отдал планшет. — Твой ученик слушает, — сказал он с полной искренностью и даже немного отодвинулся назад, чтобы встать на колени в идеальной позе внимания, маленький засранец.  Если они собирались это сделать, то пусть сделают это правильно. Шэнь Юань вошел в свою учетную запись, чтобы у Бинхэ был доступ ко всем VIP-дополнениям и дополнительным историям только для подписчиков. Он на секунду задержал планшет, прежде чем отдать его Бинхэ. — Я хочу быть с тобой, пока ты читаешь. В комнате, — сказал он. — Это расстроит тебя, и когда это произойдет, я хочу, чтобы ты отложил книгу и поговорил со мной. Бинхэ понимает? — Твой ученик будет слушаться. Бинхэ протянул руки, и Шэнь Юань вернул планшет, чувствуя себя так, словно его заставили вручить партнеру боевую гранату. — Ладно, эта картинка в углу показывает, сколько энергии осталось у планшета, — Шэнь Юань указал на индикатор заряда батареи и провел для мужа краткий курс обучения тому, как не допустить разрядки планшета посреди главы, прежде чем неохотно позволил утащить себя обратно на диван.  Бинхэ воспринял его указание читать только тогда, когда Шэнь Юань был прямо под рукой, и обнял их так, что Шен Юань оказался зажат между мужем и спинкой дивана, что обычно было бы отлично, потому что он был в тепле и был закрыт со всех сторон, идеальные условия для сна именно тогда, когда он меньше всего мог позволить себе вздремнуть. Он все еще боролся с усталостью, и Шэнь Юаню потребовалась настоящая сила воли, чтобы держать глаза открытыми. Он развлекался с Candy Crush на своем телефоне, чтобы не поддаться искушению попробовать смотреть на экран, пока его муж читает. Первый перерыв не заставил себя долго ждать. Рука Бинхэ сжала талию Шэнь Юаня в раннем предупреждении, прежде чем Бинхэ с грохотом отложил планшет. — Мое руководство было поддельным? — выдохнул он, полностью преданный. — Учитель, ты сказал, что замена, которую ты мне дал, была особенной! — Так и было! — Шэнь Юань хотел пнуть себя. Из всех вещей, которые он ожидал, попасться на одной из своих собственных ужасных выдумок каким-то образом не было одной из них. — Я взял его с полки оригинальных товаров. Это не было одним из руководств общего пользования! Шэнь Юань подозревал, что это было руководство, предназначенное для передачи главному ученику, когда Мин Фань достаточно подрастет, чтобы извлечь из него пользу. Однако Мин Фаню в качестве компенсации была предоставлена ​​его жизнь, целые конечности и пик Цинцзин, над которым он должен был унаследовать господство, поэтому Шэнь Юань нисколько не расстроился из-за кражи. Он определенно компенсировал разницу личными тренировками за эти годы. — Но мое первое руководство было поддельным? — настаивал Бинхэ, тряся его за плечо. Жест был мягким, но все же настойчивым. — Почему ты солгал мне об этом? Шэнь Юань застонал. Он собирался потерять всю таинственность, которая когда-либо была у него с супругом, такими темпами. Бинхэ уже знал, что он далеко не так холоден или обходителен, как его репутация в обществе самосовершенствований, но он как бы надеялся сохранить истинную степень того, насколько глубоко он не крут, в тайне. — Я не знал наверняка, откуда ты это взял. — Он повернулся так, чтобы они оказались лицом к лицу. — Повествование на самом деле никогда не указывало пальцем ни на одного виновника. Бинхэ нахмурился, схватил планшет и провел пару яростных секунд, прокручивая, прежде чем тоже сдулся. Шэнь Юань знал, какую строку он только что прочитал.  «Мальчик не знал, что книга, над которой он трудился с такой особой тщательностью, была жестокой подделкой, которая содержала ровно столько точных секретов совершенствования, чтобы дать пользователю иллюзию некоторого незначительного прогресса, хотя ни один практикующий, использовавший это руководство, никогда не достигал бы настоящих прорывов. Это была порочная шутка, призванная потратить впустую самые драгоценные годы совершенствования и задушить опасный талант. Пройдут годы, прежде чем он заподозрит, что с его руководством что-то не так, и к тому времени будет уже слишком поздно что-либо исправлять». — Там не сказано, откуда ты это взял, — с несчастным видом объяснил Шэнь Юань.  