Мой соберано

Ричард без труда спровадил сестру к Мари — Айрис понимала, что ее приезд в Олларию создал для старшего брата определенного рода трудности, ведь раньше он водил к себе парней, когда ему вздумается, но с первого месяца этой осени пришлось уступить спальню любимой сестре, а самому перебраться в гостиную. Да впрочем, Айрис и самой не терпелось показаться подруге в новом образе и рассказать, что Дикон встречается с невероятно красивым, успешным кэнналийцем. Стоило только Айрис выйти за порог, как Окделл принялся наводить порядок в кишащей ызаргами спальне. Трое оккупировали спинку уютного кресла, еще один, с глупыми глазами и чуть высунутым языком, нагло разлегся на самом кресле, а другой, отчего-то ярко-зеленый, свернулся рядышком клубком. Ричард сгреб пушистых плюшевых захватчиков и бесцеремонно запихнул в шкаф, а за ними отравились их многочисленные собратья, что были на комоде, на полках и туалетном столике с зеркалом, да абсолютно везде — Айрис, еще не осознавшая, что уже не ребенок, привезла с собой из Надора всю свою коллекцию. Самые большие, конечно же, хозяйничали на кровати, вот с них-то и надо было начинать! Ричард прижал к себе пахнущие пылью игрушки, другой рукой открыл шкаф… — Закатные твари! — с чувством произнес Окделл, глядя, как разноцветные ызарги неумолимо сыплются на пол Со спальней, наконец-то было закончено, шторы задернуты, негромко звучала расслабляющая музыка, на стене — водопад мягко освещающих кровать гирлянд, едва уловимый аромат морисских благовоний настраивал на чувственные наслаждения. Обычно Ричард даже не заботился убрать с постели ызаргов, но к встрече с Рокэ готовился обстоятельно, вечер обещал быть незабываемым, если… если только Ворон придет. Окделл вернулся в гостиную, расставил на столике роскошные алатские бокалы — на них он разорился еще вчера, как и на две бутылки «Черной крови», что посоветовал усатый толстяк в роскошном магазине деликатесов на площади Святого Фабиана. Стрелки часов медленно, но неумолимо подбирались к девяти, а Рокэ все не было. Дикон с тоской посмотрел на тарелку с нежным гайифским сыром фета, сочными черными оливками и тонко благоухающей кистью темно-лилового кэнналийского винограда, окинул обреченным взглядом сияющие алатские бокалы, изысканные и хрупкие, совершенно не вписывающиеся в убогую обстановку его комнаты, и вдруг понял: Рокэ не придет. Он из другого мира, вот как этот роскошный алатский хрусталь, он не для Ричарда. Конечно же, Ворон уже решил все свои проблемы, и сейчас смеется над наивной выходкой Окделла со своими приятелями. Воображение тут же услужливо нарисовало роскошный кэнналийский ресторан, томно раскинувшиеся финиковые пальмы в кадках, уставленный красивыми блюдами стол, насмешливые синие глаза Ворона, сальную улыбку Марселя Валме, заговорщицкий взгляд Оскара и зачем-то ехидную рожу Колиньяра, хотя последний в этой компании ну уж никак не мог очутиться. Картина была такой яркой и правдоподобной, что Ричард невольно схватил планшет и зашел на страничку Алвы. Последняя фотография была сделана около двух часов назад, Рокэ сидел у панорамного окна, привалившись к выступающей стене обхватил колени руками и смотрел на старинную площадь Святого Фабиана. Лицо его было спокойным, взгляд немного печальным. «Один мудрый человек, с которым весьма приятно играть в гольф, сказал мне, что лучше единожды пожалеть о содеянном, нежели постоянно возвращаться к мысли о бездарно упущенном шансе…» Оборванная фраза под фото была непонятной, Ричард смутно подумал, что это имело какое-то отношение к нему и пробежал глазами по комментариям. Подписчики дружно сошлись в том, что Ворон имел в виду разрыв с Катари, и тут же разбились на два непримиримых лагеря, одни были уверены, что Рокэ твердо намерен вновь сойтись с бывшей, другие же выступали категорически