Губы Бинхэ сложились в тонкую, несчастную линию. — Его мне передал интендант по делам Цинцзина на Аньдине вместе с моей формой и учебным оружием. — А, — Шэнь Юань покраснел и сделал пометку, чтобы позже надрать задницу Шан Цинхуа. — Мои лучшие предположения — это оригинальные товары или Мин Фань. Если это был Шэнь Цинцю, то если бы я честно заменил его, и вы бы спросили меня, почему я дал вам подделку, то у меня не было бы объяснений, почему он... почему я сделал это. Если это был Мин Фань, то я не знал, шутит ли с ним Система или нет. Он был честным и преданным работником, если бы вас не было рядом. После инцидента со Кожеделом я не мог рисковать тем, что Система не превращала его намеренно в тупого хулигана ради сюжета. Бинхэ наклонил голову. — Что там было про Кожедела? Он задумчиво напевал, пока шестеренки вращались в его голове. — Система превратила эту поездку в миссию. Это был первый раз в жизни, когда мне пришлось с чем-то бороться. Я понятия не имел, что делаю, и от меня зависели дети, за которыми я должен был присматривать, поэтому Система позволила мне использовать баллы, чтобы немного облегчить миссию. Шэнь Юань вздрогнул, оглядываясь назад, от того, как сильно он провалил эту встречу. Конечно, в конце концов он научился лучшему. Однако этот вызывающий содрогание инцидент навсегда останется в его памяти. — Произошло следующее: интеллект Кожедела резко упал , и он начал монологировать. — Удар молнии, — размышлял Бинхэ. — Это тоже не было совпадением? Шэнь Юань кивнул. — Верно. Я обманул Систему, заставив ее защищать тебя, поскольку сам я справлялся с этой задачей не очень хорошо, — он был вознагражден поглаживанием по спине и легким пожатием, когда Бинхэ заключил их обоих в долгие объятия. — Знает ли Шицзунь, что именно тогда этот муж впервые понял, что мне могут нравиться мальчики? — прошептал он на ухо Шэнь Юаню. — Что? — Шэнь Юань моргнул, осознавая последствия. — Нет. Правда? — Ммммм. — Бинхэ отложил планшет в сторону, и у Шэнь Юаня возникло ощущение, что они, возможно, закончат с Путем Гордого Бессмертного Демона на этот вечер. — Это было, когда демон снял одежду с Шицзуня. Я видел мужчин без рубашек, но они были волосатыми и уродливыми. Шицзунь был другим. Я не мог оторвать глаз, хотя мне было страшно. Тело Шицзуня завораживало. Бедный четырнадцатилетний Бинхэ, внезапно обнаруживший, что ему нравятся симпатичные мальчики, когда он находится в ситуации, когда решается вопрос жизни и смерти. Было бы смешно, если бы Шэнь Юань не пилотировал этого симпатичного мальчика. Уши Шэнь Юаня накалились. — Я не заслужил этот пресс, — пробормотал он, повернув свое пылающее лицо к плечу мужа. Но это была правда. Шэнь Цинцю обладал такой четкостью, которую Шэнь Юань раньше видел только по телевизору, никогда в реальной жизни и уж тем более не в зеркале. — О, но твой ученик все равно это ценит,— усмехнулся Бинхэ. — Это так бесило. Я все еще не доверял тебе тогда. Ты продолжал сбивать меня с толку. Я хотел, чтобы ты просто выбрал лицо и придерживался его. Я почувствовал, что внезапно перестал тебя знать, — фыркнул он про себя. — Полагаю, что нет. Учитель, я был так разорван. Ты запер меня в дровяном сарае на прошлой неделе, а затем пригласил в свою карету на следующей. Ты улыбнулся мне и скрыл это, как будто стеснялся. Это было мило. Я не знал, какой из вас настоящий. — За это с меня сняли столько очков, — вздохнул Шэнь Юань. — Сначала это заставило меня вести себя как Шэнь Цинцю. Оно перестало так строго контролировать мое поведение после того, как в качестве награды был побежден демон Кожедел. Вот почему... — ..почему Шицзунь изменился еще больше после этого, — закончил за него предложение Бинхэ еще одним задумчивым звуком. — Ты наконец-то смог быть самим собой. Как неловко. Если бы это было возможно, Шэнь Юань бы сжался в себе, пока не исчез бы из существования. С пылающим лицом он снова кивнул в плечо Бинхэ и был вознагражден томным поцелуем в шею. Он был на 90% уверен, что они собирались удалиться в спальню, когда услышал, как чертов планшет снова включился. Фу. В конце концов Шэнь Юань все-таки задремал. В квартире было холодно из-за кондиционера, а его муж был по сути гигантской грелкой, которую любили обнимать. Он выныривал несколько раз, когда Бинхэ ходил вокруг, чтобы достать одеяло, воду, а затем длинный шнур для зарядки. В конце концов Шэнь Юань немного проснулся, пока Бинхэ нёс его в спальню и укладывал их обоих в постель. Трудно сказать, что разбудило его в последний раз. В квартире было темно, а спальня освещалась только светом экрана планшета, который лежал экраном вверх на коленях Бинхэ, освещая его руки, закрывавшие лицо. Легкая дрожь пробежала по всему его телу, и Шэнь Юань был лишь немного удивлен, когда он посмотрел вниз и узнал название главы на экране. «Глава 1220: Человек-палка»