против, называли Катарину закатной кошкой и полагали, что Ворон со дня на день женится на таинственной Айрис, которая непременно беременна. Из этой баталии выбивался только один комментарий с плачущим смайликом в конце. «Рокэ, ты должен хотя бы попытаться! Невозможно же… так» — писал Джастин Придд. Ричард вспомнил симпатичного юношу с модно уложенными пепельными волосами, чем-то слегка напоминавшего Алву, парень всегда преданно смотрел на Рокэ и ловил каждое его слово, возможно, их, и правда, связывала не только работа? Похоже, только Джастин действительно понял, что имел в виду Ворон, как бы вытащить из него правду? Звонок в дверь прозвучал, как гром среди ясного неба, Ричард отбросил планшет и невольно глянул на часы на стене — было ровно девять. Торопливо пошел к двери, повернул ключ, все еще не веря в происходящее… — Рокэ?.. — выдохнул Окделл — Вы ждали кого-то другого? — с усмешкой поинтересовался Ворон, — Вид у Вас такой, будто к Вам заявился Леворукий со всеми своими кошками и их лотками, да не просто на чашечку шадди, а пожить недельку-другую. Ричард искренне рассмеялся, представив, как несметное воинство хвостатых захватчиков разоряет его скромную квартиру. — Айрис была бы счастлива! Она любит кошек, только матушка никогда не разрешала. Однажды я принес котенка, но… — Окделл вдруг осекся, щеки слегка покраснели. Закатные твари, Ну, вот что он несет, в самом деле, какие могут быть котята в такой момент?! — Я тоже как-то раз поймал на конюшне серого желтоглазого нахала, — мягко улыбнулся Рокэ, — Прятал несколько дней в своей комнате, но, как сказал один мудрый человек, кошку в мешке не утаишь. Отцу доложили, и больше я Полосатика не видел. Ричард, Вы намерены вести беседу в коридоре, или уже для разнообразия предложите мне куда-нибудь пройти? Обнаружив на столике в гостиной «Черную кровь», Алва заговорил о кэнналийских винах и алатском хрустале таким тоном, будто был на каком-то светском мероприятии, голос его звучал любезно, доверительно, и в то же время отстраненно. Ричард любовался своей добычей, сомнения, что то и дело одолевали, ушли — ведь сказал же кто-то там умный, шанс нельзя упускать, а то пожалеешь! Оставалось только решить, когда начать бесстыдно распускать руки, после второго бокала, или третьего. Ладно, пусть будет три, все же, для Рокэ все происходящее — впервые, пусть побольше раскрепостится. Они выпили по бокалу, Ричард потянулся к столу, чтобы налить еще и придвинулся так, что коснулся бедра Рокэ. Ворон нервно сглотнул, метнулся взглядом по неуютной строгой комнате и уставился в окно, пытаясь обуздать эмоции, которые в последние двадцать минут едва удавалось скрывать за привычной иронией и болтовней. Ветер за окном то обманчиво стихал, то снова безжалостно терзал пожелтевшие кроны деревьев, и покорная листва с обреченным шелестом трепетала в его порывах. В стекло вдруг стукнула тонкая веточка, негромко, жалобно, но Ворон вздрогнул всем телом. — Что Вы там такого увидели, эр Рокэ? — поинтересовался Ричард, одарив кэнналийца хищной улыбкой и страстным взглядом От немного охрипшего голоса Окделла похолодевшие пальцы прошило острой искрой. Алва очередным усилием воли заставил себя небрежно улыбнулся и неспешно развернулся к Ричарду, нет, это мучительное ожидание уж куда хуже, чем то, что последует! «Любое действие, это акт воли, Рокэ, акт, меняющий реальность. Не ждите, что все решится самой собой, да еще и в Вашу пользу», — пронеслось в голове. Каррьяра, как же хотелось сейчас очутиться на любимом бревне с трутовиком и слушать мудрые слова Квентина Дорака! — Луна сегодня великолепная, — внутри все сжалось холодным узлом, но голос Алву не подвел, в нем прозвучала привычная ирония, и от этого стало хоть немного, но легче, — Насколько я понимаю, Окделл, сегодня Вы удовлетворитесь беседой о винах и алатском хрустале?